Отражение

Арон прищурился в ожидании ответа, в глазах горел озорной огонек, и уголки губ чуть приподняты, как будто он одновременно насмехался надо мной и проявлял участие. Как же мне этого не хватало...

— Вообще-то я не одинока,— напряглась я, распираемая гневом. Арон не уловил перемены моего настроения, как это автоматически сделал бы Рэй, он даже не отступил. Наоборот, я невольно добавила масла в огонь, и Арон подался вперед, заглядывая мне в глаза и приподняв бровь. У меня задрожали руки, как случалось каждый раз перед ответственным моментом или когда я не знала, что делать, и кровь отхлынула от лица.

— Да что ты?— передразнил он мой тон.— Я не имею в виду твоего синтетического друга.

— Как ты смеешь...— я задохнулась от возмущения и поспешила сделать глоток воды, чтобы не сорваться на него в публичном месте.

— Так что? Помимо секс-машины кто-нибудь есть? Или они успели и красивую умную девушку лишить мечты о прекрасном принце и саму превратить в робота?

— Какое тебе дело?— огрызнулась я. Арон лишь вскинул бровь.

— Мое мужское самолюбие уязвлено. И меня возмущает тот факт, что нас, живых и дышащих, променяли на надувных игрушек.

— Разве вы не делаете так же?

— Будучи подростками? Я не делал, за других не ручаюсь. Так что? Ты окончательно погрязла в их секте роботофилов?

— Я не хочу об этом говорить,— выдавила я и сползла со стула, собираясь отправиться наверх в номер, прилечь и позвонить перед сном Рэю.

Арон успел схватить меня за запястье и притянуть обратно.

— Ответь на вопрос, Лесс.

— Зачем же? Завтра мы разъедемся, и ты меня никогда больше не увидишь. Я вернусь к своей "машине", а ты к своей новой идеальной жизни в новом идеальном теле.

— Ответь на вопрос,— он подошел ближе, и я почувствовала на губах его тяжелое дыхание. Не будь у меня каблуков, он дышал бы мне в макушку.

— Потому что я слишком зациклена на себе. Заражена эпидемией нашего времени, эгоизмом. Слишком много "я", мнимая самодостаточность. Осознание того, что можешь обеспечить себя всем необходимым, ни в ком не нуждаясь, портит быстрее самой жажды денег.

— А как же отношения, любовь? Разве не этого должны хотеть женщины?

— У меня это есть. Рэй будет любить меня вечно, даже когда я постарею и впаду в маразм.

— У него просто нет выбора.

— Так ведь это и есть счастье, когда нет сомнений, что может быть лучше. Для него я целый мир, разве не это главное?

— Но ты-то знаешь, что может быть лучше.

— Знаю,— ответила я и вывернулась из его хватки.— И мне пора, завтра рано вставать. Приятно было...

Не договорив, я отступила на шаг назад и, опустив глаза и оставив его в неподвижности стоять у барной стойки, еще на шаг, после чего развернулась и выскользнула за дверь. "Ты-то знаешь, что может быть лучше..." Я вытерла глаза запястьем, пока вызывала лифт.

* * *

— Когда ты ушла, я еще долго думал о нашем разговоре,— Арон стоял в проходе, одну руку держа в кармане, другой покачивая бутылку вина. Как... банально. Я закатила глаза, собираясь захлопнуть дверь перед его носом.

— Долго? Это было всего двадцать минут назад. И я, кажется, не говорила, что хочу тебя видеть.

— Подожди,— он успел просунуть носок ботинка в щель между дверью и косяком.— Я пришел извиниться. Мне показалось, ты обиделась на меня, Лесс.

— Обижаются на тех, кто для тебя что-то значит. А мы едва ли знакомы.

— Ниже пояса бьешь,— ухмыльнулся он горькой улыбкой, будто ожидал этого "удара" и специально подставился, проверяя, решусь я на него или нет.

— Что ты хочешь, Арон?

Его взгляд скользнул вниз по ногам, затем вновь поднялся к лицу. От этого нескрываемого интереса мне стало тяжело дышать, от живота, поднимаясь к груди, прошла дрожь и встала комом в горле.

