2. Восстание химер(общий)

— Легче? — спросил тот, восстановив равновесие.

Лекс выпрямился и смерил друга взглядом, после чего выдавил:

— А у тебя есть?

— Что?

— Медовуха?

— Только для людей. Чертову доставать нужно.

— Тогда нужно к Бабе Яше ехать.

— Это в Павловку?*

— Да нет! Она сейчас на Русановке живет, — недовольно пробормотал Лекс. — Вернее, на Русановских Садах. Там опять дачи сносить собираются, страсти кипят, народ с властью воюет, вот она и тянет силы из всех потихоньку.

— А-а-а... тогда другое дело! Хорошо устроилась!

— Поехали, — зло напомнил Лекс, бросив последний взгляд на парочку у входа.

______________________________________

* Киевская городская клиническая психоневрологическая больница Љ1 имени академика Павлова

Глава 2. Залетная русалка

Тая двинулась в сторону метро, предварительно оглянувшись, ища глазами подозрительных личностей. Все-таки, она как активистка другомирья, должна оценивать ситуацию вокруг себя. Иногда девушка думала, а будь она одной из серой массы, беспокоилась ли об опасностях, подстерегающих на каждом шагу. Вот мимо прошел злыдень, как и полагается представителям их породы, в обносках и дурно пахнущий. Его шатнуло в сторону, а прохожие скорее всего подумали, что бедолага напился, хотя на самом деле он учуял трын-траву в ее кармане. Ближе к развязке потом людей становился все гуще. Среди серых лиц она узнала одну их самых сильных магичек, а также двух демонов, которые успешно прятались под ликом чернокожих эмигрантов.

Как же много не замечает обычный приезжий, попадая в Киев. Даже тут, в районе Шуляфской, столь далекой от исторического центра, можно встретить кого угодно!

Впрочем, сейчас рыжая ведьма направлялась не совсем к первоистокам города, а всего лишь на еженедельное заседание общественной организации "Киевские амазонки", избранным главой которой являлась. Эмансипация не прошла мимо прекрасной половины Другого Киева. По идеологическим убеждениям Тая не могла стоять в стороне, а за крутой нрав ее моментально назначили главной амазонкой города. Если вначале девушка радовалась новой должности, то сейчас мысль о новом заседании вызывала у нее внутреннее содрогание. И чего ей дома не сиделось? Теперь каждую неделю кто-нибудь обязательно нарушит спокойствие.

Она вышла на Крешатик и перешла по подземному переходу прямо к черному зданию со стертыми ликами на фасаде. Чего только не говорили на заседании волхвов, когда обсуждали вопрос, почему женские лица, украшающие дом, теперь больше похожи на неровные выпуклости. Вся элита Другого Киева единогласно обвинила в порче архитектуры чертей, хотя никто из амазонок не сомневался, что это дело рук противников их сообщества. Да и виновники пожара на последнем этаже так и не обнаружены... Впрочем, чему удивляться? Матриархат, к которому стремились потомки воинственных сарматских женщин, никогда не устраивал сильную половину, точно так же как и княгиня, в роли блюстительницы Старого Порядка.

Тая сняла пальто расшитое этническими символами, поправила волнистый узел на макушке и села за стол на возвышении. К ней тут же подсела длинноволосая мавка, первая заместительница:

— У нас на Трухановом острове опять неспокойно! Мавки с русалками третий день ведут дебаты о том, что не годиться нам и вам, ведуньям, именоваться "братчинами"! Что это такое?!? Двадцать первый век на дворе, а мы все мужским именем величаемся!

— И ты их поддерживаешь? — удивилась Тая.

— А что мне делать? Я, считай, их представитель в организации! Но, правда, женских сообществ еще больше, чем мужских, но мы все равно "братчины"!

— Но ведь нас к вече допускают, чего еще? Ты же сама знаешь, что это название историческое. Так еще сообщества ремесленников на Руси именовались и менять из-за нашего недовольства, боюсь, не будут.

