Добрый Мертвый Вечер

— Она не... — Фэй запнулся, уставился на грязные пальцы своих ног. Шумно выдохнул, чувствуя неприятную тяжесть в груди. — У меня нет другого выхода, верно?

— Кроме тебя никто не сумеет к ней подобраться. А мы тебе поможем.

Кристиан поднял голову. На него с готовностью смотрели четыре пары черных, словно лава, глаз. Не отыскав в них и капли сомнения, Фэй невольно улыбнулся.

Всё же он не был одинок.

___________________________________

МАНОК

— Северо-восток —

Кристиан распахнул глаза — и улыбка медленно сползла с его лица.

Ему снилось что-то из прошлых лет. Какая-то беготня, бесконечная возня с делами и подопечными — вроде бессмысленная, но довольно-таки приятная. Реальность же придавила, размазав его по кровати. Все та же каморка над занюханным кабаком, все те же мухи. Тот же городишко — перевалочный пункт на границе с Фьордаллом.

Фэй накрыл лицо ладонями, шумно выдохнул в дрожащие пальцы. Закурил прямо в кровати, посыпая пеплом линялые простыни.

Спустя полчаса он был уже собран. Затянув удавку галстука и накинув пальто, он ухватил чемоданчик и вышел в лишенный освещения коридор гостиницы.

— Да? — ответил вялый голос Роба. Стучать пришлось настойчиво; Кристиан почти вмял вздувшуюся краску в хлипкое полотно двери.

— Собирайся.

— Мы же хотели выйти в девятом часу...

— Если можно отправиться раньше, то почему бы этого не сделать? Открывай.

Он ударил сильнее, и замок жалобно звякнул.

— Кристиан! — на сей раз взвизгнула Лидия, отчего Фэй нахмурился. Уже собирался прочесть сестре гневную отповедь, но из соседнего номера выглянула растрепанная морда Фредерика и приложила палец к губам.

— И ты собирайся! — рявкнул Фэй.

— Тише, тише... Ишь, расшумелся, — брат попытался скрыться в сумраке комнаты, но Кристиан живо вбил ногу между дверью и косяком.

— Собирайся, — ощерился он. — И буди Валентина. Я выхожу первым.

* * *

Основные пути на территорию Фьордалла были перекрыты, и волкам пришлось обходить севернее, недалеко от мерзлой россыпи королевств и княжеств Мириад. Точнее, трястись по железной дороге, единственная ветка которой вела в столицу под названием Искра. В поезде было тесно и жарко от чужого дыхания, за запотевшими окнами тянулись унылые голые пустоши, молочно-зеленые от мелкой травки и тумана. Десятки миль пустошей, тумана и карликовых скрюченных деревьев.

Вечером следующего за отъездом дня поезд прибыл в Искру, и Кристиан с наслаждением вывалился в морозный чистый воздух. На платформу он сошел один, один нанял юркий экипаж и затрясся вверх по серпантину, к похожим на пестрые ласточкины гнезда домам верхних ярусов Искры. Волчьи родичи остались у станции; они даже ехали в разных вагонах, старательно делая вид, будто не знают друг друга. За ними могли наблюдать, а Фэй не хотел спугнуть Диа участием своего зубастого семейства.

Дом семейства Боско лепился к скале на прежнем месте. Та же мшисто-зеленая крыша, враставшая в склон, те же кирпичные, выщербленные ветрами стены, тот же цветник. И тот же рыбий бесцветный взгляд альбиноса-отца.

— Очень жаль, что вы не знаете, где она может находиться, — сказал Кристиан, чувствуя себя до боли неудобно в уютных подушках дивана гостиной.

Господин дель Боско наморщил короткий, слегка свернутый набок нос.

— Сожалеем, но это правда. Диа давно не появлялась в Искре.

Он умолк и погрузил комнату в неловкую тишину. Только спицы госпожи Боско мерно щелкали друг о друга. Ее полупрозрачная тень примостилась в углу у окна; пальцы ловко перехватывали нить в свете тусклого дня. Участия в разговоре она не принимала и даже не подняла головы, когда Кристиан поднялся.

