— Я, пожалуй, приму несколько капель горячительного для улучшения настроения. Ты что-нибудь будешь, Юто?
Да, именно так. В течение разговора, с его стороны были отброшены постфиксы. Это могло значить многое, тем более что я ещё не до конца "вжился" в эту систему обращений местных, но мне кажется, в данном случае Даичи просто показывает дружелюбное расположение. Я, впрочем, по-прежнему обращаюсь к нему уважительно, хоть и используя более "дружеские" обороты местной речи.
Кстати говоря, аристократия Великой Империи, и не только её... даже аристократия из мирных каст, всегда весьма ответственно относилась и относится к совместной выпивке. Последняя совершалась только с действительно проверенными людьми. Несмотря на магически усиливаемое обоняние и орган, нейтрализующий большинство ядов, устранение конкурентов отравой — вполне действенный, проверенный временем способ.
— Не откажусь. На ваше усмотрение, Даичи-сан.
— ...Оте-е-ец? — Неодобрительно протянула Ю.
— Тебе не предлагаю, а Юто уже очень взрослый парень... даже взрослее, чем тебе кажется. Рюмка спиртного его не убьёт. — И уже обращаясь ко мне, заговорщицким тоном: — ...Ох уж эти женщины семьи Шимомуро. Совсем не понимают пользу небольшой порции алкоголя в общении мужчин.
Хм. Ну, каждому — своё. — Вот, прошу. Угощайся.
Даичи поставил передо мной бокал с жидкостью на полтора пальца. Аромат — коньяк.
А сам взял свой бокал и натурально... mein Gott, опрокинул в себя, словно шнапс, одним глотком. Ну что за варварство? Или это очередная проверка?
— Прозит, Даичи-сан.
Беру бокал, смотрю на свет. Прозрачность, стекание по стеклу, капли. Хм. Ну ладно.
Нагрет достаточно — вдыхаю аромат... и давлю желание поморщиться. Где же знакомая изысканная гамма из запахов миндаля, ванили и солнечного винограда? Где солнечные лучи как раз видимого в окне заходящего солнца, купающиеся в золотистой жидкости — лучшем культурном изобретении франков?
Делаю неспешный глоток. Как и ожидалось, бедный вкус соответствует внешнему виду и запаху.
— Ммм. Весьма неплохо, Даичи-сан.
— А если честно? — Со смешинкой осведомился глава семейства Шимомуро.
Уел. Смотрю на улыбающегося мужчину. Что же, сам спросил. Вот только как бы теперь кинуть встречный намёк и при этом не показать явно слишком специфические знания...
— Если честно... года три, максимум четыре выдержки, и не очень удачный сбор. Страну и производителя без этикетки не скажу, уж не обессудьте. Куда мне, обыкновенному шестнадцатилетнему японскому школьнику, знать такие детали?
Максимум сарказма в голосе. Потому как мне даже нет необходимости усиливать обоняние заклинанием, чтобы все эти детали назвать... правда, в этом мире привычная информация может быть весьма отличной от действительности. Хотя бы тем, что даже названия стран весьма отличаются.
— Хе-хе, весьма и весьма занятно. Быть может, этот же обыкновенный школьник сможет найти желаемую альтернативу в моём мини-баре сам? — С интересом спросил Даичи Шимомуро, сделав для себя какой-то вывод.
— Разве что полстопки киршвассера[18]... хотя знаете, Даичи-сан, я, пожалуй, лучше как-нибудь в следующий раз. Разумеется, если вы будете не против.
— Да, пожалуй, ты прав. Ю, пойди, помоги маме с ужином. — Попросил глава семейства Шимомуро.
Наконец, начинается серьёзный разговор...
...
— ...Вот как-то так. Хотелось бы узнать, что вы думаете по этому поводу, Даичи-сан. — Выдал я свою версию о пропаже Тайзо.
