| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Исходя парами от бурления в нём кипящих говн:
— Угрожаешь?
Вытаращив на хозяина невинно-наивные глазки:
— "Угрожаю"?! Да, упаси меня Маркс — предупреждаю и предлагаю.
Товарищ Кац, трясущимися руками сломав две папиросы и изведя полкоробка спичек, наконец закурил. Потом после первой же затяжки, сунув в рот не тем концом и обжегшись, выматерившись в адрес непосредственного руководства и проплевавшись прямо на пол, прошепелявил:
— А если он раскроет контрреволюционный заговор — возглавляемый тобой?
Тычу большим пальцем за спину, где из окна продолжало шуметь и, даже слышались отдельные выкрики:
— У Погребинского нет и, никогда не будет такой "группы подтанцовки" — поэтому ему это сделать сложнее.
Как будто в подтверждении, на улице кто-то истошно завопил:
— СВОБОДУ СЕРАФИМУ!!!
Кац, ликом взбледнев аки Иуда на осине, пробормотал:
— Счас стёкла будут бить...
За этим отчётливо слышалось: "...А потом — меня".
Подошёл к окну и посмотрел вниз на собравшуюся толпу, еле-еле сдерживаемую растянутой цепью милиционеров. Их здесь собралось тоже прилично, но все их действия выглядели суматошно-бестолковыми — как муравейник с всунутой в него головнёй.
Двадцатые годы, это вам не хрущёвская "оттепель" и, в демонстрации — стрелять было ещё не принято. По всему было видно, что поднажми толпа — правоохранители просто-напросто разбегутся как запечные тараканы от света лучины, позабыв про свои "наганы" и "винторезы".
— Думай-соображай быстрее, Абрам Израилевич, пока всю вашу контору по кирпичику не разнесли!
В приоткрывшейся без стука двери, показалась голова секретарши и панически вопрошает:
— Товарищ Кац! Из "губернии" звонили — почему Вы арестовали Свешникова? Что ответить?
Подскочив ужом на сковородке, чернильницей на неё замахиваясь, Кац:
— ЗАКРОЙ ДВЕРЬ, ДУРА!!!
Нехарактерно для него — обычно Абрам Израилевич с женщинами по-еврейски тактичен и обходителен.
Тяжело дыша, как загнанный через камыши в трясину кабан — под дула охотничьих двустволок, уставившись на меня налившимися кровью глазами:
— У тебя ровно сутки, Свешников! Чтоб, завтра вечером — улики на Погребинского были у меня на столе!
Недоумённо пялясь:
— А свидетелей куда прикажите, товарищ начальник? Вам под стол...?!
Тот, обессилено падая в кресло:
— Всё, иди! И успокой толпу, пока до Москвы не дошло про твой "арест".
Выхожу на крыльцо управления НКВД и, подняв руку:
— Всё нормально, товарищи: никакого ареста — всего лишь лекция об условиях...
Меня не дослушав, народ грянул:
— УРА!!!
Толпа комсомольцев, членов партии и беспартийных, стащили меня с крыльца и, буквально на себе донесла меня до "Форда" — с которого я как Ленин с броневика, толкнул коротенькую речь...
О чём речь, спросите?
Да всё о том же — о строительстве Детской железной дороги, о чём же ещё. На штурм Нижегородского белокаменного Кремля и бывшего Дворца губернатора в нём, я не звал...
Не время ещё!
После моей речи народ потихоньку начал рассасываться "по пещерам", а я с тремя немцами-телохранителями поехал...
Правильно: к Ксаверу.
* * *
На уже давненько знакомом подворье встретили меня более чем сердечно — сразу же за стол, даже моих немцев не побрезговали усадить рядом и накормить "от пуза". Затем, поднялись в кабинет, где я вручил подарки: Саулу по случаю купленную эксклюзивно сработанную трёхсекционную стальную кирасу "скрытого ношении", Упырю наваху — испанский нож-складень. Основному партнёру по "монетизации" знаний из будущего, я подарил купленную в Париже закопчённую старообрядческую икону — от вида которой, он чуть кипятком не описцался:
— Вот это уважил, так уважил...
