| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Спасибо, что пришёл.
— Нет проблем, я не только читаю.
— После того, как мы покинули больничное крыло, можно было подумать, что я тебя избегаю.
— Я заметил. Я же вызываю у тебя беспокойство.
Она была поражена.
— Так ты знал?
— Конечно же я знал. У меня такое же зудящее чувство неловкости. Это как вдруг узнать, что у тебя есть близнец.
— Я боялась, что ты на меня злишься.
— Во имя всего святого, почему я должен на тебя злиться? Это же я здесь незваный гость.
— Ты спас мне жизнь. Ты можешь вызывать у меня беспокойство, но ты не незваный гость. Гарри, я говорила с директрисой и гоблинами. Я хотела бы принять тебя в семью.
— Ты не можешь этого сделать.
— Могу. И я уже это сделала. Я стащила один из образцов крови, что взял у тебя целитель Помфри. Гоблины его проверили, и ты совершенно определённо Поттер. Другой Поттер автоматически доверяет тебе хранилище с деньгами. — Она протянула ему ключ Гринготтса и пожала плечами. — Хочешь, пользуйся им, не хочешь — не пользуйся, но когда мы достигнем совершеннолетия, оба получим половину. — Она заключила его в лёгкие объятья. — Согласись, брат, пока мы не выясним, как отправить тебя домой, ты застрял здесь со мной. — Она поморщилась. — Я всегда хотела брата, но ты всё ещё беспокоишь меня.
— Ничего не имею против сестры, просто странно видеть на твоём теле все свои шрамы.
— Ты думаешь, что это странно? Когда ты был в душе, я пробралась посмотреть на тебя голого. — Она покраснела. — Полагаю, я первая, кто увидел то, что должно быть "моим достоинством".
— Ты разглядывала меня голым?
— Ага.
— А мне не дала посмотреть, — вставила Ронни Уизли. — Эгоистка.
Гарри повернулся к своей "сестре".
— Большое спасибо, что хоть призналась. — Он остановился на мгновение от пришедшей мысли. — Эй, ты моё видела. Теперь я должен посмотреть на твоё.
— Нет.
— Вот дерьмо, — он улыбнулся. — Но попытаться-то стоило.
* * *
Возможно, наблюдение за сменившими тела студентами, собирающимися ехать в Хогвартс-экспрессе домой на летние каникулы, стало для Гарри самой депрессивной вещью, когда-либо с ним случавшуюся. Ночью он провёл три часа, пытаясь написать благодарственное письмо Грейнджерам за приглашение пожить у них летом и попыткой объяснить собственное появление. Орест сказал ему, что родители были весьма озадачены, когда после четырёх лет писем с рассказами о девушке по имени Харри Поттер, к ним в гости приедет мальчик Гарри Поттер.
Гарри как мог объяснил, откуда он явился. Гермиона всегда придавала ему ощущение, что её родители были очень умными людьми, сравнимыми с ней по интеллекту пугающего уровня. А так как Орест мало чем от неё отличался, за исключением половой системы, не было никаких оснований предполагать, что его родители были бы другими. Это письмо стало длиннейшим письмом в его жизни, растянувшись аж на шесть страниц. Когда он прикрепил его к лапке одной из школьных сов, он только надеялся, что они не воспримут всё это как бред буйного сумасшедшего.
Теперь он стоял на платформе, наблюдая за знакомыми лицами с незнакомыми телами. Пора с этим смириться. Ты знаешь, что нужно делать. Он смотрел, как Орест забирается в вагон, пытаясь не уронить корзинку с его полукниззлой Брунгильдой. Он молча молился, чтобы где-то Гермиона сейчас так же была в безопасности и садилась в поезд со своим Косолапсусом. Наконец он сам залез в вагон и отправился на поиски купе.
Они все были там: Харри, Ронни и Орест, все в одном купе. Он постучался в дверь.
— Можно к вам присоединиться? Или это будет слишком странно?
