Сквозь кроличью нору Гп/зв

У него осталось золото — тысяча золотых монет, он не успел ничего потратить, а отдавать свой выигрыш непонятно с чего решившим сделать его своим спонсором близнецам Уизли он тем более не собирался; а также имелся чудесный артефакт: мантия-невидимка. Вот тут он обоснованно сомневался, что это — легендарный артефакт Певереллов, перешедший к Поттерам. Взять такое в школу и страдать фигней Джеймс бы не смог, смешно предположить, что ее кто-то дал бы ребенку для развлечения. Украсть? Такое хранят в банковских сейфах и семейных хранилищах, куда так просто не залезешь. Да и если б получилось... Джеймса бы подали зажаренным целиком на праздничном столе с яблоком в зубах, а из рогов сделали вешалку. Кроме того, Гарри помнил, как его легко находили несколько раз, невзирая на мантию, да и Дамблдор ни за что не отдал бы ему такое сокровище, попадись оно ему в лапы, так что вывод был прост: мантия действительно принадлежала Джеймсу Поттеру, вот только это не та самая мантия-невидимка, а вполне обычное, пусть и очень дорогое изделие какого-нибудь мастера-артефактора.

Впрочем, даже если б она была настоящей — ему плевать. Сейчас он пытался понять, в кого превращается, почему Крелл пахнет семьей, почему то и дело заявляющиеся в гости бесалиски пялятся на него с умилением и что из всего этого получится.

Наконец наступил момент, когда его выпустили из палаты, и гордый, как неизвестно кто, Крелл провел его коридорами огромного Храма в свою квартиру, торжественно заявил, что все уладил, крайне кровожадно при этом улыбнувшись, и началось... Одежда, учебники, дроид-переводчик, знакомство с Храмом, немногочисленными знакомыми Крелла, другими джедаями... Голова кругом шла. Естественно, в общие классы его никто не отправлял, Крелла явно замкнуло на нем, и Гарри сам не понял, как заимел толпу шипящих учителей.

Крелл и еще десяток бесалисков заняли все его время, они даже в столовую ходили толпой, и каждый считал своим долгом впихнуть в ученика самый лакомый кусочек. Гарри чувствовал себя уткой, жрал, как не в себя, радуя Крелла и остальных аппетитом, и сам не понял, как научился вполне сносно говорить на Основном — общегалактическом языке, бодро размахивать учебным сейбером, воспринимать технические приблуды естественно и привычно, управлять космическим кораблем, философствовать с умным видом и выделывать всяческие штуки Силой.

Последнее вообще отменно получалось. А вот с магией дела обстояли не очень. Во-первых, знал он мало, если назвать вещи своими именами, хреново учился, а если и учился, то не тому, что надо. Да и программа в Хогвартсе была странная: ну кому нужен танцующий ананас? Да и никто не обучал полезному, уборке там, глажке, всему, что емко называют бытовой магией.

Во-вторых, те заклинания, что он знал, в большинстве своем или относились к высшей или около того магии, как Патронус, или были шуточными, или откровенно живодерскими, как то, которым он вывернул Люпина наизнанку. Буквально. Не простил ему Гарри попытки сожрать, да и смотрел этот недоволк так, что находиться рядом было попросту страшно.

Гарри тайком попробовал магичить, шепча 'Акцио' и 'Левиосса', понял, что без палочки оно как-то не то, и успокоился. Ритуалы? Которые, как удалось узнать, тут все-таки действовали? Так их такому и не учили. Может, аристократы и урожденные маги такое знали и практиковали, но Гарри с ними не общался, его круг друзей был неимоверно узок и делал все, чтобы он не отвлекался на окружающий его мир.

Точно так же не нашлось применения скудным познаниям в зельеварении, защите от Темных искусств, уходу за животными и гербологии, про историю и вспоминать не хотелось, как и про астрономию с гаданиями. Зато почти случайно Гарри открыл для себя настоящую жемчужину: то, что в реалиях этого мира называлось Силовой ковкой и алхимией живого.

