День шел неспешной чередой: немного разобрав очередные полки в целительской, я как раз брела в комнату, когда услышала громкий гудящий низкий звук. От неожиданности вздрогнув, я в первую минуту перепугалась, но смогла взять себя в руки, поспешив на улицу. Картина, открывшаяся моим глаза, спокойствия не добавляла: воины быстро собирались группами, выстраиваясь друг за другом под чуть резкие отрывистые команды Аррейта.
— Что происходит? — кинулась я к одной из местных оборотниц, разбирающей овощи во дворе. Та, не отрываясь от работы, ответила:
— Прорыв.
— Прорыв? — не понимая переспросила я.
— Да, твари опять полезли, — встряхнув руками, словно смахивая несуществующую грязь, поднялась она и пошла прочь.
— Ничего себе у них способ оповещения, — пробормотала я, решив подняться на стену, чтобы посмотреть на уходящие отряды сверху.
Кроме меня, желающих получить более широкий обзор, было предостаточно. В основном, конечно, это были оборотницы, провожавшие таким нехитрым образом своих мужей и дорогих сердцу мужчин. Кое-как вклинившись между их рядами, с интересом смотрела на выходящих за ворота воинов, бросавших короткие взгляды на стену и изредка махавших кому-то рукой. Выстроившись несколькими шеренгами, они словно по короткому свитку чуть присели и начали меняться. Прямо на моих глазах исчезали человеческие очертания тел, уступая место дикому зверю. Именно такое ощущение возникло у меня, при взгляде на эти крупные черные тела, покрытые густой короткой шерстью и мощными гибкими лапами, оканчивающимися острейшими когтями. Признаться, сейчас они сами походили на описанную мне нечисть с той лишь разницей, что я точно была уверена в разумности первых. Тут вперед быстро выскочили два угольно-черных зверя, грозно зарычав на стоящих, и вся стая резво понеслась вперед, с немыслимой скоростью преодолевая расстояние. Вскоре они скрылись с глаз, и оборотницы стали расходиться, возвращаясь к своим привычным обязанностям. Постояв еще немного, всматриваясь в даль, но так и не заметив, чтобы хоть кто-то возвращался, тоже последовала за ушедшими. Стоило приготовить зелья, потому что меня не отпускала мысль, что вскоре целительская снова не будет пустовать.
Аррейт нашел меня через несколько часов, ближе к вечеру, когда я в состоянии полной отрешенности варила снадобья, напевая какую-то вполне себе веселую мелодию. Чуть пританцовывая, подхватывала ковшики, мисочки, ложечки, переставляя их местами, перекладывая содержимое, но неизменно в такт словам. Вспомнив, что мне нужно добавить еще немного воды в получившийся раствор, я закружилась на месте, шаг за шагом приближаясь к нему, как внезапно наткнулась на преграду. Пошатнулась, чуть не оступившись, но меня вовремя подхватили. Руки разжались, отпуская колбу в последний полет, но резкое движение — и я снова вижу ее в протянутой руке.
— Похоже, это начинает входить в привычку, — спокойно усмехнулся Аррейт.
— Что? — недоуменно спросила я.
— Ловить вас каждый раз, когда вы намереваетесь упасть, — улыбка явно так и рвалась на лицо, но оборотень усилием воли пытался ее сдержать.
— Если бы кто-то не подкрадывался постоянно, то, возможно, таких случаев стало бы меньше, — негромко проворчала я.
— Не стоит сожалеть о несбыточном, — ответил Аррейт, — держите.
Протянутое зелье было тут же поставлено на стол во избежание, так сказать, возможных падений.
— Вы неплохо поете, — заметил тем временем неожиданный свидетель моего творчества. — Никогда не слышал таких песен.
Его слова, да и сама ситуация смутили меня, заставив переставлять разные предметы на столе, изображая бурную деятельность.
— Как прорыв? — спросила, чтобы наконец перевести тему.
