Примерно через месяц после обретения сил мне выпала возможность проверить свои теоретические умозаключения на практике — до этого я особо не высовывался, продолжая старательно делать вид, что вовсю поглощён попытками пробудить свои силы. В тот день — дело было в пятницу, третьего числа — Нолан вместе с Защитниками Земли ввязался в крупную заварушку на дальнем востоке, которая в прошлый раз закончилась почти недельным его отсутствием на планете. По официальной версии его похитили пришельцы, но, зная отца, подозреваю, что он сам бросился преследовать конкурентов в космос, чтобы разобраться с ними в стороне от людских глаз, как он сделал это с флаксанами.
Как назло, в это утро нам выставляли оценки за семестр в школе, так что я не мог прогулять занятия, чтобы приступить к тренировкам сразу после исчезновения отца. Но я не был намерен терять время зазря. Едва вернувшись домой, я задобрил мать своими идеальными оценками — что было для меня естественным, но Дебби никогда не упускала возможность постращать сына концом учебного года и наказаниями за плохие оценки, как будто я хотя бы раз приносил домой что-то ниже четвёрки, — и убедившись при помощи новостей и интернета, что история идёт известным мне маршрутом, собрался на пробежку.
— Да, мам, — как бы невзначай говорю я, уже обувая кроссовки. — Раз уж уроки пока делать не надо, я сегодня побегаю подольше, может заскочу на стадион, там поставили новые снаряды для подготовки к студенческой олимпиаде.
Дебби на секунду оторвалась от новостей — там в очередной раз пересказывали детали утреннего сражения — посмотрела на меня рассеянным взглядом пару секунд, и только после этого сказанное проникло в её голову.
— Только будь аккуратен, — неожиданно не стала возражать она. — Если почувствуешь покалывание в коленях и спине, или боль, сразу же прекращай. Хорошо?
— Договорились.
Удивительно, она даже не завела свою песню про то, что в моём возрасте ещё слишком рано и опасно бегать марафонские дистанции.
Это из-за Нолана? Обычно она делает вид, особенно передо мной, что вообще не переживает за мужа и только отшучивается, мол, если он не вернётся к ужину, то нам достанется больше котлет… хотя на самом деле, она всегда откладывает порцию отца в холодильник.
— Не стоит так волноваться, — попытался приободрить маму я. — Ты же знаешь — он всегда возвращается.
— Обычно я могу сидеть здесь и наблюдать по телевизору, как он целый день мочит стофутовых монстров, но, когда он пропадает в другом измерении или в космосе… — она тяжело вздохнула. — Я не могу не предполагать худшего…
Что-то мама сегодня разоткровенничалась… по-хорошему мне стоило бы побыть с ней ради моральной поддержки, но я не могу упускать такую возможность для тренировок. Оставив маму и дальше караулить телевизор, я покинул дом.
Раньше я опасался, что, обретя суперсилы, не смогу больше наслаждаться бегом, ведь обычный или даже спринтерский темп теперь совершенно не напрягает мои мышцы и лёгкие. Но всё оказалось не так плохо. Да, я не могу как раньше, загонять себя до седьмого пота, но я всё ещё могу наслаждаться музыкой и поймать то состояние бегового транса, когда совершенно перестаёшь обращать внимание на окружение и полностью погружаешься в музыку и свои мысли. И хотя наша физиология устроена так, что во время физических нагрузок, бега в том числе, кровь менее активно поступает в мозг, отчего мыслительные процессы замедляются и в целом мозг работает менее эффективно, но мне всегда казалось, что во время пробежки думается легче.
Минут пятнадцать я бежал в нормальном темпе — но всё ещё достаточно быстро, чтобы прохожие оборачивались мне вслед и вздрагивали, когда я обгонял их сзади, — и только скрывшись от людских глаз в лесу, я позволил себе ускориться.
Придерживаясь малонаселённых районов и по широкой дуге огибая города, я направился к тихоокеанскому побережью. Никогда раньше об этом не задумывался, но очевидно, что у меня есть ещё одна, может и не супер, но всё же приятная способность. Я никогда не забываю дорогу. Нет, даже не так, я всегда легко ориентируюсь на местности, понимаю где я нахожусь, откуда и как пришёл и куда мне нужно двигаться. Даже если я закрою глаза, и полечу в случайную сторону, периодически меняя направление, я всё равно буду знать откуда я прилетел и каково пройденное и обратное расстояние, — не в метрах, конечно, но в некотором интуитивном понимании. Как будто у меня в голове есть огромная трёхмерная модель всего исследованного мной пространства. Отец никогда об этом не говорил, но похоже карты вилтрумитам не нужны. Возможно, что это часть нашей естественной приспособленности к полётам, как птицы ориентируются по магнитному полю земли, а морские обитатели по подводным течениям.
