2. Восстание химер(общий)

Другой Киев. Часть 2. Восстание химер.

Вторая часть(спин-офф) "Другого Киева", которая рассказывает о злоключениях травницы Таисии Борщаговской — о том, как это быть умницей, красавицей, активисткой... и что за это бывает.

Пролог.

Ничто не предупреждало о надвигающейся опасности.

Оранжевый диск закатился за темно-синюю ребристую тучу, окрасив половину небосвода в апельсиновые, розовые, а где-негде сиреневые цвета. Хотелось замереть и жадно впитывать в себя красоту задержавшейся золотой осени. Вот зеленая, отъевшаяся жаба прыгнула в озеро, спрятавшись под уже успевшей опасть дубовой листвой, спугнув тем самым стайку рыбок, что поедали у самой кромки воды остатки чьего-то пикника.

Таисия любила вот так прогуляться к далекому супермаркету за какой-то мелочью, сначала по деревне, а потом — вдоль озер. Ей нравилось наблюдать, как меняется окружающий мир — желтеют кроны, осыпаясь на вялую траву, засыхают последние стрелы камыша, на дорожке лежат пузатые желуди, а плакучие ивы на противоположном берегу радуют золотыми водопадами.

Далеко не одной ей нравится именно этот травянистый пляж. С утра тут можно встретить любителей следить за своим здоровьем на утренней пробежке, или рыбаков, что ловят рыбу ради удовольствия, чем очень привлекают местных котов, вечером и на выходные — попахивает шашлыками и слышен детский визг, а вот днем сюда наведываются школьники, целыми классами, чтобы поиграть волейбол и тайком выпить первую в жизни бутылку пива. Вот и сейчас одна из компаний студентов свалилась в кучу прямо на влажную траву, корча страшные рожи в объектив фотоаппарата-мыльницы. Тая улыбнулась — наверняка фотография сегодня же облетит все социальные сети, а близкие и далекие друзья будут тайно завидовать, что не попали на "вечеринку".

Сама Тая не помнила, чтобы вот так проводила время с одноклассниками и однокурсниками на берегу, бегая друг за другом с фотоаппаратом и дурачась. А все потому, что с ранних лет она знала большой секрет, частью которого была она сама и вся ее родня по женской линии. У нее не было нужды заводить свой блог на одном из многочисленных интернет ресурсов — она и так слишком известная личность в определенных кругах. Иногда она даже жалела, что про нее ходит такая слава, ведь в ее деле это отнюдь не безопасно.

Девушка заметила, как мимо пронеслась, хлопая черными крылышками летучая мышь — неизменный спутник сумерек. Вот она резко пошла вниз, явно завидев добычу. "Загулялась. Нужно поторапливаться", — подумала она, ведь нельзя забывать, что Радогощ уже был в сентябре, за значит, наступило время главенствования существ из Темного Царства. А ночь — это их время. Возможно, даже домой придется ехать на маршрутке — от греха подальше.

Глава 1. Школа ведьм

Тишину кухни разорвал неприятный дребезжащий звук.

Тая не любила мобильные телефоны, и часто с ностальгией вспоминала былые времена, когда маленьких раздражающих аппаратов, можно было не беспокоиться, что тебя в любой момент может потревожить... Девушка поморщилась. И все-таки есть в сотовых один плюс, который заглушает собой все минусы — сразу видно, кто звонит. Она с сожалением взглянула на маленькое чудо техники, которое спокойно лежало на краю стола, не подавая ни единого признака жизни.

Звонки продолжались.

"Черт!" — подумала ведунья, взглянув на стационарный аппарат, потертая трубка которого аж подпрыгивала, побеспокоенная работой мощного динамика. Даже определитель номера не нужен, ведь только этот человек до сих пор пользуется исключительно городской линией. И самое обидное — придется отвечать.

Тая стремительно направилась к телефону и резко подняла трубку:

— Афанасий Феликсович! Добрый день! — она почти убедительно разлилась сладкоголосой трелью.

— Таисия, — прозвучал у трубке удивленный, но в тоже время крайне серьезный голос. — Откуда вы узнали, что это я?

— Интуиция, — любезно ответила она.

— Ммм, — кажется, ответ озадачил звонившего. — В любом случае, это не телефонный разговор.

Тая закатила глаза. А чего она ждала? У него любой разговор "не телефонный". Только пользуется он вышеуказанной техникой предельно часто.

— Да? — Тая попыталась сделать голос как можно более глупым. — Что же делать? — и тут же с силой стукнула себя ладонью по лбу: — "Зачем я это сказала?!"

— Я думаю, вам следует приехать ко мне на чашечку чаю.

Девушка зажала трубку ладонью и смачно выругалась. Ну, кто ее тянул за язык? Кто?!!

— Афанасий Феликсович... понимаете, я сейчас не совсем могу...

— Таисия, — назидательно послышалось в трубке. — Вы же понимаете, что дело не терпит отлагательств.

Ей хотелось крикнуть: "Нет, не понимаю!" и бросить трубку, но она не могла. Несмотря на репутацию особы, которой море по колено, есть вещи и люди, через которые даже Таисия Борщаговская не могла переступить.

— Раз не терпит... — ведунья всеми силами пыталась скрыть отчаянье в голосе.

— Вот и славно! — тут же пропел мужчина. — Жду вас через час!

Тая вздохнула. Время идет, а ничего не меняется, даже выражения, которыми он пользуется. Закрутив рыжие волосы в пучок, она подхватила теплую шаль и сумку, вышла из домика, двинувшись в сторону спального района.

Если обычный мужчина, зовя к себе домой, под чаем, кофе, фильмами или картинами имеет ввиду совершенно иное времяпровождение, то Афанасий Феликсович к страху и ужасу гостей имел виду именно то, о чем говорил. Так что уже ровно через час, ни минутой раньше, хотя дорога не занимает и половину выделенного времени, девушка сидела на диване, застеленном пледом с красно-черным узором и вертела в руках чашку с серой мутной жидкостью, ничем не напоминающей "лекарство от всех болезней". Запах напитка тоже оставлял желать лучшего. Даже она, опытная травница, не могла определить состав отвара в чашке, а уж о мысль о том, чтобы пригубить...

Хозяин дома ни разу не пил чай из пакетика, но зато не переставал при любом удобном случае назвать пару нелицеприятных слов в адрес производителей. Тая давно усвоила, что лучше эту тему не подымать, ведь как по волшебству привычный травяной отвар не появиться, а ей придется сидеть здесь еще полчаса, выслушивая негодования старичка.

Эта квартира всегда нагоняла на нее боязнь замкнутого пространства. И дело даже не в спертом запахе старости и шерсти, от которых уже начинало подташнивать... Ковры на стенах, плетенные крючком салфетки на столе, некоторых полках и телевизоре, потрепанное расстроенное пианино, на котором никто не играл лет двадцать, сервант с набором самой жуткой порцеляны, что ей довелось увидеть в жизни... но апогеем застывшего во времени островка советского быта являлись высокие заводные часы, которые тикали настолько громко, что уже после нескольких минут пребывания с ними в одной комнате, начинала дико раскалываться голова... Вся обстановка толкала лишь на одно — скорейшее бегство. Но даже все это можно было бы выдержать, если бы не...

— КУ-КУ — Тая подпрыгнула на месте, расплескав чай на юбку и с ненавистью взглянула на кукушку, но та даже не обратила на нее внимания и спрятавшись за дверцей.

— Час дня, — довольно промурлыкал входящий в комнату старичок с целой тарелкой собственноручной выпечки оранжевого цвета. — Морковное, — любовно презентовал он свое творение.

Тая с сомнением потянулась за шедевром кулинарного искусства. "Только бы зубы не сломать", — взмолилась она про себя. — "От отравления пузырек взяла, а к дантисту так не хочется!" Тая зажмурила тот глаз, что находился вне поля зрения хозяина жилища, и откусила маленький кусочек. Зубы, похоже, целы, да и вкус приятный.

— Ну как?

— Божественно, — ответила девушка. — Только я много не буду. Боюсь, аллергия разыграется.

— Опять?!? — скорее не удивился, а возмутился старичок.

— У меня на многие продукты аллергия, — без зазрения совести солгала девушка.

— Таисия! Это не шутки! Тебе бы следовало не молчать об этом, а действовать! Ты же травница!

— Но я боюсь делать эксперименты над собой, — ответила она, а мысленно добавила: — "Только, пожалуйста, не надо меня лечить. Я этого не переживу! Точно не переживу!"

— Какие там эксперименты! Средство — вернее не бывает!

— Это какое? — Тая изобразила живейший интерес.

— Глисты, конечно!

— НЕТ! — ведунья с ужасом вскочила с места, словно лечение опробуют на ней прямо здесь и сейчас. — Никогда и ни за что!

— Но это хорошее средство! Проверенное...

— Афанасий Феликсович, пожалуйста, давайте поговорим о том, ради чего вы меня позвали!

— Таисия, вы совсем не думаете о своем здоровье! — назидательно сказал он.

— Сначала дело! — сказала девушка, твердо намереваясь больше никогда ничего не есть и не пить в этом доме. И пусть он — ее наставник, главный в ведьменской братчине Борщаговки, но она не собирается... Фу! Мерзость-то! Она травница, а не чертовка, чтобы у тритонов глаза выколупывать!

Афанасий Феликсович явно был недоволен, что его прервали, но еще раз посмотрел на Таисию, все же продолжил:

— В медицинском университете им. Богомольца некому вести травоведение.

— Вы про специальный курс для знахарей, травниц, ведуний и чародеек? — удивилась Тая.— Но там все преподавательские посты заняты.

— Дело в том, что Светлана Денисовна уезжает на ПМЖ в Канаду.

— Как так? У нее даже детей нет, чтоб к себе забрали... Что же ей за океаном делать-то?

— Так по тому и едет — замуж выходит.

— Но ей почти пятьдесят!

— Как сейчас молодежь говорит? Интернет объединяет людей.

— Подождите, так она же профессор по религиоведению, а не по травовединию!

— Ее заменит Константин Макарович, — Тая вспомнила о симпатичном молодом человеке. Об уме молодого красавца-ведьмака с Подола уже ходят легенды. Говорят, что он станет волхвом при дворе, не меньше! — А травоведенье остается без преподавателя.

— Но я здесь причем? Да и наша братчина?

— В том то и дело, что наступила наша очередь внести свою лепту в образовательный процесс, — Тая поморщилась. Братчины районов заботились о "восполнении требующих внимания должностей" по очереди. Она еще должна сказать спасибо, за то, что ее не засунули в библиотечный архив лет эдак на десять. Место при университете не только относительно хлебное, так как финансируется из княжеской казны, но и хорошая ступенька в карьерной лестнице, если метишь в "особо приближенные", как уже упомянутый преподаватель. А это значит только одно — свято место пусто не бывает, так что ждать желающих занять должность придется недолго.

— У меня ведь нет выбора, я правильно понимаю?

— Несомненно, — ответил Афанасий Феликсович и в качестве подтверждения его слов из соседней комнаты послышался лай Тузика — злобной пучеглазой псины, которая по своему раздражающему действию могла соревноваться даже с кукушкой.

В ярко освещенном спортивном зале с окнами на всю стену занималось около двадцати молодых людей. Кто-то из них — будущие звезды ринга, а другие — просто любители, сгоняющие стресс после учебы или работы.

Один из парней молотил боксерский мешок намного энергичнее, чем все остальные вместе взятые. Даже бывалые спортсмены иногда замирали, наблюдая за расправой. Но больше всего впечатлений получал приятель, держащий снаряд в относительной неподвижности.

— Ей! — хмыкнул он, но получилось совсем не радостно. Голос выдавал то усилие, что прилагал парень, сдерживая выбрасываемую напарником энергию: — Ты сейчас обшивку порвешь!

— Не думаю, — ответил тот, и после комбинации, нанес завершающий удар, от которого мешок грозно звякнул цепью, ударив удерживающего так, что у того клацнули зубы.

— Лекс! Поаккуратнее!

— Может тебе стоило пойти в SPA-салон, а не тащится со мной на бокс?

— А я не против, — заулыбался парень. — Особенно какой-нибудь тайский массаж... Слушай, а почему бы действительно не пойти в какое-нибудь более приятное место?

— Мне и здесь нравиться, — ответил тот и переместился к боксерской груше.

— Вот это меня и волнует! Раньше ты был интереснее! Ходил на брейк-данс, тусовался... А сейчас? Где тот Лекс, которого я знаю?

Парень остановился, не давая груше раскачиваться, его глаза всмотрелись в лицо приятеля, а губы растянулись в усмешке.

— Так что, я до конца жизни должен быть первокурсником и ящиком пива в багажнике и порнухой в бардачке?

— По крайней мере было весело, — буркнул недовольный юноша. — А сейчас... И да, я скучаю по тем временам! — почти зло выдавил он. — Ты меняешься...

— А ты — нет, — закончил Лекс за него и снова начал бить по груше.

— Но я и не хочу! Мне нравиться быть тем, кем я есть! — он начал пританцовывать на месте, напевая в стиле Майкла Джексона: — "Все знают Рому... Ведь он клевый... О, да! О, йе! АУЧ!"

Единственное, чего не рассчитал парень, что его показательное выступление не все могут воспринять однозначно. На многих лицах собравшихся ребят появилось пренебрежение, что по правде сказать, совершенно не расстроило патлатого Романа. Скорее наоборот — он развернулся к публике и продолжил танец, по-реперски зачитывая: "Если тебе не знаком Роман, вся твоя жизнь — самообман! Йоу!" Хорошо, что люди собрались интеллигентные — как-никак центр города. Они привыкли и не к такому! Так что уже через две секунды в сторону странного парня никто не смотрел.

— Ну, да! — удивленно согласился Рома, оценив терпимость местной публики. — Возможно, не самое плохое место. Но и не самое лучшее — тоже! А мы бы могли сейчас как раньше — нежиться в лаундж-баре, с травой, выпивкой и девочками... Кстати, о девочках. Еще не все потеряно, — и он кивнул куда-то назад. — Как насчет поживиться?

Лекс обернулся, за окном стояли две вчерашние школьницы, с любопытством заглядывающие в окно. Причем смотрели они прямо на приятелей и хихикали.

— Тут университет выше по улице, — заметил Лекс, наблюдая как юные прелестницы изо всех сил хлопают ресницами явно в его адрес. — Педагогический. Как представлю, что одна из них однажды станет моей преподавательницей...

— Только не говори, что не хочешь попить молодой энергии еще неоформившихся умов!

— Рома, не глупи. Согласно Старого Порядка, высасывать энергию таким способом без особого разрешения запрещено. Только выпивка и наркотики.

— Да кто им под юбки заглядывать будет?! Да и приятного мало — кого-нибудь напоить, а тут... яблочки! Ух! — он чуть не прыгал от нетерпенья. — Не хочешь, я обоих себе возьму!

Тем временем студентки строили глазки отнюдь не Роману, а стоило Лексу вытереть потный лоб, они чуть не попадали на асфальт от восторга.

— Рано или поздно попадется тебе не приезжая студентка, а девочка из другомирья, вот тогда будешь иметь дело с ловами. Они тебе быстро мозги вправят! Точно по Старому Порядку, — хмыкнул Лекс.

— А сам-то? Неужели девки — в прошлом? — поддел Рома. — Я уж начинаю что-то подозревать, хоть ты мне и друг, — потянул Рома, но паркет тут же упали рукавицы, а самого друга, подняли над паркетом.

— А теперь повтори! — прорычал Лекс.

— Ты что? Обиделся? — попытался выпутаться Рома.

— Ей! — окрикнул тренер, через весь зал. — Что там у вас?!!

— Все хорошо, — ответил Лекс и поставил друга на пол.

— Алексей Анчутка, пожалуй, тебе с другом на сегодня достаточно! Все равно языками только чешите, а толку никакого.

— Да, тренер, — отозвался Лекс.

— Но захват хороший! — похвалил мужчина. Парень только кивнул, а по залу прокатились смешки.

Через двадцать минут парни уже стояли на улице. Студенток уже и след простыл, что весьма расстроило Романа:

— Ты бы еще дольше голову сушил.

— Ой, мало ему девок! — засмеялся Лекс. — Ты бы учиться пошел... Там тебе и девки, и компании, и...

— Чтобы через годик стать таким же занудой, как ты? — фыркнул он. — Не дождешься!

— Начнем с того, что пошел учиться по уважительной причине, — напомнил Лекс.

— Ага, за юбкой бегать!

— Не за юбкой, а за наследницей самой сильной травницы Киева.

— Да-да-да, — перекривлял Рома. — Кто же знал, что Мирослав Суздальский тебе дорогу перебежит. С будущим князем особо не посоревнуешься, верно?

Лекс промолчал. Не хотелось приставучему балбесу рассказывать, что все не так, как выглядит. Например, о том, что Полина стала его единственным настоящим другом, а еще о том, что ему совершенно не хотелось "держаться за юбку", как это делает большинство из его племени. Для жизни вполне хватало энергии, выплескиваемой на шумных студенческих вечеринках. Только вот не всех устраивала такая независимость, посему парень всегда имитировал бурную деятельность в сфере поиска спутницы-ведуньи, а также тесные отношения с "братьями по оружию". Собственно, только поэтому он позволил Роману думать, что они друзья.

— Если хочешь девочек, поедем к девочкам, — усмехнулся Лекс и направился к мини куперу.

— Вот это другое дело! — обрадовался Роман, подскочив к пассажирской двери.

— Все вы наверняка слышали, об алхимиках. Базируясь на учении Аристотеля о четырех началах бытия: материя, форма, причина и цель, алхимики сделали большой шаг вперед в развитии науки и медицины. Скорее практика, чем теория, алхимия — очень опасное и не всегда научно обоснованное занятие. Многие из вас, изучая травы, мысленно уже делают не сочетаемые смеси, надеясь сделать прорыв в зельеварении... Но помните, что кроме материи и формы, есть еще понятия причины и цели. Кроме того, большинство опасных для жизни и здоровья вариаций уже испробованы за многовековую практику ведовства, так что прежде чем уподобляться алхимиками, почитайте не только учебный травник, но более расширенные пособия. Возможно, в них вы найдете ответы на беспокоящие молодые умы вопросы.

— А как же индивидуальное развитие! — возмутилась девушка со второго ряда. — Ходить по натоптанной дорожке совершенно бессмысленно, если хочешь выбраться из серой толпы!

"Именно этого я и боялась", — подумала Тая, поправляя рыжий локон. Она сама во время учебу казалась сверстникам выскочкой и всезнайкой. Возможно потому, что выросла на ведьменской кухне и впитала все правила с молоком матери. Она на уровне подсознания знала, что можно сочетать, а что нельзя. А эти дети... она уверенна, что даже половина толком не справляется с домашними заданиями, но имея перед собой наглядный пример успеха наглости и азарта, тяжело поверить в обратное.

— Прекрасно, — заулыбалась Тая. — Но для того, чтобы что-то смешивать, нужно по крайней мере знать о всех свойствах и возможных побочных эффектах. Да, нам бы всем хотелось, чтобы в кармане лежал не просто мешочек с трын-травой, а что-нибудь существеннее. А еще лучше — изобретенное нами же. Но есть два момента — можно погибнуть в ходе экспериментов, или же не найти причину ошибки. Согласитесь, оба этих обстоятельства могут поставить жирный крест на любой практике.

— А может у кого-то талант! — не унималась девочка.

— Зельеварение — с одной стороны точная наука, а с другой ситуационная. У ведуньи может быть чутье на количество или на стадии приготовления, но талант... не думаю.

— Но это не честно! — расстроилась девушка. — Я так ждала занятия с вами! Думала, вы научите нас быть смелыми, а вы еще хуже, чем Констянтин Макарович! Он хотя бы не говорил нам в глаза, что мы — бездарности.

Тут Тая опешила. Она не хотела сказать ничего подобного, а только напомнить, что учеба и труд все перетрут, а тут такое... Что же такое ответить, чтобы не показаться снобом или попасть впросак?

— Камилла! — послышалось с последней парты. — Ты сразу скажи, что учиться не хочешь!

Девичий голос показался Тае смутно знакомым.

— Да! Все тебе сразу, лишь бы книжки не читать! — послышался еще один, тоже не чужой.

— А я вас не спрашивала! — огрызнулась Камилла. — Сидите там втроем на галерке, так и не вмешивайтесь!

Девушка с последней парты встала, уперев руки в бока:

— А ты мне рот не затыкай! — тут Тая узнала девушку. Слава, подруга Полины. Они с другими девочками однажды даже были у нее дома. Тем временем девушка продолжала: — Ишь чего выдумала! Работать неохота, так нужно всех со свету свести! Может тебе еще философский камень, чтобы вообще ничего делать, а оно само в руки шло?

Тая чувствовала благодарность к защитнице, но все же нужно было перенимать инициативу на себя. Ну и что, что она привыкла быть сама себе на уме? Теперь она преподавательница, а значит, нужно поддерживать авторитет.

— Спасибо, Слава за мнение, — сказала Тая и сдержанно улыбнулась. Слава тут же села на место и что-то шепнула соседке по парте, кажется Лике. Ах да... их четверо. Огнеслава — чародейка, Лика — ясновидящая, Сова — некромантка и Полина — травница. — В действительности алхимикам для успеха во всех начинаниях, будь то превращение неблагородного метала в золото или вечной жизни, был необходим эликсир знаний — философский камень. А его производство невозможно без пятого первоэлемента — эфира. Его еще называют квинтэссенцией и представляет он собой тончайшую стихию, пронизывающую весь мир. Божественная составляющая. Те, кто открывал для себя это знание, становился адептами — то есть переходят из низменного состояния на духовный уровень...

— Все сложнее, чем ты думала, да, Камилл? — послышалось из середины аудитории.

— Славянам проще, — ответила за студентку Тая. — Нам достаточно в одну из трех рябиновых ночей или в купальскую отыскать Пернунов Цвет. Обязательно в полночь и обязательно во время грозы. Говорят, что цветет он недолго — всего час, но когда цветет — светит словно солнце. Проблема в том, что нечистая сила тоже жаждет завладеть такой диковинкой. Около цветка лежат змеи, ядовитые жабы, могут притаиться даже чудовища. Он все ждут одно мгновение — яркой вспышки, чтобы завладеть цветком. Потому никто и не может найти клады — слишком недолгая жизнь у чуда. Чтобы добыть Свети-Цвет нужно взять чистую скатерть и нож и пойти накануне в лес, найти куст папоротника, расстелить под ним полотно, очертить вокруг обгорелой лучиной, для защиты от темных сил. А потом ждать. Как заметив свечение, тут же нужно говорить: "Талант Божий, суд Твой!", затем срезать цветок и накрывшись скатертью убегать из леса. Если все получиться, тем же ножом разрезать ладонь и положить туда цветок.

— Что значит "если все получиться"? — недоверчивым голосом отозвалась Камилла.

— А вы думаете, чудовища отпустят вас с такой добычей? — хмыкнула Тая. — Зато не нужно ничего читать и знать. Просто ноги унести.

Прозвенел спасительный звонок, оповещающий об окончании испытания. Фух! Первое занятие пережила! Скорее бы ей нашлась замена, потому что преподавание явно не принадлежит к числу ее талантов.

Тут перед ее столом остановились три знакомые девушки.

— Таисия! — воскликнула Лика. — Как же здорово, что ты будешь у нас преподавать!

— Да, — согласилась Слава.

Сова промолчала и только глаза девушки потеплели. Тая почувствовала, что именно с некроманткой они ближе, чем с остальными... Но, теперь она их преподаватель, так что ни о какой дружбе речь идти не может. На секунду Тае стало грустно. Кроме Полины, у нее никогда не было близких подруг, да и та смотрела не нее снизу вверх, несмотря на нынешний статус невесты князя. Словно добровольное затворничество какое-то!

Своих мыслей она не озвучила, а собрала вещи и в сопровождении троицы вышла из кабинета.

— Поля не ходит на занятия?

— Не сегодня, — ответила Слава. — Она и раньше-то посещала через раз, а теперь...

— Понятно, — сказала Тая и махнула девушкам, чтобы они шли дальше, а сама взяла у администратора расписание для "Спецкурса нетрадиционной медицины" — мирское название школы для ведьм.

— Ну, ты и крут, пацан! — обрадовался Роман, подпрыгивая на кресле. — Это же не просто девочки! Это же ведьмочки! — он высоко поднял нос и шумно вдохнул. — Я в раю! От этого места так и прет чистой энергетикой!!!

Лекс усмехнулся в ответ, хотя его глаза оставались серьезными.

— Если где и цеплять курочек, то здесь, — ответил он в тон.

— Ты прав! Вот это да! Вот это дело!

Сам Лекс не разделял радости приятеля. Ведь дело-то непростое. В общем, он надеялся, что опасная затея не обернется слишком тяжелыми травмами.

— Я пошел, — сказал он Роману и вышел из машины.

Ромка не стал ждать особого приглашения и выскочил как ошпаренный, тут же начиная рассылать девушкам улыбки и воздушные поцелуи. Большинство встретило такие поползновения враждебно, но некоторые улыбались в ответ, заливаясь румянцем.

— Лекс! — послышался громкий девичий окрик. — Привет!

К парням навстречу выбежала шатенка в обтягивающих джинсах и черной курточке. За спиной у девушки весел маленький рюкзак, а в руках она держала потрепанный расширенный травник.

— Привет, Лика, — мило поздоровался Анчутка, чем заслужил удивленный взгляд друга.

— Вы знакомы?

— Конечно! — подтвердила удивленная девушка.

— Ты знаешь ведунью?

Лекс стиснул зубы. Как же он мог забыть, что на курсах учатся знакомые девчонки! И что теперь говорить в свое оправдание?.. И как теперь заставить Ромку молчать об этом?

— Земля круглая, — небрежно пожал плечами парень. — А у тебя разве нет знакомых?

Ромка растерялся.

— Да я бы был счастлив, если бы... Ты же понимаешь, что это самое полезное знакомство из возможных! Да, милая? — в сторону Лики полетел хитрый взгляд. Девушка тут же насторожилась, но тут на подмогу подоспели Слава и Сова.

— Какие люди! — пропела Огнеслава.

Сова по своему обыкновению промолчала, но насмешливо осмотрела парней.

— Так что ты здесь делаешь? — поинтересовалась Слава.

— Неужели я не могу просто так вас проведать? — улыбнулся Лекс.

— С приятелем? — бровь Славы красноречиво подскочила.

— Да что ты на него нападаешь?! — легонько толкнула ее Лика. — Он же в гости пришел, правда?

— Ну, да, — ухватился за соломинку Лекс. — Старое знакомство, все дела...

— И мы должны поверить? — не сдавалась Слава.

— Да чего верить! Пойдемте лучше выпьем! — обрадовался Ромка.

— Два часа дня, — хмуро напомнила Слава.

— С вами? — переспросила Сова.

— Пойдемте! — захлопала в ладоши Лика.

— Ты что? — ужаснулась Слава. — Рано. И потом, с этими двумя я дальше парка Пушкина не пойду! А пить в общественных местах запрещено.

— Это ты им скажи, — Лика кивнула на двух студентов в белых халатах с пивными бутылками в руках. — Курить, кстати, тоже запрещено, — теперь она сделала круговое движение головой. И правда, на ступеньках стояла чуть ли не половина института, включая преподавательский состав, и дружно пыхтела, правдоподобно имитируя старенький паровоз.

— Ты уж прости, Лика, но я пас, — нахмурилась Слава. — Как их вытерпишь?

— Со стиснутыми зубами, — тихо сказала Сова так, что обоим парням стало не по себе.

И тут Лекс забыл где он, с кем, и что ему нужно опасаться грозной некромантки... Из входной двери выплыла рыжая статная красавица. Цвет ее волос заставлял стыдиться огненные кроны, раскинувшиеся над их головами, а гладкость молочной кожи затмевала сияние луны... Глупые сравнения, но он ничего не мог с собой поделать. Обогнув троицу ведьм, он направился прямо к зазнобе.

— Привет, — окрикнул он ее.

Девушка резко развернулась и расслабленное выражение лица тут же сменилось на брезгливое.

— А ты что здесь делаешь?!? — возмутилась она.

— Слышал, у тебя сегодня первый день. Думал, может извозчик понадобиться.

Девушка зло сощурилась:

— А ты не думал, что у меня оберег с собой?

— Но ты же не будешь его использовать, — примирительно напомнил он.

— С чего это?

— Потому что я Полин друг.

— Но ее здесь нет, — напомнила девушка и одним молниеносным движением поднесла острие боевого серпа к щеке парня. — И единственное белое пятно на мерзкой биографии не спасет от расправы!

— Ей! Я же с миром пришел!

— Вот с миром и катись! — огрызнулась девушка.

Вот всегда она так! Лексу даже обидно стало, что такая красота обладает таким жестким непримиримым характером. И что бы он не делал, ничего не помогает смягчить прелестницу.

— Чур! — послышалось из-за спины Таи и тут же и Лекса и Романа отбросило на несколько метров.

Из-за спины Таи медленно вышел Константин Макарович — новый профессор религиевединия и по слухам, будущий волхв при князе.

— Лихо вы их, — улыбнулась Тая, глянув на поравнявшегося с ней красавца.

— Лихо — баба. Одноглазая, худощавая, большая любительница покушать человечины, — ответил тот. — А еще подарки-ловушки подсовывает, чтобы жертва не ушла. И я очень надеюсь, что все же не сильно на нее похож.

Тая рассмеялась, осмотрев статного мужчину с ног до головы. Ему бы не в волхвы, а в княжескую дружину.

— Совершенно не похож!

— А вот Чур — бог благополучия и охранник, а черти ему на один зуб, коллега. Как видите, они не только трын-травы бояться. Вам бы, травницам, взять на вооружение.

— Хорошая идея! Буду использовать, — пообещала Тая.

— А вы, — назидательно окрикнул он трех студенток, — вместо того, чтобы глазки чертям строить, лучше бы домашнее задание повторяли!

Лика надулась и зашагала в сторону метро, а Сова и Слава бросились за ней, на ходу хихикая.

— Все равно спасибо, — тихо повторила Тая.

— Не за что, — ответил Константин. — Черти за ведуньями как охотились, так и будут охотиться. Им же нужно чьей-то энергией питаться, а человек с даром — это почти жизненный запас.

Тая, как и любая ведунья и так это знала. Она уже несколько месяцев пыталась отбиться от Лекса, но он все никак не хотел отступать. То букет роз под дверью, то конфеты... Ничего их сомнительных подарков не то, что в дом не заносила, даже в компостную кучу выбрасывать брезговала. Все летело в контейнер на соседней улице.

Лекс, пребывающий в счастливом неведении о судьбе своих знаков внимания, готов хоть сейчас разорвать наглеца на куски. И откуда он такой взялся? А главное, почему Тая ему так улыбается?!!

— Ей, так что делать будем? — уточнил приятель, о котором Анчутка уже успел забыть. — Может, медовухи?

Лекс медленно к нему повернулся, а потом резко ударил приятеля в челюсть, после чего долго и тяжело дышал.

— Легче? — спросил тот, восстановив равновесие.

Лекс выпрямился и смерил друга взглядом, после чего выдавил:

— А у тебя есть?

— Что?

— Медовуха?

— Только для людей. Чертову доставать нужно.

— Тогда нужно к Бабе Яше ехать.

— Это в Павловку?*

— Да нет! Она сейчас на Русановке живет, — недовольно пробормотал Лекс. — Вернее, на Русановских Садах. Там опять дачи сносить собираются, страсти кипят, народ с властью воюет, вот она и тянет силы из всех потихоньку.

— А-а-а... тогда другое дело! Хорошо устроилась!

— Поехали, — зло напомнил Лекс, бросив последний взгляд на парочку у входа.

______________________________________

* Киевская городская клиническая психоневрологическая больница Љ1 имени академика Павлова

Глава 2. Залетная русалка

Тая двинулась в сторону метро, предварительно оглянувшись, ища глазами подозрительных личностей. Все-таки, она как активистка другомирья, должна оценивать ситуацию вокруг себя. Иногда девушка думала, а будь она одной из серой массы, беспокоилась ли об опасностях, подстерегающих на каждом шагу. Вот мимо прошел злыдень, как и полагается представителям их породы, в обносках и дурно пахнущий. Его шатнуло в сторону, а прохожие скорее всего подумали, что бедолага напился, хотя на самом деле он учуял трын-траву в ее кармане. Ближе к развязке потом людей становился все гуще. Среди серых лиц она узнала одну их самых сильных магичек, а также двух демонов, которые успешно прятались под ликом чернокожих эмигрантов.

Как же много не замечает обычный приезжий, попадая в Киев. Даже тут, в районе Шуляфской, столь далекой от исторического центра, можно встретить кого угодно!

Впрочем, сейчас рыжая ведьма направлялась не совсем к первоистокам города, а всего лишь на еженедельное заседание общественной организации "Киевские амазонки", избранным главой которой являлась. Эмансипация не прошла мимо прекрасной половины Другого Киева. По идеологическим убеждениям Тая не могла стоять в стороне, а за крутой нрав ее моментально назначили главной амазонкой города. Если вначале девушка радовалась новой должности, то сейчас мысль о новом заседании вызывала у нее внутреннее содрогание. И чего ей дома не сиделось? Теперь каждую неделю кто-нибудь обязательно нарушит спокойствие.

Она вышла на Крешатик и перешла по подземному переходу прямо к черному зданию со стертыми ликами на фасаде. Чего только не говорили на заседании волхвов, когда обсуждали вопрос, почему женские лица, украшающие дом, теперь больше похожи на неровные выпуклости. Вся элита Другого Киева единогласно обвинила в порче архитектуры чертей, хотя никто из амазонок не сомневался, что это дело рук противников их сообщества. Да и виновники пожара на последнем этаже так и не обнаружены... Впрочем, чему удивляться? Матриархат, к которому стремились потомки воинственных сарматских женщин, никогда не устраивал сильную половину, точно так же как и княгиня, в роли блюстительницы Старого Порядка.

Тая сняла пальто расшитое этническими символами, поправила волнистый узел на макушке и села за стол на возвышении. К ней тут же подсела длинноволосая мавка, первая заместительница:

— У нас на Трухановом острове опять неспокойно! Мавки с русалками третий день ведут дебаты о том, что не годиться нам и вам, ведуньям, именоваться "братчинами"! Что это такое?!? Двадцать первый век на дворе, а мы все мужским именем величаемся!

— И ты их поддерживаешь? — удивилась Тая.

— А что мне делать? Я, считай, их представитель в организации! Но, правда, женских сообществ еще больше, чем мужских, но мы все равно "братчины"!

— Но ведь нас к вече допускают, чего еще? Ты же сама знаешь, что это название историческое. Так еще сообщества ремесленников на Руси именовались и менять из-за нашего недовольства, боюсь, не будут.

— Ты, Тая, прости, — с расстановкой ответила мавка, собирая документы в стопочку геометрической формы, — но то было на Руси, а мы сейчас в эпоху глобализации живем. Еесли спускать мужикам в мелочах, то они и на голову сядут!

Тая уже давно сообразила, в какое змеиное кубло попала. Хоть девушки и именовались амазонками, но с воительницами-сарматками у них оказалось мало общего. Основную массу составляли агрессивно настроенные барышни, которым все равно, что доказывать, лишь бы противоречить мужчинам. Таисия уже порывалась несколько раз оставить пост, но девушки тут же смекнули, что лишаться слишком сильной и не по годам авторитетной личности, им крайне не выгодно. В данный момент, особенно когда на нее свалилась общественная работа от Борщаговской братчины, ей совсем не хотелось ввязываться долгую бюрократическую войну с властями из-за какой-то мелочи как мужской род названия районный администраций. Ну и пусть ее имя не напишут вентильными буквами в Истории Другого Киева, зато она сохранит здравый рассудок!

На протяжении всего заседания главным занятием Таи уже несколько недель подряд являлось сохранение лица. Что оказалось непростой задачей, поскольку барышням-активисткам приходили все более и более безрассудные идеи на ум:

— Давайте запретим Тому, Кто Плотины Рвет весной по рекам бегать!

— Подождите, но сейчас осень на дворе, — напомнила Тая.

— Так нужно сейчас и готовиться! Днепровские русалки строго-насторго приказали вопрос поднять!

— И Деснянские тоже!

"И Лыбидские, небось", — подумала про себя Тая. — "Кого интересует, что река Лыбидь уже и на карте отсутствует и по трубам течет. Абы какому-то мужику жизнь сломать. А то, что это дух бестелесный — уже не их дело!"

— А что мы со Старым Порядком будем делать? — сказала вслух глава амазонок. — В нем как-никак его права записаны.

— У него права, а у русалок их, значит, нету?!

— Почему же? Есть, — ответила Тая, а потом ее взгляд стал предельно строгим: — Целый том.

Девушка, представительница водных жительниц, плюхнулась на стул, раздув щеки. На "домашнюю работу" революционерка явно не рассчитывала.

— А я предлагаю на Кощея в суд подать! — послышался другой голос с задних рядов.

"Что-то новенькое..." — промелькнуло в голове рыжей ведьмы.

— На каком основании? — горький опыт научил девушку не задавать вопрос: "Почему?" Нужно сразу пресекать все бредовые предложения, а то у инициаторши появляется слишком много единомышленниц.

— Похищение людей!

"А вот это уже интересно!" Похищение не разрешалось ни единой нормой Старого Порядка, за которым жили все существа Другого Киева, а дать жертву на растерзание все же нужно.

— А конкретнее?

— Так всем известно, что он девушек похищает и в заточении держит!

— Без доказательств никакой суд не поверит. А "всем известно" — не свидетельство под присягой, — возразила Тая. — Кроме того, Кощей является Персоной, хоть и не самой приятной. Упыри нам жизни не дадут, если мы обвиним его без веских оснований.

— Но это несправедливо! — заныла уже пара барышень, а Тае захотелось залезть под стол от стыда.

— Мы можем собрать комиссию по сбору улик, которые впоследствии предоставим ловам. И никакой самодеятельности! Мы — общественная организация, а не орган власти и уж тем более не суд! Если кому понравилось сидеть в обезьяннике у ловов в прошлый раз, могут повторить опыт, но действуйте от своего имени, а не трубить на всю тюрьму название организации! — она повернулась к мавке, которая сидела рядом. — Делаете список и разделяете функциональные обязанности. На следующей неделе предоставьте отчет о проделанной работе. Полный и подробный.

— Хорошо, — согласилась та.

"Фух!" — мысленно поздравила себя Тая. — "Пусть уж лучше пару месяцев покопаются в грязном белье Кощея, чем заставят меня собачиться с властями по поводу одного-единственного слова!"

Когда Тая только вступила в сообщество амазонок, она думала, что здесь ее обучать сражаться и варить травы еще лучше, чем мама и бабушка, но оказалось это просто клуб озлобленных женщин, готовых рвать всех и вся. Разочарование наступило не сразу, ведь все идеи здешней публики были весьма прогрессивными и лестными для самолюбия ораторш. Как не крути, при всех недостатках "Киевские амазонки" — самая значимая женская организация города, так что вопиющие недостатки по-настоящему бросились в глаза, только когда Тая заняла руководящую должность. И сейчас травница тайком наблюдала за стрелками часов, которые каждым движением приближали момент свободы.

Иногда Тае становилось стыдно за настроение, недостойное настоящей амазонки, но взглянув на спорящих девушек, понимала, что вина не полностью на ее плечах. И вот долгожданное время наступило. Девушка выждала положенную минуту и резко поднялась со своего места, оглашая закрытие заседания, в который раз поблагодарив провидение за то, что ни у кого не возникало желания продлить встречу.

Забрав блокнот и ручку, она быстрым шагом направилась к двери, стремясь выскользнуть до тех пор, пока у кого-нибудь в памяти не всплывет причина для ее задержки на "дебатах". А послушать было что! Барышни давно перешли на резкие тона, что грозило небывалым скандалом с возможным рукоприкладством. И все-таки чувство ответственности победило слабовольные желания:

— Ей! — окрикнула она споривших. — Серьезнее! И помните про отчет! — и тут же скрылась за дверью. Каждую неделю она обещала себе, что покинет пост и займется как ей и предписано — травничеством. Только Тот Самый День так и не наступил. Всегда находилось что-то важнее... или ситуация разряжалась.

Ну да ладно! Роль общественного деятеля научила девушку оставлять все проблемы за дверью. Сейчас она просто поедет домой, выпьет успокаивающего чаю и все покажется в совсем другом свете.

Недолгая поездка в метро и на маршрутке и вот она уже на родной улице, напевает под нос любимую мамину колыбельную, как тут заметила шевеление соседних кустов. Девушка остановилась, а рука сама нащупала ручку серпа. Ей еще только караульных возле собственного дома не хватало! Воительница уже приготовилась к жестокому ближнему бою, как тут услышала женские всхлипы. Сначала она подумала, что это враг пытается ее отвлечь, но тут увидела за ветками пару светло-зеленых глаз.

— А ну, выходи! — скомандовала амазонка.

— Ннет! — пискнула девушка, добавив: — Не могуда!

— Выходи, кому сказала! — рявкнула Тая.

— Нема! Не ввыйду! — попыталась крикнуть незнакомка, но у нее зуб на зуб не попадал. Странно, но Тае показалось, что девушка иностранка.

— Я хозяев куста как облупленных знаю! Ты не входишь в их число! Выходи, а то сама за тобой пойду и за патлы вытащу!

— Ддобббро... Ххоррошо, — не на шутку испугалась конспираторша и вынырнула из-за куста.

Теперь Тая поняла, почему девушка пряталась. Что и говорить, у травницы просто отвисла челюсть, ведь особа перед ней оказалась абсолютно... голой!

— Ем... — начала Тая, но оборвала речь, сбросив с себя пальто и набросив на плечи девушки, предварительно забрав серп. Обнаженная юная дева посмотрела на оружие таким взглядом, что признать в ней жительницу другогомирья не составило труда. — Не думаешь, что поздновато для нудизма, да и местечко не подходящее? Ты вообще кто?

— Я — вила. Ктто-то ст... укррал мои в..вещи.

— Вила? — переспросила Тая. — Что, правда? Настоящая?

— Да, — подтвердила девушка, кутаясь в пальто. — А ты трравнишца?

— Откуда узнала?

— Трын-травой из кашмана пахнет.

— Впервые в жизни вижу вилу! У нас вы, залетные, не появляетесь! Ой, слушай! Раз ты не верлиока и трын-травы не боишься, то пошли в дом! Ты уж прости, я просто сама оправиться не могу! Не каждый день вилу встречаешь!

— Тты это ушше говворшила, — ответила девушка, но охотно поплелась вслед за нерасторопной барышней. В конечном итоге, лучше недальновидная хозяйка, чем смерть под чужим кустом от переохлаждения.

Они зашли в дом, Тая тут же поставила чайник, после чего повела за собой гостью, чтобы найти подходящую одежду. Старый свитер с воротом-стойкой и джинсы и теплые носки — именно то, что нужно. Травница решила не обращать внимание на то, что внешним видом вила оказалась недовольна, а то, что фигура у девушки была намного лучше, чем ее собственная — вообще не бралось в расчет.

Потом они спустились вниз, Тая заварила особого чаю, а вила представилась:

— Мое имя Дуика.

— А я — Таисия, — ответила травница. — Только вот мне одно непонятно. Я думала, вы только ночью видны...

— В одешде — да, а без нее мы обышне женщины, — расстроено пояснила девушка. — Хде теперь ха ина изгледа... То есть, платье искать. Прошти, не как не моху привыкнуть к язиху.

— Ничего. Главное, что меня понимаешь. А другое платье сшить нельзя?

— Да бы в хрылья превращалось и невишимой шелало? — переспросила вила.

— Задачка... — кивнула хозяйка дома. — Но вы же стаями летаете...

— Нихто не захотел купаться, потому што вода ледена, а я поддерживаю движение моржей, а такше обливание по Иванову.

— В нашей речке-вонюче? — переспросила Тая.

— Ну... да! Рушалки-серены как раз о щем-то спорили, ну я и решила побыстшенькому окунутьша... но не тут-то бхыло. Вернулась на берех, а одешды — нет!

— Так они за тобой вернуться! Сестры твои!

— Вернутьша да вернутьша, а без крыльев — не ушнают. Я теперь для их глаза такая же, как остальные люди.

— А куда платье подевалось? — продолжила расспрос Тая.

— Я не вишела — под водой была.

"Да... Велийские крылья это не тапочки пляжные", — подумала Тая. Такая добыча дорогого стоит на черном рынке. А вилы при крыльях очень опасные существа! "Летающие русалки" могли запросто сгубить человека, ослепить или парализовать, вызвать бурю или другие погодные катаклизмы. Он, как и многие духи на грани добра и зла могли как навредить, так и помочь. Иногда предсказывали будущие... и это не говоря о том, что умели летать и становились невидимыми. Раньше Тая всегда думала, что ни одна вила не снимет одежду во время купания, но видимо система оздоровления по Иванову предполагала оголение...

— Что же нам теперь делать? — задумчиво посмотрела в свою чашку Тая. — Искать на берегу поздно, вора уже и след простыл... Жаль, что платье — не мобильный телефон, нельзя позвонить и договориться.

— Ты что такое говоришь!!! — возмутилась Дуика. — Меня перешерхивает от ошной мысли, што кто-то к моим крыльям прихасался, а ты шалим шутишь!

— Прости, — пробормотала Тая. — С юмором мне лучше думается. Таксс... что бы мы делали, если бы нашли крылья.

— Как што? Я бы их одела и улетеша домой! В Сербию!

Тая повернулась к Дуике и смотрела на нее несколько мгновений в полном безмолвии, а потом поправила себя:

— Если бы мы были ворами, то чтобы сделали с добычей? Думаю, продали бы... только вот кому...

— Ой, горше мне! — резко взвыла девушка. — Без силы я никто! И сестриц не увижу и домой не ворошусь, а коли про силу свою вор узнает, то пришовет к себе, и буду его волю до конца своих дней выполнять!

— С чего это?

— А вот тах у наш вил заведшено — если хто крылья отбехрет, то ему слушить надо.

— Не радостно, — покачала она головой и подумала, что самой ей такой поворот событий точно бы не понравился. — Что же делать? Может ловов задействовать?

— Ты што! Я ше не зарегиштрирована!

— А какая разница? — удивилась Тая.

— Это мештным разницы нет, а нам на вашей территории никак нельшя. Сама шнаешь, какой Старый Порядок в Киеве строгший.

— Да, но я никогда не думала, что у приезжих могут быть проблемы. У нас город и так перенаселен, а на работе прописку даже не спрашивают...

— Это для обышных людей. А для участников энергетишеского обмена — еще как спрашивают. Земля-то под ношками не резиновая, не всех подданных Белохо Света питать смошет, да и энергия людей мешду членами Темного Царства распредшелена. А мы, вилы, от и от воды заряшаемся...

— То есть, в нашей речке-вонючке, ты подворовывала энергию у русалок и водяного?

