Исполнитель желаний

Раз особых сил нет, решил сегодняшний день потратить на внимательный разбор наследства. А то вчера только примерно раскидал его кучкам. Например, в барсетку, послужившую мне подушкой, я даже не заглянул. Вынул ее из-под головы и открыл. Забавно: пара таблеток виагры, пара презиков, пара протеиновых батончиков, пачка сигарет и крутая зипповская зажигалка. У кого-то определенно имелись планы на вечер. Виагру сразу отложил в сторону. Я точно помнил, что изначально ей лечили сердце. Правда, как и от чего не знаю. Но лучше хоть какое-нибудь лекарство иметь. Презики тоже могут пригодиться, причем не только по прямому назначению. Про зажигалку и говорить нечего. Сигареты я поначалу отложил, но потом вспомнил, что смесью перца и табака в великую отечественную собак со следа сбивали. Может тоже сгодиться.

Оп, а что это у нас в неприметном кармашке сбоку?

Нож-бабочка. Пригодится однозначно.

Теперь одежда. Белый лабораторный халат — просто спасение для пустыни. Понтовый кожаный плащ, аля бандитос девяностых, тоже пригодится. Лыжная шапочка с прорезями для глаз и рта вполне еще годится в качестве головного убора. Хотя есть еще бандана с камуфляжной расцветкой.

Беру!

Небольшой туристический рюкзак оказался совершенно пустым, но и сам по себе представлял немалую ценность. Я немедленно закинул в него самую легкую еду, вроде печенья, зажигалку, ножик и бутылку воды. На шнуровку приторочил томагавк так, чтобы мог быстро выхватить. Если вдруг придется драпать, то минимумом вещей для выживания он меня обеспечил. В боковой карман идеально уместился небольшой театральный бинокль.

Какими путями ходили мысли бандитосов, когда они закидывали всё это барахло в портал, я даже не пытался понять. И откуда у них взялся в секретном бункере театральный бинокль?

Да и чёрт с ними!

Главное сейчас — выжить и выйти к людям. А потом, может быть, я и сам смогу у них спросить.

К вечеру проснулся аппетит, но пировать я себе не позволил. Экономно съел банку горошка и закусил попкорном. Вначале решил налегать на габаритную еду, чтобы не тащить ее с собой. Относительно сытый, я устроился на мало-мальски удобном ложе, укрылся, можно сказать, теплым кожаным одеялом и мирно уснул.

Наутро я чувствовал себя почти нормальным человеком. После легкого перекуса решил не терять драгоценные часы утренней прохлады и отправиться на разведку. Поскольку лег я рано, то проснулся затемно. На горизонте только-только начала заниматься заря, а исполинская луна всё еще была отчетливо видна. Странный цвет неба, незнакомые звёзды. Когда я выбрался из пещеры, то на мгновение замер, наблюдая эту такую чужую и при этом жутко завораживающую картину.

План у меня сложился простой. Забраться повыше и осмотреть окрестности с помощью театрального бинокля. Пусть у него всего трехкратное увеличение, но это лучше, чем ничего.

Путь наверх оказался на удивление удобным. Такое ощущение, что кто-то в нужных местах подровнял склон, привалил крупные камни и таким образом сделал незаметную со стороны, но проходимую тропу. Но, даже несмотря на это, с меня сошло семь потов, пока мое тело, отфыркиваясь, не перевалилось за гребень скалы и распласталось без сил.

Кряхтя поднялся и огляделся. Вокруг простиралось море красноватого песка. Я до черных точек в глазах осматривал пустыню. Не на пустом месте тут сделали проход. До него надо как-то добираться, а значит, должно быть что-то. Следы стоянок, указатели, менгиры или... оазис!

Пятно зелени мелькнуло в окуляре всего на мгновенье, но я тут же вернулся к нему. Сомнений нет. Оазис, и теперь я точно знал свой следующий шаг!