Поставил её в "красный угол", подвинув уже имеющиеся и с полчаса молился, то и дело двуперстно осеняя.
Сразу скажу, что икона обошлось мне совсем недорого: видимо русские иконы — ещё не в особом тренде "за бугром". Или же, что скорее всего: в связи с известными событиями в стране-производителе — предложение превысило спрос и произошло элементарное затоваривание рынка предметами культа.
Вволю помолившись, я аж кемарнуть успел, Ксавер выжидающе уставился на меня:
— А новой "инфы" пока нет?
Включаю ему "стоп-сигнал":
— А не до хрена ли зараз подарков будет, Партнёр?
К сожалению, в связи с моей бурной деятельностью этим летом, у казалось бы неисчерпаемого "колодца" с "послезнанием" — показалось песчаное "дно", на котором жалобно квакали печальные личные "жабы" — превратившиеся в обычных лягушек.
— Не лайся перед святыми ликами, — вновь повернувшись к иконам, перекрестил лоб, — а если серьёзно?
Озабочено-озадаченно, отвечаю:
— К сожалению, с "инфой" конкретная напряжёнка — видишь, что в мире и в московских верхах творится? Единственное, что могу посоветовать словами великого Кормчего: запасай зерно, копай окопы.
— Какие "окопы"? Война будет?
— С хлебом этой зимой будет плохо, говорю
— Да, это я без тебя знаю — когда с ним "хорошо" было... Спрашиваю: война будет?
— Насчёт же войны, — подражая ему, крещусь на иконы, — уверен, что всё обойдётся демонстрацией величины писюков.
— Ох, что за язык у тебя, Серафим... Когда-нибудь, коль сам не отсохнет — велю Упырю его у тебя вырезать. Писать же умеешь?
— Азбуку Морзе знаю — буду стучать тебе по лбу "точкой-тире", Ксавер.
Ржём квартетом...
Почему я так уверен что большой войны не будет, после того — как такого натворил?
Большие войны просто так не возникают!
К примеру, в 1918 году, чекистами в Москве был раскрыт "Заговор послов" (иначе, это событие известно под названием "Заговор Локкарта". При ликвидации последнего, был произведён налёт на британское посольство и убит один из его сотрудников, не считая арестованных.
Объявило Соединённое королевство войну Советской России?
Нет!
Весной 1920 года корабли Волжско-Каспийской флотилии под командованием Федора Раскольникова, подошли к берегам Ирана у порта Энзели, открыли по берегу огонь, а затем высадили десант, захвативший плацдарм на берегу.
Находившимся в городе британским войскам было приказано убираться на хер, что они и незамедлительно проделали.
И опять же: никакой войны Советской России, объявлено не было. "Владычица морей" утёрлась и, сделала вид, что так оно и надо.
Ксавер, ёрзая от нетерпения:
— Ещё, есть что-нибудь?
Слегка небрежно и не особо торопясь:
— Да есть тут в заначке кое-что. Но не знаю — сумеешь ли ты срубить с этого бабло или наоборот.
У того задёргалось веко:
— Да, говори уже, не люби мне мозги...?
Кстати: хит этого сезона — очередной шедевр от поэта Юры Шатунова, на музыку Веры Ивановны Головановой, где есть такой припев:
"А ты сердце моё не разбивай на куски
А ты люби меня, а не люби мне мозги...".
Неплохие, кстати денежки, "капают" мне за мою литературную... Нет, не за мою: все эти ещё ненаписанные тесты и мелодии — я бессовестно ворую, у чаще всего — даже ещё не родившихся авторов.
Но денежки всё равно — "капают"!
Вот, народ потихоньку и перенимает мои иновремённые словечки и выражения.
— Скажи, Ксавер: а какие отношения у тебя с криминалом? Не с "деловыми" — вроде тебя, а вот именно с криминалом — бандиты там, домушники и прочие налётчики.