— Леший с тобой! — возмутилась вила. — Купалась я! Отдыхала! Все-таки столица людей портит — срашу дурное думаете! Да это тоше самое, что яблошко в чушом саду сорвать — они и не шаметят, а я устала очень! Мы, вилы, испокон веков так путешествуем, а тут вы, со своим Старым Порядком! Да кому нушна она, бумага ваша!

— Старый Порядок давно вырос до многотомника, — заметила Тая и потянулась за печеньем.

— Делать вам нешего, как энерхию делить!

— У нас выбора нет, — напомнила Тая. — Как ты правильно заметила — энергия не резиновая и если это не регламентировать, то начнется война между Белый Светом и Темным Царством.

— Так было иш покон веков! А вы туш свои порядки... Нехорошо...

— Я не буду спорить, — пожала плечами Тая. — Лучше подумаем, как нам твои крылья обратно вернуть. Я думаю, злоумышленник продать их попробует.

— Продшать? Но гдше?

— На Андреевском спуске в Базарный День, — ответила Тая. — Ходят слухи, что там можно купить и продать все что угодно. Это место, где пересекаются все времена и эпохи — большая ярмарка между мирами, где продавались не только все известные травы и оружие, но и могущественные артефакты.

— А ках ше туда попасть?

Травница скорчила страдальческую рожицу: "Нет-нет-нет! Только не через НЕГО!" Девушка вскочила с места и начала ходить взад-вперед. Ей нужно было придумать способ попасть на Базарный День, не прибегая к помощи черта и решение таки пришло:

— Собирайся! Поедем на другой конец города!

— Кухда? — удивилась Дуика. — Зачшем?

— К моей подруге. Она травница, как и я, но уже бывала на Базарном Дне. Кому-кому, а ей известно, как туда попасть!

Поездка на метро оказалась для вилы целым приключением. Она с удивлением рассматривала вечно спешащую толпу, яркую рекламу, да и сам поезд. Сейчас даже смешно вспоминать, что пару минут назад она упиралась руками и ногами, отказываясь спускаться под землю. Еще бы! Вилы — это почти птицы, так что пребывание под землей для них противоестественно. Хвала богам приступ боязни замкнутого пространства обошел девушку стороной, так что предприятие ей даже понравилось. А вот что не впечатлило, так это мост над Днепром. Конечно! За свою жизнь она наверняка успела насмотреться на воду с высоты птичьего полета.

— Хде мы? — спросила она, когда они вышли из подземки и двинулись в сторону данных участков.

— Это Осокорки. Ты же знаешь, что мы, ведуньи Белого Света живем поближе к земле.

— Даше в шентре города?

— Честно говоря, я никогда не интересовалась... Но одно тебе скажу точно, если ведунья и живет в городе, значит она ведет очень активную социальную жизнь, чтобы подпитываться от большого количества людей. Лично я предпочитаю чистую силу, что дает Мать Сырая Земля. А человеческая энергия... она слишком слабая и нестабильная, а иногда и пропитана чужими эмоциями и переживаниями. Это тоже самое, что жить чужой жизнью, а мне это не по душе.

Они подошли к калитке одного из участков. Невысокий заборчик полностью скрылся под сплетением виноградной лозы, а роль укрытия от чужих глаз играли густые ягодные кусты и ветвистые яблони. Тая подняла щеколду и открыла дверцу, сделав приглашающий жест. Дуика двинулась по тропинке к небольшому двухэтажному домику и остановилась у входа, подождав свою спасительницу.

Тая коротко постучала, после чего открыла дверь, впуская вилу, а затем зашла сама.

— Кто-кто в теремочке живет? — громко сказала она вместо приветствия, а потом сморщила носик: — И что у вас тут горит?

Послышался топот ног, а уже через секунду ей на шею бросилась молоденькая девушка с длинной русой косой:

— Тая! Привет! Я так соскучилась!!!

Рыжая ведьма улыбнулась, но незаметно высвободилась из объятий — несмотря на теплую дружбу, ей было неловко столь откровенно высказывать чувства. Она привыкла быть нелюдимой, а познакомившись с Полиной Дашко, от привычек наработанных годами пришлось отказаться.

— Я тоже соскучилась, — призналась она. — А если учитывать, что ты и на занятия не ходишь...

— Не хожу, потому что у меня теперь другая учеба, — пожаловалась девушка. — Представляешь, теперь, когда Мир стал князем, наша жизнь полностью изменилась. Я не могу пойти гулять, не могу пойти на учебу — везде за мной следует кто-то из княжеской дружины или ловов. Я чувствую себя как звезда телешоу — под постоянным контролем. Так жить не возможно! А Мира я даже не вижу. А с его матерью встречаюсь чаще, чем с ним.

— А со свадьбой что? — удивилась Тая.

— У Мира траур, — пояснила Поля, завянув буквально на глазах.

Тая вспомнила, что этот самый траур не помешал его предыдущей невесте назначить церемонию, хотя тело князя, отца Мира, еще не успело остыть, но все же решила благоразумно промолчать.

— Тогда я не понимаю, чем ты так занята, что забросила учебу...

— Я не забросила! — возразила девушка. — Просто обучаюсь теперь у придворных волхвов, потому что Мир не хочет, чтобы я каждый день ездила в университет — боится. Единственную вольность, которую я у него отвоевала — приезжать домой, то есть сюда.

— Все понятно, — покачала головой Тая и вдруг вспомнила о причине визита. — Ой! Прости. — она обернулась к спутнице и представила: — Знакомьтесь, это вила Дуика, а это Полина Дашко.

— Очень приятно, — кивнула хозяйка дома. — Но... — она растерянно глянула на Таю.

— Вилы это наши южные соседки, — и травница коротко пояснила ситуацию, а потом вспомнила о запахе: — Что у вас горит?

— Это не горит! — махнула рукой Поля. — Это Саныч жжет ароматические свечи. Он на днях проникся философией отшельничества и позавчера поставил перед фактом — мол, духовно просвещается.

— Домовой-отшельник, это что-то новенькое...

— Мы тоже удивляться не перестаем, — засмеялась Поля. — Кикимора наша так вообще на него обиделась. Он сказал, что теперь она ему не жена... В общем, рассорилась парочка вдрызг!

— Зато вмешиваться в разговор не будет, — улыбнулась Тая, но тут из-за печки послышалось:

— А обед молчания поди, никто не давал.

— Что ж ты так отшельничаешь, Саныч? — поддела Тая. — Солебата придерживаешься, а язык тренируешь?

— А как же мне тогда про свои открытия рассказать? — удивился домовой, появившись из-за печки. — Толку тогда просвещаться?

— Для себя, для души своей, — предположила рыжая ведунья.

— Ага! С моей душой все ладно. Это ваши мне от позора вселенского уберечь нужно.

— А-а-а... — потянула Тая. — Неужели все так плохо?

— Еще хуже! — воскликнул маленький коричневый комочек с длинной шерстью, но тут же потянулся за печеньем. — Беда-беда!

— А пост как?

— Какой пост?! С вами попостишься тут. Я вам так скажу, если настоящий мужчина живет в бабьем коллективе у него три варианта: первый и самый вероятный — сойти с ума, второй — спиться, а третий — уйти в монастырь. Я решил до крайности не доводить и выбор сделать самостоятельно.

— Конструктивное решение... — согласилась Тая, а вила и Поля начали сдержанно хихикать.

— Ой! — вспомнила Поля. — Саныч, погоди со своей философией! Люди по делу пришли! Тая... так по поводу Базарного Дня к Лексу обращаться нужно.

— Но ты же была там, — немного стесняясь и пытаясь скрыть разочарование, ответила Таисия.

— Была, но... знаешь, там мало того, что по Чертовым Тропам идти нужно, так еще и у кошки Репьяшечки разрешение просить. Я то могу с тобой пойти, но нет гарантии, что на Чертовых Тропах нас заживо не съедят, да и Репьяшечка слушать меня не станет... Это Лекс всем друг, а я там — никто.

О том, чтобы просить Лекса об одолжении, Тае даже думать противно. Ну, за что? За что ей такое наказание, а?

Тут раздался звучный стук, дверь почти сразу распахнулась, а на пороге появился высокий мужчина.

— Дашко, пора! — объявил он, прежде чем заметил гостей. — О, а вы сто здесь делаете?

— Привет, Ден, — ответила Поля. — Уже собираюсь!

— Куда? — удивилась Тая.

— Обратно, во дворцовые стены... Знала бы ты, как мне надоело, что весь мой день расписан по секундам! Да еще и ловы тенью за тобой...

— Я все слышу, — напомнил Ден и тут уставился прямо на вилу. — А ты кто?

— Дуика, — ответила за нее Тая, боясь, что лов услышит акцент.

— Таисия, я ее спрашиваю, — строго напомнил мужчина.

— Да ладно тебе, Ден! — попыталась вмешаться Поля.

— Что-то мне ваши взгляды перепуганные не нравятся, — сказал он. — А-ну, покажи документы.

— Ден! — возмутилась Поля. — То, что Мир попросил тебя меня охранять, это еще не значит, что ты имеешь право требовать документы у моих гостей!

— Еще как значит, — напомнил лов. — Это тебе не шуточки!

— Не надшо! — вдруг подала голос Луика. — Нет у меня документов. Я — вила.

— Та-а-ак, — упер руки в бока Ден. — Значит, поедем сейчас в отделение...

— Ден! Прекрати! — возмутилась Поля. — Никуда она не поедет!

— Она — нелегалка, — возразил служивый.

— И что теперь? — невеста князя уперла руки в бока.

— А то, что это нарушение Старого Порядка!

— А кража одежды, это значит не нарушение? — подняла Поля брови.

Несмотря на страх за подопечную, Тая наслаждалась зрелищем. Придворная жизнь сделала из девушки, что еще в прошлом году боялась своей тени, особу, вполне способную постоять не только за себя, но и за окружающих.

— Не просто одежды, а крыльев вилы! — добавила от себя Тая. — Это мощный артефакт.

— Бес них я не мошу попашть домой!

— Ей! Не так все сразу! — поднял руки испуганный натиском мужчина.

— Вот и я о том же, — добавил от себя домовой. — За бабьем глаз да глаз! Не углядишь — живо со свету сживут даже самого доброго молодца!

Ден переводил взгляд то на одну, то на вторую, а потом сдался:

— И что вы предлагаете?

— Мы можем поехать в участок, но только, чтобы написать заявление о краже, — твердо сказала Тая. — Дуика не поселилась здесь и не вытягивает энергию из земли, воды или воздуха! Да и вообще без крыльев она простая женщина! Она не злоумышленница.

— Вы этого не знаете, — резонно заметил Ден и все взоры повернулись к Дуике.

— Я ше ховорила! — воскликнула та, обращаясь к Тае. — Иш-ша этой вашей бумашки весь мир перевернулша!

— Ден, я ее нашла голой за кустом, — сказала Тая устало. — Ну, какая из нее террористка, а?

— Мы этого не знаем.

— А что мы знаем? Мы не знаем, где ее крылья, мы не знаем, где ее сестры, мы не знаем, что будет завтра... мы вообще ничего не знаем!

— Ей! — крикнул домовой и Ден повернулся к нему, тот поднял согнутую в локте руку, крепко стиснув пальцы в кулак, выкрикнув: — Держись, братишка! Бой бабам!

Тут снова дверь шатнулась и в комнату влетел Лекс.

— Что за шум? — ехидно спросил черт. — Драка уже началась?

— Нет, но сейчас начнется, — выдавила Таисия, смерив его взглядом.

— О-о-о... — потянул Саныч. — Чую-чую, кто-то к чертовой медовухе хорошо приложился...

— Да ладно тебе, — возмутился Лекс. — Пара капель!

— А че ж тебя на ногах еле держит? — хмыкнул домовой.

— Могу я расслабиться вечерком?

— Да я смотрю, браво капли пошли...

— Саныч, чего придираешься? — не выдержал Лекс.

— Вот коли принес бы пару пляшек, то может и смолчал бы, а так... Вот хорош черт — в гости пришел, а руки в карманах.

— А как же духовное просвещение? — напомнила Поля.

— Они как начнут просвещаться... — с презрением выдавила Тая.

Лекс смутился под суровым взглядом рыжей ведьмы. Еще бы — не сильно приятно, когда тебя домовой за пьянство распекает.

— Нам, чертям, выпивать на роду написано!

— Да, я вижу, — сузила глаза Тая.

Тут Поля решила вступиться за друга.

— Да ладно вам! Будто сами никогда медовуху не пили... Ты лучше выручи нас, Лекс. Нам на Базарный День попасть надобно.

— Зачем? — удивился он.

— Чтобы узнать, не продают ли там одежду вилы.

— Ты что?! — удивился Лекс. — Это же... Так с этими тряпками вилой управлять можно, как рабыней! Нет... такого сейчас точно нет!

— А вот и есть. Сегодня на Борщаговке у одной вилы украли крылья и нам нужно их найти.

Лекс удивился, но потом перевел взгляд на Дуику:

— Так ты — вила.

Она кивнула.

— Если продается, купить, а если продано — узнать кому, — заключил черт.

— Именно, — улыбнулась Поля.

Он хотел было кивнуть, но потом потер подбородок:

— Только мне одному не справиться... Может, Тая со мной пойдет?

— И не мечтай! — резко ответила девушка.

— Но надо было хоть попробовать, — тихо хмыкнул Лекс.

_____________________________

Вилы (болг. вила; макед. самовила; серб. вила; польск. wila) — в южнославянской мифологии женские духи, очаровательные девушки с распущенными волосами и крыльями.

Глава 3. Стеклянный замок

Тая не успела опомниться, как Полина чмокнула ее в щеку со словами: "В холодильнике мышь повесилась" и убежала вслед за Деном. Травница посмотрела на оставшихся и пожала плечами, похоже именно ей за продуктами идти.

— Пойду, куплю чего-нибудь из еды, — сказала она и потянулась за пальто, но Лекс оказался проворнее. Выдирать из цепких рук любимую вещь девушка не рискнула, поэтому позволила себя одеть.

— Сидите дома, — ответила она, грозно глянув на Дуику.

— Я с тобой, — твердо сказал Лекс.

— А кто за вилой присмотрит? — устало переспросила рыжая ведьма.

— Да в ее интересах никуда не соваться, — ухмыльнулся черт. — А если что — вмиг по запаху найду!

Таисия смерила знакомого взглядом. Обычный парень с задорной кучерявой шапкой волос на голове. Никогда и не скажешь, что представитель Темного Царства, а не собутыльник из соседнего двора.

— Тебе не надоело? — закатила глаза девушка.

— Когда надоест, ты об этом узнаешь первая, — заверил ее черт, и распахнул дверь, пропуская вперед.

— Я же за тебя волнуюсь, — поддела Тая.

— Я рад, что ты обо мне думаешь! — заулыбался Лекс.

— Ой, только не воображай, что ночами не сплю, — огрызнулась травница.

— Я бы не отказался стать причиной бессонницы, — промурлыкал Лекс.

— Знаешь что! — походка девушки становилась все тяжелее. — Меня не интересуют ни твои мысли, ни твои желания! Я тебя терплю только потому, что ты друг Поли, а так бы давно пустила тебя на ремешки!

— А еще потому что вам иногда нужна помощь черта, — резонно заметил Лекс. Ему бы в пору обидеться, но за последние полгода он привык к подобным вспышкам негодования.

Тая надулась, скрестив руки на груди, не обратив внимания, что пальто некрасиво сморщилось.

Наверное, в подростковом возрасте она что-то упустила. Она была слишком занята зельеварением и тренировкам с серпом, чтобы бегать с местными мальчишками на свидания. Да и желающих пройтись рядом с неугомонной рыжей девчонкой оказалось немного. В юношестве у нее было прозвище "Ржавчина", вот она и привыкла к мысли, что не красива. А теперь совсем невдомек, почему это Поля иногда садиться напротив, подперев кулаком подбородок, после чего с упоением говорит: "Какая же ты красивая!".

Тая ей не верила.

Это она-то красавица? Не-е-ет! Она хорошая травница, неплохо обращается с серпом, но о внешних достоинствах девушка никогда не задумывалась.

Проблема в том, что Лекс тоже находил ее привлекательной... или просто замыливал глаза, чтобы превратить ее в чертовку — темную ведьму. Ох, не хотелось ей с темными силами дела иметь, ведь черная магия она только на первых порах могущества дает, а потом превращает человека в жалкое подобие живого существа, высасывая все соки и сгоняя в могилу.

— Но ты Поле все равно не откажешь, — вернулась из раздумий амазонка.

— Вот теперь я подумываю изменить порядок вещей... — потянул Лекс, а Тая разозлилась.

— Да как можно! Дуике твоя помощь ой как нужна, а с тебя корона не свалиться!

— Ей! Ты забыла? — хихикнул Анчутка. — Я же черт! Плохой парень!

Тут травница не выдержала, выхватила из-за пазухи серп... но тут что-то резко остановило ее замах. Тая опустила глаза и увидела, что рука Лекса с легкостью перехватила ее кисть.

— Что за?.. — удивилась она и всмотрелась в лицо черта. Удивительно, но парень выглядел еще более обескураженный, чем она сама. Девушка легонько дернула руку, но она не сдвинулась. Такое ощущение, что ее пальцы замуровали в стене!

— Ей... — еще больше удивилась и... испугалась девушка. Она вдруг сообразила, что зря никогда не считалась с Лексом. Она всегда думала о нем, как о слабаке... Ужас обнял ее словно, словно мед ложку. Заметив ее лицо, парень тут же разжал пальцы, а она выронила серп.

— Ем... прости, — сказал он неловко, глянув на грозное оружие, лежащие у ног.

Почему он смутился? Да в нем силы больше, чем в горе! Пальцы как железные, а сам из себя просточка строит! Тая отскочила на шаг, потом на два, а затем и совсем развернулась и побежала обратно к дому так быстро, что в ушах послышался свист.

Лекс смотрел в след девушке и не знал, что делать. Он выругался себе под нос. Ну, сколько раз нужно себе повторить: "держать руки в карманах"! А теперь попробуй ее завоюй, когда она так боится!

Он поднял с земли серп, сунул его за пазуху, а сам, убедившись, что девушка скрылась за калиткой, двинулся в магазин. Холодильник-то все еще пустует.

Тая влетела в дом, а потом сразу побежала на второй этаж в Полину спальню. Вила с домовым проводили рыжий смерч удивленными взглядами, а затем послали "гонца" в виде Дуики.

— Што слушилось? — спросила она из дверного проема.

Тая растеряно глянула на нее, заламывая руки:

— Иди вниз, я сейчас, — ответила девушка дрожащим голосом.

Дуика прикрыла дверь, затем послышались удаляющиеся шаги.

Тая заставляла себя дышать, но нервное расстройство давало о себе знать — руки похолодели, а пальцы плохо слушались. Девушка подхватила подушку и прижала к животу, обняв руками. В последний раз ей было так страшно после первого боя с верлиокой. Тогда у нее еще не было серпа, а только небольшой тяжелый кортик с головой орла на рукояти. Ужасно неудобный, но ей, подростку, он очень нравился... Только вот после того случая она перешла на охотничий нож, который носила в сапоге или на поясе. Оружие должно быть практичным — лучше всего это понимаешь, когда воюешь за свою жизнь с жутким циклопом, которого главное оружие травницы — трын-трава — только раззадоривает.

Как же она слепа была! Не заметила силы и ловкости самого близкого врага, а он дурачка из себя строил!!! Даже Поля его побить могла... но выходит, это все было притворство? То есть и она и другие девочки-ведуньи, по сути, ходили по острию ножа все эти месяцы...

Она зажмурилась. Нет, такую правду принять тяжело... А еще амазонка! Воительница... Плюнуть и растереть, вот как с ней надо!

Ну, ладно, чего горевать о былом? Девушка приказала сделать себе десять глубоких вдохов, после чего тут же почувствовала себя лучше. А теперь можно и вниз спуститься и подумать, что делать дальше. Например, как выбраться отсюда и выжить...

Тут она вспомнила, что выронила серп!

"Ах ты черт!" — выругалась она и подумала, что таки так — черт! Что же теперь делать?..

Как тут она краем уха услышала, что кто-то пришел. Она тут же соскочила с места и бросилась вниз.

— Ну, вот! Принес нам еды, теперь с голоду не умрем! — натянуто усмехнулся Лекс и с опаской посмотрел на травницу, замершую на середине лестницы.

Девушка сузила веки, а он вручил пакет Дуике, попросив разобрать, а сам двинулся к Тае.

Она сделала останавливающий жест и отрицательно покачала головой. Видимо, именно этого он и боялся.

— Прости, — сказал он тихо.

— Стой, где стоишь! — шикнула на него ведунья.

— Не веди себя как ребенок, — закатил глаза Лекс. — Если бы я тебя обидеть хотел, то сделал бы это уже тысячу раз, разве нет?

— Это нечего не меняет, — начала она, но тут сообразила, что говорит слишком громко, поэтому перешла на шепот: — Ничегошеньки! Ты лживая скот...

— Ей! — отдернул он ее. — Я не хотел, ясно тебе?

Несмотря на его невинный вид, травница понимала, что вряд ли сможет опять когда-нибудь ему доверять. Впрочем, такого и раньше не случалось — эта мысль ее хоть как-то успокоила.

— Сейчас не это главное, — как будто прочитав ее мысли, сказал черт. — Я завтра же отправлюсь на Базарный День и постараюсь выкупить крылья вилы. А сейчас пойдем чаю выпьем. Я обещаю даже резких движений не делать.

Тая неуверенно кивнула и спустилась на две ступеньки, как тут ей протянули ее серп, рукояткой вперед.

— Кстати, ты потеряла. Держи.

Ни Саныч, ни Дуика, ни кикимора так и не поняли, что же произошло за время короткой прогулки, но печенье купленное чертом оказалось вкусным. После угощения домовой даже раздобрел и открыл большую тайну:

— Банька-то натоплена! Ану-ка девоньки, бегом париться!

Вила восприняла новость с радостью, а травница — с подозрением, но пошли обе.

Лексу кусок печенья в горло не лез — все перед глазами стояло перепуганное девичье лицо. И как можно было так нелепо попасться?!

— Так что? — деловито переспросил домовой. — Мы за девками подглядывать идем, или как?

Тая и Дуика решили не возвращаться через весь город на ночь глядя, а переночевать у Полины. Печку натопили, помылись, чего еще нужно?

Тем временем Лекс, похоже, совершенно не собирался их покидать, а наоборот устроился поудобнее перед телевизором и вместе с домовым смотрел "Ментов".

— Это же ты точно так же как они, разыскивать будешь, да? — спросил восхищенный Саныч.

— Они же убийство расследуют, — пожал плечами черт. — А я всего лишь о вилыных шмотках расспрошу.

— Так это же еще важнее! Воры — это худшие из преступников! Еще бы! На добро покушаться!!!

— Я никогда не сомневался в твоей домовитости, — усмехнулся молодой человек.

— Поди с этими бабами расслабишься! Как же!

— Что-то ты на женскую половину взъелся, — заметил черт, сузив глаза. — Рассказать не хочешь?

— Только после того, как ты поведаешь, чего это так посерьезнел в последнее время.

Лекс уставился на экран, так ничего и не ответив.

Тая лежала спиной к виле, уставившись в темноту. Стыд и страх до сих пор не покинул ее сердца. Да что же это такое! Она — амазонка, а переживает как дитя малое! Да и там на улице совсем раскисла. Нужно было наподдать ему... тут она вспомнила, как не смогла вырвать руку из железной хватки. Мама говорила, что такая мощь не только у нечистых бывает, но и у людей. Ее дед, прошедший войну, тоже поражал всех знакомых недюжинной силой. "Что-то в нем было такое, — говорила мама, — чего сейчас днем с огнем не сыщешь. Может тогда люди были особенные, а может — условия дикие. Только вот никто не знал, кто он и откуда, а бабушка не спрашивала. Времена тогда были суровые..." Тая хорошо запомнила ее пространственные слова. К сожалению, дед умер до ее рождения, а отец... Тая поджала губы, после чего перекатилась на спину. Ну не встретила мать хорошего мужчину, что сделаешь. Попался ей отец — лоботряс, за что сама себя всю жизнь корила. Потому и померла рано — бороться не захотелось.

"Хватит о былом да невеселом! Утро вечера мудренее".

Когда девушки встали и спустились вниз, за столом их уже встретил Лекс, деловито намазывая хлебцы маслом.

— Доброе утро, — бодро сказал он, очаровательно улыбнувшись.

— Доброе, — недовольно пробурчала Тая, — но могло быть и лучше.

— Ках вкушно пахнет! — не обратила внимание на недовольство травницы вила.

— Садитесь-садитесь, — пригласил к столу Лекс, а домовой недовольно пробурчал:

— Видишь, до чего мы дошли! Сами завтраки девкам готовим! Тоже мне, хозяйки! Только и годны, что бока отлеживать!

Тая не обратила внимание на разгорающуюся дискуссию и налила себе чаю, зато вила принялась за иду с поистине двойным аппетитом.

— Ках шаль, што мушской шаботой мошно насладиться только кохда попадаешь в беду!

— Поэтому лучше все делать самой — поди и беды избежишь, — подтвердила Тая, крутя в руках чашку.

— Не зря ты моя любимая ведунья! — похвалил домовой. — Учитесь! А ты в своей Сербии расскажи, какие у нас девки бывают!

— Не надо им рассказывать, — возразил черт. — Иначе их мужики повалят к нам толпами.

— Да-да, нам хватает своих воздыхателей, — последнее слово она сказала как самое страшное ругательство, смерив Лекса презрительным взглядом.

Лекс вскочил с места явно уязвленный:

— Ладно, пойду я дела делать. Пока, Саныч! — сказал Лекс и, не успел никто и взглядом мигнуть, выскочил за дверь.

Саныч поцокал языком в Таину сторону:

— Довела парня... Выскочил как ошпаренный и не попрощался. Ех, Борщаговская, не видишь своего счастья...

— Ага, счастье! — огрызнулась тая, зло глядя черту в след. — А не ты ли был главным противником чертей?

— Был, — подтвердил домовой. — Но то когда было!

— А я тебе напомню! Небось строго до той поры, как он вам с соседским домовым Мишаней не стал видио-игры таскать! Как не стыдно за игрушку продать убеждения!

— Наглая ложь!

— Ой-ли? А то, что он черт, а я — ведунья, это ничего? Светлая, между прочим! Ты меня в чертовки записать решил, чтобы моей энергией все Темное Царство питалось, а через десять лет на могиле танцевало? Видел ли ты темных ведьм в последний год жизни? Они как наркоманки — с впавшими глазами и иссушенным телом.

Домовой казался расстроенным:

— Так что, у Лекса нет шансов?

— Даже если бы он мне нравился... Нет, даже если бы он меня не раздражал, даже если бы я мечтала о силе черной магии, даже если бы такие отношения не перечеркивали все, во что я верю...

— Понятно, — проворчал Саныч. — Значит, только приворот...

— Какой приворот? Я тебе дам приворот!!!

— Шучу, — засмеялся домовой. — Уже и пошутить в собственном доме нельзя...

Тая вдруг поняла, что слишком бурно реагирует на обычные подколки и тут же успокоилась.

— Думаешь, твой друх справитша?

— Он? — хмыкнула Тая. — Этот проныра? Справиться, конечно!

Через несколько часов раздался топот ног и громкий стук в дверь:

— Ей, Тая, открывай! — горланил Лекс.

Девушка подскочила к двери и, сделав пару успокоительных вдохов, отворила.

— У нас проблема! — объявил Лекс, пролетев мимо нее в дом.

— Какая? — растерялась она. Тая совершенно не собиралась пропускать его в середину.

— Продали ваши пожитки!

— Хому?!? — теперь вскочила с места вила.

Лекс уставился на девушку, так и не ответив.

— Она спросила: кому?

— А... понял.

— Что ты понял?!! Отвечай!

— Ей, я, между прочим, добровольный помощник...

— Ты! Помощничек... Не испытывай моего терпения!

— Да ладно тебе кипятиться! Черт, сказать же как!..

— Ках есть, — расстроилась вила.

— В общем, выкупить шмотье я не успел. Кощей меня опередил.

Обе девушки прижали руки к груди, широко открыв рты.

Лекс бросился к бутылке минералки, плеснул в два стакана и отдал Тае, а через секунду Дуике.

— Он же же дух! Вампир!

— Упырь, — поправила Тая, а потом тут же спохватилась: — Он Персона, значит главный среди своего вида. Как Баба-Яга над ведьмами и Вий над чертями. Это значит, что он подобно низшим...

— Пьет кровь, — беспечно закончил черт, но испугавших испепеляющего взгляда травницы добавил: — Его в Темном Царстве не любят из-за его пристрастия!. Одно дело — высасывать энергию, а другое — пить кровь! Это же гадость! Это еще хуже, чем гоблины, злыдни и верлиоки — низшие касты, которые предпочитают энергии плоть.

Он посмотрел на побледневшие лица обеих девушек, и понял, что сказал что-то не то.

— Амазонки, как раз вчера обсуждали, что он девушек похищает...

— Все хватит! Если вы собиралиш меня напухать, у вас полушилось!

Тая и Лекс переглянулись и травница залепетала:

— Дуика, ты не волнуйся, я к нему сама схожу, договорюсь...

— Нет! — встрепенулся Лекс.

— А я тебя не спрашивала!

— Я с тобой пойду, а лучше — вместо тебя! Нечего тебе с упырями разговаривать!

— Ты мне еще будешь указывать?!

— Буду! — возмутился черт.

— С каких это пор ты мой начальник?

— С тех пор как ты думать головой перестала! — взволновано ответил Лекс. — Я сам могу все уладить!

— Черта с два!

— Я здесь один!

— Идите вдвохем! — не выдержала вила.

— НЕТ! — синхронно крикнули травница и черт, но Тая удивленно повернулась в его сторону.

— Не хочу, чтобы все знали, что я с тобой общаюсь, — признался он. — Дружбу с будущей княгиней мне прощали, но с тобой...

— Что, "со мной"? — тихо спросила Тая.

— Мой вышестоящий демон, глава братчины, заставит меня действовать жестче.

— И ты будешь "действовать жестко"? — спросила она еще тише.

— Нет, конечно! Только ни мне, ни тебе житья после этого не будет!

— Проштите, но давайте вернемша к теме...

— Да! — резче, чем следовало, согласился черт. — Вместе мы идти не можем, одну я тебя туда не пущу, поэтому...

— Поэтому тебя мы слушать не будем, а решим все по-свойски! Я пойду к Кощею и все вопросы с ним решу.

— Тая... — предупреждающе начал черт.

— А тебя, — она тыкнула ему пальцем в грудь, — не спрашивали!

Одно радовало, что амазонки за два дня узнали о Кощее все, что только можно. Оказалось, что главный упырь недавно переехал, потому что его постоянные апартаменты в наше нелегкое время выгоднее сдавать под офис, а сам он с удовольствием переместился в гостиницу. Впрочем, разницы он не почувствовал, ведь обе обители, как водиться — стеклянные. Впрочем, нынешняя мода на зеркальные стены не только для торговых центров, но и офисов, давала ему широкие возможности для переезда. Еще бабушка говорила по этому поводу: "окно во всю стену, как кощеевы хоромы".

Тая не привыкла к шикарным отелям и на регистрации полностью растерялась. Еще бы! Она же готовилась к бою, а не к вежливому разговору. В конечном итоге ее таки пригласили подняться наверх. Серп полукругом приятно холодил тело, но все равно не давал уверенности в своих силах. Травница уже не помнила, когда в последний раз так сильно в себе сомневалась. Ответ так и не нашелся, но одно она знала точно: причина — случай с Лексом.

И вот девушка стояла перед дверью в шикарный номер. Первой зашла горничная, доложить о приходе, чем заставила травницу пережить несколько неприятных минут. Тае очень сильно захотелось распахнуть дверь с ноги и выложить Кощею все, что она об этом думает, но служанку принижать не хотелось. Пришлось терпеливо дожидаться окончания процедуры. И вот она уже в кабинете главного упыря Киева.

— О! Кого я вижу... Это же амазонка!

Тая презрительно окинула взглядом развалившегося в шикарном кресле тощего мужчину, затянутого в красный камзол.

— Так вы знаете, кто я? Прекрасно, — мило улыбнулась Тая. — А я знаю, кто вы, значит, могу незамедлительно переходить к делу.

— Попробуйте, милая девушка, — улыбнулся Кощей, резко поднявшись и направившись к ней. Тае совершенно не понравилась слащавая улыбочка, с которой он ее рассматривал. Неужели простого разговора не получиться... Она решила зайти издалека:

— Холят слухи о похищениях...

— Неужели? — поинтересовался Кощей, заходя ей за спину, что заставляло нервничать.

— Вообще-то, да! — еще тверже продолжила она. — И винят вас!

— Как? — притворно удивился и возмутился Кощей. — Да не может такого быть!

— Так вы все отрицаете? — улыбнулась она.

— Конечно! — чуть не смеясь ответил упырь.

На самом деле обвинить Кощея в похищении — милое дело. Вот что делает репутация с людьми, да и с другими существами тоже. Стоит один раз кого-то похитить, так на тебя до конца жизни клеймо вешают! А если жизнь вечная, то клеймо можно повесить далеко не одно. Впрочем, в Другом Киеве все похищения давно вешали на Кощея — это было выгодно всем, особенно настоящим похитителям.

— Даже несмотря на то, что амазонки на меня что-то капают, — он снова вышел наперед, — доказать никто ничего не сможет, — сладко улыбнулся он.

— Зато сможем доказать покупку черного товара! — огрызнулась Тая.

Такой новости Кощей не ожидал, вмиг потеряв самообладание над чертами лица. Тут была целая буря чувств: удивление, замешательство, страх...

— Это наглая ложь! — выкрикнул он через пару мгновений.

— Не думаю. У нас есть свидетели, что вы купили на Базарном Дне платье вилы — а этот товар запрещен в продаже, так как подчиняет своей воле другое существо.

— И это мне травница говорит! — возмутился Кощей. — Да вы сами таких чудес на своих кухнях варите, что куда там черному рынку!

— А вот это необоснованное обвинение, — пожала плечами Тая. — Кстати, по поводу кражи одежды уже возбуждено дело, что находиться на рассмотрении у ловов. У них есть свидетель, который может подтвердить, что именно вы купили запрещенный товар, а если я не выйду из номера через пять минут, здесь проведут тщательный обыск, придерживаясь всех норм процессуального тома Старого Порядка. — естественно Тая блефовала, но попробовать стоило, — Так что у вас есть только один шанс — отдать мне платье и тогда я позабочусь о прекращении делопроизводства.

Кощей начал ходить взад-вперед, подобно сумасшедшему ученому, а потом выругался сквозь зубы: "Черт с вами!" и скрылся в соседней комнате, предоставив Тае возможность полюбоваться роскошным интерьером стиля Людовика XIV. Через минуту появился упырь с пакетом и протянул его травнице:

— Заберите! Если что, я буду все отрицать, а подумают на вас.

— Правильное решение, — мурлыкнула Тая.

Выходя из отеля, она чувствовала себя снова на коне. Все-таки видеть страх в глазах других комфортнее, чем испытывать собственный.

Глава 4. Мутные воды

Несмотря на то, что в руках находилась столь ценная и долгожданная вещь, Тая не спешила домой, а шла по улице прогулочным шагом, раскачивая в руке пакет. Может быть потому, что ей нравилось ощущать, что она может поставить на место самого Кощея...

— Ви-и-ип! — раздался резкий звук, молнией оборвав приятное размышление. От неожиданности Тая аж подпрыгнула и растеряно оглянулась. Рядом с ней остановилась машина Лекса, окно опустилось, из проема тут же высунулась кудрявая голова: — Ей! Девушка-красавица, тебя подвезти?

В душе Таи боролись два чувства: крайнее раздражение и новоявленный страх перед ним. Странно сомневаться в каждом поступке, когда привыкла относиться к человеку несерьезно. Как теперь вести себя с ним? Остерегаться, держась подальше, или сделать вид, что ее совершенно не волнует его нечеловеческая сила.

— Езжай своей дорогой! — нагло усмехнулась она и пошла дальше.

Она услышала, как сзади хлопнула дверь, а через секунду парень вдруг сказал:

— Не будь ребенком! Я специально за тобой приехал, — что-то в его словах или выражении лица заставило Таю молча направиться в сторону припаркованной у обочины машины.

Она села на пассажирское сиденье и оглянулась назад.

— А где вила?

— А она здесь была? — удивился Лекс и тоже обернулся, окинув взглядом заднее сиденье.

— Очень смешно, — зыркнула тяжелым взглядом травница. — Почему ты один приехал?

— Я подумал, что Дуику тянуть с собой не стоит. Она у тебя дома. Кстати, она пообещала найти себе занятие.

— То есть, ты оставил малознакомую девушку у меня дома без присмотра? — переспросила она.

— Хочешь сказать, что таскала ее за собой, не доверяя до конца?

— Я никому не доверяю до конца, — фыркнула девушка.

Даже в этой фразе черт нашел нечто для себя приятное:

— Осторожнее с высказываниями, иначе я могу подумать, что ты доверяешь мне больше, чем ей!

Тая и не заметила, как он поймал ее с собственную ловушку! Ну да, теперь она не могла опровергнуть то, что доверяла ему больше, чем незнакомке, чьи проблемы решала. Ловко, однако!

— Если тебе станет легче, то она пошла на рынок и скорее всего вернется позже, чем мы.

— На рынок? — удивилась травница.

— Конечно! Я снабдил ее небольшой суммой, а он, скорее всего, сейчас ищет ей применение, так что можешь не волноваться за сохранность своих пожитков.

— Сколько я тебе должна?

— Тая, перестань! Неужели ты думаешь, что я дал ей миллион. Так, мелочевка...

— Все равно верну!

— Ничего слышать не желаю! И потом, это я не тебе дал деньги, а ей!

— Для того, чтобы заехать за мной, — напомнила она.

— Но это нужно мне, а не тебе, так что успокойся, — возвел глаза к небу Лекс и с легкостью обогнал несколько автомобилей. — Мне самому надоело ждать. Сначала она дала мне лущить горох — дурацкое занятие, потом начала расспрашивать о жизни... Какой черт это долго выдержит?!?

Тая решила, что в его словах есть рациональное зерно. В конце концов, почему она решила, что заблудшая вила лишь ее проблема? Она не может буквально спасти весь мир! Достаточно сделать лишь то, что от нее зависело, а если черт решил проявить инициативу — это его личное дело.

Больше она ничего не сказала. Поддерживать разговор совершенно не хотелось. Еще чего! Да и о чем с ним говорить? "Начала расспрашивать о жизни... Какой черт это долго выдержит?!?" Тая впервые посмотрела на парня заинтересовано. Что она, собственно, знала о Полином знакомом? Он черт, симпатичный, приставучий... и все...

Это смутило девушку. Она даже не удосужилась узнать, с кем он живет и дружит! Поля не в счет — с ней дружить легко. Впрочем, однажды она видела его в компании другого черта, но так толком дружка и не запомнила...

Что это с ней? Какое ей дело до жизни Лекса?!?

Девушка откинулась на сиденье и заставила мускулы расслабиться. Сегодня еще провожать вилу домой... Не то, чтобы Тая не хотела, чтобы та уезжала, как раз на оборот, но почему-то на сердце было тревожно. Из головы не хотела уходить мысль о том, что это... только начало! Только вот чего...

Тем временем машина свернула с основной дороги в частный сектор, где жила травница. Тая взглянула на собственный дом, а в груди развернулось вата тепла. Неудивительно, ведь с этим зданием связаны все ее воспоминания о маме и бабушке... Девушка даже не могла представить, как можно уехать из него, как делали вилы, летая над континентом... А как же семья, история... корни?

Девушка поправила упаковку в руке. В конце концов крылья нужны Дуике именно для того, чтобы вернуться домой, верно? Да и не ее дело, кто, куда и откуда летает.

Вила вылетела навстречу с криком:

— Ну, наконеш-то! Я уше извелась вша!

Тая строго повернулась к Лексу:

— Что и требовалось доказать. Я тебя специально для этого здесь оставила.

— Не сердиш на нехо, — покачала головой Дуика. — Я сама ехо отпустила...

— И потом, я привез тебя быстрее, чем любой другой транспорт.

Тая вспомнила бешенную скорость с виду маленькой и безобидной машинки. Но несмотря на экстремальную езду, ее не разу не тряхнуло. Невероятно!

И тут она вспомнила о причине поездки:

— Держи свое имущество!

— Неушели?!? — неверящим и в тоже время обрадованным голосом спросила вила. — Кахая ты молодеш! Спашибо! — вила порывисто обняла травницу, после чего тут же достала платье из пакета. — Это оно!

Тая смотрела на радость невольной подопечной с неуверенной улыбкой.

— Ох! — воскликнуда вила. — У меня тоше есть подарок!

— Подарок? — удивилась Тая.

— Конечно. Пока шдала твоего возврашения старалась хоть шем-то себя занять. Вот, — и девушка протянула неказистый горшок с землей и отрывной календарь с советами для хозяйки. — Не выбрашивай его, а вешной поливать начнешь.

— И что должно вырасти? Я надеюсь не растение-людоед?

— Нет, конечно. Но это очень нушный горшок! Он тебе ошень помошет!!!

— Будем надеяться, — усмехнулась травница и поставила горшок на подоконник.

— Ты уже прощальные подарки раздаешь, значит, уже улетаешь? — спросил с интересом Лекс, а потом добавил: — Кстати, для меня подарка нет?

Вила загадочно улыбнулась:

— Ешть, но я не моху подарить ехо прямо сейшас. Он настолько ценный, што даже черту придетьша по вкусу. Хоть ты и не терпеливый, Алекшей Аншутка, но дождись ехо, — добавила она доверительно, одним движением накинула кружево платья и вмиг исчезла.

Через секунду открылась и закрылась дверь, а затем все снова стихло.

— И это все? — удивилась Тая.

— А ты думала? — хмыкнул черт. — Вилы вообще народ гордый и с простыми смертными не общаются.

— Но она забрала мою одежду... — вспомнила девушка.

— Как по мне, так одежды на тебе даже слишком много, — ответил черт, окидывая ее оценивающим взглядом.

— Что?!? Ану убирайся по добру, поздорову, а то Петрушу позову!!!

— Хватит меня петухом своим пугать! — обиделся черт.

— А по-моему в самый раз! — огрызнулась Тая и вспомнила наставления Константина Макаровича: — Чур меня!

Лекса тут же выбросило из дома, словно мяч при волейбольной подаче. Тая даже испугалась такой силе оборонительного средства и бросилась к дверям — проверять, жив ли черт. Лекс стоял возле калитки, обтряхивая грязь и сухую траву с куртки. Пришлось подавить невыносимое желание подбежать и извиниться. Девушка даже прикусила губу и крепко ухватилась за дверной косяк, но даже всей силы воли не хватило, чтобы промолчать:

— Ты в порядке? — спросила она несмело.

— Ты только что выбросила меня из дома, — ответил Лекс, но что-то странное было в его голосе. Или наоборот, что-то очень привычное отсутствовало... Ни улыбки, не смешка, ни шутки. Даже глаза не светились как обычно. Тая почувствовала, как в груди сжимается кулак вины. Она уже хотела броситься к нему и молить о прощении, но он просто развернулся и ушел.

Девушка тут же зашла в дом, пытаясь расслабиться, похвалить себя, но что-то мешало. Где-то в глубине души она знала, что поступила очень и очень нехорошо. Она вспомнила наставления бабушки: "Большой силой ты обладаешь, вот только не используй ее против людей в свою пользу. Она тебе дана для защиты и общего блага — ни для чего более!" Бабушка права! Вот она бы никогда не использовала бы ее против друга, каким бы раздражающим он ни был бы!

Как же стыдно! И... обидно, что ли... Пытаясь сдержать накатившие эмоции, Тая отвернулась от места где стоял Лекс.

Травница зашла в дом, услужливый чайник подал свисток о том, что пора пить чай и стоило девушке залить кипятком смесь, как тут в дверь постучали. Тая закатила глаза, но пошла открывать — все-таки знахари как и врачи — отказать страждущим не могут...

Только вот на пороге стоял человек, которого она меньше всего ожидала увидеть — местная активистка предпенсионного возраста Попова Наталья Ивановна. Собственно, где именно работала эта далекая от изящества женщина сказать чрезвычайно трудно, зато можно с легкостью перечислить ее высокие должности на общественных началах: глава сообщества домовладельцев, активная участница всех предвыборных процессов, чуть ли не правая рука местного батюшки, руководитель родительских комитетов в близлежащих школе и детском садике... а об остальных сферах влияния соседки на жизнь их района можно только догадываться, хотя можно с уверенностью утверждать, что список далеко не полный. В общем, с социально составляющей Наталья Ивановна разобралась на долгие годы вперед и Тая иногда подумывала, а не станет ли сама такой же лет через двадцать-тридцать... Перспектива не радовала.

В любом случае увидеть ее на пороге собственного дома не предвещало ничего хорошего.

— Добрый день, — поздоровалась Тая, стоя в дверях.

— О, да-да! Конечно! Добрый день! — жеманно засмеялась женщина, но этим Таю не провести. Она давно заметила холодный цепкий взгляд и с тех пор старалась не впускать соседку в дом. — Ой, деточка! Чего ж вы на холоде стоите! Замерзнете!

"Ловко!" — отметила про себя травница, но с места не сдвинулась.

— Я закаленная, — ответила она, вернув незваной гостье улыбку. — Чем могу помочь?

"Ох, как бы мне хотелось, чтобы вы ушли восвояси..." — вздохнула про себя Тая, а сама натянуто улыбнулась.

— Мне очень нужно с тобой поговорить, — сказала она, снизив тон и наклонив ближе голову, покрытую темно-красными упругими кудряшками.

— О чем? — не поняла Тая. Конечно, ее интересовали события, что происходили у обычных людей, живущих по соседству, но не до такой степени, чтобы терпеть в доме очень деятельного шпиона.

А дальше произошло то, чего Тая никак не ожидала — посетительница разрыдалась.

— Да что ж такое? — не выдержала она, наблюдая, как женщина вдвое старше раскисла прямо на глазах.

— Да мой... этот... муж! Такое надумал, что... — она махнула рукой в неопределенную сторону. — Разводиться решил!

— Эм... Вы уверенны?

— Еще как! Он мне сам сказал! И вещи собрал! Любовницу себе нашел молоденькую!

— Вещи... Молоденькую... Погодите, а я здесь причем?!? Неужели вы думаете, что я...

— Да ничего я такого не думаю! — почти рявкнула женщина, на секунду забыв про рыдания. — Ты же ведьма! Я к тебе за помощью пришла.

У Таи просто отнялся дар речи, а когда она пришла в себя Наталья Ивановна уже проскочила в дом, усевшись прямо на ее любимое место и взяв ее чашку.

— Простите, а с чего вы взяли, что я ведьма? Это же не правда! Я — травовед. Да и то мое хобби.

— Да-да, конечно, — фыркнула женщина. — Только я-то все знаю!

— Ничего вы не знаете, потому что...

— Не хочешь быть ведьмой, хорошо, — перебила ее гостья. — Будешь травоведом! Ты только мужа мне вернуть помоги... Приворот какой или травку особую...