До океана я добежал за десять минут, мог бы и быстрее, но тогда о незаметности пришлось бы забыть. Всё-таки вилтрумиты предназначены для полётов, а не для бега. Да, мы можем перемещаться быстро на своих двоих, но это даже близко не сравнится со скоростью полёта, или с тем бегуном из Защитников Земли. К тому же это будет куда менее изящно. Уж не знаю, как тому парню удаётся обходить законы физики, но, если я побегу в полную силу — это будет настоящая катастрофа для окружающей среды. Впрочем, полётов это тоже касается. Сопротивление воздуха никуда не исчезает, но пока я ещё не могу разогнаться так сильно, чтобы это стало проблемой.
Я остановился в скалистом заливе на побережье. Поблизости была только одна рыбацкая деревушка — в сорока километрах к северу — и ни одного крупного города или торгового пути. В общем местечко весьма укромное. Сняв одежду, я спрятал её в камнях и оставшись в одних лишь плавках и плеере, наконец-то, приступил к реальной части тренировок. Поначалу я был весьма осторожен и, опасаясь приступов кессонной болезни, совершал постепенные погружения на относительно небольшую глубину. Но сколько бы я не экспериментировал, повышая глубину и скорость погружения, кровь моя никак не спешила закипать. По всему выходило, что вилтрумитская физиология имеет какой-то естественный механизм защиты от резких перепадов давления. С одной стороны, это не может не радовать, а с другой, минус один потенциальный козырь в предстоящей битве с отцом… хотя не представляю, как бы я утаскивал его на дно…
А вот плеер для подобных погружений оказался не предназначен. В один момент давление воды начало зажимать кнопки на его корпусе, отчего устройство начало бешено тупить, листать и перематывать песни и чудить с громкостью, прошлось всплывать и прятать его на суше, вместе с одеждой.
Что ж, а теперь посмотрим на сколько меня хватит…
Снова отплыв от берега, я решительно полетел на глубину. Очень быстро выяснилось, что мои глаза совершенно не приспособлены к глубокому дайвингу. Точнее, дело не то чтобы во мне, просто свет с большим трудом проникает сквозь толщу воды. Те же водоросли и растения выживают только в первой сотне-двух метров, дальше им уже просто недостаточно света для фотосинтеза. А если говорить о больших глубинах, их обитатели хоть и обладают узкоспециализированным — в биолюминесцентном спектре — зрением, нужно оно им лишь для того, чтобы видеть друг друга и отличать светящихся хищников от, к примеру, потенциальных партнёров для размножения.
Желтый и красный спектры исчезли первыми, практически сразу. В первых пятидесяти метрах я мог видеть воду в зелёном цвете, уже ближе к сотне вода окрасилась сначала в зелёно-синюю палитру, а затем в сине-зелёную, к трём сотням все краски поглотила чёрная синева. Я всё ещё мог видеть здесь, но ниже, подо мной была уже совершенно непроглядная тьма. И я туда ещё спущусь, но не сейчас.
Ориентирование под водой представляет определенные трудности для дайвера. На поверхности человек ориентируется в окружающей среде с помощью зрения, а равновесие поддерживается с помощью вестибулярного аппарата, мышечно-суставного чувства и ощущений, возникающих во внутренних органах и коже при изменении положения тела. Он все время испытывает действие силы тяжести (чувство опоры) и воспринимает малейшее изменение положения тела в пространстве. Но здесь нет привычной опоры под ногами, из всех органов чувств, ориентирующих человека в пространства остаётся только вестибулярный аппарат, на отолиты которого продолжают воздействовать силы земного тяготения. Но к счастью я человеком не являлся, если верить отцу на девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента — он что проводил тест на генетическое сродство, раз апеллирует такими точными данными? Благодаря вилтрумитской физиологии мой вестибулярный аппарат был на совершенно ином уровне по сравнению с человеческим, но при этом было что-то ещё помогающее мне в ориентации… я пока не могу с точностью понять, что именно, но я практически также хорошо ощущал себя самого и своё положение в воде, как до этого в воздухе.
Так что хоть глубина и выглядит весьма жутко, думаю, я могу позволить себе туда спуститься. Но спешить я не буду. Я сейчас на глубине примерно в триста метров и моё тело испытывает давление примерно в три миллиона паскаль или, чтобы было нагляднее, тридцать земных атмосфер. Это много, чертовски много, для человека и любого наземного существа. На такую глубину заплывают тюлени, всё-таки это их специализация, но и для меня вполне приемлемо. Я могу выдержать больше, намного больше, но не стоит также забывать про многократно увеличившееся сопротивление среды и необходимость учитывать повышенное потребление кислорода — задержать дыхание у себя в ванной, это совершенно не то же самое, что задержать дыхание во время глубоководного погружения, — думаю тут можно устроить первую тренировку подводных полётов и проверить, на что я сейчас способен.