— Ты, Тая, прости, — с расстановкой ответила мавка, собирая документы в стопочку геометрической формы, — но то было на Руси, а мы сейчас в эпоху глобализации живем. Еесли спускать мужикам в мелочах, то они и на голову сядут!

Тая уже давно сообразила, в какое змеиное кубло попала. Хоть девушки и именовались амазонками, но с воительницами-сарматками у них оказалось мало общего. Основную массу составляли агрессивно настроенные барышни, которым все равно, что доказывать, лишь бы противоречить мужчинам. Таисия уже порывалась несколько раз оставить пост, но девушки тут же смекнули, что лишаться слишком сильной и не по годам авторитетной личности, им крайне не выгодно. В данный момент, особенно когда на нее свалилась общественная работа от Борщаговской братчины, ей совсем не хотелось ввязываться долгую бюрократическую войну с властями из-за какой-то мелочи как мужской род названия районный администраций. Ну и пусть ее имя не напишут вентильными буквами в Истории Другого Киева, зато она сохранит здравый рассудок!

На протяжении всего заседания главным занятием Таи уже несколько недель подряд являлось сохранение лица. Что оказалось непростой задачей, поскольку барышням-активисткам приходили все более и более безрассудные идеи на ум:

— Давайте запретим Тому, Кто Плотины Рвет весной по рекам бегать!

— Подождите, но сейчас осень на дворе, — напомнила Тая.

— Так нужно сейчас и готовиться! Днепровские русалки строго-насторго приказали вопрос поднять!

— И Деснянские тоже!

"И Лыбидские, небось", — подумала про себя Тая. — "Кого интересует, что река Лыбидь уже и на карте отсутствует и по трубам течет. Абы какому-то мужику жизнь сломать. А то, что это дух бестелесный — уже не их дело!"

— А что мы со Старым Порядком будем делать? — сказала вслух глава амазонок. — В нем как-никак его права записаны.

— У него права, а у русалок их, значит, нету?!

— Почему же? Есть, — ответила Тая, а потом ее взгляд стал предельно строгим: — Целый том.

Девушка, представительница водных жительниц, плюхнулась на стул, раздув щеки. На "домашнюю работу" революционерка явно не рассчитывала.

— А я предлагаю на Кощея в суд подать! — послышался другой голос с задних рядов.

"Что-то новенькое..." — промелькнуло в голове рыжей ведьмы.

— На каком основании? — горький опыт научил девушку не задавать вопрос: "Почему?" Нужно сразу пресекать все бредовые предложения, а то у инициаторши появляется слишком много единомышленниц.

— Похищение людей!

"А вот это уже интересно!" Похищение не разрешалось ни единой нормой Старого Порядка, за которым жили все существа Другого Киева, а дать жертву на растерзание все же нужно.

— А конкретнее?

— Так всем известно, что он девушек похищает и в заточении держит!

— Без доказательств никакой суд не поверит. А "всем известно" — не свидетельство под присягой, — возразила Тая. — Кроме того, Кощей является Персоной, хоть и не самой приятной. Упыри нам жизни не дадут, если мы обвиним его без веских оснований.

— Но это несправедливо! — заныла уже пара барышень, а Тае захотелось залезть под стол от стыда.

— Мы можем собрать комиссию по сбору улик, которые впоследствии предоставим ловам. И никакой самодеятельности! Мы — общественная организация, а не орган власти и уж тем более не суд! Если кому понравилось сидеть в обезьяннике у ловов в прошлый раз, могут повторить опыт, но действуйте от своего имени, а не трубить на всю тюрьму название организации! — она повернулась к мавке, которая сидела рядом. — Делаете список и разделяете функциональные обязанности. На следующей неделе предоставьте отчет о проделанной работе. Полный и подробный.

— Хорошо, — согласилась та.

"Фух!" — мысленно поздравила себя Тая. — "Пусть уж лучше пару месяцев покопаются в грязном белье Кощея, чем заставят меня собачиться с властями по поводу одного-единственного слова!"