— Понимаете, я не занимаюсь приворотами. Только для мужской силы могу посоветовать...

— Мужская сила — это хорошо, но мне приворот нужен. Крепкий!

— Вы в них верите? — решила сыграть дурочку Тая.

— Верю или нет, сейчас не важно! Ты же понимаешь, что если Вова от меня уйдет, то что от меня останется? Пустое место! Не могу я его отпустить к дуре этой крашенной! Нет, чтобы молодого себе найти и нажить с ним все! Нет, нужно уже на готовенькое! Ух, узнаю, все косы ей повыдергиваю, пакости мелкой! Без приворота никак нельзя! Пойми ты, девонька, пропаду я без приворота! По миру пойду!

Тае стало еще более неудобно.

— Но и вы меня поймите, с приворотами это не ко мне! Травами приворот не сделаешь...

— А как сделаешь? — тут же оживилась женщина. — Я слышала, что лучше всего приворот на грязной крови и тут же вытащила из-за пазухи пузырек с красной жидкостью, поставив на стол.

Таю аж передернуло от отвращения:

— Это то, что я думаю? — переспросила она.

— Лунная кровь, — таинственным и из-за того еще более гадким голосом ответила Наталья Ивановна.

— Я не делаю приворотов, — как попугай повторила Тая. — А тем более на крови!

— Так он же надежный! — возмутилась женщина.

— Вы не понимаете! — взорвалась Тая. — Приворот на крови это не просто вселение в другого человека романтических чувств! Скорее как раз этого и не будет. Приворот на крови ломает волю, подчиняет, делает из жертвы раба! Сначала все будет отлично, но не долго. Почти сразу пойдут пьянки, потом навязчивые идеи и ревность, а дальше — вспыльчивость, агрессия и суицидальные наклонности. Да привороты быстрее сводят в могилу, чем порча!

— А еще говоришь, что не ведьма, — зло ответила Наталья Ивановна.

— Не ведьма, но про такие вещи знаю, хоть и не верю в них.

— Не веришь? — удивилась женщина.

— Понимаете, травовед — это не колдун, а чтобы делать привороты нужен именно колдун!

— Или маг вуду... — задумчиво ответила соседка.

— Если африканец, то вуддист, если индус, то маг, а если индеец или житель крайнего севера к примеру, то шаман. У славян ни магов, ни шаманов не бывает. У нас есть колдуны. Их еще чародеями называют, но я колдовству не доверяю. На травы полагаюсь. А такой травы, которая вам нужна, у меня нет, — Тая подкрепила свои доводы решительным взглядом.

— Что ж толку от тебя? Вода в озере полдня бурлит... еще чуть-чуть и огороды под воду уйдут и это осенью! Плакал чесночок... Тут ты тоже не при делах, верно?

Взгляд Таисии потяжелел.

Женщина почувствовала, что помощи не дождется.

— Но у меня есть деньги, — сказала женщина сипло.

— Деньги — вещь нужная, но сделать то, что вы хотите, я все равно не смогу.

После этих слов гостья вскочила с места и в исступлении смахнула чашку на пол, от чего та разлетелась на сотню мелких осколков.

— Ах, так! — закричала она. — Ведьма окаянная!

— Вы в моем доме! — рявкнула Тая, не сдержавшись. — Будьте добры выбирать выражения! Клеветы у себя не потерплю!

— Хорошо, — зло прошипела женщина и вылетела из дома.

Тая растеряно смотрела ей вслед, потом взгляд опустился на то, что осталось от ее любимой чашки.

— Вот и работай после такого с людьми, — сказала она себе и поплелась за веником.

В процессе уборки девушка вспомнила важную деталь, ведь Наталья Ивановна упомянула очень странное явление — бурление воды в их "речке-вонючке" — как любя называли водоем местные жители. Именно в ней купалась вила, разве нет?

Девушка решила, что стоит пойти посмотреть, а может и спросить у русалок, пока те окончательно не заснули, что же такое происходит.

Час спустя Тая направилась по тропинке вниз к самой воде. Речка Нивка, внешне скорее похожая на вереницу озер, разделенных дорогами, что давно изрезали природный ландшафт, до сих пор оставалась ее самым любимым местом для прогулок, но сейчас все изменилось.

Оказалось, соседка отнюдь не преувеличила — воды заметно прибавилось и она почти подобралась к заборам, уже скрыв под неспокойной гладью тропинку по которой люди обходили берег. Что случилось? Может, засорились шлюзы, что уберегали озеро-реку от затопления?

Тая достала из сумки маленькую флягу и плеснула коньяка в воду, приговаривая:

Темная водичка, подводная травичка

Расступись передо мною тихою волною,

Мощь свою докажи, хозяина вод покажи!

После чего травница спрятала фляжку и скрестила руки на груди. Как она и ожидала, прямо перед ней вынырнула темная с виду прогнившая коряга.

— Ну и что это все значит? — спросила она строго, а видавшая виды древесина тут же пришла в движение и вот уже на месте бревна виднелась голова старика и с длинной зеленой бородой.

— Это я у тебя хотел спросить, полевка!

— У меня? — удивилась травница. — Это ты не по сезону огороды топишь!

— Я-то свое дело знаю, а они? — возмутился водяной.

— Кто, они? — не поняла травница.

— Кто-кто! Мельники! — возмущенно пустил пузыри обитатель глубин.

— А что с ними не так? — все еще терялась в догадках девушка.

— А то! На уговор плюют с высокой колокольни! Непорядок! Но и это еще не все! Речку поделили на озера! Что это такое?!?

— Так шлюзы же поставили, — напомнила она.

— Так в том-то и дело! Раньше я один здесь был хозяин, а теперь другие водяные появились, не прогонишь их!

— Так нужно жалобу князю писать, — пожала плечами Тая.

— Писал! Мне отказали! Мол, теперь река поделена, значит и водоемы отдельные, а в Старом Порядке прямо прописано: "у каждого водяного должен быть отдельный водоем".

— А тебе что, этой заводи мало?

— Так дело не в заводи, а в принципе! Мало того, что отняли владения, вилы всякие без спросу купаются, так еще и мельники исчезли! Поставили себе заводы по производству муки, купили хлебопечки, так теперь пусть с водой мучаются!

— Причем здесь мельники? — в замешательстве переспросила она, а затем ужаснулась: — Так ты что, не собираешься прекращать безобразие?

— Я тебе больше скажу, — сердито ответил водяной. — С каждым днем вода будет все ближе и ближе к домам, пока и их не затопит.

— Так холода скоро, — испугано ответила травница. — Замерзнет все!

— Значит, коньки купишь! — огрызнулся он. — Весело небось по собственному дому на коньках-то... — мерзко хихикнул он и нырнул восвояси.

Тая так и застыла на берегу, тупо глядя на воду. Это что же получается, он затопит ее дом прямо накануне холодов? Что же делать? Самой к князю с заявлением идти или как-то решить вопрос полюбовно? Еще неизвестно смогут ли ловы усмирить разгневанного водяного...

"Мне нужен совет", — подумала она, чувствуя, как вплотную приблизилась паника.

Глава 5. Любовь до гроба.

На следующий день Тая отправилась в университет отнюдь не в радужном настроении. За прошедший вечер она перерыла все записи, но не нашла ничего, что связывало бы мельников и водяных, это поистине удручало. Тем временем вода и не думала останавливаться и поднялась еще на метр. Если так пойдет и дальше, то завтра она достигнет первого огорода, а через неделю Таиного дома!

Утром она еще раз вызвала водяного, но он так и не появился — значит, выиграть немного времени переговорами не получиться. Самое обидное, что травница при всем опыте до сих пор не знала, каким образом решить внезапную проблему, да и ничего путного на ум не приходило.

Жаловаться властям ведунья откровенно боялась — ведь ей всю жизнь жить бок о бок с водяным, а разозлив его — все равно что заранее превратить дальнейшее существование в ад. В прочем, куда уж больше! Если за сегодня-завтра они не договорятся, то холодная вода превратит ее жилище в груду камней, что уж говорить о соседях, чьи дома еще ближе к заводи!

К общим проблемам добавилась и абсолютнейшая неприятность — поломка мобильного телефона. Кто б сомневался, ведь беда никогда не приходит одна, а тянет за собой кучу мелких невзгод. Сдавая поломку в сервис, Тая грустным взглядом рассматривала аппараты на витрине. С одной стороны, ей совершенно не хотелось тратить лишние деньги, а с другой понимала, что ей не обойтись без вечно звонящей в самый неподходящий момент издержки цивилизации.

— Вы антиквариатом торгуете? — улыбнулся очкарик за прилавком, поправляя криво сидящие очки, из-за линз которых его глаза казались в полтора раза больше. Тая опустила глаза на длинную юбку и короткое пальто — свою обычную одежду в это время года.

— Не угадали. Я преподаю биологию, — ответила она, попытавшись улыбнуться в ответ, отчего губы растянулись в неопределенную гримасу.

Парень неуютно поерзал на стуле и потупив глаза пояснил:

— Старая модель телефона. Мы, конечно, возьмем на диагностику, но сменить детали все равно не сможем — таких уже не выпускают.

— То есть, его легче выбросить, чем починить?

— Боюсь, что да, — ответил парень. К его чести стоит сказать, что тон он сохранил почтительный.

Тая опять повернулась к стеклянным полкам.

— Тогда дайте какой-нибудь не очень дорогой.

— И чтобы все функции имелись? — снова развеселился продавец.

— Чтобы звонил, — ответила Тая, сдвинув брови.

— Какая фирма?

— А есть разница? — не поняла Тая.

— Девушка, вы так телефон покупаете, словно дыню на базаре, — рассмеялся он. — Они же разные все! И функциями отличаются, и производителем, и... — потянул он многозначительно. — внешним видом.

— Мне нужен телефон, — недовольно пробурчала Тая. — Чтобы звонить — думаю эта "функция" есть у них всех.

Теперь культурный шок испытал сам продавец, они оба уставились одинаково немигающими взглядами на более чем пятьдесят абсолютно разных моделей телефонов. Через минуту Тая подумала, что пора прерывать затянувшееся молчание и заговорила:

— Не люблю телефоны — путаюсь в меню, писать сообщение для меня сродни наказанию за былые грехи, не умею пользоваться фотоаппаратом и камерой, и вообще не понимаю, зачем они нужны. Качество-то ужасное! Единственное, что мне в телефонах нравиться — записные книжки и часы.

Молодой человек тут же показал ей простой маленький черный аппарат.

— Легкий в управлении, большая телефонная книжка и хорошая камера с легким доступом, — оттараторил он.

— Раз вы так говорите... — ответила девушка, потянувшись за кошельком.

Перед занятием в подсобке Тая включила новый телефон подзарядится, а сама села перебирать учебные материалы. С этими непрекращающимися трудностями совершенно нет времени подготовиться к занятию! Пальцы зажили отдельной жизнью, а мысли улетели в мир накопившихся проблем. Нет, помощь со стороны ей необходима! Она достала из сумки старый телефон и заменила симку.

Афанасий Феликсович отпадал сразу. Ее ведьмак слишком уж дотошная личность, от которого в стрессовых ситуациях никакого толку. Может быть именно поэтому и мать, и бабушка были очень самостоятельными ведуньями. Стоило Тае сменить их на посту местной травницы, она тут же поняла, что по-другому просто не получиться!

Константин Макарович тоже не подходил на роль советчика. Во-первых, она не знала его телефона, во-вторых, не была уверенна в том, что имеет право спросить его совета. Не то, чтобы волхвы считались высшей кастой, но к ним всегда относились насторожено. Тая очень хорошо понимала нервозность Полины, которая находилась на их попечении. Мало того, что волхвы — мосты между мирами, так еще и часто преследуют собственные цели, а значит, обращение к ним не всегда безопасно.

Тая скривилась, подумав о Лексе. Нет-нет, она не чувствовала отвращения к нему, скорее наоборот. Он симпатичный и веселый парень, друг Поли... Просто неуместные ухаживания невероятно раздражали! Вбил в голову всякие глупости! За их шутливой войной она успела забыть, что он черт. Но теперь все сложнее — она скверно поступила по отношению к нему и прежде чем просить о помощи, стоило бы извиниться, но... Как тут извинишься? И гордость против и инстинкт самосохранения... почему все так сложно? Травница попыталась успокоить себя тем, что лоботряс ничего о водяных не знает.

И что в итоге мы имеем? Кто остался? К Поле не пойдешь — мало того, что она сейчас не дома, так еще и не знает ничего. Ее подруги слишком молоденькие, чтобы разбираться в хитросплетении отношений между мельниками и водяными. Тут кто-то умудренный опытом нужен, а еще лучше — долгожитель. Ведунья тут же подумала про СС, главного лова, но спасительная мысль тут же увяла под гнетом новой — если идти к ловам, то придется заявление писать, а после жалобы жизни рядом с водяным точно не будет. Можно было бы к бабе Яше махнуть, но она сейчас слишком далеко живет — аж на Русановских садах. Да и телефона у нее нет — решила поберечь нервы, наплевав на технический процесс. Девушка представила себе выражение продавца мобильных телефонов, если бы к нему в магазин зашла бы сама Баба-Яга! Ей бы он точно не посмел сказать про антиквариат! Да еще не известно, как бы его после таких покупателей выносили из рабочего павильона — вперед головой или ногами...

И тут шаровой молнией сознание осветила идея — Саныч! Не просто домовой, а домовой Полиной бабушки — одной из самых сильных травниц Киева! Она тут же взялась за новый аппарат, выхватив из сумки небольшую телефонную книжку — она всегда дублировала в нее записи, поскольку не доверяла электронным носителям.

Трудности не заставили себя долго ждать — скорее всего у нее с молодым человеком из магазина немного разные представления о "легком управлении". Миниатюрный размер техники уменьшил кнопки чуть ли не в двое, от чего Тая набирала номер Саныча два раза.

Она в который раз порадовалась, что Полина додумалась обеспечить домового средством связи, иначе бы ей пришлось после занятий со всех ног мчаться на другой конец города за советом, когда услышала: "Я вас поздравляю! Вы позвонили самой замечательной девушке на земле! Да если бы я была мужчиной, то к ногам такой женщины бросила бы все: машины, меха, брюлики, Канары-шманары! Ждите, королева сейчас ответит..."

Тая уже подумала, что ошиблась номером, как в трубке послышалось вальяжное:

— Ало-о-ууу?

— Саныч? — неуверенно спросила травница.

— Эм... Тая? — казалось, домовой удивлен больше ее самой.

— Слава Богу! Я уже думала, что не туда попала!

— Чего? — он казался искренне удивленным.

— У тебя женская заставка на телефоне стоит, — хихикнула она.

— А это... понимаешь, я все надеюсь, что Мир позвонит.

— Тебе?

— Ну... формально это телефон Поли Дашко. В любом случае, я надеюсь, что он когда-нибудь получит тонкий намек на толстые обстоятельства.

— Это на какие?

— Я заметил, что у меня нехватка витамина "Д" в крови. Ультрофиолета маловато, что ли... А уж так случилось, что Дашко князя подцепила. Может он ее на острова свозит и меня заодно...

— Саныч, ты же домовой! — напомнила травница.

— Вот, бабы! Совсем без фантазии! С вами и помечтать нельзя!!!

— Ей! — остановила тираду Тая. — Я по делу! Причем кроме тебя мне никто не сможет помочь.

— Ну, это другое дело! — потянул голос в трубке. — Я хоть и занят, но выкрою для тебя секунду.

— И чем ты занят? — поинтересовалась девушка.

— Как чем? Рисую будущий интерьер дома, причем строго по фен-шую.

— По фен-шую?

— Да! Мне энергии ци не хватает! Я задыхаюсь! Воздуха! — он закашлял прямо в трубку, поэтом Тая тут же оторвала телефон от уха и включила громкую связь.

— Саныч! Саны-ы-ыч! Ты в порядке? "Ци" вдыхнул?

— О, да! На кухне у нас потоки получше будут. Так что ты там хотела?

"Ну, наконец-то!" — подумала девушка. — "Нужно узнавать быстрее, пока он не отвлекся на "ци" или еще что похуже!"

— Скажи, какое отношение имеют мельники к водяным? То есть, почему водяные на них обидится могут? Единственное, что мне в голову пришло — водяные мельницы, но их нет уже очень давно, верно?

Домовой засмеялся еще громче, чем до этого кашлял.

— Говорю ж, без фантазии вы, бабы! — и опять зашелся хохотом.

— Может быть, — Тая решила гладить по шерстке. — И вообще, что бы мы без домовых делали.

— Ты своей подруге это почаще говори, — ответил явно довольный Саныч. — Ладно, темнота, слушай. Жертву ему надо.

— Жертву?!?

— Ну, да! Мельник в древности были сродни колдунам — значит, в сговоре с нечистой силой. В их деле без жертвы нельзя — как новую мельницу строят — под порог зарывают петуха, как первое зерно смелют — горсть муки в воду бросают, крошки свежего хлеба — тоже ему... но самое главное раз в год приносить главную жертву и лучше всего человеческую.

— Мельники?!? Человеческую жертву?!?

— А ты думаешь, чего мельницы в таких страшных тонах по телевизору всегда показывают? Почему путники их сторонятся?

— Впервые слышу!

— Да, а я тебе скажу почему — бояться люди знающие. Не было в те времена хорошего мельника, который не столкнул бы случайного путника в воду.

— Но... это же нужно убить человека!

— Не без этого. А у тебя что, голубушка, проблемы с водяным?

— Он скоро нас затопит, — растеряно ответила травница.

Домовой поцокал языком:

— Осенью?!? Тяжелый случай. Но знаешь, что сделать можно? Труп в воду бросить! Это тоже сойдет.

— А где же я его возьму, труп этот? Да и не по-христиански как-то...

— Тоже мне, ведьма-христианка! Тогда тебе одна дорога — к ловам с доносом, но учти — долго рядом с сердитым водяным твой дом стоять точно не будет.

— Не напоминай, — вконец расстроилась Тая. — Где же мне труп взять? В больнице... не получиться...

— На кладбище, — послышался восторженный женский голос и Тая тут же вскинула голову — в дверях подсобки стояла Лика.

— Ты давно здесь?

— Недавно, — улыбнулась она, даже не пытаясь скрыть горящих глаз. — Так когда на дело идем?

— На какое дело? — строго переспросила Тая.

— Ну как это, на какое! За трупом! Я копать помогу!

— Ей! Придержи лошадей! — встрепенулась Тая. — Мы еще никуда не идем.

— А как же ты водяного усмаливать будешь? — широко улыбнулась шпионка.

— Придумаю что-нибудь... и, Лика! Это не твоего ума дело!

Девушка уперла руки в бока:

— Ну, уж нет! Я подслушала, мне и разгребать, — ответила юная ведьма. — И потом, такого приключения я ни за что не пропущу!

Тая смерила ее взглядом:

— Я знала, что ты любопытная, но не до такой же степен.

— Для того и живем. Это у меня в крови!

— Любопытство? — с маленькой остатками надежды переспросила Тая.

— Авантюризм! — гордо похвасталась девушка и сверкнула улыбкой.

Тая совсем увяла, когда представила, как они вдвоем выкапывают, а потом топят труп.

— Да не переживай. Все будет путем, — пообещала Лика и выскочила из подсобки.

— Ну-ну, — сказал домовой и тоже положил трубку.

Тая посмотрела сначала на телефон, потом взгляд переместился на дверь, а из груди вырвался тяжелый вздох. Чуда не произошло, а значит нужно разбираться с тем, что есть. Она взяла материалы для занятия и пошла в класс.

Скрыться от Лики после занятия не удалось, настырная молодая ведьмочка поджидала ее у выхода из корпуса и не думала упускать из виду.

— Так на какое кладбище идем? Где вандалить будем?

— Не смешно, — буркнула себе под нос Тая.

— А кто сметь? Я — нет! — ответила она блестя глазами. — И не смотри на меня взглядом, от которого мухи дохнут. Не по сезону! А на меня не действует! Вон Слава уже два года пытается "сделать из меня человека", но я изменений не чувствую, зато она хоть чуть-чуть начала развлекаться!

— Лика, послушай, это же все не шутки, понимаешь? Мало того, что это преступление как по государственным законам, так и по старому порядку, да еще и грех! Это у меня нет выбора, а у тебя он есть, и если бы ты хоть на секунду задумалась, то сейчас бы развернулась и пошла домой, а еще лучше — к ловам.

— Как ты сказала? "Задумываться"... Хм! Ненавижу это занятие — сразу перхоть появляется, да и голова мне для того, чтобы мятные конфеты кушать. И даже не пытайся меня вразумить! Гиблое дело. Не знаю как ты, а я если бы много думала, то сидела бы дома, ни с кем не знакомилась и вообще не развлекалась.

Тая остановилась и повернулась к юному дарованию:

— Меньше думаешь, больше жизненного опыта?

— И-мен-но!

— А тебе не приходило в твою светлую, не отяжеленную думами о безопасности головку, что некоторый опыт лучше не испытывать?

Лика на пару мгновений возвела глаза к небу, изображая глубокое размышление, а потом резко перевела взгляд на Таю:

— Нет!

Тая беззвучно выругалась и снова спешно направилась к метро.

— Тая! — позвала Лика, но травница и не думала оборачиваться, но лика все равно ее догнала: — Ты не понимаешь! Мы же друзья, а друзья должны помогать друг другу!

Тая опять замерла на месте, переваривая новую информацию. А ведь это правда, по крайней мере, она всегда считала Полю своей подругой, хотя обычно помогала ей сама. Почему-то удивительно принимать пусть непрошенную, пусть бесполезную, но помощь.

— Ну и, конечно, я никогда еще не выкапывала трупы, — Лика с предвкушением перебила Таины мысли, чем испортила все впечатление.

Таисия поняла, что с некоторыми людьми лучше соглашаться — здоровее будешь. Тут сзади послышался топот ног:

— Ей, вы куда? — запыхавшись спросила Огнеслава.

— Ух, — только и выдохнула Сова, но по взгляду стало понятно, что она полностью солидарна с подругой.

— На кладбище, тупы выкапывать, — растянула губы в улыбке Лика.

— С тобой только в разведку ходить... — чуть слышно пробормотала Тая.

Лика похлопала Таю по плечу:

— Они нас самих не пустят, а значит, будет кому помогать копать. Да и до машины волочить тяжко. Кстати, у тебя машина есть?

— Нет, — впервые смутилась Тая.

— Ну вот! А у Славы — есть! И даже права есть!

— Что, правда? — удивилась Сова.

— Да... но... Ей! Ей! — теперь растерялась Слава. — Мне это совсем не нравиться!!!

— Дело превыше всего! — скомандовала Лика и все поняли, что деваться уже некуда — демократия закончилась.

— А я думала, что на Киевских кладбищах давно перестали хоронить, — удивилась Слава, неся на плече лопату.

— Место на кладбище сейчас — недвижимость, — ответила Сова с нотками презрения. — Только если дом или квартиру можно продать лишь один раз, то со здешней землицей все совершенно иначе.

— Ужас какой, — скривилась Тая.

— Торговцы смертью не спят, — буднично ответила Сова. — Сейчас такое время пошло, что многие люди стоят дороже мертвые, чем живые, а землица... все стерпит.

— Сова, а ты ведь некромантка, небось, все кладбища знаешь как облупленные.

— По долгу службы, приходиться, — согласилась она, после чего выставила руки над могилами. — Тут свежих захоронений нет.

Лика подсунула фонарик под подбородок и снизу осветила лицо:

— А зомби есть? — спросила она загробным голосом.

— Ты про умрунов? Ходячих трупов, что ли?

— Ну, да!

— Могу сделать парочку, если тебе скучно.

— Не надо! — нервно вздрогнула Слава. — Лике и так весело!

— Стоп! — скомандовала Сова. — Впереди кто-то есть!

— Умрун?!? — с ноткой страха и восхищения переспросила Лика.

— Живой кто-то! Тихо! Не звука! Пойдем, посмотрим, кто там.

Девушки змейкой двинулись в сторону огонька, который плавно двигался по кладбищу. Они спрятались за несколькими плитами, наблюдая, как между могилами ходит женщина в темном одеянии, держа свечу и приговаривая: "Приду в большой город, город на погосте. Здесь лежат кости. Иду по ряду, гляжу на дома, на дома-могилы. Кресты стоят, покойники спят. Братушки, поднимайтесь, сеструшки, просыпайтесь... — незнакомка со свечкой начала удалятся, поэтому слов не разобрать, а потом снова приблизилась, все бормоча: — ...кидался и бросался на мои руки белые, искал бы моего взгляда, и была бы я ему милее солнца красного, слаще меда майского. Вы держите, привяжите его к своим крестам, железным воротам, к ограде кладбищенской, к моему подолу".

Окончив ритуал женщина потушила свечку и пошла в сторону выхода. Ведуньи за могильниками растирали руки, ожидая, пока она уйдет. Первую прорвало Лику:

— И что это было?

— Обычный кладбинищецкий приворот, — скучным голосом ответила Сова.

— И работает?

— Ну... если мужчина бросил женщину, то будет скучать за ней, как за погибшей. От этого приворота спиваются быстро.

— Так нужно его спасать! — возмутилась Лика.

— Кого? Мы же не знаем, на кого делали приворот, да и потом, он может и не сработать...

— Но как же так... И Слава, прекрати, держать меня за ногу.

— Я не держу тебя, — странным голосом ответила Слава.

— Тогда кто?.. Ой, мамочки! — заорала девушка с ужасом уставившись на собственную лодыжку — ее ногу обхватила чья-то костлявая рука. Сова подскочила к ней во мгновение ока и с силой вбила в землю кол, после чего выхватила у Славы лопату и пару раз по колу ударила. Рука плавно залезла обратно под землю.

— Иногда, — запыхавшись начала Сова. — Никогда не делайте привороты, если не умеете!!! Ненавижу аматоров! Сделать что-то путное не могут никогда, а разбудить нежить — запросто! Осиновых кольев на поднятых неумехами умрунов не напасешься! Пойдемте лучше подходящий труп искать!

Тая подумала, что никогда не видела Сову настолько живой, общительной и деятельной, как сейчас. Девушка явно в своей стихии, как бы странно это не звучало.

Они пошли дальше на холм. Тая взглянула на часы скоро полночь — нужно торопиться.

— А вы, некроманты, — не унималась Лика. — Что-то особенное делаете? Ну, кроме того, что в умрунов колья забиваете? Кстати, это было реально круто, спасибо.

— Не за что, — пожала плечами Сова. — В моей работе такое случается. Хорошо, что умруна поднял непрофессионал.

— Почему? — удивилась Слава.

— Потому что после работы некроманта труп сжигать надо — кол в земле такой материал не удержит.

— "Материал"? — теперь удивилась Тая.

— Ну, вы же травки тоже как-то по-особенному называете. Да и потом, некроманты стараются не думать о них, как о людях. Люди для нас души, а тела — материал. Некоторые их подымают и заставляют говорить, но я предпочитаю иметь дело с душами.

— А почему некроманты пытаются выглядеть мрачно? Зачем им все эти черепа, кости...

— Это помогает избавиться от лишнего внимания — вся эта мишура пугает обычных людей. А еще таким способом мы избавляемся от собственных страхов.

— Ты чего-то боишься? После того как вбила кол в мертвяка?!?

— Я, как и любой человек, боюсь смерти, а иногда — темноты. Просто на кладбище можно приходить только ночью, чтобы не беспокоить родственников, которые навещают могилы умерших. Со временем ко всему привыкаешь и к умрунам, и к колдунам, и к готам, и к сатанистам, ну и к заблудшим душам вроде той, что привораживала какого-то несчастного.

— Ого, оказывается кладбище — популярное место.

— Ты бы очень удивилась, если бы узнала, что это отнюдь не полный список!

Сова снова выставила руки, проверяя энергетику могил. — Уже скоро найдем что-нибудь подходящее, — но через минуту изменилась в лице. — Тихо! Только теперь очень тихо.

— Что? — шепнула Тая.

— Очень плохо. Очень. Тихо.

Они опять спрятались за несколькими плитами и заметили человека в плаще, который словно плыл между могил, пока не остановился у одной. Расставил красные и черные свечи вокруг холма, из сумки появилась толстая книга и он начал лихо нашептывать заклинания.

Тая поняла, что перед ними черный колдун. Она никогда не видела их за работой, но ни одна живая душа не захотела бы стать свидетелем даже самого невинного ритуала, а им, похоже, очень не повезло. Судя по обрывкам его речей, он проводил не что иное, как обряд "Черного Венчания" — еще один страшный приворот. Вот он положил на могилу две фотографии, потом посыпал их какими-то листьями из пакета и полил сверху ладаном, снова принялся произносить запрещенные слова, а Тая корила себя, что не смогла настоять на своем. Нельзя было подвергать девушек опасности, а теперь у нее не было возможности даже их предупредить! Во время обряда нельзя было разговаривать, по-хорошему и смотреть на церемонию нельзя, но благо, они находились достаточно далеко. Она очень надеялась на опыт Совы. Славу она уберечь сможет, а вот Лика была не в пределах ее досягаемости.

Третья черная молитва подходила к концу. Тая зажала Славе рот рукой и отвернула голову в обратную сторону, после чего повела за собой. Она видела, что Сова сделала тоже самое. Травница нащупала пальцем золотую цепь, обернутую вокруг шеи несколько раз — последнее средство в борьбе с темными духами. Вдруг за их спинами начали раздаваться страшные звуки. Тая тут же обхватила голову Огнеславы так, чтобы та не смогла обернуться, но Сова сделать того же не успела и травница, словно в замедленной съемке, наблюдала, как Лика оборачивается. Ее тут же бросило в холодный пот. Она попыталась помешать девушке посмотреть на гибло место, но не успела — Лику словно ударило невидимым кулаком. Не теряя больше не секунды травница раскинула длинную цепь, которая заключила их в защитный круг. Как только металл коснулся земли, Сова выкрикнула:

— Нет! — и медленно опустила дрожащую Лику на землю.

— Что с ней? — спросила Слава, бросившись к подруге, но Тая не дала ей приблизиться.

— Не подходи! — отдернула она ее, потом быстро достала из кармана маленькую коробочку и обмазала ее лицо дурнопахнущей мазью, потом прошлась по себе и дала ее Сове.

— Что это было? Что происходит?

— Плохой обряд, — пояснила напряженно Сова. — Плохой человек.

— А Лика? С ней что?

— Вот что, — устало ответила Тая, показывая на темное пространство за линией золотой цепи.

Слава всмотрелась в темноту и... ужаснулась. Вокруг них словно стая диких волков скопились темные страшные тени, изредка приобретая форму жутких чудовищ.

Глава 6. Экзорцизм по-украински

— Место крепи, Навь удержи! — скомандовала Тая и золотая цепь засветилась легким светом.

Девушки сбились тесным кружком, удерживая все еще бездыханную Лику. Травница осмотрела перепуганных спутниц и напряженно сказала:

— За цепь они не заступят. Главное теперь — дождаться рассвета.

— До рассвета? — испуганно переспросила Слава.

— Они будут караулить нас до первых солнечных лучей, — ответила Сова. — А потом им придется убраться восвояси.

— А с Ликой что? — жалобно спросила Огнеслава.

— Будем надеться, что она не проснется до того времени.

— Почему?!?

— Потому что иначе нам всем не жить, — мрачно ответила Сова.

Ведуньи сели рядышком на сумки, стараясь не смотреть по сторонам, а также сохранять драгоценное тепло, но даже под утро никто не сомкнул глаз не только от страха, но и от громкого стука зубов.

Как только на небе оранжево-розовым светом поздоровалось солнце, темные сущности покинули кладбище. Девушки по вскакивали с мест и заторопились к машине. Ноги страшно затекли, мышцы задубели, а пальцы совершенно не слушались, но сии прискорбные обстоятельства ни в коей мере не заглушали радости избавления.

— Мне в жизни так страшно не было! — одновременно с радостью и дрожью говорила Слава, придерживая бездыханную Лику. — Хотя, нет! Шабаш темных на Лысой Горе — это тоже жутко! — тут она взглянула на подругу в обмороке. — Что же делать?

— Увидим, — решительно сказала Тая, хотя сама терялась в догадках. Она знала, что после проведения обряда Черного Венчания нельзя оборачиваться, но о причине не догадывалась. Теперь предстояло выяснить еще и это. Одно радовало, что дыхание и пульс юной ведуньи пока в норме, а значит, есть надежда, что все обойдется.

— М-м-м... — зашевелилась Лика на заднем сидении авто.

— Лика! Очнулась! — обрадовалась Слава.

— Прекрати меня трясти, смертная! — недовольно прошипела Лика чужим голосом.

— Прости, — тут же извинилась подруга.

— Что мне твое извини? — еще более гадким тоном ответила постадавшая, после чего ее словно подбросило и она потянулась к шее Славы, что как раз находилась за рулем, при этом крича, но уже голосом Лики:

— Не трогай Огнеславу, мерзкая тварь!

До шеи предполагаемой жертвы она так и не добралась — Тая и Сова оттащили ее назад и заломили руки.

— Проснулась, убогая? — противно переспросила Лика сама себя, а ведуньи, наконец, поняли, что произошло — в теле Лики поселился кто-то еще.

— Это я-то убогая?!? Ах, ты! Ты!!! Ты вообще кто? Чего засела у меня в голове?!!

— Ты слишком много на себя берешь... Теперь это мое тело! И моя голова! — заявила незваная гостья.

— Что?!? — возмутилась Лика. — Не дождешься!

— Прекрати мыслями жужжать, у меня от тебя уже голова болит!

— У меня тоже много чего болит, да я не жалуюсь! А ну убирайся по-доброму!!!

Лика продолжала ругаться сама с собой, а Сова тихо спросила Таю:

— Что делать будем?

— А что нам остается? — устало спросила Тая. — Только изгонять.

— Кстати, — подала голос Слава с водительского места. — Мы так и не достали труп.

Тая вздохнула. Все равно идея с выкапыванием трупа изначально не блистала здравым смыслом.

— Значит, водяного задобрить не удастся.

— И что делать?

— Сначала нужно Лику спасти.

— Ей! Я тут! — ответил мерзкий голос. — И все слышу...

— И я! — добавила Лика.

— Так куда едем? — спросила нервно Сова.

— К дому с химерами, — скомандовала темная душа.

— Разогналась!!! — вскричала Лика. — Уж лучше к ловам!

— И что мы им скажем? — переспросила Слава. — "Понимаете, мы решили могилку раскопать и труп свиснуть, но вот какая незадача, в одну из нас вселился злой дух..."

— Попрошу без оскорблений, — гаркнула нелегальная поселенка. — Навия.

— Это твое имя? — уточнила Тая.

— Я похожа на дуру, свое имя ведьмам называть? Меня же в миг в Навь отравят к праотцам! Просто навия, жительница подземного мира. О, что это? — и она уставилась в окно.

— МакДональдс, — ответила Сова.

— Слава, давай картошечки возьмем, а? — взмолилась Лика.

Огнеслава выдохнула нечленораздельный звук и развернула машину, а Сова повернулась к Тае.

— Похоже, не такая уж и чужеродная Лике душа попалась.

Лика уплетала жаренную картошку за обе щеки, успев размазать кетчуп по всему лицу, а Огнеслава тем временем подсчитывала в уме стоимость не только чистки салона, но и возможные последствия вселения злого духа в тело.

— Салфетку возьми, — недовольно сказала Лика. — Личико чужое — нечего марать!

— Ты это называешь личиком?!? — хмыкнула навия и тут же скривилась. — Все, молчу, только не нужно мне этих возмущенных мыслей! Я сейчас с ума сойду!

— А нечего было в меня лезть, я не приглашала!

— Ох, невезучая я! За тысячу лет впервые на поверхности и в такой неподходящей компании! — навия обратила внимание на остальных: — Че замолчали, швабры? — усмехнулась она. — И чего мужиков среди вас нету? Не скучно одним по кладбищам шататься? Или на колуна нацелились?

— Тебя забыли спросить, — не сдержалась Сова.

— А она права! — поддакнула уже Лика. — А то у нас все девишники да девишники...

— Лика, только ты не начинай, и так тошно!

— Толи еще будет, — злорадно заметила навия. — Вот как завладею полностью телом... А что? — она начала разглядывать себя в зеркале, вытянув шею и вытирая кетчуп салфеткой: — Очень даже ничего... Только костюмчик не очень, но это детали.

— Стиль менять не дам! — визгнула Лика. — Это мои любимые джинсы! Самые заношенные!

— А кто тебя спрашивает? — довольно пробормотала поселенка. — Все равно ты себе уже не хозяйка! Смирись!

— А-а-а-а-а!!!!!! — без сомнения, орала Лика.

— Началось, — вздохнула Сова, посмотрев сначала на Таю, потом на Славу. — Что бы вы двое там себе не придумали, пора это оглашать. Они сейчас не на шутку разойдутся.

— К Поле или к тебе? — уточнила Слава.

— К Поле, — твердо ответила Тая. — Там большая вероятность попасть на ловов, но нам нужен совет Саныча.

В этот момент Тая вдруг вспомнила, почему она так не любит чужие советы!

Саныч во все глаза смотрел на ругающуюся саму с собой Лику, а потом потер волосатый лоб:

— Да, наделали вы делов...

— Знаю, — раздраженно ответила тая. — Ты лучше подскажи, что теперь делать, но так, чтобы мы не попали в еще большие неприятности.

— С ума сошли, домового слушать? — ухмыльнулась навия.

— Испугалась? — поддела Лика.

— Я уже не выдерживаю! — застонала Сова и закрыла уши руками.

— Что делать-что делать... Отчитку ей надобно. Нужно в Почаевскую Лавру — там у нас главный центр по борьбе демонами.

— Значит, поедем, потому что я выгнать его не могу...

— Не поеду я никуда! — забилась Лика. — Не дождетесь! Это мое тело!!!

— А тебя никто не спрашивает! — зло прошипела Тая и помогла Сове скрутить Лике руки.

— Ну что? Вы ее держите? — спросила Слава с нотками отчаянья и вины в голосе.

— Держим! — выдавила сквозь зубы Сова.

— Тогда я поехала, — пискнула она и машина сорвалась с места, оставив трех подруг на обочине. Как это характерно для девушек — забыть самое важно в длинном путешествии! Например, заправиться. Чтобы не вызвать подозрений у заправщиков, было решено послать Славу заправляться в одиночестве.

Лика пыталась вырвать локти из цепких рук Совы и Таи, но у нее решительным образом ничего не получалось, а взгляд говорил намного больше, чем им бы хотелось.

— Ты думаешь, это поможет? — с сомнением спросила Сова, поправив скотч на рту у подруги.

— Отчитка? — переспросила Тая. — Не знаю... Должна помочь...

— Неспокойно мне, — призналась Сова.

— Но ты же сама некромантка, — начала Тая. — Неужели не изгоняешь злых духов?

— Злые человеческие души — да, но не навий — жительниц подземного мира. Их подчинить своей воле не могу, как бы не пыталась.

— И ты думаешь, христианский обряд поможет от языческой напасти? — теперь уже Тая начала не на шутку сомневаться в их затее.

— А разве они не положили борьбу с язычеством в основу своего существования? В любом случае, особой альтернативы у нас нет.

— Есть, — сокрушенно покачала головой Тая. — Нужно ехать к ловам и сознаваться. Жизнь Лики для меня важнее, чем незапятнанная репутация.

— Ты права, — согласилась Сова. — Мы слишком далеко зашли...

Тут рядом сними резко остановилась машина, из которой выпрыгнула Слава:

— Нам помогут! — радостно закричала девушка, указывая на второй притормозивший автомобиль, из которого вышел Константин Макарович.

— Здравствуйте, — пролепетала Сова, Тая кивнула, спрятав глаза, Лика наградила новоприбывшего испепеляющим взглядом, а Огнеславу словно прорвало:

— Мы встретились на заправке и я подумала, была-не-была! Он же волхв! Пока не официальный, но все же! Он точно должен знать, как нам помочь и он знает, представляете? Знает! Я так рада! С Ликой все будет хорошо...

— Как это произошло? — строго спросил Констянтин Макарович.

— Черное Венчание, — отчеканила Тая.

— Ясно. А на кладбище вы что делали?

— Лабораторку, — без зазрения совести солгала Огнеслава, коротко пожав плечами.

— Ясно, — усмехнулся он, ни капельки не поверив. — Ладно. Сейчас едем на Лысую Гору, там потоки энергии чище и вход в Навь ближе. Проведем обряд изгнания и еще на занятия успеем. Поехали!

— А машина у него ничего, — усмехнулась Сова, а Тая всего лишь пожала плечами. Главное, чтобы все у него с Ликой получилось, а машина... для волхва отнюдь не главное!

Вскоре они забрались на гору, развели костер, сели кругом. Константин Макарович вручил каждой по свечке, Лику посадил середину и содрал скотч со рта.

— Ах ты погань! Думаешь, одалеешь меня!!! — заорала навия, но молодой волхв сделал вид, что не слышит, сыпнув горстью зерна прямо в лицо, от чего она завопила еще громче и яростнее. Но тот не обратил ни малейшего внимания на реакцию девушки и торжественно произнес:

— Чур мя! Чур ны! Морок ходи, да Чур огради! Духи бродящи, за лесом смотрящи — возьмите зёрна сии, да каши наварите, злого не творите!

Лика ревела, словно раненное чудовище, а он продолжал:

Ступайте в леса черные

По звериным тропам нехоженым

Спрячьте рожи позорные

По местам от людей огороженным

Под пень-колоду, во глубоку яму!

К Морене под строгую охрану!

Быть по сему!

После чего подошел к сидящей, опустился перед ней на колени и сдул свою свечу прямо ей в лицо, одновременно выдохнув:

— Убирайся, гость непрошенный!

Лика тот час же потеряла сознание, а девушки замерли, как натянутые тетивы, боясь сказать хоть слово. Сова зажмурилась, Тая зло уставилась на волхва, а глаза Славы напротив наполнились мольбой и слезами.

— Будите ее, — спокойно ответил Константин Макарович. — Пора ехать.

Троица тут же бросилась к подруге, обнимая, шепча извинения, и легко хлопая по щекам, умоляя проснуться. Лика медленно открыла глаза и осмотрела подруг по очереди, а потом подняла зрачки вверх и влево, прислушиваясь.

— А где эта стерва?

— Все закончилось! — прорыдала Слава, обняв девушку.

— Правда?

— Да, — подтвердила улыбающаяся Сова.

— Круто!

— Я ее развяжу, — усмехнулась Тая, зайдя Лике за спину.

— Разумно, — вставил Константин Макарович.

К сожалению мудрый, хоть и молодой волхв оказался совершенно бессильным в вопросе недовольства местного водяного. Если обычные люди терпят все прихоти ЖЕКа, то население другомирья целиком и полностью зависят от "лиц на местах". Когда девушки отошли в сторону, он шепнул Тае на ухо, что идея с трупом не такая уж и плохая. Травница только вздохнула — делать нечего, завтра пойдет выкапывать, но теперь уж без провожатых обойдется. Ну и пусть грех на душу, зато десятки семей не лишаться домов в преддверии зимы.

Когда ее таки привезли домой, она первым делом пошла осматривать нанесенный за ночь урон и заметила, что берега... в пределах нормы! "Водяной успокоился?!?" — промелькнула молнией мысль. — "Или, может, заснул?"

Озадаченная она подошла к дому и сидящего на пороге Лекса, который кормит Петрушу зерном.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась она, подходя к двери.

— Как это что? Тебя жду? — улыбнулся он.

Она немного смутилась и занялась дверным замком.

— Где была?

— Долго рассказывать, — ответила она, приглашая его в дом.

— Ого! — удивился он. — Спасибо, а то я уже порядком замерз.

— Я думала ты на меня обиделся за... — она кивнула в сторону двора.

— Обиделся, — как ни в чем не бывало признался он. — Но тебе повезло, потому что я у тебя отходчивый!

— Да-а-а?

— Точно тебе говорю! И правильно, кстати, делаю! Вон какой у тебя взгляд виноватый!

— Ничего подобного! Что за вздор!

— Не слепой, вижу! — засмеялся он. — Кстати, ты заметила, что у тебя водяной взбунтовался?

— Конечно, я в курсе! Но... он уже успокоился.

— Еще бы ему не успокоиться после такого жирного кролика!

— Какого кролика? — удивилась Тая.

— Когда у нас водяной бунтует, мы всегда ему трупик зверушки в воду бросаем. Главное, чтобы в шкуре была, — махнул он рукой. — Жертва! Ферштейн?

— То есть, не человеческая?

— А ты думаешь, водяному не все равно? — засмеялся он и потянулся за печеньем.

Таисия смотрела на черта во все глаза.

— Что? — удивился он.

Не говоря ни слова, она в два шага преодолела расстояние между ними и крепко обняла. Лекс не успел ничего сообразить, а только глотал ртом воздух, пытаясь понять, что происходит.

— Спасибо тебе, — прошептала она ему в плечо и... расплакалась.

— Ей, Тая, ты чего? — вконец растерялся черт.

— Тты себе не представляешь, что я за сегодня пережила, — прорыдала она. — Это было... ужасно!

— Ей! — тихо позвал черт, несмело поглаживая ее по голове, ласково сказал: — Ты же у нас амазонка, помнишь?

Тая кивнула, не отрывая головы от его плеча, а потом чуть слышно призналась:

— Раньше не было такой проблемы, с которой я бы не могла справиться, а теперь...

— А теперь, — мягко перебил Лекс, обхватив ее лицо ладонями, — у тебя есть я, и ты всегда можешь позвать меня на помощь, договорились?

Она кивнула, и тут из глаз брызнула новая порция слез.

— Ну, все, — примирительно сказал он. — Не плачь.

— Никому не говори, — предупреждающе зашипела она, на что Лекс улыбнулся:

— Ни за что и никогда! — после чего поддался порыву и накрыл ее губы своими.

Тая не ожидала, что поцелуй может быть таким... приятным? Она подалась чуть вперед, чтобы распробовать и тут же была вознаграждена новой лаской. Его губы оказались ласковыми, но в тоже время требовательными. Мысль о том, что именно от этого она бегала целых полгода казалась сейчас незначительной. Он словно забирал у нее всякое желание сопротивляться... Тут все резко закончилось, а Тая распахнула глаза (и когда только она успела их закрыть). Голова немного кружилась, а усталость накатила с новой силой, да так, что она еле стояла на ногах.

— Только не очень собой гордись, — неуверенно сказала она и сфокусировала взгляд на незадачливом соблазнителе, но вместо наглой ухмылки на его лице обнаружилась растерянность, плавно переходящая в ужас. — Что? — для верности спросила Тая.

Лекс только хлопал глазами, что еще дальше отдаляло его от образа коварного соблазнителя. Она бы расхохоталась, но что-то в нем ее очень сильно смущало и не зря, потому что в следующую секунду Лекс отступил от нее как можно дальше.

— Ты странно выглядишь, — прокомментировала она и хотела шагнуть ближе, чтобы проверить, все ли с ним в порядке, как ее саму сильно шатнуло. Лекс тут же пришел на помощь, удержав за плечи, но руки убрал настолько быстро, словно играл в "горячую картошку".

