— Что мы встали? — спросил я.
— Похоже, что кто-то здесь есть... Если нет, то мы вскоре пойдём дальше...
Около получаса мы стояли в немом напряжённом ожидании. Все обеспокоенно смотрели по сторонам, пытаясь что-то увидеть на гребне холмов или опушке леса, но никто не собирался вылезать оттуда. Возможно, мне показалось, но откуда-то донёсся очень приглушённый звук нескольких ударов, как будто кто-то в миле от нас со всей силы бил в пустую бочку.
— Грэн?
— Да, я слышу, — он посмотрел куда-то на горизонт и неожиданно вскинул руку в направлении своего взгляда. Мы повернулись туда и увидели с десяток чёрных дымных полос, уходящих из-за холмов в облака.
— Они здесь! — истошно проорал кто-то из наших "пассажиров".
— К бою! — прокричал наш командир, выезжая на обочину и обнажая меч. Отовсюду раздались лязг, голоса и ржание лошадей. И в один момент это перемешалось с каким-то шелестящим звуком, который оборвался, перейдя в звенящий грохот. В мою левую щёку ударил земляной ком, и запахло дымом. Повернувшись, я увидел затухающую огненную вспышку, окутанную серой пеленой, и дождь из разорванного дёрна.
Началась паника...
Наши "пассажиры" попытались соскочить на землю, но не смогли. Буквально в двух ярдах что-то ярко сверкнуло, и эта вспышка меня на мгновение ослепила. Рой железных мух осыпал повозку и частично прорезал воздух над нашими головами. Почти все, кто соскакивал в этот момент с борта, упали замертво, оставив багровые следы на досках и тенте. Лошадь испуганно заржала и встала на дыбы, но властная рука Грэна не позволила ей сорваться с места.
— Надо уйти из-под обстрела! — прокричал я на ухо своему компаньону. — Правь туда!
Я вскинул руку в сторону холмов. Грэн кивнул и, свистнув, поддал поводьями. Идея эта была своевременной и здравой, но совсем рознилась с планами тех, кто нас обстреливал. То, что в нас попали, я понял, когда рухнул на траву. Из облака дыма метрах в десяти от меня на землю опустилась повозка уже без лошади и переднего правого колеса. Грэн, держась за уши, сидел на коленях около неё, а прямо за ним лежали два тела наших пассажиров. Думаю, вы мне простите, если я умолчу о том, что стало с лошадью...
Я поднялся на ноги, и меня тут же осыпало землёй. Не придавая этому значения, я подбежал к Грэну и схватил его за плечо. Он отпустил свои уши и встал. Что-то невнятно пробормотав, он отбежал за повозку, которая была неплохим укрытием от осколков, имеющих все возможности прилететь к нам. Я последовал его примеру и вовремя, так как на том месте, где мы только что стояли, раздался очередной взрыв.
— Грэн! Надо найти Соллану! — прокричал я.
— А?!
— Надо! Найти! Соллану!
— А?!
— НАДО НАЙТИ СОЛЛАНУ, ГЛУХОЙ ТЕТЕРЕВ!
— Какой тетерев?! Мы же не на охоте? — недоумевающее спросил он. Я обозлёно махнул на него рукой и выглянул из-за повозки, чтобы узнать, куда бежать. Но тут возникла одна проблема: конный отряд в галопе уже подходил к вершине холма, и догнать их не представлялось возможным. Я поправил шлем и опустился на одно колено около Грэна.
— Ты меня слышишь?!
— Да! — он закивал.
— Надо что-то делать! — я осторожно заглянул за повозку и увидел, что где-то в середине бывшей колонны несколько воинов пытаются отвести большой фургон с дороги. Не давала им это сделать лошадь, отказывающаяся подчиняться вознице. — Грэн! За мной!
— Куда?!
Я указал ему на фургон, от чего он побледнел и немного задрожал. Но после он кивнул, и мы, что было сил, понеслись туда. Не знаю, каким местом мой мозг думал, когда дал мне сигнал к действиям, ибо, наблюдая раскинувшуюся картину, я бы так и остался сидеть за нашей повозкой, закрыв голову руками. Но нет, мы бежали помогать увести фургон из-под возможного попадания.