— Нормально, — не стал юлить Аррейт. — Не так много нечисти успело прорваться, поэтому мы справились с ними с минимальными потерями.
— Потерями? — настороженно переспросила в ответ.
— Да пара царапин, но от какой-то новой твари. Ранее она нам не встречалась. Собственно, я потому и искал вас, чтобы сходили и сразу посмотрели, что там с моими ребятами.
— Конечно, — тут же засобиралась я, складывая в небольшую сумку кое-что из вновь приготовленного. Одна из банок от резкого движения покатилась по столу, но была вовремя перехвачена и возвращена обратно
— Не суетитесь, — остановил меня оборотень, аккуратно касаясь руки. — Не настолько они плохи, чтобы из-за этого терять проделанную работу.
Я кивнула, принимая его слова, после чего он отошел чуть в сторону, а я продолжила сборы, но уже гораздо спокойнее и вдумчивее. Вскоре все было собрано и приведено в порядок, а мы поспешили вниз.
Из целительской доносились веселые голоса, которые стихли только ради приветствия.
— Как же вас угораздило? — спросила я, обращаясь к Риасу, которой отлеживался на одной из кушеток.
— Да мы с Фиссером только с одним разобрались, как вдруг слышим оклик "Справа!". Оборачиваюсь, а там несется на меня болотистое нечто. Вот правда, первый раз такое чудо вижу: рога, словно у барана, на двух ногах, покрыто короткими чешуйками, а вместо рук словно длинные отростки шевелятся. Я было прыгать на него собрался, а у него глаза как загорятся, да на конце отростков словно лезвия появились. Как запульнет ими! Да и попал в нас. Благо хоть увернуться успели, рикошетом задело. А тут и командир подоспел, нас прикрыл и завалил этого барана.
— Контроль потеряли над ситуацией, — высказал свое мнение Аррейт, до этого момента тихо сидевший на одной из дальних кроватей, ничем не выдавая своего присутствия и не мешая заниматься пострадавшими.
— Не думали мы так быстро сюда возвращаться, — покачал головой Фиссер. — Уж я зарекался, да что делать-то? Хорошо хоть, руки у вас, Ниас, золотые...
— Не то слово, — довольно поддакнул Риас, расплываясь в улыбке, пока я его осматривала и лечила.
— Не юродствуй, — отмахнулась от него, пытаясь сконцентрироваться на ране.
— Ни в жизнь! — сразу принялся возражать молодой воин. — Вот вы вроде просто руками водите, а я тепло чувствую, да не простое. Словно все плохое не только из тела, но и из мыслей уходит...
— Хм... — услышала тихий звук издалека. Однако, кому он принадлежит, сомневаться не приходилось.
— Спасибо, конечно, за столь лестную оценку, но теперь немного помолчи, а то я никак не могу добраться до сердцевины заразы.
— Конечно, — тут же согласился со мной Риас, затихая и переставая елозить на месте.
Откровенно говоря, я уже практически справилась с задачей, потому что воспаление не успело проникнуть далеко и достаточно легко удалялось. Но не говорить же об этом оборотню, который своими словами смущал меня. Особенно на фоне мысли о том, что Аррейт сидит здесь и тоже все это слушает. Почему-то мне было неудобно за такие комментарии. И хотя подспудно я понимала, что ничего не сделала, да и переживать здесь было не за что, но почему-то происходящее воспринималось подобием фарса, продолжать который не было желания.
— Готово, — вскоре сказала я, оглядывая довольного жизнью Риаса серьезным взглядом. — Теперь Фиссер.
