Одиннадцатый император

Прошу вас, витус, — Саян, как и полагается простолюдину, отошёл в сторону.

Знаменитая выдержка самураев и хладнокровие помогают плохо, юный принц пялится во все глаза. Нужно признать, есть на что: некогда лёгкий и воздушный тассунарский дом пережил, будто переболел, капитальную перепланировку. Более свежие и короткие доски показывают, где не так давно был проход во внутрь дома. Вместо лёгких перегородок из деревянных рам и тонкой бумаги появились капитальные стены и дверные косяки с дверями на стальных петлях. Ну а самое главное, оно же самое поразительное, это мебель. В доме доктора Девиго полно мебели. В прихожей стоит лёгкая деревянная вешалка, а чуть дальше прямо на стене висит большое овальное зеркало.

Через распахнутые двери отлично видно, как соседние комнаты заставлены шкафами, столами, стульями и комодами. Стены увешаны картинами. По меркам марнейцев, дом просто хорошо меблирован. Тогда как по меркам тассунарцев, жилище безнадёжно захламлено кучей совершенно ненужных вещей. Но больше всего Рума Лингау удивила капитальная печь. Принц так и замер с выпученными глазами перед странным сооружением из красных кирпичей от пола до самого потолка.

— Если это печь, — Рум Лингау беззастенчиво заглянул в тёмный зев, — то почему она такая большая?

— Ничего удивительного, витус, — Саян остановился за спиной принца. — Марнея — страна холодная. Там подобные печи можно найти в каждом доме. Марнейцы предпочитают греть свои дома, а не греться самим в больших бочках каждый день или через день, как это делают тассунарцы.

— Тогда зачем в доме столько мебели? — Рум Лингау махнул рукой. — Здесь же совсем нечем дышать.

— А это ещё одна культурная особенность, витус. Иноземцы по богаче предпочитают хранить одежду, книги, посуду в шкафах, как вы изволите видеть, — Саян указал на пузатый комод с бронзовыми ручками. — У них не принято убирать вещи в специальные ниши под полом. Кроме того, мебель — показатель богатства дома. Чем больше этой самой мебели, тем богаче семья, что живёт в этом доме.

— Хорошо, а это что? — Рум Лингау заглянул в соседнюю комнату с затенённым маленьким окошком.

— А это, — Саян распахнул шире скрипучую дверь, — так называемая спальня. Как видите, здесь стоит кровать. Да, да, витус, иноземцы не спят на полу. Да, вы правы, под кроватью традиционно много пыли.

За последние два года Саяну много раз приходилось устраивать самые настоящие экскурсии по домам иноземцев. Каждый раз тассунарцы, будь то успешные торговцы или высокопоставленные самураи, с выпученными глазами пялились на печи, кровати, столы и стулья. И каждый раз задавали одни и те же вопросы. Уж слишком велика разница в культуре и в образе жизни между жителями севера материка Науран и тассунарцами.

Самая дальняя комната в доме переоборудована под медицинский кабинет. Саян как мог спрятал улыбку, несомненно эта самая комната понравилась юному принцу больше всего. Понравилась хотя бы по той простой причине, что в ней много света, мало мебели и чисто. Простой стол, три стула, широкая кушетка и пара шкафов почти не загромождают медицинский кабинет.

— Добро пожаловать, витус, — доктор Девиго, мужчина сорока лет, льстиво улыбнулся. — Я уже давно жду вас.

Ещё одна культурная особенность: марнейский врач предстал перед дорогими клиентами в ослепительно-белом халате и в не менее ослепительно-белой шапочке. Руки доктора Девиго, как и полагается врачевателю, аккуратные, мягкие, со тщательно постриженными ногтями. Другое дело, что в его движениях сквозит лакейская преданность и самое настоящее раболепие перед столь высокопоставленным клиентом, хотя доктор Девиго даже не знает его имени.

Саян поклонился в ответ. Обычное дело: медицинскую практику в далёкой и дикой стране открывают не от хорошей жизни. Не исключено, что доктор Девиго самым натуральным образом сбежал на другой конец Мирема от непосильных долгов или от безнадёжной судебной тяжбы. Вряд ли он блистательный врач, скорее, посредственный, но с предстоящей процедурой он должен справиться.

