Крысолов

Эротические сцены убраны из текста из соображений, что на СИ невозможно произвести проверку возраста читателя. Здесь ссылка на полную версию

Землянин заставил себя проглотить горьковатую субстанцию, медленно сполз с кровати, не решаясь поднять глаза, и принялся покрывать извиняющимися поцелуями стопы тармаэла. Редж припомнил, что он там болтал во время секса, умоляя не вышвыривать его из постели, и внутренности скрутило в холодный узел — зря он, конечно, подал пару идеек, может, у Синеглазого и не хватило бы фантазии на такие дикие казни.

— Мм, — тармаэл издал какой-то невнятный звук, отнимая ногу. И с явным нежеланием вообще двигаться свернулся в комок, слепо шаря ладонью в поисках простыни. Редж, несмотря на весь грозящий ему ужас за несусветную наглость, не смог сдержать улыбки, благо синие глаза были плотно закрыты. Он подобрал скомканную простыню и укрыл ею тармаэла.

— Спи, господин, завтра меня накажешь.

— Пошел вон, раб! — лениво отмахнулся тот, зарываясь носом в подушку.

Редж усмехнулся себе под нос и ретировался в свой угол, и там еще долго сидел с идиотской мечтательной улыбкой, периодически облизываясь, как кот, добравшийся до крынки со сметаной. Терпкий привкус на губах уже не казался ему слишком противным. Это, как с какой-нибудь экзотической пищей — сначала ты заставляешь себя попробовать эту "гадость", а потом не можешь забыть послевкусие и вскоре уже выписываешь себе это за кучу бабок. Мысли о том, что утром с него возможно шкуру живьем сдерут, почему-то уступали воспоминаниям о соблазнительном теле тармаэла. Редж уже пару раз прокрутил в голове все в подробностях, смакуя то обстоятельство, что синеглазая куколка настолько прибалдела от новых ощущений, что не смогла прогнать наглого раба. Ох, какое это должно быть непотребство — с грязным инопланетным крысоловом! Вскоре Редж обнаружил, что его ладонь потянулась к паху... За сморками он этой ночью следил с особым тщанием, искренне не желая потревожить сон Синеглазого.

* * *

Утро неминуемо наступило и перспектива содранной шкуры вновь обрела актуальность. Редж настороженно проследил, как тармаэл проснулся, как-то неуклюже выбрался из постели, завернулся в халат и, морщась, прошлепал босыми ногами в ванную. Своего раба он не удостоил ни единым взглядом. Редж с неприятным чувством подумал, что у тармаэла после вчерашнего остались болезненные ощущения, несмотря на то, что землянин был очень терпелив и деликатен. Однако после посещения ванной к Синеглазому вернулась легкая походка, и Редж с облегчением решил, что ошибся по поводу причины дискомфорта своего вчерашнего любовника. Тармаэл ушел, время приближалось к полудню, на землянина никто внимания не обращал, только миску каши принесли на завтрак. Редж решил, что будет разбираться с последствиями по мере их появления и завалился спать. Жизнь уже не казалась удручающе пустой и бессмысленной, планы по убийству своего господина превратились в планы по соблазнению.

Ему снова снилась несговорчивая красотка, только на этот раз он ничего не имел против гневного фарфорового личика под чадрой, очень скоро исказившегося беспомощной гримасой лишавшего воли удовольствия.