Когда Тая только вступила в сообщество амазонок, она думала, что здесь ее обучать сражаться и варить травы еще лучше, чем мама и бабушка, но оказалось это просто клуб озлобленных женщин, готовых рвать всех и вся. Разочарование наступило не сразу, ведь все идеи здешней публики были весьма прогрессивными и лестными для самолюбия ораторш. Как не крути, при всех недостатках "Киевские амазонки" — самая значимая женская организация города, так что вопиющие недостатки по-настоящему бросились в глаза, только когда Тая заняла руководящую должность. И сейчас травница тайком наблюдала за стрелками часов, которые каждым движением приближали момент свободы.

Иногда Тае становилось стыдно за настроение, недостойное настоящей амазонки, но взглянув на спорящих девушек, понимала, что вина не полностью на ее плечах. И вот долгожданное время наступило. Девушка выждала положенную минуту и резко поднялась со своего места, оглашая закрытие заседания, в который раз поблагодарив провидение за то, что ни у кого не возникало желания продлить встречу.

Забрав блокнот и ручку, она быстрым шагом направилась к двери, стремясь выскользнуть до тех пор, пока у кого-нибудь в памяти не всплывет причина для ее задержки на "дебатах". А послушать было что! Барышни давно перешли на резкие тона, что грозило небывалым скандалом с возможным рукоприкладством. И все-таки чувство ответственности победило слабовольные желания:

— Ей! — окрикнула она споривших. — Серьезнее! И помните про отчет! — и тут же скрылась за дверью. Каждую неделю она обещала себе, что покинет пост и займется как ей и предписано — травничеством. Только Тот Самый День так и не наступил. Всегда находилось что-то важнее... или ситуация разряжалась.

Ну да ладно! Роль общественного деятеля научила девушку оставлять все проблемы за дверью. Сейчас она просто поедет домой, выпьет успокаивающего чаю и все покажется в совсем другом свете.

Недолгая поездка в метро и на маршрутке и вот она уже на родной улице, напевает под нос любимую мамину колыбельную, как тут заметила шевеление соседних кустов. Девушка остановилась, а рука сама нащупала ручку серпа. Ей еще только караульных возле собственного дома не хватало! Воительница уже приготовилась к жестокому ближнему бою, как тут услышала женские всхлипы. Сначала она подумала, что это враг пытается ее отвлечь, но тут увидела за ветками пару светло-зеленых глаз.

— А ну, выходи! — скомандовала амазонка.

— Ннет! — пискнула девушка, добавив: — Не могуда!

— Выходи, кому сказала! — рявкнула Тая.

— Нема! Не ввыйду! — попыталась крикнуть незнакомка, но у нее зуб на зуб не попадал. Странно, но Тае показалось, что девушка иностранка.

— Я хозяев куста как облупленных знаю! Ты не входишь в их число! Выходи, а то сама за тобой пойду и за патлы вытащу!

— Ддобббро... Ххоррошо, — не на шутку испугалась конспираторша и вынырнула из-за куста.

Теперь Тая поняла, почему девушка пряталась. Что и говорить, у травницы просто отвисла челюсть, ведь особа перед ней оказалась абсолютно... голой!

— Ем... — начала Тая, но оборвала речь, сбросив с себя пальто и набросив на плечи девушки, предварительно забрав серп. Обнаженная юная дева посмотрела на оружие таким взглядом, что признать в ней жительницу другогомирья не составило труда. — Не думаешь, что поздновато для нудизма, да и местечко не подходящее? Ты вообще кто?

— Я — вила. Ктто-то ст... укррал мои в..вещи.

— Вила? — переспросила Тая. — Что, правда? Настоящая?

— Да, — подтвердила девушка, кутаясь в пальто. — А ты трравнишца?

— Откуда узнала?

— Трын-травой из кашмана пахнет.

— Впервые в жизни вижу вилу! У нас вы, залетные, не появляетесь! Ой, слушай! Раз ты не верлиока и трын-травы не боишься, то пошли в дом! Ты уж прости, я просто сама оправиться не могу! Не каждый день вилу встречаешь!