— Ммм. Странное дело, да. Вообще, пока ты шёл к нам в гости, я успел сделать пару телефонных звонков и навёл некоторые справки. Пропавшие за границей родители, отсутствие явных недоброжелателей, вредных привычек... последнее, это если судить по описанию Ю, а ему можно верить. Сам учил её оценивать людей. — Начал Даичи перечислять обстоятельства.
— Всё так, Даичи-сан. А ещё Тайзо довольно надёжен, хоть по нему и не скажешь. Он работал на пол-ставки, зарабатывая средства на жизнь себе и своей младшей сестре. Вряд ли он мог бы оставить сестру одну, ничего не сказав. Я думаю, он попал в какую беду, но Хару Масаки не хочет привлекать полицию. Ну, вы знаете, как это бывает: сначала полиция, потом общественный комитет по правам детей, затем разделение в разные семьи, которые хотят только одного ребёнка... такие истории случаются. Я пообещал Хару решить вопрос без того чтобы комитетчики начали совать свой нос куда не следует. И пока попросил пожить у меня — так ей спокойнее будет.
Молчим с минуту.
— Что ж, я займусь этим. Задействую парочку-другую своих каналов. Бесплатно, разумеется. Не должно благородному делу вроде этого быть запятнанным долговыми обязательствами. А Хару-чан повезло, что у её брата оказался такой ответственный знакомый. Я думаю, ты сможешь помочь ей пережить, случись с её братом что действительно непоправимое.
Сидим, молчим, каждый думает о своём. Мне было очень неприятно врать в лицо этому умному мужчине, но всё делается ради общего блага. Основа в который раз идеально справилась с внешними проявлениями, дабы сыскарь и бывший жандарм не заподозрил подвох.
— Есть что-нибудь ещё, о чём ты хочешь со мной поговорить, Юто? — Уловил Даичи моё желание продолжить разговор.
Собраться с мыслями. Перед этим была лишь подготовка к реальной части необходимого разговора.
— Да, Даичи-сан. Честно говоря, даже не знаю, как начать, чтобы не показаться бестактным и меркантильным после просьбы с Тайзо, но у меня есть к вам дело ещё и личного характера. То есть, касающееся меня лично.
— Не стесняйся, я в любом случае выслушаю тебя, Юто. — Обнадёжил меня Даичи.
— Приятно слышать. В общем, как вы уже, наверное, догадались, я происхожу из не совсем стандартной семьи. Род Амакава, мой род, насчитывает не одну сотню лет своего существования. Но так уж вышло, что мои родители решили прервать традицию и очень ограниченно выдавали мне информацию по моим предкам, а также своим фактическим владениям и активам. И они умерли, когда мне было восемь.
— Мои соболезнования. И что же именно ты хочешь узнать?
— Вообще-то... всё. Земли и постройки, которые принадлежат Амакава. Средства, которые втихую оборачивают бывшие работники Амакава. Связи, которые поддерживали Амакава.
— Гхм... довольно обширный запрос, не находите ли, молодой человек? — "Немного" удивился сыскарь.
— Нахожу. Именно поэтому я и сказал "дело", а не "просьба". Я готов денежно компенсировать, в случае нахождения действительно полезной информации, ваше время и усилия.
Помолчали.
— ...Допустим, я возьмусь за это дело. Что бы ты хотел узнать первым? Что на данный момент наиболее актуально?
— Хм. Пожалуй, финансовый вопрос. На днях я захотел обналичить очередную порцию денег со своего именного счёта. По самым скромным прикидкам, оставшихся средств должно было хватить ещё аж до конца обучения в колледже. Тем не менее, счёт заморожен, и телефонные звонки в банк ничего не дают. Каждый раз мне оказываются различные бюрократические препятствия.
Вообще-то звонил я всего один раз, но по тону оператора и так стало понятно, что меня, что называется, будут мягко посылать, сколько бы раз я не звонил. Делаю паузу в несколько секунд.
— ...Я бы даже не стал вас беспокоить по такому пустяку, если бы не одно НО. Мне достоверно известно, что семейный финансист, который обязан был вести мои дела до наступления совершеннолетия, принадлежит к слугам рода, то есть он — единственная имеющаяся мной прямая зацепка к остальным семейным делам, которые я бы хотел взять под свой контроль. Тут уже без вашей помощи не обойтись, Даичи-сан...
