| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Ещё раз переспросив понятна ли задача и нет ли каких вопросов по ней, плавно закруглил разговор по ней:
— Мы с вами сегодня ещё пообщаемся, товарищ Шавырин — есть ещё одна крайне интересная тема. А пока можете идти на место.
* * *
Проводив конструктора миномётного вооружения взглядом, продолжаю:
— Переходим к полковой артиллерии, товарищи, или иначе — к орудиям непосредственной поддержки. 120-мм миномёт к «орудиям непосредственной поддержки» — отнести довольно трудно и, как уверен, вы уже знаете: эта система переводится на уровень дивизионной.
Так как «батальон», как войсковая единица ликвидируется, батальонный 82-мм миномёт становится полковым.
— К пришедшему ему на замену 82-мм миномёту, у меня вопросов нет… А вот к «76-мм полковой пушке образца 1927 года» — у меня накопилось много претензий, какие уверен — многие из вас разделяют.
Вижу одобрительные взгляды и продолжаю:
— Первая из них: как так получилось, что у орудия предназначенного быть в боевых порядках пехоты, такой чудовищно-большой вес? Девятьсот с лишним килограмм, почти как у «нормального» дивизионного орудия? Как такую «дуРРРу» по полю катать, особенно — если расчёт неполный, что на войне сплошь и рядом бывает? Это — разве орудие поддержки?! Для сравнения, немецкая «7,5 cm leichtes Infanteriegeschütz 18» весит всего четыреста килограмм.
От моей дойче-мовы, народ просто в осадок выпал.
Кулик попробовал было возразить:
— Зато наша бьёт дальше — на шесть с лишним вёрст шрапнелью! А немка — всего лишь на три с половиной.
Тоном, не терпящим возражений, как отрезал:
— Для таких дистанций — дивизионная артиллерия есть, товарищ маршал СССР! А задача полковой артиллерии — цели в пределах видимости. И наиважнейшие из них — пулемётные гнёзда.
Походив, успокаиваясь и делая вид, что размышляю, спустя минуты две-три продолжил:
— К сожалению, время безвозвратно упущено и создать нечто подобное немецкому лёгкому пехотному орудию — мы с вами уже чисто физически не успеем. Ну, что ж… Придётся импровизировать! Предлагаю Пермскому артиллерийскому заводу скооператиться с Заводом в Подлипках и на лафет снятой с производства 45-им миллиметровой противотанковой пушки, наложить ствол 76-ти миллиметровой полковой пушки с укороченным стволом и углом возвышения в тридцать семь градусов…
До такого «запила» наши дотумкались лишь в 1943 году, явив миру «76-мм полковую пушку обр. 1943 г.». Тоже, не Бог весть — «чудо-оружие» какое, но хотя бы весящее по-божески…
Всего шестьсот килограмм.
Рисунок 70. 76-мм полковая пушка образца 1943 года (ОБ-43).
Комбинируя навесной огонь 82-ти миллиметровых полковых миномётов и настильный огонь облегчённых 76-ти миллиметровых полковых пушек, уже можно будет более-менее успешно воевать на полковом уровне.
Дело то в целом не хитрое, поэтому срок ставлю минимальный:
— Через сорок пять дней, товарищи, хочу лично лицезреть вашу новую полковую пушку на полигоне. Как меня поняли, товарищи заводчане?
Сразу с двух концов зала послышалось бодрое:
— Поняли Вас хорошо, товарищ Сталин! Ваше задание будет выполнено в срок.
Позже, как увижу в металле новую полковушку, дам задание Наркоматы боеприпасов разработать для неё кумулятивный снаряд. «В реале», такой (БП-353А) появился осенью 42-го. Глядишь, после моего чудодейственного пинка, в «текущей реальности» — обзаведёмся подобным на годик раньше.
По крайней мере надежда такая имеется.
* * *
— Теперь товарищи, переходим к противотанковой артиллерии… А с нею у нас с вами, не всё ладно! По бронепробиваемости, она уже не соответствует духу времени.
Даже оставив далеко за поребриком проблему низкого качества бронебойных снарядов, основное орудие советской ПТО — «45-ти миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года», не обладала достаточной пробивной способностью, чтоб надёжно поражать модернизированные немецкие танки и штурмовые орудия. Слаба она оказалась, чтоб с более-менее приличного расстояния — продырявить даже 30-ти миллиметровый борт у «панцеров», я уже вообще молчу про экранированный лоб — достигающий толщины 50 миллиметров.
«В реале», это хорошо понимали и перед самой войной в срочном порядке запилили две совершено новые противотанковые артсистемы: 57-ми миллиметровую «ЗИС-2» и 107-ми миллиметровую «М-60». И именно потому, что они «новые» — фокус не удался и никакой роли в битвах 1941-го года они не сыграли и, были сняты с вооружения — якобы в связи с «избыточностью мощности». Уверен, дело не в «избыточности» — а в невозможности поддерживать устойчивое производство соответствующих боеприпасов в условиях дикого хаоса эвакуации. А на складах в отличии к примеру, от 45-ти и 76-ти миллиметровых выстрелов — таких не было.
