Визирь

— В атаку! — закричал генерал армии Кристальной Империи и из-за искусственной горы в небо взлетели пегасы, на этот раз вооруженные круглыми сферами из острых осколков, в центре которых находились камни, взрывающиеся от сколь-нибудь сильного удара. Разделившись на две группы, они стали сбрасывать снаряды на фланги армии дикарей, взрывами заставляя их кучковаться к центру, а когда плотность врагов стала максимальной, из своих убежищ поднялись артиллеристы, вооруженные одноразовыми трубами метровой длины, стреляющими красными магическими лучами.

"Почему я в прошлой жизни не додумался до чего-то подобного?", — с сожалением подумал Джафар, смотря на опустошение, принесенное в ряды врагов и оценивая их панику, превратившуюся в настоящую давку, местами перерастающую в бойню всех против всех.

Кром еще пытался добраться до Сомбры, благодаря интуиции обнаружив столб, на котором стоял жеребец... но сражаться уже не мог и удар мечом сверху вниз оборвал его жизнь. А вокруг тем временем поднимались клубы горячего пара и булькала вода.

"Нужно воспользоваться неразберихой у яков и нанести удар латной пехотой", — принял решение бывший визирь, собираясь лично поучаствовать в операции, чтобы потом никто не смел заявлять, что когда все дрались — он стоял в стороне (а ведь генерал именно так и должен поступать).

...

Впервые Джафар упивался боем: благодаря отточенным прежним владельцем тела приемам владения оружием, меч буквально пел в его руках, совершая вроде бы и простые движения, но с невероятными скоростью, точностью и грацией. Навыки в магических искусствах самого визиря, позволяли прямо во время схватки создавать иллюзию того, что его клинок движется не справа налево, а по диагонали, благодаря чему противник неправильно блокировал выпад, открываясь для хищно блестящего лезвия.

Один, максимум — два удара темно-серому единорогу требовались, чтобы расправиться с очередным дикарем. Против иллюзий и гипноза ярость им сражаться не помогала, а когда количество жертв достигло сотни, многие яки стали пытаться уйти от живой мясорубки, которой им представлялся черный рыцарь. Даже две сотни латников, которые как единый механизм перемалывали всех, кто попадались им на пути, не вызывали у окончательно потерявших боевой дух варваров подобного страха.

Разумеется, в армии Крома были и те, кто могли скинуть с себя наваждение, а то и просто реагировать на настоящую атаку полагаясь на боевое чутье... Однако, ключевым словом здесь является "были": большинство из них, вместе с военным вождем, собравшим племена в поход на южного соседа, заживо сварились в кипятке, так что сейчас уже точно не могли помочь сородичам.

Пегасы продолжали летать над головами сражающихся, то пикируя с неба на отдельные группы дикарей, то просто забрасывая их всем, что под руку попадалось при очередном снижении. С горы время от времени продолжали стрелять магией артиллеристы, уже израсходовавшие запас артефактов и теперь полагающиеся лишь на своих единорогов. Только медики не принимали активного участия в схватке, но их работа должна была начаться позже...

...

— Яки отступают, — едва успев приземлиться, констатировал Скринфайр.

— Это я и сам вижу, — отозвался Джафар. — Как твой отряд?

— Двадцать семь — убиты, сорок три — ранения средней тяжести, остальные отделались испугом, — мигом посуровел летун, отбросив всякую веселость.

— Что у тебя, Лайтшилд? — обратился бывший визирь к земному кристальнику, подходящему к импровизированному совещанию.

— Семьдесят два — убиты, пятьдесят шесть — ранения разной степени тяжести, — жеребец снял шлем и взлохматил гриву ладонью. — Если яки решат вернуться...

— Понимаю, — прервал его генерал и посмотрев прямо в глаза, проникновенным голосом произнес: — Передай бойцам, что я горжусь тем, что сражался плечом к плечу с такими славными воинами, героями и защитниками родины. Пусть те кто могут работать, присоединятся к санитарам, всем остальным — отдыхать и лечиться. Позже я сам к ним обращусь.

