Ловец солнца

Кайден с усилием распахнул дверь — несмотря на дикий ветер, ему хватало сил, чтобы удерживать ее открытой. Вагон за считанные мгновения наполнился морозным воздухом.

Ева почувствовала, как леденеют голые ноги.

— Ты совсем ненормальный?! — зашипела она, вцепившись ногтями в удерживавшую ее руку. Кайден даже не дрогнул.

— Лучше всего запоминаются уроки, выученные на собственной шкуре. — с невозмутимым видом произнес он.

— Все это дерьмо собачье! — Ева крепче вцепилась в его руку и зажмурилась, когда Кайден рывком подтащил ее к открытой двери. Сердце пропустило удар, когда она оступившись, почувствовала под правой ногой морозную пустоту. — Кто научил тебя этой глупости? Покажи мне его! Я плюну ему в рожу!

Ева больше не могла стоять сама, она висела, едва цепляясь пальцами ног за холодную платформу. И все еще не упала лишь благодаря Кайдену.

За спиной с устрашающей скоростью пролетала снежная равнина, а перед ней, с пугающе равнодушным лицом возвышался ее возможный убийца.

От холода перехватывало дыхание, но Ева едва ощущала, как мороз обжигает ее, пробирая до самых костей. Она была в ужасе и не могла чувствовать ничего другого.

— Послушай, давай поговорим, ладно? — Ева почувствовала слабый, медный запах — она так сильно вцепилась в руку Кайдена, что расцарапала ее в кровь. — Мы же вроде как с тобой должны быть за одно, так? Значит тебе нет смысла меня убивать. Сам подумай...

Он усмехнулся и Ева забыла, как дышать.

— Встретимся в купе. — сказал Кайден и разжал пальцы.

Ева рухнула вниз, оставив на его руке глубокие, длинные царапины.

Первый удар выбил воздух из легких и сломал позвоночник — снега оказалось не так уж много, он не смог смягчить падение на холодную, заледеневшую землю. Боль ослепляющей, быстрой вспышкой прошила сознание.

Первая жизнь Евы оборвалась.

Некоторое время, по земле, раздирая кожу и ломая кости, еще катилось уже мертвое тело.

Третья глава. Жестокая справедливость

Ева захлебнулась криком и подскочила на постели. Подушка скатилась с ее головы и упала на пол.

Купе было пустым и тихим, размеренно стучали колеса и мягко покачивался вагон.

Еву колотило от ужаса. Она помнила, как Кайден вытолкнул ее из едущего поезда, помнила невыносимую боль, какую не испытывала никогда в жизни — а уж в видах боли Ева неплохо разбиралась...

Но больше она не помнила ничего. Что произошло после? Как она оказалась в купе? Почему на ней нет никаких ран?

Утерев дрожащей, холодной рукой испарину со лба, она потрясенно пробормотала:

— Неужели приснилось?

На несколько секунд эта мысль принесла облегчение.

Но дверь распахнулась, в купе шагнул Кайден, вытирая платком кровь со стремительно заживавшей руки, и кривовато ей улыбнулся.

— Поняла?

Ева изо всех сил, с того самого момента, как ей исполнилось шестнадцать, старалась сдерживать свой гнев. Она отчаянно не хотела быть похожей на отца.

И долгое время ей удавалось себя контролировать, но сейчас все преграды были сметены исступленной, безудержной яростью.

Ева не думала. Глаза заволокло красной пеленой.

Она подскочила. Кайден лишь удивленно приподнял бровь.

Бросилась вперед и с силой, не жалея ни себя, ни его, врезала кулаком под дых.

Кайден охнул и получил еще один удар в челюсть.

Следующий удар угодил в грудную клетку. Что-то хрустнуло.

Ева занесла окровавленный кулак, но не успела ударить. Кайден пришел в себя.

Скрутил ее покрывалом и швырнул на постель.

— Спятила?!

Ева взвыла. Она хрипела и извивалась, но не могла освободиться.

Кайден прижал уже порядком окровавленный платок к разбитой губе.

