Ну, неужели же мы разобрались?
Из двери высунулся Шон.
— Конечно, вы почти драконы, и, вообще, зараза к заразе не липнет... Но все же насморк абитуриентов не украшает! Или вы планируете еще и в доктора поиграть?
— Рррр! — дружно обернулись мы к нему. Потом снова посмотрели друг на друга.
"Полетели, поплаваем под дождем?" — поднял бровь мокрый блондин.
"Давай!" — улыбнулась уголками рта и опустила ресницы я.
Мы взмыли в воздух и, держась за руки, понеслись к пруду.
Меньше десяти минут понадобилось нам на то, чтобы понять, что идея была замечательной, но при этом совершенно дурной. Шлепанье капель по теплой воде, гладь пруда, на которой дождь играл, как на ксилофоне, запах мокрой травы — это все было прекрасно. Но вот то, что, не успев опуститься в воду, мы обвили друг друга ногами и руками и стали целоваться — никуда не годилось. Шона-то рядом нет!
— Хорошо, что вода прохладная, — засмеялся Ар, отрываясь от моей шеи.
— А-а? — не уловила мысль я. Это снова про пользу холодного душа, что ли? Но, пожалуй, Арден прав... еще немного, и никакой душ не поможет.
"Нара, а ты не чувствуешь, его собственный зверь уже зародился?"
Арден, увидев, что я отстранилась и ушла в себя, дотронулся пальцем до моего лица:
— Бель, что-то не так?
— Я с Нарой разговариваю. Спрашиваю, может быть, она может почувствовать твоего дракона.
— И как?
— Пока вроде бы нет. Ты хочешь, чтобы он проснулся быстрее?
— Шутишь? Конечно, хочу! — Арден выделил последнее слово голосом, одновременно стиснув меня ладонями.
— После этого должно стать легче держать себя в руках. Понимаешь?
— Не очень.
— Они же живые! Вот в тебе живет единорог, да?
Арден кивнул.
— У него есть имя? Я тебя никогда не спрашивала...
— Есть, — в голосе послышалась нежность. Ага, он любит своего жеребца, хорошо.
— Ты можешь представить, чтобы какая-нибудь девушка, ради минутного порыва в "доказательство любви" предложила бы тебе убить твоего единорога? И, как бы ты ее ни любил и ни желал, ты бы на это согласился?
— Я никогда бы не пошёл на такое.
— Вот наша страсть может убить мою Нару. И твоего, еще нерожденного дракона. А они — повторюсь — живые!
На обычно сдержанном лице Повелителя проступало понимание.
— Я не смотрел с этой точки зрения. Может, потому, что мой собственный зверь еще не появился. И потому, что было слишком мало времени, чтобы осознать то, что я приобрел и чем стал. Обещаю — мы будем очень осторожными. Теперь, когда ты сказала, что любишь меня, это не слишком трудно.
— Люблю... Но послушай, будет хорошо, если Нара станет при каждой возможности звать твоего дракона. И Мрак со Штормом тоже. Это действует! Да, к вопросу о зверях... Ар, тут есть поблизости место, где можно хорошо побегать?
— Побегать? Зачем?
— Элги не высовывала носу полгода, чтобы не сбить мое чувство направления. Надо ее выпустить.
— Живая? — улыбнулся эльф.
— Живая! — согласилась я.
— Мм-м... если пройти через телепорт к границам Мириндиэля, там есть подходящая равнина. И там же, кстати, можно хорошо поохотиться. Кабаны, капибары, антилопы, индейки...
По мере того, как Ар перечислял дичь, в моем животе начало урчать. Я как-то резко вспомнила, что после того мяса у костра так ничего и не ела — кусок в горло не лез.
— Голодная? А я тоже не ел, знаешь? Не мог. Пошли, поужинаем? Только повтори, мне не послышалось, что ты меня любишь?
Глава вторая
Анекдоты о сумасшедших, рассказанные ими самими,
внушают беспокойство — слишком уж разумны.
