| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Исходя из того, что необходимо учитывать все захваченные немецкие корабли. Передав все корабли, немецкого флота, взятые у других стран их прежним владельцам. А оставшиеся, только корабли немецкого флота, в том числе и захваченные союзниками ранее, утопить. Но позиция Сталина, что союзники со своими кораблями могут делать что угодно, а советскую долю должны передать СССР, привели к тому, что трофейные корабли союзники решили поделить. Разделив их на несколько категорий. Обозначив эти категории буквами. В первую или категорию 'А' должны входить все немецкие корабли пригодные к немедленному использованию или же подлежащие незначительному ремонту. Корабли, которые можно было привести в исправное состояние, в том числе и находящиеся в состоянии строительства, в течение полугода входили в категорию 'В'. И дележу подлежали только корабли категорий 'А' и 'В'. Все остальные, бывшие немецкие корабли, в том числе и захваченные советской армией тяжёлые немецкие корабли и подводные лодки, входили в категорию 'С'. И эти корабли подлежали уничтожению, в частности затоплению. При этом союзники настаивали на том, чтобы подводные лодки Германии, доставшиеся союзникам, были затоплены все.
Вообще вопрос с подводными лодками Германии оказался довольно сложным. Получив сообщение о капитуляции, экипажи двести тридцать девять[15] подводных лодок, в том числе шестнадцать уже выведенных из эксплуатации, и пять, ещё не введённых в оную, затопили свои корабли. В том числе три лодки в советской зоне оккупации Германии. И тридцать две единицы на самой её границе. А экипажи сто пятидесяти шести подводных лодок капитулировали. При этом разделу, как чисто немецкие, подлежало сто сорок восемь подводных лодок[16]. Остальные подлежали возврату старым владельцам. И вот союзники выступали за то, чтобы затопить и эти подводные лодки. А также все те, что находились на стапелях, в высокой степени готовности. Хотя, в дальнейшем, как помнил Ворошилов, союзники и согласились поделить три десятка подводных лодок. Затопив остальные.
Но сейчас это вызвало крайне противоположную реакцию Ворошилова. Который, мотивируя тем, что предстоит тяжёлая, совместная борьба с Японией, настаивал на дележе всего подводного флота Германии. После его предварительной оценки и исключения, из состава подлежащих дележу подводных лодок, ну уж совершенно не пригодных к использованию. И поделить остальные. Причём подняв и уже затопленные было немцами подводные лодки. Где доводами маршала стало то, что, во-первых, находящиеся в доступных, для немцев, местах эти подводные лодки, особенно новых типов, могут быть в дальнейшем подняты и использованы немцами, а во-вторых против японцев могут понадобиться любые мореходные плавсредства. В том числе и оборудованные в качестве транспортных подводные лодки, напомнив, что был момент, когда снабжать Севастополь можно было только с подводных лодок. При этом необходимо самих немцев заставить привести, затопленные ими лодки, в пригодный для эксплуатации вид. Причём за свой счёт. Ну и, конечно же, это всё провести, за вычетом совершенно не пригодных к использованию лодок. Уверяя, что подводные лодки, даже в качестве транспортных, могут сильно пригодиться союзникам при высадке десантов на Японские острова. На этом же основании Ворошилов настаивал на продолжении производства немецких десантно-высадочных средств. Причём за счёт всё той же Германии. И их раздел между основными странами победителями. Ну а все категории кораблей Ворошилов предлагал отнести на период капитуляции уже Японии. Затопив корабли, которые к тому времени окажутся в категории 'С'. Во всю оппонируя союзникам, совершенно не желавших усиления советского флота.
Ещё одним вопросом поднятым Ворошиловым была советская зона оккупации Германии. И как можно быстрейшее передача её под контроль советских войск. С оставлением всего ценного и положенной части трофеев союзниками для советских войск. Ещё одним затронутым Ворошиловым вопросом стал скорейший выход войск союзников с территории Чехословакии. Но тут стало известно о том, что выборы в Великобритании выиграли лейбористы. И премьер-министром, этой страны должен был стать Эттли. И в этот день Сталин вызвал Ворошилова к себе.
