| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
За авиацией всё равно не уследишь: сегодня её на аэродроме нет и в помине — завтра она тут как тут. Поэтому про этот род войск я умолчал.
Для контроля за исполнение сторонами договора, создаются совместные контрольные комиссии — которые должны иметь доступ к любому району и совершать инспекции в любое время. Кроме этого, над «Зоной доверия» объявляется режим «открытого неба»: советские и германские разведывательные самолёты, могут беспрепятственно летать над ней и делать снимки.
Не забыл я в письме к Гитлеру упомянуть и ещё кое-что:
— Советское правительство просит господина Рейхсканцлера посодействовать в расследовании преступлений польской военщины в 1918-1922-м годах. Для чего представители «Следственного комитета при Президиуме Верховного Совета СССР», должны быть допущены до архивов захваченных германской армии в Польше — этом незаконнорождённым дитём Версаля и, мест совершения преступлений — польских концентрационных лагерей смерти.
— Советское правительство, также настаивает на выдаче ему находящихся на подконтрольной Германии территории лиц польского происхождения — виновных в военных преступлений, для предания их суду и заслуженному наказанию.
Но было в этом письме нечто, об чём я промолчал.
Я предложил Гитлеру до зимы 1941-42 годов, оснастить и вооружить по образцу Вермахта и соответственно обучить германскими инструкторами механизированный корпус РККА, в составе одной танковой и двух мотострелковых дивизии…
«Панцеры», «штуги», «ганномаги» и даже «опель-блицы» — всё как положено!
Лишь стрелковое оружие и артиллерия — свои, советские.
К механизированному корпусу прилагается авиационный корпус — истребительная (Ме-109), штурмовая (Ю-87) и бомбардировочная (Ю-88) дивизии и разведывательная эскадрилья (Фв-189).
Для чего?
Прямо в письме не сказал, но прозрачно намекнул: для похода на Персию и затем Индию.
Послу моё предложение о «Зоне доверия» с ходу понравилось. Граф фон дер Шуленбург, пряча письмо в портфель, меня горячо заверил:
— Хорошо, господин Сталин. Я как можно скорее вылечу в Берлин и передам ваше письмо лично в руки господину Рейхсканцлеру.
Под двухряд удивлённым взглядом достаю из стола ещё письма:
— Заодно, передайте моё послание господину Тодту.
Занимающий должности сразу трёх министров, генерал-майор Люфтваффе обергруппенфюрер СА Фриц Тодт — был организатором промышлености калибра нашего Лаврентия Берии и умнейшим человеком. В ноябре 1941-го года он рекомендовал руководству Рейха немедленно прекратить агрессию против Советского Союза, так как:
«В военном и экономическом отношении Германия войну уже проиграла».
По моей задумке, если ему намекнуть на то, что войну против СССР — Гитлер проиграл ещё на стадии смелых замыслов, то возможно ещё до начала «Барбароссы» — он порекомендует Фюреру «включить заднюю», пока не произошла катастрофа.
Однако, чтобы Фриц Тодт понастойчивее рекомендовал, я ему предложил вполне реальные «плюшки».
Приязненно улыбаюсь:
— В этом письме тоже ничего секретного.
Встав из-за стола, подхожу к висевшей на стене карте, отдёргиваю занавеску и показываю карандашом на село Ромашкино, что на юге-востоке в Татарской АССР:
— Нашими геологами доказано, что здесь просто невероятно гигантское месторождение нефти: пять миллиардов тонн извлекаемых запасов!
Убедившись, что произвёл надлежащее впечатление, с донельзя огорчённым видом развожу руками:
— Но в Советском Союзе нет лишних финансовых средств для освоения этого месторождения и главное: нет технологий — позволяющих добывать нефть с глубины почти два километра.
Пристально глядя в глаза:
— Если бы наши германские партнёры вошли бы инвестициями и технологиями в проект освоения добычи нефти в этом районе…
Провожу карандашом черту от Татарстана до Германии:
— …То мы могли бы со временем проложить нефтепровод под символическим название «Дружба» и навсегда забыть про дефицит нефтепродуктов в наших странах.
Не дав плоду любви семерых блудливых папаш закрыть рот, отдёрнув «секретную» занавеску восточнее, обвожу карандашом огромную — просто невероятно огромную по европейским меркам, территорию Северного Казахстана:
— В этих редко населённых, практически необжитых местах слой чернозёма доходит до двух — двух с половиной метра, что даже больше чем на Украине — житнице не только России, но и Европы…
Сжав кулак так, что карандаш только хрустнул:
— …Но Советский Союз не способен в одиночку освоить это богатство!
Усевшись на своё место:
— Если Германия поможет техникой, агрономами и химикатами, то наши народы навсегда забудут что такое голод.
Подводя итоги, заявляю:
— Когда наши страны выполнят эти два проекта, «крепость» от Атлантики до Тихого океана под названием «Европа» будет воистину неприступной.