С. Е. Лец
После ужина мы вчетвером устроились у камина в зеленой гостиной. За окном все еще шумел дождь — похоже, силы в заклинание я вбухала немеряно. Арден рассказывал, зачем ходил в Ларран. Оказывается, теперь у нас были имена, подходящие легенды, свитки с родословными и даже благословление и содействие Владыки. Отец Ардена — Алсинейль — одобрил все предпринятые сыном шаги и дал ему карт-бланш и на учебу в Академии, и на любые другие действия, если таковые потребуются. Лично мне Владыка передал привет, как новому члену семьи, и приглашение в гости, как только выкрою время.
Ай да Арден! Сколько всего провернул за полдня! Но послушаю — кто же мы теперь?
Оказалось, я и Ар — кузены, родственники матери Тиану. Той самой полудраконицы. Согласно родословным Айтеллороэля эрд Неллао и Силвернаринель эрд Неллао, запечатленных на свитках, привезенных Аром, три четверти нашей крови были эльфийскими, четверть — драконьей. А у Силвер-как-её-там была еще капля человеческой крови. Наша семья стояла достаточно близко к правящему дому Лоо'аллен и владела несколькими заклинаниями королевского рода. Поскольку данная магия причислялась к государственным тайнам, по давнему соглашению нам позволялось носить постоянные ментальные щиты, и никто в Академии не мог потребовать их снять. Идеально!
— Ар, но такие имена! Язык сломаешь! Понуждение к произнесению такого лингвистического ужаса надо приравнять к убийству с особой жестокостью путем завязывания языка в узел!
— Ну и отлично, — хихикнул Шон. — С таким имечком часто в деканат вызывать не будут! Проще на проступок рукой махнуть, чем такое выговорить!
— Ну, для своих будете Ар-Ароэль и Нара-Нель, или уж как получится, — предложил Ти.
— Да, Бель, — продолжил Арден, — по легенде мы помолвлены с детства, хотя свадьба будет еще неизвестно когда. Статус жениха позволит объяснить наши отношения. К тому же я одобряю политику кузена касательно любопытных носов.
Я представила свой жизненный путь, украшенный отрубленными носами, и вздохнула. Справа — отрезанные Ти. Слева — трофеи Ара. Интересно, чей ряд окажется длиннее?
Поставив меня посреди комнаты, парни занялись обсуждением эльфийской личины. Замечательно! Стою, как кукла, и понятия не имею, что они со мной вытворяют. Сейчас понаваяют — мало не покажется! Нет, так не пойдет! Быстро сотворила рядом фантом-копию — вот на ней пусть и экспериментируют — и плюхнулась в кресло, Ти на колени. Поерзала, устраиваясь так, чтобы не заслонять жениху обзор на застывший посреди ковра "подопытный экземпляр".
По легенде Наринель было семнадцать. Отлично! О фигуре и пластике можно не заботиться. Так, надо немножко изменить форму кистей рук, ногтей, стоп, чуть подправить осанку и постав головы. Теперь лицо. Ар встал, подошел к манекену вплотную. Я с интересом наблюдала, как изменилась на слегка заостренную эльфийскую форма ушей, немного сместились вверх скулы и поднялись брови, стал миндалевидным разрез глаз, чуть острее подбородок, лицо сузилось, на лбу появился мысок волос, на щеке — крохотная ямочка. Небольшая родинка изменила абрис рта. Цвет кожи посветлел, а губы, наоборот, из розовых стали алыми.
Повелитель обошел вокруг — провел рукой по волосам — мои волнистые пряди стали идеально прямыми и окрасились в цвет белого золота, как у Тиану.
— Глаза сделаем голубыми?
Я кивнула.
А что, красиво. И абсолютно неузнаваемо.
— Да, Бель, — поймал мой взгляд Повелитель, — из Ларрана я привез десяток эльфийских платьев твоего размера и кое-какие украшения. Тебе по статусу положено. Потерпишь?
Значит ли это, что любимых штанов мне, как своих ушей, не видать? Ну, это мы еще поглядим!
— Ой, Ар, у меня же есть несколько артефактов, которые ношу постоянно — цепочка-маяк, браслет с камнями вызова, детектор ядов, драколилия... — начала перечислять я.
— Молодец, что подумала! Их тоже замаскируем, — кивнул Повелитель.