— Ты! Сбросил! Меня! С поезда! ТЫ!

Она ругалась и отчаянно вырывалась, пока не закончились силы. Кайден терпеливо ждал. Его забавляла злость Евы... особенно весь перечень того, что она сделает с ним, как только освободиться.

Когда она охрипла и окончательно выбилась из сил, Кайден подошел ближе и присел на корточки рядом с постелью. Ева напряженно следила за ним сквозь спутанные волосы и хрипло, надсадно дышала.

Ей было жарко и не хватало воздуха. Кисть руки, которой она с таким удовольствием отбивала внутренние органы Кайдена, пульсировала болью. Совсем недавно хрустели вовсе не его ребра, не повезло ее запястью.

— Успокоилась? — спросил он, рассматривая Еву с неподдельным интересом. Впервые с момента ее появления, Кайден по-настоящему ее увидел. — А ты забавная. И бьешь больно... училась где-то?

— Два года... — прохрипела она, — на бокс ходила.

Ей нужно было место, где она сможет выпускать пар, не попадая после этого в отделение полиции. Бокс оказался лучшим вариантом, какой она нашла.

— Успокоилась, наконец? Можно тебя освободить?

Ева невольно подобралась, готовая вновь броситься, как только получит свободу. Пусть сил почти не осталось, зато дури было хоть отбавляй... а потом, стоит только немного потерпеть, откроется второе дыхание. Но случайным движением она потревожила пострадавшую руку, тихо ругнулась и расслабилась.

Драться не было смысла. У Кайдена вместо тела, будто стальной каркас был: скорее себе навредишь, чем ему. Ева решила отступить пока не найдет что-нибудь достаточно тяжелое и крепкое, чтобы вернуться к вопросу ее убийства.

— Успокоилась. — выдохнула она.

— Урок усвоила?

Ева скрипнула зубами, но кивнула.

Получив свободу, она отползла в угол, баюкая пострадавшую руку. Кайден, заметив это, качнулся вперед.

— Поранилась? Дай-ка посмотреть.

— Не приближайся!

Он удивленно моргнул и медленно опустил протянутую к ней руку.

— Я всего лишь хочу помочь.

Ева не смогла сдержать язвительного смешка. Совсем недавно он сбросил ее с поезда, а теперь обеспокоился здоровьем? Да кто в это поверит?

— Это всего лишь вывих. Ничего непоправимого. Само заживет.

Настаивать Кайден не стал, только предупредил:

— Постарайся не тревожить травму некоторое время, так она заживет быстрее.

Поддернув рукав, он показал уже здоровую руку, с подсохшими, не до конца стертыми, кровавыми разводами. Ту самую руку, за которую Ева отчаянно цеплялась.

— Сейчас мы вне времени, что дает некоторые преимущества.

Она затаила дыхание и приготовилась ждать.

Первой зажила разбитая губа Кайдена. Следом — ее рука.

— Теперь-то, наконец, мы можем позавтракать? — спросил он, пока Ева озадачено крутила кистью. Боль ушла.

— Завтрак... — повторила она, рассеянно. — Пожалуй, я бы поела.

Кайден распахнул дверь и первым вышел в коридор. Он недовольно заворчал, когда Ева окликнула его.

— Подожди. Ты сказал, что люди в поезде не будут реагировать на что-то, что не случалось с ними до смерти, так?

— Верно.

— Даже если я перетряхну их вещички?

— Что ты задумала?

Ева пальцами расчесывала спутанные волосы, чтобы заплести их в косу.

— Не могу же я все время ходить в этом. Мне нужна нормальная одежда.

Кайден прищурился:

— Яхве правда вытащил тебя из другого мира? — шагнул ближе. — Маэви, сестренка, это не ты?

— Кто? — опешила Ева. — Подожди, у тебя и сестра есть? Не только брат... а сколько вас всего в семье?

— От одной женщины нас было трое. — ответил Кайден. — Но у отца был гарем. И почти каждая из его наложниц исправно рожала.