Прямо наверху прикинул азимут движения, мысленно проложив линию от грота до оазиса, и приметил пару попутных ориентиров. По всему выходило, что часа три-четыре мне прошагать придется. Днем я умру на полпути, а если стартануть вечером, то в сумерках можно прозевать не такой уж и большой клочок зелени. Пожалуй, с утречка завтра и отправлюсь. Как раз отдохну от подъема.

Сделал пару экономных глотков воды и пошел назад. Спуск дался полегче, но всё равно к концу пути уже так начало жарить, что окутавшая меня темень пещеры вызвала стон облегчения.

Когда я только выпал из портала, атмосфера пещеры показалась мне жаркой и душной. Сейчас же, валяясь на убогом ложе, наслаждался ей. Неприятно начало пощипывать руки и шею. Кожа на них покраснела и казалась горячей.

Обгорел!

Так, надо из банданы соорудить шейный платок и не забыть сунуть в карман пару строительных перчаток.

* * *

Время было недалеко до полудня, когда я наконец-то дохромал до оазиса. Последний час пришлось тратить драгоценную воду на смачивание головы, иначе я падал от теплового удара. Раскаленный песок немилосердно жег ноги сквозь тонкую подошву летних кедов. Песчинки, мгновенно набившиеся внутрь, натирали и так страдавшие ступни.

Но все страдания вынес не зря!

Передо мной расстилался полноценный оазис. Небольшой водоем, окруженный высокой травой и невысокими деревцами, мог дать мне приют.

Главная находка ждала меня в самом конце. Окруженное камнями кострище. Старое, припорошенное песком. Тут есть жители, и они посещают это место, а значит, есть надежда с ними добраться до более обжитых мест. При этом я старательно гнал от себя мысль, что даже на земле гуманизм получил распространение не так давно и далеко не везде. А вот лет триста назад одинокий чужак считался законной добычей, потенциальным бесплатным рабом, а то и подарком богов в виде главного блюда к праздничному по такому делу пиру.

Прямо возле кострища я и решил обустроить свой бивак. Под картон соорудил подложку из травы, из валежника — навес и заготовил запас топлива. Кстати, сухого дерева валялось довольно много, что явно плохой знак. Ведь если это место часто посещали, то такого бы запаса не накопилось.

Легкий ужин заметно сократил мои невеликие запасы еды. Чувствую, скоро здешнее поголовье ящериц и змей изрядно сократится. С этой мыслью я улегся спать.

Разбудил меня холод. Да, пещера так не остывала, а может, прогревшиеся за день скалы, не давали так разгуляться холоду? Дрожащими руками я запалил костер и до утра ютился возле него.

Чуть забрезжил рассвет, я сразу отправился к пещере. Возникли опасения, что хоть скальную гряду и видно вполне отчетливо, а саму пещеру придется поискать. Но, видимо, образ входа так врезался мне в память, что я издали увидел нужную скалу.

Конечно, ждать у моря погоды — самое тупое занятие в моём положении. Вначале надо обжиться. Возле портала осталось немало полезного. Надо перетащить сюда.

* * *

Набившаяся ватой в уши тишина приветствовала мое пробуждение. Вой бури мешал спать всю ночь, а тучи песка полностью скрыли местную исполинскую луну. Хорошо, что я изначально расположил стоянку в низине, ограниченной с одной стороны мощным барханом, а с другой — густым с переплетшимися ветвями кустарником. Невысокое, но крепкое деревце дарило тень и надежный якорь для моей самодельной микропалатки. Впрочем, ее крохотный размер прошлой ночью сослужил хорошую службу, поскольку низкая парусность не позволила порывам ветра унести ее в переплетение песчаных смерчей. И меня вместе с ней.

Припасы тоже почти не пострадали, их лишь присыпало песком. Уцелел даже небольшой склад, на который я, за неимением других занятий, стащил всё барахло из пещеры. Сделал я это не просто так. Очень уж приметные вещицы, а я хотел оставить этот незаметный и, очевидно, забытый грот в изначальном состоянии. Отброшенный на эмоциях ключ от портала, я потом нашел и спрятал в неприметную щель в стене пещеры, присыпав сверху каменной крошкой и песком.