— Добрый день, доктор, — Саян выпрямил спину, — всё, как мы договаривались.

— Конечно, конечно, уважаемый, — доктор Девиго льстиво улыбнулся, — кто будет первым?

Рум Лингау не владеет марнейским от слова "совсем", однако он догадался, о чём спросил иноземный лекарь и тут же смутился. Черты лица принца заострились, а глаза вытянулись в две узкие щёлочки. Ещё немного и правая рука Рума Лингау обнимет рукоятку катаны.

— Саян, — голос принца едва не дрогнул от внутреннего напряжения, — этот иноземец и в самом деле сможет защитить меня от оспы?

— Да, витус, — Саян поклонился, — может. Иноземцы, особенно фатрийцы, чистоплотностью не отличаются. По этой причине эпидемии оспы, бывало, выкашивали целые города и сёла. Вот иноземцам и пришлось найти средство против этой страшной болезни. Иначе эта зараза запросто выкосила бы их всех.

Обычно юный принц прислушивается к объяснениям Саяна. Другое дело, что не всегда верит в них. Вот и на этот раз складки на лбу Рума Лингау так и остались собранными в кучу. По крайней мере, принц сомневается в эффективности прививки, а не в её целесообразности.

— Прививку от оспы, витус, придумали давно. Доктор Девиго заверил меня, что проделывал подобные процедуры много раз с неизменно хорошим результатом. Впрочем, — Саян демонстративно закатал левый рукав кимоно, — если желаете, первым буду я.

Расчёт более чем верный — кем, кем, а трусом Рум Лингау никогда не был. В юном принце тут же вспыхнула самурайская гордость, родная сестра самурайской же спеси.

— Ну уж нет, — Рум Лингау самым решительным образом сдвинул Саяна в сторону и взгромоздился на стул.

Никогда раньше сидеть на высоком стуле принцу не приходилось. Неловко, то и дело щёлкая длинной катаной по ножке стола, Рум Лингау закатал левый рукав нательного кимоно.

— Переведи ему, Саян, — в глазах Рума Лингау сверкнула решимость, — пусть делает своё дело.

— Конечно, витус, конечно, — Саян тут же склонил голову.

Блаженная самоизоляция уберегла островную империю от опустошительных эпидемий. Случаи заболевания чумой, холерой или той же оспой бывают нечасто и ещё реже носят массовый характер. Благо в Тассунаре личная гигиена и чистота жилища возведены в культ. Дома тассунарцев, даже самых бедных, отличаются опрятностью, а туалеты не воняют мочой и фекалиями. Но от опасных инфекций никто не застрахован.

Чаще всего болеют и умирают простолюдины, особенно бедные, чьи тела ослаблены голодом и прочими лишениями. Но заразная болезнь может зацепить и самурая, причём богатого и высокопоставленного, вплоть до самого императора. Именно оспа довела до Огненного погребения двух или даже трёх предков Рума Лингау.

Вместе с дешёвыми ножами и вилками, тканями и вином, иноземцы завезли на земли Тассунары старые и новые опасные болезни. В последний месяц в Нандине резко выросло количество умерших от оспы. Если так и дальше пойдёт, то столицу может потрясти самая настоящая эпидемия. Что хуже всего, оспа проникла во дворец. Так неделю назад слуге Ашону, который старательно тёр пол в комнате Рума Лингау, прямо на глазах принца стало плохо. Другие слуги буквально на руках унесли его прочь. Через несколько дней Саян лично рассказал Руму Лингау, что слуга Ашон умер от тяжёлой формы оспы. Тогда же Саян воспользовался случаем и уговорил принца сделать прививку от этой болезни, благо иноземцы умеют это делать.

Расходы на врача-иноземца Саян взял на себя. Тогеш Лингау, отец принца, до сих пор не в курсе. Хотя, и это нужно признать, в первую очередь Рума Лингау прельстила возможность прокатиться по Нандину инкогнито, а не сама прививка. Как бы то ни было, юный принц теперь здесь, в кабинете марнейского врача, неуклюже сидит на стуле с закатанным рукавом нательного кимоно.

