Побег со счастливым концом.

Старей возмущенно посмотрел на человека в кресле. Он явно думал, что уж в такой ситуации сила окажется не на стороне господина Лесали. А я подумала, что тратить расположение важного человека на какую-то незнакомую девчонку глупо.

— Нет, не это.

Господин в кресле так удивился, что даже забыл про то, что он в стрессе. Его лицо стало мягче.

— Чтобы я не обещал тебе — сделаю. Ты знаешь, я умею держать слово.

— Хорошо. Тогда вспомни, что обещал на террасе у Анитея Сколь.

— Обещал... — Мужчина был явно озадачен. — Это было, когда посла Фархара обвиняли в двойном убийстве, и я думал, что мне придется принять самое скверное решение?

О, оказывается этот человек тут судья. Ну, тогда понятно, к кому еще могут притащить, обвиняя в нарушении закона. Хотя в странной обстановке тут проходят предварительные слушания.

— Если я что-то и обещал, то теперь, увы, не вспомню... тогда я был совершенно пьян.

Вынырнувшая из-за двери Эвелина хохотала в голос. Она протанцевала ко мне и, стянув с плеч пестрый шарфик, завязала мои волосы в хвостик. Приличного хвоста из-за длины волос не получилось, зато теперь я совсем не походила на парня.

— В тот день ты действительно напился в стельку. Я сидела у тебя на коленях, и ты целовал меня на глазах всех этих фархарцев, а они отводили глаза в сторону. И только наш невозмутимый господин Лесали своим внимательным взглядом пытался призвать тебя к разумности. Тогда ты ему и пообещал, что стоит тебе увидеть его в компании хоть какой-нибудь молодой особы, не теряя ни минуты, женишь его не на ней. Мне показалось, это была угроза. Но господин Лесали спец в том, как можно повернуть все что угодно к выгоде для себя. — С этими словами она закончила приводить мою прическу в порядок и отступила в сторону, победно глянув на господина в кресле.

Тот чуть ли не подпрыгнул в своем кресле и жадно уставился на меня. Я послушно покраснела и попыталась спрятать глаза в пол. Эвелина снова нырнула на подлокотник и снисходительно обняла своего спутника жизни. И тут в дверь громко, настойчиво постучали. Собиравшийся что-то дополнительно напомнить Кевин повернулся в сторону открывшейся двери. Впрочем, как и все остальные присутствующие в комнате. А потом, не дожидаясь разрешения, в комнату ввалился Стефаниус Оун.

— Сиэль! — Требовательно окликнул он.

Странно, первым делом ему стоило бы воскликнуть: 'Господин!'. Тем более странно, что пустили его без разрешения и черноглазый расслабленный господин около двери тому вовсе не воспрепятствовал. Стефаниус даже протянул руку ко мне, намереваясь ухватить за кисть и утащить восвоясье. Но тут он заметил... господина Лесали и рука замерла на пол пути.

— Кевин! Так ты уже все уладил.

Господин Кевин Лесали, которому пришлось выпустить меня из объятий, когда Эвелина повязывала платок, теперь просто держал меня за руку. Причем так крепко, будто она уже ему принадлежала. Вот только, когда он смотрел на Стефаниуса Оуна и мирно-довольное выражение с его лица медленно исчезало. Сделав над собой усилие, он отпустил мою руку.

— Только наполовину. — Пробормотал он.

— Господин! — Стефаниус поклонился человеку в кресле. Беспокойство за меня отпало, и он вспомнил о правилах и приличиях.

Тот слегка склонил голову в ответ. Похоже, на этот раз его озадачили меньше, чем в первый, но для требовательного прищура глаз хватило.

— Вы же знаете, я только недавно искал Кевина здесь, а оказалось, что он все же в таверне. Когда я пришел туда мне сказали, что произошел какой-то инцидент, и Сиэль пришлось уйти с городской стражей. — С этими словами он посмотрел на Аплогия Старрея.