...
...Хорошо посидел в гостях. На улице ночь, а Химари уже спит в моей постели беспробудным сном. Жаль. Хару, с которой я хотел поговорить, видимо, тоже слегка утомилась и ушла на боковую, так как встретила меня дома только зевающая Ринко.
Что ж, ладно, пора и мне прижать подушку ухом.
Алгоритм процедур восстановления ментального тела взят из памяти. Будет продолжена сортировка случайных воспоминаний на момент идеального состояния ментального тела.
Внимание, возможны хаотично возникающие сновидения.
...
(*15*)
...
" С джентльменом я всегда стараюсь быть в полтора раза большим джентльменом,
а с мошенником я стараюсь быть в полтора раза большим мошенником."
© Отто Эдуард Леопольд фон Бисмарк-Шёнхаузен
— Отец! Что всё это значит?!
С этими словами мейстер фон Финстерхофов буквально ворвался в переговорный зал нейтрального форта Штайнфауст — одной из многих точек, официально подконтрольных армейцам Высокого Трона.
Первыми на мейстера моментально направили свои крупнокалиберные мушкеты предупреждённые заранее охранники прикрытия армейских магов. Свёрнутые до поры до времени амулетные надстройки мощнейших поражающих и обездвиживающих заклинаний, побуждаемые операторами-магами армейцев, также развернулись и стали готовы обрушить всю свою немалую мощь стационарных защитных структур. Следом за армейцами, довольно споро развернулись в сторону предположительной угрозы и приготовились к отражению атаки воины и маги Семьи фон Мёллендорф. По рядам воинов прикрытия и магов Семьи фон Финстерхофов прошёл небольшой гомон, но никто не посмел без приказа Главы сформировать магию или направить оружие на своего сюзерена и коммандера.
Наперерез мейстеру выдвинулся местный армейский камергер, возмущённый до глубины души таким грубым нарушением протокола переговоров. Однако, встретившись взглядом с мейстером, моментально утратил весь боевой запал и последний шаг на траекторию движения незваного гостя сделал лишь чисто рефлекторно.
— С дороги, служивый пёс!!!
Камергера сдуло как ветром — во фразе мейстера читался приговор человека, имеющего право силы и железную волю, позволяющую это право применить, не заботясь о последствиях.
Коммандер, целеустремлённо и ничуть не замедляясь, с развевающейся от быстрого шага накидкой, находясь под мощнейшей персональной защитой, пошёл прямо на армейскую охрану. Последняя, несмотря на то, что каждый в её группе повидал на своём веку немало сильных магов и технологических монстров, непроизвольно сплотилась и начала понемногу отступать назад, ожидая мудрого решения начальника охраны. Похоже, решение было сделано и телепатически озвучено: как по команде, охрана расступилась, и часть из неё взяла на караул, встав по бокам маршрута мейстера, не обратившего на эти телодвижения ровным счётом никакого внимания.
Наконец, последний дошёл куда хотел и встал как вкопанный. Десяток воинов и магов Мёллендорфов внутренне сжавшись, заступили ему дорогу в круг. Но сквозь их неплотный ряд и так хорошо видно и слышно происходящее сейчас в центральном кругу зала.
— Это возмутительно, Кристоф фон Финстерхоф! Ваш... маг... посмел прервать переговоры, вами же инициированные! Я как Глава Семьи фон Мёллендорф, требую...
— Вы не в том положении, Юрген, чтобы требовать. — Веско сказал своё слово глава фон Финстерхофов.
Повисло напряжённое молчание двух гроссмейстеров Семей. Юрген фон Мёллендорф стал скрипеть зубами и чуть ли не извергать молнии из глаз от злости, в то время как Кристоф фон Финстерхоф, полностью оправдывая своё имя[19], скрестил руки и посмотрел на своего бывшего врага спокойно и слегка покровительственно.
