Долгая заря Ивана Ефремова

— Нет, скорее всего, у них к гостям относятся как умалишённым, — пошутил Див Симбел. — Если серьёзно, то думаю, что здесь дело в разном восприятии. Мы слишком сильно от них отличаемся. Ты, Эви, мне кажется, иногда об этом забываешь. Давай, дальше рассказывай, чем дело кончилось.

— Решили так: Вир остаётся в столице, будет работать с местными учёными мужами. Тор и Тивиса отправятся в путешествие от полюса до полюса. Чеди и Гэнка будут изучать общественную жизнь, меня отправят по медучреждениям, а сама Фай займётся историей общества Ян-Ях.

— А почему ты домой вернулась?

— Фай меня отправила, за нашим мобильным лечкомпом. Там у одного из этого Совета почечная колика случилась. Возможно, камень пошёл. Болевой шок. Будем лечить.

А у Фай идея появилась, через облегчение страданий владык планеты, получить побольше информации. Болячки собственного тела кого угодно выводят из равновесия. Вот она и подумала, что если мне удастся облегчить их жизнь с помощью нашей медицины, то в благодарность они могут пойти нам на встречу. Мне тоже показалось, что, судя по цвету, лица Чагаса у него проблемы с печенью, а отёки на шее Гена — щитовидка и вся эндокринная система. В общем, там есть с чем работать. Вот только у меня большие сомнения, что это как-то повлияет на владык в плане благодарности. Скорее, они захотят меня похитить, чтобы я у них их тушками занималась. Не дождутся!

— Надеюсь, ты сегодня дома переночуешь?

— Конечно. Тут такие дороги, что просто ужас. Даже днём едешь, как по каменистому плато где-нибудь на Луне.

— А если использовать сдефы? — спросила Мента.

— Четыре часа стоять на движущейся полусфере? Сомнительное удовольствие. Даже если попу как-то умостить... Держаться не за что. Кстати, Гриф, а давай к сдефкам приварим какие-нибудь ручки, чтобы ухватиться можно было? Не предусмотрели наши конструкторы использование их для верховой езды.

— Нет, не получится. Там покрытие сталь-силиколловое, только в специальной лаборатории можно что-то с ними делать. Они же рассчитаны для работы в среде с экстремальными температурами. Ничего страшного, приедешь завтра к полудню. Думаю, что ещё полдня этот Ка Луф протянет.

— Да куда он денется. Я ему адаптоген вкатила, — не помрёт. — Усмехнулась Эвиза. Я с удовольствием с вами отдохну. Хоть мне и не терпится приступить к сбору информации в их больницах, но как-то там всё неприятно. Эх, жаль, что нельзя скаф снять. Вот ведь придумали облачение. Век назад было лучше. Нормальные костюмы, не облегающие, пусть и тяжелее, зато снимать и одевать легко.

Эви горестно вздохнула и осмотрелась вокруг.

— Кто мне поможет собрать и закинуть оборудование в юнфэн? Там ещё драйвер сидит. Надо бы его покормить. Да и я бы чем-нибудь закинулась. Что там у вас сегодня 'Плам' приготовил?

— Он решил сегодня рыбный день устроить. — Засмеялся Гриф. — Лягушачьи лапки по французски, буайбес с омарами и шабли. На мой вкус не очень. Мне баранина больше нравится.

— Ты грубый космический солдафон! Ничего не понимаешь в тонком искусстве высокой кухни. — Эвиза подняла глаза к потолку, как делала всегда, обращаясь к искусственному ителлекту. — Правда 'Плам'?

— Милая Эви, мы с тобой, наверное, одной крови! — прошуршал откуда-то сверху тихий шёпот. — Эти простецы меня не поняли. На мой вкус, лапки лягушек восхитительны. Ничего, что они синтетические, но все природные органо-лептические свойства соблюдены. Впрочем, как всегда. Киборг веников не вяжет.

— Хорошо, пока я буду оценивать французскую кухню, Вань, ты не мог бы начать... нет, ты не сможешь, напутаешь ещё чего, не дай Вселенная. В общем, будь готов.

11. ПОБЕДИТЬ ДО СРАЖЕНИЯ

23 апреля 1958 года. Москва. Актовый зал Палеонтологического института. Празднование пятидесятилетия Ефремова.