Раньше, когда он не рассматривал тармаэла, как объект желания, не замечал, насколько тот красив. А сейчас землянин взгляд не мог отвести от струящейся по его фигуре шелковой ткани и как при движении волнительно обрисовываются контуры стройных бедер. По-девичьи узкая спина с идеально прямой осанкой, длинные светлые волосы, тонкие запястья, прячущиеся в шелковых рукавах. Юный слуга помог господину стянуть сапоги, у Реджа быстрее забилось сердце, когда он уловил блеск цепочки на лодыжке. Интересно, юноша, когда-нибудь мечтал о своем господине — неужели это пленительное создание можно не хотеть?! Шелк длинного, похожего на кимоно платья упал в руки слуге, Редж затаил дыхание. Он был уверен, что Синеглазый чувствует его жадное внимание, но почему-то сегодня тот не осадил его леденяще-строгим взглядом, иначе Редж бы наверное кинулся целовать ему ноги прямо при его мальчишке. Землянин чувствовал, как ему неотвратимо сносит крышу. Тармаэл остался в одной короткой тунике и отослал слугу. Как только дверь за юношей закрылась, Синеглазый резко повернулся, и Реджа обжег взгляд, полный холодной ярости. Землянин не отвел глаза — не из упрямства, а просто глупо застыл, восхищенно пялясь на разгневанное фарфоровое совершенство. Ткань туники была такой тонкой, что на груди угадывались кружочки сосков, и тень пупка на подтянутом животе. Плечи были обманчиво хрупкими, землянин хорошо знал, на какую силу удара тот способен. Впрочем, нет, это нечеловеческая реакция и хорошее умение приложения силы. Реджа до спазма в низу живота прошила мысль, что если бы ему удалось застать врасплох и зафиксировать руки с острыми когтями, куколка не смогла бы из-под него выбраться.

— Как ты смеешь на меня так смотреть, раб?! — процедил сквозь зубы тармаэл и с угрожающим видом сделал шаг к землянину.

— Думаю, в чем бы провиниться, чтобы поцеловать твои ноги, господин, — хрипло ответил Редж.

Тармаэл несколько секунд смотрел на него сверху вниз, а потом презрительно усмехнулся, синие глаза опасно загорелись — ярость сменилась чем-то новым, не предвещавшим ничего хорошего.

— Хочешь в мою постель, сморколов?

Редж заставил себя сделать глубокий вдох и выдох прежде чем снова открыть рот. Неправильный ответ мог стоить ему жизни — он сильно сомневался, что это приглашение. Он видел эти жестокие синие льдинки беспомощно тающими, а это очень опасное знание.

— М-мне... — проклятье, он снова начал заикаться. — мне х... хотелось доставить тебе удовольствие, господин.

Целую вечность тарамаэл смотрел на него с непроницаемым выражением лица.

— Хорошо, — наконец, выдал он бесстрастным голосом. — Иди сюда, доставишь мне удовольствие.

Последнее слово он произнес таким тоном, что Редж начал подозревать — удовольствие сейчас тармаэлу доставит его окровавленная тушка. Он подошел к Синеглазому и встал на колени у его ног, глядя в пол.

— Ну и чего ты ждешь?

— Прости, если я разозлил тебя, господин.

Он склонился к изящным ступням и начал покрывать их поцелуями.

Эротические сцены убраны из текста из соображений, что на СИ невозможно произвести проверку возраста читателя. Здесь ссылка на полную версию

— Я был нежнее с тобой, господин, — хрипло пробормотал Редж, глядя в пол. Ему уже было все равно даже если за эту реплику он получит болезненный удар, все как-то притупилось, хотелось лечь где-нибудь, свернувшись в комок, и чтобы никто не трогал, а его еще ждала ночь со сморками. Тармаэл на это никак не прореагировал, и Редж решился еще открыть рот.

— Господин, можно мне в душ, а то я тебе весь пол в крови перепачкаю? — спросил он, не поднимая глаз — смотреть на эту красивую бестию ему расхотелось.

Тармаэл, по-прежнему молча, расстегнул ему ошейник.

— Спасибо, господин, — Редж бросил короткий взгляд на своего мучителя и ожидаемого злорадства на фарфоровом лице не увидел.

Неуклюже переставляя ноги, он добрался до ванной и сел там в джакузи под включенный душ. Теплые струи били по макушке и плечам, Редж посидел с закрытыми глазами, а потом глянул вниз — из-под него вытекал чуть розоватый ручеек, надо было включить холодную воду, чтобы остановить кровь, но сил подняться не было. Редж снова закрыл глаза, не такое уж сильное кровотечение, чтобы об этом беспокоиться, правда, ближайшая неделя будет весьма неприятной.

Он проснулся, вздрогнув, от того, что кто-то осторожно хлопает его по щеке, и ошеломленно взглянул в обеспокоенные синие глаза.