— Тебя.

— Шутки прямиком из нулевых?

Арон покачал головой, сохраняя невозмутимый вид.

— Да брось, Лесс. Мужчина пришел к тебе извиняться за грубость, а ты даже не хочешь пойти навстречу. Зачем тогда весь этот цирк с демонстративной обидой, как не ради этого?

— Я ушла, потому что хотела выспаться перед завтрашним днем,— соврала я так виртуозно, что сама себе поверила. Арон лишь приподнял бровь, от чего грубоватые черты прибавили еще больше серьезности выражению его лица.

— Тем не менее, ты не спишь, а я вынес халявную выпивку, и никто даже не заметил.

— Ты действительно на что-то рассчитываешь с таким подходом? Напоил и взял?

— Больно ты мне нужна! Не люблю злых женщин. Может, я пришел к тебе как к другу, разделить свои мысли. Не так-то просто сейчас найти живого человека, знаешь ли.

— Ладно, проходи,— я отошла от двери, не оборачиваясь на него. Не так-то просто сейчас найти живого человека... а сам-то без четверти робот. Я почувствовала, как в горле пересохло то ли от желания плакать, то ли от непривычности ситуации.

Арон прошел сразу в мою спальню, не спрашивая разрешения, и открыл мини-бар. Нашел там открывашку и ловким движением руки откупорил бутылку.

— Так вот, что я подумал. Почему африканские племена не переселяются в другие места? Почему голодают, почему не эволюционируют?

— Ты меня спрашиваешь?— я одернула платье и присела на край кровати. Он подал мне стеклянный стакан и уселся рядом.

— Ты видишь здесь еще кого-то?— эгоцентричный и бесконечно привлекательный в своей неидеальности, он продолжил, не дожидаясь моего ответа.— Вот ты представляешь, они никогда не видели иной жизни. И их бабушки и дедушки не видели. Они выросли в условиях натурального хозяйства, ходят без одежды и не умеют читать. Они бедны, потому что не знают, каково это быть богатым и, главное, зачем. Они думают, что мир ограничивается их деревней и нужно научиться выживать там, где они родились.

— К чему ты клонишь?— спросила я, хотя уже давно поняла аллегорию. По-хорошему, ничто не мешало мне его выгнать. Стоило только настоять, и он ушел бы сам и больше не вернулся. Но Арон видел жадность, с которой я слушала его слова, которые формировались образами в моей голове уже очень давно, но никак не могли подействовать на сознание.

— К тому, что зря я тебя поддевал. Ты же как абориген. Ничего не видела. Не была нигде. И ни с кем.

Это я-то абориген? Не совладав с эмоциями, я выплеснула вино ему в лицо. На рубашке под воротником сгустилось темное, будто кровавое пятно, заходящее под пиджак.

Арон удивленно моргнул. Отставил стакан на столик и облизнул губы.

— Ну вот, железная леди, ты уже начинаешь оживать.

Я не заметила, кто подался вперед первым, но уже через секунду мои пальцы нетерпеливо перебирали волосы моего внепланового гостя, а его руки поднимали мое платье, по-хозяйски проходясь по коже. Напористый поцелуй, как борьба за лидирующую позицию, а следовательно, и за правоту. Наконец Арону удалось прижать меня к кровати и взять верх в нашем минутном соревновании. Победитель определен, и, вопреки привычкам, я поддалась. Неожиданно приятное ощущение слабости перед другим человеком и доверия, не дающего этой слабости стать поводом для манипулирования.

— Расслабься, Лесс,— прошептал он мне в губы,— ты впервые в надежных руках.

* * *

Я лежала на спине и слышала, как играет музыка в фойе. Конференция и последующий банкет медленно переросли в вечеринку без правил, и ее участники наверняка даже не заметили, что кого-то не хватает. На потолке время от времени мелькал тусклый огонек от вагонов, катящихся по монорельсу. Арон засыпал, шумно дыша. Не то чтобы это было действительно шумно, просто я не привыкла спать с кем-то в одной комнате, не говоря уже о том, чтобы делить с этим кем-то кровать. Моя маленькая спальня за считанные минуты впитала в себя сладковатый запах его одеколона, и с каждым новым вдохом у меня кружилась голова. Казалось, он поймал меня в золотую клетку.

