| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Все-таки беспокоит меня этот Лаврентий. Он точно не будет больше приставать к мальчику?
— Обещал. И потом, он ведь не знал, что тот — мальчик! — ненаглядный усмехнулся. — Ты не говорила, что когда они первый раз встретились, эльф был в платье.
— Что, я при всех должна был заявить, что Иан носил платье, оттого, что другой одежды у него тогда не было? Твои придворные и без того наверняка уже напридумывали себе бог знает чего... Ой, мамочки! — я бросила взгляд за окно: — Светает! Мне пора бежать, пока кто-нибудь не увидел!
— Ты преувеличиваешь, до рассвета еще далеко... И вообще, сегодня праздник, можно отменить все встречи и вообще не выходить из комнаты.
— Как заманчиво! А что за торжество — светское или церковное?
— Хр-м... Крестовоздвижение. Но пост и воздержание совсем не обязательны!
— Как! Уже?! — меня буквально вышвырнуло из кровати. — Я думала, он даст мне немного больше времени...
— Кто — злой волшебник?
— Если бы! Выходной отменяется, осталось еще одно неотложное дело... Надеюсь, последнее! Зашнуруй-ка меня быстренько.
— Еще? — переспросил любимый, дергая тесемки изо всех сил.
— На пару сантиметров! — сдавленно пискнула я.
— Может, хватит? Дышать-то куда? — встревожился новоиспеченный супруг. — По-моему, у тебя и без того отличная фигура!
— Платье не сойдется! Оно под узкую талию скроено! — решив поразить его воображение новеньким нарядом, сейчас я расплачивалась за тонкий стан.
— Надо серьезно поговорить с твоей портнихой...
— Она тут не при чем! Это мода такая.
— Что это за мода, — пропыхтел ненаглядный, упираясь коленом пониже поясницы: — Зачем так над собой издеваться?!
До сих пор у него претензий к срываемому с меня нижнему белью не возникало — разве что в самый первый раз, когда король совершенно запутался в тесемках, и я уже решила, что следующие полночи мы проведем, распутывая этот Гордиев узел — но острый кинжал помог справиться с задачей за секунду, истинно по-македонски.
Обычай обниматься перед долгой разлукой придумали не мы — не нам и ломать традиции... Как в процессе прощания мы налетели на дверь, вынесли ее и вылетели в коридор — просто ума не приложу!
— Здравствуйте, святой отец! — чирикнула я, глядя снизу вверх.
— Ваше величество, вы совершенно не умеете обращаться с дамами! Разве можно ронять их на твердый холодный пол, да еще с размаху!
— Ничего, мне совсем не больно — я упала на что-то мягкое...
— Это моя рука, — неловко пряча глаза от сурового взгляда духовника, пояснил король.
— Ты не ушибся?
— Кажется, только локоть разбил...
— Как?! — встревожилась я. — Ну-ка, покажи, я зашепчу!
— Я сам окажу его величеству первую помощь! — Мягко, но настойчиво отстранил меня Инквизитор. — Вы, кажется, куда-то торопились?
— Ну, да, в принципе... Хотя это не срочно...
Но я говорила, обращаясь уже к закрытой двери. Охранники усиленно делали вид, что у них на глазах не происходить абсолютно ничего необычного. В конце концов, у меня и на самом деле дела!
После двух подряд исчезновений король проникся тревогой за мою неспокойную жизнь. Помноженная на уверенность, что он каким-то невероятным образом лишил меня колдовской силы, эта тревога стала почти паранойей. Поэтому разрешение покинуть город я получила только при одном условии: если меня будут сопровождать два телохранителя. Сперва муженек настаивал на шести, но удалось сторговаться...
Чтобы не превращать небольшую экспедицию в парадный выход придворной королевской чародейки, я решила вместо второго охранника пригласить на дружескую прогулку Орлетту — и, не откладывая дело в долгий ящик, отправилась прямиком в графские покои.
