И.В.С. Глава 1.

Под пристальным взглядом офицера вышел, тут же сзади пристроились двое мальцов в солдатских шинелях. Дети еще, подраться хочется, один пихнул меня прикладом в спину, убыстрил, так сказать. Как-то тяжело встречают меня мои земляки после стольких лет, бьют постоянно, уже привыкать начинаю. Кончать это надо, все же бывший император, а тут за пару часов от прибытия так насовали, сколько за последние двадцать лет не было.

Выставив нас всех на дождик, офицер запустил в помещение типографии двух шпаков, назвавшихся комиссарами Временного правительства, оставил троих юнкеров им в охрану и, построив свой отряд, с чувством хорошо исполненного дела, гордо покинул нас, не попрощавшись. Народ стоял как оплеванный. Даже мой спаситель прятал глаза после моих капитулянтских демаршей.

— Товарищ Ефремов, надо быстро привести солдат из наших, не меньше роты. Сможешь? Найдешь? Ты возьми с собой тех двух ребят, за которых ручался, объясните там обстановку. Не меньше роты, запомни. Меньше не приводи, возможна еще одна попытка захвата типографии, так легко не отделаемся.

— Товарищ Сталин, я в Волынский полк, они рядом. Я быстро.

— Давай.

И повернулся к мокнущей толпе.

— Товарищи, придется подождать, помокнуть. Прошу проявить сознательность и никому не расходиться. Помощь будет, спокойно ждем.

Снова улыбнулся ободряюще. Черт его знает, наверно, в таких случаях митинг положено проводить — для бодрости и нескучного времяпровождения. Но мне чего-то временами это неохота, последние пять минут — точно. Суетиться, соответствовать правилам... Вот так включишься в жизнь, закрутишься, что и на сон времени не останется, а потом — раз! и двадцать лет прошло. И даже подумать, осмыслить происходящее, за весь срок ни разу не удосужишься, вертишься на автомате. У меня так с бизнесом было. Постою, помолчу, пусть между собой пока шуршат. А если Лехи до вечера не будет? М-мать...

Роту Алексей привел через полчаса, прямо — как ждали они вызова на объект. Поставил задачу их командиру, суровому окопному дядьке и, без лишних стенаний, разоружили юнкеров, заперли с комиссарами в кладовую. Посидят до вечера, так спокойнее. Вот посадил пару комиссаров в холодную — и что? Нет перспективы у белого движения. Против истории не попрешь, одна формальность. Хотя и весело.

Печати все сам посрывал, сопровождаемый опасливыми и радостными взглядами и шушуканьем революционеров. Не привыкли еще к открытому неповиновению правительству, даже Ленин в шалаш сбежал, не стал бодаться, а здесь я — такой смелый! Герой!!! Но я-то знаю, что революция завтра, надо же кому-то начинать. Вот я и начну.

Типографским поставил задачу к одиннадцати дать газетный выпуск с моей статьей. Зря я, чтоли, почти половину написал? Даешь власть Советам! А то подзадержался здесь, в Смольный пора, там Второй съезд Советов должен открыться — это я в газете вычитал. Я тут революцию начал, как говорят, а они не в курсе. Поможем товарищам, разъясним. Пора Зимний брать. И с Лениным надо знакомиться.

Да, "Рабочий путь" — это "Правда" в подполье. Местные себя правдистами между собой называют.**

До одиннадцати Алексей представил мне свой десяток и я их разослал снять мне квартиры по всему городу, особо постараться в районах вокзалов и порта. Один оказался шустрым, вызвался всех проинструктировать. Деньги передам завтра, связь через Алексея. Отобранным у юнкеров довооружил свою гвардию и приказал Лехе составить мне список — кому чего еще потребуется. Есть у меня мыслишка — по поводу Ленина в шалаше.

А, все-таки, я живой и в любимом родном городе уже четыре часа! И именно поэтому счастливая улыбка периодически возникает на моем лице.

___________________________________

** Типография "Труд", в которой печаталась газета "Рабочий путь", находилась по адресу: Кавалергардская улица, 40.