Привычная ко всему пустынная растительность тоже чувствовала себя неплохо. И сейчас будто отряхивалась ветром от обсыпавшего всё вокруг песка.

Какой я молодец, пережил такую засаду!

И даже ничего важного не потерял. Бережно стряхнув мелкий песочек, припорошивший окуляры ставшего почти родным бинокля, я осмотрел горизонт. Наивно надеяться, что пролетевшее бедствие обнажит какие-нибудь руины или еще что интересное. Но я надеялся. Да и за неимением телевизора любование окружающим пейзажем стало моим главным досугом.

Глава 3

За невидимой человеческим глазом упругой пленкой защитного круга истошно свистел и шептал песчаный вихрь. Мощный амулет защиты от ветра и песка не справлялся со свирепостью стихии. Люди испуганно жались в центре, поближе к костру, с надеждой смотря на зависшую в метре над землей фигуру. Мускулистый мужчина с синей кожей парил, медленно вращаясь в воздушных потоках. Джинн направлял свою силу, усмиряя прилегающий кусочек бури и ослабляя давление на барьер.

Вначале Ахмад ибн Фадлан к присоединению необычного попутчика к своему каравану отнесся с опаской. Джинны слыли могущественными и опасными существами. Закон пустыни суров. Если ты не можешь постоять за себя, то станешь добычей тех, кто сильнее. Ахмаду не раз приходилось спасаться от желающих поживиться его добром, равно как и вдали от обжитых земель прихватывать небольшие группы путников или беспечных одиночек. К глубокой печали Ахмада, в присутствии джинна привычный приработок грозил неминуемой карой. Но, с другой стороны, и опасность самому стать жертвой нападения снижалась. А теперь, когда налетел этот проклятый самум, и лишь магия могучего бессмертного спасала караван от страшной гибели, он и вовсе возблагодарил судьбу за такую своевременную помощь.

Затем караванщик перевел взгляд на своих людей. Многие уже на грани паники.

И старый верный Сухмет, сопровождавший еще его отца, принялся рассказывать очередную байку, на которые оказался большой мастак:

— Все вы знаете легенду о Хранительнице Мудрости, Избраннице Судьба. О свитках, написанных ее рукой, что нашел мальчик из нашего народа Аль-Бадия, который впоследствии распространил их мудрость на все земли Закхары. Некоторые не знают, но именно этот мальчик и стал первым Великим Халифом. Но нужно помнить, что силы зла не дремлют! И каждый раз стараются обратить добро во зло. Об этом и будет моя история.

Старик сделал маленький глоток из пиалы и продолжил:

— Если Хранительница Мудрости происходила из вольных кочевников Аль-Бадия, то силы зла избрали себе последовательницу из оседлых Аль-Хадхар — гордую дочь правителя небольшого города на берегу Золотого Залива. Места эти богатые благодаря морским промыслам и бойкой торговле. Казна правителя полнилась золотом, драгоценностями и магическими артефактами. Да, именно из-за артефактов и случилась беда. Многие искатели, зная о щедрой награде, в первую очередь везли найденные магические вещи именно сюда. Тут маги и жрецы их тщательно проверяли и оценивали. Если артефакт оказывался ценным, правитель, не скупясь, одаривал счастливчиков золотом, драгоценностями, а иногда и землями.

Сухмет на несколько секунд замолк, давая слушателям представить себя на месте одариваемых. А затем голос его помрачнел:

— Дочь правителя росла, не зная ни в чём отказа. Любые яства, великолепные одежды, драгоценности, развлечения — всё давалось по ее первому слову. Она выросла вздорной и капризной. Издевалась над слугами, презирала простых людей. Не ограничивала себя ни в чём. Говорят, многим красивым юношам довелось ночевать в ее покоях. Любила она и вино, и иные дурманящие разум составы. Правитель, ослепленный отцовской любовью, не видел в ней ни одного изъяна и потакал каждому капризу. Зная ее репутацию, достойные женихи обходили стороной их дом. Годы шли, юность и свежесть быстро покинули принцессу. Юноши уже не рвались в ее покои. Да и те, которые приходили, делали это из-за золота.

