| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Отдых продолжался примерно до 11 часов. Вот начинает братва просыпаться, кой-где уже слышен говор. Встал и я. Умылся, и через несколько минут братва уже обменивалась своими ночными эпизодами. Много кой-чего было интересного в некоторых группах и результаты общей облавы. Всего оказалось задержанными 65 человек, из них ранили 4 человека, пытавшихся убежать, и 3 человека стали жертвами бегства — их убили на-повал. Все задержанные личности как подозрительные были сданы местным властям для выяснения личностей, и мы свой долг выполнили.
ГЛАВА 10-я
Командуют на обед. Братва, брякая котелками, пошла к вагону-кухне, и через пять минут мы обедали, поедая жирный суп из нельмины, что мы везли из далёкой Сибири, чуть ли не от самого Ледовитого океана. Братва всё ещё обменивается своими ночными приключениями. Вот обед кончился, и затянули, лёжа в вагонах, красноармейские песни. Как нарочно, всё наше путешествие из Сибири до ст. Быхов, это 3200 вёрст, всё время погода стояла благоприятная. Солнышко весело играло своими горячими июньскими лучами, и мы всё время чувствовали себя великолепно.
Но вот вечер. Солнышко прячется за горизонт, кой-где ещё слышатся разные разговоры. Но начало смеркаться, и братва, закрывши свои движущиеся домики, начинает засыпать, я долго лежал, что-то пало в голову дом, деревня, товарищи и девчата. Долго я думал, многое прошло в голове, также думал о будущем и той позиции, к которой я так стремился и с этими сладкими грёзами я так мирно-покойно погрузился в сон. Но коротка июньская ночь. Вот уже утро, однообразие, мы напились чаю и немного погодя об"являют: "Завтра отправляемся в поход". Но что будет означать этот поход — никто из нас не знал. В 5-ть часов созывается закрытое Партийное собрание. Пошёл на это собрание и я. Собрались мы в железнодорожном клубе, приходит комиссар отряда, командир, выбираем Президиум. На повестке дням вопрос: "Значение нашего похода". Честно конкретно об"являет Лепехин: "Завтра наш отряд уже об"является и входит в прифронтовую полосу, но прежде, чем войти на переднюю позицию, нашему отряду, считающемуся исключительно из добровольцев и интернациалистов, Р. В. С. поручается более политическая ответственная задача это ликвидация в здешней местности принявшего колоссальных размеров дизертирства местного населения, ибо развившееся дизертирство прежде всего подрывает мощность нашей Армии, растаскивает снаряжение, а самое главное — дизертиры группами производят бандитские налёты на местные деревни, сами скрываясь в лесах". Поняв, в чём дело, мы единогласно сказали: "Пусть завтра мы будем выполнять порученное задание Р. В. С. и даём слово, что мы честно выполним всё это", — с этими мыслями мы вышли с собрания.
Наступил вечер. Много шума... братва во всех своих движущихся домиках копошится, все собираются, имея ввиду, что они завтра утром покидают эти насиженные места, каждый из них мыслил, что эти домишки уже больше не будут нам убежищем. Наступила ночь. Начинает смолкать. Братва, уже подготовившись к выступлению, мирно заснула. Вдоволь надумавшись, я тоже уснул с мыслями, что завтра покидаем насиженное место и двинемся на ответственную, опасную работу. [55]
ГЛАВА 11-я.
Вот наступает утро. Короткая июньская ночь. Солнце своими лучами так приветливо-ласково втсретило встающую братву. Умываемся, брякаем котелками, кипяток, чай пьём. Товарищи перекидываются, обмениваются мнениями о предстоящем походе. Одиннадцать часов. Дежурный по отряду даёт распоряжение на обед. Сегодня обед раньше обычного и потому, что через час выступаем. Быстро обедаем, скоро двенадцать. Разда1тся команда: "Собираться". В полной боевой готовности... Лишние вещи приказано сдать в пакгауз. Покончили с вещами, раздаётся команда: "Строиться", — выстроились... Тов. Лепехин вызывает командиров роты, командиров взводов и даёт стратегические распоряжения.
