На пороге. (1, 2, 3,)

— А... где царапина? — глупо спросила она.

— Какая царапина? — невинно осведомился Сергей, подкладывая себе салата.

— Ну ... как какая? Ты же о верстак ударился!

— Я ударился? — делано удивился Сергей. — Когда?

Пётр и Павел склонились к тарелкам, пытаясь скрыть улыбки. Тётя Вера и Лида потрясённо молчали, тоже выискивая на честном Сережином лице следы травмы. Вера даже машинально протянула руку.... Но следов не было.

— Как же.... Но ведь... — на Катю было жалко смотреть.

Петя не выдержал и хрюкнул в тарелку. Павел Васильевич чуть было не подавился от сдерживаемого смеха, и только Сергей с честью выдержал игру и заявил:

— А, ты про это! Я уже и думать забыл. Всё зажило!

— Как это, зажило?

— А на мне вообще всё быстро заживает!

— Ему наверно Барсик царапину зализал! — догадалась приободрившаяся Вера Степановна.

Лида же захихикала.

— Тебе? Кот? — удивилась Катя.

— Ну, да! Он у нас вместо аптечки первой помощи! Правда, Барсик?

Барсик встал с пола и от угла, где находилась его миска, прошествовал до Кати. Подойдя, он уткнулся головой ей в колени и довольно зажмурился под её ласковым поглаживанием.

* * *

Истаял, наконец, этот длинный и насыщенный событиями день. После вечернего купания в воложке, вроде бы должны были угомониться все обитатели башни. Однако Сергей и Пётр решили всё же закончить эпопею с оправкой и после многократных проверок, дуя, так сказать, на воду, собрали и включили на этот раз правильно заработавший вариант. Снарк-генератор исправно выдал струю гелия, и на этом работу было решено закончить. Исследователи разошлись по своим комнатам вполне удовлетворённые результатом опыта.

Павел Васильевич сидел в своём кабинете и просматривал на сон грядущий Катины наработки, немного удивляясь тому, как чётко и понятно излагает она довольно сложные вопросы экономики и финансирования. Речь шла, конечно, о предполагаемом проекте фирмы. Негромко бормотала включённая любительская УКВ-радиостанция: радиолюбители Троицка и окрестностей обсуждали свои дела, делились новостями, хвалились достижениями. Поглощённый чтением, Павел едва не пропустил свой позывной.

Однако прибавил громкость, взял микрофон и осведомился, кто вызывает его в такой поздний час? Оказалось, что это его старый знакомый, Валерий. В общем-то, его следовало называть не иначе, как, Валерий Юрьевич, поскольку Павлу он вполне годился в отцы. Давно уже находящийся на пенсии ветеран, в силу слабого здоровья, почти не выходил из дома, зато в эфире присутствовал, чуть ли не круглые сутки.

Тепло поприветствовав Павла, Валерий Юрьевич посетовал, что давно не слышит его на 'бэндах' (диапазонах), на что Павел отговорился сильной занятостью что, в общем, было правдой. Валерий посочувствовал и в шутку предложил поскорее переходить на пенсию. А затем перезвонил по телефону и выдал такую информацию:

'Знаешь, Паша, я ведь ночами почти не сплю, читаю, эфир слушаю, DX-ов (редкие станции) вылавливаю. УКВ-шка у меня ночью на сканировании стоит. И, знаешь, неделю назад вдруг натыкается она на очень мощный сигнал. Прозвучал, и нет ничего. Ждал до утра, звал на частоте — а это, наверняка местный кто-то — не отвечают. По силе сигнала, вроде, как ты. Звоню тебе утром — любезная девушка говорит: 'Нету, уехал в командировку'. Я и забыл. На мобильник звонить не стал. А потом, через пару дней опять. Но в этот раз сигнал повторялся, и я успел записать. Короче, обычный AFSK-сигнал, но белиберда, не по-русски и вообще, шифровка, что ли? У тебя там, в твоё отсутствие никто баловаться не может? Ты не подумай, что я на старости лет шпиономанией заболел: но интересно же?'