Доктор Девиго понятия не имеет, сын какого именно даймё сидит перед ним, однако действует не просто аккуратно, а согласно всем писаным и неписаным правилам медицинской науки. В первую очередь марнеец протёр кожу на руке Рума Лингау сырой ваткой. По кабинету тут же распространился запах медицинского спирта. Полукруглая головка блестящего скальпеля ловко надрезала кожу. Рум Лингау неприятно поморщился, но не издал ни звука.

— Буквально позавчера, — доктор Девиго поставил на стол маленькую баночку с широким горлышком, — мне удалось найти больного с лёгкой формой оспы и снять с него биологический материал.

— С тассунарца? — на всякий случай уточнил Саян.

— Да, витус, только с тассунарца, как вы велели. У местных жителей, знаете ли, — доктор Девиго усмехнулся, — кровь чище.

В баночку с широким горлышком доктор Девиго погрузил три чёрные нитки. Теперь, в некотором смысле, самое сложное. Чистая ватка стёрла с руки Рума Лингау кровь. Марнейский врач тут же проткнул край надреза толстой иглой. Чёрная нить прошла сквозь кожу словно через толстую ткань, на внутренней поверхности надреза осталось маленькое бурое пятнышко.

— Вот и всё, витус, — доктор Девиго сдвинул края раны, — всего один шов, шрам будет совсем незаметным.

Белый марлевый бинт плотно обмотал руку Рума Лингау. Впрочем, уже завтра повязку можно будет снять.

— И что теперь? Я заболею? — Рум Лингау расправил рукав нательного кимоно.

— Не совсем так, витус, — тут же произнёс Саян. — Недели две вы ничего не почувствуете. Ну а потом, вполне возможно, вас ждёт лёгкое недомогание. На вашей руке может появиться сыпь, но оспин, после которых остаются те самые знаменитые рубцы, быть недолжно. Ещё недели через две вы окончательно выздоровеете. Зато потом вам будет совершенно не страшна чёрная оспа, та самая, от которой чаще всего умирают.

О том, что такое прививка, зачем она нужна и как действует, Саян подробно объяснил Руму Лингау четыре дня назад. Ну а сейчас юному принцу просто нужно успокоиться. В островной империи чёрная оспа набирает силу, однако во всей Тассунаре вряд ли найдётся хотя бы сотня привитых от неё людей.

Следом за принцем Саян взгромоздился на несуразно высокий стул и закатал левый рукав кимоно. И смех и грех: за двадцать два года жизни в Тассунаре он совсем разучился сидеть на высоких стульях. Хотя, в своё время, пришлось потратить массу времени и сил, чтобы научиться сидеть на полу как настоящий тассунарец.

Доктор Девиго вытащил из маленькой стальной ванночки второй точно такой же скальпель с полукруглым лезвием. Про себя Саян улыбнулся. Понимает марнеец, что самая лучшая дезинфекция — долгое, не меньше часа, кипячение. Хотя для менее знатных клиентов он, в лучшем случае, протирает лезвие скальпеля спиртом.

Острое тонкое лезвие легко подрезало кожу. Саян недовольно поморщился, но стерпел. Пусть доктор Девиго скрупулёзно соблюдает все меры дезинфекции, но сам метод прививки от оспы нельзя назвать новым. Скорее, он устарел. Вариоляция — самый первый и самый простой способ привить человеку лёгкую форму оспы. Если марнеец не врёт, то позавчера он и в самом деле нашёл больного с лёгкой формой и соскрёб с его кожи несколько оспенных пустул. После чего перетёр их и смешал с глицерином. Такая вакцина хороша тем, что может долго сохранять свои свойства во влажном и жарком климате Тассунары.

— Готово, уважаемый, — доктор Девиго ловко стянул марлевый бинт на руке слуги Тиона.