5
В этот раз Сталин встретил маршала сидя за столом и набивая свою трубочку табаком из сигарет 'Герцеговина-Флор'. И поздоровавшись, раскурил трубочку, после чего ткнув чубуком трубки в сторону стула, стоявшего перед столом, произнёс:
— Садись Клим. И ты снова оказался прав. На выборах в Великобритании победил Эттли. Что ещё предсказать хочешь?
— Я бы всё предсказал, Коба, — сев на стул, и усмехнувшись, ответил Ворошилов, — только это не предсказания. Я могу поведать только об наших ошибках, что были сделаны в той версии, которую я знаю. Предостеречь от них. Но какие другие ошибки мы сделаем сейчас, и чем вся эта игра закончиться, я предсказать не могу. Я могу предостеречь от людей, которые показали себя предателями. И которых мы можем использовать, не допуская их до постов, где они станут уже фигурами и смогут повлиять на ситуацию. Могу предостеречь от действий, вреда от которых будет больше чем пользы. Но решать, Коба, тебе. И по поводу этих действий необходимо решать уже сейчас.
— И какие это действия, Клим? — поинтересовался Сталин, на что Ворошилов, поморщившись, произнёс:
— Взять хотя бы вопрос стрелкового оружия. Нет, и СКС-44, и РПД-44, и КПВ-44 оружие не плохое[17]. И вполне себе будут использоваться ещё и в начале следующего века. Их надо ставить в производство и как можно быстрее. Насыщая наши войска этим оружием. Причём на основе пулемёта Владимирова срочно делать зенитные установки, в том числе спаренные и счетверённые. И не ждать окончания их войсковых испытаний. Изменения и так вносить придётся. Но есть резон поставить, уже сейчас, на производство и автомат Судаева. Пусть он и слишком тяжёл и нуждается в доработке. В войсках он нужен уже сейчас. Ну а потом заменим его победителем нового конкурса на автоматы. Возможно, что сам Судаев его и доведёт. Главное не допустить его смерти в следующем году от язвы желудка, — и увидев, как Сталин кивнул, в знак того, что воспринял эту информацию, и, понимая, что теперь здоровьем конструктора плотно займутся, продолжил, — Из противотанковых средств, то создаваемый сейчас РПГ-2[18] на вооружение пойдёт. Но есть идеи, как создать подобное оружие лучше. Да и с большим диапазоном применения. Но об этом я с конструкторами поговорю. Плюс предлагаемая модернизация пулемёта Дегтярёва позволит получить приемлемое средство поддержки пехоты на ротном звене. В батальонном ещё долго будет играть свою роль пулемёт Горюнова. Но вот от предлагаемого военными нового пистолета я бы хотел предостеречь. Точнее от патрона, который они будут предлагать использовать. Девятимиллиметровый курц, или короткий.
— А что там не так, Клим? — поинтересовался Сталин, всегда много внимания уделявший вооружению армии. На что Ворошилов, снова поморщившись, ответил:
— Нашим генерал очень понравились пистолеты, так называемые ППК, полицай пистоле криминал, под эти патроны. Лёгкие, компактные, удобные. Идеальные пистолеты для полицейских, которым с бандитами не воевать. А так, шантрапу гонять. Но в бою им можно будет только застрелиться. А не теми же лётчикам, для самообороны использовать, выбираясь из тыла противника. Хотя не спорю, патрон, для ТТ, избыточен по мощности, для пистолета. И наибольшее распространение, в перспективе, для пистолетов получат именно патроны к Парабеллуму. Благо и для пистолет-пулемётов, эти патроны тоже будут подходить. А под короткий, девятимиллиметровый патрон такое приличное оружие не создать.
— Вопрос с этим понятен, Клим, — кивнул Сталин, — И думаю, вопросы дальнейшее развитие вооружения курировать будешь ты. В том числе и артиллерии, и танковых войск, и авиации и даже флота. Ведь не зря же ты так бьёшься за трофейные корабли. Что там не так, с теми, подводными лодками?