— Что-то я переоценила свои силы, — пожаловалась она. Травница ожидала, что Лекс по своему обыкновению скажет либо один из своих дурацких комплиментов, или, в крайнем случае, пошлую шуточку, но она никак не ожидала, что в его глазах появиться панический страх.

— Ей! Прекрати на меня смотреть, как на исчадье ада, — пробормотала она недовольно. — Может, я и не очень хорошо целуюсь...

— Ты хорошо целуешься, — быстро сказал черт.

— Не привыкай, — усмехнулась Тая, почувствовав мелкую дрожь по всему телу. — Что-то холодно.

Лекс быстро глянул в сторону обогревателя, а когда повернулся к ней, выглядел по-настоящему несчастным.

— Да что с тобой? — не выдержала Тая, хотя сама чувствовала, что вот-вот заснет.

— Тебе нужно в постель, — неуверенно сказал черт.

— Размечтался! У меня занятия!

— Занятия подождут, — сказал он, подскочив поближе, но так и не притронулся, осматривая ее с ног до головы. Вместо восхищения в его глазах светились столь непривычные страх и беспокойство, но Тая решила, что не попадется на эту уловку:

— Если ты думаешь, что этот инцидент что-то изменил между нами, то ты глубоко ошибаешься! На место в моей постели даже не рассчитывай!

Лекса всего аж передернуло, а страх в глазах снова разросся до ужаса.

"А вот это обидно!" — вдруг подумала Тая, но тут же на себя разозлилась.

— Ты заболела, — сказал черт, осматривая комнату, не найдя искомого, он метнулся наверх и не успела она и взглядом мигнуть, как он прибежал с большим пледом, в который тут же завернул ее и отнес наверх.

— Что ты делаешь? — спросила травница, оказавшись в постели.

— Я сейчас чай с малиной принесу, — ответил он, — но ты меня не жди — засыпай, если получиться.

Желание спорить отпало напрочь, и как только он выскочил за дверь, она закрыла глаза и провалилась в глубокий сон без сновидений.

Глава 7. Нежданные-незваные-нежеланные.

Тая пошевелилась, почувствовав теплую ладонь на лбу. Нужно вставать, встречать новый день, а вот праздное лежание в кровати никогда ни к чему хорошему не приводило.

— Ей, — тихо позвала Поля.

— Что ты здесь делаешь? — прохрипела Тая, прогоняя сон.

— Мне Лекс позвонил, — пояснила подруга. — Сказал, что ты заболела и, похоже, серьезно.

— Много он знает, — недовольно ответила Тая, попытавшись встать, но голова оказалась против, ответив резкой болью. — У-у-у...

— Вот и он так сказал.

— Что?

— Простуда и истощение. Приказал тебя чаем с медом поить, а сам утром привез шоколадных конфет.

— За такое и простить не грех, — слабо улыбнулась больная, потянувшись за конфетой. Поля тут де вручила ей большую чашку чая, на всякий случай отодвинув вкусности подальше. Тая подозрительно посмотрела на сиделку: — Слушай, а тебя молодой князь со свитой не хватиться?

— Не до меня им сейчас, так что я в полном твоем распоряжении!

Тая мысленно распрощалась с шоколадом, покрепче обхватив ладонями теплую кружку, уставилась на собеседницу.

— Это что же такое важное произошло?

— Мир говорит, химеры недовольны. Бесчинствуют.

— Химеры? Недовольны? Чем?

— Ну как чем... своим юридическим статусом, конечно.

— Они же статуи... — скривилась Тая, отпивая чай маленькими глотками.

— В том-то и дело. Все считают так же, как и ты, а они недовольны. Отказываются выполнять свои должностные обязанности — следить за порядком на местах.

— Бред, — прокомментировала Тая. — Даже живые статуи привязаны к строению, а свобода у них в жуткие часы, разве нет? Правила поведения на Купала, Хеллоин и Вальпургееву Ночь давно прописаны и утверждены, чего они еще хотят?

— Признания себя как вида, — ответила Поля — Они хотят отдельную братчину и свою Персону в совете.

Тая засмеялась так, что чуть было не выплеснула чай на кровать.

— Ого! Круто завернули! А Мирослав что?

— Мир хочет мира, — засмеялась Поля, — только пока не очень получается. Дошло до того, что валькирия на Житомерской стала пропускать злыдней и чертей прямо на Софиевскую площадь. Мир говорит, что если так пойдет и дальше, то им в любом случае придется Старый Порядок переписывать. Сейчас княжеская дружина занимается тем, что следит за волнениями на улицах.

— С такими делами тебе и вправду лучше здесь побыть, — покачала головой Тая.

— Мир плохого не посоветует, — согласилась Полина Дашко.

— Потому что любит, — улыбнулась Тая.

Поля улыбнулась и глаза девушки мечтательно сверкнули.

— Ох! Ты не представляешь насколько сложно не забывать, в чем же суть да дело за бесконечными проблемами! Я его тоже люблю! Сильно-сильно!

Тая улыбнулась в ответ:

— Я знаю... Смотрю на тебя и не нарадуюсь.

— Тая! Таечка, тебе тоже нужно любовь найти! Обязательно! Кстати, где Лекс?

— Чего это ты его вдруг вспомнила?

— Я точно знаю, что он тебя любит.

— Поля... — недовольно пробормотала хозяйка дома.

— Знаю-знаю... он черт, ты ведунья — вам никогда не быть вместе пока ты не решишься перейти на темную сторону, но несмотря на все трудности, он тебя очень сильно любит.

— Вот заладила... Да не любит он меня! Выдумала! Иль не тебе он полгода назад говорил, что с радостью чертовкой сделает?

— Ну и что?

— А то! Ему все равно, к кому клинья подбивать! Не будет меня, будет Лика или Слава... Он даже Сову, уверенна, не испугается.

— Неправда! Он относиться к тебе искренне.

— Черт? Искренье? Это было бы смешно, если бы не было так грустно, Поль... И потом, мне он никогда не говорил ни про какую любовь.

— А мне — говорил.

— Что и требовалось доказать!

— Ты не поняла, он говорил мне, что любит тебя! А я его друг, между прочим. Самый что ни на есть настоящий!

Тая фыркнула, хотя сердечко сладко ударилось об грудь, а потом она вспомнила вчерашний день.

— Знаешь, если серьезно, то вчера он был каким-то странным. Перепуганным, что ли.

— Лекс? — удивилась Поля.

— Вот и я ничего не понимаю. Ты когда с ним говорила, у него был нормальный голос?

— Очень взволнованный, — задумчиво припомнила Дашко. — Я решила, что он за тебя волнуется. Правда...

— Что?

— Это так, мои соображения...

— Все равно говори.

— Я тогда еще подумала, если он так за тебя волнуется, то почему сам не может за тобой поухаживать? Я думаю, ему бы очень этого хотелось.

— Видимо, мы обе ошибались на его счет, — заключила Тая.

— Нет, тебя просто невозможно переубедить! Я тебе говорю, что он тебя любит, а ты все опровержения ищешь! Так нельзя, честное слово!

— Просто ты ошибаешься — вот и весь секрет.

— Посмотрим! — Поля сложила руки на груди.

— О, да... — кивнула Тая и засмеялась.

Тут дверь с треском распахнулась и на пороге показалась очень злого вида бабка и длинными седыми нечесаными волосами.

— Вы кто? — поднялась на локтях Тая. — Как сюда вошли? Кто пустил?

— А задерживать у порога было некому! — огрызнулась незнакомая старуха, сморщив нос: Так вот оно как! Травницы!

— Что? — пискнула Поля, пересев со стула на кровать, к Тае поближе.

Женщина же не обратила на нее не малейшего внимания, присев на корточки и понюхав Таины туфли, стоявшие у двери, после чего вскричала:

— Ага! Вот оно как! Вот оно!

— Что? — опять повторила Поля, не на шутку опасаясь сумасшедшей.

— Кладбищицкой землей пахнет! Так это ты мне оба приворота испортила?!? — казалось, еще мгновение и злющая баба проглотит обоих девушек словно виноградины.

— Вы не представились, — в болезненном голосе Таи слышался металл.

— Больно мне нужно перед какими-то соплячками отчитываться!

— Вы в моем доме, — в голосе Таи слышалась явная угроза.

— Ути-пути, напугала! — передразнила бабка.

— Ну, все! — рявкнула охрипшим голосом Тая, собираясь встать.

— Так в чем, собственно вопрос? — Поля предприняла последнюю отчаянную попытку предотвратить драку.

— Она мне привороты испортила! Мне деньги пришлось вернуть, а у меня гарантия, между прочим! И теперь ты мне за все заплатишь!!!

— Это мы еще посмотрим! Нечего бочку на других катить, когда у самой чары поганые! — рассвирепела Тая.

— Это у меня-то? Да я лучшая ведьма Киева!

— А я — лучшая травница Киева! — уперла руки в бока Тая.

— А я — невеста князя, — пискнула Поля, за что получила два уничтожающих взгляда. — Ладно-ладно, молчу!

— Лучшая травница... Ха! — сказала бабка, но намного спокойнее. — Все эти ваши травки только на суп и годятся, и то не на всякий, а я настоящая колдунья. Вот захочу и дом твой как хворостинку сожгу!

— У нас тоже пара магичек в друзьях иметься, — опять вставила пять копеек Поля. — Кроме того, порча чужого имущества карается Старым Порядком вплоть до выселения и лишения чар.

— Законы ваши, законы, — пробурчала бабка. — Да в былые времена я бы вас как курочек в печку бы засунула и никакие законы бы вам не помогли!

Поля тронула Таю за плечо, тихо спросив:

— Тая, это что, Лихо?

— С кем я спорю? — возмутилась незваная гостья. — Темнота!

— Лихо подобно верлиокам — одноглазое, а это Бабка-Косматка.

— Как Баба Яша?

— Что ты! Баба Яша над всеми ведуньями глава, Персона, одним словом, а эта — так — слишком много о себе возомнившая.

— Я, между прочим, здесь и все слышу! — огрызнулась бабка. — Но вы говорите что хотите, а деньги на бочку?

— Сколько? — простодушно спросила Поля.

— Какие деньги?!? — возмутилась Тая.

— А такие — возмещение морального и материального ущерба за порчу чар.

— Это каких же чар? Темных приворотов?

— Да! — гордо ответила Косматка.

— Мы в привороты не вмешивались, — скрестила руки на груди Тая, — а вас на кладбище не видели!

— Я что, чернь, чтобы по кладбищу самой шастать? Я заказчицу послала, а за черной магией — колдуна знакомого.

— Так пусть они с требованиями и приходят, — возмутилась Тая. — Вы-то тут причем?

— А я посредник, — гордо сказала бабка.

— Во времена моего детства таких людей называли спекулянтами.

— Это бизнес! — визгнула бабка.

— Хорошо устроились — сами работу не делаете, а деньги ковшом?

— Да что ты знаешь?!? — возмутилась женщина. — Я между прочим себе почти ничего не оставила — все колдуну за работу отдала — больно уж клиент выгодный попался.

— Так взяли бы с него побольше, раз выгодный, — пожала плечами Поля. Сама она продавала особый чай всего одной клиентке, но жила безбедно. Да и покупательница Инесса была не прочь — ведь Поля как-никак внучка ее хорошей подруги.

— Я ж говорю — темнота! Да там такая клиентка была! Не особо денежная, зато скольких теток знает! Если бы я ей помогла — от клиентуры бы отбоя не было! А сейчас — только локти и кусаю — испортили вы мне все дело! Мало того, что я заказ не выполнила, так клиентка всю сумму с меня стребовала!

— Так к колдуну идите, — пожала плечами Поля.

— Не пойдет она к нему, — сузила глаза Тая. — Лучше к нам, да?

— Ты б и сама к нему не пошла, — огрызнулась бабка. — С темными колдунами шутки плохи.

— Мы здесь не при чем, — твердо заявила Тая. — И предъявить вам нам нечего. С претензиями идите к тем, кому темные привороты оказались не по зубам, а если же вам откажут, что ж, это бизнес, разве нет?

— Ух, наглая какая! Ну, я тебе покажу!!!

— Сами деньги отдали...

— Так не отдала я!

— И не отдавайте, — посоветовала Поля.

— А репутация как же? Не отдам деньги, там меня клиенты десятой дорогой обходить будут.

— Попробуйте навести еще один приворот, — предложила Поля.

— Я сама думала, только заказчица что-то не то сделала и ее муженек теперь обходит ее десятой дорогой. Пробовала я колдовать, но два приворота наложились и сделался один сильнейший отворот, — расстроено сказала старуха.

— И не снимается? — задумчиво переспросила Тая.

— Чего ж, снимается, вот только если на мужа повторный приворот наложить, даже слабенький, то он умом тронется сразу, а не через пару лет, как обычно.

Теперь уже крепко задумались все три ведуньи. На дворе уже вечерело и край небосвода словно облило красным, как тут из темно-синего облака вынырнула маленькая яркая звездочка. Она сияла все ярче и ярче, пока Поля не поняла, что она... падает на землю. Не успела девушка и рта открыть, как звездочка оказалась прямо за окном спальни и... замерла. Тут окно распахнулось и в комнату зашла фигура человека, состоящего из голубой светящейся массы.

— Привет, девчонки, что пригорюнились?

— Ты кто? — как попугай переспросила Поля.

Странное существо шагнуло к ней и тот час превратилось в Мирослава Суздальского — молодого киевского князя:

— Разве ты не узнала меня, любимая? — ласково прошептал он.

— Мир! Как ты это делаешь?!? — удивилась и обрадовалась поля, бросившись ему на шею.

— Поля, отойди от него, — строго сказала Тая, оттащив девушку за косу.

— Тая, ты чего?

— Это не Мир, — сказала она, смерив мужчину взглядом.

— Конечно, нет, — озорно подмигнул... Лекс.

— Очень смешно, — строго сказала Тая, смотря прямо ему в глаза.

— Бесстыдник, — прокомментировала Косматка, но и ей досталась иллюзия — симпатичный молодой человек в форме капитана времен эдак первой мировой. Она мило улыбнулась ему, подошла на шаг, а в следующую секунду влепила такую затрещину, от которой мужчина тут же потерял всякие черты лица, превратившись в полупрозрачную светящуюся массу.

— Что за черт? — полу спросила полу выругалась Поля.

— Не черт, а Перелесник, — поправила ее Тая, сверля глазами новоприбывшего.

— Коли женщина за кем-то пригорюниться, он тут как тут в облике любимого человека, — пояснила Косматка. — Приставучий... хуже чертей!

— Ей-ей! Так и знал, что от вас, ведьмы, добра не дождешься! Что Белый Свет, что Темное царство, а вы вон даже думаете одинаково. Нехорошо. Я, между прочим, помочь пришел!

— Это как же, окаянный? — подала голос темная.

— У вас проблема, а я — решение. Хотите бабоньку обмануть, так это ко мне! Я могу ее мужем прикинуться!

— Но это нечестно! — возмутилась Поля.

— Это бизнес! — произнесли в три голоса остальные, хотя Тая потом недовольно посмотрела на соратников и повернулась к Поле: — Мне тоже это не нравиться, а что делать?

— Тая, это не твоя проблема! Почему ты должна ее решать? — с нажимом спросила Поля.

Тая задумалась на секунду, а в следующее мгновение вытолкала незваных гостей из дома, предоставив решать возникшую трудность к обоюдному удовольствию. Когда за ними закрылась дверь, Тая измучено опустилась за кухонный стол и к ней тут же присоединилась Поля.

— Знаешь, почему я стала лучшей травницей Киева?

— Потому что все знаешь и умеешь? — предположила подруга.

— Нет, потому что ко мне можно зайти, пихнув дверь с ноги, высказать все, что думаешь и уйти с советом. И этим все пользуются. Но я многого не знаю и многое не умею. Вот твоя бабушка — вот это была травница! Она знала ответы на все вопросы... не то, что я.

— А тем более я! — подбодрила Поля, с грустной улыбкой. — Знаешь, а я всегда думала, что ты гостей не любишь.

— А я и не люблю, да кто меня спрашивает? Один защитник у меня есть — петух Петруша. Он своим кукареканьем всю нечисть распугает, если нужно. Только вот не от всех это помогает...

— Собаку тебе нужно завести. И позлее!

— Или домового, — сонно ответила Тая, закрывая глаза.

— Санычу бы не понравилось, — усмехнулась Поля, аккуратно подымая девушку за плечи. — Пошли, отведу тебя в постель. Сегодня злой овчаркой я поработаю, ну а завтра что-нибудь придумаем.

Глава 8. Проходя мимо, проходите

Иногда, чтобы воплотить в жизнь нечто невозможное, достаточно решить, что отныне будет так. Наставления Поли не прошли зря, и уже на следующий день Тая твердо пообещала себе, что ее дом — не проходной двор и ввязываться проблемы всех и вся она не может. И словно по волшебству на следующий день девушка наслаждалась абсолютным спокойствием. Она боялась, что пару дней и все вернется на круги своя, но не тут-то было! Редкие клиенты всегда звонили перед приходом, а незваные гости, казалось, забыли дорогу к ее дому.

Уже через неделю относительного спокойствия, Таисия Борщаговская чуть ли не выла на луну от скуки, но вновь превращать дом в балаган отнюдь не собиралась. Зато теперь заседания в общества амазонок, как и занятия на курсах приносили ей одни положительные эмоции. Травница даже находила время для прогулки по городу, что раньше удавалось крайне редко.

Она почти забыла, как же здорово подняться по широким ступеням от Европейской площади к Арке Славы, где открывается потрясающая панорама на Днепр, а дальше по тенистому парку пройтись до Четрового моста, еще называемого мостом сумасшедших, поскольку он давно облюбован самоубийцами. Впрочем, и добрая слава не обошла его стороной — влюбленные начали решать на нем замки — знак вечных уз, хотя вереницы металлических довесков скорее украли очарование у парковой конструкции, чем добавили романтизма. Когда останется позади сцена-ракушка, взору откроются голубые стены Мариининского дворца, выполненного в стиле украинского барокко, а дальше Арсенал и Киево-Печерская Лавра. Хотя, парки не единственная дорога к главному храму страны, ведь всегда можно пройтись по Липкам, например по Лютеранской, мимо любимого книжного магазина, спрятавшегося во дворах, дойти до Дома с химерами, а дальше поблуждать по самому скрытному району города, пытаясь разгадать его тайны.

Тут сверху раздался странный звук, словно над ней работал огромный вентилятор, а в следующую секунду ее сильно толкнули в плечи. Тая думала, что вот-вот проделает носом борозду в асфальте, но вместо этого почувствовала, как ноги отрываются от земли.

— Ей! — недовольно крикнула девушка, но оказалось уже поздно — темная тень подымала ее все выше и выше. — Отпусти меня!

Над головой послышался шипящий смех:

— Не дергайся, если выскользнешь — ловить не стану.

— Так, может, и брать не стоило? — недовольно проворчала девушка, наблюдая, как в воздухе болтаются собственные ноги.

— Бойкая ты слишком — не люблю таких. Могла бы и придержать язычок за зубами!

— А мне это разве поможет? — скептично спросила Тая, наблюдая за сумеречным городом с высоты девятиэтажного дома.

— И то правда, — хмыкнула странная похитительница. — Ладно, терпи. А я тебя потерплю — недолго осталось.

Вместо ответа Тая сцепила зубы, пытаясь унять нарастающее раздражение. Впрочем, загадочная летунья оказалась права — очень скоро они опустились на крышу самого загадочного киевского дома — главную обитель каменных чудовищ. Причем все они собрались тут же, с интересом поглядывая на нее.

— Чем обязана? — потребовала ответа возмущенная девушка.

— Это и есть та амазонка, о которой все говорили? — спросила каменная русалка, скорчив недовольную рожу. — Я думала, она посимпатичней будет.

— И худая какая-то, — поддержала соседка-жаба.

— Худая-худая! — откуда не возьмись на Таю налетела стая летучих мышей, окончательно разметав волосы.

— Принесла, кого просили, — недовольно ответил знакомый голос и Тая резко обернулась. Похитительницей оказалась никто иная, как валькирия с Житомирской!

— Что здесь происходит? — строго спросила Тая. — Почему вы все... живые?!?

— Нечего нас обижать, гражданочка, — надулась жаба. — Мы такие же живые, как и ты! Просто нас постоянно притесняют!

— Притесняют-притесняют! — вторили летучие мыши.

— Чего вы ее пугаете? — спросила голова носорога.

— Кря! — Тая обернулась на резкий звук. Несколько уток с интересом за ней наблюдали:— Кря-кря-кря.

— Кря-кря, — пропели летучие мыши, кружа над собравшимися.

— Так! Все! Хватит! Мне хоть кто-нибудь объяснит, что происходит? — рявкнула Тая.

— Я могу, — раздался внушительный голос и в следующую секунду на крышу приземлился огромный каменный лев, днем охраняющий вход в украинский музей живописи. — Ты же амазонка, да? Мы не ошиблись?

— Да, — нехотя признала Тая.

— Нам нужна твоя помощь. Мы хотим, чтобы химер признали видом и наделили всеми правами, которыми обладают остальные жители Другого Киева.

— Но этот вопрос не ко мне, а к князю, — удивленно ответила Тая.

— Ты права, но князь не принимает в те дни, когда мы можем подать прошение, да и никто из нас не умеет писать. Кроме того, формально мы не являемся подданными князя, а значит — юридически он нашу проблему решить не сможет.

— Не сможет, не сможет! — все не успокаивались ночные воробьи.

— Но я до сих пор не понимаю, почему именно я, — скрестила руки на груди.

— Потому что амазонки — единственная общественная организация — не братчина, которая борется хотя бы за чьи-то права. Если вы не сможете отстоять наших позиций, то никому это не под силу!

— А мы не можем быть бесправными! — взвыла жаба. — Это несправедливо! Ты должна нам помочь! Должна!

— Должна-должна-должна! — ей показалось или летучие мыши заметно покрупнели? Она подняла глаза вверх и заметила, что к стайке летучих мышей присоединились маленькие дракончики с дома возле театра Ивана Франка.

— Хорошо, мы подадим прошение, — неуверенно ответила Тая.

— Спасибо! — в сердцах воскликнула жаба и прыгнула прямо на Таю. Травница всегда считала себя истинной украинкой и ничто из многочисленных черт национального характера ей не чуждо, но ее никогда жаба не душила ее сталь буквально.

— В..во..воздуха...

— Ой, прости, — засмущалась земноводная. — Так ты поможешь?

— Постараюсь, — ответила девушка. — Хотя я никогда не боролась за признание отдельного вида. Не думаю, что это просто.

— Мы будем благодарны даже за попытку, — уверил ее лев.

Тая вздохнула — будет нелегко.

Таисия Борщаговская брела по погрузившимся в дрему улочкам и раздумывала о сложившейся ситуации. А толку, что она решила придерживаться вездесущей украинской поговорки: "мой домик с краю — ничего не знаю" — проблемы сами на нее засыпают, словно подростки порог горохом засевают. И ничего с ними не сделать, никуда не скрыться.

Причем одна запутаннее другой. И что прикажете с химерами делать? Разве не законны их требования — еще как! Вот только возиться с ними никто не хочет. Да и не выгодно это никому, кроме самих живых статуй. Тая вместе с неугомонными амазонками уже не раз ввязывалась в судебные тяжбы, а тут еще такой спорный вопрос! Даже если удастся убедить Мирослава Суздальского в том, что химер нужно признать отдельным видом, в успехе чего Тая очень сомневалась, то одного княжеского голоса все равно не хватит, чтобы внести изменения в Старый Порядок. Князь — обладатель самого весомого слова — на новый лад — тридцать пять процентов от решения. Чтобы достигнуть хотя бы половины — нужна поддержка Персоны. Если бы речь шла о ведьмах — то на помощь позвали бы Бабу-Ягу, для упырей — Кощея, а вот что с химерами делать?

Персона — очень ответственный пост, поскольку она имеет целых пятнадцать процентов решения в вопросах ее профиля, а значит, они с князем составляют ровно половину. Ну а там нужно будет привлечь на свою сторону волхвов или кого-то из совета представителей.

Проблема в том, что у химер, как у несуществующего вида, даже не было свой Персоны, не говоря уже о государственной легитимности такого представителя. Вот взять хотя бы каменного льва. Ну, кто допустит его к власти? Да, никто!

Разве что... Идея показалась ей идиотской, но она все же достала многострадальный мобильный телефон. После нескольких попыток, сопровождаемых красочными ругательствами, она, наконец, набрала нужный номер:

— А-алло? — раздался приятный баритон.

— Алло. Привет, Ден, — пробормотала она.

— Борщаговска? — удивился лов.

— Да, — подтвердила она не смело.

— Не ожидал, — честно признался он. — Что-то случилось?

— Мне загадали ребус, и я никак не могу понять, что к чему.

— У-у-у, — потянул он. — Это тебе к Сергею Степановичу нужно. Это он у нас мозговой центр.

— Ден... — она почувствовала, как неуверенность перерастает в дикое чувство, похожее на панику. — Ден! Я не могу! Ты же знаешь, что я не могу!

— А еще крутая столичная амазонка? — усмехнулся он. — Да не съест он тебя! Умный мужик.

— Де-е-ен! Я же к тебе по-дружески, — по-детски законючила Тая.

— Но он тебе точно подскажет, а я что? Я только ради физической силы на службе, сама понимать должна.

— Вот и не правда! — возмутилась девушка.

— Она-она, родимая! Ты думаешь, если бы не супер-железки в моем теле, я бы в ловах долго задержался?..

— Ден, это не правда, — повторила Тая.

— Слушай, Борщаговская! Хватит ходить вокруг да около! Выкладывай!

— Это не телефонный разговор, — засомневалась Тая.

— Знаешь что, трусиха, я сейчас за тобой заеду. Ты где?

— На Липках. Скоро Арсенальной подойду.

— Там и встретимся через... семь минут, — сказал он и отключился.

Тая оторвала телефон от уха и уставилась на маленький экран, который тут же услужливо показал время. Тая скривила рожицу, показав аппарату язык и пробормотала:

— Еще не хватало, чтобы ты надо мной потешался, — но тут же спохватилась и засунула мобильник поглубже в сумку.

Не прошло и десяти минут, как она уже сидела на пассажирском сидении внедорожника Дена и наблюдала, как он лихо обращается с тяжеловесным автомобилем. Чтобы там не думал сам обладатель железных протезов, но те удались на славу. Подумать только, ведь без уникального изобретения Елисея Лавреньевича Денис Николаевич, он же Ден, сейчас бы мог управлять разве что инвалидным креслом. Уникальная система заменителей сделала из лова настоящего железного человека, позволив жить полноценно, и при этом быть практически непобедимым.

Ловы вообще уникальная организация, ведь такой уж явной потребности в блюстителях правопорядка, которые бы дублировали княжескую дружину — не было. Хотя, так продолжали думать вплоть до того момента, пока такая организация не появилась. Как ни странно, своим возникновением ловы обязаны... светлому социалистическому будущему, которое должно было бы прировнять инвалидов с остальными людьми, позволив им служить, в том числе и в органах внутреннего правопорядка. В то время инвалидов начали брать абсолютно во все организации, включая, как ни парадоксально, милицию.

Естественно, человек на инвалидной коляске не мог патрулировать улицы, как и не мог заниматься архивом, поскольку иначе его нужно было бы специально переоборудовать. Уволить новонабранных на службу инвалидов тоже никто не имел права. И тогда высокому начальству пришла на ум замечательная идея — перевести всех людей с ограниченными способностями в отдельное подразделение. Их так и стали называть — ЛОВы. Только вот высокое начальство не учло, что когда человек теряет одну возможность, то остальные развиваются куда интенсивнее. Высокие чины даже не подозревали, что собрали под одной крышей уникальнейших людей, которым под силу любая задача.

Сергей Степанович оказался одним из инвалидов, переведенный в новое подразделение. В отличие от остальных, он не был обижен и раздосадован, а наоборот, обрадовался новой возможности. Главное для него было — доказать, что их подразделение крайне полезно для поддержания правопорядка, а значит, достойно тех средств, которые выделяются на его содержание. К сожалению, у него было меньше возможностей, чем у остальных — он был прикован к инвалидному креслу и быстро терял зрение. Но высшие силы не оставили его, наградив сильнейшим даром телепатии. Ум, жизненный опыт и уникальные способности обычного вчерашнего инвалида сделали из него одного из самых влиятельных людей Киева. Сейчас уже никто даже не пытался вспомнить его настоящее имя и отчество, называя просто СС.

СС продолжал придерживаться первоначальной методики отбора персонала — в рядах ловов до сих пор нет ни единого человека, который не признан инвалидом второй, если не первой степени, либо имеющие хроническое заболевание. И, конечно же, сверхспособности.

Если Ден попал к ловам благодаря небывалой силе, то Вик, редкий напарник по рейдам, обладал сверхчувствительным нюхом, сделавший его хроническим астматиком. Сабрина, страдающая тяжелыми приступами эпилепсии, — еще одна сильная телепатка в команде, а немая Настя, медсестра при СС, непревзойденный мастер восточных единоборств.

Ловы на первых этапах сами назначили себе задачу по охране правопорядка в другомирье, поскольку деятельность старопорядковцев накладывала большой отпечаток на криминальную статистику города, но вскоре такая тактика дала прекрасные результаты. Ловам удавалась раскрыть те преступления, которые давно пылились "глухарями" в остальных отделах.

Добившись официального признания их отдельным департаментом, СС тут же получил аккредитацию от киевского князя, который оценил выгоды подобного сотрудничества и уже совсем скоро ловы стали подчиняться непосредственно князю, как гаранту исполнения норм Старого Порядка. С тех пор ловы стали могущественной структурой, помогая не только разобраться в хитросплетениях Старого Порядка, но и выслеживая нарушителей.

Абсолютно все жители другомирья страшились встречи с ловами, а все потому, что редкий обитатель Другого Киева читал свой раздел общего закона — все как всегда надеялись на "авось", что и привело к тому, что любого из местных можно оштрафовать за какое-нибудь нарушение.

Тая была редким представителем городского населения, который не просто читал свой раздел, но и неплохо ориентировался в остальных. Проблема в другом — она, как и другие, частенько в мелочах его нарушала. Например, продавала запрещенные к свободному распространению травяные сборы, ходила на несанкционированные собрания, а также не придерживалась всех необходимых процедур.

Вот и сейчас она напряженно раздумывала о том, что лицензия на знахарство у нее благополучно закончилась на Радагощ, а значит, стоит лову ввести ее имя в компьютер — вопиющее нарушение раскроется во всей красе.

— Ден, а может не надо? — в последний раз попыталась выкрутиться Тая.

— Надо-надо, — усмехнулся он. — Как раз и продленную лицензию заберешь.

— Мне штраф платить нечем, — словно заяц в троллейбусе пролепетала девушка.

— И не надо — тебе продлили в срок.

— Кто? — удивилась девушка.

— Так сам СС и продлил.

— С чего это ему моими делами интересоваться?

— Так ты же после случая с убийством Суздальского старшего чуть ли не национальная героиня.

— Вообще-то Поля Мира, то есть Мирослава, спасла.

— Но ты ей активно помогала, помниться.

— Да что я там помогла.. так, мелочи.

— А вот СС иначе думает.

— Да-да-да, он считает меня героиней, потому контролирует, как отпетую преступницу?

— Для него контроль в любом случае — одно и тоже, — заметил Ден, припарковывая машину.

— Кто бы сомневался, — натянутым голосом пробормотала травница, отстегивая ремень безопасности.

Из здания вышла довольная Сабрина, на ходу кивнув Тае:

— О, привет! За лицензией?

— Мой приезд освещался по национальному радио?

— Прости, — улыбнулась Сабрина. — Иногда не могу не обращать внимание на картинки у себя в голове. Что-то мне подсказывает, что в тебе решение главной проблемы.

— Голоса? — уточнила Тая.

— Близко, — усмехнулась девушка. — Видишь ли, мне отдали дело химер...

— Ах, вот оно что!

— Погоди, — жестом остановила ее лов. — Хм... от тебя просто разит ими. Что происходит?

Не успела Тая открыть рот, как Сабрина ответила за нее:

— Химеры попросили амазонок поспособствовать в признании их отдельным видом.

— Надеюсь, ты сказала, что это невозможно? — нахмурился Ден.

— Сказала, но их это не устраивает, — пожала плечами Сабрина, а Тая всего лишь открывала и закрывала рот.

— И вы не можете отказать? — этот вопрос задала уже Сабрина.

— В помощи? В борьбе? Нет! — нервно хихикнув ответила травница.

— Вот поэтому я отказалась вступать в ряды амазонок, — задумчиво сказала Сабрина.

— Не переживай Бри, — улыбнулся Ден, — Ловам в любом случае нельзя участвовать в общественных организациях.

— Амазонки — не просто общественная организация, а стиль жизни, — мечтательно ответила Бри.

Тая глянула на красавицу и вспомнила последнее нудно заседание. Неужели кто-то мечтает попасть на них, но не имеет возможности? Нет... такое девушка представить не могла.

— Итак, в чем же проблема?

— Может, поговорим внутри? — предложил подъехавший на инвалидном кресле СС.

— Здравствуйте, — вконец смутилась Тая. — Давайте.

Ее проводили в скромный кабинет. Так и не скажешь, что именно здесь "резиденция" одной из ключевых фигур в другомирье. Коррупцией в сих стенах и не пахло.

— И какие химеры предъявляют требования?

— Они хотят равных прав со всеми.

— Дожились, — пробормотал Ден. — Камни хотят права голоса...

— Думаю, в начале двадцатого века некоторые мужчины говорили точно так же про женщин.

— Ну, вы не сравнивайте, — возмутилась Бри. — Я тоже женского пола, но... химер выделять в отдельное сообщество... Нонсенс!

— Почему же? Они обладают сознанием, исполняют обязанности — как и вы.

— Но они рукотворные!

— А что тогда говорить о детях из пробирки?

— Клонирование запрещено, — напомнила Бри.

— Возможно, но искусственное оплодотворение поддерживается государством.

— То есть, вы поддерживаете химер? — удивился Ден.

— Скажем так, мне интересно, что из этого всего получиться.

— Главное, чтобы не массовые беспорядки, — недовольно пробормотал лов.

— А вот их предотвращение — наша главная задача.

— Но вы поддерживаете химер, — недовольно ответил Ден.

— Я хочу, чтобы все было согласно Старому Порядку, а также мира и безопасности на улицах. Если для этого нужно будет внести новый раздел в закон или признать вид, что ж, это не великая жертва.

— Легко вам говорить! Вы не видели, что на улицах делается прямо сейчас!

— Если на то пошло — я вообще ничего не вижу, — возразил СС, указывая на очки. — Но это не значит, что я слеп умом, как некоторые из здесь присутствующих. Давайте вместо того, чтобы твердить о том, что признавать химер видом — глупость, рассмотрим позитивные моменты. С одной стороны, мы получим обратно мир на улицах, кроме того, закрепим функциональные обязанности химер.

— Да, но они захотят таких же свобод, как и остальные, — возразила Бри.

— А для чего нам тогда волхвы? Они должны составить свод норм таким образом, чтобы не ущемить ничьих прав.

— То есть, вы хотите прописать обязанности химер прямо в законе?

— Это прекрасный повод переубедить общее собрание представителей — а это целых десять процентов решения.

— То есть, если проголосуют князь, общее собрание представителей и профильная Персона, то можно обязать волхвов создать новый раздел Старого Порядка?

— Именно, — подтвердил СС. — И насколько я понимаю, именно с этим вопросом ты пришла сюда.

— Да, — ответила Тая. — Я хочу узнать, кого можно назначить Персоной у химер.

— Вопрос, прямо скажем интересный, — улыбнулся СС. — Нужно подумать... Та-а-ак, Баба Яга не подходит — на нее и так нагрузка колоссальная, Кощей и Вий — тоже отпадают, ведь они темные, а далеко не все химеры темные...

— Разве? — удивилась Тая.

— Ну, конечно, — ответил СС. — Пусть даже они и выглядят как темные, но выполняют оборонительные функции, так что отнести их к темным — нет никакой возможности. Хм, задачка! Кто еще у нас остался? Функцию Персоны у леших выполняет голосеевский, а у водяных днепровский, но они тоже не подходят, ведь химеры — городские жители.

— А в городе кто? — почесал макушку Ден, подняв глаза к потолку.

— В том-то и дело, что далеко не у каждой общины есть Персона, но в нашем случае без нее не обойтись — иначе власти никогда не примут решение внести изменения в Старый Порядок, не говоря уже о новом разделе. Тут хитрость нужна... — он на секунду замер, а потом растянул губы в победной улыбке: — Химеры у нас кто?

— Живые статуи, — недовольно пробормотала Тая.

— Не просто живые статуи, а монстры или животные, причем в основном — гады.

— И что? — не понял Ден, а потом завертел головой, пораженный догадкой: — Так это еще хуже! Это же что за начальника им нужно? Горыныча, не меньше! А он умер, притом давненько. Вы же не воскрешать его надумали?

— Зачем? Пусть покоиться себе с миром, — продолжил мысль СС. — Я о другом подумал — ведь далеко не всегда главенствующим на воде был водяной. Еще в те далекие бородатые века хозяином подводным был Ящер.

— Ну, вы и придумали, СС! Одного монстра над другими поставить! — возмутился Ден.

— Начнем с того, что ящера земные дела мало интересуют, — возрази СС. — О нем уже лет тридцать ничего не слышно.

— Вот пусть так остается! Нечего в городе гадов плодить, да еще и привилегии на лево и на право раздавать! — Ден скрестил руки на груди: — Мы с такими Персонами живо по миру пойдем!

— Мы и так не в меде купаемся, — напомнил СС. — Еще немного и в городе наступит анархия, а из-за людей, которые не хотят признавать существование нерешенной проблемы, мы скоро потеряем остатки порядка на улицах.

— СС, это ведь тоже самое, что трясти осиное гнездо.

— По-моему мы на том этапе, когда осы всем роем начинают атаковать. Я предлагаю решить проблему в духе Старого Порядка, или не он гласит: "Сей закон для мира среди темных и светлых, своих и чужих, и каждого, что делит силу Киева". Думаю, химер даже больше можно отнести к своим, чем нас с тобой, разве нет?

— Хорошо, — кивнул Ден. — Предположим, что мы разыщем Ящера, уговорим его стать Персоной у химер, но как посмотрят волхвы и князь на то, что мы с вами допустим к законодательному процессу монстра?

— А разве мало в Киеве монстров? Совсем недавно темные убили действующего князя и чуть не погубили наследника, при этом ловы вместе с княжеской дружиной не смогли им помешать. Прошло уже более полугода, а большинство соучастников до сих пор на свободе.

— У нас недостаточно доказательств.

— Но Кощея не за что арестовывать, — возразил Ден.

— Да и до Вия не так просто добраться, не правда ли?

— Вот-вот, а вы хотите сделать их непобедимыми! — Пятнадцать процентов решения от Персоны — это не победа, а всего лишь преимущество. Глава обязан отстаивать интересы общины — так всегда было и так всегда будет. Кроме того, я уверен, что Ящер не горит желанием участвовать в политических распрях, впрочем, как и химеры. Думаю, он идеальная кандидатура на эту роль.

— Может, я и не имею права голоса, — пробормотала Тая, — но вы — сумасшедший! Я тоже подумывала про Персону для химер, но я бы никогда не рискнула подписать на это дело... не человека!

— Нужно менять стереотипы, — задумчиво сказал СС. — Ведь жизнь показывает, что разделение на людей и не людей ни к чему хорошему не приводит. Причем мы должны подчеркнуть это в законодательстве. К этому необходимо прийти не только людям, как вы их называете, но и другим разумным существам. И вы обязаны участвовать в этих преображениях.

— Мы?!? — воскликнул Ден.

— Обязаны?!? — поддержала возмущение Тая.

— Конечно, — убежденно ответил СС. — Мы, потому что ловам необходимо придерживаться не только буквы, но и духа Старого Порядка, иначе нам бы пришлось оштрафовать ведунью, которая не следит за истечением срока лицензии, — он протянул Тае красивый зеленый бланк. — А ты, Таисия, должна поддержать наше начинание в первую очередь потому, что у тебя есть обязательства перед химерами, во-вторых, потому что ты амазонка, ну а в третих, потому что самовольно ловы не имеют право принимать участие в делах с политической подоплекой. Следовательно, Ден и Вик и Сабрина не смогут самостоятельно искать Ящера и тем более по моему напутствию, а вот в качестве твоих телохранителей — очень даже.

— А я здесь причем? — удивился Виктор до сих пор хранивший скромное молчание.

— В том-то и дело, мы не причем, — ответил СС с улыбкой. — Мы просто заботимся о безопасности известной травницы.

"Чем дальше в лес, тем саблезубее зайцы", — подумала Тая и тяжело вздохнула.

Глава 9. Пещерный город

"Вот как бывает, когда всего лишь хочешь прогуляться по любимому району", — подумала травница и направилась в сторону остановки маршруток.

— Ей, тебя подвезти? — спросил Виктор, выбежав следом.

— Нет, — махнула рукой рыжая. — Я сама доеду.

— Да ладно тебе! Мне не сложно, — заверил он.

— Тогда... — засомневалась Тая, — до метро?

— Почему, могу и домой подвезти, — улыбнулся мужчина. — Ты как? — и внимательно вгляделся в ее лицо. — Да ладно тебе, великое дело! Пошли!

После этого ее почти затолкали в машину.

— К хорошему быстро привыкаешь, — заметила девушка. — Это же прекрасно когда красивые девушки привыкают, что ты их подвозишь.

— Если вы так говорите...

— Не только говорю, но и знаю, — уверил он. — Кроме того, у нас с вами предстоит отнюдь не легкое сотрудничество.

— От которого вы не восторге, — поддела Тая.

— У любого вопроса есть две стороны, — пояснил он. — Исполнять прихоти СС и выискивать чудовище мне не хочется, но вот познакомиться с вами я более чем не прочь.

Тая захлопала глазами, переваривая информацию, но тут краем глаза заметила знакомый пейзаж:

— Сейчас на право, — спохватилась она.

— Хорошо, — послушно ответил водитель и повернул на перекрестке. — Но я думал вам в другую сторону.

— Я не домой. К подруге в общежитие хочу заглянуть. Вы же не против?

— Любое ваше желание... — снова заулыбался он.

Тая отметила, что парень по своему симпатичный, но на душе с чего-то сделалось неспокойно. А все потому, что разговаривала она с одним мужчиной, а думала совершенно про другого. Но посвящать в свои мысли никого не собиралась, посему послушно растянула губы, изобразив ответную доброжелательность.

Когда они подъехали к общежитию, Тая уговорила Виктора ее не ждать, поскольку сомневалась, что сможет так же хорошо владеть собой после разговора с Лексом. Несмотря на то, что черт ухлестывал за ней последние полгода, и это никоим образом не влияло на ее повседневную жизнь, что-то незримо изменилось, и Тая не могла понять что.

Теперь она не относилась к Анчутке как к надоедливой мухе. Незаметно для нее парень превратился в личность, загадочную и непредсказуемую. От него больше не хотелось отмахнуться, а скорее прислушаться, спросить как дела, а еще чаще — совета. Было ли так всегда, а она просто предпочитала не замечать — травница не могла ответить. Одно она знала точно — исхода встречи не может предположить никто, поэтому лучше, чтобы ее никто не ждал снизу.

Подымаясь по лестнице вверх, Тая усилено терла руки об юбку, боясь, что Лекс предложит ей ладонь в знак приветствия. Не зачем ему знать, как она волнуется. Кругом бурлила жизнь, а откуда-то сверху долетали звуки клубной музыки. Иногда травница жалела, что ей так и не удалось вкусить в полной мере студенческих удовольствий.

Мимо пролетел какой-то парень с бутылкой пива и Тая его окрикнула. Она перегнулась через перила, ловля стеклянный взгляд студента-метеора.

— Ей! Где я могу найти Алексея Анчутку?

— Кого? — удивился тот.

— Лекса, — тут же внесла ясность Тая.

— А-а-а! Так бы сразу и сказала, что за травой! Он на четвертом живет! — бросил он и уже собирался продолжить путь, но Тая его опять окликнула:

— Погоди! А комната?

— Ты не ошибешься! — крикнул он и скрылся из виду.

Девушка недоуменно мотнула головой и двинулась дальше. Оказавшись на четвертом этаже, она поняла, что музыка доносилась из нужной ей двери. Напротив толпились молодые люди с сигаретами и бутылками, периодически выпуская дым в окно, а возле входа стояло несколько пластмассовых ящиков с пустыми бутылками от пива. Из комнаты буквально вывалился еле стоящий на ногах парень, невнятно махая рукой:

— Пойду я, — проворчал он, — мне еще историю учить.

— Иди-иди, попробуй! — заржали в комнате.

Парень поднял затуманенные глаза на Таю и глупо улыбнулся:

— О! Девушка!

— Ребров, ты что, девушек не видел? — нагло поинтересовалась миниатюрная блондинка стоявшая у окна, смерив Таю цепким взглядом.

— Ой, — неопределенно махнул назад парень. — Анька, че ты в девушках понимаешь?!? — а потом он указал на Таю. — Во! Вот это да!

Все стоявшие в самопровозглашенной курилке уже не могли сдерживать дикого хохота.

— Ну, Ребров! — топнула ногой блондинка и удалилась, не забыв с силой ударить по спине обидчика и попытаться толкнуть плечом Таю. Амазонка даже не заметила поползновений миниатюрной особы, и после недолгой заминки, продолжила путь к двери.

— Эгей! — крикнул Ребров, схватив ее за руку. — Ты куда?

— Мне нужен Лекс, — спокойно сказала травница.

— О, зачем тебе Лекс, если есть я? — и он заискивающе улыбнулся.

— Послушайте... — начала было Тая, но тут почувствовала присутствие кого-то сзади.

— Тебе нужно историю учить, забыл? — прошипел Лекс или не он... Неужели этот взрослый, с нотками неприкрытой угрозы голос принадлежит клоуну-черту?

— Но тут такое дело... — попыталось высказаться еле стоящее на ногах недоразумение.

— Вот и иди, — судя по интонации, спорить с ним в этот момент крайне нежелательно.

Тае даже показалось, что Ребров протрезвел. Он отступил на шаг, потом на два, а зачем и вовсе развернулся и быстро скрылся с горизонта. Тая обернулась на гуляк и заметила... стало поразительно тихо.

— Думаю, на сегодня вечеринка окончена, — объявил Лекс и уже через пару секунд его комната, да и весь коридор опустели. Последним уходил смутно знакомый парень. На прощание он похлопал Лекса по плечу, сказав:

— Ты прав, мне нужно пойти учиться! Гулянки, девочки, выпивка... — он быстро взглянул на Таю и добавил: — И еще раз девочки.

— Пока, Рома, — ответил Лекс, даже не взглянув на друга — все его внимание было приковано к Тае. — Не ожидал тебя здесь увидеть.

— Не ожидала увидеть здесь такое, — парировала она, подвинув носком туфли ящик с пустыми бутылками из-под пива и провожая взглядом последних гостей.