На вопрос о частоте, Валерий ответил: 'Ровно 146 мегагерц!'

На эту речь Павел ответил, что один радиолюбитель у него как раз гостит, но такими вещами без спросу заниматься бы не стал, тем не менее, проверка будет проведена. Поблагодарил за 'инфо' и попрощался. Всю ночь Павел Васильевич ворочался, снились ему нелепые сны, несколько раз он просыпался. В результате встал рано и решил для нормализации самочувствия сбегать кросс, покуда все ещё спят. К нему присоединился Барсик, который, по случаю тёплой погоды, ночевал на крыше гаража. А может, и не ночевал, кто знает, какие у кота могут быть дела ночью?

По возвращении, оказалось, что жильцы уже проснулись. Готовился завтрак, а Сергей под руководством Петра делал во дворе то, что оба по ошибке считали утренней зарядкой. Г. Самсонов взял дело в свои руки, переподчинил себе младшего по званию, а заодно и его руководителя и провёл с ними занятие по некоему армейскому гимнастическому комплексу. Причём, с удовольствием и сам проделал все упражнения в полную силу, несмотря на только что пройденный кросс.

Вообще, в последнее время он чувствовал себя гораздо лучше. Если раньше для поддержания минимальной формы ему требовалось довольно много заниматься, чтобы не допустить появления 'пивного' брюшка, к которому пиво, впрочем, не имеет никакого отношения, то теперь он без преувеличения чувствовал себя на десяток лет моложе. Правда, занятия физкультурой он по привычке продолжал практиковать, но нагрузку уменьшил существенно, а порой и пропускал сами занятия. Без существенного вреда, впрочем. Нужно сказать, что относил он это улучшение самочувствия на счёт более тесного общения с молодыми ребятами и перемены поля деятельности. Теперь ему меньше приходилось сидеть в кабинете в своём автосервисе. Да и, честно говоря, он вообще появлялся там теперь не часто, а только когда следовало подписать важные документы. И то, чаще всего, заместители подвозили их ему прямо на дом. Сервис работал стабильно, участие в остальных его проектах много времени не занимало и Павел Васильевич уже потихоньку аккуратно рассчитывал, как выгоднее расстаться со своим старым бизнесом, дабы сосредоточиться на новом.

После завтрака Павел отозвал в сторону направляющегося уже в подвальную мастерскую Сергея и задал ему несколько вопросов касающихся полученной ночью информации. Естественно, Сергей сразу заявил, что чужую аппаратуру без разрешения не трогал и касательства к этому делу не имеет. Не верить ему не было никаких оснований.

Снова вернувшись в кабинет, который Катя пока не заняла, поскольку поехала с Лидой в Троицк приобрести что-то специфически женское, Павел Васильевич подошёл к столу с УКВ-аппаратурой, бездумно потрогал трансивер, достал из стола специальную салфетку и занялся протиркой. Пыли было довольно много, поскольку на хобби давно уже не оставалось времени.

Перейдя к чистке клавиатуре компа, Павел обнаружил, что тряпочка зацепляется, будто бы некоторые клавиши немного поцарапаны. Этого не мог сделать никто, даже Катя за этим компьютером не сидела, он был отдельный, связной. Достав из стола лупу, Павел внимательно осмотрел клавиши: Царапины большей частью напоминали небольшие лунки, будто бы на кнопки нажимали шилом. Что-то ещё привлекло внимание расследователя. Он достал ещё и пинцет и извлёк из паза между клавишами маленький клочок серой шерсти. Ближе к ночи, когда все были заняты своими делами, г. Самсонов, встретив во дворе Барсика и предварительно убедившись, что Екатерина Сергеевна по причине позднего времени уже покинула его кабинет, пригласил его к себе.