Трансфигурация.

Когда Крелл случайно увидел, как раздраженный ученик одним взмахом руки меняет форму инструмента, превращая отвертку в гаечный ключ, у него банально отвисла челюсть. Собрался целый консилиум, Гарри трясли как грушу на предмет так внезапно прорезавшегося таланта, за которым вновь последовала эпичная ругань.

Гарри пожал плечами, продемонстрировал и вяло наблюдал за собачащимися Креллом и Джинном. Чего от него хотел последний, Поттер был уразуметь не в состоянии, но на всякий случай старался держаться от явно неадекватного временами джедая подальше, правда, выходило не всегда. С какой радости его потащили в Совет, он опять так и не понял, но послушно повторил свою историю: жил себе, копался в саду, ходил в школу, потом очнулся в том самом комплексе, а как туда попал — понятия не имеет. И вообще последние несколько лет своей жизни помнит крайне смутно, и веры этим воспоминаниям нет. А менять предметы его учила пожилая женщина: махала ручками и требовала повторить. Тут же. Иначе... Тут он многозначительно промолчал, мастера не менее многозначительно переглянулись. Джинн попробовал что-то вякнуть, Крелл развернулся к нему всем корпусом, складывая руки на груди и поглядывая сверху вниз. Гарри довольно спрятался за широченную спину своего мастера, мысленно хихикая: пусть ищут неведомую секту или что там джедаи надумали, глядишь, кого и найдут.

А ему искать некогда: Крелл решил, что его подопечный за год достаточно обтесался и готов к полету на Илум.

* * *

Насквозь промороженная планета стала тем еще испытанием. Во-первых, холодно. Просто зверски. Во-вторых, кристаллы Силы. Неладное Гарри почуял еще на подлете, в том, что ему не мерещится, убедился уже на поверхности, а уж когда вошел в пробитые во льду туннели, понял, что дело и вовсе пахнет керосином.

Кристаллы пели, их голоса сливались в могучий хор, с ходу вынесший ему мозги и соображалку, и куда он шел, зачем и почему, Гарри сообразил, лишь провалившись в озеро, гребя как одержимый к зовущему его кристаллу. Мимо сознания проходили странные видения, Гарри отодрал ярко-желтый кристалл, выполз на поверхность и принялся карабкаться на стену, пялясь в потолок алчным взором. Вывалился он из туннеля, когда начал намерзать лед. Крелл подхватил его, шустро ободрал с промороженного падавана ледяную корку, замотал в приготовленное термоодеяло и понесся в тепло корабля.

Очухался Гарри уже в Храме: как оказалось, он от таких экстремальных испытаний впал в подобие анабиоза, отменно выспавшись. И снились ему змеи, василиск и почему-то молодой Волдеморт, довольно потирающий ладошки.

* * *

То, что Дамблдор отвел ему в своих расчетах какую-то роль, юный тогда еще Том Риддл сообразил быстро. Трудно не понять, когда к тебе с самого начала относятся предвзято и это не прекращается. Быть марионеткой в чужих руках не хотелось, потому он сцепил зубы, терпел, молчал, учился и собирал сведения, и в конце концов эта тактика окупилась, когда его признали главой настоящего политического течения. Вот только и Дамблдор оказался непрост, и то, что должно было быть политическим противостоянием, превратилось в натуральную партизанскую войну.

Годы шли, успехи и провалы были с обеих сторон, но Том считал, что успешнее оппонента, когда обнаружил, что вляпался в заботливо подготовленную ловушку. Она почти сработала, и Тому пришлось пожертвовать многим, чтобы выбраться, не умерев в процессе, и получить заслуженные бонусы. Первая встреча с так называемым Избранным прошла через пень-колоду, заставив задуматься; в том, что его предположения верны, он убедился, когда увидел стоящего напротив василиска тощего мальчишку в покореженных очках, держащего в трясущихся руках меч Гриффиндора. Наличие у школьника оружия такой мощи навело на новые догадки, которые подтвердились, когда он отдал древней змее приказ. Василиск уполз, плюнув ядом в раненого мальчишку, ткнувшего мечом в дневник, тут же прилетел феникс, как следует обрыдав глубокую рану на груди мелкого героя, залитую тягучим золотистым ядом тысячелетнего василиска... Том довольно хмыкнул и исчез, отправляя воспоминания личности-основе, благодаря чему их третья встреча, уже явно запланированная директором, прошла совсем не по плану Дамблдора.