А вокруг творился почти ад. Везде лежали трупы людей и лошадей. Откуда-то сквозь грохот доносились душераздирающие крики, которые иногда заглушались свистом пролетающих совсем рядом осколков. Ещё нам пришлось перелезать через превращённую в груду досок повозку, возле которой стояла лошадь в состоянии полной апатии. Она просто стояла там, всё ещё запряжённая, и смотрела перед собой.
Стоило нам перебраться через доски, как я, услышав уже знакомый шелест, повалил обоих нас на землю. Взрыв раздался совсем рядом и окатил нас волной дёрна. Когда я снова поднял глаза, то прямо перед своим носом увидел вонзившийся в землю на огромной скорости осколок. Он был длиной где-то с мой указательный палец, из чёрного металла и по линиям скола переливался ярко-оранжевыми искрами. Мне стало жутко страшно... Вот ещё бы несколько дюймов и...
Переборов себя, я поднялся на ноги, ударил по плечу Грэна, чтобы и он не валялся здесь, и снова побежал к фургону. Лошадь, держа её за поводья и стремена, пытались заставить двигаться в нужную сторону с десяток воинов. Как только мы подбежали к ним, один из них указывая на продолжение дороги, прокричал:
— Надо увести фургон туда! За ним должны пойти остальные повозки!
Мы закивали и схватились за поводья. С лошадью мы справились за десять минут бескомпромиссной и тяжёлой борьбы. После она сдалась и, брыкаясь, пошла в нужном направлении. И, тем не менее, пришлось её крепко держать, чтобы не дать ей встать на дыбы и натворить дел.
Когда мы прошли половину пути до гребня холмов, стало необычно тихо. Это заметили все и, как по команде, замедлили ход. Обстрел прекратился. В небе не было видно ни одной чёрной полосы, а вокруг дороги — ни одного разрыва. Со стороны леса даже послышалось птичье пение. Мы остановились. Половина воинов тут же повалилась на землю. Я, прислонившись к колесу, сполз вниз и снял шлем.
Покручивая его в руках, я рассматривал весь дёрн и пыль, что были на нём, как вдруг неожиданно увидел что-то ярко-красного цвета. Мои руки судорожно затряслись вместе с нижней челюстью. Я помахал шлемом несколько раз, пока инородное тело с него не улетело, и тщательно протёр его о траву, после чего снова нацепил его на голову. Спрятав ладони в подмышки, я безразлично уставился на дорогу.
— Пат, Пат, — передо мной появилось лицо Грэна, которое я не сразу узнал. — Ты жив?
— А ты? — я поднял брови и попытался улыбнуться. Грэн потрогал себя и, не найдя каких-либо несовместимых с жизнью повреждений, кивнул.
— Эй, вы двое, — нас позвал один из воинов, который участвовал в усмирении лошади. — Идём.
Мы поднялись и зашагали с ним и остальными уцелевшими к остаткам колонны. Задача у нас была предельно простой: найти раненных и отнести их к повозкам. Их, в итоге, набралось около тридцати, и у всех совершенно разнообразные ранения. Помню, что я помог дойти до повозок одному мужичку с пробитой ногой, и мы с каким-то воином вытаскивали из-под перебитой оси паренька чуть старше меня, который был без сознания, и у него оторвало пару пальцев на левой руке.
Закончив это нелёгкое дело, мы с Грэном отправились к тому, что осталось от нашей повозки и, взяв оттуда свои вещи, пошли обратно. Что удивительно, мой зонт уцелел, хотя я думал, что его, как минимум, должно было разломать надвое взрывом. У Грэна же пропороло сумку, и её он нёс, держа охапкой.
— А у них лопаты есть? — вырвалось из меня. Мой компаньон посмотрел на меня с лёгким недоумением и пожал плечами. Подойдя к фургону, мы скинули всё на траву и здесь же и уселись. Остальные, кто не был приставлен к тяжело раненным, заняли примерно такое же положение. Всё кончилось, но дальше может быть и хуже...
Байка Восемнадцатая
Бивак
Где-то через час, а то и два, на гребень холма выехал конный отряд. Если верить моему подсчёту, то они не потеряли ни одного воина. Группа гордо подъехала к остаткам колонны и спешилась. У всех были радостные лица, сверкавшие улыбками из-под забрал шлемов. Наш командир, прокашлявшись, приказал всем собраться вокруг него. В это время двое "героев" выволокли откуда-то весьма потрёпанного человека в чёрном одеянии. У этого одеяния имелся широкий золотой кант, который, в свою очередь, имел красную кайму. К тому же вся его одежда была покрыта какими-то причудливыми узорами. В довершение можно сказать, что у человека этого имелись наплечники, украшенные шестёркой шипов каждый и стальные накладки на предплечья также с шипами.
— Дорогу к нему нам пытались закрыть около ста демонопоклонников! — с гордостью заявил бывший "оратор". — Был жаркий и непростой бой, завершившийся нашей победой! Нами был схвачен один из боевых магов Тёмного воинства!
По рядам выживших прокатился удивлённый и восторженный вздох.
— Взгляните в его лицо! — "герой" схватил мага за волосы и поднял голову. Судя по его яростному выражению, на котором читалась лютая ненависть ко всем собравшимся, маг был, мягко говоря, не в себе.
— ГлупцыЈ глупцы... Жалкие ничтожества, — прошипел он, окидывая нас взглядом.
Далее последовало то, чего я не ожидал. Один из героев схватил мага за воротник сзади и наклонил его так, что он смотрел прямо в землю. Наш командир обнажил меч и с большим размахом обрушил его на шею пойманного. На траву покатилась голова и остановилась у ног одного из воинов Гильдии. Все при этом немного дрогнули, но после увиденного ранее эта сцена мне показалась совсем театральной и наигранной.
— И так будет с каждым! — прорычал командир, после чего все издали воинственный крик. Молчали только мы с Грэном. Мы просто тихо радовались тому, что выжили. После бывший "оратор" дал распоряжение разбить лагерь, и все разошлись выполнять его команду. Мы тут же нашли глазами Соллану и подошли к ней с весьма удручённым видом. Увидев нас, она широко улыбнулась и, вручив мне свой шлем, взялась за наши плечи.
— Вы живы, — она чуть прикрыла глаза. — А где же повозка?
Грэн, вздохнув, указал на неё. Соллану состояние нашего транспорта несколько расстроило.
— Надо перенести из неё сюда все вещи.
— Что, прямо сейчас?! — возмущённо спросил я.
— Да, — последовал её властный ответ.
Мы с Грэном тут же, жестикулируя и перебивая друг друга попытались ей объяснить, что нам надо хотя бы полчаса передохнуть, после чего мы хоть горы готовы были бы двигать, но она настояла на своём. Недовольно кряхтя, мы отправились за вещами.
Всё барахло из повозки мы смогли унести за пять ходок. Здесь, кроме уже знакомого нам сундука, имелось два больших мешка, скорее всего, с одеждой, ещё один сундук, увесистый и неудобный для переноски бочонок и разобранная палатка. Палатка эта, судя по переносимым нами тенту и стойкам, должна была быть очень большой. Самая длинная деревяшка была выше меня на три головы, а тент длиною был, наверно, ярдов двенадцать. И чуть не забыл про походную кровать, тоже находящуюся в разобранном состоянии. Для её переноски пришлось поймать ещё двух воинов, ибо она была тяжелее этого дурацкого бочонка!
А дальше последовало самое смешное. Нам приказали поставить эту палатку. Вдвоём. Без каких-либо инструкций, но сказав, что сначала надо воткнуть в землю стойки. С ними мы разобрались только с третьего раза. Сначала они просто не хотели втыкаться. Потом мы их всё-таки воткнули, но они через пару секунд, как только мы радостно взялись за тент, попадали. Это нас чуть не привело в состояние бешенства, но на третий раз мы пальцами расковыряли дёрн и только после этого стойки не подавали признаков того, что могут упасть.