Произошло это следующим образом: подойдя к коту, дремавшему на скамейке во дворе и осмотрев окрестности на предмет нежелательных свидетелей, г. Самсонов присел рядом и произнёс:

— Барсик! Не желаешь ПОГОВОРИТЬ? Там, в кабинете?

Кот поднял голову и уставился на Павла своим вполне осмысленным взглядом. Кажется, он давно уже понял, что притворяться животным, хотя бы даже и очень умным у него больше не получится. Действительно, время откровенного разговора настало, и оттягивать объяснение больше не имело смысла. Конечно, теоретически, кот мог покинуть своих друзей, к которым он очень сильно привязался, и найти себе другую, так сказать, нишу обитания, но, похоже, этот вопрос он для себя уже решил, поскольку коротко и дробно проурчав, спрыгнул со скамейки и отправился в башню. Последовав за ним, Павел Васильевич к своему удивлению вдруг понял, что этими звуками Барсик изобразил слово 'ДА' азбукой Морзе.

И чуть ли не до самого утра они общались, прибегая при необходимости к помощи компьютера. Сам факт этого собеседования и полученная Павлом Васильевичем информация по обоюдной договорённости надолго остались тайной для окружающих. Во всяком случае, если судить по результатам этого тэт-а-тэта, собеседники разошлись для короткого предутреннего сна весьма удовлетворённые, и характер их отношений внешне ничуть не изменился.

* * *

Как ни прикидывала Екатерина, какие не строила варианты, всё сходилось к одному: с московской работой следовало расстаться! Да и то: ну, какие перспективы могла сулить ей работа, хотя бы и в преуспевающей фирме по сравнению с вырисовывающимися перспективами? Поэтому, связавшись со своим начальством, она, с многочисленными извинениями, честно говоря, идущими от души, испросила увольнения. Это было полной неожиданностью для её руководства: Катя была на хорошем счету и вроде никогда не помышляла о смене работы. Вдобавок, сопряжённой с переездом неведомо куда! Все знали, как она любит Москву, где прошла большая и лучшая часть её жизни.

Любые попытки коллег узнать характер её будущей работы она умело обходила — 'экономистом буду работать!' — на намёки о возможности существенного повышении зарплаты не реагировала. Видимо, действительно где-то её ждала завидная должность! Памятуя о годах плодотворного сотрудничества, ей даже не назначили срок 'отработки', и Катя, вернувшись из Москвы свободная, как птица, снова засела за свои труды. Правда, малолетнего своего сына пришлось ей пока оставить у родителей, которые, впрочем, ничуть не возражали.

Возражал, правда, он сам, Антошка, гостящий у бабушки и дедушки. Но ему было объяснено, что 'мама в командировке'. Вдобавок, Катя пользовалась любой возможностью слетать в Москву и бывала там не реже раза в две недели. Так что, эта проблема временно была решена.

В башню был доставлен ещё один комплект спутникового Интернета, на этот раз с азербайджанской 'пропиской'. Этот шаг был предпринят для обеспечения полной анонимности трафика. Правда, оказалось, что в Троицке сигнал с ближневосточного 'луча' стационарного спутника очень слаб и комплект не заработал. Мужской части коллектива пришлось приспособить к аппаратуре антенну большего диаметра, и увенчавшая крышу башни солидная двухметровая парабола дала возможность выходить в Интернет, якобы, из Азербайджана.

Наконец появилась возможность, хотя, конечно, и временная, оперативно, но, соблюдая необходимую конспирацию, общаться с приступившей к работе 'Gloria Space' и с московским конструкторским бюро 'Конкрет', руководство которого без малейших колебаний подписало договор на разработку некоего комплекса аппаратуры для химической промышленности. Тем более, что при подписании договора на счёт 'Конкрета' был перечислен довольно-таки солидный аванс от новоиспечённой фирмы 'ClearElements'.