К счастью, этот оборотень не стал шутить, а просто улегся передо мной, отдаваясь во власть лечения. Что интересно, так это то, что воспаление от крови нечисти, попавшей в организм оборотней, не походило на предыдущий опыт. Если раньше зараза представлялась в виде некого клубка, который своими отростками пытался пробраться как можно дальше, цепляясь за сосуды и обматывая внутренние органы, то теперь она больше напоминала семена, мгновенно давшие всходы. Отдельные, разрозненные, но разнесенные по всему телу. Местом своего будущего дома они выбирали совершенно разные части тела. Во всяком случае, вот так на вскидку я не могла определить какую-то систему в организации их перемещения. И хотя ростки были еще небольшими, но корни оказывались крепкими и сильными, категорически не желая покидать полученное место. Но маленькими, и в этом, несомненно, была удача. Сложно было представить, как можно без последствий для организма удалить хорошо пророщенную заразу.
— И второй готов, — довольно сказала я, отходя в сторону, чтобы дать оборотню возможность спокойно подняться.
— Спасибо, — от души поблагодарили они и сразу же покинули целительскую.
— Даже зелья не понадобились, — удивленно проговорила я, осматривая стол с неиспользованными склянками.
— Еще рано судить об этом, — непонятно ответил Аррейт, подходя ближе и садясь на освободившуюся кушетку.
— У вас тоже ранение? — удивилась я, быстро осмотрев его со стороны и не найдя видимых повреждений.
— Да, — ответил он, стягивая просторную рубаху. В районе груди обнаружился длинный красный росчерк с рваными краями и чуть почерневшей серединой.
— Что же вы молчали! — рассердилась я. — Надо было сразу сказать, когда пришли за мной, а не ждать.
— Мне не к спеху, а вот ребят задело раньше, мало ли, вдруг у них воспаление уже пошло. К тому же мой организм сильнее и не так просто болезни будет здесь устроиться.
— Ладно, давайте посмотрим, — успокаиваясь, ответила я.
Рана проходила поперек груди до плеча и представляла собой довольно странное зрелище: рваные края, которые прямо на глазах пытались стянуться, в момент соприкосновения словно отпрыгивали друг от друга, возвращаясь к исходному положению. Запекшаяся вокруг круг кровь красновато-коричневым ореолом опоясывала эту непрерывную борьбу организма с привнесенным вредителем.
— Кто это вас так? — спросила я, проводя руками близи раны. Аррейт чуть качнулся и ответил:
— Ребята же рассказывали, что нам попалась новая тварь. Вот она и зацепила. Признаться, я просто не успел увернуться...
— Небось закрывали от нее кого-то? — уточнила я, на секунду отойдя и быстро вернувшись с полотенцем и миской, наполненной водой с предварительно растворенным в нем зельем, которое должно было через некоторое время усилить регенерацию оборотня.
Аррейт не стал отвечать, еле заметно пожав плечами на мой, по существу, риторический вопрос.
— Сейчас я обработаю рану, и будем думать дальше, — объяснила я свои действия внимательно следившему за мной пациенту. Намочив ткань, стала аккуратно смывать запекшуюся бурую массу, стараясь делать это максимально осторожно, чтобы не задеть само воспаление. Тело под моими руками словно закаменело и, если бы не теплое дыхание, щекочущее мне время от времени шею, можно было бы подумать, что оборотень превратился в каменного истукана. Наконец, с подготовкой было закончено:
— А теперь посмотрим, что же там внутри не дает восстановиться.
Не получив ответа и отметив закрытые глаза Аррейта, я начала более детально просматривать состояние его организма. Но меня ждала неудача: мой дар отмечал некоторую общую болезненность, но не мог толком объяснить, в чем же кроется причина.
— Хм, — я нахмурилась и, надавив на плечи Аррейта, заставила того опуститься полностью на кушетку. — Попробуем по-другому, — пробормотала чуть слышно и резко положила руки ему на грудь. Чуть вздрогнув, он моментально успокоился и опять превратился в недвижимую статую.
Тем временем я тоже прикрыла глаза, переключаясь на внутреннее видение. Можно, конечно, было обойтись и без этого, но для меня смена легче проходила с закрытыми глазами. А под руками в это время горел пожар. Именно такие ассоциации у меня вызвала увиденная картина: стоило коже с разных сторон коснуться друг друга, как тут же вспыхивало пламя, разъедая все вновь выращенные ткани. И так волна за волной расходилась в стороны. Зрелище, честно говоря, было завораживающим. Но я пока так и не видела, что именно провоцировало каждый новый взрыв.