Возможно я ошибаюсь из-за недостатка информации, но сдаётся мне — мой "напарник", служит свяжущим звеном между "деловыми" и "блатными".
Вытаращив на меня глаза:
— А тебе на что?
— Да, есть информация по их части.
Помолчав, спрашивает:
— Ну и какая же?
— Ты Погребинского знаешь?
— Лично нет. А, что?
— А такие личности, как Шелухин по кличке "Гуливан", "Колька-мясо" и "Карахан", тебе известны?
Ксавер, видно — вовсе не обязанный знать каждую уголовную шелупонь, переводит вопросительный взгляд на Упыря. Тот, максимально осторожно:
— Слышал про таких блатных... А, что?
— Так, вот: эти трое знают Матвея Самойловича Погребинского "лично", ибо работают на него.
— Отвечаешь за свои слова?
— Готов на любом толковище под ними подписаться.
Отводит глаза в сторону и, долго молчит. Наконец:
— Ну смотри, Серафим — если соврал...
— Тю... А, что мне "смотреть", то?! Это вы смотрите, чтоб они вас под цугундер не подвели.
Ксавер, багровея шеей, обращается к своим:
— А вы что скажите?
Саул, он которого за всю историю нашего знакомства — я слышал не более десятка слов, проскрежетал ворочая желваками:
— Этим троим, я никогда не верил — гнилые они по жизни. В "общак" не вкладываются — "фарту", говорят нет. А сами — "прикинуты" как на картинке, всегда при файфовых шмарах и из кабаков — их за уши не вытащишь.
Упырь, поигрывая подарком:
— А что раньше молчал?
— А ты разве спрашивал? С виду то, всё пристойно, а на что гуляют — среди людей спрашивать не принято.
Ксавер, зло щетиня свои "великопетровские", жёсткие усики:
— Продались, сцуки! Знаешь, где они кантуются?
— Поспрошать у людей надо.
— С утра выловить всех троих и ко мне "на разговор".
Свиньи в сарае плотоядно захрюкали — как будто почуяв свеженину и, меня тут же морозным холодком по загривку — посетила давешняя "попаболь".
Упырь, щелчком выбросил лезвие из толледской стали:
— Заодно и подарок опробуем-обновим! Как там его, говоришь? "Колумбийский галстук"?
— Э, нет, — возмутился-запротестовал я, — такая казнь только для "особо важных" персон — а не для всякой пупырёвой мразоты, вроде этих кумовок. Да и не их бесславная кончина мне нужна, а наоборот — бесславная жизнь... Хотя бы до суда.
Все трое в диком ахуе:
— Объясни, почему их нельзя просто зарезать — коль признаются?
— Признаться то, они признаются — у меня есть на них показания Васьки Кота...
Судя по реакции, отдельным присутствующим хорошо был известен и этот трубейный персонаж — весной свершивший побег из Ульяновской школы милиции и ныне находящийся неизвестно где.
— ...Но мне нужно, чтоб они пришли с повинной к ментам и вложили Погребинского, как организатора и идейного вдохновителя банды. Завтра, не позднее, чем в двадцать часов по московскому времени.
Недоумённо переглядываются и, Ксавер задаёт вполне логичный вопрос:
— А, нам это на хрена надо, скажи-поведай?
Глядя на наручные часы, сожалеючи:
— "На хрена" — это слишком долго рассказывать, Партнёр, а времени у меня уже нет. Но могу коротко поведать "зачем".
— Зачем?
— Затем, Ксавер, что если удастся утопить Начальника ГубНКВД — я расскажу тебе самую(!) важную с момента нашего знакомства информацию. А если не удастся...
Театральная пауза — прямо по Немировичу-Данченко и, затем:
— ...Тогда ты её узнаешь сам. Но гораздо позже и, возможно — уже сидучи на нарах в бараке таёжных лесорубов.
Произведя ни с чем не сравнимый эффект, поднимаюсь и, ещё раз глянув на свой старенький "Swiss" — на котором почти полночь, прощаюсь:
— Итак, до завтра! Если вопросов больше нет, предлагаю джентльменам сверить часы...