С тентом всё оказалось куда сложнее. Наши предшественники очень постарались смотать его максимально небрежно, что мы долго не могли понять, разматывается ли он вообще. Но потом, сопровождая весь процесс руганью, недовольным ворчанием и повышением тонов голоса, мы его размотали, чуть не порвав на три части. Как мы могли бы это сделать, я умолчу, ибо не помню.
За всеми нашими действиями Соллана смотрела с выражением ужаса и готова была свалиться с сундука, на котором сидела. А когда, вбивая колышки, на которых держались растяжки, я залепил обухом одолженного на время топорика Грэну по пальцам, она была в состоянии, думаю, упасть в обморок. Но, благо, с пальцем было всё в порядке, не считая сносного ушиба, и палатку мы всё-таки поставили.
— Это... удивительно, что вы друг друга не убили, — заявила Соллана, поднимаясь с сундука. — Надеюсь, вы сможете тихо собрать кровать?
Ударение в предложении было сделано на слово "тихо". Мы закивали и быстро занесли кровать, причём Грэн, явно из желания "отомстить", дал мне лёгкий подзатыльник. И пусть. Потом подерёмся. Но, несмотря на это желание, кровать мы собрали быстро и мирно. На неё мы разложили извлечённые из другого сундука мягкое меховое покрывало, две подушки и одеяло, тоже на меху.
А вот когда все вещи были занесены внутрь, то из палатки нас мягко выгнали. Наши мольбы о том, чтобы нас хотя бы на пол уложили, так как на улице туман поднимается, а, значит, будет сыро и зябко, Соллану не тронули. Со словами "доброй ночи" она закрыла вход и зажгла внутри несколько свечей.
— За что нам это, Пат?
— Не знаю, Грэн, — я задумался, и, наверно, над моей головой вспыхнула лампочка. — Слушай, есть план...
План этот был предельно простым. Подождать, пока Соллана уснёт, открыть палатку, залезть внутрь и уснуть. Но была одна трудность: не заснуть до того, как заснёт Соллана. А в сон нас клонило страшно. То я грозился захрапеть, то Грэн, но мы друг друга во время подталкивали в бока. И всё же мы дождались момента, когда все свечи погасли, и в палатки, вроде бы, воцарилось спокойствие.
— Пора, — прошептал я, и мы, как тени, проскользнули ко входу. Бесшумно его распахнув, я просунул голову в палатку и внимательно посмотрел на кровать. Ни черта не увидев, я решил, что Соллана спит, и вкрался внутрь. За мной на цыпочках вполз Грэн. Не долго думая и не особо церемонясь, мы плюхнулись на (уже) пол и уснули...
— Что?! — этот обрывок фразы заставил меня проснуться. Судя по обильному свету вокруг, уже было утро. Я потянулся и, улыбаясь солнцу, открыл глаза. Первое, что мне попалось, было разъярённое лицо хозяйки палатки. Поняв, что может произойти что-то с не очень благополучным финалом, я локтём ткнул Грэна, от чего тот проснулся и, зевая сел.
— Что вы здесь делаете?! — прогремела она, поднимаясь с кровати.
— Спим, — непринуждённо ответил я.
— Да, — подтвердил мои слова Грэн.
— Как вы здесь оказались?!
— Вошли, — мой компаньон робко указал на вход.
— Пошли вон отсюда! — прорычала она, хватая с сундука кубок.
— Что? — недоумевая, спросили мы.
— ВОН ОТСЮДА! — она угрожающе замахнулась. Первым вскочил на ноги Грэн, за ним я, и мы побежали наружу. У входа мой компаньон зачем-то замер, поэтому я, налетев на него, повалил нас обоих. В это время над нашими головами полетел брошенный со страшной силой кубок.
Оказавшись на траве, мы сели и громко засмеялись, чем вызвали некоторое недоумение у находящихся рядом воинов. Нам было всё равно, что нас чуть не убили кубком, главное, что мы спали под крышей и не в росе. Успокоившись, мы встали, поправили одежду и неожиданно вспомнили, что наши вещи всё ещё были в палатке. Мы их внесли, когда ночью туда вкрались...