Аплогий потерял речь еще когда выяснилась правда про мой пол, а теперь на его лице читалось ясное осознание того факта, что он не просто выставил себя дураком перед Господином, так теперь еще и покойник. Судя по его затравленному взгляду, он подсчитывал, хватит ли прикопленных им финансов на достойные похороны и придут ли на них безутешные родственники.

— Господин Старрей... убирайтесь отсюда вон! — Выразил общую мысль мужчина в кресле.

Тот умелся даже не дослушав куда именно ему повелели убираться.

Однако после его ухода ситуация в комнате отнюдь не разрешилась. Стефаниус еще не понял, что все происходящее имеет некий скрытый смысл. Видать в таверне побоялись ему рассказать достоверные подробности происшедшего, просто послали обратно к Твисткарю, надеясь, что господин Лесали сам все уладит. Господин в кресле понял, что все стало интереснее, чем хотелось бы, и предусмотрительно нахмурился, его дама озадаченно взметнула брови вверх, пытаясь понять, откуда у меня выискался второй защитник. А вот господин Лесали все понял. Я подозреваю, он понял даже то, чего не знала я, и поэтому холодел на глазах. Кевин как бы невзначай отстранился еще дальше от меня, а в его похолодевших глазах мелькнула какая-то странная тень. И я бы дорого дала за то, чтобы ее там не было.

— Стефаниус! — Утверждающе-требовательно поприветствовал Оуна безымянный, но безмерно важный господин.

— Простите, если ничего серьезного не произошло, я заберу Сиэль к Милушке.

Господин в кресле начал раздумывать над этим заявлением — имя Милушка, видимо, дало ему намек, в какой стороне искать корень всех зол. А я запаниковала. Конечно, Стефаниус явно был мне другом, и работа у его жены еще недавно казалась пределом всех мечтаний, но теперь рядом со мной стоял господин Лесали. А этот господин своенравно поцеловал меня уже два раза на глазах у восторженной публики. Теперь, как честная женщина, я просто должна была заставить его на мне жениться. Тем более, как говаривала моя мачеха: 'Если есть подходящий мужик нужно сразу же его брать'. Она, правда, еще уточняла за что именно, но это уточнение не для пересказа благовоспитанной девушке. А моя мачеха знала толк в таких вещах — недаром же она женила на себе моего отца. Поэтому, недолго думая, я модифицировала фразу и сама ухватила Кевина Лесали за руку, причем так крепко, словно она мне уже принадлежит.

— Ничего серьезного не произошло. — Ровным тоном разбуженной мумии сказал Кевин.

Он протянул свою руку с моей рукой и передал ее Стефаниусу.

— Я нашел все нужные тебе документы. Завтра перешлю с посыльным. — Он коротко улыбнулся Оуну.

— Господин, Эвелина! — С этими словами господин Лесали раскланялся и сбежал из комнаты.

— Что произошло? — Стефаниус по очереди посмотрел на меня и господина в кресле. — В таверне мне сказали, что к Сиэль подошел один из этих северных варваров, что было дальше, никто толком не разглядел, но этот тип быстро ушел, а скоро прибежал проклятущий Старрей и увел Кевина и Сиэль. Я подумал, что он наберется наглости утащить Кевина только сюда и прибежал следом.

— Дело в том... — начала я.

— Дело в том, что никто толком не потрудился представить мне эту леди. — Перебил меня мужчина. — Возникло даже легкое недоразумение по поводу ее пола.

Стефаниус улыбнулся от души.

— Так это было дело дорожное... — Весело бормотнул он и в уголках его глаз собрались веселые, добродушные морщинки.

— Сиэль Лиэлье. — Представил меня Стефаниус.

Я не стала ждать пинка под зад — поди, поздоровайся, и, шагнув в сторону кресла, сделала легкий реверанс, все как учили в монастыре.

— Господин? — Требовательно спросила я. Этому в монастыре не учили, но надо же как-то выживать бедной сиротке.

Стефаниус неестественно кашлянул — явно давал понять, что кто-то тут слишком обнаглел.