— Что ж, благодарю за чай.

Боско неприязненно улыбнулся.

— Всегда рады вас видеть, господин Ла-Морт, — сказал он, указывая широкой ладонью на выход. Кристиан кивнул, влез обратно в пальто, из которого не успел толком выпутаться. У выхода он обернулся, словно решившись произнести нечто, мучившее его долгое время.

— Я просто хотел перед ней извиниться, — сказал он в безбородое лицо господина Боско. — Если вы увидите ее... Передайте, что я все понял.

Светлые глаза хозяйки дома блеснули в сумраке угла.

— Доброго вам дня, — снова откланялся Фэй. Дверь за ним закрылась, едва не прищемив полу его пальто.

Кристиан зябко спрятал руки в карманы. Впереди, за тоннами чистого, словно горный лед, воздуха высились Полуночные Склоны. Вживую они казались еще мрачнее и неприступнее, чем на черно-белой фотографии; у их подножия суетились точки людей и автомобилей, механическим червем прополз паровоз, выдувавший размытые перья пара.

Уже вечером в дверь его номера постучали. Накинув халат, Фэй поспешил к двери и оказался сильно разочарован, увидев за порогом сутулые очертания Роба Оллиса-младшего. На его обветренном лице было написано плохо скрываемое любопытство; нити шрамов на лбу сморщились. Не дожидаясь приглашения, он зашел и прикрыл за собой дверь.

— Ну? Получилось?

Кристиан неопределенно пожал плечами, не желая делать поспешных прогнозов.

— Нужно подождать. Пока ничего, но я и не думал, что со мной свяжутся сразу же.

Роб нахмурился еще больше. Его темные глаза сощурились.

— А это что? — указал он куда-то за спину Фэя. Кристиан недоуменно обернулся и оцепенел.

На половицах у окна розовел бумажный клочок, свернутый вчетверо. Фэй уставился на него, как на ядовитую змею, готовую к броску. Он был готов поклясться, что еще минуту назад на полу ничего не лежало.

— Жасмин, — сказал Роб, потянув носом. Он прошел мимо Кристиана, подцепил бумажку кончиками пальцев и выпрямился, смахнув прядь темно-каштановых волос с глаз. Развернув записку, он присел на подоконник, вытянув ноги.

— Тебя желают видеть, — сказал, пробежав по строкам глазами. — Завтра же, у вокзала.

* * *

Ждать ему велели снаружи, у третьей колонны слева от входа. Там Фэй и остановился, бездумно разглядывая ворс жухлой травки у подножия ступеней. То тут, то там белели огрызки самокруток. Видимо, вокзальный люд выбегал туда покурить вдали от лишних глаз — место это оказалось слепым пятном, сокрытым со всех сторон кустами, колоннами и углами нелепого мрачного здания. В отдалении подвывали паровозные гудки, с неба тянулись нити зябкого молочного тумана.

— Привет, господин Ла-Морт, — сказала женщина. Кристиан сразу узнал ее — не лицо, а запах, тягучий и вязкий, сладковатый от тлена и острый от кедрового масла. Узнал он и очертания стройной, полной ловкости фигуры. Женщина перебросила хвост смоляных волос через плечо и оперлась плечом на гладкий бок колонны.

— Сцилла Закоченей, приятно познакомиться. Надеюсь, ты не в обиде за ухо? — Ее легкий южный акцент округлял слова, делая ее речь похожей на мурчание кота. — Ты просто не оставил мне выбора.

— Где-то я уже это слышал... — пробормотал Фэй.

Уголки тонких губ Сциллы поднялись в едва различимой улыбке.

— А я слышала, что ты искал некую Диа дель Боско. Зачем она тебе?

— Это я хочу сказать ей лично.

— Не пойми превратно, но поговорить с ней сейчас тебе вряд ли удастся. — Она обнажила мелкие серые зубы. — Придется выложить все мне. Обещаю передать каждый вздох.

Кристиан скрипнул зубами. Рядом с ними чиркнул спичкой машинист; смерив взглядом обряженную в мужской костюм Сциллу, он выплюнул папироску и скрылся за углом.