I am gar for him
Всё-таки это была отличная идея! Впервые за этот месяц я смог почувствовать свой предел, а спустя четыре часа интенсивного купания, моя «летательная мышца», как называл этот папа, была перенапряжена настолько, что даже небольшое ускорение вызывало у меня приступ тошноты.
Я не стал спускаться на глубину. На первый раз мне с лихвой хватило и того, что могли предоставить три сотни метров водной толщи над головой. Полетев в сторону от берега, я довольно быстро достиг предела своей скорости, и, хотя это был очень значительный показатель даже по меркам лучших супергероев Земли, но этого всё ещё смертельно мало, если я действительно планирую что-то изменить в будущем. И это, то как быстро я выдохся, наглядно показывает насколько далёк нынешний я от себя прошлого и уж тем более отца.
Однако, кое-в-чём я ошибся: я полагал, что при активном полёте, буду намного быстрее расходовать запас кислорода в лёгких, но этого не произошло. Небольшие отличия были, однако они вполне списывалось на то, что я постоянно находился под давлением и испытывал сопротивление среды, но это совсем не тот расход кислорода в крови, которого можно ожидать если, например, бежать задержав дыхание.
И пока что это выглядит так будто вилтрумитская левитация не связана с физиологией… ну или, как минимум, не требует активного поглощения кислорода, что по большому счёту значит то же самое, ведь любой орган работает за счёт накачки кровью и переносящимися ею веществами. Но ведь анатомически я не отличаюсь от человека. Нет, ни дополнительных органов, ни даже повышенной массы, в следствие повышенной плотности тканей, которой следовало бы ожидать от существа с такой силой и прочностью… хотя, во мне тут же возникла идея, как вилтрумитская способность к левитации, могла бы инстинктивным образом снижать наш вес.
А ведь эту гипотезу очень даже легко проверить: нужно просто исследовать образец вилтрумитских тканей отдельно от носителя, или после его смерти.
Ещё одним эффектом подводных тренировок было нагревание воды трением. Пока это не особо мне мешало — тем более что у меня очень высокий температурный порог и даже если вода вокруг меня закипит, я буду чувствовать себя вполне комфортно, — но этот эффект может сильно демаскировать мои подводные тренировки. То есть, если бы я весь день плавал только в том заливе, где вошёл в воду изначально, то, думаю, смог бы поднять температуру воды в ближайшей акватории на несколько градусов — а это уже аномалия, которая может привлечь к месту ненужное внимание.
Но в целом тренировка прошла примерно так, как я и предполагал — я даже не встретил ни одной акулы, или морского чудовища, которое попыталось бы меня сожрать. В итоге, сплавав несколько раз до Японии и обратно, я без приключений вернулся в свой залив. Под конец я так устал «летать», что попробовал плавать более классическими методами. Это было забавно, и мне даже удалось развить неплохую скорость — вполне на уровне высокоскоростного катера.
Выйдя на берег, я понял, что не взял полотенце и более того не подумал, как буду смывать с себя солёную воду. Эх, непредусмотрительный я.
Поморщившись от напряжения «летательной мышцы», я слегка приподнялся над грунтом и сосредоточился на своём… назовём это чувством полёта, хм, да, пожалуй, я смогу это сделать. Начав с небольшой скорости, я попробовал максимально раскрутить себя, подобно центрифуге или винту — так вроде бы называют вращение стоя в фигурном катании.
А вот это уже было действительно существенное испытание для моего желудка, едва не получилась блевотная карусель, а на несколько секунд после остановки я, как говорится, поплыл, практически потеряв ориентацию в пространстве. И, судя по расчищенной от гальки земле в радиусе пары метров, я немного переборщил со скоростью вращения, но зато воду точно стряхнул всю, причём сразу вместе с морской солью.
Ладо, пора домой возвращаться, пока мама ничего не заподозрила.
* * *
Некоторое время спустя, родной город Грейсонов, кстати в комиксе не нашёл упоминаний о месте жительства героев, буду благодарен за подсказку
* * *
Не хотел я высовываться, но дерьмо, оно такое свойство имеет: обычно оно не спрашивает хотите вы его или нет, ждёте в гости, или ещё сто лет не хотели бы видеть; ему плевать, оно приходит, и всё тут. Вот и эти трое, не интересовались моим мнением по поводу их присутствия в моей жизни. А зря…
Но начнём по порядку. Шёл уже второй месяц с того дня, как я начал потихоньку тренировать свои силы, и соответственно третий с момента их обретения. У меня всё лучше получалось маскировать свои тренировки под разные подростковые активности: например, катание на подаренных мне, в честь на «отлично» законченного семестра, роликах, или просто «тусовки» с Клоквелом и другими моими — хотя скорее всё же его — друзьями.
Но я, естественно, не только использовал Уила для прикрытия своих отлучек. Как минимум, пару раз в неделю я и правда зависал с пацанами. И это был один из таких дней.