Личный слуга принца никогда не был самураем, да и вряд ли когда-нибудь станет им, однако довольно болезненную процедуру Тион перенёс без единого писка. Слуга, словно сама невозмутимость, соскользнул со стула и тут же расправил левый рукав кимоно.

— Благодарю вас, доктор, — Саян вежливо поклонился.

— Всегда к вашим услугам, — доктор Девиго склонил голову в ответ. — Обращайтесь в любое время дня и ночи. Смею заверить вас, я не только прививки делать умею.

— Ни чуть не сомневаюсь, уважаемый, — вежливо ответил Саян. — Однако, нам пора.

— Конечно, конечно, уважаемый. Утус Иншар, — рука врача указала на помощника, — проводит вас.

Как бы доктор Девиго не рассыпался в любезностях, как бы не зазывал воспользоваться его услугами в любое время дня и ночи, однако, как только Тион, личный слуга принца, спустился с крыльца, как за его спиной тут же глухо брякнул тяжёлый деревянный засов.

— А вдруг этот иноземец заразил меня чёрной оспой? — Рум Лингау легко запрыгнул на коня.

— Вполне возможно, ваше величество, — Саян забрался на спину Весеннего ветра, ступни сами нащупали стальные стремена. — Бывает, что лёгкая форма оспы провоцирует тяжёлую. Только в данном случае беспокоиться за честность марнейца не стоит. Даже если он просто ошибся, ему всё равно публично отрубят голову. Почему, собственно, — Саян натянул поводья, — за свои услуги он потребовал целый золотой кобан.

Объяснение явно не понравилось юному принцу. Ноздри Рума Лингау сердито раздулись, а складки на лбу собрались в кучу. Правая рука принца, того и гляди, в одно мгновенье выхватит из ножен грозную катану. Он умеет, его учили.

— Вот так всегда бывает, — Рум Лингау неожиданно расхохотался, недовольство враз слетело с его лица, — ни одно смелое и полезное дело не обходится без риска. Да и поздно катаной махать, — принц пришпорил коня, Гром развернулся в сторону ворот, — теперь только и остаётся уповать на милость Великого Создателя.

— Да обратит он на нас своё божественное внимании, — тихо добавил Саян.

Маленькая кавалькада быстро выехала на Пряную улицу. Местный слуга марнейского доктора торопливо захлопнул ворота. Саян на миг бросил взгляд через плечо. Да, опасность заболеть чёрной оспой более чем реальная. Иноземцы, сами того не ведая, занесли на островную империю новые болезни, в том числе и новые виды оспы. Но прививка от очень опасной болезни всё же не самая главная причина, по которой Саян уговорил юного принца ничего не говорить отцу и сам вызвался оплатить далеко недешёвые услуги иноземного врача.

Великолепный конь по кличке Гром под седлом Рума Лингау как обычно ускакал далеко вперёд по Пряной улице. Группа иноземных матросов в полосатых шерстяных рубашках стадом испуганных баранов прижалась к забору. Двое наиболее храбрых успели вытащить из ножен массивные морские ножи. Будто эти железяки сумеют им помочь против самурая высшего ранга, который вот уже второй десяток лет усердно практикует боевые искусства. Только принц не обратил на пугливых моряков ни малейшего внимания. Саян и слуга Тион, у которых под сёдлами куда как менее резвые кони, заметно отстали. Ничего страшного, Саян легонько ткнул Весеннего ветра пятками в бок, конь тут же перешёл на рысь, далеко один принц не ускачет.

Сегодня, сам того не подозревая, Рум Лингау с блеском выдержал ещё одно очень важное испытание: впервые в жизни он пошёл против воли отца. Пусть император всего лишь не в курсе, но он точно запретил бы своему сыну посещать доктора Девиго, к тому же, иноземца. Рум Лингау прекрасно знает об этом.

В ближайшие годы Руму Лингау предстоит стать знаменем для всех прогрессивных сил Тассунарской империи, а после сменить на троне отца. О прямом дворцовом перевороте не может быть и речи, убийство родителя юному принцу никто и никогда не простит. Но вот пойти против отца Руму Лингау всё равно придётся. А так прецедент уже есть. Во второй раз юному принцу будет гораздо легче.