Повернувшись на бок под его рукой, оставшейся на бедре, я поймала в неполной темноте его взгляд. Арон улыбался с легкой грустью.

— Все в порядке?— спросил он тихо.

Я кивнула. Потом добавила, чтобы выглядеть убедительней:

— Более чем. Правда чувствую себя изменщицей.

Он фыркнул, закатив глаза.

— Тогда я тоже изменщик. Дома меня ждет кошка, между прочим, британской породы, аристократка. Та еще штучка. А я тут с тобой,— свободной рукой он откинул мне со лба волосы. Пальцы задержались у шеи, и он прошелся сверху вниз к ключице.

— Меня это правда волнует.

— Хочешь, чтобы я поговорил с твоим электронным бойфрендом?— он поднялся на локте, пресекая попытки ответить поцелуем.— Я влюбился в тебя, как только ты назвала свое имя. И сразу подумал, а чего же ты лишена [less — суффикс, обозначающий нехватку чего-либо], если живешь в достатке и в своем теле.

— И чего же?

— До этого дня — меня, конечно,— он подтянул меня ближе к себе. Мы столкнулись носами, но быстро нашли губы друг друга. С особой жадностью, будто я теряла нечто очень важное прямо сейчас, словно песок, проходящий сквозь пальцы, я впивалась в его верхнюю губу, одновременно с тем, как он сдавливал мне грудную клетку тяжестью своего разгоряченного тела.

Я заснула быстро, с мыслью, что с утра мираж растворится в воздухе.

Часов в пять утра зазвонил телефон. Спросонья я не успела разглядеть имя, Арон сбросил вызов.

— Не лучший будильник,— пробормотал он сонным голосом. Еще не успело взойти солнце, и несмотря на то, что наступило утро, мы лежали в темноте. Арон нахмурился и, поколебавшись, отключил телефон вовсе.

— Твоя девушка?— спросила я, не особо соображая, сплю ли я или уже проснулась.

— Нет,— отрезал он, затем замялся,— точнее я не знаю, что она думает.

— С ней комфортно?— и снова я попала в точку. Он удивленно приподнял брови, как будто впервые встречал кого-то вроде меня, кто угадывал бы его мысли и озвучивал вместо него. Потому что сам он на это не решался.

— Да, Лесс. Это удобно, когда тебя любят. И приятно. Особенно если этот человек рядом, и не надо далеко ходить.

— И ты еще осуждал мою связь с Рэйем,— усмехнулась я, чувствуя, как сердце разрывается на куски. Какого черта он ворвался в мою жизнь, на один-единственный день, который пошатнул всю мою сверенную до миллиметра систему! Именно в мою жизнь, лишенную случайных связей и мимолетных привязанностей.

— Послушай, Лесс, то, что было между нами...

— Я ни о чем не жалею, Арон,— я улыбнулась через силу, только бы не позволить слезам накатить на глаза,— правда.

Он приподнялся и поцеловал меня в лоб. Я перевернулась на другой бок, уставившись в стену и стараясь не задохнуться от нахлынувшего чувства стыда и несправедливости.

Арон не оставил ничего, ни номера телефона, ни записки. На подушке еще проявлялась вмятина, и его половина кровати хранила тепло тела.

На утро его уже не было.

Глава 2

Через месяц меня повысили. Это было ожидаемое решение: после той конференции я ушла в себя, заблокировала свои мысли и чувства от внешних раздражителей и работала вдвое больше, чем, казалось, могла выдержать психика. Меня перевели в центральный офис, в отдел по работе с корпоративными клиентами, и теперь я встречалась с ними лично, заключала договоры и, насколько позволяло время, следила за финансовыми потоками. Несколько должностей свалились на одного работника, но я не жаловалась, на подхвате в офисе всегда кто-то был и часто ничем неотложным не занимался. Я старалась не думать о том, что произошло между мной и Ароном, о его маленьком секрете и вообще о том, что он существовал.