Кристальный пони выпрямился, расправил плечи и стукнув кулаком в нагрудную пластину, круто развернулся на сто восемьдесят градусов, после чего зашагал к подчиненным. Бывший визирь же вернул внимание к летуну, став говорить чуть усталым, но все еще внушающим трепет голосом:

— Если бы не ты и твои ребята, мы бы не пережили этот день.

— Да брось, командир... Мы сделали, что были должны. Пустяки... — попытался отмахнуться пегас.

— Наши жизни, мой добрый друг — это не пустяки, — положив левую руку на плечо Скринфайра, Сомбра слегка сжал пальцы. — Если бы дикари не были усталыми и обозленными, то не попались бы в ловушку; если бы у них было больше физических и моральных сил во время сражения, то паника среди орды не поднялась бы так легко; если бы не ваша поддержка с неба, нас всех смяли бы числом... А если бы мы проиграли этот бой, Кристальная Империя, наш с тобой дом, была бы сожжена и разграблена. О судьбе тех, кому довелось бы пережить штурм, я лучше умолчу... Не забывай это и передай своим бойцам, что и я этого не забуду.

— Так точно, командир, — слегка осипшим голосом отозвался летун.

Убрав руку с плеча собеседника, темно-серый единорог вернул на морду легкую усмешку и приказал:

— Выставь крыло бойцов для дежурства, а остальным прикажи отдыхать. Сегодня мы победили, но это лишь одна битва, а впереди нас ждет еще множество сражений, в которых мне понадобится каждый из вас.

...

— Я больше никогда не смогу принимать ванну и получать от этого удовольствие, как прежде, — пожаловался Лайтшилд, наблюдающий за вылавливанием тел яков из уже остывшего озера.

— Даже если тебе это предложит Хоуп? — ехидно уточнил Скринфайр.

— Да идите вы... — досадливо поморщилась упомянутая кристальная пони.

— Мы-то пойдем, а тебе еще тут оставаться, — пожал плечами пегас. — Уверена, что помощь не нужна?

— За пару часов мой отряд справится, — констатировала целительница. — Идите уже и не мозольте глаза своими мордами.

— Ты к ним слишком жестока, — укоризненно произнес Джафар, незаметно приблизившийся к командирам своей потрепанной армии, заставляя их вздрогнуть и обернуться. — Если эти морды отмыть, дать отоспаться и побрить, то получатся вполне средненькие жеребцы. В конце концов, не всем же быть такими...

— Как ты? — вопросительно изогнул брови летун.

— Рад, что вы это заметили, друзья мои, — усмехнулся в ответ темно-серый единорог. — А сейчас — вам действительно следует отдохнуть.

— Как и тебе, командир, — заметил кристальный жеребец. — Ты вместе со всеми бился, положил точно больше сотни яков, да еще и сейчас на ногах...

— Твоя Грозность, раскрой секрет своей двужильности! — шутливо поклонившись, уставился на генерала большими глазами Скринфайр.

"Медитативная техника, позволяющая игнорировать усталость до четырех суток кряду, после чего сознание просто отключается, ну и хорошо тренированное тело", — мысленно отозвался бывший визирь, но вслух разумеется этого произносить не стал.

— Должность у меня такая — быть первым во всем, кроме сна, — ответил командир армии Кристальной Империи. — Вы все еще здесь?

— Не будем вам мешать, Ваша Грозность, — снова шутливо поклонился крылатый жеребец и поспешил сбежать, утаскивая за собой латника.

— Как ты? — подойдя к оставшейся кобыле поближе, более мягким тоном спросил Джафар, перебирая в памяти прежнего владельца тела воспоминания, связанные с этой пони (тех, кого Сомбра мог назвать друзьями, было не так уж и много).