Но вот всё закончено. Раздается команда "Поротно". Каждый командир своей роты стал руководителем роты. Пошли по просёлочной дороге. Наша 3-я рота вправо, а первые две — по направлению влево от железнодорожного полотна. Так мы шли до вечера. Дойдя до маленькой деревеньки, расположились на ночлег в саду среди яблонь и груш, и так скоро мирно прошла ночь на открытом воздухе, и ещё потому, что вся братва с непривычки немного утомилась от 20-ти вёрстного перехода.
Весело появляется из-за горизонта июньское солнце. Мы все уже на ногах, попив чаю, команда: "Строиться". Выстроившись, мы двинулись по направлению на запад, но уже не ротой, а каждый взвод в отдельности, и не дорогами, а лесными-полевыми дорожками. Наш взвод входит в сосновый бор. Командир взвода знакомит, что здесь предполагается наличие дизертиров. Познакомившись о предполагаемом, мы вошли в бор в полном походном порядке, а именно: выделили вперёд авангард, по бокам дозоры, сзади арьергард, а основное ядро шло дорожкой, и вот так мы двигались часа три. Вдруг раздаётся выстрел в правом дозоре, мы засели... сообщают: "В лесу показалось пять человек неизвестных личностей с винтовками". Командир взвода, подумавши, даёт распоряжение рассыпаться цепью и так двигаться вперёд, и вот после перехода от этого места версты 4-5 мы наткнулись на полевую избушку. Не дойдя до неё, мы высылаем дозор, и вот только дойдя на более близкое расстояние, из избушки раздается три выстрела, из дозорных один ранен. Команда Комвзвода:"Окружить избушку". Вмиг выполняем. Взяв в кольцо, мы стали наступать. После недолгой перестрелки мы бросились к избушке в атаку, и вот в этом полевом убежище мы захватили 5 человек с оружием: винтовки и порядочное количество патронов. Забрав, выяснилось, что они дизертиры. Двинулись дальше, а их под конвоем отправили в штаб роты.
Пройдя вёрст пять, мы остановились на ночлег. Весело засверкал огонь на костре, сухие сучья весело потрескивали. Уставшие от дневных переживаний братва в надежде, что выставленный дозор вполне обеспечивает наш покой, крепко заснула.
Вот прошла ночь, также настал день, конвой, что вчера увёл дизертиров, вернулся, свёл благополучно, имеет сообщение, что ротой поймано девять человек. И так мы проходили, выполняя это задание, 9 суток. Наш взвод задержал всего 17 человек. Конечно, были и приключения, но их не стоит упоминать, т. к. ничего серьёзного не было.
После недельного путешествия по лесам мы вышли к железнодорожному полотну и часа через два пришли на станцию, где стоял пришедший и ожидающий нас эшалон. К вечеру собрались все три роты, и наш поход имел общий результат, что всего поймано сто двадцать четыре человека, все они были заключены в свободные вагоны, стоявшие на едине три штуки под строгим надзором нашей конвойно-комендантской команды.
Много разговоров у нашей братвы о пережитых эпизодах за эти дни. Наступил вечер, начал смолкать говор, песни, и все, забившись в свои прежние домики, мирно после томительных дней стали засыпать. Я также после некоторого размышления о своей родине мирно-безмятежному сладкому сну отдался.
ГЛАВА 12-я
Но вот солнышко вышло из-за горизонта и, как обычно, братва начала оживать. Обычным порядком попили чаю, начали кой-какие разговоры, а что будут делать с пойманными — никто, конечно, не знал, ибо это военная тайна.