— У каждого свой крест — кажется, так говорят христиане?

— Твой явно не в тягость, — хмыкнула травница, но в глазах светилось осуждение.

— Не судите, да не судимы будете.

— Ты никогда не думал о том, чтобы пойти в священники?

— А ты не думала про комедийное шоу?

— Если там преобладает черный юмор, — ответила она с издевкой. — Ладно, прости, что прервала твою вечеринку. Я пойду...

Теперь уже Лекс схватил ее за руку, но вместо того, чтобы развернуть к себе, потащил ее за собой в комнату.

— Пусти, — тихо попросила она, и он ее тут же отпустил, но она не удержалась на ногах и с размаху села на диван: — Ай!

— Прости, — без сожаления ответил он, буравя ее взглядом, но так ничего и не добавив.

— Что? — не выдержала Тая.

— Это ты мне скажи, — нелюбезно ответил он.

— Что сказать? — совсем растерялась девушка.

— Зачем пришла?

— Лучше я пойду, — с сомнением ответила Тая, начав подниматься, но Лекс ее толкнул, и она упала обратно.

— Ты не ответила.

— Лекс, это не смешно!

— А я смеюсь?

— Да что с тобой такое?!?

— Это с тобой что? — зло уставился на нее черт.

— Прекращай этот еврейский разговор! Хватит на вопрос вопросом отвечать!

— Ты первая начала.

— Неужто? Если хочешь знать, со мной все хорошо, — с расстановкой ответила она.

— Я видел, — прорычал он. — Как это там называется?.. "Мужским вниманием не обделена"?

— И это говорит мне человек, который из собственного дома устроил бордель! — разозлилась Тая. — Не наливал бы ты им, никто бы руки не распускал!

— Ничего я не наливал тому фраеру, что тебя привез!

Тая захлопала глазами.

— Что?.. Но отсюда не видно...

— Зато из курилки видно прекрасно! И как он двери открывает и как ручки целует. Интересно, только ручки...

Тая вскочила и залепила Лексу смачную пощечину.

— Перепил или что?!? — рявкнула она.

— Может и перепил, — ответил он, потирая щеку.

— Так, может, нужно было поменьше стаканов перекидывать? — издевательски поинтересовалась она.

— Если я пить не буду, то гости тоже, а тогда смысл всего?

— Как же я могла забыть — ты же черт... Эти дети...

— Этим детям пить можно по закону! — прервал Таю черт. — А я не могу без этого! Жить не могу, понимаешь?

— Лекс...

— Да-да-да, все такие добрые, правильные, честные... Один я — исчадье ада! Вот только никого я не заставил, никого не привел силой. Стоит только предложить и они сами бегут с пустой тарой. Я же не души с них собираю, а мог бы! И ты думаешь не прибежали бы? Да они кровью под чем угодно подпишутся, если бы все их мелочные желания сбылись. Так всегда было и будет! Они сами этого хотят, поняла?

Тая сглотнула и ответила:

— Поняла.

— Теперь этот вопрос между нами закрыт?

Она кивнула, хотя тут же поежилась.

— Хорошо, — ответил черт, засунул руки в карманы и отошел к окну.

— Тот парень в машине, — тихо сказала Тая, — Виктор — он лов и некоторое время мы будем сотрудничать. А руку поцеловал из-за галантности. Мы впервые встретились полчаса назад. Он просто меня подвез и все.

— Сотрудничать? — удивился Лекс, обернувшись. — С ловами? Во что вляпалась, Борщаговская?

— Ничего такого. Химеры попросили меня помочь им в признании себя отдельным видом. Отказать я не смогла, а потом еще и СС эта идея понравилась. В общем, нам нужно найти Ящера и...

— Что-то я не улавливаю логической цепочки, — впервые за разговор улыбнулся Лекс.

— Это долгая история, — улыбнулась в ответ Тая. — И я пришла посоветоваться... — и тут почти с надеждой спросила: — Ты же не можешь пойти со мной, верно?

— С ловами? — Лекс окинул свою комнату быстрым взглядом. — Видишь все эти бутылки? Каждая из них — всего лишь пиво для людей и приговор для меня. Ты же знаешь, как они работают — проверяют всех, с кем имеют дело, а в этом месяце я уже превысил лимит по выпивке.

— Почему? — удивилась Поля. — Зачем тебе столько энергии?!?

— Так... — он быстро глянул на нее и тут же взгляд пошел бесцельно путешествовать по комнате, лишь бы не смотреть на девушку, — для одного дела, скажем так.

— Лекс, ты не хочешь мне сказать, что происходит?

— Нет! — строго ответил он.

— Как хочешь, — ответила она, пожав плечами. Если он желает играть с огнем — ему никто не в силах помешать. — Раз ты со мной пойти не сможешь...

— Ты боишься? — спросил он, глядя прямо в душу, приблизившись на два шага.

Таины мысли разбежались, словно тараканы на кухне от включенного света. Слишком близко стоящий парень, слишком компрометирующий для лучшей амазонки вопрос, слишком свежи воспоминания о их последнем поцелуе... А особенно тяжело, когда Лекс так пристально смотрит на губы. Затем его рука нежно погладила ее щеку, а губы приблизились в плотную и нежно поцеловали. В эту секунду Тая поняла, что пришла именно за этим. Поддержка и страхи — это совсем другое, здесь же... Тут его губы так же неожиданно исчезли как и появились и девушка услышала, как Лекс тихо выругался. Девушка подняла веки и комната поплыла перед глазами, а когда зрение прояснилось, то заметила, что парень заметно помрачнел. Она попыталась сделать шаг в его сторону, но ее легонько шатнуло из-за навалившейся слабости, но твердая рука черта поспешила на помощь.

— Сумасшедший день, — слабо улыбнулась девушка. — Я уже с ног сбилась.

— Я вижу, — как-то тоскливо ответил черт. — Так что там с Ящером? Не хочешь к нему в логово?

— А кто бы на моем месте не переживал? — осторожно ответила она.

— К кому-кому, а к Ящеру можешь идти спокойно. Главное опасность в том, что он чрезвычайно вредный, а все остальное — показуха, — сказал он совершенно беззаботным тоном "парня из соседского двора".

— Правда? — удивилась девушка.

— Чистая, — уверил он. — Главное — не заблудиться.

— Где? — удивилась Тая.

— В подземелье.

— Что?!? — к такому ответу она была явно не готова.

— Ну, а где, по-твоему, земноводные проводят холодные месяцы? Под землей, конечно.

— Лопаты взяли? — поинтересовалась Сабрина, рассматривая красный свет светофора.

— В смысле? — удивился Вик.

— Ну, как, мы же не знаем, в каком состоянии звиринецкие пещеры.

— Если тебе станет легче от ответа, то нет, не взяли, — ответил Ден. — Зато у меня есть фонарик.

— На голову? — уточнил Вик.

— Нет, обычный, — пожал плечами.

— У-у-у... темнота! — засмеялся лов. — Причем как в прямом, — он быстро щелкнул Дена по носу, — так и в переносном смысле!

— А что? — не поняла Бри. — Там же нет освящения!

— Вот именно поэтому нужно было взять нечто помощнее, попрактичнее и понадежнее.

— Я свой, между прочим, купил в очень хорошем магазине! — пожаловался Ден, посветив в лицо в оскалившись.

— Специализирующимся на спелио-оборудовании? — уточнил Вик, забирая у железного человека фонарик.

— Нет, на автотоварах, — почти обиделся Ден.

— Мужчины... — закатила глаза Бри. — Если они продолжат, то "фонарей" не избежать...

Тая обеспокоено глянула сначала на одного, затем на другого, но вскоре обнаружила, что до рукоприкладства так и не дойдет, ибо Виктор указал на свой рюкзак:

— Не переживай! Я взял несколько комплектов. Нам с тобой по "фаре", а девочкам — светодиодные рассеиватели.

— А у меня есть саперная лопатка, — пискнула Тая.

— Откуда? — удивился Вик.

— Купила когда-то в военторге. В моем деле вещь полезная — корни серпом особо не повыкавыриваешь.

— Учись, Ден! — похвалил девушку Вик.

— Но я все равно надеюсь, что она нам не понадобиться...

— Эх, как было хорошо, когда Ящер в метро зимовал... — вздохнула Сабрина. — А теперь иди, ищи, рой носом землю...

У Таи отвисла челюсть, но она промолчала.

— Так с какой стороны заходить будем? — уточнил Ден, разворачивая карту.

— С Лысой Горы нет смысла, — размышлял вслух Вик. — Неизвестно в каком состоянии там подземелье. В Лавре тоже делать нечего... Придется по старинке, через Зеленый Театр.

— Что?!? — воскликнула Тая.

— У, Вик, ты ж девушку нам не пугай!

— Подождите, никто не говорил, что мы пойдем через Зеленый Театр!!!

— А что? — удивился Ден. — Что там такого? Вы что в местные сказки о приведениях верите?

— Это не сказки! Да и если бы только приведения!!! — возмутилась Тая. — Да я лучше на Лысую Гору на бесовские игрища в костюме Коляды пойду, чем в подземелья Зеленого Театра!!!

— Что, боишься в Чернигов попасть? — улыбнулся Ден.

— В Китай, — передразнила травница. — Слушайте, с тем местом шутки плохи, я вам точно говорю!

— Россказни все это, — махнул рукой Ден.

— Классно, коли так, только я вот не верю! Иль не туда молнии чаще всего попадают, иль не там сам театр горел несколько раз, иль не там в подземельях трупы находят, иль не там из-под земли крики "Ура!" слышаться!

— Там лес, потому и молниям немудрено туда метить, — передразнила славянский говор Бри. — И театр мог сгореть как раз от такой молнии, трупы находят, потому что прятать там удобно, а крики из-под земли слышаться, потому что пещеры-то между собой связаны — вот эхо и передается.

— Не спроста это все!

— Не думаю, что там нечто... аномальное происходит, — пожал плечами Вик. — Я в такие вещи не верю, ибо на нюх полагаюсь, а он меня еще ни разу не подводил.

Тая поежилась:

— Мне что там, что на Аскольдовой могиле не по себе — холодом веет.

— Так Днепр же рядом! — махнул рукой Ден.

— Нет, так жутко с реки веять не может, чтобы страх аж под кожу...

— Ну, ты и фантазерка! — хмыкнул Ден. — Никогда бы не подумал. Такая серьезная барышня, алкоголикам-шутникам раз покрывало на голову напялить, как лучшая травница Киева чуть ни не на старославянском от страха заговорила!

— Вы просто не знаете... Говорят, из-под земли звуки странные исходят, словно войско там заключенное...

— Таисия, это, конечно, все загадочно и романтично, но не думаю, что это все правда. Слишком уж много легенд для одного места. Раньше Зеленый Театр назывался "кукушкина дача" — и был пристанищем для преступников или бездомных, оттуда и взялась дурная слава. А что про сегодняшний день говорить — во времена готов, сатанистов и других неформалов.

— Не только неформалов! Мы с ребятами туда летом ходим заниматься скалолазанием, — вставил Виктор. — Хорошее место — очень удобное. И, кстати, за все время мы не видели там ни одного приведения.

Тая переводила взгляд с одного усмехающегося лица на другое, но так ничего и не ответила — боялась, что ее, первую амазонку города снова подымут на смех — придется побороть свои страхи и делать тоже, что и все. Оставив машину на Арсенальной площади, они спустились по безлюдным замерзшим парковым аллейкам прямо к Зеленому Театру, а точнее к фрагменту оборонительной стены на склонах.

— Мрачновато, — заметила Бри, поежившись.

— Холодновато, — возразил Ден, поглубже закутываясь в пальто.

— Ностальгия... — почти пропел Вик, любовно окидывая взглядом знакомую стену. — Эх, если бы не мороз!

— Как по мне, — вставила Тая, потаптывая на месте, пытаясь согреться, — нужно побыстрее с этим делом заканчивать.

— А! Вот почему ты амазонка!

— Почему? — удивилась Тая.

— Потому что умеешь страхи одолевать, — похлопал Вик по плечу. — Это, скажу тебе, не каждому под силу.

Тае хотелось возразить, что страх она так и не преодолела, но что рассуждать? Лучше позаботиться о благополучном исходе сумасшедшего предприятия. Зайти, найти триста раз проклятого Ящера, попытаться его уговорить стать Персоной... А может, лучше сразу уйти по добру поздорову?

Как будто в подтверждение ее слов высоко над головами начали кружить грачи, противно каркая.

— Непростой год, — сказал Вик, задрав голову.

— Слуги Морены, — недовольно пробормотала Бри.

Теперь и Ден с Таей задрали головы, рассматривая живое черное облако.

— Что это означает? — спросила травница.

— Обычно — ничего хорошего, — ответила ясновидящая. — Это значит, что темные стремятся вырваться на поверхность и ищут возможности.

— И что теперь делать? — не на шутку обеспокоилась Тая.

— Ты не должна за все переживать, — быстро сменила тон Бри.

— Но как же...

— Темные хотят завладеть миром испокон веков, — перебила Сабрина. — Но у них ни разу не получилось. Ибо так устроен мир. А за родину... за нее и умереть можно, Тая, хотя не всегда нужно.

Слова блюстительницы Старого Порядка освежили мысли травнице — действительно, лучше не засовывать голову во все места, где ее можно лишиться.

Впрочем, вход в подземелья казался именно таким местом. Мужчины не испытывали не малейшего дискомфорта и тут же начали переодеваться, а вот Бри остановилась в метрах десяти от лаза и не подошла ни на сантиметр ближе.

— Что случилось? — спросила Тая, хотя сама находилась на грани паники.

— У меня аж голова гудит, — ответила Сабрина, с опаской смотря на вход в пещеру.

— Там опасно? — уточнила я.

— Нет... нет, не думаю. Просто там очень много... силы. Силы, что идет прямо из центра земли.

— Вулкан? — скинул голову Ден.

— Она имеет ввиду другую силу, — покачала головой Тая.

— Не разувайся, — предупредила Бри, но тут в разговор вмешался практичный Вик.

— Е, нет, барышни! Вот разуваться как раз и придется!

— Она не может — она ведунья! — возразила ясновидящая.

— Конечно, а еще украинка!

— И что? — не поняли девушки и одинаково уперли руки в бока.

— А то, что отличительная национальная черта всех наших девушек — высокие каблуки. Вот ты, Бри, знала, что мы полезем в пещеру, тогда почему одела...

— Так каблук толстый же!

— Да! — поддержала Тая. — А это не считается!

— Но у тебя самой шпилька! — заметил Вик, указывая на Таины сапоги

— Зато на два сантиметра ниже обычного и хорошо за лед цепляется!

Вик посмотрел сначала на одну, потом на другую, затем повернулся у своей сумке и через мгновение достал две пары резиновых сапог, протянув горе-модницам:

— У нас в стране демократия, так что держите! В такой обуви вам никакая энергия не страшна, а все почему?.. Да потому что резина отечественного производства! Да-да-да и хватит кривить свои красивые лицики — раз-два и переобулись! Живо!

Девушки как по команде зло посмотрели на "обидчика", а потом дружно принялись переобуваться, то и дело хватаясь друг за друга в поисках опоры. Мужчины тут же отметили выгоды ситуации и предложили девушкам свою помощь.

— И все равно я туда не полезу, — ответила Бри, рассматривая монстров отечественной промышленности на собственных ногах и тут же добавила: — А посимпатичнее нельзя было купить? Сейчас такие продаются... заглядение!

— Я видела зеленые с розовыми разводами... — поддержала Тая. — Красота!

Теперь пришла очередь мужчин закатывать глаза.

— Вот смотрю на вас и думаю, — почесал макушку Ден. — А с виду нормальными людьми кажетесь...

— Это все шмотки, — покачал головой Виктор. — Это они из нормальных женщин безумных делают.

— Ой, — хлопнула в ладоши Бри. — А машинами, значит, мы не увлекаемся и на ралли не ездим, да? Тая, представь себе удовольствие — по уши в грязи, машина в болоте, а у них — хобби!

Тая свела аккуратные бровки, но тут в перепалку опять вмешался Ден:

— Ладно, народ. Я знаю, что никому в пещеру лезть не хочется, но оправдание типа конфликта полов для СС не пойдет, так что хотите или нет, а лезть придется!

— Черт! — выругалась Тая.

— Тише, — ласково пропела Сабрина, — накличешь...

"Ох, я бы не против", — подумала травница. Только вот черт нужен не то что определенный, а вполне конкретный!

— Так, непризнанные герои, родина зовет! Фонарики на голову, трос на плечо и вперед!

Прежде чем спуститься, Вик выделил каждому набор ремней, ласково называемый им "беседкой" — на случай вертикального спуска. Перед самым входом он объяснил назначение всех приспособлений — от "жумара" до "решетки". Чем детальнее он описывал процесс спуска, тем больше Тае хотелось, чтобы "беседка" оставалась дополнительным грузом, а не единственным средством перемещения.

— По-хорошему, — рассказывал Вик, идя впереди. — У нас должен быть первопроходец и замыкающий, причем первый предупреждает всех о неожиданностях и опасностях, а остальные передают сообщения по цепочке, а последний должен следить, чтобы никто не отставал. А еще неплохо было бы оставить наблюдателя наверху...

— Я согласна! — тут же вызвалась Бри.

— Как тебе не стыдно, отказываться от приключений, — поцокал языком Ден.

— В гробу я ви... то есть, я хотела сказать, некоторый опыт испытывать вовсе не обязательно!

— Думаю, тут большинство с тобой солидарны, — согласился Ден.

— Я бы сказала, абсолютное большинство, — неохотно подтвердила Тая, поправляя фонарик.

— Я же говорю — демократия!

— Это когда собаке удлиняют цепь на два метра, а миску отставляют на три? — хихикнула Тая, но как-то нервно. Чем дальше они удалялись от поверхности, тем меньше уверенности было в словах и поступках. Здешние места действительно обладали самой дурной славой из возможных. Может потому что вход в нижние миры рядом, а может причина была в другом...

Тут Вик замер и поднял согнутую в локте руку. Тая и без слов поняла, что нужно затихнуть. Она остановилась и как остальные, прислушалась. Из глубины доносились какие-то неразборчивые звуки, но там явно было что-то живое!!! Тая в панике резко развернулась и тут же наткнулась на широкую грудь Дена.

— Спокойно, — шепнул тот.

— Я ухожу, — неуверенно ответила девушка. — Там кот-то есть...

— Ты не забыла? Мы же Ящера ищем!

— Но там гремит что-то железное!

— Спокойно, — повторил он, хотя сам обернулся отнюдь не беспечно.

— Что делать будем? — спросила Тая, подняв руку к рукоятке серпа.

— Я ничего не вижу, — прошептала Сабрина, с подозрением осматривая туннель. — Совсем ничего. Меня словно глушит.

Все спутники обеспокоенно на нее посмотрели — если уж их единственная ясновидящая слепа...

Вик сосредоточено посмотрел вглубь, а потом резко втянул воздух.

— А я слышу?

— Что? — шепотом спросила Тая.

— Котлетами пахнет, — ответил он, потом закрыл глаза и глубоко вдохнул еще раз. — С часночком...

— Какие котлеты в подземелье?!? — удивилась Сабрина, но тут Вик распахнул глаза и бросился вперед. Ден только успел крикнуть:

— Ей, ты куда?... — как тут раздался тупой звук и свет, производимый налобным фонариком Вика погас.

— Вик, ты в порядке? — крикнула Бри, в ответ — полная тишина.

— Ей! Виктор!!! — уже не на шутку волнуясь, крикнул Ден

И побежал вперед, но не успел одолеть и половины пути, как тоже исчез в неизвестном направлении. Тая выскочила вперед, выхватив боевой серп и сказала Бри, не оборачиваясь:

— Готовься! — но ответа не последовало. Она резко обернулась и обнаружила, что осталась совсем одна в кромешной тьме. — Сабрина! Ден! Вик!!! — кричала она, но никто не отвечал. Вокруг не слышалось ни единого звука, который мог бы исходить от живого существа, зато шум метала становился все четче. К горлу подступила паника, которая обернулась настоящим ужасом, когда она вдруг ощутила, что уже не стоит, а несется по какой-то трубе с сумасшедшей скоростью.

— А-а-а-а!!! — закричала она, но это не произвело эффекта — скорость падения все увеличивалась, пока туда не выплюнула ее в каменный карман. Девушка ощупала стены, но выхода не нашла. — Помогите! Ей! Егей!!! Кто-нибудь, помогите!!!

— Чего разорались? — послышался скрипучий голос откуда-то из-за угла. Она повернулась туда и увидела маленькую щель.

— Я не могу найти выход, — ответила она.

— Не мудрено, — ответил голос. — На то ты и в холодной.

— Тюрьме?!? Но я ничего не сделала!

— Следствие разберется.

— Но я правда ничего не сделала! Мы просто зашли в пещеры!

— Так ты — нелегалка?

— Нет! Я травница!

— А что травнице под землей делать? Я ж говорю — нелегалка!

— Не правда!— не выдержали нервы у Таи. — Мы Ящера ищем!

— Хм... — удивился голос. — Зачем это?

— Химеры, — начала Тая, хотя ее голос изрядно дрожал, — меня попросили их права, — она запнулась. — Это долгая история! — визгнула она, потеряв контроль над собой.

— А спешить тебе куда? — ухмыльнулся голос. — Все равно тебя отсюда не выпустят.

Тая застонала и начала бить кулаком по стене:

— А-а-а! Выпустите! — ей начало казаться, что стены каменного гроба сужаются. — А-а-а!

— Ты чего? — спросил голос в замешательстве, но Тая его почти не слышала — мешал шум в ушах. — Эй! Что с тобой? Ей! Девица! Прекращай истерику!

— Выпустите! Выпустите! Я не могу! Выпустите!!!

— Ей, Тая, это ты? — послышалось откуда-то издалека.

— Ден! А-а-а-а!!! Ден!!! Ден!!! Я не могу!! Ден!!!

— Тая!!! — послышался слабый отголосок через толщу камня.

— Выпустите! Воздуха!!! Пожалуйста! Я домой хочу!!!

— Ей, ты что? С ума сошла? — удивился голос рядом. — Вот как внешность обманчива бывает. Такой крепкой казалась...

— Ден! Мама! Мама! Мама! Лекс! Е-а-а-е! Выпустите! — кричала она.

— Точно умом девка двинулсь, — послышался еле различимый комментарий.

— Пожалуйста... — прошептала Тая, сползая по стене на пол. — Я не могу так...

А через секунду сознание словно накрыли черным покрывалом.

Тая услышала какие-то голоса:

— С ней такое впервые? — спросил странный голос.

— Мы не знаем, — ответила девушка. — Мы в первый раз взяли ее под землю.

— Я так понимаю, она вообще в первый раз под землей, — заметил кто-то и она тут же почувствовала. Что к ее лбу приложили что-то мокрое и холодное. — Ну, здравствуйте, моя хорошая!

Тая открыла глаза и увидела над собой странного дедка.

— Что?.. Где я?.. Вы кто?

— С какого вопроса мне начать? — улыбнулся он. — Я — доктор, а вы, милая девушка, у меня в приемной. У вас в холодной случился припадок, как мне сказали. Разве вы не знали, что чувствительны к замкнутым пространствам?

— У меня? — удивилась Тая.

— Ну, не у меня же! Иначе я бы был пациентом, а вы врачом, верно?

Тая попыталась сесть, но четыре пары рук заставили ее сохранить лежачие положение.

— Я не понимаю...

— А что тут понимать? Вы с друзьями проникли на территорию Пещерного города. Без разрешения, должен заметить. У вас случился припадок, и так попали ко мне. Пока вы были без сознания, расспросили ваших друзей и оказалось, вы ищете Ящера, верно?

— Да, — кивнула она. — Нам нужно с ним поговорить.

— Хм... впервые за тысячу лет кто-то хочет поговорить с Ящуром, но мы его права уважаем. По-добрососедски, так сказать.

— По-соседски? — вконец потерялась Тая.

— Ну, да. Зимует же он за монастырскими воротами.

— Я знаю... А вы кто? Почему вы его соседи?

— Потому что мы жители Пещерного города, — усмехнулся маленький старичок. Тая внимательно присмотрелась к собеседнику — не то что бы карлик, но и полноценным человеком его не назовешь. — Во все времена нас "дивьи люди" называли. Одни говорили, что у нас одна рука, одна нога, да и глаз один, — он хохотнул. — И что передвигаемся мы, складываясь пополам, а другие верили что мы предсказатели... В принципе, среди нас всякого народу рождалось и умирало, впрочем как и у вас. Мы же кабельное смотрим! Талант-шоу всякие там... Так что знаем, что у людей тоже чудес хватает.

— Вы смотрите кабельное телевиденье? — удивилась травница.

— А что? Мы почти не выходим. Как-то же развлекаться нужно. Вот и провели телевиденье и интернет, а недавно — большой экран купили.

— Но раз вы не выходите, то откуда у вас деньги? — несмотря на то, что Тая себя чувствовала намного комфортнее, чем в "холодной", она все еще не до конца улавливала суть беседы, а врач тем временем продолжил: — У нас один парень — хороший электрик, а у другого разгильдяя обнаружился талант к покеру по интернету.

— Тая, — вмешалась в разговор Сабрина. — Если бы ты не сказала, что мы ящера ищем, нас бы сгноили в тех камерах. А так нами заинтересовались, расспросили Дена, а он так за тебя переживал, что все как на духу выложил, тем более, что в нашей миссии ничего особо секретного нет.

— И вас... то есть нас, так просто отпустили?

— Да, — ответила Бри, хотя по виду она тоже крайне удивлена.

— А что нам не доверять-то? Вижу я, что девочки вы хорошие. А ребята... ребята вроде тоже. Просто охранник дежурит сегодня очень строгий.

— Ничего себе строгий! Столько страху натерпелась, когда все друг за другом пропадать стали!

— Кстати, никогда бы не подумала, что тебя что-то испугать может, — серьезно ответила Бри.

— Я тоже человек, — замялась травница, и тихо добавила: — Но мне особенно страшно, когда не могу влиять на происходящее. А под землей невозможно что-то контролировать.

— Ничего, — заверила ее Бри. — У всех есть слабости.

Тая сначала кивнула, а потом поджала губы.

Тут в дверь постучали и послышался голос Вика:

— Мы слышим, что вы там разговариваете! Можно войти?

— Места по-прежнему мало, — ответил через дверь доктор. — Это вы привыкли, что наверху у вас хоромы, а под землей каждый метр на счету!

И действительно — комнатка или скорее келья была от силы пять метров квадратных, Бри почти касалась макушкой потолка, зато врач чувствовал себя превосходно.

— Мы очень ограничены в пространстве, — еще раз повторил он, пока Бри помогала Тае подняться. — Вы должны сами понимать — пещеры рукотворные. Кроме того, для нас очень важно уберечь наш дом от обвалов, а если бы будем расширять проходы и комнаты, то мало того, что обеспечим проблемы себе, так еще и половина Киева может попросту провалиться под землю!

— Пещерный город настолько велик? — удивилась Бри.

— Не столько велик, сколько обширен, — пояснил доктор. — Цивилизация внесла свои коррективы — некоторые проходы попросту заменили на коллекторы и канализации, так что пришлось пожертвовать целыми районами, ведь не во всех канализациях пахнет цветами, знаете ли. Но мы уживаемся. Пока уживаемся. Правда, пару лет назад Ящер решил перебраться на зимовку в метро — еле отговорили. Там же мало того, что тело и светло, так еще и поезда ходят! Жил-был тысячу лет, а умер под поездом — кошмар!

Они вышли за дверь, а Тая тут же оказалась в крепких объятьях Вика:

— Как ты? — спросил он прямо в ухо, а девушка, поежившись, начала высвобождаться. Она отметила, что ей не просто неловко, но где-то даже неприятно. И дело не в пережитом, как и не в том, что ее обняли. Просто парень не тот, вот и все.

Она закусила губу, пытаясь не думать о своем открытии. Девушка мотнула головой, улыбнулась Вику и Дену, прошептав, что все в порядке, после чего все четверо последовали за доктором.

Коридоры Пещерного города очень сильно напоминали пещеры Киево-Печерской Лавры, но в нишах не было мощей, а находились люди. Они либо сидели на лавочке, тихо переговариваясь, либо читали, либо пропускали кого-то, а одна парочка даже целовалась. Впрочем, все местные обитатели бросали свои занятия, стоило странной четверке пройти мимо.

— У нас нечасто бывают люди с поверхности, — пояснил врач. — За последние пятьдесят лет точно никого не было.

— Почему вы так уверены? — поинтересовался Вик.

— Потому что мне в этом году пятьдесят исполняется.

Пройдя несколько километров по освещенным вполне электрическим светом туннелям Пещерного города, они оказались перед красивой деревянной резной дверью.

— Это Монастырские Ворота. За ними — опочивальня Ящера.

— Это? — переспросил Вик. — Ворота?!?

— Молодой человек, как я уже говорил — тут свои представления о масштабах!

— И правда, — сказала Бри и строго посмотрела на Дена.

— А я что? А я — ничего!

— У нас нет транспорта, — ответил врач, — а следовательно — у нас нет необходимости в грандиозных сооружениях.

Он повернулся к старцу, который сидел в ближайшей нише. Тот без единого вопроса протянул ему увесистый ключ. Открывая дверь, врач сказал:

— Я за вами запру дверь. Выход с другой стороны, если он вам понадобиться, есть, и он выводит во двор Выбудицкого монастыря.

— Спасибо, — пролепетала Тая, проходя через ворота.

— Во двор монастыря? — уточнила Бри, идя за ней. Врач утвердительно кивнул. — Спасибо.

Вик же просто кивнул, а Ден остановился в проходе, спросив:

— Что вы имели ввиду, когда говорили, что нам может не понадобиться выход?

Маленький человечек настойчиво пихнул его вперед со словами:

— У Ящера временами дурное настроение. Ладно, прощайте! — и дверь резко захлопнулась.

— Да... — потянула Бри в полной темноте. — Народ с виду ничего, даже гостеприимный, но ни здороваться ни прощаться не умеют!

— А с кем им здороваться? — рассудил Вик, ища фонарик. — Они все живут в одном месте, никто к ним не приезжает и не уезжает... Вот что имеют ввиду, когда говорят "маленький мирок", — тут он нажал на кнопку и свет "фары" обнаружил жуткую морду Ящера.

Незваные гости аж подпрыгнули, а Ящер почти улыбнулся, обнажив ряды острых зубов:

— Гостинцы от зайчика? — прошипел он довольно.

— Вообще-то мы по делу! — тут же громко заявила Тая, выйдя вперед. Ящер даже растерялся, так как обычно в его присутствии люди теряли дар речи. — Позвольте представиться — я, Таисия Борщаговская, глава киевского женского прогрессивного движения Амазонки. Также у нас есть общественная организация с тем же именем. Мы защищаем права женщин Другого Киева от социальной несправедливости.

— Но я не нарушаю права женщин! — возмутился Ящер.

— Конечно, нет! — подтвердила Тая. — Но вы как прогрессивный член общества должны понимать, что на данном этапе развития мы, единственная организация, которая вообще борется за чьи-то права!

— Меня уже лет триста не интересует Киевская власть, — махнул лапой Ящер.

— А зря! Знаете ли вы, что за последний год права женщин другомирья были нарушены несколько тысяч раз и это только в тех сферах, которые регулируются Старым Порядком, а представьте, сколько нарушений общечеловеческих! — Тая сделала акцент, высоко подняв указательный палец. Даже тройка ловов позади прониклась ее заявлением.

— Судя по тому, что показывают по кабельному телевидению, в десятки раз больше, — согласился он.

— И вы согласны это терпеть?!?

— Я? — удивился Ящер.

— Я точно не согласна и более того на это не согласны киевские химеры, а они, на минуточку, не включены даже в общие тома Старого Порядка, хотя являются полноценными живыми существами, потому что исполняют обязанности постовых даже тогда, когда не имеют прав отделиться от зданий! Вы согласны, чтобы вас во время зимней спячки исключали из реестра существ, которые могут претендовать на защиту и регулирование общественных отношений? Другими словами — отрицали ваше существование?

— Но я же существую! — возмутился Ящер.

— И я так думаю! — горячо насела на него Тая. — И именно поэтому вы с химерами должны выступить общим фронтом! Если вы станете их Персоной, то у вас будет шанс обязать совет волхвов написать дополнительный том Старого Порядка! Вот у меня письмо от химер, ознакомьтесь, а вот моя визитка — тут даже номер мобильного телефона указан. А у вас есть визитка?

— Ем... — Ящер почесал ноготком макушку. — Вообще-то нет. У меня даже телефона нет... Зато у меня есть электронная почта!

— Е-мейл? — переспросила Бри.

— Да! Ящик на укрнете.

— Но вы живете в пещере, — невпопад заметил Ден.

— Может быть, — обижено ответил ящер, — но то, что я живу в пещере никак не повлияло на приход двадцать первого века! Мне вот дивьий народец на прошлый Новый Год подарил ноутбук и вывели кабель, так я сейчас занимаюсь разработкой веб-дизайна для американской магической ассоциации.

— Вы английский знаете? — удивилась Бри.

На сей раз Ящер не обиделся, а просто закатил глаза, пояснив:

— На позапрошлый новый год они мне самоучитель подарили. В общем, ладно, спишемся. Я подумаю над вашим предложением.

— Подумайте, — с нажимом ответила Тая. — Вот моя визитка — там есть электронная почта нашего секретаря. Мы очень надеемся на сотрудничество!

Когда компания таки вышла наверх, они были даже рады морозу.

— Как ты быстро его озадачила! — засмеялась Сабрина.

— Побудешь с мое главой амазонок... А вообще, мне просто наружу хотелось поскорей! Пусть даже на территорию монастыря.

Бри почти по-дружески потрепала девушку по плечу, взяла под руку и они поспешили к выходу.

Глава 10. "Киевский мысленник"

Когда Тая очутилась снаружи, у нее было ощущение, что земля под ногами ходуном ходит.

— Ты в порядке? — спросила обеспокоенная Сабрина.

— Еще пока не определилась, — ответила травница, стараясь не слишком громко стучать зубами.

— Ничего, сейчас домой завезем, чаек заварим, будешь как новенькая!

— Я себя после каждого тяжелого дня так успокаиваю, а стоит прийти домой, как там обнаруживаются еще большие проблемы, — пожаловалась Тая.

Сабрина сочувствующе улыбнулась, но что-то в ее глазах говорило, что эта ситуация ей знакома, как никому.

— Ну, что, девчонки, пошли к машине? — бодро сказал Вик и двинулся вперед.

— Поддерживаю! — улыбнулся Ден и бросился следом.

— Они всегда такие? — спросила Тая, уставившись на удаляющихся ловов.

— Какие? — спросила Бри, проследив за ее взглядом.

— Словно на пикнике, а не на задании?

— Если задание как это — да, — усмехнулась Бри.

— Я чуть с душой в той пещере не рассталась, — не поддержала улыбку травница.

— Мужчины более толстокожие, — пожала плечами блондинка. — А у тебя, скорее всего, боязнь замкнутых пространств. Ты еще неплохо держалась.

— У меня? — возмутилась Тая. — Я же амазонка!

— Амазонка тоже люди и у них тоже есть слабости, — пожала плечами Сабрина и двинулась вперед, оставив Таю с открытым ртом. Впрочем, травница быстро пришла в себя и нагнала блондинку.

Они не прошли и трех метров, как Бри снова к ней обратилась:

— Что там происходит?

Тая глянула вперед: Ден и Вик остановились перед спорящими во все горло стариком и молоденькой девушкой.

— А я сказал — дома сидеть будешь!

— Не буду! Я уже взрослая! Я свободы хочу, самостоятельности!

— Самостоятельности? А где жить будешь?

— Я работать пойду и жилье снимать буду! Довольно мне под чужим крылом прятаться! В столице живу, а ее толком и не видела! А мне воздуха не хватает! Воздуха!

— Ума тебе не хватает, а не воздуха! И тат один ветер в голове!

— Но позвольте, любезный, — вмешался Вик. — Барышня и правда взрослая. Чего же вы ей все запрещаете?

— Да! — подтвердила девица, резко кивнув.

— Тож мне, горе-советчик нашелся. Ты ж на нее-то глянь. Пропадет она в городе, средь людей-то... Сидела бы дома, коза драная, так нет, ей дискотеки подавай.

— А что плохого?

— Плохо, что я телевизор себе купил — вот что плохо. Пересмотрела, аж глаза квадратные, а теперь думает, что жизнь сахар, а она ого-го! — дед потряс огромным кулаком.

— Это вы сгубить меня хотите, чтобы я свету белого не видела! Чтобы я вообще ничего в этой жизни не видела! Все подле вас да подле вас, как собачонка прикормленная! Но я говорю нет! Я хочу жить по-настоящему! И вообще я хочу стать амазонкой!

— Чего?!? — возмутились одновременно дед и Тая.

Девушка заинтересовано посмотрела на травницу и тут же... узнала. Она подпрыгнула на месте, похлопала в ладоши.

— Вот видишь! Видишь! На ловца и зверь бежит! Они уже здесь!

— Кто? — не понял Ден, Сабрина и старичок.

— Амазонки! Они мои права защищать пришли!

Юная особа вроде говорила на одном с Таей языке, но травница не могла даже приблизительного понять смысл ее слов.

— Защищать?

— Ну да! Недаром же говорят, что амазонки — единственная организация, способная защитить от противоправных действий княжеской власти!

— Что?!? — теперь уже хором возмутились все ловы, а Ден добавил: — А с каких это пор княжеская власть противоправная?

— А с таких! — бросила девушка и достала из сумки свернутую газету, протянув ее ловам.

Бри с некоторой опаской прочитала название:

— "Киевский мысленник"?

— Разве ты не видишь слоган ниже? "Газета свободных киевлян", — усмехнулся Ден, и тут же переменил выражение лица: — Что это все значит?

— А ты ниже читай, — сладко пропела Бри и всем кто ее хоть немного знал, стало ясно, что новости не из лучших.

— Такс... "Амазонки против беззакония!"

— Что?!?

— "Вчера между амазонками и химерами был подписан акт о взаимовыручке. К сожалению, это был вынужденный шаг. Ни для кого не секрет, что нынешняя власть переступила все возможные и невозможные границы и теперь только объединение сограждан другомирья может спасти их от жестокой расправы".

— Что?!? — возмутилась вся четверка.

— Герои! — похвалила юная активистка.

— Тая, ты лучше сюда посмотри — тут твоя фотография.

Тая смотрела на свое яростное лицо, и не могла вспомнить, при каких обстоятельствах можно было сделать это фото. Эту кофточку она уже пару лет как выбросила. Впрочем, у журналистов было свое мнение на счет временных рамок, что подтверждала надпись под фото: "Скажем "нет" княжескому всевластию! — кричит лидер Киевских амазонок Таисия Борщаговская".

— Что это такое? — возмутилась Тая и подняла глаза на каменные лица ловов. — Я этого не кричала! Я вообще не знаю, что это такое!!!

— Это — свобода прессы, — заявил старичок, вырвал газету, второй рукой схватил за локоть упирающуюся девушку и потащил за собой.

— Это не свобода, — жаловалась Тая Санычу. — Это клевета!

— Зато ракурс хорош, — похвалил Саныч, любуясь фотографией.

— К черту ракурс!

— А вот и нет — это самое важное! И потом — Лексу и так все самое лучшее достается, так что нечего! Перебьется!

— Что делать? — Тая вскочила с места и начала расхаживать по кухне, заламывая руки. — Это же все не правда!

— И что? — удивился домовой.

— А то! Мне никто не верит! Ты бы видел, как на меня ловы смотрели!

— Завидовали?

— Чему? — взвыла Тая.

— Ну... вообще-то тебя в газете напечатали, да и фото в полстраницы — тут кто угодно обзавидуется!

— Ты ниже читай! О том, как я чуть ли не собственными руками "по кирпичику разбираю бастионы княжеской беспредельщины"! Да, именно так и написано!

— Да кто там читать будет, когда перед глазами такое фото!

Тая в который раз взвыла, упала на стул и уронила голову на деревянный стол:

— Теперь меня точно посадят в холодную.

— За что? — удивился Саныч. — Ты же статью не писала, ты только на фото фигурируешь, а за красоту еще пока никому срок не давали.

— Значит, я буду первой.

— Ох, бабы-бабы... Не льсти себе аж так! Ничего, вроде, рыженькая, но чтоб аж в холодную, — он хмыкнул. — Нет, на тюрьму твоя красота не тянет.

Тут послышался топот ног, а через секунду на кухню влетел Лекс:

— Что?!? Что случилось?

— Слава пришла, — хитро прищурился Саныч.

— Нет, это всего лишь я, — пропела Лика, входя следом. — А Слава припаркуется и придет.

— Иногда меня с головой накрывает ностальгия по временам, когда по вечерам в полном одиночестве на кухне можно было посмотреть сериалы, — задумчиво промычал Саныч.— Хорошие были деньки... Тихие.

Тая посмотрела на домового тяжелым взглядом.

— Это не всех касается, — тут же поправил себя домовой.

— Саныч! Не обманывай! Ты рад нас видеть! — засмеялась Лика. — Что нового?

— Тая с ловами рисковали жизнью в Зверинецких пещерах, гречка будет дорожать, а еще и дату выборов опять перенесли...

— А меня чего не взяли?!? — возмутилась Лика.

Саныч закатил глаза:

— Чтобы в президенты баллотироваться нужно хоть тридцать пять годков иметь, а ты еще совсем зелень, — домовой провел рукой по бороде и добавил: — Кстати, зелени тоже нужно иметь прилично.

— Да не хочу я в президенты!

— Ври-ври, за не завирайся, — сказала вошедшая Слава, но как только ее взгляд упал на Таю, она тут же сменила выражение лица на крайне обеспокоенное. — Ты совсем измученная.

Лекс аккуратно погладил травницу по руке:

— Так плохо, да?

Она быстро кивнула и тихо прошептала:

— Больше я туда не ногой. Никогда.

— Надо было меня взять, — надулась Лика.

— Тебя еще там не хватало! — возмутилась Слава, и тут ее взгляд опустился на газету: — А это что?

— Мое социальное самоубийство, — простонала Тая и откинулась на спинку стула. — Как же мне все надоело!

— Что там? — опять оживилась Лика и выхватила бульварный листок. — А, так это же "Киевский мысленник" — единственная газета на весь Киев, говорящая правду!

Травница громко застонала.

— Тая, так ты оказывается, против Мира выступаешь? А Поля об этом знает?

— Я ни против кого не выступаю! — почти зарыдала Тая. — Я травяные смеси делаю!!! Сколько можно, а? — девушка обхватила голову руками. — Я больше не могу...

— Саныч, где у тебя успокоительное? — деловито спросила Слава. — Лекс, ты отведи ее наверх.

— А мне что делать? — подскочила Лика.

— А ты — читай газету, но про себя, — строго ответила подруга.

— Но я уже прочитала, — возразила неугомонная девушка.

— Тогда воду вскипяти, — ответила огненная ведьма. — Ну а потом можешь блины сделать.

— Так бы сразу и сказали, что голодные, — заулыбалась Лика. — А-то ноют-ноют...

Все дружно вздохнули и занялись делом.

Черт, вместо того, чтобы вести травницу, попросту подхватил ее на руки и отнес на второй этаж.

— Не надо, — стоило ногам оторваться от земли, тут же запротестовала она.

— Надо. Тебе легко, а мне — приятно, — тихо ответил Лекс.

— Я чувствую себя тряпкой, — призналась Тая.

— А я думал — женщиной, — по-доброму хмыкнул он.

— Я амазонка, — свела брови девушка.

— Я знаю, — согласился Лекс, опуская ее на кровать. — Только вот быть женщиной тебе идет куда больше.

— Правда?

— Точно говорю, — ответил он, поправив рыжий локон. — Чего улыбаешься?

— Из всех моих знакомых, только ты говоришь глупости так, что их хочется слушать.

— Почему же глупости? — полусерьезно спросил он.

— Потому что я — Таисия Борщаговская.

— Прости, забыл, — парировал он.

— Забыл? И часто ты забываешь имена девушек?

— Только красивых, нежных и глупеньких.

— Вот как? Так, по-твоему, я — глупенькая? — захихикала Тая.

— Ох, женщина-женщина! Я ж говорю — красивых, а ты слышишь — глупеньких! — он выразительно на нее посмотрел. — Надеюсь, я ответил на твой вопрос?

— Замечание принято к рассмотрению, — заверила Тая. Сейчас, когда он такой ласковый и так ей необходим, она даже обижаться на него не хотела.

— Вот видишь, исправляешься на глазах! — тепло улыбнулся он, после чего его взгляд немного посерьезнел: — Что произошло в пещерах?

— Много всего, — со вздохом ответила Тая. — Раз мне даже показалось, что я сошла с ума.

Лекс сжал ее руку, устроившись на полу возле кровати:

— Тебе не стоит больше соваться в пещеры.

— Не буду, — согласно кивнула Тая. — Я просто не могла выдержать того... того ужаса, который там...

— Прости, что не пошел с тобой.

— Ты не мог, — шепнула она.

— Странно, но сейчас я не вижу достаточно веской причины не сделать этого.

— Тебя бы арестовали, — напомнила она.

— Ты для меня дороже, — сказал он твердо.

— Лекс, что это? — чуть слышно спросила она. — Что это такое между нами?

Черт приблизил свое лицо к ее, внимательно вглядываясь, а после произнес:

— А на что, по-твоему, похоже?

— Я не знаю... — растерялась она.

— Вот когда будешь знать — скажешь мне, хорошо? — усмехнулся он.

Девушка понимала, что он ее подначивает назвать вещи своими именами, но она малодушно струсила, ответив:

— Обещаю.

Парень еще пару секунд посмотрел на ее лицо, после этого поднялся, сказав:

— Пойду посмотрю, как там твой чай.

— Погоди! — встрепенулась она, сев на кровати.

— Что? — спросил он заботливо и она тут же опять растерялась.

— Лекс... а тебя не раздражает, что я стала такой слабой?

— Что-то я не заметил в тебе слабости, — серьезно ответил парень.

— Но тебе в последнее время постоянно приходиться чуть ли не волоком тащить меня в кровать. Такое поведение недостойно настоящей амазонки...

Лекс на секунду нахмурился, а потом одним шагом приблизился к кровати и снова присел:

— А теперь послушай меня, маленькая дурочка. Если бы ты хоть немного знала мужчин, то не сомневалась — они готовы хоть каждый день таскать женщин в постель, а женщина в тебе мне нравится куда больше, чем амазонка, — с этими словами он быстро чмокнул ее в губы и, прежде чем она успела придумать достойный ответ, исчез.

Тая все еще не привыкла к тем взглядам, коими ее окидывали знакомые, стоило выйти злополучной листовке. В одном Саныч оказался прав на все сто процентов — пришла слава. Хотя и Огнеслава была не далеко, всегда готовая поддержать, за что Тая была бы ей искренне благодарна, если бы ни один прискорбный момент — за ней по пятам следовала Лика с безумными идеями — то сайт открыть, то футболки с фотографиями продавать.

