Цвет сверхдержавы - красный 03 Глава 16

Не давая патриарху опомниться, Никита Сергеевич перелистнул лежащие перед ним бумаги:

— Мне тут специалисты ещё одну любопытную справочку подготовили. Оказывается, во время монголо-татарского нашествия города, где христианство успело укорениться, сдавались быстро, за что потом церковь получила от монголов освобождение от дани. (источник http://nnm.me/blogs/dia_vol/kak-zhirovala-pravoslavnaya-cerkov/)

— А города, остававшиеся в лоне традиционной славянской религии, оборонялись неделями. Вон, Козельск аж семь недель вроде как продержался.

— Вот я и думаю, а не ошибся ли князь Владимир с выбором государственной религии? — хитро щурясь на оторопевшего Алексия, спросил Хрущёв. — Может, пора его ошибочку-то исправить? Тем более, славянские и скандинавские боги между собой довольно похожи, у них — Тор, у нас — Перун. Да и условия попадания в рай у них больше подходят для нашего общества. У нас народ чтит героев, и у скандинавов тот, кто погиб с оружием в руках, автоматически попадает в Вальхаллу.

— А что, неплохая идея. У нас все религии одинаково равноправны, что христианство, что ислам, а Перун с Одином чем хуже? Поставим на площадях идолов, проведём разъяснительную работу с населением, дескать, исправляем ошибку князя Владимира, виноваты мы перед верой прадедов, не оценили... Объясним, что героическая религия предков нашему народу подходит больше, чем православие.

Разумеется, Никита Сергеевич говорил не всерьёз, он нещадно троллил патриарха, пытаясь донести до него очевидную мысль, что альтернативу церкви можно организовать очень просто, надо лишь только захотеть. Алексий знал, что Хрущёв — человек импульсивный, и славится внезапными решениями.

Будучи человеком образованным, и с живым воображением, он тут же представил себе картину, где на площадях напротив уже ставшей традиционной статуи Ленина воздвигают идолов и статую Одина, в остроконечной шляпе, с посохом в руке, и двумя воронами на плечах... Патриарх содрогнулся:

— Боже мой! Никита Сергеич! Вернуть на святую Русь язычество?

— Так это для вас язычество. А для народа — вера прадедов, живая история героизма русского народа, — посмеиваясь про себя, с совершенно серьёзным видом ответил Первый секретарь ЦК. — Предки Козельск обороняли, наше поколение — Брестскую крепость... Чем не преемственность?

— Прошу вас, не принимайте поспешных решений! Я более чем уверен, что мы сможем договориться, — произнёс Алексий. — Давайте подумаем, чем могут помочь обществу православные священники в новых условиях. Кроме как ремонтировать обувь и будильники.

— Проповедовать. Если церковь рассчитывает занять действительно достойное место в советском обществе, она должна сменить свою политическую линию и начать поддерживать власть пролетариата и идеологию коммунизма точно так же, как ранее поддерживала власть царя, — теперь Хрущёв уже не шутил, он объявлял ультиматум. — Вот прямо так и ссылайтесь на послание римлянам: «Всякая власть — от бога». В том числе и власть пролетариата. Тут как раз священники и пригодятся. Иначе вы нам просто не нужны. Без вас 40 лет обходились, и дальше обойдёмся.

— Да вы что, Никита Сергеич! — обомлел патриарх. — Чтобы православная церковь поддерживала коммунизм?! Да побойтесь бога!

— Не-а. Не боюсь, — ответил Хрущёв. — Или так, или никак. Иначе — не договоримся.

— Нет-нет, это совершенно невозможно! — Патриарх пребывал в глубоком шоке.

— Так уж и невозможно? — хитро прищурившись, спросил Никита Сергеевич. — А если подумать? Как отдельно взятый священник будет налоги за каменную церковь и золотую утварь выплачивать?

— Никита Сергеич! При чём тут церковная утварь?

— А при том, что для священника это — такое же производственное оборудование, как для токаря — станок. Соответственно и облагаться налогом церковная утварь должна аналогично, как оборудование. Но если священник будет в своих проповедях придерживаться правильной политической линии, то налоги можно будет и уменьшить.

— Давайте сначала православная церковь подключится к заботе об инвалидах, — предложил патриарх, пытаясь отделаться «малой кровью».

— Согласен, какой-то переходной период понадобится. Но советую вам поторопиться с решением, — ответил Хрущёв. — Потому что с Нового года вам придётся платить налоги с основных фондов. И вашу торговлю свечками да иконами втридорога я тоже прикрою. Не надейтесь. Закон един для всех. У нас общество социалистическое, кто не работает — тот не ест. И относительно политической поддержки советской власти тоже очень рекомендую не затягивать. За такую поддержку налоговые вычеты можно будет и увеличить. А если поддержки не будет, то можно ведь на основные фонды и повышающий налоговый коэффициент ввести...