— Союзники потом, втихаря, поднимут подводные лодки, как говорят немцы, семнадцатой серии. То есть лодки с единым типом двигателя, как для надводного, так и подводного хода. Правда, они там, по типу самих лодок, будут сильно различаться. Но союзники, поднимут их, втихаря. Изучат. И с нами, полученной информацией, не поделятся[19], — произнёс маршал, снова получив покачивание головы Сталина, в знак того что тот воспринял информацию, — И я думаю немецкие наработки в этом направлении нам очень пригодятся. А подводный флот, это самый дешёвый способ бороться с военно-морской немощью. Плюс авианосцы нам могут очень сильно пригодиться, при высадке на Хоккайдо. Так что два трофейных необходимо завершить, до начала нашей войны с Японией.
— Всё-таки, ты, Клим, предлагаешь подождать с началом войны с Японией, — Сталин в упор посмотрел на собеседника не мигающим взглядом, который маршал выдержал, не отведя взгляда, — Но ты понимаешь, что если мы не начнём войну и не завершим её до распутицы, то война затянется. А все военачальники говорят, что нам надо не менее двух месяцев, для разгрома японских сил, в Маньчжурии. И что бы не завязнуть в грязи в конце октября, нам необходимо начать войну в начале августа.
— Понимаю, Коба, — теперь настало время кивать головой, в знак согласия у Ворошилова, — всё понимаю. Только Жуков исходит из того что встретит врага, как на Халхин-Голе. Но они не учитывают, что сейчас в Маньчжурии находятся совсем другие войска. Все наиболее подготовленные и боеспособные войска японцы перебросили на Японские острова. А остались далеко не лучшие части. Треть, из которых, к тому же не японцы, а местные. Так что, как я знаю, через две недели, после начала нашей войны с ними, японцы выйдут из игры. И в первых числах сентября война закончиться. Вот тут и надо подумать, стоит ли что-то делать себе во вред.
И теперь уже Ворошилов, не моргая, прямо смотрел на Сталина. Который, затянувшись, спросил:
— Ты считаешь, что начать войну, против Японии это во вред нам? И как быть с нашими договорённостями, что мы начнём войну с Японией в течение четверти года?
— Да, Коба, считаю, что наша война с японцами в этом году это большая ошибка, — всё так же прямо смотря, в глаза Сталину, ответил маршал, — И начну, пожалуй, с ответа на вопрос, что делать. Тянуть время. Сейчас сослаться на то, что не успеваем развернуть. В ноябре, сослаться на то, что не смогли подготовить войска в войне зимой. Весной, сослаться на распутицу и на то, что есть проблемы с переброской войск с зимних квартир. Летом у нас будет засуха, и мы воевать не можем. Так как проблемы с продовольствием. Осень опять распутица. Зимой... Знаешь, Коба, я бы ударил, по японцам, зимой сорок седьмого года.
— Это почему, Клим?
— Во-первых, всё замёрзнет. И темпы нашего наступления будут, скорее всего, выше. Ну и, думаю, к этому моменту американцы и их союзники навоюются в Японии до полной невозможности продолжать войну. Они уже сделали под полмиллиона своих медалей 'Пурпурное сердце', — и, увидев удивление в глазах Сталина, Ворошилов поспешил уточнить, — Это награда, которая вручается тем, кто получил ранение. В общем, эти полмиллиона наград, если они их не потратят в Японии, то будут тратить ещё и в начале следующего века. Я предлагаю дать им возможность израсходовать их сейчас. А тут мы победители и во всём белом. Это если образно, Коба. А мы в это время, восстановим страну. Всё что у нас порушено было. Причём используя технику, что пойдёт к нам по ленд-лизу. Убив в хлам те же полученные нами студебекеры. Всё одно, эти машины, на фоне других, не самые лучшие[20]. И нам их пиндосы дают по принципу, на тебе убоже, что нам не гоже. И будут топить в океане те машины, что мы им вернём. Так что лучше их убить эксплуатацией ещё у нас, причём в интересах нашего народного хозяйства. Хотя завод по их производству купить и перевезти, к нам, можно. Американцам такие машины сами не нужны. Но вот для наших условий такой завод был бы не плох. Но после окончания войны нам такую возможность, его купить, не предоставят. Все соглашения, после капитуляции Японии они, в течение недели, нарушат. И мы ничего не получим. Плюс у них сейчас есть готовые к высадке в Японию силы и средства. Которые они введут, не пустив нас в те зоны оккупации Японии, о которых уже имеется договорённость. А после года войны, не факт, что они смогут быстро занять всю территорию Японии. Не пустив нас на Хоккайдо. Так как мы, к началу сорок седьмого года, сможем перебросить на Тихий океан часть своего флота. Как по железной дороге. В виде трофейных секций подводных лодок. Собрав их на Дальнем Востоке. Так и секции быстроходных десантных барж, паромов Зибеля и различных катеров. Плюс сможем перебросить на ТОФ и крупные корабли. Я так рассчитываю, что там можно будет собрать до восьми крейсеров. По два, с Балтики, Чёрного моря, два те, что сейчас есть на ТОФе, один достроив, второй отремонтировав. А то, у нас, там сейчас ни одного боеспособного крейсера. Ну и 'Мурманск'[21], с севера, а восьмым, уже как получиться. Либо трофейный, либо достроенный 'Таллинн'. Плюс не менее дюжины эсминцев, включая как наши, так и трофейные, и несколько десятков подводных лодок. Опять же с учётом трофейных. Что, совместно с тем, что побережье замёрзнет, а у японцев ледоколов нет, позволит нам полностью защитить наши берега, от возможного удара японского флота.