— Дорогие друзья! А теперь в программе нашего торжества вторая официальная часть! — Мария Лукьянова, учёный секретарь института, в белом платье стояла на сцене и обращалась к собравшимся в зале сотрудникам. — Наш дорогой юбиляр, не только великий палеонтолог, доктор наук, лауреат государственной премии, он у нас ещё и великий писатель. А недавно нам стало известно, что Иван Антонович вошёл в ряды прозаиков крупных форм. В прошлом году опубликован его первый роман. Это вам не какая-то 'Война и мир' и не 'Преступление и наказание' про похождения всяких там дворянчиков, да сумасшедших буржуйчиков. Нет!

Лукьянова повернулась к сидевшему в углу сцены виновнику тожества.

— Дорогой Иван Антонович, позвольте от лица общественности Великого Кольца вручить вам паспорт гражданина Галактического союза миров. Разрешите огласить публично содержание?

Удивлённый Ефремов пожал плечами и кивнул. Ему довольно тяжко участвовать в этом мероприятии. Он ещё не пришёл в норму после приступа стенокардии и больше всего мечтал оказаться дома. Не оставляла его и обида на Орлова, который не позволил ему перейти на свободное расписание.

— Итак: Фамилия — Вань, Имя — Рем... — Ефремов встрепенулся, услышав знакомое сочетание. Никто этого не заметил, все заняты весёлой антрепризой. — Год рождения — 1908, но это не точно.

Зарегистрирован брак с Палеонтологией Наукой Ивановной.

Дети: Дочь — Тафономия Ремовна, сыновья — Ветлугозавр и Лабиринтодонт.

Паспорт выдан Органами эволюционной безопасности и гарантирует беспрепятственное передвижение во времени и пространстве.

В честь нового гражданина Великого Кольца для него будет исполнена торжественная кантата композитора Кона Церта на стихи поэтессы Оры Тории.

Зал разразился дружным смехом.

В перерыве Ефремов собрался всё-таки оставить праздник. Он уже натягивал пальто, как вдруг услышал за спиной чей-то незнакомый голос.

— Иван Антонович, можно вас? Буквально на минутку...

Ефремов повернулся и увидел усатого мужчину чуть за сорок.

— С кем имею честь?

— Захарченко Василий Дмитриевич, редактор 'Техники Молодёжи'. Позвольте поздравить вас, дорогой Иван Антонович с юбилеем и...

— Извините, Василий Дмитриевич, я не очень хорошо себя чувствую и хотел бы сейчас прилечь. Если у вас что-то важное, давайте назначим встречу. Я могу приехать к вам в редакцию, или, если вас не затруднит, вы приезжайте ко мне домой, я вас с удовольствием с женой познакомлю...

— Ловлю на слове. Когда вам будет удобно?

— Послезавтра вечером сможете?

— Договорились! — мужчины пожали друг другу руки.

Торманс. Дворец Совета Четырёх. Чойо Чагас, Ген Ши, Зет Уг, Янгар и Таэль

Прямые солнечные лучи били прямо в глаза Таэлю. Лица высших сановников планеты скрывались в тени, только фигуры едва вырисовывались в виде неясных пятен. Таэль стоял навытяжку в полутора десятках шагов от огромного полированного стола в кабинете главы безопасности Ян-Ях.

— Хонтээло Толло Фраэль, инженер информационной службы, готов доложить о беседе с начальницей пришельцев, — Таэль склонился в поясном поклоне.

— Мы слушаем тебя, Хонтээло Толло Фраэль, — по голосу Таэль узнал Председателя Чагаса. — О чём тебя спрашивала владычица космических бродяг?

Таэль подошёл к столу и положил небольшой кубик.

— Лучше будет, если высокочтимые товарищи сами услышат нашу беседу. — Он нажал на кубик и вернулся на место.

'...Я — Фай Родис, глава экспедиции с Земли, впрочем, вы это прекрасно знаете...' слегка искажённый женский голос зазвенел в воздухе.

— Она абсолютно уверена в себе, — проговорил Ген Ши. — Мы можем это использовать. Достаточно поддакивать ей, хвалить её, её команду, её планету. Все люди, а женщины особенно, падки на лесть. Как говорили древние: — 'Хвала не отрава'.