— Хорошо, так и быть, по дружбе дам вам ещё одну подсказку, — усмехнулся Никита Сергеевич. — У нас сейчас международный туризм развивается. С курортами Советскому Союзу не очень повезло, но иностранцы к нам едут довольно охотно, особенно в Москву и Ленинград. Памятники культуры смотрят — дворцы, соборы... Но ведь соборы-то у нас не только в столицах есть. Вокруг Москвы целое кольцо прекрасных древних русских городов, с действующими церквями, соборами, с кремлями, классической архитектурой. Например, Сергиев Посад, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль, Кострома, Иваново, Суздаль и Владимир. Вот и организуйте там туристический маршрут. Так его и назовите — «Золотое кольцо России». (Автор термина — литератор Юрий Бычков, создавший в 1967 году серию одноимённых очерков для газеты «Советская Культура», по другим источникам — «Советская Россия»). Пусть иностранцы к нам ездят, на соборы смотрят, и валюту свою в казне оставляют. Глядишь, и вам чего перепадёт.

Патриарх, припёртый к стенке, тут же ухватился за эту идею. Вроде как и делать особенно ничего не надо, и, в то же время, деньги пойдут.

— Прекрасная мысль, Никита Сергеич! Спасибо, обязательно эту вашу инициативу обсудим, вероятнее всего — поддержим.

«Ещё бы не поддержали», — подумал Хрущёв: «Какие сразу стали сговорчивые».

Затем Никита Сергеевич посадил патриарха в свой ЗиС-111 и отвёз в Институт космической медицины, где Андрей Владимирович Лебединский с гордостью продемонстрировал предстоятелю РПЦ новейшие достижения отечественной медицинской науки.

— Вот, видите, — заключил в конце показа Хрущёв. — Всё это надо производить. Государственные предприятия обеспечивают больницы, но и то пока что далеко не на 100 процентов. А ведь те же шприцы, резиновые перчатки, грелки, и прочие медицинские товары нужны и населению. Так что вам будет, где развернуться.

Фактически Никита Сергеевич прищемил РПЦ, поставив её перед выбором — поддерживать официальную власть и заниматься производительным трудом на благо народа, либо самораспуститься (АИ). Выбор был очевиден, и с 1959 года в монастырях начали развёртывать производство, для начала — различных медицинских изделий, а затем и товаров народного потребления. (АИ, в реальной истории Хрущёв лишь заставил церковь платить налоги и торговать свечками и предметами культа по себестоимости).

С 1959 года был открыт туристический автобусный маршрут «Золотое кольцо России». Междугородние автобусы ЗиС-127 компании «Интурист» начали возить гостей Советского Союза по древнерусским городам. При этом священники в действующих церквях и соборах помогали экскурсоводам «Интуриста», за что получали небольшой процент дохода. (АИ)

С политической поддержкой всё обстояло значительно сложнее. Далеко не все священники смогли смириться с необходимостью сменить тон своих проповедей на 180 градусов. Многие из них сложили с себя сан или стали монахами, лишь бы не проповедовать в поддержку «богопротивных коммунистов». Их церкви закрывались, но не властями, а по собственному решению епархии, или же туда назначали нового священника. Обычно — более сговорчивого.

Так же непросто складывалось и с поддержкой «теологии освобождения». Поддержка латиноамериканских священников-революционеров шла по линии Коминтерна. Православная церковь ограничивалась поначалу весьма скромной финансовой помощью, и то лишь под давлением Хрущёва. Вопрос политической поддержки обсуждался, но его постепенно замотали в бесконечных дискуссиях о допустимости поддержки католической церкви, к которой относились священники «теологии освобождения», со стороны православия.

Разумеется, Хрущёв и не ожидал, что православные священники тут же кинутся наперебой поддерживать коммунистическую партию и социализм. Но он и не дал идеологическим противникам козырей для обвинений Советской власти в «гонениях на православную церковь». В газете «Правда» был напечатан цикл из нескольких статей секретаря ЦК КПСС по идеологии Д.Т. Шепилова под общим названием: «Кооператив РПЦ. С кем вы, православные?». (АИ)

В статьях было дано официальное разъяснение позиции ЦК КПСС по вопросу о месте православия и религии в целом в общественной жизни, было указано, что причины изменения законодательства — экономические, и изменения призваны обеспечить равенство перед законом всех общественных организаций, в т.ч. и церкви.

Также был опубликован список имущества РПЦ, и дано разъяснение, какие налоги должна платить церковь с этого имущества, и какими видами производительного труда и общественно-полезной деятельности церкви предложено заниматься. Через статьи красной линией проводилась основная мысль — реформа законодательства в отношении церкви — попытка коммунистов не разрушить РПЦ, а положить конец её тысячелетнему паразитированию на предрассудках народа и заставить заниматься по-настоящему полезным делом.

Таким образом, общественность получила полную информацию о политике партии в отношении церкви из первых рук, и попытки западных радиоголосов повлиять на общественное мнение оказались безуспешными.