Но часам к 11 к станции подходит курьерский поезд, и состав только три вагона. Подошёл, зычно дал свой голос и стал останавливаться. Остановился, выходят какие-то представительные лица в военной форме. Наш командир-комиссар что-то с ними начал переговаривать. Ушли в вагон-штаб. Мы что-то в этом почувствовали, что в воздухе пахнет грозой. Вот 12 часов. Обед. Братва по-обычному обедает. Открылся вагон-штаб, вышел командир и комиссар и дали распоряжение комротам о сборе отряда. Моментально, по-военному, отряд выстроился. Комиссар объявляет: "С прибывшим поездом приехала сессия и через час будет судить пойманных дизертиров". Все точно, не упустив ни одного слова, мы выслушали [56] это сообщение. Ровно в два часа на раскинувшейся поляне уже стояли два больших стола, покрытых красным сукном. Против них в несколько рядов стояли простые скамейки, видимо предполагающихся для подсудимых. Как стрелой, молниеносно охватило это известие жителей станции, а там и окружающее население, и на эту поляну со всех концов стала стекаться публика. По первой роте распоряжение: "Первый взвод на караул", — и вот вокруг этих скамеек становятся часовые. Дано распоряжение: "Дизертиров выводить из вагонов". И вот, понуря голову, лесные вояки, угрюмые на вид, жалкие, шли к месту, где они должны сидеть на скамье подсудимых и давать ответ нашему революционному трибуналу. Все скамьи заняты. В публике раздаются переговоры, кой-где даже рыдания, оказывается, что кой-кому из дизертиров есть и родственники. Но вот сразу всё смолкло, все устремили взоры к вагон-штабу, из которого вышли три человека с портфелями и направились прямо к приготовленным столам.
Все, как поражённые чем-то непонятным, представляли себе, что судьбы этих лиц, сидящих понуря головы, зависели от этих трёх лиц, возглавляющих нашу революционную законность в данном случае.
Время шло как-то очень медленно в ожидании. Но вот всё готово. Места заняты, часовые на своих местах, оцепив кругом места, где сидели дизертиры. Нарушено молчание тишины — Председатель суда, встав, громко об"являет: "Судебное заседание выездной сессии Могилёвского ревтрибунала считаю открытым" Долго и серьёзно разбиралось создавшееся положение, много судьи задавали вопросов, что их заставило дезиртировать. Но вот судебное заседание закончилось, и судьи удалились на совещание.
Много среди нас было мнений по поводу приговора, что вынесет суд. Время тянулось очень томительно. Но вот все вздрогнули: с шумом растворились двери штаб-вагона, направляясь к красному столу быстрыми шагами шли судьи. Всё смолкло и с замиранием сердца ждали результата. Мы все приуныли и ждём. Председательствующий об"являет приговор и вот результат: "Злостных дизертиров, убегающих с фронта уже не по первому разу как элементов мешающих строить и укреплять нашу Красную Армию приговорил — расстрелять, а убежавших в первый раз признал, что они могут исправиться и постановил: влить в наш отряд разбив по всему отряду". Крики: "Ура!" — раздались от всего нашего отряда, ибо они действительно заслужили указанного наказания. Вот приговорённых к расстрелу под строгим конвоем отвели в те же вагоны. А остальных товарищей разбили по ротам.
Ночью в 12 часов над присуждёнными приговор был приведён в исполнение нашей Комендантской командой, тут же вблизи станции в роще сажен 100 были вырыты две ямы, и дезертиры были расстреляны и зарыты в эти приготовленные ямы.
Прошло после этого эпизода двое суток. Мы опять в своих домиках поехали дальше на запад к своей цели — на фронт.
Приезжаем в Гомель, тут уже окончательно выгружаемся и хотим расстаться с нашими двигающимися домиками, к которым мы так за это время успели привыкнуть. Ведь они нас перебросили из далёкой Сибири через Горный седой Уральский Хребет, Центральную Россию и вот стан. Гомель конечный путь, ибо дальше мы уже с ними двигаться не можем. Братва с удовольствием высаживается, шумно около вагонов хозчасти, вагон-штаб, но всё закончено, выгрузили, все на готове.
