Мертвые люди (часть2)

"Так, куда теперь", — я слегка растерялся, хорошо таблички еще не содрали, справа химия, дальше биология, ага — вот и класс русского языка. Возле самой двери услышал голос матери, она что-то тихо читала, я дотронулся до ручки, но дверь так и не открыл. Не следует портить детям минуту спокойствия и забытья. Вернулся, так и не увидевшись с мамой.

— Ты куда подмыл? — еще на подходе заорал Колян. Слегка улучшившееся настроение, вновь рухнуло в яму злобы и раздражения.

— Не твоего ума дело.

— Ладно хорош собачиться поехали, — не дав разгореться конфликту, перебил нас Михалач.

Командира пришлось ждать более часа. Если бы не Михалыч, то точно натворил бы бед, а так просто переругался с Коляном в хлам. Конфликт оттянул мысли от предательства. Белобрысый ушел в машину, я же подпер капот, злясь на недоумка, достал до зуда в кулаках. Петр быстро спустился по ступенькам, напарники лениво выбрались из машины, командир вплотную подошел ко мне.

— Параноик долбаный, — фу слава тебе Господи, что не Вячеслав.

— Да чтоб мы хоть раз еще этого дебила послушали, — влез с язвительным комментарием Колян, выбираясь из машины.

Я резко развернулся, оттолкнул Петра, схватил умника за шиворот и что есть силы впечатал в бок машины, сказал по слогам.

— Что ты сказал?

— Руки! — он еще не понимает, что влип.

От разбитой морды его спас Петр, умело перехватил мою руку, другой захватил шею, и оттянул от поганца.

— Тихо, тихо Игорь все свои, — прошипел в ухо командир.

Михалыч тем временем за шиворот уволок Коляна.

— Да спокоен я! — хотя мой голос никак не вязался со сказанным, — честно, все, не трону.

Петр неспешно отпустил меня, готовясь в любой момент снова схватить. Это он зря, если поганец не спровоцирует, пальцем не трону.

— Пошли, поговорим, — Петр мотнул головой в сторону скамеек, голос спокойный, как обычно.

Ну пошли, скамейки стояли на против входа в контору, в два ряда, а между дорожка из бетонных плит, по краям обращая землей. Нормальных скамеек осталось только две, мы сели на ближайшую, прежде обтерев влагу.

— Ты чего на Коляна сорвался?

— Да, достал он меня, с самого утра нервы трепет, — уже боле спокойным голосом ответил я.

— Лучше помиритесь. Он тебе спину прикрывать будет, а когда такой разлад — не долго до беды.

— Так и я его спину прикрываю, — Петр дёрнулся, покосился на меня, он явно не допускал мысли, что я могу предать, — успокойся, я нормальный. В открытую морду набью, чем из подтяжка гадить буду. А извиняться перед ним не буду, но и конфликт развивать не намерен. Будет вести себя по-людски, так никаких проблем.

— Хорошо бы, — вроде поверил, да чего не верить то, повода сомневаться в моем слове никогда не давал.

— Что там со Славиком, — конечный итог беседы знал, но очень хотелось узнать подробности, и главное, чем мои подозрения аукнутся нам.

— Все нормально. Больше ждал, чем разговаривали, — слегка кивая головой, заговорил Петр, — рассказал Главному, тот нахмурился, вызвал Славика.

Тут он замялся, явно размышляя стоит вдаваться в подробности или нет, но все же решился.

— Это не он сто процентов, слишком много ... на нас завязана. Больше убытков чем прибыли от нашей смерти. Вообще хорош параноить.

— Лучше выглядеть параноикам в глазах товарищей, чем идиотом перед глазами врага.

— Это да. Теперь надо брать ящик коньяка и двигать к Славику, растолковывать твои слова. Обиды нет, но осадок как говориться остался. Ладно проехали.

— По Славику понятно, но сам факт нападения никуда не делся.

— Только не начинай. Слышь может они и вправду случайно на нас наткнулись. Ну а мы на взводе, вот так и получилось, что спровоцировали, — не очень уверено попытался разъяснить Петр, пристально рассматривая пробивающуюся между плит травинку.