Зачем мощнейшая пушка, пробивающая любой танк, в любой проекции — но к которой не найти в сумятице отступления снаряды?
Такое сверхорудие и на хер не нужно!
Но дело даже не в этом…
57-ми миллиметровая «ЗИС-2» великолепна, но своим весом в тонну с лишком, она относится скорее к дивизионным орудиям. 107-ми миллиметровая «М-60», бери выше — к корпусным.
Поэтому, как сказал Вождь мирового пролетариата:
«Мы пойдём другим путём».
Сказал и пошёл!
Очень далеко пошёл…
Вот и мы за ним последуем!
— Товарищи! Противотанковая «сорокопятка» с производства снята, да и как говорится — хрен с ней. Время малых калибров в этом виде артиллерии, безвозвратно ушло.
Хотя, конечно имеющиеся в большом количестве 45-мм орудия разных образцов, будут ещё долго применяться частями Красной Армии. Но уже в войсках Третьего стратегического эшелона РККА их не будет, от слова «совсем».
Как известно, все 76-мм пушки (образца 1902, 1902/30, «Ф-22», УСВ) изымаются из состава дивизионной артиллерии. Часть из них идёт на формирование противотанкового дивизиона в составе дивизии (восемь орудий), остальные направляется в противотанковые бригады армейского подчинения.
Но конечно же, это — галимый паллиатив. Нужно специализированное противотанковое орудие калибром 76 миллиметров. И причём в массовом количестве…
Где взять?
Я знаю где, поэтому вызываю человека с очень известной фамилией:
— Товарищ Грабин!
Поднимается держащийся уверенно человек, один из немногих сидящих в зале, чьё лицо мне по «старым» фотографиям «ещё там»:
— Я здесь, товарищ Сталин.
Хотя в реальной истории «ЗИС-2» была принята на вооружение в марте 1941-го года, но её испытания уже шли полным ходом с прошлого октября.
— У меня для вас две новости — плохая и хорошая. С какой начать?
Улыбнувшись, тот:
— Начните с плохой, товарищ Сталин.
— Ваша 57-ми миллиметровая противотанковая пушка — Красной Армии не нужна. Объясняю почему: она слишком узкоспециализированная для своего веса — подходящего скорее для дивизионного орудия.
Если говорить своими словами и на русском языке: с вражеской пехотой — артиллерии стрелковых дивизий приходится иметь дело чаще, чем с вражескими танками… А вот против пехоты, всё что калибром менее трёх дюймов — практически полностью бесполезно.
Главный конструктор Горьковского машиностроительного завода, больше известного как артиллерийский «Завод № 92», несколько растеряно-беспомощно уставился на Кулика, но тот оставался невозмутимым — аки египетский каменный сфинкс у входа в Долину царей. Затем перевёл взгляд на Еляна и, не получив даже тени поддержки от Наркома артиллерии, упёр вопрошающий взор прямо в меня:
— А какая будет хорошая новость, товарищ Сталин?
— Вашему конструкторскому бюро, от имени ГКиО поручается создать новое противотанковое(!) 76-ти миллиметровое орудие, путём наложения ствола дивизионного «УСВ» оснащённое дульным тормозом на лафет «ЗИС-2». Чтоб сделать тормоз отката постоянным и следовательно — конструктивно более простым и технологичным, установим угол возвышения не более тридцати семи градусов и, у нас с вами получится универсальная пушка — одинаково пригодная быть дивизионным и противотанковым орудием.
Именно так и была создана словами одного немецкого специалиста «самая гениальная конструкция в истории ствольной артиллерии» — 76-ти миллиметровая дивизионная пушка «ЗИС-3», выпускающаяся в неимоверно большом количестве.
У Грабина, буквально отвалилась от изумления челюсть:
— Товарищ Сталин… Как Вы узнали?
Сам чуть в осадок не выпал: согласно моему «послезнанию» — такая идея пришла в голову Грабину лишь в мае.
Вот так попаданцы и палятся!
Сделав рожу кирпичом:
— Работа у меня такая, товарищ Грабин — обо всех и всё знать.
— Но я же… Ведь я же никому ещё об этом не говорил!
С самым отмороженным видом развожу руками и кивнув на портрет Реципиента на стене:
— Считайте, что товарищ Сталин умеет читать мысли и причём — на расстоянии.
Затем, внимательно посмотрел в зал, стараясь заглянуть в глаза каждому и, практически осязаемо почувствовал как по нему разлился благоговейный ужас…
«И сказал ОН(!), что это хорошо!».
Немного придя в себя, Грабин тем не менее, твёрдо заявил:
— Всё же я считаю, что трёхдюймовая дивизионка слишком слаба, чтоб уверенно поражать новые немецкие толстобронные танки.
Мужик со стальными яйцами — этот Грабин и, такие мне ужасно нравятся!
Немножко подумав, отвечаю:
— Пока её мощности вполне достаточно, за неимением у немцев тех самых — «толстобронных» танков. Ежели они у них всё же появятся… Эээ… Где-то через год-полтора, то у нас с вами уже будет готов для них сюрприз — ваши «Ф-22» с казёнником расточенным под выстрел от 76-ти миллиметровой зенитной пушки образца 1931/1938 года. Ведь Вы же такую возможность предусмотрели, товарищ Грабин?