Теперь настала очередь личины Ардена. Оценив мой фокус с манекеном, он тоже создал дубль, а потом занялся его переделкой. Глаза стали синими, брови и волосы потемнели до русого цвета, неуловимо поплыли и изменились черты лица. Фигура сделалась более сухощавой. Потом Ар занялся деталями — зубами, формой ушей, кистей рук, прической. Еще пять минут, и перед нами возник молодой симпатичный эльф, не вызывающий никаких ассоциаций с Повелителем.
— Ароэль, двадцать семь лет, драконья магия только начала пробуждаться, поехал учиться, не желая отпускать невесту в чужой город одну. Одна штука. Сделано! — хохотнул Арден. — Бель, завтра сядем с тобой где-нибудь, я покажу картины тех мест, где ты росла и жила, и расскажу о наших родственниках. Верю, что ты выкрутишься и без этого, но лучше подготовиться.
— А что дальше? — поинтересовалась я.
— Завтра нам надо приехать в город и подать документы в приемную комиссию Академии. Мы — близкие родственники Тиану и никого не удивит, если поселимся в его доме, а не в общежитии. А вот въехать в Галарэн надо по-эльфийски. То есть на эльфийских скакунах, иначе какие же мы эльфы? Предлагаю совместить приятное с полезным — прямо сейчас скакнуть через портал к границам Мириндиэля — там пасется один из наших табунов. Попробуешь выбрать себе коня.
Мои глаза загорелись. Как ни был хорош мой любимец Черный Ветер, но эльфийцы — умные, стремительные, выносливые, преданные хозяевам — были несбыточной мечтой любого лошадника Империи. Неужели моя может сбыться?
— Бе-ель! Выпадай из астрала! Слушай дальше. Решим дела с табуном и можно выпустить единорогов. А заодно поохотиться. Согласна?
Подскочив как пружина, я чмокнула Ара в подбородок и полетела на второй этаж — переодеваться в охотничий костюм.
* * *
Арден и Тиану, перебрасываясь короткими репликами, рассматривали утоптанную землю. В центре пятачка, на котором не осталось даже травы, лежал обглоданный добела скелет кого-то рогатого. Судя по обрывкам фраз, обычно на этих тигробыков хищники не нападали, уважая их за непримиримую решительность, крупные габариты, кошачье проворство и убойные рога. Я тоже уставилась на залитую кровью землю, спасибо, эльфийское зрение позволяло хорошо видеть даже при свете неполной Луны. Следы. Похожи на волчьи, но шире, пятка более округлая. Здоровые. Когти невтяжные. И сколько зверюг тут топталось, сразу и не скажешь. И не сразу — тоже. Только видно — очень много.
Ти обернулся к нам:
— Стая гиен— убийц. Штук пятьдесят. Как эльфийские патрули не засекли такую банду раньше, непонятно. Надо бы табун проведать, все ли там ладно.
— А может быть неладно? — спросила я.
— С десятком гиен жеребцы справятся и без табунщиков, но полсотни — это другой разговор.
С пастухами разговаривал Арден. Эльфы явно обрадовались появлению Повелителя и его кузена, а на нас с Шоном косились с вежливым интересом, очевидно, ожидая, пока Арден нас представит и позволит начать разговор.
Гиены появились недавно. Пришли с равнины, очень голодные. Нет, на коней нападать не пытались. Пока не пытались. Дозорные видели несколько раз цепь из горящих глаз, следящих за лошадьми. Отогнали хищников стрелами. Но кони продолжают беспокоиться, перестали пастись по ночам и держатся кучно, согнав жеребят в центр табуна.
Я покосилась на замерший в отдалении табун. Лошади и впрямь казались встревоженными — лишь немногие паслись или лежали. Жеребцы, насторожив уши, стояли в напряженных позах, вглядывались в темноту.
— Ну, каков план? — обернулся ко мне Ар.
"Охота тоже помогает пробуждению дракона", — возникла мысль в голове. Спасибо, Мать!
