Гарри Поттер и Тайная комната

— Никто не знает, как он выжил после нападения Сами-знаете-Кого. Я хочу сказать, что он был всего лишь младенцем, когда это случилось. Его должны были разнести вдребезги. Только по-настоящему могущественный Темный волшебник мог пережить такое проклятие. — Он понизил голос до шепота и добавил: — Вероятно, именно поэтому Сам-Знаешь-Кто хотел убить его с самого начала. Не хотел, чтобы другой Темный Лорд соперничал с ним. Интересно, какие еще способности скрывает Поттер?

Гарри больше не мог этого выносить. Громко откашлявшись, он вышел из-за книжных полок. Если бы он не был так зол, то счел бы открывшееся ему зрелище забавным: каждый из хаффлпаффцев выглядел так, словно окаменел при виде Гарри, а краска отхлынула от лица Эрни.

— Привет, — сказал Гарри. — Я ищу Джастина Финч-Флетчли.

Худшие опасения хаффлпаффцев явно подтвердились. Все они испуганно посмотрели на Эрни.

— Что вам от него нужно? — дрожащим голосом спросил Эрни.

— Я хотел рассказать ему, что на самом деле произошло с той змеей в Дуэльном клубе, — сказал Гарри.

Эрни закусил побелевшие губы, а затем, глубоко вздохнув, сказал:

— Мы все были там. Мы видели, что произошло.

— Значит, ты заметил, что после того, как я заговорил с ней, змея отступила? — спросил Гарри.

— Все, что я видел, — упрямо повторил Эрни, хотя его трясло, — это то, что ты говорил на змеином языке и гнал змею к Джастину.

— Я не бросал её в него! — Сказал Гарри дрожащим от гнева голосом. — Это его даже не задело!

— Я был очень близок к тому, чтобы промахнуться, — сказал Эрни. — И на случай, если у вас возникнут какие-то идеи, — поспешно добавил он, — я мог бы сказать вам, что вы можете проследить историю моей семьи, которая насчитывает девять поколений ведьм и колдунов, и моя кровь чиста, как ни у кого другого, так что...

— Мне все равно, какая у тебя кровь! — яростно воскликнул Гарри. — С чего бы мне нападать на магглорожденных?

— Я слышал, ты ненавидишь тех магглов, с которыми живешь, — быстро сказал Эрни.

— Невозможно жить с Дурслями и не ненавидеть их, — сказал Гарри. — Я бы хотел посмотреть, как ты это сделаешь.

Он развернулся на каблуках и вылетел из библиотеки, заработав укоризненный взгляд мадам Пинс, которая полировала позолоченную обложку большого учебника заклинаний.

Гарри несся по коридору, едва замечая, куда идет, настолько он был взбешен. В результате он налетел на что-то очень большое и твердое, что опрокинуло его навзничь на пол.

— О, привет, Хагрид, — сказал Гарри, поднимая голову.

Лицо Хагрида было полностью скрыто шерстяным, покрытым снегом подшлемником, но это не мог быть кто-то другой, поскольку он заполнял почти весь коридор в своем молескиновом пальто. На одной из его массивных рук в перчатке висел мертвый петух.

— Все в порядке, Гарри? — спросил он, натягивая балаклаву, чтобы можно было говорить. — Почему ты не на занятиях?

— Отменяется, — сказал Гарри, вставая. — Что ты здесь делаешь?

Хагрид поднял вялого петуха.

— В этом семестре погиб уже второй, — объяснил он. — Это либо лисы, либо кровососущий Страшила, и мне нужно разрешение директора, чтобы наложить чары на курятник.

Он пристально посмотрел на Гарри из-под своих густых, покрытых снежинками бровей.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь возбужденным и обеспокоенным...

Гарри не смог заставить себя повторить то, что Эрни и остальные пуффендуйцы говорили о нем.

— Ничего страшного, — сказал он. — Я, пожалуй, пойду, Хагрид, у нас сейчас трансфигурация, и мне нужно забрать учебники.

Он ушел, все еще думая о том, что сказал о нем Эрни.

— Джастин ждал чего-то подобного с тех пор, как проговорился Поттеру, что он магглорожденный.