— Ага, и пацан тоже случайность?

— Слушай, я все понимаю, будем осторожнее. Но признай сейчас мы никак не можем доказать твою теорию, — я состроил кислую рожу, а что еще оставалось, он прав.

Что же в поселке пока все еще безопасно, относительно. Из-за действия этого проклятого культа вели в негласный комендантский час. Что помогло — смертей уже два дня как нет. Ну а за периметром мы вроде, как и не расслабляемся. Буду думать, как вычислить предателя, с Яной мыслями поделюсь, она девушка сообразительная может чего и посоветует.

— Ты Рому нашел? — вырвал меня из раздумий внезапный вопрос.

— Э, — только и смог сказать я.

— Вы что, все этот время дурью маялись? Я твоего Рому в коридоре видел, думал вы все обговорили. Короче давай иди налаживай контакт, в смысли встречу назначь, на субботу.

— А сейчас что?

— Пятница, — он хохотнул, — совсем потерялся. О, пассия твоя идет.

Я глянул на крыльцо, в тусклом свете фонаря одинокая женская фигура быстро двигалась в нашу сторону. Я вышел на встречу.

— Все, бывай, — я только буркнул "ага", когда командир проходил мимо.

— Привет, — чего-то в горле запершило, от того звук вырвался надсадный злой.

— Привет, — легкий поцелуй в щеку, — ты как?

Бог ты мой сколько заботы в голосе, у меня аж сердце сжалось, ну я и сволочь, так человека волноваться заставляю.

— Нормально, — но хотелось сказать совершено другое, что настроение дерьмовое, да и весь мир вокруг — выгребная яма, и что все это меня порядком достало, но грузить свою девушку проблемами, как-то мелочно.

— А выглядишь плохо, — шутливо проговорила она, — хм, я кажется знаю, как это поправить. Сходим в бар?

— Куда? — я опешил от такого заявления.

— В бар, открылся недавно. Пиво. Говорят, по телеку мультики крутят.

— Хорошо, пошли, — идти куда-либо не хотелось, но огорчать это прелестное создание я не мог.

— О, ты какой скорый. Сначала умойся, переоденься. А потом подъедешь за мной.

— Как прикажите, сударыня, — я отвесил шуточный поклон, и подставил руку, она охотно подхватила меня под локоть.

— Меня провожать не нужно, езжай домой. Да не смотри ты на меня так, что тут может случиться?

— Маньяк? — коротко высказал я свои опасения.

— Тогда вези.

Пока Яна собиралась, успел поговорить с Ромой, точнее договорились встретиться завтра и все толком обмозговать.

Подвез Яну, убедился что зашла в дом и только потом развернулся на выезд. Дьявол, Петр прав, я становлюсь конченым параноиком, таким путем скоро дойдет до крайности. Очень нужен совет, а дать его некому, убили мудреца. И убийца все еще дышит этим воздухом и жрет мясо. Я резко затормозил, грудь ходила ходуном, перед глазами алая пелена, а пальцы немеют от силы сжатия. Сука, ты сдохнешь. Простая мысль, а сколько облегчения. Отдышался, вроде отпустило. Так, надо думать о чем-то другом, иначе сорвусь. Если бы ни бешеный ритм последних недель, на крутил бы себя до придела и поехал мстить, по тупому, наголо с обрезом.

Заглушил двигатель, вылез из машины, черт, забыл сайгу, пришлось обходить капот, и, как назло, вляпался в лужу, чертыхаясь, достал ружье. Удар по багажнику, я еще разворачивался, а тело выполнило все как надо, приклад в плечо, палец на спуске, взгляд выцепил силуэт кота.

— Скотина, ты что творишь? — прорычал я, — застрелю же, потом поплачу да закапаю. Тебе оно надо?

Кошак понятное дело меня проигнорировал, мол, что связываться с этим дерганым. Еще при входе, бабка попыталась припрячь к работам, я вяло сообщил: "У меня свидание". В ответ получил ворчание.

— Вот. Ему только по бабам шляться, да водку хлестать, — я и не пытался возражать, а тем более спорить, — нет чтоб поработать, где там, все на бабушкиных плечах. Нахлебники, только на все готовое. Выгоню вас к упырям на улицу, вспомните меня добрым словом.