* * *

В мае 1957 года на Гаити бывший министр образования и руководитель Рабоче-крестьянского движения Пьер Финьоль стал временным президентом. 14 июня 1957 года генерал Антонио Кебро осуществил военный переворот и запретил Рабоче-крестьянское движение. В сентябре состоялись выборы, на которых победил бывший министр здравоохранения доктор медицины Франсуа Дювалье. 22 октября 1957 г он занял пост президента.

Правление Дювалье отличалось крайней жестокостью и террором в отношении любой политической оппозиции. Не удивительно, что уже менее чем через год начались попытки свергнуть диктатора.

Первая попытка 30 апреля 1958 года оказалась неудачной и была жестоко подавлена «тонтон-макутами» — тайной полицией Дювалье.

29 июля 1958 ночью группа бывших офицеров армии Гаити предприняла новую попытку переворота. Они высадились в порту гаитянской столицы — Порт-о-Пренса. Эта попытка была организована ничуть не лучше предыдущей, и была точно так же обречена на провал.

Если бы незадолго до этого Иван Александрович Серов не предложил Михаилу Алексеевичу Шалину потренировать спецназ ГРУ в условиях, максимально приближенных к боевым.

В операции была задействована частная военная компания «Southern Cross». Принадлежащая ей подводная лодка в течение июля скрытно высадила несколько групп спецназа на побережье Гаити.

Высадившиеся на причале в Порт-о-Пренсе революционные офицеры с невероятным удивлением увидели вспышки разрывов в той стороне, где располагались казармы «тонтон-макутов», а затем — и в направлении дворца Дювалье. Спецназ ГРУ установил на позициях 120-мм миномёты и обстрелял из них казармы и дворец.

Миномёт, помимо относительной простоты и небольшой массы, имеет ещё и немалую скорострельность. 120-мм полковой миномёт образца 1943 года мог выпустить до 15 мин в минуту. А если таких миномётов не один?

Когда на казармы тайной полиции обрушился град фугасно-осколочных и зажигательных мин, вперемешку с минами, снаряженными слезоточивым газом, для заспанных «тонтон-макутов» это оказалось уже слишком. Половина из них погибла на месте, остальные разбежались.

Когда в городе началась стрельба и загрохотали взрывы, диктатор Дювалье, по прозвищу «папа Док» не на шутку перепугался. А тут ещё взрывы загремели прямо во внутреннем дворе президентского дворца, осыпая стены градом осколков. «Папа Док» тут же решил, что пора уносить ноги. Двор простреливался из миномётов, выехать из дворца на машине было невозможно.

Охрана диктатора спустила из окна на внешней стороне верёвочную лестницу. Этот ход был предусмотрен, его ждали. Первыми спустились охранники, несколько человек заняли круговую оборону. Затем на лестнице показался сам «папа Док». Сверху его страховали ещё двое охранников.

Они не видели, как на спине диктатора появилась красная световая точка. Выстрел был только один — стрелял профессионал. Тело диктатора мешком шлёпнулось на мостовую. Охрана тут же открыла беспорядочный ответный огонь. Стреляли куда попало.

Это тоже было ожидаемо. С другой стороны площади гулким, дробным грохотом, далеко разносившимся в ночи, ответил ДШК. Несколько коротких очередей поставили в истории диктатуры Дювалье жирную красную точку.

Подоспевшие «революционные офицеры» обнаружили лежащие под стеной тела «папы Дока» и нескольких охранников. Утром по местному радио было объявлено о произошедшей революции и свержении диктатора. Его тело было вывешено перед дворцом на всеобщее обозрение. Впрочем, в жарком климате Гаити оно долго не провисело — пришлось снять.

Тем же утром генерал Антонио Кебро, устроивший предыдущий переворот, был найден мёртвым в своём кабинете, чисто на всякий случай.

Революционная хунта вскоре передала власть представителям народа. На проведённых в августе 1958 г всеобщих выборах было сформировано коалиционное правительство. Главную роль в нём играли представители Рабоче-крестьянского движения.

Социализм на Гаити прямо вот так сразу не наступил. Первым этапом достаточно было избавиться от диктатуры. Осенью 1958 г Республика Гаити установила дипломатические отношения с СССР. (АИ)

Иван Александрович Серов оценил потенциал «теологии освобождения» ещё раньше — в начале 1957 года, когда новый Коминтерн только начинал разворачивать свою деятельность. В Латинской Америке Первое Главное управление КГБ плотно работало со второй половины 1954 года. Не дожидаясь естественного возникновения этого религиозного течения, вскоре после разговора с Хрущёвым о дальнейшей стратегии борьбы с империализмом (гл. 02-30), в США была основана «Церковь справедливости».

Её «официальный основатель», работавший под незамысловатым псевдонимом «преподобный Джон Смит», вначале работал как обычный телевизионный проповедник. Поначалу основной его аудиторией были обычные домохозяйки.

Идея заключалась в том, что на «преподобного Смита» работали несколько студентов юридических факультетов, засланных КГБ в американские университеты для получения официального образования по западному образцу. «Студентами» были молодые офицеры КГБ, прошедшие строгий идеологический отбор и многоэтапное психологическое тестирование, «отличники боевой и политической подготовки».