Но и здесь меня ждал сюрприз. Не прошло и недели после моего появления на новом месте, как из юридического отдела поползли слухи — к ним переводят новенького. Тот еще клыкастый, берется за дело и рвет с мясом, именно такой им и нужен, чтобы в короткие сроки наладить связи с швейцарскими медицинскими центрами. Нужен был человек со знанием международного и конкретно швейцарского права, с активной жизненной позицией и внушительным опытом работы. Нашелся сам, даже не искали; и именно в тот момент, когда офис расширялся и набирал новые кадры.

— Говорят, он красавчик,— шепнула Кит, секретарша моего непосредственного начальника,— правда я видела его только со спины, он приехал на BMW, из которого вышла какая-то тощая брюнетка, он передал ей ключи и зашел в офис. И эта дамочка, совершенно невзрачного вида, села за руль и умотала в сторону моря. Слушай, как думаешь, у них все серьезно?

— Не знаю, я же их не видела,— я пожала плечами. Этого мне еще не хватало! Служебных недороманов! Чтобы мы сталкивались в коридоре, огрызались друг на друга (не знаю, как он, но я свой дурацкий характер знала, и от язвительных комментариев я редко могла удержаться), а потом я весь день переживала, почему ж он снова появился на горизонте.— В любом случае, девушка — не стенка, подвинется.

— Да ну что ты,— хихикнула Ким. У нее была короткая стрижка, каре, и ярко-синие, лазурные глаза.— Я никогда не отбивала парней.

— Ну когда-то стоит начинать.

На следующий день, не удержавшись от любопытства, под предлогом поиска нужных документов, я пробралась в кабинет начальника (обычно он приходил после обеда) и остановилась караулить у окна. Без пяти минут одиннадцать ко входу подкатил блестящий темно-бордовый седан, из него вышел Арон и, обойдя машину, открыл дверь для своей спутницы.

На ней было сиреневое вельветовое пальто и белая меховая шапочка. На лице — ноль краски, не считая нескольких слоев тонального крема (который был виден даже из окна пятого этажа, поскольку при всем усилии его владелицы не мог замаскировать пигментные пятна). Она приподнялась на цыпочки и поцеловала Арона в губы, секунды три. Я бы сказала, что это был дежурный поцелуй, но брюнетка так не считала: казалось, она летает от одного только осознания того, какой мужчина с ней рядом и что он достался именно ей. Я задернула штору и выскочила из кабинета.

Пару раз Кит тянула меня в общую столовую на обеденный перерыв, чтобы "поглазеть на новенького", но я наотрез отказывалась, не придумав даже достойной причины. Кит, не будучи дурочкой, догадалась сразу, что я храню скелет в шкафу, и пришлось ей рассказать.

— Ты должна ему все высказать!

— Зачем?— не понимала я искренне.— Я живу дальше, он живет дальше. Нам обоим нравится то, какой мы выбор сделали. Не собираюсь же я за ним бегать.

— Слушай, подруга, он же мужик. Надеть свое лучшее деловое платье и вперед, борись за свое счастье.

Кит — тот еще хамелеон. Она считала нормальным, что можно сначала разругаться, заставить его чувствовать свою вину, а потом ждать у моря погоды, когда же он прибежит ко мне сам и броситься к ногам просить прощения. Это слишком даже для сказок.

— Он не мое счастье,— я хмуро мешала ложечкой сахар.

— Это потому что не достается легко? Ты ему наверняка нравишься.

Я не вдавалась в подробности, когда говорила Кит о конференции, и уж конечно не пересказывала диалоги. Поэтому она не знала ни о его шуточках, ни о спонтанном признании, ни о нашем разговоре с утра.

— Пойду поздороваюсь.

Кит не ожидала, что я так быстро решусь, но я и не собиралась устраивать разборок. Просто поздороваюсь, поздравлю с новой работой, спрошу как дела.