| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Дело в том, что в конце января 1941-го года, комиссией от возглавляемого Львом Мехлисом Наркомата государственного контроля были вскрыты многочисленные факты нарушения технологической и главное — финансовой дисциплины. Всё это было тут же опубликовано в сводках Информбюро, в результате чего директору завода и главному инженеру — были объявлены строгие выговоры, а заместителя директора и главного бухгалтера — отстранили от должности и отдали под суд.
В завершении этих бед, военная приёмка отказалась принимать танки «Т-34» с увеличенным люфтом башни и надрывами на кромках броневых деталей в местах их сварки. На начало января на заводе скопилось сто с лишним таких дефектных машин и Нарком танковой промышлености Малышев решил собрать совещание для решения этой проблемы.
Посовещавшись, разрешили приёмку танков с вышеуказанными дефектами, обязав руководство завода впредь не допускать подобного брака…
Ну, что сказать?
Достаточно мудрое «Соломоново решение». А тем танкистам, которым «посчастливилось» получить машины с шатающимися башнями и трещинами брони на сварочных стыках — тем просто фатально не повезло.
Только успокоившись харьковчане собрались в обратную дорогу, как тут ещё одно совещание — уже в присутствие самого(!) Сталина.
Как тут не занервничаешь?
* * *
Первым делом, Федоренко «обрадовал» аудиторию реорганизацией своего ведомства и, снятием с производства и вооружения «лёгких и устаревших» танков. Военные были явно растеряны, а производственники — особенно представители Харьковского завода — явно обрадованы: ведь с них таким образом снимается план по производству запасных частей к танкам серии «БТ», а также уже ставшим хроническим ремонт пяти— башенных «Т-35».
Затем перешли на «заклёпки» и, первыми были военные, начавшие издалека.
В прошлом году на полигоне в подмосковной Кубинке, сравнивали купленный немецкий «PzKpfw.III» с отечественными «Т-34» и «БТ-7». К удивлению наших специалистов, немец «сделал как стоячего» — не только своего новейшего толстобронного одноклассника, но и лёгкий и устаревший «быстроходный танк» — разогнавшись по шоссе до без малого семидесяти вёрст в час. Но особо заметно превосходство «Тройки» над «Тридцатьчетвёркой» было, в казалось бы — во второстепенных параметрах: в плавности хода — меньше утомляющей экипаж, лучшей обзорности — позволяющей первым заметить врага, удобству работы танкистов — повышающей скорострельность.
Конечно, прямо сказать никто не посмел, но в репликах некоторых командиров, так и сквозило:
— Товарищ Сталин! Дайте нам такой же танк.
Конструкторы и производственники же, разумеется — тут же на дыбы и основной их довод таков:
— Зато наши танки надёжнее защищены и лучше вооружены!
С одной стороны они правы: 37-ми миллиметровый «дырокол» на «PzKpfw.III» — не сравнить с шестидюймовой гаубицей на «КВбс» — «с большой башней», как в первое время назывался танк «КВ-2». А его в лучшем случае — 30-мм крупповская броня, однозначно уступает 75— мм ижорской.
В ответ, военные (а ведь именно им в конце концов в танках воевать и гореть!), как астраханские арбузы из пульмановского вагона, выкатывают всё новые и новые претензии к конструкторам и производственникам:
— Главный фрикцион в работе ненадежен… Разработать люк водителя, обеспечивающий возможность посадки и выхода из машины при любом положении башни «КВ»… Пушка, боеукладка на полу и прицельные приспособления смонтированы на «Т-34» так, что пользование ими затруднено — отражается на меткости и скорострельности ведения огня как из пушки, так и из пулеметов… Углы возвышения и снижения, допускаемые прицельными приспособлениями, полностью не использованы, что увеличивает мертвые пространства и уменьшает предельную дальность артиллерийского огня танка… Затруднено пользование приборами наводки, а барабанчиком прицела «ТОД» пользование невозможно… Устранить возможность задевания рук при одновременной работе подъемным и поворотным механизмами… При открывании и закрывании затвора — сбивается наводка, устранить возможность сбивания… Усилие на рукоятке при вращении поворотного механизма от руки при углах наклона башни уменьшить… Установленные на танке «Т-34» смотровые приборы не обеспечивают наблюдение и вождение танка (при закрытых люках)… Считать конструкцию смотровых приборов непригодной… Прибор кругового обзора данной конструкции непригоден… При отстреле системы наружные защитные стекла смотровых приборов и частично их зеркала разбиваются…
Я не вмешиваясь, просто сижу, молча слушаю и терпеливо жду, слушаю, на ус мотаю — благо имеется на что мотать.