— Ты же понимаешь, что мы не можем доверять тебе... голословно, — продолжила Сцилла. — Диа дель Боско, может, и хотела бы, но не все в этом мире зависит от влюбленных женщин, слава хаосу.

Кристиан спрятал руки за спиной, давя нестерпимое желание впечатать собеседнице кулаком в лицо.

— И чего вы хотите?

Закоченей хитро сощурилась.

— Доказательство твоей лояльности.

* * *

Йоханнес Альбастер был высокопоставленным советником в Обенро — одном из княжеств на севере Мириад, клочке земли на краю континента, омываемом мерзлым мертвым океаном — Черной Звездой. Сам Йоханнес приехал в Обенро из Фьордалла в надежде на новые возможности, но обрел лишь новые болячки и еще больше возненавидел снег и вечную зиму. Проживал он в городе Борель с женой и котом, частенько чинил прохудившуюся крышу над мансардой и иногда навещал детей в южных землях.

И он уж точно не мог знать, что с помощью его перерезанного горла хотели что-то доказать.

Зачем Бескровным понадобилось его убивать, Фэй не имел ни малейшего понятия. Не мог же он и правда свернуть несчастному господину Альбастру шею просто чтобы продемонстрировать свою лояльность? Какая бессмыслица!

— Что? — раздраженно спросил он у косящихся на его метания близнецов. Те развалились на брошенных на пол подушках; ветер задувал снег через распахнутое окно, и тот таял на голых лодыжках Валентина. Знакомое зрелище, вдруг подумал Фэй, поежившись.

Близнецы и Роб с Лидией обосновались в домике на отшибе Искры, на берегу глубоко врытого горного озера. Кристиан знал, что идти туда было слишком уж рискованно — несмотря на все предосторожности, за ним могли проследить, — но не мог терпеть. Паника поглотила все его мысли. Он не знал — просто не понимал, что ему следовало делать дальше.

— У нас есть идея, — отозвался Фредерик. Он и его близнец уставились на Фэя, как две большие смуглые кошки — слегка отстраненно и с хитрым любопытством.

— И... и какая же? — выдавил Кристиан, чуя скрытый подвох.

Спустя несколько минут дверь домика хлопнула.

— Да вы рехнулись, мать вашу! — рявкнул Фэй через плечо и, сбежав по заснеженному склону, исчез в прозрачном мраке, нисколько не заботясь о предосторожностях. Лидия проследила за ним от окна.

— Ничего. — Тяжелая ладонь Роба легла на ее плечо. — Он вернется, вот увидишь.

___________________________________

ИСКУПЛЕНИЕ

— Север —

Мужчина шел, чуть ссутулившись, втянув укрытую шляпой голову в плечи. Его сбивчивые шаги разносились эхом над похожей на плац улицей, вымощенной лишь бугристой ледяной коркой. По обеим сторонам выстроились одинаковые светло-кремовые дома с треугольными скатами крыш. Огни в них давно погасли; в прозрачном небе над Борелем, словно за хрустальной скорлупой, рассыпались звезды, ярким густым хвостом, уходящим за горизонт.

Несмотря на время суток, кто-то двигался навстречу, тихо и плавно. То был юноша — невысокий и не особо внушительный. Но, завидев его, мужчина остановился; его ботинки хрустнули на льду в последний раз.

— Господин Альбастер? — поинтересовался юноша с брюхвальдским акцентом. В его руке блеснул нож, и мужчина в шляпе попятился, судорожно ощупывая карманы под драпом пальто.

— Не дрейфь, братец, — вдруг прошептал "Альбастер". Подмигнул и... получил ножом по шее. Края раны разъехались в красной улыбке, выталкивая кровь. Зажав горло, он осел на землю и затих, дернувшись в финальной конвульсии.

Фэй растерянно уставился на дело своих рук. Лицо под нелепо смявшейся шляпой застыло в безмятежной гримасе, черные глаза остекленели. Еще никогда брат не выглядел таким спокойным. Слишком спокойным, до отвратительной дрожи в ногах Кристиана.

Сдавленно простонав, он попятился и выронил нож.

— Полиция! — донесся женский визг из нависшего над улицей дома. — На помощь! Убивают! Полиция!

Тревожно вспыхнули окна, зажглись огни, и Кристиан побежал по давно намеченному маршруту. Вверх по улице, налево, по узкой лестнице вниз, в тупике подтянулся на осыпавшийся балкон и проник в комнату.

Сияющая и гордая собой Лидия расплылась в улыбке. Связанный по рукам и ногами господин Альбастер выкатил придавленные седыми бровями глаза и что-то промычал.

— Не за что, господин Альбастер, — буркнул Фэй. — Всегда пожалуйста.

— Ну как? Достойно вышло? — поинтересовалась сестра и пригладила каштановые локоны, словно от крика те могли растрепаться.

— Визжала, как загон с поросями. Вот примчится настоящая полиция, и что будем делать?

— Ты слишком напряжен, — она махнула рукой и осторожно выглянула в окно на противоположной стороне комнаты. Из него можно было следить за происходящим на главной улице. — Все получится как запланировали, вот увидишь. Вон, Роб уже тащит его в экипаж. Нет тела — не смогут и проверить. Пустим пару сплетен, и готово, дело в шляпе.

Кристиан устало опустился в кресло и прикрыл глаза. Хотелось бы верить, конечно, но... У него ничего и никогда не выходило, как запланировано.

Он не смел надеяться, что Сцилла Закоченей была настолько глупа.

* * *

Серая женщина разыскала его три дня спустя.

— Тебя будут ожидать в Искре... — сказала она, подозвав Кристиана в тень под навесом хлебной лавки.

— Теперь меня будут ожидать там, где я скажу, — отрезал Фэй, оскалив клыки.

— Не нервничайте так, — на миг глаза ведьмы почернели. — Не то лишитесь второго уха.

— Уже не пугает, — Кристиан склонился еще ближе, давя рвотные позывы от сладкой вони тлена, которую источала пористая кожа Сциллы. — Пусть приезжает сама. Сюда, в Борель.

— Сено к лошади не ходит, господин Ла-Морт.

— А я и не лошадь.

Фэй развернулся на каблуках и поплелся вверх по улице, оскальзываясь на обледенелых камнях.

Пришло его время ставить условия.

* * *

Над Борелем кружил снегопад. Вьюга съела городишко, лишь фонари мигали светляками через белую пелену. Диа вынырнула в нее из поезда и ухватила отороченные мехом края капюшона. Шквал ветра едва не снес ее с ног; вцепился в шубу так, словно хотел протащить в хвост безымянной низкой платформы и скинуть на пути.

Но, несмотря на хаос, царящий вокруг, Кристиана она узнала сразу. Что-то — может, сердце — подсказало искать его на углу вокзала, у саней, запряженных парой вороных. Без лишних слов он пригласил Диа на жесткую деревянную скамью, заменявшую саням сиденье; сам же сел впереди и ухватил вожжи.

Ехали они долго. Кристиан направил сани прочь из городка, на север, навстречу ветру. Его шарф съехал, обнажив шрамы на смуглой шее. Диа попыталась их коснуться, но Фэй непреклонно убрал ее пальцы. Он продолжал следить за дорогой, морщась от бьющего в лицо снега. То и дело подстегивал коней, словно их поджимало время. Диа его не понимала. К чему спешка? Теперь у них было время всего мира для того, чтобы построить отношения заново.

"Я могу ему доверять?" — помнится, спросила она у Сциллы перед отъездом. Та лишь сощурила злые глаза и улыбнулась.

"Могу лишь сказать, что ты очень этого хочешь, — ответила она и жестом пригласила Диа в вагон. — Прошу, госпожа Боско".

Сани остановились, когда ехать дальше уже было некуда. Впереди расстилалось изрезанное побережье Черной Звезды. Пурга утихла, и взглядам предстал укрытый снегом и льдом обрыв, у скалистого подножия которого, далеко внизу бурлил водный хаос. Из него клыками торчали Мерлые — каменные колонны, обломанные у вершин. Волны бились об их агатовые корни, словно хотели утянуть с собой в непроглядные мертвые глубины.