Я ухмыльнулся да пошел мыться. Но, прежде чем самому избавиться от грязи, почистил сайгу. Дело это заняло львиную долю отведённого мне времени, потому что впервые забирал данное ружье, все приходилось осваивать походу дела. Разобрал, почистил и оставил сайгу лежать в таком виде. Быстро помылся, даже успел побриться, посокрушался перед зеркалом по поводу прически, волосы отрасли будь здоров, надо бы побриться наголо. Одел все новое: джинсы, майка, бетловка, хорошая кожаная куртка. По нынешним временам прям щёголь, перецепил кобуру с ПМом, хотел прихватить мачете, но передумал. Надо ограничивать параною. Все, готов к труду и другим, более приятным, вещам.

— Придешь после двенадцати — не пущу, а в окно полезешь — стрельну. Уяснил? — добрые напутствующие слова, как же без них.

— Неа. Но постараюсь вернуться вовремя.

— Уж сделайте милость, — вот это ехидство, что кислотой обожгло.

Подрулил к самому крыльцу дома где проживала Яна, идти в новой обуви по раскисшей дорожке, вот спасибо, нам этого не надо. Щелкнул фонарик, увидел куда ступать. Когда постучал в дверь, открыл заспанный хозяин и, как обычно, от него разило перегаром.

— Яна где? — хотел любезно спросить, но вышло плохо.

— Одевается. Заходи, — он то ли сделал вид, то ли не заметил моей интонации.

Я немного помялся, в итоге отказался, лучше здесь подожду, не хотелось мне видеть признаки упадка, настроение итак не из лучших.

Ждать собирающуюся женщину, вопреки распространённому мнению, пришлось не долго, не более минут пятнадцати. Яна вышла в короткой дутой куртке и юбке, увы, насладиться красотой не удалось, света мало, да и не то место чтобы девушку рассматривать. Открыл дверь машины, помог усесться, сам обежал машину, все-таки вляпавшись в лужу.

Бар располагался, на сколько я смог понять, в бывшем здании почты, стоянки возле входа, понятно, нет, оттого припарковался на газоне. Ранее тут видел привязывали коня, ну ничего, лошадка не обидется если я машину припаркую. Когда вышел, не сразу сообразил, что моя спутница не следует за мной, чертыхнулся, пошел отворять дверь. Если начал играть в джентльмена, будь добр, продолжай. Мне не тяжело, мне в радость. Через кусты растущие вдоль тропинки, понятно дело, продираться не стали. Вышли на асфальт и, как нормальные люди, прошли до дверей по мощеной дорожке огражденой, помимо кустов, остатками бетонного забора. Отварил тяжелую деревянную дверь, меня обдала волна тепла и легкий шум телевизора, от неожиданности замялся, но к месту, Яна проскользнула вперед. Что-то у меня с манерами плоховат-то. Следующая дверь направо и мы в баре. Что же, впечатление он производил слабое, если равняться на прошлую жизнь. Несколько рядов разномастных столов: от советских до огромных деревянных, что так любят ставить в пабах. Окна закрывает жалюзи, в люстре, хоть и много ламп, но светят слабо, наверняка лампы ват по 60 максимум. Это верно, энергию надо беречь. Зато барная стойка била все рекорды по крутости: высотой мне чуть нижи груди, огромная — метров так пять, с закруглением, шириной в пол метра и цвета вытершего дуба, на такой хоть пьяный танцу, не упадешь. За стойкой настенный шкаф с алкоголем, ну это понятно. Бармен мне показался знакомым: высокий, сутулый, чуть дерганый, с огромный носом. Заняли столик подальше от входа, чтобы не продуло. Мест хватало, было занято только два стола, за огромным дубовым сидели Сарги — громко смеялись и ругали матом, но пока никого не задирали, и вообще не обращали ни на кого внимания. Я некоторых знал, но здороваться не пошел.