Он почувствовал некоторое... разочарование. Ночью, когда Яхве только призвал новую девушку и она повела себя необычно: вместо того, чтобы плакать и умолять, попыталась сбежать, Кайден разозлился. Посчитал, раз с самого начала с ней такие проблемы, то дальше станет только хуже.

На утро, когда она так и не вернулась обратно, хотя он был уверен, что никто дверь ей ночью не откроет, сколько бы та не стучала, заинтересовался. Если бы девчонка попыталась спрыгнуть с поезда, то вернулась бы обратно в постель, ровно в той позе, в которой ее в этот мир принес Яхве. Но ее не было.

Кайден даже несколько раз выглядывал в коридор, чтобы убедиться, что она не сидит под одной из дверей.

В ресторане злость вернулась: вместо того, чтобы смириться со своим положением, Ева пыталась найти лазейку, чтобы избежать смерти. Тогда он сорвался и решил наглядно показать ей, насколько она беспомощна...

И все же, после смерти, вместо того, чтобы оцепенеть от ужаса или биться в истерике, Ева напала на него.

Тогда-то Кайден и заподозрил неладное. На такое была способна только его сестра. В душе затеплилась надежда, что всем на островах надоело наблюдать за его страданиями и ему дали шанс наконец завершить наказание.

Ради Маэви он мог не задумываясь пожертвовать жизнью. Это было не так уж сложно, однажды он уже умер ради сестры.

Ценность ее жизни была прекрасно известна Кайдену.

Но это оказалась не Маэви. Всего лишь странная девчонка, мало чем похожая на предыдущих — словно Яхве выкрал ее из другого мира, не из того, откуда добывал девушек раньше.

Кайдену не помогали с наказанием. Всего лишь, показалось.

— Делай что хочешь. — сказал он. — Я на завтрак.

Он отправился направо, она — налево. Но не пройдя и двух шагов, Ева обернулась и неуверенно позвала его. Странное имя цеплялась за язык.

— Кайден?

— Чего тебе?

— А закажи мне тоже что-нибудь. Я надолго не задержусь. — она нахмурилась, вспомнив кое-что важное. — Только учти, у меня нет денег.

— Здесь в них нет нужды.

Он ушел. А Ева еще какое-то время стояла на месте, задумчиво глядя ему вслед.

Этот пугающий человек не задумываясь убил ее. И без сомнений убил бы еще раз, окажись у него такое желание, или будь в этом необходимость.

Еве не нравилась сложившаяся ситуация и то, что она оказалась зависима от такого опасного человека.

"Не человека", поправила она себя мысленно и тяжело вздохнула, "И это еще хуже".

Происходящее все еще казалось ей немного нереальным, но Ева уже начинала привыкать к мысли, что она попала в новый мир и ей придется в нем как-то выживать. Можно сказать, в ее жизни почти ничего не изменилось. До восемнадцати лет она выживала как могла в родительском доме, пока не поступила в университет и не смогла наконец сбежать из той старой, обветшавшей квартиры, с отклеившимися обоями, вздувшимся линолеумом и стойким запахом алкоголя. Сколько бы Ева не держала открытыми окна, ей никогда не удавалось выветрить его до конца. Старые оконные рамы с облупившейся краской она тоже помнила. Стекло в одном из них было заменено на кусок фанеры — в особенно неудачный день, Ева пробила своей головой стекло.

Ей наложили двенадцать швов.

— Поскользнулась на разлитом масле, — сказал тогда отец осматривавшему Еву врачу, — растяпа.

Ему почему-то поверили.

Год в университете был тяжелым: ей приходилось совмещать учебу с подработками, потому что стипендии катастрофически не хватало, но в то же время это был самый счастливый год в ее жизни. Пусть старые фотографии в потрепанном альбоме и утверждали, что были у нее и раньше хорошие моменты, их она не помнила.

Отвернувшись от закрывшейся за Кайденом межвагонной двери, Ева потерла похолодевшие ладони. Принять новые условия получилось слишком легко и это ее немного пугало. Не так должны были вести себя нормальные люди, оказавшиеся в подобной ситуации.