Наклонившись еще ниже, так, что уже чувствовала свое дыхание на руках, я начала отводить голову то вправо, то влево, надеясь хоть под каким-нибудь углом разглядеть эпицентр заразы. На одной из вспышек мне повезло: сознание ухватило новую нить, которая по своему виду и другим свойствам полностью мимикрировала под систему оборотня, за исключением изредка пробегавшего по ней огонька. Затаив дыхание, я потянулась даром к ней, боясь спугнуть такую удачу. Осторожно начала оплетать ее коконом собственной энергии, отсекая от Аррейта, и медленно продвигаясь все глубже. Сам процесс напоминал спуск по канату внутрь огромного туннеля, конца и края которому не видно. Работа продвигалась медленно, но, когда я-таки добралась до сердцевины этой заразы, полностью опутав ее своей силой, то просто сожгла в ту же секунду.
Руки еще больше включились в работу: теперь мои пальцы порхали по груди оборотня, направляя его восстановительные системы в нужное русло и убирая то, что организм нарастил в избытке, пока пытался регенерировать. Постепенно я почувствовала, как тело под касаниями расслабляется, словно обмякая на кушетке. Чуть улыбнувшись своим мыслям, глядя на такое спокойное и не хмурое лицо лежащего передо мной командира, попыталась сосредоточиться на лечении, хотя это и было довольно сложно. Крепкое, подтянутое тело, перевитое мышцами, но создающее впечатление скорее жилистого, нежели громоздкого, человека, блестело капельками воды, которые раз за разом притягивали мой взгляд. Были и застарелые шрамы, затянувшиеся белыми рубцами, но они совершенно не вызывали отторжения или неприятия. Скорее говорили: вот оно, тело настоящего воина. Движения рук стали замедляться, словно специально затягивая процесс. А я поймала себя на мысли, что мне нравится вот так прикасаться к нему. К тому же заметила, что и Аррейт бессознательно стал реагировать на прикосновения.
Повернувшись в сторону, я наткнулась на светящийся взгляд оборотня. Синева была очень яркая и словно магнитом затягивала в свой омут. Оторваться было невозможно. Аррейт стал медленно подниматься, продолжая удерживать мой взгляд. Я чувствовала перекаты мышц под пальцами, но не могла найти в себе силы убрать руки. Практически сев, Аррейт потянулся и наклонился ко мне...
— Ниас, ты здесь?
Вздрогнув от голоса Даяниры, я резко отпрянула в сторону, сбрасывая наносное оцепенение. Даже слегка помотала головой, приводя мысли в порядок.
— Да, здесь! — крикнула в ответ, исподтишка наблюдая за Аррейтом. Тот чуть прикрыл глаза, затем резко встряхнулся, словно собака, и наконец посмотрел на меня. Не желая создавать неловкую ситуацию ненужным выяснением произошедшего, поторопилась оставить его и пойти на встречу Даянире.
— Тебя Лоррен разыскивает, — пояснила та в ответ на мой невысказанный вопрос.
— Он вернулся? — облегченно спросила. Почему-то наличие этого связанного со мной клятвой оборотня добавляло спокойствия.
— Да не один, — хмыкнула повариха в ответ. — Работу тебе привез.
— Какую? Раненых? — я стала суетливо собирать свои разложенные вещи.
— Да не спеши ты, никого лечить не надо, — отмахнулась она. — Все здоровы, некоторые так и слишком.
— Тогда кто это? — недоуменно посмотрела на нее.
— Да поднимайся, сама все увидишь, — и ни медля больше, Даянира взяла меня за руку и потянула за собой.
Не оглядываясь, где там остался Аррейт, так и не вышедший к нам во время разговора, я поспешила вслед за своей провожатой.