Германский посол долго стоял с разинутым ртом, пока наконец не выдохнул знакомую мне по забойному немецкому порно фразу:
— Das ist fantastisch!
Если имеющий семерых претендентов на отцовство граф думал, что на этом всё — то он глубоко ошибался!
— Заодно, не сочтите за труд передать моё послание господину Рейхсмаршалу.
В отличии от германского посла, Герман Вильгельм Геринг имел всего двух предполагаемых отцов, что делает честь его уважаемой крестьянской мамаше и подтверждает тезис, что у простонародья нравы чище.
В отличии от занимающего всего три официальные должности Фрица Тодта, последние у Геринга можно перечислять вечно — как и его ордена, кстати…
Но ясно как солнечным днём одно — это один из наиболее влиятельных людей в современной Германии и после самого Гитлера — второй человек в «Национал-социалистической рабочей партии Германии». С лета этого года, он официально примет должность преемника «Фюрера всей германской нации».
В отличии от Гитлера, сей великолепный организатор боевой авиации и авиационной промышленности в целом, что доказали успехи «Люфтваффе» в войне практически против всего объединённого человечества, Геринг вовсе не фанатичен, по-житейски практичен и имеет многочисленные пристрастия, которые можно использовать в своих интересах.
Как можно дружелюбней щерюсь:
— Генералы ВВС РККА, мне уже всю плешь проели успехами доблестного «Люфтваффе» под руководством уважаемого товарища Геринга. И просят моего содействия об направления группы стажёров из числа советских лётчиков в соединения дневной и особенно — в части и соединения ночной истребительной авиации, Противовоздушной обороны Рейха.
Считаю, что в таком «пустячке», толстячок не должен отказать — тем более, что «просят» они не с пустыми руками:
— В знак уважения, признательности и с расчётом на плодотворное сотрудничество, они даже скинулись и купили товарищу Рейхсмаршалу небольшой подарок…
Встав из-за стола, и подойдя к стоящей у окна картины, сдёрнул с неё покрывало.
У Фридриха-Вернера Эрдманна Маттиаса Иоганна Бернгарда Эриха, графа фон дер Шуленбурга, только и вырвалось…:
— Это же Ван Гог!
…После чего отвисла нижняя челюсть и, он надолго потерял способность говорить. По крайней мере членораздельно.
Вчерашнее, напомнило мне шоппинг по строительным магазинам перед ремонтом квартиры.
Выбирая подарок Герингу в Третьяковской галерее, остановился перед картиной с какой-то жирной голой тёлкой. Потом, решил что «Жиртрест» воспримет это как намёк на собственную персону и смертельно обидится.
Затем конкретно завис у «Чёрного квадрата» Малевича и почесав затылок, предварительно сдвинув шапку-ушанку на глаза:
— Что-то как-то депрессивно… Другой расцветки нет?
Потом вдруг вспомнил, что Малевич — еврей, а Геринг как это положено — антисемит и, пошёл искать дальше. Глаза прямо-таки разбегались, пока не остановились на какой-то мазне и, обратясь к «прикреплённым» во главе с Косынкиным:
— Берём вот это.
Гид или экскурсовод, или ещё кто там, начал было возбухать:
— Это же… Ван Гог!
— Да хоть сам Ван Дам! Снимайте со стены, товарищи и тащите в машину.
В письме Герману Герингу, была также просьба допустить группу советских товарищей из «Центрального статистического управления (ЦСУ) Госплана СССР» к работе над релейной электронно-вычислительной машиной (РЭВМ) «Z3»…
Опять же:
Просят товарищи!
Мол, достало уже счётами щёлкать — деревянными как советская авиация: хотим, чтоб технический прогресс шагнул и в кабинеты наших пыльных контор.
А товарищ Сталин отказать своим статистикам не может, от слова «никак».
Посему к просьбе прилагался списочек шедевров на выбор из уже ленинградского Эрмитажа, где на первом месте стояла картина с изображением какой-то прилизанной женщины, кормящей своего спиногрыза сиськой второго размера.
Автор… Эээ… Леонардо… Эээ… Какой-то там — то ли Леопольд, то ли — Леонардо, короче. Но не «де Каприо» — это точно.
Того бы я влёт узнал!
Стоит ли оно того?
Уверен, что стоит!
Созданная германским инженером Кондратом Цузе РЭВМ «Z3» — первая в мире работоспособная полнофункциональная программно-управляемая и свободно программируемая электронно-вычислительная машина — обладающая возможностью вычислений в двоичном коде с плавающей запятой и практически всеми функциями привычного мне современного компьютера.
Поскольку к моменту создания данного прототипа, его инженер-конструктор уже состоял на военной службе в «Люфтваффе» и фирмой «Henschel-Werke AG» РЭВМ «Z3» использовалась для расчёта вибрационных характеристик несущих и управляющих поверхностей проектируемых летательных аппаратов — то без помощи самого Геринга, мне никак не обойтись.