Сама фирма 'СЕ' была зарегистрирована в Греции и тут же вступила в переговоры с соответствующими правительственными структурами этой страны о долгосрочной аренде какого-либо острова в Эгейском архипелаге. Как оказалось, не для обычных в этих благодатных местах целей, а для организации химического производства.

Это обстоятельство вызвало сначала в коридорах власти Греции некое сопротивление. Опасаясь потерять выгодного клиента, представителю фирмы, солидному азербайджанцу, даже предложили на выбор несколько других мест, на суше, далеко от моря и туристических маршрутов. Но этот представитель был так настойчив, так напирал на то, что для производства необходимо именно наличие больших количеств морской воды, так уверенно гарантировал полную экологическую безопасность планируемого производства! Наконец, вручаемые им ключевым людям небольшие, но очень ценные и звонкие подарки были так убедительны, что... решение было принято, и в распоряжение новорожденной фирмы был предоставлен небольшой островок.

Он представлял собой почти правильную окружность, образованную поднимающимися прямо из морских волн скалами. И только к северу местность понижалась. Там и располагался причал и то, что можно было с большой натяжкой назвать пляжем — не песчаным, а усыпанным крупной галькой, едва обточенной прибоем. Прилегающая к этому выходу к морю, равнина далее к югу несколько повышалась, образуя унылую пустошь. Лежащая в кольце невысоких гор, эта долина, покрытая редкими кустарниками, имела только один источник солоноватой воды.

Ныне практически необитаемый, если не считать сторожа — пожилого грека, который охранял строения недавно прогоревшего пансиона и его коз, лежащий довольно далеко от многочисленных достопримечательностей, которыми так славна Греция, это остров так и не стал вопреки оптимистическим планам бывшего арендатора популярным местом отдыха для туристов. Довольно мрачные скалы и почти полное отсутствие пляжей могли вдохновить на жизнь в этих краях только, пожалуй, сурового анахорета или законченного мизантропа, желающего провести остаток жизни или хотя бы отпуск в этом мало живописном месте. Таковых субъектов находилось исключительно мало, и пансионат, с трудом продержавшийся два сезона, наконец, вполне закономерно, прекратил своё существование.

Его строения, почти в полном порядке, с сохранившими своё оборудование вполне приличными номерами, с законсервированной системой кондиционирования, полностью оборудованной кухней и отнесённой на километр электростанцией, тоже были взяты фирмой 'СЕ' в аренду у нынешнего владельца, некоего греческого банка.

Впрочем, некоторыми достопримечательностями этот остров с длинным греческим названием всё же обладал: его скалы были пронизаны значительным количеством пещер, большей частью природного происхождения. Однако, встречались и явно рукотворные. Легенды гласили, что эти ходы были проделаны сапёрами во время второй мировой войны, когда остров использовался в качестве одной из баз немецкого флота в Эгейском море. И, якобы, в его недрах имеются обширные полости, которые немцы использовали в качестве ремонтных мастерских для своих подводных лодок.

Впрочем, свидетелей этой деятельности оккупантов уже давно не осталось, да и откуда им было бы взяться, если и в те времена остров был посещаем только рыбаками да контрабандистами? Да и многие штольни оказались взорваны, так что проникнуть в недра острова не представлялось возможным.

Прибывший на вертолёте и осмотревший все эти богатства представитель нового арендатора отдал необходимые распоряжения, и вскоре население острова стало понемногу увеличиваться. Затарахтел дизель, осветились окна зданий, появились рабочие, которые произвели необходимый ремонт. Снова были наняты горничные и повара. На пустоши была произведена съёмка местности и вбиты колышки, обозначившие места для заводских корпусов, жилых бараков, большой вертолётной площадки и взлётно-посадочной полосы.

И, наконец, началась постройка новой пристани, благо значительные глубины вблизи острова благоприятствовали этому начинанию.