* * *
Далеко за полночь, мы выдвинулись из Нижнего Новгорода целой автоколонной.
Спереди дозором мчались наши комсомольцы на байках во главе с Ефимом, за ними — я на новеньком "Форде-Т" с тремя немцами, за мной — "Татра"-грузовичок с "вагнеровцами", следом четыре оставшихся "Мак-бульдога" — битком набитых бойцами "Ударных комсомольских отрядов по борьбе с хулиганством" (УКО)...
Ванька да Санька со своими "футбольными командами", был уговор в инструкции Краснощёкову — встретят нас уже на месте.
* * *
Конечно же, с целью подобраться к виртуальным рычагам управления моей "промышленной империи", Погребинский, задним числом уволив меня с четырёх занимаемых должностей в системе НКВД — назначил на них своих подручных. Однако, видимо ему не хватило времени, верных людей или всего этого вместе — поэтому мои заместители оставались на местах.
Подъкузмил "Человеку в кубанке" и поведенческий стереотип советской партноменклатуры, перенятый от дореволюционного чиновничества.
Объясняю, буквально на пальцах:
Взглядом человека начала 21-го века, очень хорошо заметно: кадровый подбор у хроноаборигенов — чаще всего производится по известному с самых древнейших времён принципу: "Я начальник — ты дурак, ты начальник — я дурак".
Иными словами: назначать к себе в заместители человека умнее себя или просто способного хоть к какой-нибудь инициативе — местные "боссы" боятся категорически!
Тупо делай, что тебе говорят и, поменьше умничай.
Кажется, я уже приводил в пример слова Гришки Питерского (Зиновьева) на замечание Красина:
"Мы просим некоторых товарищей, которые суются к нам со словом "некомпетентность", чтобы они забыли это слово".
Вот, вот!
Весь стиль советского менеджмента можно выразить этими словами.
Ведь, постоянно идёт подковёрная борьба за кресла и, умный зам — может запросто "подсидеть" своего босса.
Другая, хорошо заметная тенденция: круглых дураков — начальники тоже терпеть не могут, ведь тогда буквально всё приходится делать самому. Но из-за особенностей советского законодательства — избавиться от таких чрезвычайно трудно...
Что делать?
Правильно: отфутболивать на повышение.
Поэтому, средний советский управленец — это эдакий "серенький середнячок", терпеливо-усидчивый и работящий, но не имеющий своего мнения и, в отсутствии вышестоящего руководства — теряющийся, как ёБжик в тумане.
Исключения, конечно, были — не спорю, от чего и всем хорошо известные советские достижения на решающих направлениях, но общий фон был именно таковым.
Таким макаром, качество советского менеджмента от поколения к поколению снижалось — пока всё не накрылось...
Чем конкретно всё накрылось в начале "Лихих 90-х" — я уже неоднократно рассказывал и, причём — в самых интимнейших подробностях.
Однако, у меня принцип подбора заместителя — был совершенно другой!
Я специально искал именно умных, способных, природно одарённых организаторов — а не тупых исполнителей моих прогрессорских хотелок, могущих только поддакивать.
То, что меня "подсидят" я не боялся: "кресел" у меня много — какое-нибудь, да останется под моей тощей задницей. Наоборот, я постоянно подбадривал своих "негров", типа:
— Как сам понимаешь — не маленький чай, я здесь ненадолго: вот натаскаю тебя и "усядусь" где-нибудь повыше. Проявишь себя — не забуду, сам понимаешь... Так что, пока Солнце ещё высоко — трудись во имя нашего с тобой светлого будущего!
"Брежневский стиль" взаимоотношений с подчинёнными: прежде разговоров о делах — пусть даже самых важных и безотлагательных, разговор о самом человеке — о его лично-семейных успехах и проблемах... После этого, хоть матерно отлай накосявшего — но он будет уважать и ценить тебя.
Я не давал скучно-подробных инструкций, требующих буквального — "от аз до ять", исполнения:
— Голова на плечах есть? Вот и думай ею, а не бегай ко мне из-за каждой ерунды.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