— Господин Керон. — Представился анонимный судья-портной.

Я слегка склонила голову, всем лицом выражая сомнение — Керон слишком распространенное имя, причем у всех слоев, так в Магнелле могли назвать и трубочиста и короля. Собственно, так и звали трубочиста, который жил в нашем родовом замке и одновременно нашего короля — Керон Мерулин Алиалль Магнелльский. Там у него еще вроде пара имен была, но я их благополучно забыла.

— Очень под... приятно. — Бормотнула я. Кажется, мне тут голову морочат — назваться Кероном у нас все равно, что неимкой притвориться. Впрочем, если какой-то знатный господин прикидывается неким Кероном для встречи с любовницей — мне все равно правды не скажут.

— А?... — Господин Керон помахал на нас рукой так, чтобы кто-нибудь из нас кинулся объяснять какая такая связь между нами.

— Господин Стефаниус нанял меня в помощь своей жене в саду. — Я сделала еще один реверанс, чтобы не показалось, что я лезу вперед.

Не знаю, что показал Керону Стефаниус за моей спиной, но господин Керон тут же попытался сделать хорошую мину при плохой игре. Эвелина с интересом взирала на все происходящее, выглядывая из-за смоляных кудрей своего господина, на плечах которого она повисла.

— Это прекрасно. Милушке давно нужна помощь, да она все упирается, не желает нанять обычного садовника. Хорошо, что Стефаниус нашел способ исправить ситуацию.

У меня немного отлегло на сердце — уже начинали терзать смутные сомнения, не обманули ли меня. Впрочем, сильно расслабиться мне не дали и выставили за дверь к черноглазому расслабленному господину. Стефаниус улыбнулся так, чтобы дать понять, что после его разговора с Кероном все точно станет хорошо. И я вышла за дверь, раздумывая о том, кому именно должно хорошо стать.

* * *

Выйдя я огляделась и привалилась к перилам, почти напротив того типа, которого видела при входе. Черноглазый телохранитель даже не шевельнулся при виде меня, только внимательно посмотрел на новый головной убор. Ага, вот и еще один человек, которого нельзя обмануть мужским нарядом. Впрочем, если телохранителя можно так оболванить — его нужно гнать в шею. Наверняка, у него не получится достойно сопротивляться.

Странный это был тип — ни в Магнелле, ни у наших ближайших соседей таких черноглазых не водится. А кожа у него светлее, чем у восточных кочевников, или тех же фархарцев, которых порой можно встретить в Камее. Я уставилась на него с ленивым любопытством. Он ответил мне тем же. И вдруг он принахмурился. Я тоже нахмурилась. Он неторопливо и молча протянул руку, я пожала плечами. Черноглазый подсобрался и чуть отклеился от стенки, на которую опирался. На этот раз руку он протянул чуть настойчивее. Я сделала возмущенный взгляд. Телохранителя взгляд не прошиб и он аккуратно обхватил мою левую руку чуть выше того места, где прятался легкий метательный кинжал. Ловко расстегнув манжету, черноглазый осторожно вытащил его из ножен. В ответ я фыркнула: на входе нужно было отбирать.

Телохранитель взвесил кинжал в руке и ему он понравился. А потом, словно играя со мной — протянул обратно. Причем держал за лезвие так, как ни один профессионал себе не позволит. Я попыталась вернуть себе свою вещь, ухватив за рукоять, и только тогда поняла хитрость оппонента — тот и не думал выпускать из рук отнятое и не боялся порезаться. Нож в его руках резко нырнул вниз, а я не раздумывая потянулась за ним. И отобрала. Резкая радость вспыхнула весенним костром в черных глазах. Я посмотрела на кончики его пальцев — они не пострадали. Он успел разжать пальцы, когда я выхватывала кинжал.