Гарри поднялся по лестнице и свернул в другой коридор, где было особенно темно; факелы погасли из-за сильного ледяного сквозняка, который дул сквозь неплотно прилегающее оконное стекло. Он был уже на полпути по коридору, когда споткнулся обо что-то, лежащее на полу.

Он повернулся, чтобы посмотреть, на что он упал, и почувствовал, что у него внутри все оборвалось.

Джастин Финч-Флетчли лежал на полу, застывший и холодный, на его лице застыло выражение шока, а глаза безучастно смотрели в потолок. И это было еще не все. Рядом с ним была еще одна фигура, самое странное зрелище, которое Гарри когда-либо видел.

Это был почти безголовый Ник, уже не жемчужно-белый и прозрачный, а черный и дымчатый, неподвижно парящий горизонтально в шести дюймах от пола. Его голова была наполовину снесена, а на лице застыло выражение шока, такое же, как у Джастина.

Гарри поднялся на ноги, его дыхание было быстрым и неглубоким, сердце отбивало барабанную дробь о ребра. Он дико огляделся по сторонам в пустынном коридоре и увидел цепочку пауков, которые со всех ног удирали от тел. Единственными звуками были приглушенные голоса учителей из классов по обе стороны.

Он мог убежать, и никто бы никогда не узнал, что он был там. Но он не мог просто оставить их лежать здесь. ...Ему нужна была помощь. ...Поверит ли кто-нибудь, что он не имеет к этому никакого отношения?

Пока он стоял там, охваченный паникой, дверь рядом с ним с грохотом распахнулась. Оттуда выскочил полтергейст Пивз.

— Да это же Потти-ви Поттер! — захихикал Пивз, сбив очки Гарри набок, когда тот пролетал мимо него. — Что задумал Поттер? Почему Поттер прячется?

Пивз остановился, сделав сальто в воздухе. Перевернувшись, он увидел Джастина и почти безголового Ника. Он перевернулся вверх тормашками, набрал полную грудь воздуха и, прежде чем Гарри успел его остановить, закричал:

— АТАКУЙТЕ! АТАКУЙТЕ! ЕЩЕ ОДНА АТАКА! НИ ОДИН СМЕРТНЫЙ ИЛИ ПРИЗРАК НЕ В БЕЗОПАСНОСТИ! СПАСАЙТЕСЬ БЕГСТВОМ! АТААКА!

Треск — треск — треск — дверь за дверью распахивались в коридоре, и люди хлынули наружу. В течение нескольких долгих минут царила такая неразбериха, что Джастину грозила опасность быть раздавленным, а люди продолжали стоять в почти обезглавленном Нике. Гарри оказался прижатым к стене, когда учителя призвали его к тишине. Прибежала профессор Макгонагалл, а за ней ее одноклассники, у одного из которых волосы все еще были в черно-белую полоску. Она использовала свою волшебную палочку, чтобы произвести громкий хлопок, который восстановил тишину, и приказала всем вернуться в свои классы. Не успела сцена немного проясниться, как на сцену, тяжело дыша, выбежал Эрни из Хаффлпаффа.

— Застигнут на месте преступления! — Эрни закричал с совершенно белым лицом, драматично указывая пальцем на Гарри.

— Хватит, Макмиллан! — резко сказала профессор Макгонагалл.

Пивз, подпрыгивая над головой, теперь злобно ухмылялся, наблюдая за происходящим; Пивз всегда любил хаос. Когда учителя склонились над Джастином и почти безголовым Ником, осматривая их, Пивз запел::

— О, Поттер, ты негодяй, что же ты наделал...,

Ты убиваешь учеников, ты думаешь, это весело...

— Хватит, Пивз! — рявкнула профессор Макгонагалл, и Пивз отскочил назад, показав Гарри язык.

Профессор Флитвик и профессор Синистра с астрономического факультета отнесли Джастина в больничное крыло, но никто, казалось, не знал, что делать с почти безголовым Ником. В конце концов, профессор Макгонагалл сотворила из воздуха большой вентилятор, который она дала Эрни с инструкцией поднять почти безголового Ника вверх по лестнице. Эрни так и сделал, обмахивая Ника, как бесшумный черный корабль на воздушной подушке. Это оставило Гарри и профессора Макгонагалл наедине.