— Вы правы, дорогой Ген Ши! -губы Чагаса растянулись в хитрой усмешке. — Так мы сможем легко направлять действия этих простаков в нужную нам сторону. Но давайте дослушаем запись до конца. Очень жаль, что нет возможности записывать изображение. Мне очень не хватает её мимики. Обратите внимание: у этой женщины очень выразительные микродвижения. Мысли можно читать, даже не слыша, что она говорит.

В зале снова зазвучал искажённый голос Фай Родис.

Все замолчали, всслушиваясь в речь земной женщины. Затем внимание снова переключилось на Таэля.

— Хонтээло Толло Фраэль, что можете сказать по результатам наблюдений? Была ли Родис недовольна? Раздражена? Может быть, рассержена?

— Никак нет, — Таэль снова вытянулся, напрягая мышцы спины. — Её реакцию скорее можно назвать удивлением. Она не могла понять, как без статистики, без сбора экономических показателей работает экономика.

Дружный хохот владык огласил кабинет.

— Действительно, эти земляне, как дети малые! Как будто хозяйством надо как-то там управлять, вот же они придумают. — Хлопал себя по бёдрам Ген Ши.

— Управлять надо людьми! — сквозь хохот хрюкал Зет Уг. — И лучше всего при помощи кнута. И данжадэ , и чаншадэ и 'лиловые' прекрасно понимают только страх наказания. Я прав, инженер? — обратился он к Таэлю.

— Так точно, тончжи Зет Уг! — Таэль опять склонился в поклоне. Аналитический ум подсказывал, что в словах Родис имеется своя правда, но благоразумие и опыт подсказывали, что с начальством лучше не спорить.

После нескольких вопросов, касавшихся выражения лица, жестов, поворотов головы, глаз и рук начальницы пришельцев, Таэлю приказали убираться, и он с радостью покинул кабинет. Ему до омерзения стали противны и эти чванливые болваны, и он сам.

Когда двери за ним закрылись, Совет приступил к обсуждению дальнейших планов.

— Уважаемый тончжи Ген Ши, — обратился к Пучану Мира и Покоя Чойо Чагас, — возможно ли увеличить размах волнений, связанный с прибытием 'дорогих гостей'? Неплохо было бы провести демонстрацию со строительством баррикад, киданием каменей и прочими э... 'бесчинствами возмущённого народа'.

— Нет проблем! Не вижу никаких препятствий для этого. Тем более, мы уже проделали что-то подобное, когда только получили запрос о посадке. Теперь достаточно лишь подлить масла, спалить какую-нибудь больничку или школу, например.

-Действительно, что-то мелькало на экранах. Надо интенсивнее, с жертвами среди 'лиловых', с разрушениями, с арестами и массовыми экзекуциями. Мысль с поджёгом школы мне тоже нравится. Продумайте! Возможно, так и следует поступить.

— Я вас понял, уважаемый Чойо Чагас. Вы хотите их напугать? — Ген Ши довольно хмыкнул. Он любил кровавые представления. — Сделаем так, что планета содрогнётся, а пришельцы в глазах народа предстанут исчадиями ада.

— Вы не правильно поняли. Не столько напугать, сколько показать, что у нас на Ян-Ях может случиться всё, что угодно. Особенно опасно быть пришельцем. Возмущённые граждане могут и красивые личики повредить. Как вам, кстати, эта начальница?

— Старовата, на мой вкус, — глаза Ген Ши ушли куда-то вверх. Жилистая какая-то, и умна как мужчина. Я бы с такой не хотел... — он изобразил пальцами красноречивый жест.

— Для того, чтобы... — Чагас повторил жест Ген Ши. — Надо привести её к покорности. В этом есть своё удовольствие. Я бы сначала как следует, избил её, заставил бы молить о пощаде, а потом насладился её унижением. Хорошо бы при этом чтобы она была в форме. Отжарить в её лице их 'Великую цивилизацию', вот это было бы наслаждение!

— Давайте так и сделаем! Мы уничтожим всех, и высадившихся, и тех, кто пойдут их спасать. Убьём, но сначала унизим. Начальницу вообще предлагаю искалечить, не убивая. Она будет не только нашим щитом, но ещё и прекрасным развлечением. А когда опасность минует, можно будет отдать её моим 'лиловым' бойцам. Парни знают, как сделать женщине 'приятно'. — Ген Ши хрипло захохотал. — У меня от одной только мысли о таких развлечениях кровь приливает к чреслам.