— Нормально, — поспешно отозвалась Рэдиантт Хоуп.

— Ты так и не научилась врать, — укоризненно кочнул головой генерал. — Эта твоя черта мне нравится больше всего.

— Дурак ты, — смущенно и в какой-то степени даже облегченно, ответила на его слова улыбнувшаяся целительница, отводя взгляд от кучи тел убитых. — Это... Почему все так?

— Война, — вздохнул темно-серый единорог. — Яки считали себя сильными настолько, чтобы навязывать нам свою волю, ну а мы оказались вполне способны дать им отпор. Если бы мы были сильнее, то дикари никогда бы на подобное не пошли...

— Я не о том, — опустила взгляд капитан отряда медиков.

— Я понимаю, — тепло ответил Джафар, имитируя интонации старого Сомбры. — Однажды Кристальная Империя окрепнет и больше никто не сможет нам угрожать и тогда... мы начнем...

— "Творить добро и наносить справедливость", — процитировала Хоуп слова своего друга. — Ты совсем не меняешься...

"Знала бы ты, насколько ошибаешься", — мысленно усмехнулся бывший визирь.

— Ты забыла: "И чтобы никто не остался обделенным", — поучительно заметил темно-серый единорог, а затем перевел тему: — Ты можешь оставаться в городе, поручая командование отрядом во время боевых операций своим лейтенантам.

— Нет, — помотав головой, кобыла твердым взглядом посмотрела в глаза собеседнику и решительно заявила: — Я должна видеть все это своими глазами, чтобы не обманываться и не забывать, какую цену приходится платить.

"Идеалистка", — вынужденно констатировал командующий армии.

— Не бери на себя слишком много: мне будет больно видеть, если ты перегоришь, — уже собираясь уходить, попросил Сомбра.

— Кто бы говорил, — фыркнула целительница. — Скринфайр и Лайтшилд правы: тебе отдых нужен не меньше, а то и больше чем всем остальным. Так что иди... к своей невесте. А то вдруг она начнет задаваться вопросами вроде "О чем это вы столько времени говорили?".

— Не ревнуй, — строгим голосом одернул подругу Джафар, а затем подмигнул и отвернувшись заметил: — если хочешь в наш табун, так бы и сказала.

Уходя в сторону палаточного городка, он еще некоторое время слышал возмущенные сопение и бормотание кобылы, окончательно переставшей погружаться в невеселые мысли. В конце концов, опыт управления Аграбой (султан только и делал, что возился со своими игрушками) ясно говорил о том, что за психологическим состоянием ближних соратников нужно следить внимательно, чтобы успевать вовремя реагировать на перемены.

"От пары участливых фраз мой язык не отвалится, а эффективность выполнения заданий возрастет".

(4)

Вдоль дороги от границы барьера и до Кристального Дворца стояли жители Кристальной Империи, одетые в самые яркие и роскошные свои наряды. Они выкрикивали поздравления, бросали под ноги солдатам лепестки цветов (крайне редких для города-государства, расположенного среди северных снегов) и иными способами выражали восторги.

"Мирные жители города, граждане которого являются одной из самых миролюбивых рас, повсеместно заявляющие о доброте к ближнему и дальнему своему... искренне благодарят массовых убийц, за то что те отогнали от их домов насильников и разбойников, попутно уменьшив их численность вдвое. Мне кажется, или это звучит лицемерно? Пони, при всех своих внешних отличиях, в душе — такие же как люди... И это хорошо: будь они другими, я бы понимал их куда хуже, а следовательно и управлять ими было бы сложнее", — с гордым видом шествуя впереди армии, в левой руке держа мешок с трофеем, а пальцы правой руки сжимая на рукояти меча, клинок коего лежал на правом плече, закованный в черную броню темно-серый единорог кивал встречным, с гордым видом скользя взглядом по мордам своих будущих подданных.