ГЛАВА 13-я
Раздаётся команда: "Становись". Становимся всяк на своё место. Выстроились в походную колонну, и отряд двинулся по направлению западнее Гомеля по шоссейной дороге. Вперёд галопом поехали адъютант отряда и с ним 3 красноармейца, быстро скрывшись из глаз в облаках пыли. Весело шли красноармейцы, чувствуя, что этот поход уже в прифронтовой полосе. Влево видим, что-то в воздухе болтается около заводской трубы, нам сразу объяснили, что это Аэростат, где наш наблюдатель следит за противниками. И так мы шли часа два. Солнышко весело и жарко светило, паля нас своими лучами. Конечно, при полной походной аммуниции нам было жарковато, но шли мы не спеша, через каждые 45м. 15 мн. привал.
Но вот нарушилась тишина, команда тов. Лепехина :"Отряд в цепь". В чём дело, ничего не знаем. Конечно, не растерялись, в миг стали выполнять команду и вот из-за горизонта увидели, что прямо на нас летел аэроплан, грозно неслись звуки пропеллера. Мы, как мураши прилегли к земли, и вот он прямо над нами пролетел и удалился в тыл. Снова строимся в колонны и продолжаем поход. К вечеру пришли в деревню. Там уже квартиры размечены, мы семь человек недаяеко с краю определились. Лето, тепло, при чём хата. Мы забрались в садик, где широко раскинулись яблони, но яблоки были ещё зелены и, конечно, хотя страшно нам, Сибирякам, хотелось попробовать этот вкусный [57] плод, но конечно мало было удовольствия. И вот так мы простояли в этой деревушке сутки четверы. На пятые сутки вечером сообщают, что скоро двинемся, да часов в 8-м приказание собираться. Собрались и опять отправились рядами, направились по направлению к Гомелю. Часам к 12-ти прибыли в Гомель, движемся по направлвнию к пристани, подходим, хотя и ночь, к пристани много публики, но лица все военные, все как уже не так, как вообще, видимо здесь уже чувствуется, что паны не так далеко. Остановились, сказали, что приваживайтесь пока, но не пришлось долго ждать — распоряжение грузиться в пароход, и вот мы поместились в пассажирском пароходе две роты, а остальная часть отряда на второй; часа через два раздаётся зычный голос параходов и, гремя колесами, параходы тронулись. Мы поехади по реке Сопс.
Долго братва шутила, но дремота взяла верх и все постепенно под машины заснули. Спали примерно до 10 часов утра. Параходы всё идут. Смотрим в маленькие окна, как мелькает зелень по раскинувшимся берегам. Параход замедляет ход, даёт назад, движемся к берегу. Берёзовая роща широко красиво раскинулась по берегу... остановились, команда высаживаться. Опять выгрузка, но, думаем, последняя. Часа через два уже всё выгружено, уже кухня делает своё дело, готовит вкусный обед ещё из имеющихся запасов, привезённых из Сибири. Пообедали, три красноармейца поскакали в ближние деревни за подводами. Переночевали ночь на свободе в тени березовой рощи, но спали уже по-военному — кругом были выставлены дозоры. Прошла быстро ночь, и с восходом солнца уже наши товарищи, что убежали, пригоняют подводы, и часам к 9-ти наш отряд был в полной боевой готовности пуститься в поход. Вещи и всё было погружено на подводы, и мы в походном порядке, в сопровождении подводчиков, двинулись в сторону фронта. Так мы шли до вечера всё близ реки Сопс.
Остановились на ночлег, но только разводить огонь не разрешалось, ибо мы были уже около позиции и пришлось ночевать, но конечно уснулось и без того хорошо, ибо мы, уставшие от дневного похода, слишком требовательными не были. Ночь так же, как и в берёзовой роще, прошла спокойно, и мы, надеясь на выставленные посты, спокойно спали в эту ночь на открытом воздухе.
На завтра в 7 часов мы снова двинулись, и вот в одном месте, на расстоянии примерно версты, поступило распоряжение двигаться как можно растянувшись, и так мы двигались опять день, только на завтра в 9-ть часов прибыли в местечко Хвойники. Да, здесь уже конечный пункт, откуда мы должны вести наступление, ибо здесь мы уже нагнали поляка.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