Главная претензия танкистов к «лучшему танку ВМВ»:
— Башня танка «Т-34» тесная. Для обеспечения удобства и свободной работы экипажа, башню необходимо расширить. Расширение башни ТРЕБУЕМ(!!!) произвести без изменения корпуса и наклона брони…
Короче, как всегда: хочется и рыбку съесть и в секс-турне по горячей путёвке прокатиться.
Главная претензия к «неуязвимому»:
— Двигатель ненадежен! От этого скорость маловата, а пробег до поломки — смехотворен. Требуем увеличить мощность до 750 лошадиных сил, обеспечить гарантийный километраж танка «КВ» до 3000 километров для ходовой части и 6000 километров по другим агрегатам.
Не знаю как у кого, а у меня ощущение что эти ребята действуют по древнему — но беспроигрышному принципу: проси как можно больше — получишь хоть что-то.
* * *
А что же конструкторы и производственники?
«Чего-с ещё пожелаете-с, господа офицеры? Шампанского, или может быть мамзелей? Сию секунду-с!».
Ага, счас…
Разбежались — шнурки по ветру.
Ленинградцы на все претензии танкистов-командиров — по большей части отмалчивались, или обещали исправить свои косяки… Но таким тоном, что и дураку было ясно — что все пожелания танкистов, так и останутся пожеланиями.
Но вот Александр Александрович Морозов — ставший после кончины Михаила Кошкина главным конструктором КБ «Завода № 183», буквально в нескольких предложениях отмёл все предьявы:
— Работа главного фрикциона за весь период испытаний машины не показала плохой работы всех деталей фрикциона… В работе наблюдалось только коробление дисков, причины которого установить еще не удалось… Другой конструкции смотровых приборов в данное время завод предложить не может… Прибор кругового обзора хотя и не обеспечивает обзора на 360 градусов, но, являясь дополнительным прибором наблюдения, целиком удовлетворяет своему назначению…
Вот, так вот!
Вместо воображаемого услужливого «Чего изволите?», харьковский танковый завод устами своего главного конструктора — порекомендовал товарищам военным заказчикам особо не выёживаться и охотнее «кушать» то, что могут дать заводы промышленности.
— …Поскольку комиссия, кроме заключения, что прибор непригоден, больше никаких недостатков самого прибора не приводит — новую конструкцию смотрового прибора не можем. Замечания комиссии о расширении башни — некорректны.
Меня, аж всего передёрнуло после его последних слов:
— Вы сказали «некорректны», товарищ Морозов?
Тот и, глазом не моргнув перед «кровавым тиранов», ответствовал:
— Да, товарищ Сталин! Именно так я и сказал.
Может, тоже — попаданец какой? Может, его на подмогу мне прислали? Да, не… Тот бы сразу товарищу Сталину насчёт промежуточного патрона и командирской башенки на уши припал.
— Харашо, продолжайте.
Смотрю на обоих «главных» — Морозова и Котина, вспоминаю всё, что о них когда-то читал и сравнения не в пользу первого. Например, ставший уже после войны Главный конструктором по танкостроению на «Уралвагонзаводе», Леонид Николаевич Карцев, так писал:
«Морозова я никогда не видел в военной форме, а Котина — в гражданской. Морозов на моей памяти ни разу не был на полигонных и войсковых испытаниях опытных образцов, Котин — всегда. Он много заботился о быте конструкторов, но и много от них требовал. В рутинную конструкторскую чертежную работу он не вмешивался. Это делали его заместители».
* * *
Встав я при полной тишине походил, разминая затекшие старческие ноги, кой-чё вспоминая и размышляя…
Думаете, сейчас вселившийся в самого Сталина попаданец — в приказном порядке, угрожая всеми доступными — карами заставит конструкторов «Т-34» развернуть дизель поперёк корпуса танка, запилить КПП с синхронизаторами и планетарную трансмиссию, заменить пружинно-балансирную подвеску торсионной, срочно изобрести воздухоочиститель типа «Циклон», перенести люк мехвода на крышу…
Что там ещё?
Ах, да: расширить погон башни, сделать её трёхместной и присобачить наконец командирскую башенку… Ну можно ещё 85-ти миллиметровую пушку в ту башню вкуячить — да шоб ствол подлиньше.
И будет нам тогда всем великое счастье, а кривоногим фашистам из «Панцерваффе» — придёт вполне конкретный кирдык.
А вот и не угадали!
Ещё 25 сентября 1940 года(!), в письме народному комиссару среднего машиностроения И.А. Лихачеву начальник ГАБТУ КА Я.Н. Федоренко слёзно просил дать распоряжения танковым заводам о «…срочной проработке нижепоименованных предложений и об установлении сроков введения их на каждый из указанных танков».
«Нижепоименованные предложения» сводились к установке на танк «Т-34»…
Да, да!