— Если море замёрзнет, как же мы сами будем действовать? — усмехнувшись, произнёс Сталин. На что Ворошилов, разведя руками, ответил:
— А у нас ледоколы есть. А у японцев, зимой, промерзает только пролив Лаперуза. Где мы тоже сможем использовать ледоколы. Так что, наши корабли, смогут действовать у берегов Японии относительно свободно. Ну а для поддержки десантов и как корабли управления можно использовать трофейный учебный броненосец и выкупить броненосец береговой обороны у финнов[22]. Всё одно им, по договору, финнам, его, куда-то девать надо.
— Может быть, ещё предложишь, у финнов, подводные лодки купить? — с нотками сарказма в голосе произнёс Сталин.
— Нет, Коба, не предложу, — покачал головой Ворошилов, — Резона нет, покупать у них ещё что то. А броненосец, совместно, с нашими 'Хасанами'[23], позволит обеспечить поддержку десанта в Татарском проливе, на Сахалин, а далее на Южные Курилы и Хоккайдо. А бывший немецкий учебный корабль использовать в северной части Курил. Но для этого наш флот на Тихом океане необходимо максимально усилить. А то у нас там сейчас один крейсер никак не достроят, а второй на ремонт поставили. А нам, чтобы Хоккайдо и Цусимские острова забрать, не помешает флот посильнее. Хотя бы не уступающий японскому, что будет, у них, через год.
— Да ты, Клим, у японцев хочешь и Цусиму отнять? — снова с сарказмом произнёс Сталин, усмехнувшись в усы. На что маршал, тяжело вздохнув, произнёс:
— Видишь ли, Коба, я хочу лишить японцев всех земель, что Японии дала Россия. В конце восемнадцатого века, в Японию, из России, прибыло посольство. Которое предложило установить дипломатические отношения, начать торговлю и установить добрососедские отношения. Для чего передавали японцам север Хоккайдо. Который был в русском подданстве. Японцы подарок забрали, а от всего остального отказались. А в начале девятнадцатого века высадились на Курильских островах, выдавливая оттуда русских. Ну и прочих алеутов, и эскимосов. Произошёл конфликт. В которых отметились корабли 'Юнона' и 'Авось'. После чего японцы плюются при упоминании этих кораблей, так что не помешает иметь такие корабли в составе нашего тихоокеанского флота. Но как бы то ни было, тогда Сахалин и Курильские острова севернее Урупа отстоять получилось. Хоть они и обезлюдили. И завершилось это всё во времена войн с Наполеоном инцидентом Головина, в одну тысячу восьмисот тринадцатом году. Когда южные острова Курильской гряды и Хоккайдо ради установления мира отдали такой японской колонии как княжество Эдзо. И в состав Японии эти земли попали уже во второй половине девятнадцатого века, после того, как ставшее республикой, княжество было завоёвано уже самой Японской империей. А в тысяча восемьсот семьдесят пятом году, в счёт отказа японцев только от претензий на Сахалин, им отдали и оставшиеся обезлюдившие Курилы.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