— Сюда, Поттер, — сказала она.

— Профессор, — тут же сказал Гарри, — я не делал... — поклялся Гарри.

— Это не в моей власти, Поттер, — коротко сказала профессор Макгонагалл.

Они молча завернули за угол, и она остановилась перед большой и чрезвычайно уродливой каменной горгульей.

— Лимонная капля! — сказала она. Очевидно, это был пароль, потому что горгулья внезапно ожила и отскочила в сторону, когда стена позади него раскололась надвое. Даже полный страха перед тем, что должно было произойти, Гарри не мог не изумиться. За стеной была винтовая лестница, которая плавно поднималась вверх, как на эскалаторе. Когда они с профессором Макгонагалл ступили на нее, Гарри услышал, как стена с глухим стуком закрылась за ними. Они поднимались кругами, все выше и выше, пока, наконец, слегка ошеломленный, Гарри не увидел впереди сверкающую дубовую дверь с медным молотком в форме грифона.

Теперь он знал, куда его ведут. Должно быть, здесь жил Дамблдор.

СОБЫТИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ

ОБОРОТНОЕ ЗЕЛЬЕ

Они спустились с каменной лестницы наверху, и профессор Макгонагалл постучала в дверь. Она бесшумно открылась, и они вошли. Профессор Макгонагалл велела Гарри подождать и оставила его там одного.

Гарри огляделся. В одном он был уверен: из всех учительских кабинетов, которые Гарри посетил в этом году, кабинет Дамблдора был, безусловно, самым интересным. Если бы он не был до смерти напуган тем, что его вот-вот вышвырнут из школы, он был бы очень рад возможности осмотреться.

Это была большая и красивая круглая комната, полная забавных звуков. На столиках на тонких ножках стояло множество любопытных серебряных инструментов, которые жужжали и испускали клубы дыма. Стены были увешаны портретами старых директоров и директрис, которые мирно дремали в своих рамках. Еще там был огромный письменный стол на когтистых ножках, а на полке за ним стояла потрепанная шляпа волшебника — Сортировочная шляпа.

Гарри заколебался. Он с опаской оглядел спящих ведьм и волшебников на стенах. Конечно, не повредит, если он снимет шляпу и примерит ее еще раз? Просто чтобы убедиться. ...просто чтобы убедиться, что он попал в нужный дом —

Он тихо обошел стол, взял шляпу с полки и медленно надел ее на голову. Шляпа была ему слишком велика и сползла на глаза, как и в прошлый раз, когда он надевал ее. Гарри в ожидании уставился на черную изнанку шляпы. Затем тихий голосок произнес ему на ухо: — Ты в курсе, Гарри Поттер?

— Э-э-э, да, — пробормотал Гарри. — Э-э-э, извините за беспокойство, я хотел спросить...

— Вы, наверное, гадали, в тот ли дом я вас поместила, — бодро ответила шляпа. — да... вас было особенно трудно найти. Но я остаюсь при своем мнении, — сердце Гарри подпрыгнуло, — ты бы преуспел в Слизерине.

Желудок Гарри сжался. Он схватил шляпу и снял ее. Она безвольно повисла у него в руке, грязная и выцветшая. Гарри затолкал ее обратно на полку, чувствуя тошноту.

— Ты ошибаешься, — громко сказал он неподвижной и безмолвной шляпе. Она не шелохнулась. Гарри отступил, наблюдая за ней. Затем странный, рвотный звук позади заставил его обернуться.

В конце концов, он был не один. На золотой жердочке за дверью сидела дряхлая птица, похожая на наполовину ощипанную индейку. Гарри уставился на нее, и птица злобно посмотрела в ответ, снова издав свой рвотный звук. Гарри подумал, что она выглядит очень больной. Его глаза были тусклыми, и прямо на глазах у Гарри из его хвоста выпала еще пара перьев.

Гарри как раз думал о том, что не хватало только, чтобы любимая птица Дамблдора умерла, пока он был с ней наедине в кабинете, когда птица загорелась.

Гарри потрясенно вскрикнул и попятился к столу. Он лихорадочно огляделся, не найдется ли где-нибудь стакана с водой, но не увидел ни одного; птица тем временем превратилась в огненный шар; она издала громкий крик, и в следующую секунду на полу не осталось ничего, кроме кучки тлеющего пепла.