Старик неодобрительно покачал головой:

— Конечно, всё это сделало ее характер еще хуже. И вот закономерный итог. Чтобы вернуть былую красоту, она обратилась к темным запретным знаниям. Начали пропадать люди, и в первую очередь юные девушки из прислуги дворца. В подвалах происходили непонятные ритуалы. Ядовитые запахи, вспышки странного света и ужасные крики пугали людей. Наконец Тьма ответила своей последовательнице. Она открыла ей, что есть артефакт, способный исполнить ее желания. И спрятан совсем недалеко. Сотни лет он дремал на дне морском и ждал новой хозяйки.

Даже глава каравана, который уже не раз слышал эту историю, завороженно слушал Сухмета.

— Немедленно организовали экспедицию. Принцесса лично ее возглавила. Путь этот оказался нелегок. Из пяти кораблей лишь флагман дошел до цели. Поднять груз со дна тоже было весьма непросто. Водовороты, морские чудовища — казалось, сама природа мешала им. Но сильные маги и запас артефактов из отцовской сокровищницы позволили преодолеть все препятствия. Из десятка волшебников, нырнувших в глубину, вернулся один. Истекающий кровью, он еле забрался на палубу, зажимая под мышкой небольшой сундук. Принцесса вырвала из слабых рук добычу и, мгновенно забыв о раненом слуге, удалилась в свои покои.

Рассказчик несколько секунд смотрел в огонь костра, попивая чай, пока кто-то нетерпеливый не воскликнул:

— А дальше? Что же дальше?

Сухмет посмотрел на торопыгу и сказал:

— А дальше? Три дня и три ночи плыл кораблю в родную гавань. Три дня и три ночи оставалась принцесса в своих покоях. А когда вышла — все ахнули. Юная девушка ослепительной красоты с маслянисто-черным венцом на голове приковала внимание. Она наслаждалась своей красотой и властью, которую она давала. Смеясь, она приказала молоденькому юнге выпрыгнуть за борт, чтобы ее развлечь. Ни секунды не раздумывая, юноша с улыбкой нырнул в морскую пучину.

За всем этим наблюдал последний выживший волшебник. Он уже осознал, какое зло они выпустили в мир. Поэтому, собрав последние силы, он открыл портал домой. За несколько часов до прихода корабля он добрался до храма Хаку, великого бога свободы. Его жрецы, пораженные дурными вестями, собрались на пристани, встречая принцессу.

Тон старика стал зловещим:

— Гримаса ненависти исказила прекрасное лицо принцессы, стоило ей заметить толпу в бело-золотых одеяниях. Она закричала: 'Убить всех жрецов!' Команда корабля, в которой уже с трудом можно было узнать людей, озверело бросилась в атаку. Не ожидавшие такого напора жрецы и храмовые воины поначалу попятились, но затем стали ожесточенно биться. На помощь им поспешили стражники порта, да и простые люди тоже стали защищать свой дом. И это стало огромной ошибкой. Если с храмовыми воинами принцесса или то, чем она стала, ничего не могла поделать, то простых людей она по одному брала под контроль. То один, то другой присоединялся к ее одичавшей стае. На звуки битвы со всего города стали стягиваться жрецы всех богов. Они сумели сковать ее силу очарования, и потихоньку победа людей стала очевидна. Поняв, что рано или поздно ее миньонов истребят, а тогда примутся за нее, принцесса бросила своих слуг и нечестивой магией открыла темный портал, обрамленный зловещим огнем. Уже шагнувшую в портал принцессу догнал белоснежный луч, вылетевший из рук главного жреца Хаку. Портал закрылся.

Выдержав паузу, старый слуга закончил историю: