Никогда не прощу! (Чужой свободы господин))

— Но и Бертран был не так прост, — продолжала неведомая рассказчица. — Он запасся множеством самых разнообразных амулетов, а потому тоже доставил вампиру пару неприятных моментов. А все его штучки разрушал на раз. Но тут Цезиус понял, что с серьезным противником связался, и струсил.

— Трус! — тут же радостно возвестил нестройный хор детских голосов.

— И решил он действовать хитростью. Он сделал вид, что стоит перед Бертраном, а сам появился сзади. Вот он замахнулся, собираясь отсечь голову нашему герою... — я невольно заслушалась, увлеченная интонациями рассказчика, от чего картинка вставала перед глазами, как живая. — Но Бертран разгадал хитрость врага! И бац! Взмах назад — и Цезиус падает, раненный в грудь. А потом — ррраз! — и Бертран отсекает вампиру голову.

— Ура! Ура! — судя по звукам, там прыгала целая толпа.

— Молодец, Бертран! Так его!

— Я тоже так хочу! Пусть я буду Бертран Бородатый, а ты Цезиус. И я, так — ррраз! — отрублю тебе голову. Ррраз! А ну стой! Не уйдешь!

— Маааам! Она мне голову хочет отрубить! Маааам!

Видимо, битва достигла апогея, потому как моего появления в открытых дверях не заметил никто. По большой, застеленной пушистыми коврами комнате, заваленной какими-то странными предметами, носились, прыгали, кувыркались четверо ребятишек. Они были такие маленькие, кругленькие, что, казалось, будто катаются по полу. Хотя это недалеко от истины. Они и катались, причем, исключительно кубарем. А в середине этого безобразия, стояла женщина, ростом не выше Хельги.

Длинное платье коричневого цвета скрывало маленькие ножки, а маленькими и совсем даже не пухлыми ручками она размахивала, при этом стараясь перекричать поднявшийся галдеж.

— Ну-ка, успокойтесь! Хватит, я сказала! Вот сейчас ремень возьму! Нет, я лучше папу Клауса позову! Да я вам всем уши надеру, негодники! Винки, брось меч! Ты же девочка!

Маленькая девочка, весело размахивая небольшим деревянным мечом, с азартом гоняла по комнате одного из мальчишек. Двое других увлеченно мутузили друг друга.

— Здравствуйте, — тихонько сказала я и, как ни странно, была услышана.

Винки тут же уронила меч и, спрятавшись за маму, засунула большой пальчик рот, таращась на меня круглыми и черными, как смородинки, глазами. Мальчишки чуть помедлили и тоже решили повторить маневр девочки.

Маленькая женщина молча разглядывала меня, явно пребывая в шоке.

Смутившись, я принялась оправлять балахон и приглаживать волосы. Я что же, такая страшная, что на меня так реагируют?

Однако через мгновение карлица стряхнула с себя оцепенение и, приветливо улыбнувшись, засуетилась.

— Ой, а ты ведь Марина, да? Хельга привела тебя к нам, верно? Ты проходи, проходи, — лопотала, попутно отцепляя от подола маленькие ручки детей.

Вот с этого "проходи, проходи" и началось мое проникновение в таинственный мир гномов. Если можно так выразиться, мирный мир. В мир сказок, дружбы, уюта. Они оказались особенными, эти маленькие человечки. Именно здесь, под землей, я поняла, что такое настоящее тепло.

Да, нынешние гномы здорово отличались от своих предков: не лезли в драку, старались стать как можно более незаметными, сделать так, чтобы на земле про них забыли. И им это явно удалось. По крайней мере, именно в подземелье я впервые услышала слово "гном" и узнала, что на свете живут тысячи таких же замечательных Хельг, как моя.

Все-таки я существо любознательное и, попав в такое интересное место, жадно впитывала в себя новые впечатления. Вообще оказалось, что за границей, установленной для меня вампирами — куча всего интересного и неожиданного. Например, что это за существо такое было в реке? От него просто веяло волшебством. А от гномов... От гномов волшебством не веяло, зато от их убежища исходили волны какой-то необъятной силы. Пользуясь гостеприимством хозяев, я несколько дней только и делала, что изучала огромные залы и коридоры.

То ли гномы совершенно не страдали из-за своего маленького роста, то ли, напротив, пытались восполнить этот недостаток другими способами, но вся мебель, все помещения в подземелье были больших размеров. Например, на моей кровати мог бы затеряться ни один гном, а ведь она была сделана явно не специально к моему появлению. Стулья, хоть и не были сильно высокими, но широкие, добротные и мягкие сидения позволяли разместиться на них с комфортом.

Честно говоря, не смотря на все гномье гостеприимство, никто не собирался делиться со мной всеми секретами подземного царства. Я только знала, что оно огромно. Так огромно, что не постичь никому из живущих наверху. Вся земля, все горы были испещрены ходами и переходами. В то же время, воспользоваться ими не смог бы никто из чужаков. Вот и я, попав сюда в бессознательном состоянии, ни за что не нашла бы выход. Да и уходить, честно говоря, не хотелось. Однако это время явно приближалось. Нельзя было долго злоупотреблять щедрым гостеприимством. Я постоянно вспоминала подслушанный спор между Хельгой и тем сердитым гномом, который больше не появлялся. Это несколько подтачивало мое умиротворение. Мне все время казалось, что я могу разбить этот размеренный, сложившийся веками уклад.

Но пока мне не позволяли скучать. Вокруг постоянно вертелась мелокота. Особенно активно любопытничала на мой счет Винки. Она подслушала где-то, что я сбежала от страшных кровожадных вампиров, и возвела меня в самые, что ни на есть герои.

— Ты их всех убила? — таким был первый ее вопрос, полный восхищения.

— Ээээ, — тянула я время, пытаясь не рассмеяться. — Нет, не убила, к сожалению. Но покалечила, точно.

Вот какой бес дернул меня это ляпнуть? С этого момента и потянулись разные кровожадные подробности, от которых маленькая гномка просто дрожала от восторга. Она как-то умела раскрутить взрослых на разные небылицы и душещипательные истории. Я ее помощью у меня раскрылся талант рассказывать сказки. Ух, надеюсь, потом родители ей объяснили, что это все выдумки, а не реальность. Но она была такая забавная, что я просто не могла удержаться.

Эта воинственная малышка не отходила от меня ни на шаг. Благодаря ей, я тоже узнала много интересного. Например, то, что Фальвы выстроены из породы, которую некогда поставляли вампирам гномы. Сначала кровососы щедро платили маленькому народцу за работу, но, как водится, жадность возобладала и один из королей вампиров решил все изменить. Да-да, сказка про Цезиуса Бескровного оказалось вовсе не выдумкой. Гномам, действительно, пришлось бороться за свою независимость, но, в отличие от людей их победить было практически невозможно. Ни один вампир не смог бы проникнуть в гномье царство.

Однако сказка несколько приукрасила действительность, поскольку в реальности Бертрана хитростью выманили наверх и там убили. В те страшные времена гномы, в буквальном смысле этого слова, оказались обезглавлены. Они не смогли тогда найти достаточно сильного вождя и предпочли просто спрятаться... Так и прячутся до сих пор. И не горюют, надо сказать. Только иногда отваживаются засылать к вампирам своего шпиона. Чтобы убедиться, что про них все еще не вспоминают и под землю лесть пока не собираются.

Осторожность прежде всего!

Скоро это время настало. Подземелье стало буквально выдавливать меня из своих недр. Как? Очень просто. Начались сильные головные боли. Прежде приветливые, гномы вдруг стали сторониться долговязой пришелицы. Даже Винки больше не путалась под ногами, засыпая неожиданными вопросами. Вокруг будто образовалась пустота, которая все сгущалась, давя на виски и вызывая мерзкие мурашки по телу. Если после болезни мне постоянно хотелось спать, то теперь мною завладела настоятельная жажда выйти отсюда. Огромные светящиеся залы, рельефные колонны, поддерживающие своды ужасно подавляли, не оставляя выбора...

В эти дни я окончательно поняла, что все. Закончилось одолженное мне счастливое время. Не скажу, что мне не хотелось попасть наверх. Напротив, я просто мечтала оказаться на свежем воздухе, погреться под ласковым солнышком и избавиться от гнетущего ощущения от этих стен. Но было страшно. Очень страшно! Там, у реки, когда я шла на последнем издыхании, мне было все равно, поймают или нет. Вообще тогда сознанием завладело какое-то отупение. Но вкусив свободы, стало страшно ее потерять. Как же так? Неужели все зря? Такие вопросы метались в голове, порождая панику и предательское желание забиться куда-нибудь в уголок. Честное слово, на этом этапе я готова была мириться даже с изматывающей головной болью лишь бы не туда... к вампирам.

Поэтому я даже не заикалась о выходках подземелья, но оно решило иначе. Я почти не удивилась, когда ко мне в комнату пожаловал старинный такой гном с тощей белой бородой и блеклыми глазами. Он величественно прошествовал к креслу, стоящему в углу, и уселся на нем, как на троне. Минутная пауза, давшая возможность почувствовать себя букашкой на ладони, — и писклявый голос возвестил:

— Приветствую тебя, человечка, — голос резанул по ушам не хуже громкого крика — голова заболела еще сильней. Хотелось схватиться за нее и повалиться на кровать. Однако я держалась. Не стоит показывать перед неизвестным слабость.

А старый гном смотрит так пристально, с явным любопытством. Людей никогда не видел? Или изучает мое состояние?

— Как тебе нравится у нас в гостях? — какой вежливый! Интересно, когда он попросит меня отсюда?

— Очень хорошо, — поторопилась с ответом, — мне нигде еще не было так хорошо.

Я искренне улыбнулась, перебарывая пульсацию в висках, а кустистые брови собеседника взлетели вверх.

— Правда? — он явно был удивлен и даже не сразу смог скрыть это. — А не испытываешь ли ты какого либо дискомфорта? Ничего не болит?

Опять вежливый интерес, но я-то вижу, как он замер в ожидании ответа. Даже дышать перестал.

— А должна? — сначала ответила, машинально призвав свою строптивость, а потом задумалась, стоит ли врать своим гостеприимным хозяевам? Не сделаю ли тем хуже маленьким человечкам? Мне этого совсем не хотелось! Пожалуй, сейчас можно отблагодарить их лишь одним способом: покинув это место. И только это решение было принято, как тиски, сдавливающие голову, слегка ослабли. Я выдохнула с облегчением и более уверенно взглянула гному в глаза.

— Надеюсь, я не оскорблю вашего гостеприимства, если скажу, что в последнее время мне как-то не по себе здесь? Мучают головные боли. Наверное, я не привыкла столько времени проводить под землей.

— О, ничего страшного! — тут же оживился старец. Блекло-голубые глазки засверкали, на лице читалось явное удовлетворение. Даже обидно как-то стало. — Вы, люди, существа нежные. Без солнца и свежего воздуха чахнете.

И опять замолчал, глядя на меня выжидательно. Только что не подмигивал со словами 'ну, говори же, что хочешь уйти'.

— Да, наверное, это так. Видно, я загостилась у вас. К сожалению, здоровье не позволяет пользоваться вашим гостеприимством дальше. Я вынуждена откланяться, — и где только нахваталась таких фраз? Видимо, время, проведенное в Золотом Дворце, не прошло даром.

Мне показалось или от меня жаждали избавиться? Уж очень быстро прошли сборы. Почти сразу озвученного решения, ворча и ругаясь, пришла моя благодетельница. Хельга притащила мой мешок, который, видимо, набила съестными припасами. На ноги добрые гномы выдали мне странную обувку, плетенную, но очень прочную и удобную. А еще притащили одежду, состоящую из штанов (что особенно порадовало), рубахи и неприметной, но добротной и немаркой курточки.

Столько добра... А у меня в голове вертелась целая куча вопросов, вгоняя в смятение. Надолго ли мне этого хватит? Куда идти? И что, в конце концов, делать с этой свободой???

Что делают люди, когда, наконец, добиваются мечты всей жизни? Хоть бы кто сказал! Но пока меня всего лишь спроваживали из единственного места, в котором я была в безопасности. Оставался еще вариант сдохнуть в подземелье от изматывающей головной боли и, по некоторым соображениям, он казался ни таким уж плохим...

А теперь вперед, наверх, к солнцу...

Должно быть, так обреченные идут на казнь... Или на суд, когда не знают, что там их ждет: спасение или смерть.

Я почти не слушала, что говорит Хельга, о чем спорит с другими гномами, как-то вдруг наводнившими мою (теперь уже бывшую) комнату. Но в какой-то момент поняла, что ее причитания сменились уверенным:

— Я иду с тобой! И не спорь! — и привычным жестом уперла руки в боки.

А у меня, стыдно сказать, от радости дыхание перехватило, а потом... снова вернулась боль. Подземелье было весьма против того, чтобы я забрала с собой одно из его созданий.

— Нет, — пришлось признать очевидное. — Оно не отпустит тебя.

Гномы замерли, настороженно глядя на свихнувшуюся человечку. Я с обреченным видом пожала плечами.

— Подземелье. Оно ведь не любит чужаков, да? — теперь они смотрели на меня еще более настороженно, а некоторые — с явным ужасом. Что я такого сказала? Может, теперь меня убить должны за раскрытие тайны?

— Ты не должна об этом никому рассказывать.

Слова нахмурившегося старца подтвердила пульсация в висках. Я буквально чувствовала, как бледнею. Нет, меня убьют не гномы, а кое-кто посерьезней. Кто-то, чьего лица я никогда не увижу. А может, оно и не существует?

— Я и не собиралась, — ответила устало, напоследок присаживаясь на краешек кровати. — По-моему, это верх подлости и неблагодарности так платить за гостеприимство.

И сама почувствовала, как пафосно это прозвучало. Неудивительно, что несколько пар блестящих, круглых глаз смотрят по-прежнему насторожено.

Прощание и дорогу к выходу я запомнила весьма смутно. К тому времени, как мы с не пожелавшим мне представиться старцем подошли к аккуратной лесенке наверх, неприметной для незнающих, в голове стоял гул, как после сильного удара. И мне уже нестерпимо хотелось поскорей преодолеть многочисленные ступеньки.

— Сюда, — старец приглашающе улыбался, помахивая с середины лестницы белоснежной бородой.

Сюда так сюда. Согласная на все (или практически на все), я поспешила за ним. Вскарабкавшись лишь на четверть, я дышала, как загнанная лошадь, и с завистью посматривала мутным взглядом на старбень, бодренько теляляшевшую где-то впереди. В связи с этим вполне закономерно встал вопрос: а сколько живут маленькие обитатели подземелий? Может, гном скорее молод, чем стар? Бесконечно жаль, что не удалось раскрыть их многочисленные загадки. Наверное, такой возможности больше не представится. А что там впереди?..

Чем ближе становился выход из моего временного приюта, тем быстрее развеивалось марево перед глазами, тем сильнее накатывала удушающая паника. Не хочу! Не хочу превращаться во всеми загоняемую дичь... до первого силка.

Честно сказать, прежде я считала, что вампиры просто забудут обо мне, стоит только исчезнуть с их горизонта. А Вир... Мало ли дел у Вира, правда? Есть у него время гоняться за такой мелкой сошкой, как я? Оказалось, что есть.

Глаза мне открыла Хельга во время нашего прощания. Она крепко обхватила меня за шею в горячем материнском объятии и быстро-быстро зашептала о том, что наверху меня ищут. Как я поняла, Вир поступил мелко, не желая терять ценную игрушку: обвинил меня в каком-то преступлении. А человек, совершивший преступление, совершенно точно обречен.