— Делаем так. Я раскидываю охранную сеть, нахожу хищников. Мы оборачиваемся единорогами, Шон — драконом. Догоняем, окружаем силовым барьером, чтобы никто не ушел, деремся! Нравится план? — я обвела парней взглядом.
— Ну, похоже, твоя Элги и впрямь застоялась... — хихикнул Ти.
Откуда-то изнутри донеслось полное надежды ржание. Ну потерпи чуть-чуть, сейчас разденусь и выпущу тебя, радость ты моя рогатая!
Стая хищников расположилась недалеко, в нескольких лигах... возможно, гиены планировали скорое нападение. Ну еще бы, тут столько вкусного мяса на копытах бегает!
Арден властным тоном велел эльфам приготовить луки и стеречь табун. Те молча поклонились и кинулись исполнять сказанное — похоже, авторитет Повелителя был непререкаем.
— Ну, надо ж мне чем-то их занять, чтобы подглядывать за нами было некогда? — поднял бровь Ар.
Мы отошли за деревья. Разделись до бриджей и упихали снятое в большую суму. Сегодня меня посетило еще одно озарение — дать баул с нашей одеждой Шону, который превращался в дракона и обратно, не теряя при этом своих вещей. Может, и наши получится на него навесить? Если обсчиталась — пойдем домой голыми. Мм-м... вот тогда я и погляжу, что они там прячут! — мелькнула мысль.
Шон хмыкнул и отошел в сторону. Мы трое, повернувшись друг к другу попами, стали стягивать штаны — при превращении в единорога одежда бесследно исчезала — что-то тот высший, кто наградил семейку Ардена этим Даром, не додумал.
Еще секунда — и девушка Бель исчезла. Вместо нее на поляне возник белоснежный сплав скорости, силы, магии и жажды свободы — моя непарнокопытная рогатая ипостась, называющая себя Элги.
В раздутые ноздри ударили запахи — как же давно я не была собой! Подпрыгнула вверх на четырех ногах, отвесив в высшей точке траектории мощный удар задними копытами. Рухнула на бок и с визгом начала кататься по траве. Вскочила. Снова подпрыгнула. Ночь пьянила, околдовывала, манила за собой — хотелось помчаться как тогда, в первый раз, вслед за Луной... и не останавливаться, пока не разорвется сердце. Встряхнулась, ударила о землю копытом, оглянулась на ждущих меня жеребцов и — с места в галоп — понеслась вдаль. Улетая в темноту, еще успела увидеть, как Шон, провожая нас взглядом, пихает в сумку штаны Повелителя. Ну, он — дракон, легко догонит...
Вдох-выдох, вдох-выдох, стук сердца в такт уносящему меня вдаль бешеному карьеру... Раздутые ноздри, грива и хвост по ветру, мощные удары копыт по сухой земле... высокая трава бьет по коленям и расступается передо мной, как волны, взрезанные носом корабля. Огромные скачки пожирают пространство, темная равнина ложится под копыта и уносится назад, скорость пьянит... Кто-то с резким криком вылетает из-под ног — те дрофы, о которых рассказывал Арден? А почему я не умею летать? Я тоже так хочу...
"Летать? Хочешь крылья? Могу тебе дать".
Моя подруга-дракон, с которой мы делим пополам одно имя... ей самой пока появляться рано. Чуть-чуть рано. Но крылья? Интересно же... как это?
"Драконьи крылья. Это я уже могу. Хочешь?"
Конечно, хочу!
Кожа на спине напряглась, натянулась... а потом раздался треск разворачивающихся за спиной крыльев и хлопок перепонок, наполнившихся воздухом. С перепугу заложила уши, подпрыгнула — и не опустилась назад. Земля ушла куда-то вниз, одновременно заваливаясь вбок. Выпучив глаза, скосилась под брюхо: ноги болтались и дрыгались, рефлекторно продолжая скакать и пытаясь найти опору, копыта молотили по воздуху. Крылья махали безо всякого моего участия, похоже, управляла полетом Нара. И, судя по провалам и метаниям, это был её первый опыт. Хотела выдохнуть, заржать, что передумала — лошадям летать не положено! — но вместо этого выпустила струю пламени локтей в двадцать длиной. Мама! Снимите меня отсюда!