— Прости, господин, я заснул, — Редж заворожено уставился на смутившегося тармаэла и осознал, что несмотря на причиненную боль, ему хочется притянуть его к себе. Синеглазый отдернул руку и склонил голову, пряча лицо за упавшими волосами, отступил и прислонился спиной к стене, обняв себя руками.

— Я подумал, вдруг я тебе что-нибудь повредил, и ты потерял сознание, — нехотя пояснил он.

— И ты испугался, что тебе будут мешать спать сморки, пока не найдешь другого сморколова? — улыбнулся Редж.

— Я вижу, с тобой уже все в порядке, — Синеглазый поднял голову. — Свали из моей ванны, мне тоже нужно в душ.

— Я мог бы тебе спинку потереть, господин.

— У тебя уже ничего не болит? — язвительно поинтересовался тармаэл.

— Надеюсь, хоть ты получил от этого удовольствие, господин, — проворчал Редж и, морщась от боли, медленно выбрался из ванны.

— Полотенце возьми, от тебя лужа на полу будет.

— Спасибо, господин.

Пока Редж вытирался, Синеглазый так и стоял у стены, кутаясь в халат, наброшенный поверх туники, и не спешил раздеваться. Землянин решил, что тот его стесняется, хотя после того, что тармаэл с ним сделал, это выглядело по меньшей мере странно. Он пожал плечами и вышел.

* * *

Ни обиды, ни унижения Редж не чувствовал. Понятное дело, что аристократ испытывал растерянность и стыд от того, что так откровенно отдался рабу для ловли крыс, да еще и показал слабость и только беспомощно стонал в его руках, не в силах оттолкнуть. И ему, Реджу, не хватило такта ... и мозгов вести себя поскромнее на следующий день. Так что он совершенно справедливо нарвался на демонстрацию, кто в доме хозяин. И несмотря на существенную боль в заднице на физиономию так и просилась усмешка при воспоминании о смущенном фарфоровом личике.

Больше Редж в открытую пялиться на тармаэла не рискнул. Только украдкой разглядывал его из-под опущенных ресниц, жалея, что у него самого они не такие длинные, как у Синеглазого — весьма полезно для маскировки тоскливых взглядов. По ночам десантник часами смотрел на облитую шелком фигуру на постели и через пару таких ночей его рука потянулась к паху. Он представлял, как стягивает шелковую простыню, как та скользит по светлой коже, как он склоняется над тармаэлом и слышит по сбитому дыханию, что тот не спит, но продолжает смирно лежать, уткнувшись носом в подушки, даже когда на него наваливается вес землянина. Ему не было покоя ни ночью ни днем от этих фантазий и от воспоминаний той первой ночи, когда он смотрел в ошеломленные синие глаза. Каждый вечер, когда тармаэл приходил и укладывался спать, Редж думал о том, как бы его еще раз соблазнить. Он был даже готов потерпеть боль в заднице, но потом — после того, как сначала еще раз послушает его стоны.

* * *

В этот день Синеглазый почему-то отослал своего юного слугу еще с порога. Силуэт тармаэла, тонкий и как всегда безупречно прямой, отчетливо вырисовывался в дверях, пока он отдавал последние распоряжения и уверял, что уже поужинал и ему ничего не нужно. А потом он вдруг словно сломался — резко ссутулился и, хромая и морщась от боли, еле доковылял до постели. И долго сидел там, низко опустив голову, завесившись своими длинными волосами и в наступившей тишине слышалось тяжелое дыхание, вырывавшееся сквозь зубы.

Редж решился осторожно подобраться ближе и сел у ног тармаэла.

— Господин, что-то случилось? Тебе плохо?

— Я с лошади упал, — глухо ответил Синеглазый. — Кто-то подрезал седельный ремень.

— Кости сломаны?

— Не знаю, — тот покачал головой.

— А врач разве...

— Мне нельзя к врачу... Жестокие боги, как все не вовремя! — он, наконец поднял голову, с силой проведя ладонями по лицу до висков и отводя волосы назад.