Так это была... проверка скорости моей реакции. Странно, что кинжал не отобрали на входе в комнату. Черноглазый недооценил меня тогда, а сейчас решил поиграть? Чтобы подтвердить мои подозрения телохранитель рухнул передо мной на одно колено. Хотела бы я измерить свои глаза в тот момент. Но он опять меня обманул и, шустро сунув руку в правый сапожок, вытянул второй кинжал. А потом так же легко взвесил его в руке, хитро поблескивая на меня глазами. Я вздернула нос и, согнув колено, выставила ногу чуть вперед — больше отбирать кинжал и не подумаю. Мужчина повел бровью, насмешливо прищурился, и... обхватив ногу в сапоге левой рукой, правой осторожно вернул кинжал на место. Когда открылась дверь, и из нее вышел Стефаниус Оун, он все еще стоял передо мной на коленях, держа рукой за ногу.

* * *

— А теперь, Стефаниус, потрудись объяснить, что тебя связывает с этим ребенком? — когда все прочие посетители удалились, даже Элоиза была вновь выпровожена в соседнюю комнату, Керон Авестор Мерулин Алиалль Магнелльский смог наконец-то вплотную взяться за одного из своих лучших генералов. И одним из своих самых верных людей по совместительству

— Двадцать один год назад, до восстания Катлора Аниаса моя фамилия была Сартори... — Неторопливо начал Стефаниус.

— Я понял, можешь не продолжать. — Резко прервал его господин в кресле, резко отмахнувшись. — Переходи к девушке.

— Но моя сестра... имеет к ней прямое отношение. Сиэль дочь Кинелисии. Вы же... наверняка не хотели ничего знать про детей мятежников. Даже про тех, кто были помилованы. Это я тогда был достаточно взросл, чтобы сделать собственный выбор.

— Безопасностью внутри государства у меня занимается достаточно надежный человек. — Голос мужчины звучал нарочито равнодушно.

— Вы никогда не говорили кто это. Я понимаю, вы недаром выдаете только ту информацию, которая нужна тому или иному человеку, а какие-то действия скрываете за подставными фигурами, но... ведь сейчас это Кевин, да?

Керон недовольно зыркнул на Оуна. Тот развел руками.

— Уже полгода прошло. Скоро это станет сложно скрывать от проницательных и внимательных. Я попросил его найти информацию, которая поможет либо удочерить Сиэль, отняв у мачехи либо стать ее опекуном. Он нашел все необходимое слишком быстро для простого адвоката, пусть даже лучшего в городе.

— Сиэль, Стефаниус... мы говорим про Сиэль.

— Ну что ж... Сиэль — дочь моей сестры, которая намного младше меня. Во время мятежа наша семья разделилась и из-за родителей мы долго не общались. Кинелисия вышла замуж за благонадежного человека. Кстати, по совету родителей, которые старались сделать все, чтобы их дела не затронули младшего ребенка. К тому же так удалось избежать конфискации собственности, к тому времени, как их вина в участии в восстании была доказана, все владения переписали на мужа сестры, хотя об этом, вы, скорее всего, знаете. После того, как сестра родила дочь, она была счастлива, как говорят очевидцы, но через несколько лет, увы, скончалась. Несколько лет назад ее муж женился второй раз. В начале, его новая жена пыталась сделать из ребенка себе игрушку, а потом, когда забеременела, решила избавиться от обузы — ее сын по закону становился наследником всего имущества семьи. И вот мой шурин умер, а его жена быстренько решила навсегда упрятать девочку в монастырь. Я просто хотел забрать ее оттуда под благовидным предлогом, а для начала познакомиться и объяснить ситуацию. Вот только встретил малышку по дороге в монастырь, откуда она сбежала. Я узнал ее сразу, даже в этом мальчишечьем наряде — еще когда сестра приезжала с мужем в столицу, я тайком старался повидать их. Правда, наше полуофициальное знакомство оказалось странноватым, и она была в одежде подходящей разве что парнишке, и я не рискнул рассказать всю правду, просто предложил работу в саду у Милушки, благо она собиралась дать деру в столицу и там приискать работенку.

— А она не обидится на тебя теперь за такое вранье?