Естественно, если без «джеймса-бондовщины».
Кстати, о наболевшем…
Отечественные историки все мозги хавающему электорату залюбили — рассказывая о том, какие советские разведчики накануне войны крутыми были… Даже точную дату «внезапного и вероломного» называли, которую даже сам Гитлер до самого 1 мая не знал2.
А вот про такую полезную штуку, советская разведка не сообщала!
Странная какая-то разведка была у нас с вами, дАрагие рАссияне…
На кого, интересно, она работала?
Кроме того, в самом конце письма была небольшая приписка:
«P.S. Если советско-германские отношения не ухудшатся (надеюсь, Вы понимаете, о чём я?) до конца этого года, то к следующему Рождеству вполне можете рассчитывать на ещё один подарок от Советского правительства и от меня лично — «Янтарную комнату»».
Стоит ли она — «Янтарная комната», двадцати семи (или сколько там?) миллионов погибших?
Определённо — стоит!
После всего вышеперечисленного, переданное письмо доктору Паулю Йозефу Геббельсу — Министру пропаганды Третьего Рейха, где я вполне аргументированно предлагал правильно(!) освящать в германских СМИ разворачивающуюся в СССР антипольскую компанию, особого впечатление не произвело…
Едва дослушав, он при первом же намёке с моей стороны, попрощался и с довольно приличной скоростью ломанулся на выход…
Мы с товарищем Вышинским даже беспокоиться начали, как бы не сорвалась ещё одна задумка. Однако подойдя к окну, своими глазами удостоверились:
На территории Кремля, посол Германии едва не столкнулся нос к носу с спешащим в обратном направлении послом Британии. Непроизвольно остановившись друг против друга, они какое-то время обменивались испепеляющими (даже с третьего этажа видно!) взглядами, затем разошлись в нужные стороны…
— Сработало!
Чрезвычайный и полномочный представитель Британской империи, явится ко мне в кабинет в нужном для меня настроении.
Обращаюсь к Директору Департамента иностранных дел и переводчикам:
— Как это было обусловлено ранее, товарищи, дальше я работаю один.
И те беспрекословно вышли…
* * *
В сталинский кабинет, британского посла почти насильно втолкнули и мы с ним остались буквально нос к носу — даже без переводчика с его или моей стороны. Несмотря на так называемую британскую выдержку, джентльмен был явно взволнован, возмущён и по всему видно растерян и, хотел было уже раскрыть рот, как я его перебил:
— Hello Mr Cripps. Did you ask to meet with me? I confess that our desires were mutual: I, too, for a very long time — probably for half a month, would like to talk with you on some of the most pressing issues of British-Soviet relations (Здравствуйте, господин Криппс. Вы просили встречи со мной? Признаюсь, наши с вами желания были обоюдными: я тоже уже очень давно — с полмесяца наверное, хотел бы поговорить с Вами по некоторым наиболее актуальным вопросам британо-советских отношений).
У того, аж челюсть отвалилась:
— Do you speak English?
Поморщившись, достаю из стола словарь:
— Not very good. So if something happens, you correct me and ask again more often. And most importantly, speak slowly (Не очень хорошо. Так что в случае чего, Вы меня поправляйте и почаще переспрашивайте. И главное — говорите помедленней)!
Дождавшись, когда мой визави придёт в себя, жестом приглашаю присесть и:
— So I'm listening to you (Итак, я слушаю Вас)…
После чего рассеяно выслушал его речь, блуждая взглядом по кабинету и, надолго задерживая его на карте СССР — особенно его южно-европейской части. Тот, тоже волей-неволей скашивал в том направлении взгляд и, каждый раз при этом — его прошибал холодный пот, что можно было понять по частоте использования белоснежного носового платка.
Иногда я переспрашивал, но в принципе всё было понятно…
О чём была речь сэра Криппса?
Да всё о том же!
Как и пресловутая советская разведка, он предупреждал о коварных замыслах Гитлера, из чего можно было сделать вывод, что корни этих «предупреждений» — растут из одного и того же места.
Сшибить двух диктаторов лбами, а мы мол, тем временем отсидимся на остовах и потом вместе с янкесами — будем делить Европу. Не понимают только выпускники «гарвордов» и «бакингемов» (скорее, не хотят понять) что их заокеанские «партнёры» — от старушки Европы, конечно не откажутся… Но всё же их главной целью является Британская Империя — над которой «никогда не заходит Солнце». И главным образом — восемьсот миллионов потребителей товаров проживающих в ней.
Не будет их, сложится социалистическая рузвельтовская экономика как карточный домик!
А политический строй в США — без тех самых «2,5 долларов в час3», можно будет назвать как угодно…
Но только не демократическим.
Наконец усевшись на место и в свою очередь, жестом пригласив сэра Криппса со всем удобством расположиться в кресло напротив себя, начинаю:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