Почти собравший себя воедино Том отдал приказы подчиненным, и ключевые события сместились, ломая план к чертям. Пришлось хорошенько тряхнуть мошной, а затем и компроматом, но Турнир передвинули на год раньше, а Азкабан опустел наполовину. Том, читая собранное на креатуру директора толстое досье, удовлетворенно кивал: предположение, сделанное в Тайной комнате, оказалось правильным.

Поттер действительно был Избранным, но не Томом, а вовсе даже директором, который готовил из мальчишки свою замену, сосуд для своей души. Оно и понятно: Гриндевальд не простил своему другу и напарнику по не самым светлым изысканиям предательства, и Дамблдор старел с бешеной для мага скоростью, пока он еще силен, но это только пока. А потом проклятия и нарушенные клятвы его шустро сведут в могилу.

Естественно, умирать Дамблдор не хотел, поэтому подумал и решил подготовить запасной путь. А что? Происхождения Поттер хорошего, невзирая на изгнание его отца из Рода, сил у мальчишки хватает, славу ему обеспечили, как и денежную подушку... хороший и умный ход, который Том подправил по своему разумению, решив, что ему такая полезная в хозяйстве вещь тоже пригодится. Ритуал был в самом разгаре, пацан уверенно преодолевал испытания Турнира, все шло как надо, даже подготовленное с двух сторон побоище в Отделе тайн, когда Том воочию убедился, что с судьбой спорить — занятие непредсказуемое.

Поттер без тени сомнения отдал ему пророчество, шар с которым успел спереть, и успешно покончил жизнь самоубийством, с разбегу прыгнув в арку с Завесой Смерти. Скажем честно, такого финта ушами Том не ожидал. Впрочем, он умел быть благодарным и провел ритуал поминовения, прося Магию о хорошем посмертии для Поттера, ведь он честно заслужил, отдав не фальшивое, сфабрикованное директором пророчество, как позже убедился Том, а настоящее.

И теперь Дамблдору не спастись: Том уже отослал весточку в Нурменгард, заботливо расписав все нюансы интриги Альбуса, и теперь ожидал результата, сидя в кресле с бокалом вина в первом ряду.

А Поттер... хорошего ему посмертия и большое волшебное спасибо.

* * *

Создание собственного клинка растянулось на месяц: медитации, разработка дизайна, подбор материала и прочие сопутствующие хлопоты. В конце концов Гарри торжественно продемонстрировал довольному Креллу двухклинковый посох, разделяющийся на два отдельных сейбера. Бесалиск такое подражательство одобрил, а то, что некоторые — не будем тыкать пальцами кто — считают подобное оружие не подходящим настоящему джедаю, так это не их проблемы. Не его — так точно.

Крелл, невзирая на свои габариты — 236 сантиметров роста и вес в почти два центнера, — был неимоверно шустрым, быстро бегал, высоко прыгал и владел двумя такими посохами, ухитряясь орудовать ими с кажущейся легкостью, будучи мастером Джем Со, имел феноменальную память, огромный запас знаний и являлся признанным авторитетом для всех бесалисков Храма, несмотря на отвратительный характер. Крелл был очень жестким, авторитарным, не боялся отстаивать свою точку зрения и переть против находящихся выше него разумных, за что его откровенно не любили. Кроме того, бесалиск не являлся дипломатом, он обычно участвовал в силовых акциях, военных конфликтах, служил прикрытием и поддержкой для более слабых и не настолько физически одаренных собратьев по Ордену. Крелл был гордым самодовольным гадом, но, что самое странное, к Гарри он относился совершенно по-другому, очень внимательно, заботливо, не стесняясь выдавливать из него все соки на тренировках и уроках. Остальные бесалиски тоже относились к нему как к собственному детенышу, явно завидуя успевшему первым Креллу. И не очень хотели выпускать Гарри из-под присмотра в такой явно опасный Храм.