Яна чуть скинула куртку с плеч, я подхватил, аккуратно снял и повесил на спинку стула, ибо вешалки на нашлось. И прежде чем моя красавица села, она дала мне наслодиться красотой, вот что не говорили, а платье (которое хорошо подходит по фигуре), красит женщину куда лучше, чем любые брюки. Плавные линии тела и глаза привлекают туда, куда надо, при всем при этом, остается чувство лёгкости. Я пододвинул ей стул и только потом уселся сам.

— Что будешь пить?

— Я бы выпила коктейль, но учитывая обстоятельства, — она улыбнулась, слегка уведя взгляд в сторону, — можно и пиво. Но только светлое, от темного у меня изжога.

— Я быстро.

Подойдя к бару, постучал пальцами по стойке.

— Почем у вас пиво?

Длинногоносый оперся о стойку, втянул ноздрями воздух и лениво проговорил:

— Да все просто. Пол литра пива — пол литра топлива.

Вот нихрена себе расценки, он что, меня за лоха держит?

— Слушай, ты тут часом не опух от наглости. В былые времена, пол литра нормального пива стоило где-то сантим за пятьдесят, а литр 98 бензина — лат. То есть пиво было в два раза дешевле топлива, а теперь так и вообще должно идти один, — я сделал вид что замялся, — к семи, и то от чрезвычайной щедрости, а так один к десяти.

— Слышь, умник, не нравится — вон там выход, -как-то ты не уверено говоришь, новичок что ли, впервые делом занялся, опытные так клиентами не разбрасываются.

— Да без проблем, пива у меня — хоть ванны принимай, — тут я не врал, на мародёрил от жадности пару ящиков — пойду к Саргам, спрошу почем ты им пиво впарил. А там глядишь — расценки не совпадут, потом слух пойдет...

— Ты меня не пугай, Пуганый.

— Так я и не пугаю, я факты излагаю.

— Излагатель, чтоб тебя. Давай один к пяти.

— Не. У меня другое предложение, пива у меня хватает. Вот только пить одному не хочется, так что давай вот так. Ты мне одно пиво, я тебе в замен три. Брови не хмурь, твой бар за неделю опустеет, а мародером платить замучаешься. А я время от времени смогу тебе подкидывать товар. Если попросишь, — перебивать навар поставщику я не собирался, — Согласен?

— Хм, не обманешь? — и тут же продолжил, — не, ты не из таких, за тебя люди могут поручиться.

Я чуть было не спросил — какие люди, но вовремя спохватился. Бармен немного помялся, затем резво подошел к барной полке и потащил дешевое пиво.

— Э, нет, давай получше.

— А ты мне в замен это принесешь? — недовольно забубнил он.

— "Будвайзир" подойдет?

— Подойдёт. Иди за столик, сейчас принесу.

Здесь еще и обслуживают, пока шел отметил, про себя, что помещение огромное, а используется под бар. Тут могли спокойно разместиться человек десять. Я поделился своими мыслями с Яной.

— Вот интересно, чего это Главный под жилой дом это помещение не сдал?

— Да все просто, народу надо хлеба и развлечений, — легко отмахнулась она.

— И что, никто не стал возмущаться?

— Конечно стали. Есть такой пласт населения, который только и делает что возмущается.

— И много их? — не то чтобы мне было сильно интересно, просто для информации.

— Не поверишь, много. Ну вот смотри, — она положила руки на стол, уперев пальцы друг в друга, — из всего населения Латгалии, а это примерно триста тысяч человек, осталось, по приблизительным подсчетам, около двух тысяч человек. Из них тысяча проживает в поселении или возле него. Так вот, активно занятого населения всего половина, остальные только и делают что жалуются и ждут помощи от Европы. Имеюся даже гневные письма, ждущие своего часа. Но это еще пол беды, тут образовался пласт, так сказать, паразитов и их, примерно, триста человек. Жрут, пьют и ноют про жизнь.

— И Главный терпит?

— Да пока до них руки не доходили у администрации, знаешь, были дела и поважней, так вот они и подумали, что очень важны для общества и затеяли либеральную возню, типо выборы, полную гласность и так далее, — вот нифига себе петрушка, и как их вообще не поубивали, сейчас время не офисного планктона, а работяг и военных. А те вот такого отношения не терпят, так что скоро будет глобальное переселение. Надо вычесать поселение от паразитов.