— Если тебя пиарят, грех отказываться! — настаивала она.

— И какая мне польза от твоих футболок?

— Как это какая? Закрепить результат, раз так подфартило. Будем из тебя бренд делать!

— Что? Какой бред?

— Не бред, а бренд! Это когда твое имя торговой маркой становиться. Если удастся раскрутиться, то его можно будет очень дорого продать!

— Я не собираюсь имя продавать! Оно мне самой пригодиться!

— Эх, нет у тебя коммерческой жилки! А ты подумала над тем, что травки от известной амазонки стоят намного дороже, чем от простой травницы?

— Но это же спекуляции! Свойства травы-то от этого не улучшаться!

— Борщаговская, — поцокала языком Лика, — вот смотрю на тебя и думаю... в каком веке ты живешь... Тебе удача сама в руки плывет, а ты! Я из тебя зажиточную киевлянку, завидную невесту сделать хочу, а ты еще и отнекиваешься! Мы из твоих травок бизнес сделаем, да такой, что все локти кусать будут!

— Я хочу просто спокойно работать, — устало ответила Тая. — А еще хочу, чтобы этой дурацкой статьи в газете не было.

Лика покачала головой, словно говоря: "это бесполезно" и гордо направилась в сторону аудитории. Огнеслава только неопределенно пожала плечами, мол, "что тут скажешь" и последовала за подругой.

Тая подняла голову и вставилась на лысые черные ветки, раздумывая над предложениями Лики. Да, как и любой человек, она бы хотела зарабатывать больше, но не ценой всеобщего внимания. В их семье вообще любили скрытность, хотя рыжеволосым красавицам очень тяжело давалась роль серых мышек.

Тут она услышала за спиной настолько громкий доверительный шепот, что невольно захотелось заткнуть уши:

— А я, девочки, серьезно раздумываю над тем, чтобы стать темной! — заявил смутно знакомый женский голос.

— Ты чего, Камилла? Они же...

— Ничего вы не понимаете! — тут же заявила давняя Таина оппонентка. — Я с чертом познакомилась! — в ее голосе появились нотки обожания. — Вы себе не представляете, какой он... загадочный. Как он смотрит, как говорит — у меня все внутри переворачивается. Мне кажется, я влюбилась... По уши!!!

Таю передернуло. Возможно потому, что слова студентки очень сильно перекликались с ее тайными мыслями.

— Теперь я очень хорошо понимаю тех ведуний, которые перешли под эгиду Темного Царства. Не в силе дело, а в невероятно сильной обжигающей страсти!

"Или в настоящей любви", — про себя подумала Тая, но тут же себя одернула: — "Прекрати! Какая такая любовь! Фантазерка!"

Разозлившись на себя, Тая как можно скорее зашагала к зданию.

Гуляя по сумрачным парковым аллеям, Тая не наслаждалась зимними красотами. Ей очень хотелось разобраться с происходящим и сделать это нужно было как можно скорее. Тая достала телефон и первым делом набрала СС. Как выяснилось десять секунд спустя, дело находилось не в его компетенции:

— Ловы не имеют отношения к делам, которые не регулируются нормами Старого Порядка.

— То есть, можно вот так просто писать откровенную неправду?

— Видишь ли, до "Киевского мысленника" никому и в голову не приходило издавать газету о жителях другомирья, а значит, не было потребности такие вещи законодательно регулировать.

— Как вы умно заговорили, СС, только вот со мной это уже произошло! Я не могу работать, потому что студенты совершенно не хотят говорить о предмете лекции, а все копаются в моей биографии. Я не могу продавать травы, потому что возле двери выстроилась очередь жаждущих защитить свои права, я не могу пройтись по улице, чтобы кто-нибудь на меня странно не посмотрел, а вы говорите, что это "не регулируется"!

— Таисия, мы не можем участвовать в том, что не является нарушением Старого Порядка, — терпеливо повторил СС.

— Правда? — взорвалась девушка. — Зато вы не задумываясь отправили меня в подземелье, стоило вам того захотеть! — и отключилась.

Вот бы разбить телефон о землю или закричать на весь парк! Как же так можно! Как можно?!? Ведь она же им помогала! А стоило ей заикнутся о маленькой услуге, тут же "указали на дверь", то есть, на отсутствие в Старом Порядке соответствующего пункта! Через пару секунд Тая поняла, что ее ярость совершенно бессмысленна. Из нее просто сделали клоуна, разменную монету, сенсацию и всем плевать, что у нее своя жизнь, свои чувства, дела, в конце концов. Кому теперь интересно, что она серьезно относится ко всему, что делает? Да, ей надоели пустяковые проблемы, которые придумывают себе амазонки, но как только они взялись за дело стоящее, ее тут же подняли на смех в местной газетенке!

Она рухнула на холодную лавку и снова подняла телефон. После нескольких секунд медитации она сама не заметила, как набрала номер Лекса. Как только она сообразила, что делает, то тут же сбросила звонок, соскочила с лавки и быстро двинулась к метро, но тут ее остановил сигнал звонка.

— Черт, — тихо выругалась она и нажала зеленую кнопку.

— Что-то случилось? — прозвучал обеспокоенный голос, хотя на фоне играла завораживающая мелодия и слышался звук потасовки.

— Не хотела тебя отвлекать, — ответила она холодно.

— Ты не отвлекаешь, — с нажимом ответил Лекс, а где-то на заднем фоне послышался женский смех. — Ты же знаешь, я — ходячая вечеринка.

— Понятно. Я... я звоню потому, что не знаю, что делать. Я уже и Саныча спрашивала и СС звонила... — ее словно прорвало, а музыка на заднем форе начала затихать, — к Миру на ковер пока не добралась, но если и дальше так дело пойдет, то и это не за горами. Я не хотела звонить, правда...

— Я рад, что позвонила, — ответил черт, а она почувствовала, что он улыбается. Музыка сменилась шумом машин — похоже, он вышел на балкон. — Не думал, что эта ситуация для тебя настолько болезненна. Считал, что все дело в пещерах.

— В пещерах тоже, но они позади, а тут — хуже с каждым часом. И хуже всего — мне никто не может помочь.

— Я могу. Ты где сейчас? Я приеду.

— Нет! Нет-нет!

— Я быстро, вот увидишь. Зайди в кафе, погрейся.

— Не нужно приезжать! А как же твоя вечеринка?

— Как-нибудь, — хмыкнул он.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя злой училкой, которая разгоняет все студенческие гуляния.

— Знаешь, если бы у меня был выбор, то я бы не ходил ни на какие гуляния, да и вообще заменил бы учебу в универе частными уроками с тобой.

Тая почувствовала, как горят щеки. Наверное, мороз.

— Нет, — строго сказала она.

— А вы говорите, что только женщины в горящие избы заходят и коней останавливают. А ведь не так на Руси все! Демократия у нас, Вече, все дела... хотя последнее слово всегда за мужчиной. Знаешь, какое?

— Ну?

— "Да, дорогая".

— Издеваешься?

— Развеселить пытаюсь.

При таком повороте беседы Тая немного размякла:

— Получается, — призналась она.

— Чуть-чуть, — хмыкнул он. — А приеду — тебе совсем хорошо станет.

— Я сказала — нет!

— Да, дорогая, — как по команде ответил он и прыснул со смеху.

Тая не смогла удержатся и тоже рассмеялась.

— Лучше бы советом помог, а не шуточками!

— Ладно, не злись! Самый популярный метод — пойти в газету и потребовать от них извинений и опровержений.

— А они так просто согласятся?

— А разве не ты у нас главная по борьбе за права страждущих?

— Справедливо, — ответила она и тут к ее плечу кто-то прикоснулся и прочистил горло: — Ой, прости. Пока! — она отключила телефон и обернулась. Перед ней стояли двое высоких молодых человека.

— Таисия Борщаговская? — спросил один из них.

— Да, — непонимающе ответила девушка.

— Добрый вечер. Сокол. Княжеская дружина, — представился он и показал значок. Парень за спиной сделал тоже самое.

Тае стало не по себе. Если уж ею заинтересовались отроки — дело дрянь.

— Чем могу быть полезна?

— Вы же глава общества Киевских амазонок? Мы просим вас пройти с нами.

— Но в связи с чем?

— Пройдемте, — сказал парень, вежливо указывая ей на черный джип, припаркованный неподалеку.

— Простите, но я никуда не пойду! Я же не арестована?

— Прошу вас, — непоколебимо ответил мужчина и снова указал на машину.

Если с ловами шутки были плохи, то с отроками — подавно. В отличии от ловов, княжеская дружина состояла из отпрысков благородных семейств, но как везде в мире от "благородства" в этих семьях осталось одно название. Тая сделала вид, что все в порядке и последовала к машине. Она прекрасно понимала, что единственное, что ее сейчас может спасти — знакомство с невестой князя, только вот проблема в том, что князю не докладывают об арестах, ему докладывают о результатах допроса. Кикие там железные нервы! Сейчас она себе даже непобедимой амазонки не казалась. Оставалось только молиться, чтобы они не надумали применять пытки.

— Вы хотите сказать, что не боритесь за права химер?

— Конечно, борюсь, — в сотый раз ответила Тая, — но это не значит, что я считаю княжескую власть преступной. И бунт я не поднимаю. И устраивать государственный переворот не хочу.

— А кто тогда оплатил опубликование статьи?

— А за нее кто-то платил? — удивилась она.

— То есть, ее по вашей просьбе разместили бесплатно.

— Я не имею никакого отношения к этой статье, — в который раз устало ответила травница. — Ее разместили без моего участия и даже согласия на публикацию не спросили. Я сама раздосадована ее появлением.

— Неужели? А по нашим источникам, после ее выхода количество членов вашего общества резко увеличилось.

— Правда?

— Только не делайте вид, что не знали этого.

— Я, правда, не знала. Регистрацией новых членов занимается другой человек.

— Вы даже не одобряете и не проверяете кандидатуры?

— У нас не секта. Мы — общественная организация.

— Но вы же не все кандидатуры утверждаете!

— Почему же не все? В члены вступить может каждый, но звание "амазонка" нужно заслужить и эти вопросы решаются коллегиально, на всеобщем открытом собрании. Можете как-нибудь прийти и поприсутствовать. Они проходят каждую неделю.

— Так почему же вы разместили эту статью?

— Я не размещала!

— Чего вы нервничаете?

— Может потому что я тут уже два часа, а вы переставляете местами три вопроса?

— А вы скажите правду и все закончиться.

— Я сказала вам правду! Уже тысячу раз!

Тут в двери постучали.

— Простите, — сказал дознаватель и вышел.

Тая оглянулась. Серые стены, большое, скорее всего двухстороннее зеркало. Не жалеют князи денег на борьбу с внутренними врагами. Она потерла друг о друга вспотевшие ладони. Ощущения лучше, чем в пещере, но все же быть врагом государства — приятного мало.

Отрок Сокол вернулся в комнату и отчеканил:

— Таисия Борщаговская, можете быть свободны.

Дважды повторять не понадобилось.

Лекс оказался прав. Пара минут разговора на повышенных тонах с главным, если не единственным, редактором "Киевского мысленника" дала молниеносный результат. В конце беседы стало понятно, что уже на следующий день выйдет новый номер, который полностью опровергнет предыдущую статью, а взамен расскажет о всех сообществах и организациях Другого Киева.

— Вы понимаете, что газета не может жить без больших скандалов и ярких личностей, — оправдывалась редактор Иванка. — По сути мы не солгали, а просто подали информацию очень остро. К сожалению именно такой формат требует наш читатель.

Тае очень хотелось рассказать редактору, к чему привела повышенная тяга к сенсациям, высосанным из пальца, но вместо этого сдержанно заметила:

— Вы же понимаете, что у меня уже проблемы. Неужели нельзя описывать события именно в том ракурсе, в котором они происходили?

— Нельзя, — призналась редактор, чем тут же подкупила Таю. — Нельзя, потому что в другомирье редко что-то происходит. Последнее яркое событие — прошлогодний заговор и смерть князя. А в мире обычных людей такие события происходят ежесекундно. Но и от самой идеи периодического издания мы уже отказаться не можем. Она нужна, она раскупаема, только сенсаций нам катастрофически не хватает.

Тая уже давно не злилась на Иванку, ведь понимала, что сама не раз бывала в подобной ситуации — когда делаешь, что нужно, но совсем не хочется.

А после разговора, она почти летела к метро. Во всем теле появилась такая легкость, которую она не ощущала уже давно. Повинуясь порыву, она поехала не домой, а к Лексу. Нужно отвлечся! Ей хотелось выпить немножко вина, скушать пару ломтиков сыра, а может быть ей сегодня перепадет парочка нежных поцелуев... Но, конечно же, она не за ними едет! Конечно! Тут даже говорить не о чем! И думать! И представлять вовсе не обязательно!

Бутылочка из местного магазина надежно спряталась в вместительной сумке, а девушка спокойно шла по коридорам шумного студенческого общежития. Она ожидала, что возле комнаты Лекса как и в тот раз будет стоять толпа, но очень удивилась, когда никого не обнаружила. Вечеринка закончилась? Так рано? Тая решила, что обязательно спросит его об этом и открыла дверь.

Но ничто не могло подготовить ее к увиденному: Лекс склонился над лежащей девушкой и... целовал ее?!! Тут его спина вздрогнула, словно он почувствовал чье-то присутствие оторвался от чужих губ и заорал:

— А стучать не пробовал?

— Нет, — честно ответила травница, все еще приходя в себя от шока.

— Тая? — черт смотрел так удивленно, так испугано, что не оставалось сомнений...

— Таисия Борщаговская? — осипшим голосом спросила лежащая девушка и амазонка тут же ее узнала. Камилла — ее новая непримиримая слушательница!

— Простите, что помешала, — пискнула Тая и резко захлопнула дверь и бросилась прочь. Ей хотелось оказаться как можно дальше от этого места.

— Тая, погоди! — послышалось за спиной.

Она резко развернулась, подошла к Лексу, всучила ему в руки бутылку, а сама еще быстрее зашагала к выходу.

— Это не то, что ты думаешь, — неуверенно заметил Лекс, следуя за ней по пятам.

— Ты не можешь знать, о чем я думаю, — прошипела сквозь зубы она и с силой хлопнула дверью.

Глава 11. Козлы и Снегурки

— Что это было? — спросила полусонная девушка на диване, когда Лекс вернулся в комнату.

— Не обращай внимания, — пробурчал себе под нос черт, и неохотно добавил: — Солнышко.

— Как тут не обратишь? Это была Борщаговская, — слабо ответила она. — Она у нас, — зевок, — преподает травничество.

— Неужели? — безразлично поинтересовался Лекс.

— Тебе совсем не интересно! — упрекнула она.

— Ты не устала? — сменил он тему.

— Смертельно!

— Не хочешь поспать, Солнышко?

— Да... — пробормотала она и подмяла под весок подушку. — Лекс...

— Что, Солнышко?

— Почему ты не сделал меня темной?

— Спи, — ответил он, наблюдая за тем, как она засыпает.

— Скорей бы...

Как только девушка закрыла глаза, а ее дыхание стало размеренным и спокойным, Лекс потянулся к ее сумочке и достал студенческий билет.

"Камила", — прочитал он.— "Нужно запомнить..."

Он небрежно бросил карточку в сумку девушки и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

— Козел! — в сердцах выругалась Тая, носясь по кухне. — Именно так! Козел!

Петруша смотрел на хозяйку настолько удивленно, насколько это вообще под силу петуху, но травница совершенно не обращала на него внимания.

А если бы обратила — ему несдобровать!

В дверь осторожно постучали. Тая посмотрела на нее почти с ненавистью. Незваные гости приносят только плохие новости. Да и за последнее время она начисто забыла, что гостей терпеть не может.

Стук повторился и Тая ринулась к двери, ожидая увидеть там кающегося черта, но вместо этого чуть не набросилась на белолицую девицу в голубом полушубке.

— Вы кто?

— А разве вы меня не помните? — защебетала девушка. — Мы познакомились недалеко от Выбубицкого монастыря! Я — Снегурочка, а вы — великая амазонка Таисия Борщаговская!

Тая смотрела на восторженную посетительницу и никак не могла понять, что происходит.

— Во-первых, не великая, а во-вторых — не помню.

— Ну как же! Вы еще с ловами были и по поводу Мысленника возмущались!

— Хорошо, признаю, что знакомы, но все равно не понимаю, чем обязана.

— Ну, я просто подумала, что вы мне в городе поможете освоится.

— В городе? — переспросила Тая. — Освоится?

— Ну, да! — девушка незаметно протиснулась в дом. — Видите ли, я решила уехать от дедушки, а пойти мне не к кому, вот я и решила стать амазонкой — они же сестры!

— По оружию, — вставила Тая.

— И по оружию тоже! Но так важно доверять другим, работать одной командой и...

— Но вы пока не амазонка, — заметила Тая.

— Так скоро же стану, — махнула рукой незваная гостья и начала осматриваться.

— Простите...

— Меня можно на "ты", — перебила девушка и продолжила рассматривать начинку кухни.

— Так не делается. Нельзя ворваться в чужой дом и решить остаться только по тому, что сам так решил...

— А ты против? — удивилась девушка.

— Собственно говоря, да.

— Но почему?!? Я места много не займу и потом — это всего до тех пор пока я работу не найду, а там и свой угол сниму... Мне пойти некуда.

— Неправда. Ты можешь к дедушке вернутся.

— Ты не знаешь моего деда. Он очень жестокий. Он даже убийствами не гнушится!

— Не думаю, что он подымет руку на собственную внучку.

— А я вот не знаю. Лучше я тут останусь.

У Таи просто отнялся дар речи. Нужно проверить калитку на наявность надписи: "Место спасение попавших в беду девиц". Ей очень хотелось сделать две вещи: вытолкать нахальную Снегурку на улицу или звонком разбудить мавку-помошницу, чтобы спихнуть неожиданно привалившее счастье на ее покатые плечи. Она же любит всем помогать — вот пусть и попробует хоть раз как это на практике!

Когда раздался очередной стук в дверь, она только громко прорычала и покорно пошла отворять. Она уже приготовилась встретить на пороге шеренгу девиц, попавших в беду, как увидела Лекса.

— Ты?

— Я.

Тая окинула его взглядом, а через секунду отступила, пропуская внутрь.

— Спасибо, — удивленно ответил он. — Я боялся, что ты меня не пустишь.

— С чего бы это? — она мастерски изобразила ответное удивление.

— Ну, после всего.

— После всего — чего?

— Ты имеешь полное право злиться...

— Злится? А я должна? Да, мне неприятно, что я застала тебя в... щекотливой ситуации, но на то оно и студенческое общежитие, разве нет? — она старательно изображала из себя оскорбленную пуританку.

— Я не про это?

— А про что? — ее брови высоко взлетели.

— Я думал, ты обиделась, потому что я тебя обманул.

— Обманул? — ее глаза стали размером с блюдца.

Он несколько мгновений молча рассматривал ее, но все же ответил:

— Если удивление длиться больше секунды, значит оно фальшивое.

Она скривила рожицу:

— Если ты будешь пытаться поймать меня на лжи, никакой дружбы у нас не получиться.

— Дружбы? — теперь не понял он.

— Слушай, Лекс... Мне конечно приятно, что ты пытаешься меня охмурить, но... — она рассматривала угол между потолком и стеной, — если ты думаешь, что я так легко на это все куплюсь, то... — она выразительно усмехнулась. — Мне, как и любой другой, доставляет удовольствие слушать твою трескотню, но я не на секунду не забываю, кто ты, понимаешь?

Он словно пытался поймать что-то в ее глазах, но оно постоянно от него ускользало.

— Кажется, начинаю понимать, — ответил он с расстановкой.

— Лекс, я ценю то, что мы можем почти нормально общаться. Поверь мне. Мы, можно сказать, друзья.

— Я верю.

— Вот и славно, — улыбнулась она, похлопав его по руке. — Чаю хочешь?

Он опять углубился в изучение ее лица, а потом ответил:

— Хочу.

— Тогда усаживайся поудобнее, — улыбнулась она и сделала приглашающий жест.

Лекс прошел на кухню и сел за стол. Черт не сразу заметил, что он не единственный гость — на него с интересом уставилась совершенно незнакомая блондинка.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — засияла та. — Я — Снегурочка!

— А я друг.

— Жених? — в глазах девушки явно читался интерес.

— Слишком высока конкуренция, — засмеялась Тая.

— Но ты же амазонка! — удивилась Снежка.

— И что? За волосы их от него оттаскивать?

— Я все еще здесь, — напомнил Лекс.

— Прости, но тема увлекательная, — Тая весело улыбнулась, а черт подумал, что сейчас она совершенно не похожа на девушку, которую до глубины души задело произошедшее в общежитии.

— Тебя интересуют мои девушки? — он упал на стул и закинул ступню на колено.

— А у вас их много? — охнула Снежка.

— Твоя подруга, думает, что да, — хмыкнул он и смерил Таю озорным взглядом.

— Ты бы как-нибудь к нему в гости зашла, сама бы удивилась, — простодушно ответила Тая, а сама ойкнула, а Лекс улыбнулся почти плотоядно. — Я не то хотела сказать! — начала защищаться Тая.

— Что? — хлопала глазами Снежка. — Я не поняла, — призналась она, оглядываясь то на одну, то на другого.

— Милая девушка, — начал Лекс голосом кота, съевшего всю сметану в доме. — Таисия имела ввиду, что если тебе надоело быть милой, а тем более, если надоело быть девушкой — прошу в гости.

Снежкина распахнула рот и выпучила глаза — до нее, наконец, начало доходить, о чем, собственно, беседа.

— Лекс! — предупреждающе окрикнула его травница. — Скажи ей!

— Что? — сейчас он выглядел таким милым — сама невинность!

— Скажи ей, что пошутил, — рявкнула Тая.

— Я пошутил, — послушно сказал черт и тут же подмигнул.

— Лекс!

— Я сказал ей! Я все сделал, как ты просила, — запричитал он в комической манере вспыльчивого мужа-итальянца. — Женщины! Вечно они недовольны! Делаешь, как они говорят — негодуют, делаешь вопреки — истеричат...

— Не смешно, — отозвалась Тая, разливая горячий чай.

— Ну вот, пожалуйста! — всплеснул руками Лекс.

— Вы точно два сапога парочка! — засмеялась Снежка.

— Ну, знаешь ли, — пробурчала Тая, насыпая в одну из кружек пять кубиков льда.

— О чем я и говорю, — пробормотал Лекс, украдкой потянувшись за конфетой.

— Правда-правда! Ох, если б вы только слышали себя со стороны, — Снежка явно замечталась.

— Мы только друзья, — строго проговорила травница.

— Ну, раз вам так нравиться, — пропела Снежка и тут же подмигнула Лексу, пародируя его самого, на что парень скривил возмущенную рожицу скомпрометированной невинности, не забыв и при этом утащить еще пару конфет.

— Ох, как мне этого у дедушки не хватало, — мечтательно сказала Снежка.

— Чего? — заинтересовано спросила Тая, подсаживаясь.

— Общения, смеха... Я в жизни не смеялась так много, как за сегодняшний день. Все сидела дома одна или ходила по заснеженному пустому парку — вот и вся моя жизнь.

— Скучно, наверное, — покачала головой сочувствующая Тая.

— Скучно бывает, когда работы нет, а работа обычно есть, — возразила девушка, но затем ее плечики снова поникли. — Одиноко очень. А еще тоскливо. Внутри словно сгусток какой-то — все туже и туже, почти больно. Один раз я перестала терпеть и доверилась этой боли, позволила ей расти и сжигать меня... и только тогда я поняла, почему она меня мучит.

— И почему же?

— Чувствую, что есть что-то большее. Большее чем это, чем моя жизнь. Чувствую, что мир огромный и прекрасный и что я часть этого мира. И тогда мне стало очень тесно в дедушкином доме. Невыносимо!

— И поэтому ты пришла ко мне, — заключила Тая.

— Эх ты, бесчувственная! — шутливо упрекнул Лекс. — Ты же ее кумир!

— Я?

— Не я же! — усмехнулся Лекс. — Настоящий антипод всех угнетенных — живешь одна, никто тебе не указ, всех строишь налево-направо.

— Неправда! Я не такая!

— Такая-такая! — подбрасывал хворосту черт. — Бой-баба!

— Я не бой! — негодующе воскликнула Тая

— А вот с этим я не спорю, — сказал черт, окинув взглядом фигуру девушки.

— То есть не баба, понял?

— Да знаю, я знаю. Все кругом бабы бабами, а ты — богиня!

Снежка от смеха чуть со стула не упала, а Лекс с наслаждением рассматривал рассвирепевшее лицо хозяйки дома.

— Во-о-он! — заорала она.

— Женщины... — закатил глаза Лекс, потом выпил чай залпом вместе с заваркой, по-гусарски кивнул Снежке и решительным шагом направился к двери. За ним по пятам следовала травница, уперев руки в бока. Лекс разыгрывал оскорбленного вплоть до скрытого от Снегуркиных глаз предбанника, в котором резко развернулся к Тае, прижал ее спиной к стене и горячо прошептал:

— Моя богиня.

— Прекрати, — тут же растерялась Тая.

— Что прекратить? Я же ничего с тобой не делаю.

— Не правда! — шикнула на него травница.

— Тогда ты мне скажи, что в этом такого?

— Я... Ты... Отпусти в общем!

— Мы же друзья, — пожал плечами Лекс. — Неужели я не могу обнять друга?

— Друзья так не обнимаются.

— Мы особые друзья.

— Пусти, Лекс, — попросила она с жалобными нотками в голосе.

— Ты же амазонка, — напомнил черт. — Заставь меня.

— Чего ты хочешь?

— То, чего я хочу, мне все равно не получить, — сказал он немного отстраненным тоном, а потом обратился к ней: — Но я точно знаю, чего я не хочу. Я не хочу быть тебе другом.

Тая пожала губы, произнеся:

— Значит, будешь врагом.

— Моя маленькая рыжая богиня, ты сама-то в это веришь? — спросил он и почти приблизился к ее губам, но вместо этого, чуть отстранившись, крикнул внутрь: — Снежка, приглашаю вас на Коляду — будет весело! Уговаривать амазонку поручаю тебе!

— Класс! — послышалось из кухни и тут же посыпались восторженные вопли.

— Вот так-то, — шепнул черт Тае в ухо, после чего нежно поцеловал ее ладонь с обеих сторон и испарился.

— А как ты думаешь, где будет праздник? А кто там будет? Народу будет много? А что они все оденут? А мы что оденем? Туда нужно одевать вечерние платья, как на венский бал или нужно пойти в джинсах? Не хочется же по такому случаю впросак попасть, а-то оденешь платье в пол, перчатки по локоть, туфли со стразами, а окажется, что будет уличная вечеринка с блинами и водкой, а ты как дура, подолом снежки собираешь! Нет-нет-нет, тут нужно хорошенько все обдумать! А вдруг я там встречу Его! Ну, того самого — и бац! И любовь. И цветы. И белые лошади. И свиданья под луной. И он с придыханием скажет: "Ты моя единственная навечно!" Ах! ...а я в джинсах и тулупе! Нет, нельзя это все так оставлять! Нужно Лексу звонить, расспросить его хорошенько, что да как, а потом наряд придумать, образ так сказать. К стилисту пойти нужно, чтобы прическу сделал, накрасил... на что там накрасил! Нужно ресницы нарастить, да и вообще татуаж сделать, чтобы даже в снегопад макияж на месте остался. Точно! Но с платьем-то так просто не решить, да и прическу нельзя лаком "бетонировать", а то к волосам не притронешься без омерзения, правильно я говорю, Тая?

Уже несколько дней Снежка готова была говорить только про "бал". И говорить много. На вторые сутки Тая не выдержала и повела ее в гости к Санычу, надеясь, что домовой сумеет если не переубедить ледяную девицу, то хотя бы "переговорить", потому как у нее самой уже отваливались не только уши, но и язык, так что она, нацепив самку вежливости, стоически выдерживала небывалое испытание. Э... стоп. А почему так тихо? Травница повернулась к Снежке: ротик приоткрыт, брови подняты... наверное, что-то спросила. И ждет ответ.

"Вот, черт!" — подумала Тая и наугад сказала: — Да.

— Вот и я говорю да-да и еще раз да! Все нужно держать под контролем! Все до мельчайших деталей. Такой шанс! Такая возможность! Еще ни в коем случае нельзя упускать...

Тая подумала, что и правда "черт", ведь именно с легкой руки, вернее языка Лекса, жизнь превратилась в маленький ад. Она уже дня два раздумывала, как так случилось, что Снегурочка поселилась у нее и воспринимает ее как лучшую подругу.

С чего бы это? Вроде и на дверь не укажешь, но и жить стало практически невыносимо. Одно радовало, что вечером она сбежит на совещание Амазонок — там хоть про праздник Коляды трескотни будет меньше.

Они подошли к знакомой калитке и Тая ускорила шаг, боясь, что если не поторопиться, то придушит Снежку прямо при всем честном народе!

— Здрасте-здрасте-здрасте! — обрадовался гостям Саныч. — Как дела?

— Нас на бал пригласили! — вместо приветствия и знакомства защебетала Снежка. — Вот мы обсуждаем, что одеть.

— Серьезная задача. И что решили?

— Так не знаем же ничего! Лекс не сказал, где будет праздник, а я уже три дня голову ломаю!

— А ты Борщаговская, что надумала? Во что, боярыня, на Коляду облачаться будешь?

— А я давно решила, — устало ответила травница. — Пижаму одену.

— Какую еще пижаму?!? — в ужасе вскричала Снежка.

— Ну, махровую, розовую со слонятами.

— Слонятами? — в изнеможении переспросила Снежка. — Но.. но... я же с тобой буду! Что они про нас подумают?!?

— Никто обо мне ничего думать не будет, потому что я дома остаюсь, — ответила Тая.

— Но... но... — Снежке только и оставалось, что глотать воздух, а Тае — опасаться того, что случиться, когда она его все же наберет достаточно.

— Кстати, познакомься, Саныч.

— Очень... приятно... — даже не глянув на домового, ответила она и тут же выпалила: — Ты не идешь?!?

— Нет.

— Но как же так! Мы так долго планировали!

— Это ты планировала, не я, — строго напомнила Тая. Присутствие Саныча предало ей силы.

— Но нас же вместе пригласили.

— Пригласили — не обязали. Я никуда не хочу идти!

— Но как же так?!? Я всю жизнь о бале мечтала!!! — на глазах Снежки выступили слезы и в она вихрем выскочила из дома.

— Вот, выходит, они какие — Снегурки! — поцокал языком Саныч, а Тая свалилась на стул, подперев руками подбородок. — Не переживай, остынет — вернется.

— Может быть я сейчас скажу страшную вещь, но я обрадуюсь, если не вернется, — тихо ответила Тая. — Устала переживать за малознакомых девиц.

— Хм, — Саныч задумчиво откусил овсяное печенье, внимательно наблюдая за травницей.

— Просто раз в раз все развивается по до боли знакомому сценарию — откуда не возьмись, но на моем пути возникают беспомощные девы, вечно нуждающиеся в опеке и каждый раз почему-то именно мне приходиться одевать сияющие доспехи...

— А что в этот раз не так? — удивился Саныч. — На вид баришня безобидная, хоть и капризная по-свойски.

— Все они одинаковые, — покачала головой Тая. — А еще на мне сообщество амазонок и целый класс юных ведьм... Мне кажется, что еще чуть-чуть и я не выдержу!

— Отправь ее домой, к Зюзе, — посоветовал домовой.

— Слов найти не могу и сил, — призналась Тая. — Что мама, что бабушка всегда говорили, что в мире мужчин женщине не просто и что им помогать нужно. И помогали же! Всем, кто приходил в поисках поддержки. Только меня одной на всех не хватит. Не могу всех спасти.

— Да, не перспективную науку тебе родительницы преподавали. Чего ж так трепетно они к барышням относились?

— Думаю, потому что сами без мужей были — все на своих плечах и дом, и дите, и ремесло, а как вкусишь несчастливой бабьей доли. Вот и жалели всех, пока вдвоем.

— Но ты сейчас одна-одинешенька, — покачал головой Саныч. — Кто ж тебе поможет?

— А я тебе и так скажу — никто, — невесело улыбнулась тая. — Бабушка всегда говорила, что сильная ведьма должна быть сильной женщиной и что в жизни, что в ремесле своей силой делиться, — Тая задумчиво взглянула в окно, а глаза ее еще больше погрустнели. — Но моя сила уже на исходе.

— Авось не так все страшно? — несмело спросил домовой.

Тая покачала головой, но Саныч видел, что еще чуть-чуть и на глазах амазонки выступят слезы бессилия.

— Тая, все как-нибудь уладиться. Не унывай, а? Хочешь печеньку?

— Печеньку — хочу, — кивнула травница, вытирая так и оставшиеся сухими глаза.

— Вот и умница! Не то, что Поля: "Саныч, не подсовывай мне сладкое, мучное и жирное, я и так рискую в новое платье не влезть, а тут ты еще!"

— В ежовых рукавицах тебя держит, да?

— Та! — махнул рукой домовой. — Она опять стала тут гостьей. Уж не знаю, кто дому больший хозяин — она или я. Кики вообще от рук отбилась, дворового я прогнал еще в прошлом году, так что не у одной тебя проблемы с житьем-бытьем.

— Хотелось бы мне тебе соврать, но думаю, Поля вряд ли из дворца сюда переедет.

— Вот и я о том же. Не вернется она сюда, хоть тут и корни ее.

Оба вздохнули и отпили чаю.

— Зато ты захаживаешь — уже хорошо.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Тая.

— Такой настой мне больше по душе, — довольно ответил Саныч. — Тут мой дом, а ты гость, значит это я в жилетку плакаться должен!

— Неужели? Впервые слышу о таком правиле!

— Ты почаще в гости приходи и не такое узнаешь! Кстати, оскорбленная добродетель что-то долго обижается...

Но как оказалось, она просто нашла благодарные уши — дверь распахнула Лика и радостно завижжала:

— МЫ ИДЕМ НА БАЛ!!!

Глава 12. Городские тени

Тая обгоняла даже бабушек, несясь к эскалатору. Она опаздывала, что было вовсе не к лицу главной амазонке страны, а причина и вовсе неуважительная — обсуждение бала, причем "слинять" побыстрее ей не удалось несмотря на все приложенные усилия. Со Снежкой в этом вопросе можно было прикинуться вазой, но с Ликой тот же номер не проходил. Во-первых, она и слышать не хотела, что кто-то на этот бал не идет, во-вторых, считала, что любая мелочь заслуживает самого пристального внимания. В конечном итоге весь разговор сузился до: "Тая, ты должна пойти... НЕТ, ты просто ОБЯЗАНА!"

Девушка так и не поняла, почему она кому-то что-то должна, а уж чем более чем ему же обязана, но сбежать оказалось намного легче, чем переубедить двух "тусовщиц". Часто бывает так, что схожие между собой люди не находя общего языка, а тут спелись вроде так и было!

Тая вылетела из метро и устремилась к переходу — за ним два шага и она уже в зале заседаний. Тут она чуть было не наткнулась на двух злыдней, которые спаивали непутевого мужичка. Думала проучить, но вспомнила, что кроме Старого Порядка существовал негласный закон про оковыту — и он провозглашал невмешательство, ведь ее насильно в горло никому не заливали и даже обычные люди знали, что она вредна, правда не догадывались, что вместе со здоровьем она способна вытянуть и душу. Тая поморщилась — раньше такого не было, чтобы прям при свете белого дня, но тут же вспомнила про опоздание. Распахнув тяжелую дверь зала, она поняла, что никто даже не заметил ее отсутствия — все без исключения амазонки что-то восторженно обсуждали, сбившись в маленькие группки.

— О, Таисия, — обрадовалась мавка-помошница. — Ты как раз вовремя, чтобы решить дилемму.

— Дилему?

— Мы с магичками решили, что на праздник Коляды амазонки должны прийти в военной форме, а остальные считают, что мы должны одеть платья, как все.

— И это дилемма? Я только что на улице видела, как оковитой спаивают! Днем, а вы не можете решить, в чем пойти на вечеринку?!?

— Кого-то спаивают каждый день, а праздник Коляды только раз в год бывает!

— То это тревожный сигнал! Это значит, что проблема с химерами не решена. Порядка нет!

— Это все домыслы, — тихо ответила мавка. — Девочки правы — кого-то постоянно спаивают.

— Ночью, — твердо ответила Тая. — Я предлагаю обсудить этот вопрос. Беспредел продолжается, химеры недовольны несмотря на все меры. Я понимаю, что им мало обещания Ящера, поэтому нужно придумать, какие гарантии в защите их прав можно предоставить на данный момент. Они должны вернуться на свои посты.

— А наряд как же? — послышалось с задних рядов. — Если мы сейчас не решим, то никто к празднику подготовиться не успеет. Наряды нужно прямо сейчас если не шить, то покупать!

— Да!

— Да-да! — раздалось с разных уголков зала.

— Кроме того, мы ничего не сможем сделать, — ответила мавка. — Даже если станем патрулировать улицы вместе с княжеской дружиной. Сами посудите — мы подорвем авторитет княжеской власти. Если бы не было той статейки, то охрану улиц можно было бы объяснить повышенной социальной ответственностью, а сейчас это все равно, что пошатнуть авторитет власти.

Тая прикрыла глаза — опять "Мысленник"!

— В этой ситуации лучше всего выждать, — подтвердила обычно молчаливая Урса. — Лучше уж мелкие беспорядки, чем гражданская война.

Тае все это не нравилось. Если даже злыдни так распоясались, то чего можно ждать от верлиок, чертей и демонов? Темное Царство неспокойно и это чувствовали все, но поделать никто ничего не мог до тех пор, пока химеры не вернуться к своим оборонительным обязанностям. Да, возможно они все еще на постах, но работают явно спустя рукава — это не могло не настораживать. Слишком опасны смутные события в полугодие главенствия темных сил на земле. Равновесие все еще очень шаткое, а темные уверенны в возможности победы после того, как им удалось убить предыдущего князя.

— Мавка сказала правду — нельзя расшатывать нервы порядковцев вмешиваясь без крайней необходимости.

— И то верно, — добродушно ответила она и предложила: — Как насчет того, чтобы каждая сама себе наряд выбрала?

— Но мы же амазонки! Мы должны быть узнаваемы.

— Но мы и женщины, — возразил кто-то из зала. — Не хочется на вечеринке быть чьим-то клоном.

Все радостно закивали, а кое-кто зааплодировал.

Сама Тая задумалась о том, а не поговорить ли ей с Миром инкогнито. Ее мучило дурное предчувствие.

Тая сидела на кровати пока Лика, Слава и Снегурочка в буквальном смысле забрасывали нарядами.

— Я вам еще раз повторяю: НИКУДА Я НЕ ПОЙДУ!

— Пойдешь, — ехидно ответила Лика. — У тебя нет выбора.

— Когда она так говорит, — заметила Слава, — с ней спорить бесполезно.

— Вот и я о том же! Нельзя такой случай упускать! Это просто преступление!

— Тем более Коляда — самый веселый праздник в году.

— И нечисть его любит почти так же, как три главных темных праздника, — послышался голос Совы, которая сидела в углу комнаты и красила ногти черным лаком и тут же пояснила пораженной Снежке: — Вальпургеева Ночь, Хеллоин и Ивана Купала.

— А нас черт пригласил, — вспомнила Снегурочка.

— Черт? — удивилась Слава. — Лекс, не Мир?

— А что Мир? — удивилась травница.

— Так во дворце прием — вот нас и пригласили, как подруг Полины. Она и тебе просила передать, да тебя дома не оказалось, вот мы и пошли к Санычу домой.

— Так это в корне меняет дело! Конечно, я иду!

— С чего это такая перемена? — насторожилась Снежка, а Тая тем временем встряхнула зеленое платье.

— Какая разница? — заулыбалась Лика. — Главное — клиент готов!

За пару часов до выхода Тая вытолкала Снежку из своей комнаты, под предлогом, что той нужно принять ванну, а сама просто хотела настроиться. Бабушка всегда говорила, что Коляда — очень опасное время. Мало того, что издревле празднование затягивалось на неделю, так еще и вреди простых людей часто скрывалась нечисть, ведь именно сейчас середина полугодия, когда на земле главенствует Темное Царство, посему нужно быть во всеоружии. Она засунула охотничий нож в сапог, закрепила серп на плаще, а золотую цепь-оберег вместо одела не на шею, как обычно, а намотала на руку, в красиво завитой прическе спряталась длинная прочная булавка, а в глубоком вырезе специальное маленькое лезвие, которым при желании можно было легко вспороть горло.

Она собиралась так, словно шла на кровопролитную войну, но лучше уж как следует подготовиться, чем в критический момент кусать локти. Все кругом делали вид, что все хорошо, но амазонка нутром чувствовала, что каждый день былая уверенность все больше походит на иллюзию.

На самом деле "дворец" отнюдь дворцом не был. Вернее, его тщательной спрятали за обликом обычного нарядного здания на Софиевской площади. Все потому, что народец другомирья не хотел афишировать ни своей власти, ни своего существования.

Балы во дворце устраивали редко, а когда такое случалось — тому всегда была причина. Тая не сомневалась, что виной на сей раз стало Восстание Химер. Наверняка Мир решил задобрить Темное Царство, устроив прием на их честь, ведь Зимнее Солнцестояние, или Колядане только поворот Солнца на весну, это еще и середина "темного" полугодия. И как не повезло, что Химеры решили вспомнить о своих правах именно в этот период.

Слава остановила автомобиль в переулке рядом с входом во внутренний дворик.

— Так, вы идите, а я еще место для парковки поищу.

Снежка поправила маленькую диадему и ответила:

— А ты точно не хочешь, чтобы мы поехали с тобой?

— Не могу поверить, — заметила Тая. — Ты так долго готовилась к этому вечеру, а теперь зайти боишься?

— Ничего я не боюсь! — обиделась Снегурочка. — Просто полугодие не располагает, да и химеры подходы к Софиевской площади не стерегут, а это пойди опасно...

— Значит так! — Скомандовала Тая. — Снежка, Лика и Сова идут вперед, а мы со Славой подойдем после того, как машину припаркуем.

Сова кивнула и вышла из машины, Снежка нерешительно последовала за ней, а Лика, сражаясь с большим бардовым бантом на корсаже платье-футляр, поинтересовалась:

— А вы точно придете?

— Куда ж мы денемся. Или зря приезжали?

Когда девушки вышли из машины, Слава сказала:

— Как хорошо, что ты осталась меня проводить. Я стеснялась кого-то попросить, а припарковать машину около дворца все равно не удастся.

Тая кивнула. Ей бы и самой сейчас без надобности не хотелось бы в городе по подворотням лазить. Как и предполагали, они заехали в один из соседних тихих двориков и без труда нашли место для парковки.

— Свято место пусто не бывает, — с сожалением сказала Слава и выключила двигатель.

— Но пока пусто, нужно этим пользоваться. И потом, мы здесь ненадолго, — сказала Тая и вышла из машины.

— Ты сама-то в это веришь? — поддела подруга, которая тут же выскочила наружу и захлопнула за собой дверь.

— Остается только надеется, что вечер будет таким же скучным, как и всегда, — ответила она, рассматривая свое отражение в окнах машины. Вышиванка, юбка не сковывающая движений, красные сапоги и в тон им пояс — что может быть более национальным, учитывая венок на голове. Тая застегнула пальто

— Ты бывала на приемах?

— Обычно наши власти предпочитают если не относиться лояльно к общественным начинаниях жителей другомирья, то хотя бы делать вид, что так и есть. По долгу службы приходилось. Старый князь любил показать, что власть с народом.

— А сейчас?

— Все знают, что Миру не до того.

— Ну, ясно. Химеры, проблемы, молодость...

— Все это видят, понимают, поддерживают. И не нужно забывать, что отец умер у него на глазах...

Тут Тая заметила, что по соседней стене быстро движется какая-то тень. Она подняла взгляд и единственное, что успела — оттолкнуть Славу с дороги несущегося на них чудовища.

— Чур! — крикнула Поля, и верлиоку отбросило на несколько метров, что дало возможность выхватить серп. Неудачный выбор — в ближнем бою с таким монстром справиться очень трудно, но уже поздно сетовать — еще секунда и все ошибки придется исправлять на практике — в бою.

— Ярило помоги! — вступила в схватку Слава, запустив в противника огненный шар, лапа верлиоки загорелась, а в воздухе потянуло жженой шерстью. Тая думала, что перед силой огня он отступит, но чудище просто прокатилось по сырому асфальту, мигом потушив пылающую руку.

Обе ведуньи сделали шаг назад. Нужно было что-то хитрее.

— За спину, — скомандовала Тая, приняв боевую стойку.

— Черт-черт-черт, — заныла Слава и стала чуть поодаль, готовясь запустить еще одну огненную сферу.

Верлиока больше не терял времени и нечеловеческими прыжками приближался к девушкам. Тая закричала и побежала навстречу. В прыжке она схватила его за бороду, дернула вверх, оголив шею монстра, что есть мочи резанула по горлу. Туша частично потеряла прыть и пала ниц.

Стоило коснутся земли, травница тут же отскочила подальше.

— Оно мертвое? — тихонько спросила Слава.

Тая внимательно смотрела на груду лохмотьев, но подойти не решалась.

— Быстро! — выдавила она. Они развернулись, чтобы бежать к машине, как Тая спиной почувствовала движение. — Нет!

В следующую секунду в них словно грузовик врезался. Слава без чувств упала на асфальт, а Таю окровавленный монстр прижал к стене, оголив ряды острых зубов. Девушка не стала ждать мести, а выхватила нож из сапога и всадила в нелюдскую плоть. Чудовище взвыло вновь и тут же получило еще один удар уже серпом, потом снова удар — ножом в шею. Верлиока пытался вырваться из кровавых объятий своей "жертвы", но сегодня был не его день. Он издал последний душераздирающий вопль и издох.

— Хватит вам уже! — послышалось откуда-то сверху. — Алкоголики малолетнике! — после чего звучно захлопнулось чье-то окно.

Тем временем Слава пришла в себя, поднялась и обнаружила Таю, сидящую верхом на мертвом одноглазом монстре.

— Ничего себе, — промямлила она.

— Их не должно здесь быть. София в каких-то двухсот метрах.

— Тая?

— Нужно что-то с этим делать, — сказала она, и вытерла рукавом чужую кровь со щеки. — И быстро.

— Как же страшно!

— Бери себя в руки. Нужно эту глыбу засунуть в мусорный бак. Через пару часов от него ничего кроме тряпья не останется, но и за это время случайные прохожие наверняка смогут его рассмотреть в деталях. Пальто, похоже, пропало.

— Не могу поверить, что ты вот так просто убила верлиоку!!!

"Если бы ты только знала", — подумала травница, а саму передернуло.

— За дело и скорей отсюда, — прошептала Тая и подхватила жертву за плечи.

Во дворце их приняли словно высокопоставленных особ — на высшем уровне.