— Так может, по такому случаю, пригласим птенцов матушки Боцен? — Чойо Чагас пребывал в прекрасном расположении духа. — Только прошу вас, дорогой Ген, держите себя в руках. Всё-таки эти птенчики — штучная работа и воспитание их отнимает много времени и сил. Постарайтесь никого больше не убивать.

— Я же компенсировал свой промах! — в голосе Гена Ши послышалась обида. — Кто же знал, что эта тварь окажется столь хрупкой? Задохнуться всего лишь от доброго мужского достоинства в глотке...

— Вот-вот! постарайтесь больше так не делать, — в голосе Чагаса звякнула сталь. — Её братец, с которым вы тогда тоже обошлись не лучшим образом, попытался сбежать. Его поймали, наказали. Но ваша несдержанность нам стоила потери уникального образца. Именно в паре они были так соблазнительны. Где мы ещё найдём двойняшек такого возраста? Поэтому повторяю — держите себя в руках!

Владыки ещё какое-то время провели в приятном обсуждении достоинств воспитанников мадам Боцен. Пока Чойо Чагас не вернул беседу в деловое русло.

— Нам предстоит ещё много дел, дорогие тончжи! — оглядел он соратников. — Жаль, что сегодня отсутствует уважаемый Ка Луф. Всё-таки я позволю себе подвести итог.

Вам, дорогой Ген Ши, надлежит силами вашего сектора привести народ нашей любимой Ян-Ях с состояние крайнего недовольства самим фактом прибытия на планету каких-то опасных инопланетян.

У вас, дорогой Зет Уг, более сложная задача. Необходимо направить народный гнев в правильное русло так, чтобы не пострадали наши интересы. И данжадэ, ио чаншадэ так грубы и бестолковы, что под властью эмоций могут натворить бед.

У вас же, дорогой Янгар, самая простая задача. При выходе ситуации из-под контроля ведомства Зета Уга, а она обязана выйти, — Чойо Чагас, усмехнулся. — Вам надлежит устроить кровавую бойню. Патроны можете не жалеть!

После этих слов он снова повернулся к Гену Ши. — Вашим людям придётся поработать. Надо так показать работу мальчиков Янгара, чтобы вздрогнули не только пришельцы, но всё население нашей планеты.

Торманс. Угольная шахта 'Мейгуа' г. Гаруснур в двухстах ли от столицы.

Дежурный по шахтёрскому городку Гараснур, шанвэй 'лиловых' Даал Хонтэл никак не мог дождаться смены. Дежурство выдалось бурное. На восточной окраине буянили пьяные шахтёры, уволенные по сокращению штатов. Пришлось среди ночи вызывать отряд 'Покоя и Мира'. Миротворцы с помощью палок, водомётов и газовых гранат быстро навели порядок, но дежурному пришлось их сопровождать, а это утомительно. Ещё и газу надышался...

Когда до конца дежурства оставалось всего полчаса, тишину разорвал резкий свист вызова из столицы. Даал Хонтэл нажал клавишу, и к нему в руки выскочил лист пластика с красными иероглифами срочного сообщения. Красный цвет возвещал, что информация чрезвычайной важности.

'Пришельцы намерены взорвать шахту 'Мейгуа'. Их агент завтра проникнет в забой с рабочими утренней смены. Приказываю! Ликвидировать шахтный ствол вместе с возможными агентами. Об исполнении доложить'. — Гласил текст.

Шанвэй от такой новости оторопел. Нет, он, конечно, не из местных, шахтёров недолюбливал и вообще считал их отребьем рода человеческого, но убивать, в общем-то, ни в чём не повинных... Впрочем, за время службы в рядах 'лиловых' приходилось ему выполнять приказы разного рода. Бывало и с жертвами в виде случайных прохожих. Но чтобы вот так целенаправленно, да ещё в таком количестве. Смена на 'Мейгуа' это 96 мужиков, ещё вполне годных для тяжёлой горняцкой работы. Ради каких-то агентов? Что-то тут не то.