Ева плохо себе представляла, что бы делали такие люди, но не сомневалась, они не искали бы сейчас багажный вагон, планируя порыться в чужих вещах.

В ее представлении, багаж должен был ехать где-то в хвосте поезда, в одном из последних вагонов.

Пока Ева шла, ее одолевали сомнения.

Если окажется, что она ошиблась и нужный ей вагон находится в начале, ей придется пройти весь поезд. Сколько времени у нее на это уйдет? Не закончится ли завтрак, пока она будет искать багажный вагон?

Ева начинала чувствовать голод.

* * *

Ей повезло. Багажный вагон был третьим с конца. На полках лежали старомодные чемоданы и саквояжи. Пахло пылью и кожей.

Сначала Ева старалась быть аккуратной. Осторожно вскрывала чужой багаж и бережно перебирала вещи, после осмотра складывая все обратно. Но на третьем чемодане ей это надоело. Времени на такой осмотр уходило неоправданно много. А пассажиры, если Кайден говорил правду, все равно скоро погибнут. Никто из них уже никогда не узнает, что она рылась в их вещах.

И Ева перестала осторожничать.

Вскрывала чемоданы, вытряхивала все из них, перебирала и отбрасывала в сторону, не находя ничего подходящего. Вещи как правило были ей либо слишком велики, либо малы... либо были платьями.

После осмотра десятка чемоданов, Еве удалось разжиться лишь белой рубашкой и добротными ботинками по размеру. Еще через какое-то время она нашла неплохой коричневый, твидовый пиджак, с кожаными заплатками на локтях.

Брюки, по размеру найти не удалось, но Еве очень удачно попались штаны, на размер больше и забавные подтяжки, не позволявшие им сползать.

Приодетая и почувствовавшая себя увереннее, вагон Ева покидала не оглядываясь на оставленный за собой хаос. Ей было стыдно за учиненный беспорядок, но собирать все было бы слишком долгим и уже бесполезным занятием.

* * *

Когда Ева вернулась в вагон-ресторан, многие уже завершили ужин. Кайден со скучающим видом допивал кофе. Перед ним стоял латунный кофейник, который он отнял у официанта.

Тот не возражал, только улыбнулся растерянно и вернулся на кухню. На столе, рядом с кофейником остывал завтрак Евы.

— Каша? — удивилась она, подойдя ближе.

Кайден поднял на нее глаза.

— Тебя что-то не устраивает?

— Да нет. Просто... — Ева села за стол и подняла ложку с налипшей на нее кукурузной кашей. Осторожно попробовала. — Это так обычно. Я же не из этого мира, но еда здесь такая же, как на земле. И вкус у нее такой же. И все вокруг такое...

Она обвела взглядом вагон. Пожалуй, если бы не острова в воздухе, Ева ни за что не поверила, что оказалась в другом мире.

— Привычное? — подсказал Кайден.

Ева кивнула.

— В этом нет ничего странного. Яхве подбирал мир так, чтобы его жители смогли выжить в наших условиях. Подходящих было три.

— Целых три мира? — поразилась Ева. Она смирилась с тем, что земля — не единственная планета во всей вселенной, на которой живут люди. Но теперь выяснилось, что их таких как минимум четыре. — Так много?

— Чему ты удивляешься? Всего три из многих сотен.

Помолчав немного, Кайден спросил:

— Кофе?

Она отрицательно качнула головой, потянувшись к стоявшему рядом стакану с соком. Единственное, что казалось Еве странным — этот стакан, будто чуть завалившийся на бок, с округлыми, покатыми гранями и неровными краями. Но сок в нем был совершенно обычным. Апельсиновым.

— Можно задать вопрос?

Кайден усмехнулся. Он понимал, что избежать объяснений не получится и ему придется рассказывать одну и ту же историю. В очередной раз.

Но в этот раз подумал еще и о том, что неплохо было бы все записать, чтобы не утруждать себя больше. Ведь кто знает, сколько еще девушек ждет его впереди?

— Задавай.

— За что тебя наказали?

— Мне просто не повезло. — сказал он. — Я похитил любимицу брата и случайно ее убил.