Редж подумал, что у них тут странные нравы или у его господина весьма неординарные тайны.

— А можно я посмотрю?

— Что?! — с усталым раздражением спросил тармаэл.

— Твои травмы. В рейдах всякое бывает, мы все проходили курсы взаимопомощи.

— И с чего ты такой добрый? Думаешь, если разок трахнул меня, то теперь обязан заботиться?

Редж не сдержал усмешки:

— Ничего такого я не думаю, господин. Зря ты так. Да и какая разница, я ведь из твоей спальни уже не выйду. Только в виде трупа разве что. Давай хоть разуться тебе помогу, — он ухватился за высокий сапог из мягкой белой кожи.

— Осторожно, лодыжка, — тихо попросил Синеглазый.

Редж бережно стянул сапог, поддерживая ногу. Сустав немного припух и покраснел, но ничего особо страшного на вид не было. Землянин избавил его и от второго сапога, а затем ощупал поврежденный сустав. Тармаэл терпел молча, хотя Редж почувствовал, как он пару раз едва сдержал дрожь.

— Ушиб и растяжение связок, вывиха нет. Где еще болит?

— Плечо.

— Ты не против, если я помогу тебе раздеться?

— Давай.

Редж встал с колен, цепь на его шее тихо звякнула. Он не сразу разобрался с мудрено завязанным поясом, но упрямая лента, наконец, соскользнула с тонкой талии тармаэла. Редж не мог точно сказать в полумраке спальне, но ему показалось, что на бледных щеках разлился румянец, когда он медленно, чтобы не причинить боли, стянул с плеч тармаэла его шелковое одеяние. Плечо выглядело хуже. Редж прикоснулся, как мог, осторожно, но тармаэл закусил губу.

— Вывих, господин, надо вправить.

— А ты умеешь?

— Да, но будет больно, может, есть обезболивающее?

— Не надо, я потерплю.

— А ты можешь попросить принести льда?

— Льда? — светлые брови удивленно взлетели вверх.

— Так отек быстрее спадет и заживет соответственно быстрее. Ты совсем ничего не знаешь о травмах, господин?

— На это есть врачеватели.

— А тебе к ним нельзя, — кивнул Редж. — Ладно, обойдемся своими силами. Так что насчет льда?

— Я могу его сделать.

— Сделать?

— Ты совсем ничего не знаешь о биополях? — передразнил его тон Синеглазый. — Идем в ванную, — он начал осторожно спускаться с кровати.

Редж прервал его мучения, подхватив на руки.

— Пусти, я сам могу дойти.

— Зачем лишний раз травмировать ногу? И мне приятно таскать тебя на руках, господин.

Тармаэл покосился на него из-под упавших на лицо волос и, молча, расстегнул ему ошейник. Редж принес его в ванную и аккуратно опустил на имевшуюся там скамеечку.

— Много нужно льда?

— Чтобы на компресс хватило.

— Найди там какую-нибудь склянку и наполни ее водой.

Редж порылся на полках, выбрал мыльницу, вытряхнул ароматный кубик и наполнил ее водой. Тармаэл просто подержал над ней раскрытую ладонь и протянул землянину полную плошку льда. Тот удивленно взял в руки обжигающе холодную мыльницу.

— Ничессе!

Чтобы вытряхнуть лед на полотенце из насквозь промерзшей мыльницы, пришлось подержать ее под струей горячей воды. Редж соорудил один компресс и снова наполнил мыльницу. Когда было готово два куска льда, завернутых в полотенца, Редж приложил один к поврежденному плечу и передал его Синеглазому.

— Подержи так, хоть какая-то анестезия.

Сам он уселся на пол и положил к себе на колени пострадавшую ногу тармаэла, бережно обернув ее тканью со льдом. Из пушистого полотенца выглядывали изящные пальчики, поблескивая перламутром.

— Господин, а можно глупый вопрос?

— Ну задавай, раз у тебя уже все зажило.

— Ты ногти красишь или они у тебя от природы такие? — спросил Редж, обводя подушечкой большого пальца блестящий ноготок.