Той самой командирской башенки с круговым обзором, замене бортовых фрикционов на планетарные механизмы поворота танка и пружинно-балансирной подвески на торсионную. Экипаж танка «Т-34» предлагалось увеличить до 5 человек, освободив командира танка от обязанностей наводчика.
Чуть позже, настойчивый до назойливой надоедливости Начальник ГАБТУ — дошёл до самого народного комиссара обороны СССР С.К. Тимошенко и, тот 6 ноября 1940 года(!) — направил по тому же адресу письмо, в котором уже не просил — а требовал:
«…В целях повышения боевых качеств танков СП, Т-34 и КВ необходимо внести следующие дополнения в тактико-технические требования:
1. Установить на башнях танков СП, Т-34 и КВ специальные командирские смотровые башенки с круговым обзором.
…
8. Подвеску танка Т-34 переделать на индивидуальную, торсионную, что позволит получить дополнительный объем внутри танка, занятый для ограждения пружин подвески.
9. В первой половине 1941 г. заводы должны разработать и подготовить к серийному выпуску планетарную трансмиссию для танков СП, Т-34 и КВ. Это позволит увеличить средние скорости танков и облегчить управление. Представляю проект постановления КО. Прошу утвердить3».
И чё вы думали?
Вы правильно думали!
Большинство из этих «требований» — так и не было воплощено в жизнь до самого конца производства «лучшего» танка Второй мировой войны.
Кстати…
Лично проверял: Федоренко не мой коллега — попаданец, а самый обычный хроноабориген. На «Привэд мэдвед» не реагирует и даже продолжения «Стою на асфальте я, в лыжи обутый…» не знает.
А я уж было обрадовался!
* * *
Особо занятной (если со стороны посмотреть, конечно) была история с планетарной трансмиссией, которую Начальник управления Госрезервов при СНК СССР бригадный инженер Данченко и старший преподаватель кафедры «Танки и тракторы» ВАММ «им. Сталина», кандидат технических наук Благонравов — предложили для танка «Т-34» ещё в апреле 1940 года.
В чём суть отличия планетарной трансмиссии — от той, что была установлена на серийных «Т-34» и «КВ»?
Советские «новейшие» танки поворачивали за счёт притормаживания одной из гусениц, что уже давно являлось сущим анахронизмом для подобного вида техники.
Танки же имеющие современную планетарную трансмиссию — поворачивают за счёт изменения скоростей вращения гусениц, при переключении скоростей бортовых передач и, могут даже развернуться «на пятачке» — включив их вращение в противоположных направлениях.
После письма самому Молотову — Председателю СНК СССР, 7 июня того же года, предложение было рассмотрено в Комитете обороны с участием представителей наркоматов обороны, среднего и тяжелого машиностроения. По итогам рассмотрения, предложение было признано ценным, после чего Председатель Комитета обороны при СНК СССР Ворошилов подписал «Распоряжение № 5286/КО», согласно которому:
«1. НКТМ в конструкторском бюро Кировского завода к 1 августа 1940 г. разработать технический проект механизма поворота танка, применительно к танку "КВ".
2. НКСМ в конструкторском бюро завода № 183 к 1 августа 1940 г. разработать технический проект механизма поворота танка, применительно к танку "Т-34"».
Однако, ни «Ленинградский Кировский завод», ни харьковский «Завод № 183» не смогли разработать технические проекты механизмов поворота для танков «КВ» и «Т-34» к указанному в распоряжении сроку — «в связи с большой загруженностью конструкторских бюро текущей работой и отсутствием опыта по проектированию планетарных передач».
Новые письма энергично-настойчивого Данченко «наверх» и новые громы и молнии «сверху» на голову руководства танковых заводов.
Наконец, когда за дело по наущению Тимошенко и Ворошилова взялся сам маршал Кулик — отвечавший за техническое оснащение Красной Армии, а для непосредственного руководства — на заводы был командирован непосредственно сам Благонравов. И уже 6 ноября был готов проект новой однопоточной механической «планетарной трансмиссии» для танка Т-34, разработанный в двух вариантах.
14 числа того же месяца, оба варианта были рассмотрены в Комитете обороны при СНК СССР, в ГАБТУ КА.
В обоих вариантах представленной планетарной трансмиссии — распределение скоростей было подобрано весьма удачно, а сочетание передач «родной» КПП и бортовых редукторов — в итоге давало шесть передач переднего и три передачи заднего хода.
Переключение передач в проекте предусматривалось осуществлять так же, как это производилось на серийном танке «Т-34» — с помощью рычага кулисы (избирателя передач) и педали, выполнявшей роль педали главного фрикциона. Поворот на трех высших передачах осуществлялся включением низшей ступени планетарного бортового редуктора со стороны отстающего борта танка. Для поворота на трех низших передачах, там же включался фрикцион заднего хода.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
