Усилитель желаний. Глава 6. Мелкий пакостник

Наверное, Мастер владел всевидящим оком, вёл чёрные списки для каждого вида разумных и помнил содержимое назубок.

Не знаю как Он, а я ещё никогда не ораторствовал перед столь многочисленной аудиторией. Поверхность залива кипела на солнце оттенками синего цвета. Будто бы весь глубинный бомонд высыпал из пещер и жадно внимал. От плавников, ирокезов и прочих частей тел, рябило в глазах.

Что касается хреновых людей, то я не заметил, куда и когда они подевались. Как змеи на лыжах — фр-р! — и нет никого. Что им за дело до внутренних разборок глубинных?

В своей (то есть, нашей) заключительной части, мы обозначили ближайшие цели и перспективы. Мастер нагнул по максимуму: это, выход в открытый космос. (Вынь да положь! — разбежались, ага!) Я, как верховное божество, разбавил его хотелку. Вернее, разбил её на этапы: фольклор, письменность, всеобщее среднее образование, и чтоб в косяке был, хоть один поэт.

— Завтра приду, проверю. Все слышали? По пещерам!

Последнее слово ещё смаковало эхо, а воды залива как-то вдруг стали чисты, я приземлён и опять получал втык, а спасённый мной Ихтиандр накинул на столбик верёвку и полз к воде.

— Вольнодумцев тут не хватало! — тряс бородой наставник, — Всеобщее среднее ладно, ещё терпимо. Любое образование можно назвать средним. Но поэт — это уже не пакость, а мина, заложенная под общество. В общем, как хочешь, ты должен сказать глубинным, что пошутил.

Хоть стой, хоть падай, хоть возносись! Как ты ему возразишь? Спорить — это значит, приводить аргументы. А Мастер не любит, когда говорят больше него. Поэтому взял тайм-аут:

— Завтра приду с ревизией и скажу.

— Никто тебя за язык... нет, ты посмотри, а эти опять за своё!

— Кто?

— Да они же!

Смотрю: давешние хреновые люди повылазили из нор и щелей, вздрагивают от малейшего шороха, но ползут к моему столбу, как мухи на вторичный продукт. Страшно им, но ползут.

Нет, думаю, от наставника ничего не добьёшься. Спрошу ка я у своего усилителя, что за военную операцию затевает мелкий народ.

Стрелять-то уже бесполезно: даже в риф, за которым прячутся даги, из лука не попадешь.

За девайсом не заржавело. Камушек встрепенулся. Он хоть и мерцал непривычным тёмно-фиолетовым цветом, но выдал всё от и до.

У здешних племён оказывается, выйти из дома невооружённым — всё равно, что гулять без штанов. А то, что я принял за охоту на ихтиандра, было на самом деле чем-то вроде военных учений перед бартерной сделкой. Хреновые люди намеревались махнуть четыре бочонка (мне показалось, что с пивом) на энное количество рыбы.

— Что ты на них взъелся?! — внезапно вспылил Он. — Колдун должен пакостить объективно, без личных симпатий и антипатий. Нет для него хреновых людей, есть только работа.

— Я ж, — говорю, — не со зла. Просто запамятовал, как и кого на этой планете звать-величать. Их много, а я один.

— Да? Что ж ты тогда усилитель желаний не подключил, пусть бы подсказывал? Без него точно запутаешься. Жители этой деревни называют себя хватами, глубинные пивоварами, а гномы окрестных гор — верхушечниками...

Второй раз подряд послышаться не могло. Ну, думаю и дела! С каждым визитом всё чудесатей! Вспомнил, как Он поднял меня на смех за фразу "оружие и доспехи", как тот же усилитель казнил за жалкие сто грамм, и осторожно сказал:

— Мне одному показалось, что даги хотят обменять рыбу на пиво?

Мастер почему-то смутился и отмахнулся встречным вопросом:

— Ты, кажется, куда-то спешил? Я тебя не задерживаю. Завтра поговорим.

Ну что ж, было бы сказано...