— Это будет странно, но приземляй свою задницу здесь, — сказала Ронни, указав на место рядом с собой. — Никто не должен думать, что мы не рады пообщаться с братом Харри.
— Занимай место, Гарри, я расскажу тебе о странных привычках моих родителей.
— Давай, Гарри, заходи.
Путь в Лондон прошёл без особых происшествий; через некоторое время появились близнецы, дразня Гарри и пытаясь вывести его из равновесия демонстрированием своих декольте. Гарри сосредоточился на лицах Фреда и Джорджа и ему удалось это игнорировать. Через некоторое время пришла Лиа Джордан, и близншки ушли с ней что-то замышлять.
До Лондона оставалось около часа, когда дверь купе открылась, и появилась блондинка в окружении пары больших уродливых девушек.
— Замечательно, двое шрамоголовых. Тут можно просто задохнуться от запаха.
— Ну, поскольку ты пришла, Малфой, то конечно. Почаще практикуй гигиену, и запах исчезнет.
— Ха! Хорошо сказано, Орест.
— Спасибо, Ронни.
— Ты думаешь, с кем разговариваешь, грязнокровка?
Гарри не выдержал и заржал. Девушка Малфой обратила на него своё внимание.
— Что здесь смешного, мальчишка Поттер?
— Ой, не могу... Я просто волновался. Малфой в моей реальности довольно красив, хоть и слабоволен. Я переживал, что здесь ты будешь милашкой, и меня потянет к тебе. Слава Богу, этой проблемы нет. Твоё лицо вызовет рвоту даже у слепого, а сиськи я и у десятилетки получше видел.
Блондинка выхватила палочку и направила ему в лицо.
— Всё ещё смешно?
— О, несомненно. Подумай о том, что ты делаешь, сладкие щёчки. — Он встал и двинулся на неё, пока кончик её палочки не упёрся ему в грудь. — В младенчестве я пережил смертельное проклятие. Тёмный Лорд, равный во всех отношениях вашей Тёмной Леди, боялся меня достаточно сильно для того, чтобы изгнать, а не столкнуться лицом к лицу в четвёртый раз. — Он сделал ещё один шаг, изогнув палочку. — Четыре раза. Сколько думаешь раз твоя мамочка смогла бы выжить после встречи с Тёмной Леди? Я думаю, ты должна свалить, прежде чем я расстроюсь. Будет очень неприятно, если меня одолеет гнев, не так ли?
Дрожа, Тубани Малфой отступила из купе и даже без насмешек двинулась прочь со своими телохранительцами.
— О, классно завернул, Гарри, — похвалила Ронни. — Никогда не видела, чтобы Малфой так быстро отступала.
— Возможно, это было глупо, Гарри, — предупредила Харри. — Малфой не стесняется причинять людям боль.
— Я знаю, но она выглядела так, словно боится меня. Вот я и подумал, почему бы и нет?
— Ну, я бы сказал, что ей продемонстрировали пару камней крепче, чем у неё.
Гарри сел и недоумённо взглянул на Ореста.
— Камней?
— Это сленговое название яичников. Означает, что ты был храбрым.
— О, понятно, в моём мире немного другой термин — "шары".
— Это с какого же перепугу шары означают смелость?
* * *
Выйдя на платформу с Орестом вслед за Харри и всеми Уизли, Гарри заметил пару, которая в этой вселенной могла быть только Грейнджерами. Их лица он помнил ещё со второго курса, после встречи в Косом переулке. Они выглядели как добрые люди, и он надеялся, что не разочаруется в них.
Он не решался, что делать, Орест же бросился к родителям и семья застыла друг у друга в объятиях. Через некоторое время Орест выпутался из родительских рук и помахал Гарри.
— Гарри, я хотел бы познакомить тебя с моими родителями: Даниэль и Эммитом Грейнджерами.
— Мистер, миссис Грейнджер, спасибо, что приняли меня, особенно так неожиданно.
— Никаких проблем, Гарри, в конце концов, к нам нечасто наведываются посетители из другой вселенной.
Мать Ореста легонько ударила мужа по руке.