Тот во второй раз изумился до состояния окаменевшей статуи Командора:
— Предусмотрел, товарищ Сталин.
Больше обращаясь к Кулику, развиваю свою мысль:
— Все эти орудия вскоре будут возвращены на «Завод № 92», где кроме расточки казённика и установки дульного тормоза, угол вертикальной наводки — будет уменьшен до 25 градусов, маховики управления — вынесены на одну сторону, а вместо панорамы — будет установлен телескопический прицел для стрельбы прямой наводкой.
Именно это, проделали с трофейными «Ф-22» немцы, разгадавшие гениальную задумку Грабина. Их апгрейд под брендом «7,62 cm Pak. 36(r)» с расстояния в километр уверенно пробивал калиберной болванкой 108 миллиметров брони.
Рисунок 71. 76-мм дивизионных пушка обр. 1936 г. (Ф-22), перезапиленная немцами в противотанковую 7,62 см Pak 36(r). Советские солдаты называли это орудие «коброй» или «гадюкой».
Однако этот ништяк в «текущей реальности», фашистам не обломится от слова ВАЩЕ!
Поясняю:
— Такими орудиями ПТО вооружим механизированные истребительно-противотанковые бригады и будем их держать в Резерве Главного командования (РГК)…
С торжествующим видом оглядев зал, заявил:
— …И как только немцы германцы вылезут со своими «толстобронными» танками — так мы их сразу!
Всего с 1936 года было выпущено 2932 пушек «Ф-22» и, если их не пролюбить в первые же месяцы войны — как это было «в реале», на все «Тигры» хватит — аж до самой нашей Победы. А не хватит — мы себе ещё сделаем.
Гружу «гения советской артиллерии» дальше:
— После начала серийного производства «ЗИС-3» товарищ Грабин, немедленно начинайте работать над уже чисто противотанковой пушкой под патрон от 76-мм зенитки образца 1931/38-го годов. И над его танковой версией.
Тот, в свою очередь сумел меня приятно удивить:
— Товарищ Сталин! 76-мм танковая пушка с баллистикой зенитной уже разработана, изготовлена в двух экземплярах и в данный момент проходит государственные испытания под индексом «Ф-27».
Перевожу удивлённый взгляд на Кулика, тот кивает:
— Государственные испытания задерживаются из-за того, что Кировский завод до сих пор не предоставил танк «КВ».
Впрочем, весь 41-й спокойно провоюем и с «Ф-34». А вот когда на поле боя появятся «Тигры» и Пантеры»…
Сюрприз!
Поэтому с этим орудием я не стал напрягать ни Грабина, ни ГАУ.
* * *
Пожалуй, стоит объяснить почем обладающие противотанковым свойствами 76-мм дивизионные пушки были по большей части убраны из дивизии и сосредоточены в армейских истребительно-противотанковых бригадах. Если учитывать ещё снятие с производства 45-мм орудий ПТО, то получается что обычная стрелковая дивизия — вообще «голенькая».
Не всё так однозначно!
Принимая такое решение, мы с маршалом Бонч-Бруевичем исходили из того, что на начальном этапе войны Красная Армия будет находиться в стратегической обороне, отдавая стратегическую же инициативу противнику — вольному выбирать место и время удара.
Вермахт, наносит такие удары концентрировано и массировано — с применением крупнокалиберной артиллерии, танков и авиации — снося любую оборону, даже опирающуюся на долговременные укрепления. После чего вводит в прорыв подвижные войска — совершающие бросок вглубь обороны на триста-четыреста километров, обходя и окружая войска противника — находящиеся далеко в стороне от места нанесения главного удара.
Значит, что?
Любая стрелковая дивизия, при каком угодно сосредоточении и состоянии боевой готовности, при каком угодно количестве(!) противотанковой артиллерии — будет буквально стёрта с лица земли.
То бишь супердефицитные 76-мм орудия, в отличие от немощных сорокопяток — способные реально остановить танки, будут банально выбиты гаубичной артиллерией и авиацией противника и не сыграют своей роли.
И надо смотреть правде в глаза: нахождение её не в чистом поле — как «в реале», а в заранее укреплённом городе-крепости — имеет значение лишь в том смысле, что вместе со стрелковой дивизией будет стёрт с лица земли и сам «фестунг» — являющейся важным узлом коммуникации.
Однако, погибшая дивизия:
А) Позволит определить место прорыва.
Б) На какое-то время: по нашим прикидкам — от суток до двух недель, задержит ввод в прорыв танковых и моторизованных частей противника.
Так что после прорыва — Гудериана с Готом, Клейстом да Гёпнером будет ждать переброшенная на его место истребительно-противотанковая бригада армейского подчинения и контрудар танковой бригады состоящей из «КВ» и «Т-34». После этого, моторизованная (или кавалерийская) дивизия — попытается в свою очередь окружить прорвавшегося противника, ударив под основание вбитого в нашу оборону «клина».
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