— Тты это ушше говворшила, — ответила девушка, но охотно поплелась вслед за нерасторопной барышней. В конечном итоге, лучше недальновидная хозяйка, чем смерть под чужим кустом от переохлаждения.

Они зашли в дом, Тая тут же поставила чайник, после чего повела за собой гостью, чтобы найти подходящую одежду. Старый свитер с воротом-стойкой и джинсы и теплые носки — именно то, что нужно. Травница решила не обращать внимание на то, что внешним видом вила оказалась недовольна, а то, что фигура у девушки была намного лучше, чем ее собственная — вообще не бралось в расчет.

Потом они спустились вниз, Тая заварила особого чаю, а вила представилась:

— Мое имя Дуика.

— А я — Таисия, — ответила травница. — Только вот мне одно непонятно. Я думала, вы только ночью видны...

— В одешде — да, а без нее мы обышне женщины, — расстроено пояснила девушка. — Хде теперь ха ина изгледа... То есть, платье искать. Прошти, не как не моху привыкнуть к язиху.

— Ничего. Главное, что меня понимаешь. А другое платье сшить нельзя?

— Да бы в хрылья превращалось и невишимой шелало? — переспросила вила.

— Задачка... — кивнула хозяйка дома. — Но вы же стаями летаете...

— Нихто не захотел купаться, потому што вода ледена, а я поддерживаю движение моржей, а такше обливание по Иванову.

— В нашей речке-вонюче? — переспросила Тая.

— Ну... да! Рушалки-серены как раз о щем-то спорили, ну я и решила побыстшенькому окунутьша... но не тут-то бхыло. Вернулась на берех, а одешды — нет!

— Так они за тобой вернуться! Сестры твои!

— Вернутьша да вернутьша, а без крыльев — не ушнают. Я теперь для их глаза такая же, как остальные люди.

— А куда платье подевалось? — продолжила расспрос Тая.

— Я не вишела — под водой была.

"Да... Велийские крылья это не тапочки пляжные", — подумала Тая. Такая добыча дорогого стоит на черном рынке. А вилы при крыльях очень опасные существа! "Летающие русалки" могли запросто сгубить человека, ослепить или парализовать, вызвать бурю или другие погодные катаклизмы. Он, как и многие духи на грани добра и зла могли как навредить, так и помочь. Иногда предсказывали будущие... и это не говоря о том, что умели летать и становились невидимыми. Раньше Тая всегда думала, что ни одна вила не снимет одежду во время купания, но видимо система оздоровления по Иванову предполагала оголение...

— Что же нам теперь делать? — задумчиво посмотрела в свою чашку Тая. — Искать на берегу поздно, вора уже и след простыл... Жаль, что платье — не мобильный телефон, нельзя позвонить и договориться.

— Ты что такое говоришь!!! — возмутилась Дуика. — Меня перешерхивает от ошной мысли, што кто-то к моим крыльям прихасался, а ты шалим шутишь!

— Прости, — пробормотала Тая. — С юмором мне лучше думается. Таксс... что бы мы делали, если бы нашли крылья.

— Как што? Я бы их одела и улетеша домой! В Сербию!

Тая повернулась к Дуике и смотрела на нее несколько мгновений в полном безмолвии, а потом поправила себя:

— Если бы мы были ворами, то чтобы сделали с добычей? Думаю, продали бы... только вот кому...

— Ой, горше мне! — резко взвыла девушка. — Без силы я никто! И сестриц не увижу и домой не ворошусь, а коли про силу свою вор узнает, то пришовет к себе, и буду его волю до конца своих дней выполнять!

— С чего это?

— А вот тах у наш вил заведшено — если хто крылья отбехрет, то ему слушить надо.

— Не радостно, — покачала она головой и подумала, что самой ей такой поворот событий точно бы не понравился. — Что же делать? Может ловов задействовать?