— Гарри, пожалуйста, не обращай внимания на чувство юмора Эммита. Орест немного рассказал нам о тебе, а твоё письмо оказалось весьма информативным. Подробнее мы поговорим об этом дома. Пойдёмте.
В машине, по дороге домой к Грейнджерам, Орест прошептал Гарри:
— Ты написал моим родителям письмо?
— Я просто хотел убедиться, что они знают, на что подписываются. Я прекрасно знаю привычку Гермионы приукрашивать свои письма домой и подозревал, что ты делаешь то же самое. Почему бы не удивить их моей бредовой историей?
— Гарри, ты — это нечто. Чувствую, летом будет весело.
Глава 3. Летние будни
Дом Грейнджеров представлял собой настоящее жилище, Гарри это стало очевидно с первого взгляда, как только он попал внутрь. В то время как для Дурслей дом служил средством демонстрации окружающим, насколько те преуспели в жизни, Грейнджеры в своём просто жили. Это был дом успешной счастливой семьи, что он и демонстрировал каждой своей комнатой.
Орест привел Гарри в спальню на втором этаже.
— Это комната для тебя. — Дверь открылась, показывая двуспальную кровать, комод, обязательный для Грейнджеров книжный шкаф и окно с видом на улицу. — Завтра или послезавтра сходим по магазинам, чтобы купить тебе кое-какую одежду, а пока можешь подобрать что-нибудь в моём шкафу, размер у нас должен быть одинаковый.
— Спасибо, Орест, буду иметь в виду.
— Гарри, могу я спросить у тебя кое-что?
— Конечно, приятель, валяй.
— Ты единственный человек из всех, что я когда-либо встречал, который не заинтересовался моим именем. Даже Харри это сделала, когда мы впервые встретились на Хогвартс-Экспрессе, и я помогал Нелли Лонгботтом искать её жабу Жозефину. Орест — странное имя, по крайней мере для Англии, а ты и глазом не моргнул.
— Вообще-то, твоё имя дало мне ответ на вопрос, который меня всегда интересовал. Гермиона — тоже необычное имя, и мне было интересно, почему родители её так назвали. То ли это семейное имя, то ли дань уважения какой-то актрисе с таким именем, а может Грейнджеры просто фанаты Шекспира и назвали её в честь дочери Елены Троянской? Харри меня уже подготовила к мужской версии Грейнджер, и когда сказала, как тебя зовут, я получил свой ответ. Орест был обручён с Гермионой.
— Ты знаешь об этом? Но как, Харри, например, не знает.
— Мы с ней несколько раз разговаривали, и наши жизни оказались очень похожи, но не идентичны. Однажды я нашёл убежище от Дадли Дурсля и его банды в библиотеке, открыв для себя и буквально проглотив Греческую и Римскую мифологии, Харри же сбежала от Долли Дурсль, скрывшись в школьном хоре. Я, например, не могу петь как она. Если я запою, разбегутся все акромантулы Запретного леса.
* * *
Жизнь у Грейнджеров быстро вошла в устоявшуюся колею. Дом просыпался в семь утра на завтрак и спокойное семейное время. В девять старшие Грейнджеры уходили на работу, Гарри же с Орестом до полудня убирались в доме и заботились о дворе, потом обедали, а после обеда, примерно до пяти, занимались своими домашними заданиями на лето, после чего приступали к приготовлению ужина.
Орест с облегчением обнаружил, что Гарри не просто умеет готовить, но ему это даже и нравится. Избавившись от постоянного давления Дурслей, Гарри понял, что рад готовить еду для людей, по достоинству оценивающих его усилия. Старшие Грейнджеры даже жаловались, что если он продолжит в том же духе, им придётся возобновить абонемент в тренажёрный зал.
Вечера проходили за играми, просмотров фильмов, или просто разговорами. Грейнджеры были очарованы рассказами об их дочери из другого мира. Собственные приключения Ореста достаточно отличались, так что он тоже находил интересные истории.