Дверь в комнату новоиспеченного рыцаря почему-то оказалась незаперта. Пробарабанив дробь по деревянному косяку, я толкнула створку:
— Подъем! Солнце уже красит... каким-то там цветом... стены древнего кремля!
— А?! — из вороха мятых одеял вынырнули две взъерошенные головы.
— Вас что, так и оставили двоих в одной комнате? — немало сумняшеся, я запрыгнула на кровать третьей — хоть и поменьше королевского, ложе в гостевых покоях в случае необходимости вместило бы и пятерых. — Ну, девчонки, вы даете!
— Мне было так неуютно в новом незнакомом месте, — принцесса Радослава жеманно потянулась, демонстрируя мраморное плечо: — Так страшно... И одиноко... Просто хотелось поделиться с кем-то своими чувствами и переживаниями. Но королевская спальня оказалась уже занята!
— Выходит, вовремя я подсуетилась! — если бледная моль думала смутить меня своей подколкой, то сильно просчиталась.
Наверняка в их замке обслуга, к которой, несомненно, относилась и наемная чародейка, не позволяла себе подобного панибратства с господами — принцесса скривилась, но отвечать не стала. Отбросив одеяло, она прямо на голое тело самостоятельно натянула платье: по крою напоминающее приталенный сарафан с рукавами, оно красиво обрисовывало фигуру а, главное, не требовало поддевать корсет и дюжину нижних юбок. Надо будет взять на вооружение! К тому же легко надевается и снимается.
Бриллиантовая диадема заняла свое место на пышно взбитых кудрях (нельзя же сказать про принцессу "лохматая"!), и белокурая прелестница, фыркнув на прощание, покинула нашу теплую компанию.
— Козой она нравилась мне гораздо больше!
— Мне тоже, — признавшись в недостойных рыцаря чувствах, Орлетта свекольно покраснела. Ну, и вовсе ничего такого я не подумала — этот мир был гораздо невиннее нашего, так что две подружки могли делить одну постель без всякой задней мысли. По опыту лесных ночевок я уверенно могла подтвердить: спать рядом с Орлеттой — одно удовольствие. Она не ворочалась, не пиналась и не толкалась, в отличие от Иана, который так и норовил во сне с размаху проткнуть соседа острым локтем или коленом. А уж как рассказывала сказки! Причем умолкала не тогда, когда засыпал последний слушатель, а только когда история подходила к концу. Бывало, проснусь среди ночи — а она все бормочет...
— По-моему, принцесса решила занять вакантное место, — так вот что на самом деле вогнало в краску целомудренного рыцаря!
— Пусть попытается, — фыркнула я. — Там сейчас отец Михаил.
— Он тебя... выгнал? — бедная графиня, кажется, от смущения сейчас в обморок упадет. Наверное, ей еще ни разу в жизни не доводилось говорить о таких пошлостях... Да еще и с их непосредственной участницей.
— Да нет, я как раз уже уходила... На самом деле — только тс-с-с, никому, это секрет! — мы женаты. Собственно, этот недоделанный чернокнижник умыкнул меня прямо из-под венца.
— Так ты... Вы... Королева?!.
— Господь с тобой, какая из меня королева! — хм, а ведь такой расклад до сих пор мне как-то в голову не приходил, — меня не короновали... Просто — королевская жена.
— Просто! Ничего себе! — Орлетта теперь смотрела на меня совсем другими глазами, и явно мучительно пыталась сообразить, как теперь обращаться к новой подруге — на ты или на вы.
— На самом деле в этой жизни все проще, чем кажется на первый взгляд, — я похлопала ладонью по одеялу в том месте где, по моим представлениям, должно было находиться рыцарское колено. — Ты как относишься к тому, чтобы совершить небольшую загородную прогулку прямо сейчас? Заодно расскажу немного о себе, раз за время совместного путешествия мы так толком и не познакомились.
— Конечно! — невпопад отозвалась девушка: — То есть, я готова.