Гарри, невзирая на включившиеся наконец мозги и заработавшие логику и скептицизм, пользовался привалившими ему привилегиями на полную катушку, но не наглея. Никакого дурного выпендрежа на ровном месте, как в Хогвартсе, вежливость, скромность, но никак не самоуничижение. Он не собирался принижать свои достоинства или замалчивать успехи. А внимания окружающих и так хватало: Храм был огромной деревней, и новость о необычном падаване Крелла разлетелась по нему в мгновение ока, джедаи оказались теми еще сплетниками.

В это Гарри старался не лезть, ему и так хватало учебы и тренировок, чтобы почти не иметь свободного времени, плюс Крелл начал обучать его этикету и обычаям бесалисков, хотя, как Поттер успел убедиться, жители Оджома являлись крайне скрытным и достаточно малочисленным народом, который считали произошедшим от гигантских птиц почему-то, видимо, перышки на головах навевали эти теории.

А вот Гарри видел другое. Он видел кетцалей и окками, всех тех полурептилий-полуптиц, что встречались в волшебном мире. Могли у бесалисков быть в предках подобные создания? Легко. Если люди могли думать, что произошли от обезьяны, то почему нет гуманоидов, произошедших от подобных существ? Тем более что бесалиски говорили на парселтанге, пахли змеями, имели ноги, чрезвычайно похожие на птичьи лапы, а еще непонятным образом являлись его родней. Тут Гарри грешил на Волдеморта: его очумелых ручек дело, явно, ведь василиску ничего не стоило банально задавить массой и сожрать слишком много возомнившего о себе идиота. А он только заплевал с головы до ног.

Впрочем, проблемы генетики Гарри не очень беспокоили, как и то, что Крелл не спешил просвещать своего падавана насчет того, откуда он мог, по мнению джедая, взяться, такой весь красивый. Куда больше его напрягал Джинн.

410012741315515 Ю-Мани (яндекс) На чашечку кофе. И шоколадную печеньку.

Глава 3

То, что Джинн имеет на него какие-то виды, Гарри понял, и это ему не нравилось. Разговор с Креллом и остальными бесалисками оставил тягостное чувство: как выяснилось, Джинн почему-то очень близко к сердцу воспринимал идею Избранности и пророчество. Вернее, не так. Пророчество! С большой буквы.

Как только Гарри услышал это страшное слово, его тут же перекосило. Мало ему было прошлого, от которого он успешно отмахался — потом, после того, как оно ему столько крови попортило, — так и тут та же фигня. Это уже было даже не смешно, особенно после того, как Гарри просветили о содержании данного Пророчества.

Так, мелочи жизни, всего-навсего установить равновесие в одной отдельно взятой галактике. Естественно, в пользу Света, а как иначе?

Свет, пророчество, избранный — эти слова сработали как триггер, только результатом стала не паническая атака, а злобное скрежетание зубами и прочувствованная ругань, когда Крелл с остальными не слышит. Да уж, такой подлянки от судьбы Гарри не ожидал, хотя должен был подумать заработавшими-таки мозгами о том, что если он и сумел удрать от избранности в одной жизни, то кто сказал, что в следующей его эта зараза не догонит? Отдышавшись и успокоившись, Гарри пошел терзать тех, кто по долгу службы должен знать все нюансы: архивариусов. Мастер Ню, высокая сухопарая женщина с седыми волосами, заколотыми в строгий пучок, только хмыкнула в ответ на экспрессивно заданный вопрос и завалила Гарри источниками знаний. И вот тут он понял, что все не так страшно, как он себе успел надумать.