Уже сейчас в глазах горожан читались восторг, трепет и зависть в отношении ненаследного принца: старики радовались тому, что у них есть такой защитник, молодые кобылки хотели быть рядом с ним, а их ровесники-жеребцы, хотели быть им. Жеребята же, еще не понимая многого, с восторгом смотрели на гордых воинов и воительниц, закованных в сверкающие доспехи и мечтали, как сами вырастут и смогут встать в их ряды, чтобы и им под ноги бросали лепестки цветов, приветствуя громкими возгласами...

Дойдя до дворца, Сомбра отпустил рядовых солдат и младших офицеров, а сам, в компании четырех капитанов, поднялся по широким ступенькам парадной лестницы, чтобы войти в услужливо распахнутые двустворчатые двери и прошествовать через богато украшенный коридор, по красной ковровой дорожке к тронному залу, в котором собрались все высокопоставленные жители Кристальной Империи. Сама королева сидела на троне, будучи одетой в роскошное голубое платье, оставляющее открытыми руки и плечи, а рядом с ней, на маленьком кресле устроилась розовая аликорночка в фиолетовом наряде (она старалась выглядеть гордо и величественно, беря пример с мамы, но выглядело это исключительно умилительно, так как кобылка нетерпеливо оглядывалась и ерзала).

Встретившись взглядом с ее высочеством Аморе, генерал мысленно усмехнулся: в ее глазах он прочитал облегчение, радость, беспокойство и ростки страха. Уже сейчас в его руках было достаточно власти, чтобы силой захватить трон города-государства, тем более, что армия не станет идти против своего командира, и единорожица это понимала.

"Захватывать трон мне нельзя: народ любит свою королеву и подобный поступок слишком сильно подорвет доверие к принцу, попутно разрушив репутацию защитника отечества. Кроме того, парочка южных аликорниц, узнав о происшествии в Кристальной Империи, несомненно решат разобраться в ситуации и наказать узурпатора. Справиться же с ними сейчас, не имея полноценной магической поддержки или подавляющего технологического превосходства, у меня нет никаких шансов. Но ведь это и не нужно? Моя сводная сестра еще молода, а значит — ее можно воспитать верной себе, а то и вовсе влюбленной: благо, что предпосылки для этого есть. Да и сама королева — еще не старая кобыла, которая после гибели мужа-короля восемь лет назад, осталась совершенно одна... Это будет интересный опыт", — пока в голове звучал мысленный монолог, темно-серый единорог подошел на расстояние в пять шагов от трона и опустившись на одно колено, упер кончик меча острием в пол, продолжая удерживать его одной рукой, в то время как во второй все еще держал мешок.

— Ваш приказ исполнен, моя королева, — полным почтения голосом заявил Джафар, склоняя голову в поклоне. — Враг разбит и обращен в бегство: яки еще нескоро оправятся от поражения.

Капитаны, остановившиеся в двух шагах позади командира, молча склонили колени, правые кулаки прижав к броне на уровне сердца, а левые уперев в пол.

— Я не сомневалась в вас, генерал, — мелодичным и полным достоинства голосом, произнесла Аморе. — От имени престола, благодарю вас и ваших пони за службу и... Добро пожаловать домой.

Дожидаясь именно этих слов, гости и аристократы взорвались бурными овациями, начав шумно переговариваться. Джафар почти физически ощущал изучающие взгляды, оценивающие его по-новому...

Подняв правую руку в останавливающем жесте, правительница города-государства призвала присутствующих к тишине и когда смолкли последние голоса, задала вопрос:

— Сомбра, что находится в мешке, который ты принес во дворец?

— Всего-лишь военный трофей, который желала получить моя королева, — почтительно отозвался генерал. — Если вам будет угодно, я продемонстрирую его присутствующим, но перед этим прошу, чтобы принцесса Каденс отвернулась или закрыла глаза. Не стоит жеребятам в столь нежном возрасте видеть подобное.