— Да, не так я представляла себе празднование Коляды, — сказала Тая и подхватила бокал шампанского с подноса. — Все как всегда. Аж тошно.

— Раз все как всегда, то чему удивляться? — спросила Слава.

"Надеялась, что Лекс придумает что-то поинтереснее, потому и пригласил" — подумала Тая, а в слух произнесла: — Как-никак один из самых веселых праздников в году.

Он подошли к подругам:

— Ну как дела? — спросила Слава.

Сова оторвалась от своего бокала и прояснила обстановку:

— Лика пошла к столам со сладким и пока ее никто не видел. Снежка полностью разочарована — мы тут уже двадцать минут, а ее не просто замуж, даже танцевать никто не позвал. А я скоро сопьюсь окончательно.

— Полю и Мира кто-нибудь видел? — невзначай спросила Тая.

— Пока не показывались, — ответила Сова. — Может ну его? Поедем отсюда! Я бы лучше пиццы поела... ил бифштекс с кровью.

— Рано, — сказала Тая. — Не хорошо так просто уйти, даже появления князя не дождавшись. Придется терпеть.

Кроме того, ей очень нужно поговорить с Миром и она ни за что не уйдет, пока этого не сделает.

— Ну что, девочки, как вечерок? — улыбнулся Лекс. — Успели скиснуть или еще помаринуетесь?

Сова наградила его тяжелым взглядом, а Тая отвернулась и начала рассматривать собравшихся. Тут ее взгляд остановился на знакомом лице, причем его обладатель целенаправленно двигался в их сторону. Уже через минуту перед ними стоял Константин Макарович.

Сова и Слава в унисон поздоровались, а Тая ограничилась кивком.

— Здравствуйте, девушки, — поприветствовал он и обратился к травнице. — Танцуете?

Тая снова кивнула, положила ладонь ему на локоть и позволила себя увести в центр зала.

— И как вам вечер, коллега? — спросил он во время наклона

— Честно говоря, каждый прием очень похож на предыдущий. Даже выпивка все та же.

— Я каждый раз думаю, что так задумано.

— Вывести гостей из себя однообразием? — спросила она и заметила как Лекс пристально за ними наблюдает через весь зал. Если кто и далек от спокойствия, так это он.

— Нет, чтобы жители другомирья не стремились быть здесь гостями. Все-таки дворец не место для вечеринок.

— Мы с вами хорошо знаем, с какой целью все организовано, верно? — решила не ходить вокруг да около девушка. — Все может плохо кончится. Бунты продолжаются, несмотря на все меры, князь молод и неопытен, а Темное Царство чувствует себя уверенно, как никогда, верно?

— Если вам кажется, что что-то назревает, то...

— "Кажется" к делу не пришьешь, — возразила Тая. — Неужели вам совсем не интересно? Или все равно, какому хозяину служить?

Теперь уже партнер посмотрел на нее удивленно:

— Вы пытаетесь меня в чем-то обвинить?

— Лично меня выводит из себя далеко не декорации и публика в этом зале, а то, что всем все равно и никто ничего не делает! — она осмотрела полный зал людей, которые выпивали и смеялись в то время как ее и Славу каких-то двадцать минут назад чуть не убили возле соседнего дома.

— Проблема амазонок в том, что они могут действовать в открытую и только так. Для вас двойные игры и подводные камни такие же пустые звуки, как и уважение к природе личности, будь то князь, Персона, волхв или простой преподаватель.

— Вы кто угодно, но не простой преподаватель.

Его глаза сузились.

— А что, если я вам скажу, что любое вмешательство что мое, что князя может обойтись намного дороже, чем нынешние беспорядки?

— По улицам ходить уже не безопасно.

— Судя по запаху дурной крови, от вас исходящему, вы правы. Мне правда жаль.

Тая поджала губы.

— Я не верю, что тому, кто знает, но ничего не делает — жаль, — ответила она с чувством, но тут поняла, что музыка закончилась.

Констянтин Макарович поклонился и до нее по-настоящему начало доходить, как тяжело Миру среди этих двуличных ханжей — волхвов. А еще она поняла, что разговаривать с молодым князем нет смысла. Он и так все знает, но сделать ничего не может. Это у них в сообществе все проблемы решались вслух и на общем собрании, а во дворце одно говорили, второе думали, третье — делали, а цель у каждого пятая. И что можно сделать в такой ситуации? Подогнать Ящера в его решении, надавить? А дальше что? Она прекрасно понимала, что волхвы затянут дело настолько, насколько смогут и отнюдь не потому, что желают прихода к власти Темного Царства. Новая персона — это одна шестая решения в вопросах, касающихся химер, а химеры — части многих зданий. Если они согласятся признать химер полноправным видом, то потеряют весомую часть власти в городе.

Почему она раньше об этом не подумала!

Тая вдруг поняла, что единственное, что заставит их принять такое решение — это открытая кровопролитная война. Остается только надеется на совет "братчин", но они подобны совету амазонок — каждый тянет воз в свою сторону. В некоторых районах столицы химер вообще нет, так что и голосовать за приобретения ими права голоса никто не будет. Просто из жадности.

Был еще один вариант — созвать Вече. Только вот в случае, если решение не будет принято в положительную сторону и будет признано право химер на отдельный вид и том Старого Порядка, то ее, как без особой надобности созвавшего Вече, казнят.

Нет, можно было бы, конечно, но она прекрасно понимала, что признать статуи живыми существами мало кто согласится. Пока рано. Слишком мало жертв. Слишком мало страха, для того, чтобы жители другомирья изменили Порядок.

Тае стало не по себе — она рассуждает как волхв! Но делать нечего — нужно сцепить зубы и держать серп наготове.

Тем временем она имела удовольствие наблюдать, как через центральный вход зашел Кощей при полном параде.

— Куда мы катимся? — прошептала она себе и тут же почувствовала спиной тепло.

— Или точнее, куда катится Мир, — ответил Лекс, протягивая ей еще один бокал шампанского.

— Мир не может ничего сделать, — покачала она головой. — Хоть бы мину для Темного Царства сберечь.

— Милая травница, неужели ты не понимаешь, что если даже тебе, молоденькой девушке с Борщаговки, это видно, то можешь не сомневаться, отчетливо видно всем окружающим.

Тая хотела обругать его, но вместо этого просто поджала губы. Он прав и, возможно, устраивать этот прием было не лучшим решением.

— А ты и рад?

— Если бы не Полина, мне было бы все равно, — сказал он честно. — Моя маленькая общагская "пивоварня" будет работать и в плохие времена, и в хорошие. Но так как Мирослав Суздальский, по совместительству новый князь — жених моего лучшего друга, мне, как и тебе, происходящее вовсе не по душе.

— А если придется выбирать? — Тая повернулась к нему и посмотрела в глаза. — Между ними и нами?

На какое-то мгновение, они утонули во взгляде друг друга, но из волшебства их грубо выкинуло восклицание:

— Алексей, милый, ты тут? Как я рада! Я хочу танцевать!

Лекс поморщился, но все-таки повернулся к Камилле.

— Как скажешь, Солнышко.

Теперь настала очередь Таи морщится. "Солнышко!" Было бы даже смешно, если не было бы так противно.

Девушка не собиралась наблюдать, как ее ученица вырисовывает с чертом пируэты и поискала глазами подруг. Она не удивилась, что приятель Лекса Роман уже подбивает клинья одновременно и к Лике, и к Снежке, а Сова и Слава весьма неодобрительно за этим наблюдают. Травница двинулась в их сторону. Как раз вовремя, потому что Рома уже успешно гнул свою линию:

— Девчонки, я считаю, что если мы останемся здесь хотя бы на пять минут, то либо отравимся шампанским с креветками, либо умрем в муках от... тоски! Предлагаю сменить дислокацию и поехать на настоящую вечеринку!

— Я согласна, — восхищенным шепотом поддержала Лика. — Я уже все попробовала, рецепты записала — можно ехать.

— Надеюсь там мужчины не такие чопорные, — сказала Снежка, без всякого удовольствия осматривая зал.

— Никуда мы не поедем, — разочаровала всех Тая.

Роман не сдержался:

— Так мы ж за вами и приехали! Лекс еще всю дорогу жаловался, что не уточнил, какой именно бал имеет ввиду. На это сборище из темных только Кощей и посмеет прийти и то лишь за тем, чтоб в новом камзоле покрасоваться. Я говорю про НАСТОЯЩУЮ вечеринку! Это же Коляда!

Ну, уж нет, она пришла сюда только для того, чтобы с князем поговорить, но сейчас момент ей вовсе не казался подходящим. Вместо того, чтобы Мира доставать, нужно придумать, как выбраться из ситуации с наименьшими потерями, но подходящий план на ум не приходил.

Глава 13. Темный праздник.

А Лика тем временем положила ей подбородок на плечо и заурчала:

— Ну, пожалуйста! Мурр?

Казалось, от нежного урчания у девушки даже веснушки преждевременно проступили.

— Это неразумно, — обрезала Тая.

— Сегодня же Коляда и потом нас даже не трое, нас пятеро! Да и Лекс не позволит, чтобы с нами что-то дурное случилось.

— Ему сейчас не до нас, — ответила Тая и кивнула в сторону танцующей пары. Ей показалось или Лекс не сводит с нее глаз даже танцуя с другой?

Тут Роман шутливо приобнял Таю с Ликой со словами:

— Девочки, зачем вам Анчутка, если у вас есть я?

Тая дернулась, сбрасывая его руку.

— Мы не поедем.

— А я — поеду! — вдруг заявила Снежка. — Я-то думала за пределами дедушкиного дома настоящая жизнь, а тут молодые девушки ведут себя как столетние кумушки! Я хочу праздника! Хочу Коляду! Хоть раз в жизни!

— И правда, Тай, даже стыдно, — закивала Лика. — Вот как стукнет тебе восемьдесят...

— Сто восемьдесят, — поправила Слава, но под суровым взглядом травницы — сникла. Обе знали, благодаря кому они сейчас здесь.

— Да. Вот тогда и будешь от невинных развлечений отказываться, — настаивала Лика. — Нет, девчонки, не годиться так!

Тая внимательно посмотрела на каждую, но тут же с усталым вздохом сдалась, предложив компромисс:

— Но вы можете поехать и без меня.

— Как бы не так! — уперла руки в боки Лика. — Нас-то никто не приглашал! Мы к тебе и прилипли подобно банному листу только потому, что Лекс шоу-программу обещал, о так бы мы... — она не договорила, потому что Слава закрыла ей рот рукой и договорила за подругу: — В общем, без тебя — никак.

Тая издала недовольное мычание, а потом прошипела:

— Ладно, но если поможете мне по-тихому слинять через час.

— Где наша не пропадала, — подмигнула Лика.

— Так что драки не будет? — разочаровался Рома.

Тем временем в зале появился князь с невестой. Лишь беглого взгляда на затравленное выражение лица подруги хватило, чтобы понять, что сегодня к ним не пробраться.

Тем временем закончился танец и рядом появился Лекс с повиснувшей на нем Каммилой.

— Ну что, натанцевались, можно ехать? — спросил с завистью Роман.

Лекс только кивнул, а Камилла вальяжным жестом потянулась за шампанским. Тая не помнила, когда один вид симпатичной девушки настолько ее раздражал.

— Ладно, вы потихоньку закругляйтесь, а через двадцать минут выходите на улицу, а мы со Славой за машиной.

— За какой машиной? — оживился Лекс.

— Не пешком же мы сюда пришли, — строго сказала она.

— Да мы всех подвезем! — расщедрился Рома.

— У Анчутки, — с нажимом ответила Тая, а Лекс вздрогнул от собственной фамилии ее в устах, — машина не резиновая.

— Она дело говорит, — сказал Лекс. — я с ними пойду, а вы постарайтесь здесь не зачахнуть.

— И я с вами! — обрадовалась Камилла.

— Плохая идея, — теперь уже Лекс говорил недовольно.

— Замечательная! Тем более, чем больше народу, тем интереснее!

Тая передернула плечами, Лекс глянул на нее исподлобья, Камилла ничего не поняла, остальные поежились, а Лика издала мечтательный вздох.

Стоило четверке выйти на улицу, как Лекс потащил Камиллу в сторону припаркованных такси. Парочка шумно спорила. Кажется, Лекс уговаривал девушку поехать домой, но она наотрез отказывалась. Парень даже успел затолкнуть ее в салон, но она отчаянно пыталась выбраться, когда в качестве последнего аргумента черт ее поцеловал, Тая резко отвернулась и пошла в сторону припаркованной машины, а Слава с криком "Подожди меня!" побежала за ней.

Тая боялась разрыдаться при подруге, хотя ее разочарование давно видно не вооруженным взглядом. Оставалось только крепится и кутаться в одолженное у Снежки пальто — той оно все равно только для красоты.

Тут где-то сзади раздались быстрые шаги. Тая выхватила серп, готовая вновь сразиться с верлиокой, но на проверку это оказался Лекс. Впрочем, и черта ждал прием не ласковый.

— Что ты здесь делаешь? — строго спросила Тая.

— Так я же обещал вас проводить. Чего вы убежали?

— Я думала, ты девушку свою проводишь. Прямо до постели.

Лекс на секунду замер, а потом осторожно ответил.

— Все что ты видишь, это не то, что ты думаешь.

— Конечно же "не то"! Конечно! Не хочешь тогда объяснить?

Лекс открыл рот, словно собираясь что-то ответить, но потом словно передумал и выдохнул:

— Ты не поймешь.

— Куда уж мне! — с нотками боли и разочарования.

— Прости. В какой-то момент все вышло из-под контроля.

— Избавь меня от подробностей, ладно?

— Прости, — повторил черт.

— Да ладно тебе! Мы ж друзья, — сдалась, наконец, Тая. — Не мое дело кто у тебя в постели.

Лицо парня можно было бы сравнить разве что с каменным изваянием.

— Твое, но сегодня из этого разговора ничего хорошего не получится.

Тая поддела носком туфли кусочек льда и ответила:

— Думаю, не только сегодня.

— Прости.

— Забыли.

— Пойдемте к машине, — робко предложила Слава.

— Пойдем, — в унисон ответила "парочка".

Пару минут они шли молча, а потом Тая решила наступить себе на горло и все же завязать разговор:

— Так куда мы едем?

— На самом деле недалеко — на горку. Там всегда самое интересное.

— Но я думала, мы в какой-нибудь ночной клуб поедем...

— Можно и в ночной клуб, но в этом году таких масштабных вечеринок как в прошлом никто не устраивает. Сейчас деньги впустую не только люди не любят тратить, но и нечисть. Все можно устроить в рази веселее и дешевле и не только "для своих".

— Я-то думала, вы любите закрытые вечеринки, — удивилась Слава.

— Поправочка, закрытые вечеринки любят демоны, хотя и те стали в последнее время практичнее. На общих вечеринках и объект для вселения подыскать можно и подданных позапугивать.

— Запугивать? — удивились девушки.

— Конечно! А разве вас ведьмаки не запугивают?

Слава покачала головой, а Тая ответила:

— Мой ставит задачи, но я никогда не задумывалась о том, что мне будет за невыполнение, кроме порицания на всеобщем собрании. У нас на совесть давить.

— А у нас на конкуренцию. Каждое собрание начинается со сравнительных сводок по другим братчинам и нашей.

— У темных все не так, — покачал головой Лекс. — У нас сплошная тотальная повинность. Мы не можем позволить себе не выполнить план по сбору энергии или душ иначе... — он покачал головой, — в общем, эту энергию с тебя же и спросят. Иногда прямо на собрании. Они не люди.

Желудок Таи болезненно жался.

— Но ты говорил, что у тебя с этим все в порядке.

— Да, общежитие и его гости дают все, что мне нужно, а иногда даже больше. Летом сложнее, но пляжные вечеринки никто не отменял. В общем, выкручиваюсь пока.

— А демоны, это ваши ведьмаки? Они навьи или что-то вроде этого?

— Тут немного разные понятия, Огнеслава. Понимаешь, навьи — это бывшие покойники. Заложенные, как у вас говорят. Они скорее духи, чем демоны. Демоны же, они как и ангелы — даймоны, то есть существа живущие в других мирах и способные между ними перемещаться. Так как я Явью напрямую связаны только Навь и Правь они все изначально выбрали местом жительства Правь, но потом из-за разногласий с богами часть даймонов пришлось переселить в Навь, а это как известно, не курорт.

— Неужели не смогли договориться?

— Тебе, как украинке, тяжело это понять, но среди даймонов в обоих мирах существует жесткая, я бы сказал тотальная система контроля. Вся их жизнь построена на тоталетаризме. Я тебе даже больше скажу, даже при всех людских законах в трех мирах нет существа свободнее, чем человек. Даймон в Прави обязан подчиняться, иначе его отправят в Навь, а там и подавно никто ни с кем церемониться не будет.

— Не понимаю, — пожаловалась Слава. — Демоны и Ангелы — это полубоги?

— Скорее волхвы.

— И они могут приходить в наш мир?

— Точно так же как и волхвы в Правь или Навь — частично.

— То есть, прямо здесь и сейчас среди нас может быть ангел? — улыбнулась Слава.

— Или демон? — идея встревожила Таю.

— Демона бы я почувствовал. Да и не сможет он полностью материализоваться в нашем мире, если не вселиться в кого-нибудь или его не вызовут. Наш, например, приходит в определенный дом. Там у него даже пиктограмма есть. Некоторые другие имеют "дежурные" тела.

— А ангел?

— Жила бы ты в раю, интересовали бы тебя трущобы?

— Но они же ангелы! — не могла поверить Слава.

— Ангелы такие же существа, как и все остальные. Если христианская религия дорисовала им все мыслимые добродетели, то это проблема только священников. На самом деле у ангелов есть свой Старый Порядок — Великий План и действуют они согласно нему. Лишнего не сделают ничего, иначе бы в Яви вообще ничего плохого никогда не случалось.

— А у демонов есть такая книга?

— Демонам не нужна книга. Им нужно поддерживать свою жизнь в Нави, а для этого им нужна энергия. Вот они и заставляют всех, то находиться в их подчинении. Должен сказать, что Старый Порядок им здорово в этом помог.

— Как это? — удивилась Слава.

— Например, приписав анчуток к "темным", — сказала Тая. — Тем самым подчинив их.

— Старый Порядок сам решил, кому быть злом, а кому — добром. Из всех существ только ведьмы и колдуны могут выбирать, кем им быть.

— Но почему? — удивилась Слава.

— Потому что они — люди, — ответила Тая, хотя в ее голосе не слышалось триумфа. — Самые свободные существа.

— Спасибо, конечно, — сказала Слава, роясь в кармане в поисках ключей, но я не понимаю, за что нам такая привилегия.

— Разве не видишь, сколько существ питаются за счет людей? Я уже не говорю о бессмертной душе.

— А что с ней?

— Если я правильно поняла, то демоны Нави питаются энергией не только через алкоголь, наркотики, подчинение и ловушки темных. Они питаются за счет попавших в Навь душ.

— Тем чистая, сильная душа и ценна, — подтвердил Лекс. — Бессмертием.

— Вечная еда, — прошептала Слава, — залог вечной жизни.

— Именно, — подтвердил Лекс.

Как Тая и предполагала — их потащили кататься на санках с горки и записать все дело глинтвейном. Народ к делу подошел серьезно: вовсю горланила музыка, на горке не протолкнуться, а горячее вино лилось рекой.

Среди веселившихся были как темные, так и светлые, но никого это не беспокоило. Коляда — день всеобщего веселья. Темные празднуют середину своего главенствования на земле, а светлые — поворот солнца в сторону весны.

Лика, как и следовало того ожидать на лету заскочила в несущиеся вниз санки, Слава беспомощно побрела следом, Снежка с видом роковой женщины двинулась в сторону уже подвыпивших молодых людей, а Сова с мрачным видом направилась к импровизированному кафе.

— Где твое пальто? — спросил Лекс сзади.

— Пало смертью храбрых, — ответила травница, обхватив себя руками, как тут почувствовала, что ей на плечи накинули теплую куртку.

— Зря я тебя сюда потащил, да?

— Отчего же? — ответила она отстраненно. — Здесь весело.

— Прости меня. Иногда хочется забыть кто мы и где мы, а это именно такое место. Всем все равно.

— Я никогда не забуду, — прошептала она.

Он молчал так долго, что она подумала, что Лекс ушел, но тут послышалось.

— Я знаю.

В голосе слышалась грусть, смирение и вечность. Тая резко обернулась. Она на кукую-то секунду ощутила непонятное отчаянье и шагнула к нем, ее пальцы коснулись его плеча, а губы шевельнулись:

— Мы в этом не виноваты.

Его рот скривился:

— Без разницы.

Тут ее охватила злость.

— Ошибаешься! Разница есть и большая!

Все ее существо потянулось к нему, но она не могла даже шевельнутся. Это неправильно, мерзко, противоестественно... Оставалось только гадать, как может потомственная травница, предводительница амазонок, почетный член светлой общины обрушить все во что верит и к чему стремится ради существа, которое ей должно презирать.

Сборище плавно становилось толпой, но Тая не обращала ни на кого внимания. Ей хотелось прижаться к Лексу и забыть на какой она планете. Забыть то, что обещала себе помнить. Неужели это и есть совращение будущей чертовки? Теплое чувство сменяется черной тоской и обратно, до полного подавления воли?..

Позволит ли она?

"Нет, никогда!!!" — кричал разум.

"Да, всегда", — уверенно отвечало сердце.

"Вечно", — безлико шептала душа.

— Хоть на секунду, — произнесла она вслух.

Лекс вздрогнул от этих слов, но он тут же поддался вперед. Их губы почти соприкоснулись, как тут вся толпа начала двигаться, мгновенно разрушив всю магию. Тая начала крутить головой, не понимая, что происходит. Люди вокруг двигались словно стая сельди в море — все одновременно и какими-то рывками.

— Откуда столько людей? — прошептала травница и почувствовала, как рука Лекса сильнее сжала ее пальцы.

Справа на Таину щеку что-то брызнуло. Она коснулась кожи пальцами и поднесла к глазам — кровь. Кто-то впереди закричал, а толпа перестала двигаться размеренно и одинаково. Люди словно взбесились — начали толкать друг на друга и орать, а те что были рядом как и тая ничего не понимали. Еще секунда в неведении как толпа резко расступилась. Тая и Лекс оказались посреди кровавого побоища.

Прямо посреди толпы орудовал верлиока. Тая инстинктивно потянулась за серпом, но тут поняла, что оружие осталось в машине. Паника в толпе сеялась все больше и больше. Никто и не думала нападать на чудовище, разве что те, кому уже нечего терять.

Тая двинулась вперед, собираясь выцарапать ему глаз голыми руками, как тут ее остановил Лекс.

— Нет!

— Но...

— Вокруг посмотри!!!

Тая как во сне обернулась.

Верлиока был не один! Одного беглого взгляда хватило, чтобы насчитать четверых.

— О, боги...

— Найди девочек, — тихо сказал Лекс, — берите мою машину и уезжайте. Только не домой! К Санычу, а еще лучше к бабе Яше.

— А.. а ты?

— Я прикрою. Беги!

Тая сбросила куртку, подхватила юбку и побежала. Первую она встретила Славу, которая не могла прийти в себя от ужаса. Амазонке первые несколько метров приходилось ее чуть не волоком тащить. Лика нашлась сама — она пыталась пробить дорогу к ним локтями, но каждый раз кто-то сбивал ее с пути. Когда они таки встретились, то схватили друг друга покрепче и двинулись дальше.

"Я — амазонка, я — амазонка", — повторяла себе Тая, но внутренний голос предпочитал слушаться Лекса и орал: "Найди девочек! Беги!"

Тая вытянула шею, пытаясь в хаосе найти сову и тут заметила ее. К некромантке подбиралось сразу два верлиоки.

"У нее трын-трава".

— Бегите к машинам! — приказала она Лике и Славе, а сама бросилась на выручку.

В висках словно били колокола:

"Двое, двое, двое... безоружная".

Ей было все равно. Она знала, что они просто порвут Сову на шнурки. Они и ее порвут, но по крайней мере она попробует. Она — амазонка.

Девушка по дороге схватила тяжелые санки, и обрушила их на голову верлиоки, который уже приготовился к прыжку. Травматического воздействия никакого, но этих двух секунд хватило, чтобы Сова приняла более безопасную позицию. Второй верлиока бросился на Таю, но она резким движением сдернула золотую цепочку с шеи и резанула ею морде верлиоки. Пока тот взревел и отвернулся она схватила Сову за руку и втолкнула ее в группу убегающих людей. Наконец-то можно было выдохнуть.

Рев предсказал следующее нападение о она опять замахнулась цепью, но и верлиока махнул лапой. Золотая нить зацепилась за его когти и упала в снег. Тая глянула на второго, который собирался снести ей голову одним движением, но тут ему в морду врезался снежок, залепив глаза.

— Получай! — кричала воинственная Снежка.

— Беги! — закричала Тая. — Сзади!!!

Девчонка даже не обернулась. Она ойкнула и побежала вслед за остальными. Тая повернулась к верлиокам, просчитывая варианты, но что-то ничего не сходилось. Она сделала шаг назад, как тут одному чудовищу на спину прыгнул Лекс. Монстр заревел так, что казалось, сейчас небо упадет на землю. Второй, вместо того, чтобы нападать на Таю, пытался ухватится за черта, чтобы стащить его со спины товарища.

Девушка поняла, что нужно убегать, но стоило ей развернуться, как она увидела перед собой пятерых гоблинов.

— Амазонка, — хмыкнул один из них.

"Ну, с гидропаркскими чудиками я как-нибудь справлюсь", — стоило подумать ей, как что-то сильно ударило ее сзади по голове. Она потеряла сознание.

Таено тело свело судорогой и она резко открыла глаза. Темно. Холодно.

Она оперлась ладонью о каменный пол и попыталась сесть, но руки подвели и она опять прислонилась к полу.

— Проснулась! Как хорошо! Я уже боялся, что ты уже через Калинов Мост путь в небытие держишь!

— Ден? — неуверенно спросила травница.

— Я, я, не бойся. Свои. Даже охранник вышел.

— Охранник? Какой охранник?

— Я ж забыл, что тебя сюда без сознания притащили. Добро пожаловать в тюрьму.

На этот раз сесть удалось на удивление легко, правда после резких движений голова болела неимоверно.

— Как, в тюрьму? За что?

— Насколько я понял, за четкую гражданскую позицию.

— Подожди, — Тая начала лихорадочно восстанавливать события Коляды. — Меня же гоблины вырубили! Там еще верлиоки были... Не могла я там выжить! Верлиоки не понесут ведунью в тюрьму, да и гоблины от них недалеко ушли. Не может быть!

— Я тоже не верил, пока у меня запас водорода из протезов не вынули. И ни у кого ж не спросишь, как они о нем догадались. С виду же я обычный парень — одежда всю конструкцию скрывает. А тут раз-два и я уже не лов, а обычный инвалид обездвиженный.

— Как же так, Ден?

— Не знаю, но судя по тому что успел услышать — массовые нападения прошли по всему городу. Ходят слухи, что и Мира повязали.

— А солдаты? Дружина, казаки, другие ловы в конце концов?

Ден покачал головой:

— Боюсь, что дела у всех не лучше, чем у нас с тобой.

— Что ж это получается? Везде нападения, взяли всех, кого смогли... Это повстание?

Ден вздохнул:

— Повстание было у химер, Тая. Тут, по-моему, переворот.

Тая не хотелось верить в услышанное. Сознание просто отказывалось принимать такую правду.

— Я уже давно лежу тут и размышляю. С тех пор как услышал Софиевские колокола.

— Значит, кто-то сзывает вече? Кто-то хочет прекратить террор?

— Думаю, не все так просто. С тех пор как повстали химеры, такого понятия, как порядок в Киеве не существовало и, похоже, темные этим воспользовались. Они затягивали ситуацию, накаляли, а сами готовились к перевороту. Я даже думаю, что за нами всеми следили. Почему тебя не убили? И откуда они при задержании знали, что вся моя сила в протезах? Если так, то они заранее должны были знать, что я лов, а ты — амазонка. Они готовились.

— Но вопрос остается. Если знали, почему не убили?

— Не знаю.

— Дело ясное, что дело темное, — попыталась пошутить Тая, но никому не было смешно.

— Я считаю, нужно всех убить, — сказал Кощей, рассматривая свои ногти, — так спокойнее.

— И что ты после такого народу скажешь? — насмешливо спросил Вий.

— Ничего. Все и так предельно ясно.

— Тут нужно определиться, — прошептал из темного угла демон Волак, — чего вы хотите добиться. Если уничтожить всех светлых, то давайте, а если изменить Старый Порядок — это совсем другое дело.

— И что ты предлагаешь?

— Я? Я ничего не предлагаю, а вот план по замене госстроя в Киеве с демонской стороны утвержден самим Белиалом. И мы на нем настаиваем. Насколько я понимаю из Нави вестей ждать не приходиться?

— Море все равно, — пожал плечами Вий. — Ее не власть в городе не интересует, а мертвые души и количество поступающей энергии.

— Для демонов этот вопрос тоже крайне важен! Даже высвобождение собратьев нас не так интересует

— Еще бы! Ради чего ж все начиналось? Гоблинов и верлиок не считаем — они всегда работали за мясо. А остальные ради передела энергетических потоков. Откачку энергии будем производить, но как можно менее заметными методами, но пока нужно утвердить лидирующие позиции. Мне кажется, пленных убивать нельзя. Слишком большие волнениея это вызовет. Вы не забывайте, что у светлых сильные общины.

— Но запугать-то чем-то нужно!

— Для этого и созываем вече. Там же кого-нибудь и казним. Не всех, конечно. Осталось определиться с кандидатурой, — ответил Вий.

— Я за молодого князя, — сказал Кощей. — Коротко и доходчиво.

— Нужно подумать, — подытожил Вий. — В колокола только позвонили, значит у нас три дня решение.

Глава 14. Орудие страха.

— Ден, — позвала Тая.

— Что?

— Делать что будем?

— Ты можешь открыть свою камеру? — спросил он.

— Нет.

— А водород запасной для меня есть? — в голосе лова звучала горькая насмешка.

— Нет.

— А друзья твои знают, где ты?

— Я поняла. Сижу и молчу.

— Не обижайся, но это как сахар в пиво, понимаешь?

— Угу. Просто тяжело просто ждать, пока кто-то решит твою судьбу.

— Ты человек не того склада, да и я тоже, но выбора у нас все равно нет. Да и не думаю я, что кто-нибудь придет. Если и случится контрреволюция, то она пройдет без нас.

— Ты сдался?

— Я — реалист. Мне не жаль отдать жизнь за Старый Порядок, но иногда этого и не требуется. Мы вне игры. А если княжеская дружина или хотя бы твои амазонки не пришли за нами... дело — дрянь.

— Что же теперь будет?..

— Что будет? Да тоже самое, только нами будут темные заправлять — жить станет намного тяжелее. Из людей будут тянуть энергию по-максимому, что втрое укоротит сначала здоровье, потом и жизнь.

— То есть, они нас не поубивают?

— А резон? У них армия темных, которые уже привыкли к общему энергетическому потоку. Если они не дадут им энергию те восстанут, а это не выгодно никому.

— Что ж это делается...

— Известно что. Передел власти. После смерти князя его все ждали, но в итоге никто не оказался готов. Управлять Киевом — работа не из легких.

— Ты хочешь сказать, что Мир не справляется?

— Тая, если бы все было хорошо и гладко! Если бы старого князя не отравили, если бы приемник постарше был, если бы химеры не взбунтовались... А сейчас что говорить? Мир — хороший юноша и может быть неплохой управленец, но толи звезды не так встали, толи что. Я знаю только одно — будь все хорошо, мы бы тут не сидели.

— Но ты лов! Ты обязан ему помогать! Если на то пошло, то твоей вины как раз больше! Старый Порядок защищают ловы в первую очередь!

— Не пойми меня превратно. Я на его стороне и всегда буду, просто...

— Реалист, — сказала она мрачно.

— Да, реалист. Мы в полной... — договаривать он не стал.

— Мирослава Суздальского убивать нельзя, — заявил демон, сидящий внутри пиктограммы. — Если мы так поступим — нам никак не отмыться от обвинения в убийстве его отца. Ведуньи все еще сильны, да и волхвы не привыкли к новому правлению. Слишком рискованно. Если мы оставим его в живых, это будет выглядеть, как спасение трона от посягательств неоперившегося птенца.

— Кого же тогда? — озадачено спросил Вий. — Мы же должны показать, что шутки кончились.

— Может, кого-нибудь из ловов? — предложил Кощей. — Или из дружины?

— Идея хорошая, но их никто в лицо не знает. Тогда нужно казнить всех, чтобы эффект был.

— Нужен кто-то такой, — ступил в спор демон, чтобы его все знали в лицо, но которого было совершенно не жалко. Наша главная задача — навести на ведьм страх. Думайте.

Сначала Тая была просто зла на Дена, но по мере того, как шло время, а соседние камеры начали заполнятся, она поняла, что он абсолютно прав. Чуда не произошло и Киеву нужно начинать сушить сухари.

На третий день у нее уже не осталось сил нервничать. Еще несколько часов и начнется вече. Что будет на нем? Что решат? Как они будут жить с этим дальше и будут ли? Ее одновременно радовало и пугало, что в камерах не было друзей.

"Хоть бы они остались живы", — молилась она по ночам. — "Пожалуйста!"

— Надежды нет? — больше себя нежели Дена спросила Тая.

— Третий день.

— Что же это делается?

Лов в ответ промолчал.

Тут опять раздались шаги. "Скорее всего черти кого-то ведут", — подумала Тая.

Но она оказалась не права. Пятеро чертей оказались возле ее камеры, открыли дверь, зашли и обступили девочку.

— Может, успеем? — спросил один, похотливо рассматривая травницу.

— Успеем, конечно, вот только потом нам Волак головы снимет! Демонам нужна мученица, а не новоявленная темная.

— Что значит, мученица? — заорал Ден из соседней камеры.

— Заткнись, железный, иначе добавим тебе инвалидностей!

— Ага! Будешь не просто не ходячий, а слепоглухонемой!

— Не трогайте ее!

— Ребята, а мы у лова забыли спросить!

— Ходить научись, потом приказы раздавать будешь. Хватайте девку!

Тая пыталась защититься от цепких пальцев, но скрутили ее довольно быстро. Связали руки, засунули в рот кляп, а потом для верности еще и наполовину обездвижили ноги — уж сильно она лягалась. Последним штрихом оказался мешок на голову. Девушку вывели на улицу и запихнули в машину. Облегчать им эту задачу девушка даже не собиралась.

— Не рыпайся, птичка! — зашептал один на ухо. — Никуда не улетишь!

— А вот это спорный вопрос, — заметил другой и все разреготались.

— Вкусняшка, — послышался голос совсем рядом, а потом он же заметил. — Я вообще считаю, что это большая растрата! Ведунью в расход — это ж небывалое дело! Лучше бы мне ее отдали, а б уж этому хозяйству применение нашел! — она почувствовала чужие руки на своих коленях.

— С демонами не поспоришь, хотя девка знатная! Я бы ее тоже взял.

— Остыньте, парни. Приказ есть приказ. И убери от нее лапы, а то забудешь обо всем... и что потом делать? Кому объяснять? Хотите жить — не троньте. Она для общего дела, понятно?

— Да куда уж понятнее. Эх, как по мне так лучше б князька...

— Заткнись и не спорь с начальством!

Машина остановилась и в то же мгновение ее подхватили под руки и куда-то потащили. Тая не пыталась сопротивляться — бесполезно. А еще ей было очень-очень страшно. Она слышала голоса, а телу обжигал ветер. Они поднимались по ступенькам, а где-то внизу собралась толпа.

Вече. Они притащили ее связанную на вече...

Тут она услышала:

— Жители Киева! Я, Вий, хочу сделать заявление! Возрадуйтесь! Настал тот долгожданный миг, когда Темное Царство приняло решение отобрать царствование у князя и Белого Света и возглавить наш прекрасный город! С нас довольно! Предыдущая власть всеми правдами и не правдами пыталась сделать из нас безвольных рабов, которые живут и умирают по бумажке, придуманной кем-то, кто никогда нас не поймет! Отныне и навсегда мы отменим зонирование города! Не будет центра для светлых, а Гидропарка для гоблинов! Мы — один равноправный народ! Конец Старому Порядку! Теперь каждый может быть собой! Мы — свободный город!!!

Часть толпы взревела, но Тая ощутила огромное напряжение внизу. Мешок все еще не сняли с головы, но она оглянулась. По энергетике исходящей снизу травница чувствовала, что на Софиевской площади собрались все другомировцы.

— Не все, — продолжил Вий. — Конечно, не все будут довольны таким решением и его последствиями, но во имя свободы мы, другомировцы нового формата, не остановимся ни перед чем и каждый, кто посягнет на нашу свободу — заплатит головой. Друзья, здесь и сейчас, впервые я хочу продемонстрировать вам, что будет с теми, кто будет защищать Старый Порядок и противиться новому строю!

Таю резко толкнули вперед, все тело обдал ледяной ветерок, а с головы стащили мешок. Девушка в ужасе взирала на толпу внизу. Еще шаг и она упадет...

— Да это же амазонка!

— Таисия Борщаговская!

— Травница знаменитая!!!

— Ты что задумал, ирод проклятый!!! — закричал кто-то.

— Мы не дадим отобрать у нас вновь обретенную свободу! — закричал Вий.

— Девчонку отпусти, — кричали ему в ответ.

— Лапищи свои от нее убери!!!

— Люди добрые, что же это делается!

Вий глянул на чертей сзади:

— Кого вы мне подсунули?

— Она не лов, не из дружины, не князь, ее все знают... как вы и просили.

— А, чтоб вас! Отступать некуда, — процедил он сквозь зубы и одним движением набросил на шею Таи веревку.— Все кто не с нами — против нас!

— Это она-то против?!?

— Это же Таисия Борщаговская! Она всегда всех защищала!

— Отпусти, немедленно, слышишь!!!

— Та-я! — скандировала толпа. — Та-я! Та-я!

— Да ты тут ни одного не найдешь, кому амазонки не помогли!

— Да! — заорали люди в поддержку.

— И не пугай нас! Мы тебя в бараний рог скрутим!!! И прихвостней твоих! Пусти девочку!

Тая чувствовала, что Вий нервничает. Он толкнул ее в спину, еще ближе к краю.

Тут раздались тяжелые хлопки крыльев и прямо перед Таей средь бела дня летала каменная горгулья.

— Знаешь что? — прошипела она, зависнув в воздухе. — Химеры не с тобой, мы с ней! Мы немедленно занимаем свои посты и молись, чтобы не один из темных не проник туда, где ему быть не положено! Не досчитаешься! Так что собирай-ка ты своих чертей да гоблинов и уматывай поскорее!

— Вы... — попытался пригрозить Вий, но каменное чудовище его перебило.

— Ты тронул пальцем нашу защитницу, теперь ищи защитника сам! Не послушаешься — узнаешь, что такое настоящее восстание химер!!! — и издала жуткий крик, услышав который все темные упали в конвульсиях на землю. Как только звук стих, они как можно незаметнее начали расползаться. Вий тоже исчез вместе с остальными.

К Тае подлетала тучка каменных летучих мышей и сбросили с шеи веревку, а потом разгрызли остальные путы. Травница не сразу поняла, что произошло. Она моргала, смахивая ресницами слезы страха, которые сменили слезы радости. Она помахала толпе, а затем поклонилась до самого пола.

— Молодец! — послышалось из людской массы.

— Ура! Ура!!! — кричали другомировцы. Чувство победы переполняло их.

— Слава химерам! Слава Старому Порядку! Слава Таисии Борщаговской!!!

— Да будет мир в каждом доме! — закричал кто-то.

— Да будет Мир на троне! — добавил неизвестный острословов.

— Амазонки! — закричала Тая, резко подняв руку вверх, в ответ повсюду поднялись женские ладони. — Пора освободить Киев! Нужно вернуть князю трон! Да здравствует Вече!

— Ура!!! — древним боевым кличем ответила ей толпа.

Вызволять пленных народ кинулся с еще большим воодушевлением, чем за бесплатным мороженным в зоопарке ко дню города. Тая только команды раздала, а сама надеялась попасть к изобретателю Елисею Лаврентьевичу за сменными кассетами с водородом для Дена. Помощь "железного человека" в освобождении города ой как пригодилась бы! Чтобы спросить координаты гения пришлось зайти в управление к ловам.

СС был на посту, но выглядел очень усталым.

— Сергей Степанович, я... — начала было Тая, как тут заметила лежащий на столе пистолет. Она все поняла, когда обычно спокойный начальник ловов быстрым движением спрятал оружие в верхний ящик стола. — Я не вовремя?

— Все в порядке, — покачал он головой в ответ. — У всех были тяжелые деньки.

— Что верно, то верно, — кивнула она напряженно. — Теперь пора все возвращать на круги своя.

— И благодаря кому?

— Людям, — улыбнулась девушка.

— Да, нет, милая амазонка, тебе.

— Мне? Я ни причем!

— Неужели? А мне кажется, что если бы ты не делала столько добра всем вокруг, они бы никогда не решились противостоять режиму Вия и демонов.

— Решились бы, — покачала головой Тая.

— Нет. Им стимул был нужен, причина, причем такая, которая подняла бы волну гнева в каждом сердце, в каждой клеточке, понимаешь? Они встали прежде всего на твою защиту.

— Но... — Тая не знала, что сказать.

— Прими это и живи с этим.

Ноги подвели девушку и она молча рухнула на стул. Так она сидела несколько минут, глядя в одну точку. СС хотел уже звать на помощь, когда девушка заговорила.

— Я только сейчас поняла... вспомнила, как ненавидела эти заседания, как не любила общественную работу, а сейчас... мне так стыдно и так страшно.

— Ты исполняла свой долг несмотря ни на что. Даже на собственное "я". Вот тебе награда.

— Я... я не знаю, что сказать.

— А ничего и не надо говорить. Главное, чтобы дело делалось.

— Верно, если вы так говорите... — ответила она, а потом тихо добавила: — Скажите, а что будет с темными?

— Что ты имеешь ввиду?

— Репрессии, заключения — в этом духе.

— Тебя интересует кто-то конкретный?

Тая неопределенно пожала плечами.

СС помолчал, но потом все же ответил:

— Гоблинов, как и Кощея — под домашний арест, верлиок частично тоже. А вот Вия скорее всего отправят в Навь лет на десять. Ну, а всех, кто окажет какое либо сопротивление, — он покачал головой, проглотив половину фразы. — В любом случае им лучше вести себя очень тихо. Их партия проиграна.

— А если что, вступиться за одного можно? Он мне жизнь спас и... не единожды.

— Не смогу тебе ответить, пока точно не буду знать, о ком речь.

— Я... это... Алексей Анчутка. Он не лучший из людей, то есть чертей, но он друг и...

По обычно спокойному лицу СС пробежала тень.

— Понятно. Знаю его.

— Э... что?

— Понимаешь Тая, тут такая штука. В первый день, когда были беспорядки, мне сообщили, что его тоже арестовали.

— Арестовали? Где он? Его нужно выпустить! Он на нашей стороне!

— Ты не поняла. Не мы его арестовали, а они.

— Они? Темные? За что? И где он?

— Я не знаю. Не вижу. Но в данный момент его в Киеве точно нет.

Девушку затрясло.

— Все будет хорошо, — заверил ее СС спокойным голосом.

— Вы не понимаете.

— Все я понимаю. Знаешь что, поезжай-ка ты домой, а лучше — к друзьям. Выпей, успокойся, отоспись, а там видно будет. К тому времени мы порядки наведем и разыщем твоего... эм... друга. Не переживай, хорошо?

— Легче сказать. Он же из-за меня в немилость попал!

— У темных такая же бюрократия как везде. Отсидит он где-нибудь, подумает. А мы его найдем. Просто сейчас, сегодня нет ни людей, ни возможностей. Другомирье спасать надо, понимаешь?

— Понимаю... А Ден?

— Им Сабрина займется. А тебе спасибо, что есть что спасать. Иди, отдохни.

— Пожалуйста, — устало ответила девушка. Может быть СС и прав. После нескольких дней проведенных в камере, ноги ее почти не держали — уж очень хотелось выспаться. А еще больше — узнать, все ли в порядке с девочками. Лекс — он ушлый, не пропадет. Она даже была уверенна, что он сам появится раньше, чем они отправятся на его поиски.

Глава 15. Счет на столе.

Убедить себя в том, что с Лексом все хорошо в чужом кабинете удавалось проще, чем на заднем сиденье такси. Душе ставало то тревожно, то откровенно страшно. Она пыталась не думать, расслабиться, но в голову лезли мучительные мысли.

"Где же ты, черт?" — ныла про себя девушка и мяла пальцами край юбки.

А если искать, то где? Все тюрьмы Белого Света амазонка знала наперечет, а вот что случается с провинившимися в Темном Царстве даже не догадывалась. И спросить не у кого. Все ее связи с темными начинались с Лекса и заканчивались им же.

У Яги спрашивать бесполезно, а Сова... Кстати, Сова! Она может хоть что-то знать, ее мама же темная! Но Тая прекрасно понимала, что юной девчушке о таких вещах не рассказывали по доброй воле. Тая опять напряглась.

"Нет, — уговаривала она себя, — с ним все в порядке. Вот я приеду, а он тут как тут".

Конечно, она поехала не домой, а сразу направилась к Санычу — он из их компании был самый осведомленный. Когда они, наконец, приехали в Осокорки, она расплатилась с водителем, выскочила из такси. Правда Полина дверь не поддалась как обычно, а раздалось:

— Стой, кто идет?

— Я, — устало простонала амазонка.

— Имя, фамилия, должность, количество денег на банковском счету?

— Санный, прекрати! Открывай!

— Сейчас времена суровые настали, — возразил голос из-за двери. — Откуда я знаю...

— Тая, — визгнул кто-то. В следующую секунду дверь распахнулась настежь и из дома выскочила Лика. — Ура!!!

— Как дела? — это была только что выбежавшая за ней Слава.

— Все хорошо. Лекс есть?

— Нет, — тихо ответила Сова в дверях.

— А вы его не видели? — с надеждой спросила она.

— В последний раз — еще до бунта. А потом...

— Мы не знаем. Только Сова вернулась после.

— И?

Сова протянула ей кулак и Тая инстинктивно подставила ладонь. На пальцы неподъемным грузом упала золотая бабушкина цепочка-оберег.

— Это все, — хмуро сказала Сова.

-А Лекс?

Некромантка опустила глаза и отрицательно покачала головой.

— В последний раз я его видела верхом на верлиоке.

Тае стало не по себе.

— Но... мне сказали, что его арестовали темные и... И до сих пор ничего неизвестно? Бунт же подавлен, революция не состоялась!!!

— Может еще слишком рано? — предположила Слава.

— Это же Лекс, — пожала плечами Лика. — Сами знаете — он не пропадет.

— Уже пропал, — дрожащим голосом сказала Тая.

В комнате стало очень тихо. Никто не знал, что сказать. Лекс действительно пропал.