Именно на этих вечерних посиделках Гарри понял, насколько сильно отличается этот мир от его собственного. Гендерные роли в нём оказались поставлены с ног на голову, и он не уставал поражаться агрессивности женщин. Однажды Гарри попросил Ореста отвлечься от домашних заданий, и они вдвоём сели на автобус до местного торгового центра. Куда бы они ни пошли, повсюду молодые женщины провожали их оценивающими взглядами и восхищённым присвистыванием. Орест был смущён и потрясён, Гарри же это было до лампочки. Не то, чтобы ему действительно необходимо было заботиться о своей "репутации", учитывая "огромный" опыт общения с девушками, вернее с одной девушкой, приглашённой им на танцы, где он по большей части её игнорировал, смотря на своего лучшего друга и молча вожделея другую. Тем не менее, было приятно, что на тебя обращают внимание по причине, не имеющей ничего общего со шрамом во лбу. Однажды на выходных в конце июня Грейнджеров навестили родственники, в том числе и двоюродная сестра Ореста на два года старше мальчиков.
Мелани Грейнджер относилась к Оресту молчаливо-оскорбительно; Гарри наблюдал примерно такое же отношение между детьми семьи Уизли. Так как ему не с чем было сравнивать, он предположил, что это какие-то семейные заморочки. Мелани и её родители удивились присутствию Гарри (им объяснили, что его родители уехали по делам бизнеса за границу, поэтому он проводит лето в компании школьного приятеля). Гости приехали во второй половине дня в пятницу, а домой уехали рано утром в понедельник. В воскресенье же днём Мелани предложила прогуляться в местный парк. Гарри был не против, а Орест, извинившись, отказался, желая провести побольше времени со своими дядей и тётей.
Прогуливаясь в парке по тропинке, которую они с Орестом использовали, чтобы на некоторое время сбежать от взрослых, Мелани потянула его за собой на полянку, скрытую со всех сторон кустами, где росла мягкая трава и присутствовали явные признаки того, что её облюбовали парочки.
— Я нашла это место в прошлом году, когда мы приезжали. Здесь приятно и тихо, так что мы можем получше узнать друг друга...
Она толкнула его к дереву и засунула ему в рот свой язык.
На секунду мозги Гарри отключились. Никогда ещё в реальности, а не в его фантазиях, ни одна девушка не делала с ним такого. Прошло ещё полсекунды, прежде чем он решил, что если бы в Риме... и ответил на поцелуй, положив левую руку на её грудь. Ух ты! Без лифчика!
Мелани на мгновение вздрогнула от его прикосновения, но тут же возобновила поцелуи и потянула Гарри на траву, где легла поверх него, потирая его через джинсы. Это было похоже на то, что многие из его фантазий начали сбываться. Девушка, которую он едва знал, захотела переспать с ним. Он просунул руку под её джемпер, чтобы прикоснуться к голой груди, когда она вдруг вытащила его руку.
— Просто ляг на спину и наслаждайся, сладенький. Я обо всём позабочусь.
С рычанием Гарри перевернул её на спину и, прервав поцелуй, посмотрел в широко раскрытые глаза, сам начав тереться о её промежность.
— Мы позаботимся друг о друге, — и вернулся к её губам. Она напряглась, а затем столкнула его с себя и встала. На мгновение Мелани поколебалась, но потом протянула руку, чтобы помочь ему встать.
— Нам пора вернуться, — сказала она. — Скоро будет обед.
Гарри немного разочаровался таким резким изменением её планов, но не протестовал. Вместе они пошли назад, домой к Грейнджерам.
В девять часов утра понедельника гости Грейнджеров: дядя Ореста, а также его тётя и кузина, вернулись к себе домой, а родители собрались на работу.
— Что ты сделал с Мелани? — спросил Орест с усмешкой.
— Что ты имеешь в виду?
— Она спросила меня, ты сатиро-маньяк или что-то в этом роде?
— Чего? Она сама меня захотела.
— Дай-ка я угадаю, — рассмеялся Орест. — Она тебя захотела, а ты ответил на это так, как в своём мире.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