— Сын мой, наказание я выберу для тебя позже. Не позорь ещё больше свою Семью и не вмешивайся в переговоры двух Глав. — Голосом, полным металла, обратился Глава к мейстеру своей Семьи.
Не сказать, что фраза заимела достаточно весомый эффект, но мейстер всё же решил сначала выслушать то, что скажут друг другу двое Глав.
— Не будем терять времени, сотрясая воздух лишними фразами. Введите заложников. — Приказал Кристоф фон Финстерхоф уже своим воинам.
В помещение из неприметной боковой двери ввели нескольких связанных молодых людей и девушку.
— Папа! — Радостно воскликнула означенная девушка, глядя на Юргена... Тот в ответ промолчал, сохраняя достоинство, но было видно, что это далось ему с большим трудом.
— Ввести... заложников. — Тихо проговорил своему ближайшему магу Глава фон Мёллендорф.
Из другой двери, противоположной той, откуда вошли в помещение воины фон Финстерхофов, зашли ещё несколько человек, ведя скованных цепями демона-мужчину и женщину с длинными золотистыми волосами.
— Лиза! Вильгельм! — Крикнул мейстер со своего места, заставив покоситься на него Юргена.
Женщина вздрогнула, но не подняла взгляда, продолжая идти вперёд, погоняемая одним из воинов. Рогатый демон ограничился печальным, извиняющимся взглядом, также продолжая идти вперёд, в круг, вместе с остальными.
— Кристоф, вы и несколько ваших воинов и магов приехали к нам в дом для подписания мирного договора. Тем временем, другая группа, в том числе эти, теперь уже заложники, напали на наш дом, вырезали охрану и захватили мою единственную дочь, оставшись прикрывать отступление остальной группы. — Глухо начал Юрген, и после небольшой паузы, продолжил, повышая голос: — ...Вы совсем потеряли стыд?! Это граничит с нарушением железных правил!
— Юрген, у вас нет доказательств своей версии. Группа нашей страховки была атакована первой, и она лишь захватила вражеское лицо, отдавшее приказ к атаке. Вините лишь глупость собственной дочери. — Отрезал с лёгким возмущением в голосе, Кристоф фон Финстерхоф.
— Это возмутительно! Гертруда не обучалась воинскому искусству! Будучи моей единственной дочерью, ей была уготована другая судьба... и все присутствующие это знают! Она не могла отдать приказ, и даже если бы и сделала это, то её бы никто не послушал! Ваша ложь прозрачна, как северные воды Рейна! — Чуть ли не задыхаясь от злости, выплюнул Глава Мёллендорфов.
— Следите за языком, Юрген фон Мёллендорф! Ещё раз назовёте меня лжецом, и я потребую дуэли чести присутствующих сильнейших из наших Семей. — С этими словами Глава Семьи фон Финстерхоф с прозрачным намёком бросил взгляд на своего разъярённого сына... Следом за ним, на коммандера фон Финстерхофов бросил взгляд Юрген, после чего явственно взглотнул воздух, резко успокаиваясь.
Сильнейшим у Мёллендорфов официально являлся, как ни странно, сам Юрген, однако даже он был по факту весьма посредственным гэсселем. Мёллендорфы брали своё количеством живой силы и качеством массово закупаемых артефактов.
Тем временем мейстер мысленно был буквально на грани того, чтобы расшвырять охрану и освободить свою любовь Лизандру вместе с собственным "мечом", и по совместительству лучшим другом — Вильгельмом. Не давало это сделать только понимание того, что такое действие будет равносильно объявлению войны только-только пришедшей с его Семьёй к консенсусу Семьи фон Мёллендорф. И ещё то, что Лизу и Вильгельма держали под прицелом сразу несколько магов с весьма сложной артефактной защитой.
— Кто из присутствующих... может подтвердить вашу версию, Кристоф? Кто может поклясться, что эти двое не получали приказов намеренно захватить мою дочь? — Требовательно задал вопрос Юрген.