— Тогда одевайся, и жду тебя на дворцовом крыльце. Особо не торопись.
— Постараюсь, — Орлетта как будто вела вслух внутренний диалог с самой собой. На всякий случай я еще раз повторила место встречи, и поскакала в свою лабораторию, цокая каблучками новеньких туфель — ни дать, ни взять, серебряное копытце!
Стремительная смена платья (на улицу можно и что-нибудь попроще надеть), нанесение боевой раскраски — а из дворцовой канцелярии уже несут составленный по всем правилам и заверенный королевской печатью документ о помиловании. Марш-бросок к дворцовому распорядителю за молотком и гвоздями: скотч, жевательная резинка или зубная паста, при помощи которых мы с соседками по общаге вполне успешно украшали стены яркими постерами, в этом мире еще не изобретены. И вот — по мне даже не успели соскучиться!.. О-о-о!
На крыльце меня ждала маленькая, но вполне боеспособная армия. Лев едва не сгибался под тяжестью навешенного со всех сторон оружия. Конечно, меч — мужское украшение. Но если бы какая-нибудь дама, отправляясь на торжественный раут, нацепила на себя такое количество бижутерии, ее справедливо обвинили бы в отсутствии вкуса. Орлетта не отставала от телохранителя: новенькая кольчужка вызывающе опоясана заслуженной перевязью с мечом, в сапогах — по ножу, в глазах — сталь.
— Кому-то сегодня непременно достанется!
— Кому? — девушка-рыцарь немедленно схватилась за обмотанную кожаными ремнями удобную рукоять.
— Пока не знаю. Но жалко ведь будет тащить целую гору железа в такую даль — и никого в результате не побить!
— А куда мы, кстати, идем? — не оценив шутки, с убивающей серьезностью поинтересовалась она.
— Да тут, недалеко — до большого такого креста. Рядом с дорогой, на границе леса, помнишь?
— Выходить из города — опасно, — пробасил Лев, вставляя в разговор свои пять копеек.
— Мы ведь не надолго, — я легкомысленно взмахнула молотком: — Только туда — и сразу обратно!
— ...Может, все-таки помочь?
— Некоторые вещи человек должен сделать своими руками: посадить дерево... забить гвоздь... — я замахнулась, чтобы окончательно пригвоздить к кресту документ о помиловании, как договорились: — А-о-ей!
Мои спутники, раскрыв рты, следили за каждым движением, откровенно ожидая, когда я садану молотком по пальцам — даже жалко было их разочаровывать. Этим и воспользовались нападающие.
Кинжал просвистел у виска и глубоко ушел в дерево, намертво пришпилив документ. Выронив гвоздь, я резко обернулась, и с размаху опустила тяжелый молоток на голову злодея — а как еще можно назвать человека, который нападет с оружием на беззащитную девушку? Ну, почти беззащитную...
"А в милицейском протоколе написали бы "Ссора на бытовой почве", — успела подумать я, повторно впечатывая головку ударного инструмента в широкий лоб бандита. Гулко получилось! Но до смертельного все равно далеко — мужик просто очень внимательно посмотрел на самый кончик своего носа, после чего вялой грудой осел мне под ноги.
Теперь можно было и оглядеться: Орлетта с Левушкой бодро отмахивались каждый сразу от трех противников, невольно залюбуешься — девушка жонглирует мечом легко, с показной непринужденностью, и уворачивается от встречных ударов грациозно, будто танцует. Профессиональный же телохранитель, не делая лишних движений, без особых красивостей бьет на поражение, воплощая собой мощь и энергию схватки в чистом виде. Но противников все равно слишком много!
Внезапно кусты расступились, и в схватку включились новые силы — мужики с мрачно сосредоточенными, заросшими бородами лицами. Такие вряд ли могут выступать на стороне добра!
— Сзади! — закричала я, предупреждая друзей. И совершенно упустила из внимания собственный тыл:
— Спокойно, ведьмочка! — тяжелая ладонь опустилась на плечо, вдавливая меня на добрых полметра в мягкую землю: — Свои!