— Слава Украине! — заорал Саныч из другой комнаты. — Героям слава!!! Слава ниции! Смерть врагам!!! Ще не вме-е-ерла Украина...

— Мда... — подала голос Снежка. — Я-то думала, что у вас тут как в сказках: рыцари спасают прекрасных дам, а выходит, все рыцари пропали, а дамы выкарабкиваются сами как могут.

— Не всегда так, — раздраженно ответила Слава.

— Да-да! — закивала Лика. — Вон Поля почти вышла за князя!

— Только сначала вытащила его с того света, — возразила Снежка. — С Калинового Моста забрала. Нет, таки да, сказки этому миру далеко.

— Поеду я домой, — заявила Тая, боясь, что либо разрыдается, либо сорвется.

— Все будет хорошо, — тихо сказала Сова.

— Куда оно денется, — ответила Тая и вышла.

В метро Тая себя уговаривала, что как бы не пыталась, ей все равно не найти Лекса. У нее не просто нет камня Алатыря в кармане, так еще и где черт она не знает. Тут ее осенило.

Травница выскочила из поезда на остановке Крещатик, и молнией метнулась вверх по эскалатору, растолкала толпу локтями и нырнула в подземный переход, а дальше, подхватив юбки, неслась по Прорезной. Она выбьет из него правду, чего бы ей это не стоило!

Кощей никогда не был Таеным любимцем, хотя многие считали Бессмертного лучшим представителем Темного Царства. Выглядел он довольно безобидно, особенно когда надевал яркий замшевый камзол и высокие сапоги в тон из крокодильей кожи. Кроме того, он любил женщин. Предпочитал, конечно, красивых, но ходили слухи, что для него это совсем не обязательно. Злые языки даже поговаривали: "Красота для Дня, а Темноте не важно".

Амазонка всеобщего умиления Кощеем не разделяла. Ей казалось, что он довольно скользкий тип, которого в действительности интересует лишь собственное эго и благополучие. Да и к Темному Царству он присоединился лишь по тому, что оно давало больше свободы для насилия над женщинами, к которому он был не равнодушен. Молва же предпочитала об этом досадном факте в его биографии не упоминать. Им хотелось видеть яркого клоуна, достойного остроумной шутки, а не злую сущность, нацеленную на разрушение. Просто потому, что так легче жить.

В любом случае, сегодня она наведалась к нему не для того, чтобы обсудить его моральные устои. Буквально с порога в "Хрустальный Дворец" она чуть не разгромила центральный вход. Лишь скорое появление хозяина уберегло прозрачный дом от серьезного разрушения.

— Ей! Не надо!

-Что, не надо! — заорала амазонка. — В твоем присутствии меня чуть не повесили и я тебя жалеть должна?!!

— Послушай, но не я тебе на голову одел петлю!

— С твоего согласия! Дом на жизнь — считай, отделался по дешевке!

— Борщаговская, чего тебе от меня надо?

— Совести грамульку!!!

— Ты не в себе.

— А какой я должна быть после всего?!? Белой и пушистой! Ну уж нет! Ты мне за все заплатишь! Сейчас с норой твоей закончу и за тебя возьмусь! До Вия с демонами мне все равно не добраться.

— Так тебе в Навь нужно? Так я могу устроить!

Амазонка швырнула в него ножом и тот еле уклонился.

— Это мы еще посмотрим, кого туда отправят!

— Тебе все равно меня не убить!

— Правда? А я проверю! А заодно пару-тройку особо ценных органов отхвачу и на память себе оставлю.

— Ладно-ладно! — не на шутку испугался Кощей. — Зачем пришла?

— Мне нужна информация.

— Какая? — удивился он.

— Внутренняя. Темного Царства.

— Ты что!!! — возмутился Кощей. — Они меня точно в Навь командируют!

— Сейчас так сделаю, что тебе и здесь оставаться будет незачем! Я не шучу!

— Что тебе нужно знать?

— Где Темное Царство держит пленных и как туда попасть?

— Пленных?

— Да!

— У нас тюрьмы нет.

— Как, нет! А что тогда...

— Почем я знаю! Пристала! — возмутился он. — Пристала! Нет и все! У нас чуть что, сразу в Навь или в расход. Бывает у демона под домашним арестом сидят, а так...

— Как мне узнать, что случилось с конкретным чертом?

— Сейчас? Ты в своем уме? У нас только что бунт подавили! На это тебе сейчас никто не ответит.

— А ты подумай!

— Что тут думать. Говорю ж тебе — молись, чтобы он у кого-то из демонов в подвале сидел, а иначе... У темных кадров всегда хватало, одним больше, одним меньше.

Тая готова была его убить, но вместо этого выбежала из комнаты.

Лекс найдется, куда он денется? День-два подождать можно, а если совсем ничего не измениться — она украдет Алатырь у Поли и...

"Я сошла с ума" — подумала травница и побрела в сторону метро. В конечном итоге все кругом правы — либо Лекс найдется сам, либо она больше никогда его не увидит. Горячие слезы на холодном ветру — не самая лучшая идея, но новоявленной национальной героине никак не удавалось себя побороть.

Тая обдумывала варианты, но понимала, что не сможет ни один из них воплотить в жизнь. После трех ночей в холодной камере и пережитого стресса, она чувствовала себя полностью опустошенной, измотаной. А еще девушка не ожидала, что у нее так будет болеть сердце из-за пропажи, мало того, что чужого парня, так еще и темного.

Она уже шла по свой улице и почти добралась до дому, как заметила толпу соседей возле собственных ворот. Люди казались недовольными и злыми, но одна странность — среди них не было ни одного представителя другомирья.

"Неужели в большой политике опять перемены? Или новую бензоколонку хотят на месте парка построить? — подумала девушка. — Нужно почаще смотреть телевизор".

Странно, что активисты собрались именно возле ее ворот.

Тут в ее сторону повернулся какой-то дедок и заорал:

— Вот она! Вот она! Ведьма!!!

Тая опешила. "Как? Почему? Что? Эти люди..."

Но толпа двинулась в ее сторону, а несколько мужчин бросились за ней. Девушка даже не успела среагировать. Ее просто повалили на землю и заломили руки.

"Это просты люди. Это не темные, — говорила она себе. — Серп доставать нельзя".

— Ей! Вы что творите! По какому праву! Пустите!!!

— Не дождешься, ведьма!

— Что за глупости!!!

— Мы тебя раскусили! Это из-за тебя потоп!

— Это из-за тебя у Натальи Ивановны муж загулял!

— У меня пенсию уменьшили!

— У меня дети болеют!

— А у моей козы молоко пропало!

— А меня с работы уволили!

Тая вертела головой по сторонам:

— А я здесь причем?!?

— Ты — ведьма!!!

— Но это не правда!

— Все они так говорят — заорал женский голос и она его узнала: Попова Наталья Ивановна — именно она приходила к ней за темными приворотами, но травница ей отказала. Именно к ней она прислала Прелесника...

Тут девушка поняла, что пойдя на поводу у темных, сама совершила очень плохой поступок. Она взглянула на Попову — вот кто больше всех походил сейчас на ведьму. И что самое страшное — соседи ее слушались.

— Что будем делать?

— Нужно проверить — ведьма ли она!

— Не ведьма!!! — закричала Тая.

— А как же травы твои, да гости странные!

— Чаи я делаю! А это мои покупатели!

— Знаем мы твои чаи, дрянь!

— Я ничего вам не сделала!

— Это из-за тебя мои дети болеют!!!

Дальше толпа просто ревела, а кое-кто выкрикивал свои горести.

Тут раздался громовой голос:

— Есть только один способ проверить ведьма она или нет.

— Какой?

— Да, какой?

Тая тоже подняла голову. Среди толпы соседей стоял мужчина в черном, в руках он держал четки, а на лицо падала тень. Всем своим видом он походил на священника, но ее опыт говорил — ничего святого в этом человеке нет.

— А все просто — ее нужно бросить в колодец. Выплывет — ведьма.

— А если потонет? — спросил кто-то.

— Останется с чистой душой, — ответил темный.

— Но это... — начал робкий кто-то, — убийство.

— Да. Давайте выгоним!

— С домом? С этим проклятым местом? Да он на четырех черных питухах под углами построен! Не будет вам рядом с ним жизни!

— Что же делать?

— Сжечь!

— Дом?

— Обоих! Помните Библию, Исход, глава двадцать два стих восемнадцать: "Не оставь ворожею живой"! Вы, христиане, действуете как угодно Богу! Нет в этом греха.

— Одумайтесь! — заорала Тая, но лучше, чтобы она этого не делала. Если среди людей дикость поступка вызывала возражение, то стоило ей напомнить о себе, они переисполнялись решимости.

— Да она сто процентов ведьма! Вы же у нее дома были, все видели!!! Сжечь это дьявольское место нужно, а ее в колодец!!! Тогда и беды, и кризисы, и болезни уйдут!

— Да, пригрели змею! В колодец ее! В колодец!!!

— Пошли!!!

Девушка оглянулась на дом и увидела, как несколько мужиков начали обливать стены бензином. Нет, из этой переделки ей точно живой не выбраться...

Глава 16. Те, кого не носит Мать-Сыра-Земля

Таю потащили не просто к соседнему колодцу, а особому. Еще бабушка называла его "бездонный". Никто и никогда не брал там воду, потому что по слухам, там водились русалки, а по правде — несколько раз топились девушки.

Недолго думая, люди открыли замок, что закрывал колодец от желающих укоротить себе век, и бросили травницу головой вниз. Вслед она только услышала:

— Чтоб тебе сквозь землю провалиться!

Уже через секунду она упала в ледяную воду. Но что-то было не так, потому что даже плавая в воде, она чувствовала дрожь земли, откуда-то снизу показался странный красный свет и уже через мгновение ее падение продолжилось. Девушка вместе с несколькими тоннами ледяной воды упала на камни. Она подняла глаза, но щель, через которую она провалилась исчезла. Тая подтащила к себе связанные руки и протиснулась в кольцо рук так, чтобы узел с веревкой оказался впереди. А дальше — чуточку с усилием потерла о острые камни и ее путы пали.

Тем не менее, девушка не знала, где она и куда ей идти, но была уверенна, что здесь очень опасно. Если тот проход, через который она невольно прошла, может самовольно открыться и закрыться, значит... она уже точно не в Яви.

Бабушка когда-то рассказывала ей, что в Навь можно попасть не только после смерти. Сюда могут перемещатся черти или те, кто прошелся по Калиновому Мосту, а иногда... проклятые. Те, кто провалился сквозь землю. Те, кого не может носить Мать-Сыра-Земля.

Таю начало подташнивать.

"Чем, чем я заслужила проклятье? Земля же... она справедлива! Почему послушалась чужого злого языка?"

В нос ударили неприятные запахи и травница поняла, что нужно искать убежище, а иначе местные "жители" ее раздерут на куски.

Хотя само слово "убежище" звучало как насмешка. В данной ситуации, оно скорее всего походит не от "уберечь", а от "убежать". Травница подхватила юбки и постаралась как можно бесшумнее убраться с открытого места.

"Попала так попала..."

Ей повсюду мерещились шорохи, тени, движения, а каждый шаг давался тяжелее, чем преидущий. Чем яснее, становилось в голове, тем в больший мрак опускалась душа. Попасть-то в Навь можно, а вот выбраться из нее... девушка о таком даже не слышала. Демоны и те пытаются веками, а что уж говорить о ней! Серп, щепотка трынь-травы, да золотая цепь на шее — вот и все ее оружие, а темных тут даже больше, чем мертвых и все хотят ее мяса.

Амазонка схватилась за живот. Не проще ли умереть здесь? Может душе будет не настолько больно, как физическому телу? Нет. Ну, уж нет! Нужно найти выход!!! Это не ее место и не ее смерть!

Но стоило ей так подумать, как вдалеке послышался топот и крики. Девушке даже оборачиваться не захотелось, она просто побежала прочь.

"Нет-нет-нет... Все Духи Святые да Боги Далекие, помогите, если слышите!" — молилась она. И тут кто-то незримый словно услышал ее, и на глаза девушке показалась огромная дверь, закрывающая проход прямо внутрь скалы. Выбор был небольшой и травница проскользнула в дверной проем, после чего, нечеловеческими усилиями попыталась закрыться, но ничего не вышло. Она уже видела жуткие отблески факелов и вопли нечисти, за ней гнавшиеся, как тут дверь захлопнулась. Амазонка обернулась и чуть не села. Перед ней стоял огромный, по-настоящему оргамный человек и хмурил брови.

Тая порылась в памяти и пролепетала:

— Святогор?

— Кто я, здесь всем известно, а ты кто такая будешь?

— Я травница из Киева.

— Травница, говоришь... Ну-ну. Только вот здесь под землей ничего не растет, — он откинул голову и захохотал.

— Я заметила.

— Не дерзи, девица. Сразу видно — волос долог, ум короток.

В это время входная дверь начала ходить ходуном. Святогор пожал плечами и поднял огромный топор и размахнулся. Ведунья уж было подумала, что смерть ее пришла, как богатырь запустил орудием в сторону двери. Что-то щелкнуло и на дверь упал огромный засов. Такой тяжелый, что теперь дверь даже не шевелилась, хотя вопли слышались.

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Как здесь очутилась. Ты ж не мертвая.

— Нет.

— Ну, это пока, — он нехорошо усмехнулся и кивнул на дверь. — Так что там наверху нового?

Тая пожала плечами.

— Та знаю я, что ничего! Бестолковая жизнь бестолковых людей! А попала сюда как? Неужто ль по Калиновому Мосту?

— Я провалилась под землю.

— А вот это уже любопытно. И как это тебя угораздило? — он сложил руки на груди, и Тае стало еще неуютнее.

— Люди хотели утопить, а один пожелал, чтобы под землю провалилась. И вот, пожалуйста, — она развела руками.

— Века идут, а люди не меняются. Все ведьмы им да колдуны, а в итоге получается, что они сами худшая нечисть. Кому ж ты дорогу перешла?

— Никому, — насторожилась Тая. — Я всем только добро делаю!

— Правда, что ль? А чего ж Мать-Сыра-Земля тогда носить тебя на себе отказалась?

— Она не отказалась!

Он расхохотался.

— Ни одного нет такого проклятья, чтобы человека живьем в Навь! Вон на меня посмотри! Я как иду — земля трясется, вот меня она и отказалась носить, а ты-то что? Посмотреть не на что!

Травнице совершенно не хотелось выяснять обстоятельства великана и выслушивать его колкости.

— Как мне отсюда выбраться?

— Никак, — пожал плечами великан, а травница некстати вспомнила, что Святогора не носила Земля не из-за его огромного веса и не из-за силы богатырской, а потому что он за всю свою жизнь не применил свою силу к чему-то полезному, чтобы помочь людям. И не удивительно. Наблюдая за его пренебрежительным отношением к первой гостье за столетия, легко поверить в то, что вынести на себе такого человека не каждой планете под силу.

— Нет ни одного способа?

— Я все испробовал — не выйдет, — махнул рукой он. — Даже мне с Землей не тягаться, куда уж там тебе!

— И что теперь будет?..

— Как что? Замучают, потом сожрут. Или наоборот. Тут, знаешь ли, не важно, есть ли у тебя физическое тело или только душа. Измордуют и то и другое и будешь как они — пустая, злая, вонючая и вечно голодная, — на лице богатыря появилось какое-то дикое выражение, словно ему доставляло радость говорить о ее будущих неминуемых страданиях. Похоже, плохое влияние Нави не обошло и его стороной. — Ладно, надоела ты мне!

Великан одной рукой схватил ее, другой отшвырнул засов и распахнул дверь и выбросил ее, как нашкодившую кошку поверх голов чудовищ. Стоило амазонке упасть на землю, она услышала как огромная дверь захлопнулась. Тая почувствовала дикую боль, а к горлу подступал настоящий ужас, но адреналин не позволял ей потерять сноровки. Только не сейчас! Со всех сторон к ней подступали мрачные духи и мелкие демоны, но она не растерялась и крикнула:

— Чур!

Всех темных отбросило метров на десять. Тая воспользовалась заминкой, стащила с шеи золотую цепь, крутанула ее подобно лассо, и громко закляла:

— Место крепи, Навь удержи!

Золото блеснуло в темноте и опустилось ровным кругом. Теперь ни одно из чудовищ не могло переступить черту. Тая села в центре круга и аккуратно подобрала юбку, чтобы ненароком не дать кому-нибудь возможность до себя добраться. Все пытались до нее дотронуться нюхнуть или лизнуть, а когда это не получалось — впадали в неистовство и даже дрались друг с другом.

Девушка никогда не думала, что ад выглядит так... Святогор прав: Пустой. Злой. Вонючий и... вечно голодный...

— Так-так-так! — послышался откуда-то смутно знакомый голос. Тая узнала его. Вий. — Кто тут у нас?

Перед ним, как перед наместником Чорнобога в Нави расступались все остальные нечестивые. Здесь он король.

— Ах, неужели это... — он принюхался, — наша старая знакомая! Дайте как, дайте... Да! Как-так? Чего пожаловали? С чем пришли? И потом... живьем?

— Я провалилась под землю, — прорычала Тая. Незачем отрицать очевидное.

— Оползень? — невинно спросил тот.

— Соседи в колодец бросили, — недовольно ответила она.

— Это героиню-то? Ха! Молодцы! Я-то думаю! Оползень в Навь не отправит, а вот чужая оправданная злоба — может.

— Оправданная? — удивилась Тая.

— Да-а-а, — змеей прошипел он. — Когда проклял тот, кто имеет на это право. Кого заведомо обидела, и кого заранее наделили такой силой.

— Но я никому ничего плохого не делала!

— Да-да! Только хорошее, — издевался Вий. — Только здесь же ты почему-то оказалась, несмотря на всенародную любовь!

— Это не честно. Несправедливо!

— Знаешь, а мне кажется, все правильно. Оглянись! Посмотри, где мы живем... как мы живем! Если бы не ты, у них, — он кивнул на монстров, — жизнь была бы хоть чуточку лучше!

— За чужой счет! — огрызнулась Тая.

— Хоть так! А теперь мы там же где и были, если не хуже! Сейчас нам энергетические потоки подрежут и находиться здесь станет вовсе невыносимо! И все ты!

— Не нужно перекладывать с больной головы на здоровую!

— Знаешь что, милочка, посиди-ка ты в своем кружке. День, два, неделю... Я тебе скажу, что будет. Рано или поздно ты оступишься, ошибешься, а они не упустят. Ради тебя они веками будут здесь сидеть! Свежая живая плоть лучше гнилой, но они на любую согласны. А душа твоя у меня на особом счету будет, не сомневайся! — он резко развернулся и ушел.

Тая крепко обхватила колени руками и начала усилено вспоминать, кому причинила зло, но воспаленное сознание не давало даже намека. А потом вспомнилось, что в колодец ее бросали соседи. Но с обычными людьми она дел никаких не имела, уже не говоря о том, чтобы приносить им вред. Хотя... нет, это не... это же не зло! И это не она! Это все Перелесник с Беловолоской придумали! Она только согласилась! И за это ее сюда? За это?!?

Тая не могла поверить, что простой обман будет так дорого ей стоить.

— Но это всего лишь... — зашептала она, чем вызвала бурную реакцию окружающих монстров. Казалось, они удвоили попытки до нее добраться. Тая беспомощно оглянулась: — Я не хотела такого...

Но всем вокруг было все равно. Им не нужны были ее страдания или оправдания. Они хотели мяса.

Глава 17. Гололь не Моголь

Когда Тая сидела в тюрьме ей, казалось, что было хуже быть не может. Оказывается — может! Сидеть в окружении монстров и боятся пошевелится — вот настоящее наказание. Ноги затекли, голова болела — и это меньшие из ее неприятностей. Она не видела выхода. Совсем. Ей даже предпринимать ничего не хотелось — результат один. Она могла бы выскочить и непрерывно кричать "Чур", но она не знала, куда бежать. Рано или поздно она бы охрипла или в перерывах между ее криком на нее бы кто-нибудь напал... В любом случае, проверять теорию совсем не улыбалось. Чем больше она пыталась просчитать вариантов, тем более безвыходной казалась ситуация.

Вий оказался прав: чудовищ становилось все больше и с каждым часом они становились все неистовее и голоднее. Спасало лишь одно — заговоренная веками золотая цепь стояла непреодолимой стеной между травницей и адом. Сколько же сил и мощи нужно было вложить в метал, чтобы он противостоял всем демонам Нави вместе взятым. Тая некстати подумала, что слишком мало уделяла внимания истории собственного рода.

"Если бы мне только выбраться..."

Тут толпа снова расступилась и перед ней оказался Вий.

— Как дела? — деловито спросил он и погладил лапой жуткую голову под правой рукой. Уродец ответил хозяину тем, что лизнул сразу шестью языками, после чего плотоядно взглянул на Таю. Девушку передернуло.

— Прекрасно, — тихо ответила она.

— Врешь не уйдешь, — вернул любезность Вий. — Знаешь, зачем я здесь?

— Не имею ни малейшего представления.

— А я бы на твоем месте только бы об этом и думал.

— Ты не на моем месте!

— Да, — его глаза сверкнули, — зато ты — на своем!

Тая мысленно посчитала до пяти. Ему не удастся вывести ее из себя!

— Так о чем это я? Ах да, я тут вспомнил кое-что о заговоренных барьерах. Нет ничего надежнее подкрепленного верой металла, но вот чьей верой и во что?

Тая подняла бровь.

— Тут важно не что делаю я, а во что веришь ты.

— Я верю, что тебе тут самое место!

— Допустим. А еще ты считаешь меня врагом.

Тая хмыкнула.

— Но у тебя есть и друзья... а они могут перешагнуть твой барьер.

— Их здесь нет, — улыбнулась травница.

— Ты уверенна? А если я хорошенько поищу?

— Давай, — мило ответила амазонка.

Вий сделал вид, что оглядывается по сторонам, потом вытянул шею.

— О, так вот же он!

Тая напряглась. Ей бы не хотелось увидеть в Нави кого-то, это означало бы, что человек умер. Но тут из толпы вывели... у девушки остановилось сердце.

Он неважно выглядел. Грязный, побитый, связанный, с запекшимися в крови некогда буйными кудрями.

— Лекс... — чуть слышно прошептала она.

— Узнала? — переспросил Вий.

Тая не шевельнулась.

Лекс упрямо смотрел в пол.

— Знаешь, что я думаю? Он сейчас пойдет и вытащит тебя из круга, а мы...

Тая не слушала. Она пыталась понять, что с Лексом, почему он молчит, почему ни на что не реагирует. Его постоянно кто-то толкал и теребил, а он молчал и не поднимал глаз.

— Лекс...

Никакой реакции.

— Ну, так что? Что скажешь?

Тая злобно глянула на Вия.

— Или нет? Может тогда убить его? Он же помешал верлиокам убить тебя.

В девушке поднялась волна гнева:

— Ты! — Тая готова была сама вырватся из круга и защищать Лекса до последнего вздоха.

— Нет, — тихо прервал ее Лекс и повернулся к Вию. — Хорошо, я достану ее оттуда.

— Куда ты денешься! — довольно ответил Вий и толкнул Лекса вперед.

Черт начал медленно поднимать голову, пока не встретился с Таей взглядом. Слезы брызнули сами собой. Она знала, что когда-нибудь ему придется выбирать и выбрать ее он не сможет. Это против природы, против всех писанных и не писанных законов, но прямо сейчас ей было все равно, даже если через секунду он предаст ее и бросит в разъяренную толпу. Ей было невыносимо больно наблюдать, как он заносит ногу, как медленно переступает через невидимую стену многовековой магии. И вот они стоят друг напротив друга, глаза в глаза.

— Прости.

— Ничего, — прошептала она. — Раз я уже здесь, смерти все равно не миновать.

Он улыбнулся краешком рта, хотя видно было, что это ему далось не просто.

— Тебе рано умирать.

— Тебе тоже.

— Мне в самый раз, — возразил он и оглушительно свистнул.

Над толпой захлопали огромные крылья и чудовища начали разбегаться в разные стороны, даже Вий присел.

— Запрыгивай! — крикнул Лекс. Тая прыгнула на птицу, повисшую над толпой, не думая ни о чем, но как только оказалась у нее на шее, заметила, что Лекс остался в кольце. Он же связанный!

Но птица уже летела вверх, а перед ней расступались камни.

— Стой!!!

— Кха! Что? Кха!

— Нужно Лекса забрать!

— Мы так не договаривались! Он мне только один ящик "Беломора" достал.

— Быстро!!! — заорала Тая и занесла серп. — Сама умру, а его не оставлю!

— Ладно-ладно! Но с вас тогда еще два ящика сигарет! "Беломора"!

— Будет тебе "Беломор", капиталистка!

— Хочешь жить, умей вертеться!

Птица наклонила одно крыло, развернулась и почти камнем спустилась за Лексом, подхватив его, словно котенка за шкирку. Жаль, что ошалелая публика начала приходить в себя. Один демон схватился за ногу Лекса и черт начал отбиваться второй. Тая запустила в обидчика серпом и тот упал на толпу, а птица снова полетела вверх, к появившемуся из неоткуда свету.

Последние несколько метров к поверхности пришлось прорывать самостоятельно, но Тая была не в обиде — главное, что из Нави их вынесли.

— Как? — спросила она, выбравшись на поверхность и свалившись прямо в снег.

— Ты что, забыла? Я же душа компании. У меня со всеми хорошие отношения, а с некоторыми — деловые. С Моголем у нас давно бизнес налажен. Я ему сигареты и пойло, а он, как видишь?

— И часто ты так?

— Впервые.

— То есть ты подкупал Моголя, ничего не ожидая взамен?

— Как видишь, не прогадал. Свои люди в Нави нужнее, чем где бы то ни было.

— Он сказал мне, что с тебя еще два ящика...

— Обломится ему! — хмыкнул Лекс. — Хотя... дело же хорошее. Пусть тебе еще цепочку и серп вернет, тогда я подумаю.

— Он и это может?

— К твоему сведенью у нас рыночная экономика.

— Но вы бартеруете, — засмеялась Тая.

— Приходится, потому что если в аду ввести еще и денежную единицу...

Тая рассмеялась и потянулась к черту, чтобы развязать ему руки.

— Я надеюсь, за время нашего отсутствия не произошло еще одной революции.

Лекс обернулся и усмехнулся:

— Так, может, вернемся? Пару ящиков "Беломора" сэкономим?

— Ха-ха-ха! — скривилась травница. — Очень смешно!

— Рынок требует разумного расходования ресурсов!

Тая шутливо толкнула его и захихикала, но смех тут же перетек в шумные рыдания.

— Ей, ты чего? — обеспокоено спросил Лекс, а потом обнял ее. — Ну, тихо! Тихо...

— Мне было так страшно! Я думала, что умру там! А потом вечно буду мучиться.

— Кто угодно, только не ты. Сама знаешь, успокаивал ее черт.

— Нет. Ведь Земля меня проглотила...

— Прекрати! Не думай так. По счету можно заплатить лишь однажды.

— А ты, как же ты?

— А что я?

— Они тебе отомстят!

— Пусть попробуют сначала из Нави выбраться, потом поговорим.

— Но как же?

— Придумаю что-то. Недаром я черт.

— Теперь мне и за тебя будет страшно! — она крепче к нему прижалась.

— Не думаю. Сейчас пройдет истерика и ты снова станешь Таисией Борщаговской — непоколебимой в борьбе за чужие права. Кстати, ты теперь перед химерами в долгу, так что дерзай.

— Какая из меня амазонка сейчас? Я только что из Нави, соседи меня утопили, Мать-Сыра-Земля — поглотила, дом сожгли... Мне даже жить негде!

Лекс в ответ только хмыкнул, а потом ехидно добавил:

— Еще совсем чуть-чуть и станешь сама собой. По тебе в этих вопросах часы можно сверять. А вот по поводу дома — у меня есть одна идейка...

— У меня даже сбережений и тех — минус три гривны в местном банке. Все что было — с домом сгорело.

Лекс скептически посмотрел на нее, хотя вышло немного глуповато, учитывая его потрепанный вид.

— Я вижу три варианта: либо я встаю и ухожу, позволяя тебе жалеть себя до скончания эпох, либо беру в охапку и селю у себя, либо таки вношу трезвое предложение, хотя в данный момент мне первые два варианта нравятся намного больше.

— Мне посчитать до десяти?

— Лучше до пятидесяти.

— Очень смешно.

— Мне холодно, поэтому давай обойдемся пятнадцатью. А я пока нам такси организую.

Лекс встал.

— Нет! Не бросай меня здесь!

— Мы дома. Ничего с нами уже не случится.

— А как ты заплатишь?

— Договоримся. Это же люди, а не демоны. Вы любите другим помогать.

Тая скривилась:

— По-моему — очень хорошее качество.

— А пользоваться им как приятно!

— Между прочим, если бы я другим не помогала, то меня бы давно повесили!

— Резон... только вот парочке ты так помогла...

— Ладно, твоя взяла. Я сама виновата.

— Ты виновата только в том, что пошла у всех на поводу и сделала не то, что должна, а то, что всем удобно. Только не честно. А когда обман раскрылся — самой виноватой оказалась именно ты: не тот, кто предложил, не тот, кто сделал, а ты.

— Я до сих пор не могу понять почему.

— Потому что ты приняла решение. Если бы ты не согласилась — ничего бы не было.

— Если бы я сделала то, что должна, — поправила Тая.

— Именно.

— То есть...

— То есть ты повела себя как темная, являясь светлой. А для Матери-Сырой-Земли других доказательств и не надо.

— Ну, хорошо, я поступила не честно. А ты? Ты постоянно поступаешь как светлый, хотя ты — самый настоящий темный! Как тебя-то Земля носит?

— А что я? Я — черт. Нам шалить по статусу положено.

— Удобно устроился!

— Кто на что учился.

— Ладно, — сложила Тая руки на груди. — Где там твое такси?

— О, ты согласна? Я мигом!

— Нечего меня подкалывать!

— Я не подкалываю, я всего лишь организую транспорт.

— Чисты руки, чисты помыслы...

— Слушай, еще пара минут таких препирательств в снегу и твои руки сами отпадут, а я опять буду виноват.

Тая неловко начала подниматься. Было действительно холодно, но из-за пережитого шока она все еще этого не чувствовала.

— Может ты и прав.

— Я всегда прав, — ответил Лекс и протянул ей руку.

— Мне бы твою уверенность.

— Твой мир пошатнулся, это понятно. Но поверь мне, все осталось, как было, просто ты приобрела новый уникальный опыт.

— Ты говоришь как в этих книжках по саморазвитию.

— Ты такое читаешь?

— Иногда перед сном.

— Я тоже.

— Но ты — черт.

— И что? Знала бы, какой там кладезь убеждающих реплик, то не смеялась бы, а я же считай университетский бармен. А бармен — это как мудрый философ: слушает, отвечает и наливает.

— Ты неисправим, — усмехнулась травница.

Тут Лекс остановился, обернулся и заключил ее в объятья.

— Чего ты?

— Ты замерзла, — сказал он ей в волосы.

— Не так, чтобы очень...

— Это ты храбришься.

— Лекс, я не превращусь в сосульку, обещаю, — сказала она, пытаясь высвободиться.

— Хорошо, а без причины я обнять тебя могу?

— Нет, — тихо ответила она.

— И поцеловать?

— Нет.

— Почему?

— Потому что у тебя есть девушка, а мне не нравится быть...

— Ее сегодня же не будет. Ты сама знаешь.

— Лекс, не только в этом дело.

— А в чем еще?

— Ничего... ничего не изменилось. Я ведунья, а ты — черт. Помнишь?

Он выпустил ее из объятий и заглянул в глаза:

— Ты себе даже не представляешь, насколько хорошо я это помню.

Глава 18. Чудесный горошек

Травница проснулась от грохота внизу — Саныч опять что-то затеял. С легкой подачи Лекса, Таю поселили у Поли, в то время как сам черт занялся перепродажей участка со сгоревшим домом, чтобы на вырученное купить новый да еще и с целым домом. Никто не сомневался в его риелторских способностях. Нужно было только ждать. Правда, с пожара прошло несколько месяцев — Лекс предложил переждать, пока в поселке улягутся толки. Нехорошо продавать дом с таким багажом сплетен.

Тем временем сошли снега, Снежка вернулась к деду Зюзе, Поля вовсю собирала приданное, а Тая вконец освоилась на новом месте.

Девушке было немного грустно, ведь она уже сроднилась с приставкой "Борщаговская", но не переехать было бы чистым самоубийством.

Переселение означало также, что она уходит в другую братчину, а значит и ее преподавательская деятельность остается под большим вопросом. Амазонка хотела было хоть год закончить, но все ее дружно отговорили: мало того, что она не обязана, так после последних событий даже крепким нервам необходимо отдохнуть.

А еще ей необходимо было подумать, как жить дальше. Очевидно, что необходимо пересмотреть как стиль работы, так и смысл жизни. Единственное, чем она всерьез занялась — это защитой интересов химер. Ящера уже признали персоной, осталось только закрепить за химерами права новой главой Старого порядка. Тае удалось переубедить нескольких волхвов в необходимости пересмотрения их отношения к химерам. После последнего кризиса волхвы и ведьмаки стали намного более сговорчивыми, ведь как показала практика, без химер их власть оказалась в буквальном смысле никчемной. Благо в одном — у химер не было каких-то сверх требований, они просто хотели равных прав с учетом специфики их существования, так что Тая большую часть дня проводила в чтении рукописей об их укладе жизни.

Лекс на горизонте почти не появлялся. Тая знала — из-за ее последних слов, но с этим сделать было ничего нельзя. Он — темный, пусть не по духу, но по сути, а от этого не убежишь, не спрячешься. Такие мысли нагнетали смертельную тоску, поэтому амазонка вскочила с постели и одела халат.

Некогда грустить — необходимо работать.

— Доброе утро, — приветствовал ее Саныч. — Черти не снились?

— И тебе не болеть. Мне черти не снятся.

— Ни одного?

— Ни половины!

— Ах, девка-амазонка, я понял, тебе только кровавые реки снятся.

— Не угадал. Мне снилось, как я с бабушкой траву собирала, а она все шептала что-то шептала...

— Она не обидеться.

— На что?

— Что ты переехала. Она все понимает.

— Надеюсь, тихо ответила она.

— Не сомневайся. Как бы она свой дом не любила — ты для нее дороже. А тут хорошо. Вот контакт с землей наладишь, так вообще замечательно будет.

— Весной огород посадим.

— Морковочка... — мечтательно пропел Саныч. — Хорошо, что ты у нас живешь. От Польки печенюшку не дождешься, а как пахнут овощи я и забыл!

— Не прибедняйся. Ты все с доставкой заказывал, мне рассказывали!

— Ну, так это из супермаркета, это же не свое!

Дверь настежь распахнулась и вбежала Лика:

— Лекс позвонил, сказал, что почти продал твой участок. Зовет мародерстывать!!!

— Чего-чего? — переспросила Тая.

— Так у тебя ж дома куча утвари осталась. Неужели ты ничего забрать не хочешь?

— Я думала, все сгорело...

— Все да не все. Едем?

— Ну, давай... Слушай, а почему он тебе позвонил, а не мне. Это ж вроде как мой дом...

Лика пожала плечами и с криком: "Жду на улице" выскочила за дверь.

— И не захаживает, — как бы невзначай продолжил домовой. — Что, совсем поссорились?

— Не ссорились мы! Мы толком-то никогда и не дружили.

Саныч только хмыкнул и махнул рукой:

— Иди уже, иди. Я же вижу, что тебе самой не терпится с ним повидаться.

— Ничего подобного!

— Давай-давай. Беги!

— Бесполезно, — закатила глаза Тая и пошла собираться, хотя у самой предательски колотило сердце.

Лекс поджидал девушек возле калитки. Тая рассчитывала на то, что он объяснит, почему вдруг стал ее игнорировать, но парень поздоровался со всеми и махнул рукой, чтобы следовали за ним. Тая хотела уже было иди за всеми, как тут вспомнила о почтовом ящике прикрепленном к калитке. Проверила — ключ оказался на месте, под камешком у ворот. Как всегда много рекламы, несколько квитанций, но тут она нащупала письмо, а когда взглянула на адрес, поспешила открыть.

" Здраствуй, Тая.

Пишет тебе Дуика, вила, которой ты помогла. Я долетела домой и у меня уже все хорошо. Теперь я вдвойне осмотрительнее с одеждой. Даже обливания забросила.Вместо ни бегаю по утрам и занимаюсь йогой. Думаю в следующем году поехать в Индию и пожить с полгода в ашраме. Родные уже смерились, правда они хотят, чтобы я все-таки полетела в Улан-Уде в дацан — там хоть на русском разговаривают.

Как подумаю, что ты для меня сделала, и чем весь тот кошмар мог обернуться — страшно становиться! Может быть и недостаточно я тебя отблагодарила, но это все что я могла на тот момент — поделиться с тобой древней виловской любовной магией.

Помнишь тот горшочек? Там растет любовный горошек. Обычно им приворожить можно кого угодно, но твой особенный. Он может ответить на вопрос искренне тебя любит твой черт или только использует. Его руками лущенный, его руками посаженый. Главное не пересаживай и ничего с ним не делай — чары пропадут. Начнешь поливать — за ночь вырастет. Отломи первый стручок — если горький — беги от него, если безвкусный — оставь все как есть, а если сладкий — держись за него и никогда не отпускай. Надеюсь, мой подарок придется тебе по вкусу. Твоя Дуика".

Тая смотрела на письмо несколько секунд.

Вот так просто? Ответ на главный вопрос? Она глянула на обгоревший дом. Стены стоят, даже крыша на месте, только он весь черный в саже... Неужели есть шанс, что горшочек уцелел? Она кинулась к входной двери и влетела в кухню и как раз успела увидеть, как Лика нечаянно столкнула злополучный горшочек с подоконника.

Амазонка только и смогла, что наблюдать, как ее колдовской подарок разлетелся вдребезги.

— ЧЕРТ!!! — выкрикнула Тая.

— Упс, — тихо сказала Лика.

— Я здесь. Нечего так орать, — отозвался Лекс из другой комнаты.

— А-А-А-А-А!!!! — бессилия, злости и отчаянья закричала травница.

Лика и Слава замерли на месте, а Лекс выглянул из дверного проема:

— Да что случилось?

— Случилось!!! — огорошила его Тая. — Нужно поговорить!

— Эм... давай поговорим.

— А давай!

Она подошла к нему, а он отступил, пропуская ее во внутрь. Девушка обернулась, чтобы захлопнуть дверь, но ее не было. Заметив замешательство подруги, слава схватила лику за шкирку и сказала:

— Мы во дворе поищем!

— Че там искать-то? — удивилась Лика.

— Лопату! — огрызнулась Слава.

— А, ну да, вещь нужная. Пошли.

Когда они ушли, Тая повернулась к Лексу.

— Зачем ты меня спас?

— Что?

— Я спрашиваю, зачем ты меня спас? Тебе нужно было оставить меня в Нави. Зачем тебе это?

— Я не понимаю. Что на тебя нашло?

— Тебе источник энергии нужен или что? Хочешь из меня темную сделать? А в Нави делиться бы пришлось?

— Тая, да что с тобой случилось?

— Что со мной? Что со мной?!! Со мной как раз все хорошо! Это с тобой что? Чего тебе от меня надо?

— Ничего мне от тебя не надо.

— Почему же ты тогда ходишь за мной? Все помогаешь, сочувствуешь, защищаешь! Мы по разные стороны! По разные!

— Я помню!

— Ничего ты не помнишь, не знаешь и не понимаешь!

— Скажи мне, что случилось и...

— ТЫ!!! Это все ты!!!

— Я?

— Я же чувствую, что ты... ты меня обманываешь! Не понимаю смысла твоих поступков. Я запуталась.

— Тебе нужно успокоиться...

— Нет, мне не нужно успокоиться. Я. Хочу. Знать. Правду. Потому что я больше так не могу. То ты ходишь за мной, то исчезаешь. Кто ты?

— Друг.

— Ничерта ты мне не друг!

— Мы можем быть только друзьями.

— Ты сам это придумал? Молодец. А напомнить ли мне тебе ВСЕ твои слова? А может все поцелуи?

— Тая...

— Пришло время сказать правду. Прямо здесь и прямо сейчас, потому что иначе я просто убью тебя, чтобы ты прекратил мне рвать душу!

— Хочешь знать правду? — в его голосе появился какой-то надрыв, будто до этого он себя как мог сдерживал, а теперь решил сказать: — Я люблю тебя!

— Не правда.

— Самая настоящая.

— Я тебе не верю.

— Ты хотела правды, а теперь не веришь?

— Ты встречался с...

— Ни с кем я не встречался.

— Я сама видела!

— Что ты видела? Ничего ты не видела! Все что я делал, я делал только ради тебя! Ради нас!

— Ты таскал к себе в комнату девок ради нас?.. Ты мерзок, гадок, презренен в своей наглой, отвратительной лжи! — Лекс шагнул вплотную к ней. — Я знать тебя боль... — он резко притянул ее к себе и начал неистово целовать, а она яростно ему отвечать, но не долго. Ее движения становились все медленнее, начала накатывать усталость, руки стремительно теряли силу а ноги подкашивались.

— Чувствуешь, как жизнь уходит из тебя? — проговорил он ей в губы. — Чувствуешь? Это моя любовь тебя убивает. И я ничего не могу с этим поделать. Люблю тебя до боли, до крови, но мы никогда, слышишь, никогда не сможем быть... вместе. А я не смогу быть рядом и не касаться тебя.

Когда он оторвался от нее, Тая не то, что ответить, пошевелиться не могла.

— Прости меня. Прости. Я слишком сильно тебя люблю.

Больше он не сказал ни слова и просто отнес ее в машину, после чего велел Славе отвезти Таю домой.

Лика таки нашла лопату и медленно тащила ее к машине, бурча под нос:

— Милые бранятся-бранятся, а я всегда говорила, что от ругани запросто можно простудиться! Если громко орать, то во рту та-а-акой сквозняк...

Тая стояла возле двери Лекса с поднятым кулаком и не решалась постучать. Не то чтоб ей было страшно, скорее неловко. Все-таки в прошлую их встречу она вела себя просто отвратительно, но оборачиваясь назад, признавала, в той ситуации, когда нервы били на пределе, держать себя в рамках было тяжело.

Она-то уже поняла, что любит, и ей жизненно необходимо было знать ответ: "Что же это все означает?"

Постучать девушка так и не успела — Лекс открыл дверь, чтобы куда-то идти, но увидев посетителя, остановился как вкопанный.

— Тая?

— Привет, — жизнерадостно ответила она и сделала вид, что осматривает комнату за его спиной: — Никаких полуголых девиц? Я разочарована!

— Ты никогда не видела у меня в комнате полуголых девиц.

— Но могла.

— Не могла.

— Ладно, я поговорить пришла. Мы же все еще друзья?

— Ты сама сказала, что нет.

— А я все равно пришла.

Он внимательно посмотрел в ее глаза.

— И хотела извиниться.

— Ты имела право сказать то, что сказала, — пригласил ее в комнату. — Проходи.

— Спасибо.

Травница шагнула внутрь и поспешила сесть, чтобы он не так быстро передумал.

— Ты никогда не хотел меня сделать темной?

— Никогда.

Тая закусила губу и все-таки спросила:

— А Камилла?

— Та девчонка из университета?

— Ну да.

— Она сама мне на шею повесилась, а я и подумал — она же ведьма и я могу попробовать. Потренироваться.

— Только избавь меня от грязных подробностей!

— Если хочешь знать, мы только целовались.

— Я же просила...

— Прости, но когда я тебя впервые поцеловал, я понял, что проклят. Я искал выход. Всего лишь. Ты бы никогда не узнала, как я его нашел. Да я и не нашел. Вот и вся сказка.

— А избегаешь ты меня...

— Потому что нельзя вот так просто махнуть рукой и забыть любовь. То, что я не могу быть с тобой, не означает, что я не хочу этого больше всего на свете. Но и убивать тебя я тоже не могу.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно, — покачал он головой и горько усмехнулся.

— Ладно-ладно. Пошли.

— Куда?

— Я покажу куда. Пошли!

Тая взяла его за руку и повела за собой. Они вышли из общежития и зашли в соседний парк.

— Смотри! Уже трава подымается! Давай туда!

— А тебе не говорили, что по газонам ходить нельзя?

— В этом мире много чего нельзя, а что поделаешь, если хочется? И потом, я тебе должна кое-что сказать и показать!

— На газоне? — удивился он.

— Именно! Доверья мне.

Они вышли на середину будущего газона и Тая вдруг начала разуваться.

— Ты что делаешь?

— Погоди секунду... — она сбросила один ботинок, затем второй. Сняла носки и выпрямилась перед ним.— Вот и все!

— Мне тоже обувь снять?

— Как хочешь, — улыбнулась она. — Но главное не в этом. Я хочу тебе сказать, что тоже тебя люблю.

Шокированный Лекс выглядел... мило..

— Чего молчишь-то?

— Я перевариваю.

Она грозно взглянула на него.

— Прости, но ты же понимаешь, что мы...

— Не понимаю. Ты сейчас должен меня поцеловать, — сказала она так, бкуд-то рассказывала о погоде.

— Нет.

— Да. Все хорошие фильмы так заканчиваются.

— В Титанике...

— Целуй! — потеряла терпение амазонка.

— Я не могу. Ты опять ослабеешь и сляжешь!

— Целуй!

— Я не хочу причинять тебе вред!

— Один раз, Лекс, — сменила тактику Тая и заговорила очень ласково. — Просто попробуй...

— Нет.

Она улыбнулась как заправская искусительница и прошептала:

— Да, о да...

Их губы слились очень трепетно и нежно, а через две секунды Лекс резко оторвался и начал изучать ее лицо.

— Все хорошо, еще!

— Может не надо...

— Слушай, у меня сейчас ноги от холода отпадут! Целуй, давай!!!

На сей раз Лекс плюнул на все и поцеловал ее по-настоящему. Они целовались долго и он заметил, что Тая не ослабела не на секунду, зато в нем циркулировал просто фонтан энергии.

Когда он таки от нее оторвался, девушка села прямо на траву и начала обуваться:

— Любовь нынче не по сезону, однако

— Что? Как? Как ты это сделала?!? Я не понимаю!

Тая глянула на него хитро:

— Знаешь, я ведь никогда этим вопросом вплотную не интересовалась, но оказалось, что и моя бабка и бабка Поли, как бы это сказать... врачевали не только людей, но и чертей, — потом, явно смутившись уверила: — Ну, чтобы ты понимал не каждый день, а так — раз или два за жизнь. Так вот, в их рецептах это самый действенный метод! Через сексуальную энергетику. Тут главный секрет — от Матери-Сырой-Земли не отрываться, тогда питать будет она, а не душа ведуньи. Вот так вот.

— Чертовки! — восхищенно воскликнул он.

— Травницы, — со смешком поправила его Тая. — Кстати, Саныч пообещал забрать свое барахло из землянки во дворе и электричество туда провести... — договорить она не успела. Лекс подхватил ее на руки и закружил.