Дверь кабинета открылась. Вошел Дамблдор, выглядевший очень мрачным.

— Профессор, — выдохнул Гарри. — Ваша птичка... я ничего не мог сделать... она просто загорелась...

К удивлению Гарри, Дамблдор улыбнулся.

— Как раз вовремя, — сказал он. — Он уже несколько дней ужасно выглядит; я говорил ему, чтобы он поторопился.

Он усмехнулся, увидев ошеломленное выражение на лице Гарри.

— Фоукс — феникс, Гарри. Фениксы вспыхивают пламенем, когда им приходит время умирать, и возрождаются из пепла. Понаблюдай за ним.

Гарри опустил взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как крошечная, сморщенная новорожденная птичка высунула головку из пепла. Она была такой же уродливой, как и прежняя.

— Жаль, что вам пришлось увидеть его в такой жаркий день, — сказал Дамблдор, усаживаясь за свой стол. — Он действительно очень красив большую часть времени, у него чудесное красно-золотое оперение. Очаровательные создания эти фениксы. Они могут переносить невероятно тяжелые грузы, их слезы обладают целебной силой, и из них получаются очень преданные домашние животные.

В шоке от того, что Фоукс загорелся, Гарри забыл, зачем он здесь, но все вспомнилось ему, когда Дамблдор уселся на высокий стул за письменным столом и устремил на Гарри пронзительный светло-голубой взгляд.

Однако, прежде чем Дамблдор успел произнести еще хоть слово, дверь кабинета с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался Хагрид с диким выражением в глазах, в балаклаве, нахлобученной на его лохматую черную голову, и с мертвым петухом, все еще свисающим с его руки.

— Это был не Гарри, профессор Дамблдор! — настойчиво сказал Хагрид. — Я разговаривал с ним за несколько секунд до того, как нашли того парня, у него не было времени, сэр...

Дамблдор попытался что-то сказать, но Хагрид продолжал разглагольствовать, в волнении размахивая петухом так, что перья разлетались во все стороны.

— ...это не могло случиться с ним, я поклянусь в этом перед Министерством магии, если понадобится...

— Хагрид, я...

— вы ошиблись мальчиком, сэр, я знаю, что Гарри никогда...

— Хагрид! — громко воскликнул Дамблдор. — Я не думаю, что Гарри напал на этих людей.

— О, — сказал Хагрид, и петух безвольно упал рядом с ним. — верно. Тогда я подожду снаружи, директор.

И он вышел, выглядя смущенным.

— Вы же не думаете, что это был я, профессор? — С надеждой повторил Гарри, пока Дамблдор смахивал петушиные перья со своего стола.

— Нет, Гарри, не думаю, — сказал Дамблдор, хотя его лицо снова помрачнело. — Но я все равно хочу поговорить с тобой.

Гарри нервно ждал, пока Дамблдор рассматривал его, сложив вместе кончики своих длинных пальцев.

— Я должен спросить тебя, Гарри, не хочешь ли ты мне что-нибудь рассказать, — мягко произнес он. — Хоть что-нибудь.

Гарри не знал, что сказать. Он вспомнил, как Малфой кричал: "Вы будете следующими, грязнокровки!", и как в ванной Плаксы Миртл кипело Оборотное зелье. Затем он вспомнил о бестелесном голосе, который слышал дважды, и вспомнил, что сказал Рон: "Слышать голоса, которые больше никто не слышит, — нехороший знак, даже в волшебном мире". Он также подумал о том, что все говорят о нем, и о своем растущем страхе, что он каким-то образом связан с Салазаром Слизерином. ...

— Нет, — сказал Гарри. — Ничего такого нет, профессор. . .

* * *

Двойное нападение на Джастина и Почти Безголового Ника превратило то, что до сих пор было нервозностью, в настоящую панику. Любопытно, что судьба Почти Безголового Ника, казалось, волновала людей больше всего. Что могло сделать такое с призраком? люди спрашивали друг друга, какая ужасная сила может причинить вред тому, кто уже мертв? В Хогвартс-экспрессе образовалась настоящая давка, чтобы студенты могли отправиться домой на Рождество.