Автоматически я все же попыталась садануть по руке молотком, но Хрипатый ловко перехватил мое запястье. Пока мы молчаливо боролись, одни разбойники ловко расправлялись с другими.
— ...Жаль, что нельзя их допросить! — вздохнула Орлетта. Левушка виновато потупился: травмированный зимним нападением, заставшим его врасплох, на этот раз телохранитель бился, точно берсерк, по инерции едва не покрошив в капусту наших спасителей. После того же, как разобрался, где свои и чужие, обошел "поле боя" по периметру, и мстительно добил тех из нападавших, кто еще подавал какие-то признаки жизни. Так домохозяйка, застав на своей идеально чистой кухне таракана, продолжает лупить тапком еще и еще, прекрасно зная, что смертельным был уже первый удар...
Остановить бессмысленное кровопролитие мне помешала самая прозаическая причина — как раз в этот момент меня тошнило в кустах. Все-таки не каждый день на тебя покушаются с оружием, и умирают на глазах! Однако вместе с последним тараканом пропала и последняя надежда узнать, случайные ли это гастролеры, не устоявшие перед возможностью легкой добычи, или наемники, посланные специально по мою душу. Рыцарь и телохранитель придерживались последней версии — ну, у них работа такая, везде видеть происки тайного врага. Как ни странно, разбойничий атаман разделял их мнение:
— С вечера в засаду сели, — прокомментировал он, следя за тем, как его ребята обыскивают трупы.
Мои любимые книжные сыщики непременно достали бы из карманов преступников документы, иностранные деньги, план вылазки, нарисованный заказчиком на гербовой бумаге — а то и лицензию на убийство, подписанную лично кардиналом. Увы, жизнь вносила свои коррективы: нападавшие были экипированы только огромным количеством оружия, не помеченным именами или инициалами, а их карманы поражали девственной чистотой.
— Явно кого-то ждали, — продолжал дедуцировать атаман. — Три обоза мимо проехали — пропустили!..
Протянув руку, Хрипатый легко, двумя пальцами вытащил засевший в кресте кинжал, и аккуратно разгладил пробитый, но еще вполне читабельный документ:
— С королевской печатью, настоящий... Эй, Брыль, прочти!
Один из разбойников, водя грязным пальцем по строкам, медленно, по слогам, прочел текст помилования.
— А ведь не все умеют читать, — задумчиво заметил главарь банды. — Что, если я с этой бумажкой начну путников в лесу останавливать и именем короля грабить?
— Значит, я ошиблась...
В этот момент один из уже окончательно и бесповоротно убитых бандитов вдруг брыкнул ногами, дернул головой, почти совсем отделенной от туловища, и выплюнул прямо мне под ноги с полстакана крови. Посмертные судороги, я такое в кино видела...
...Перед глазами закружилось что-то зеленое: кажется, лес... Или растворяющаяся в глубинах космоса земля-матушка.
Глава 3.
Врожденная деликатность — или разделенная тайна, — не позволили Орлетте привести меня в чувство пощечинами. Поэтому девушка подняла настоящий ураган при помощи широченного лопуха.
— Как ты себя чувствуешь? — с тревогой поинтересовалась она, заметив, что я приоткрыла глаза.
— Как девочка Элли, летящая в волшебную страну... Против ветра.
Через какое-то время мне показалось, что я достаточно отдохнула и набралась сил для того, чтобы восстать против переноски на руках, и потребовать немедленно поставить себя на ноги. Однако все же недостаточно, чтобы твердо на них стоять — пришлось притвориться, будто пришла в небывалый восторг от открывшейся панорамы полей и лесов, и хочу немного посидеть на пригорке, любуясь видом.
Справедливости ради, пейзаж и в самом деле был хорош: ни выпуклых шрамов асфальтовых дорог, ни терзающих землю экзотической акупунктурой телеграфных столбов, ни проводов, поймавших небо в частую сеть...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
