Цветик

Авер про себя ухмыльнулся: "Все мы в душе пацаны!"

По пути заскочили на вокзал, купили билеты на пять вечера и поехали собираться.

Чертов погудел, что мало побыли, но, понимая, что Саше не терпится увидеть своего подсолнушка, только и сказал:

-Сразу же прозвон сделай, что и как, чтоб мы знали. Витьку по шее надавай. Что за придурок, звонить приучился ни свет ни заря!

Весь следующий день, подъезжая все ближе к Уралу, Саша волновался. Чтобы не накручивать себя, смотрел в окно и постепенно проникся суровой красотой природы, здесь осень была уже во всей своей красе — лес, проплывающий за окном впечатлял:желтые березы и разноцветные осинки на фоне могучих елок...

Саша залюбовался, а Плешков радовался:

-Родина моя пошла, эх, приеду сразу же шишкарить рвану, а там и на белочек...

В Свердловске, едва выйдя из вагона, Авер попал в крепкие объятья Доронина. Как никогда серьезный Витёк долго всматривался в Сашу:

-Сашка!!! У меня нет слов!! Чё делать будем куда поедем?

— А поедем мы с тобой меня женить!

-Серьезно? Это мы завсегда! Далеко?

-Да нет, пять часов на поезде.

— А кто у нас невеста?

-Вить, все расскажу, давай билеты купим и где-то перекусим.

Прибыли утром на станцию, и если в городе на них мало кто смотрел, то здесь три незнакомых молодых, явно спортивных человека обращали на себя внимание, особенно девушек.

Витек оглядывался, подмигивал им и улыбался.

-Не, в такой глухомани и такие девочки водятся... А я чё? Я ничё, это Чертова сюда пускать нельзя... — а потом загоготал, — не, пожалуй, надо, сразу рождаемость подскочит.

До Медведки пошли пешком — что за расстояние семь километров для служивых? Санька Плешков махал руками, показывал самые заветные местечки, хвалился издалека видневшимися своими родными 'Колпаками' — они, конечно, мелковатые против Кавказа, но все же горы.

Вот так и шли неспешно, Санька затащил их на Алмазный ключик, знаменитый своей ледяной кристально-чистой водой и названный так из-за первого, найденного поблизости еще в конце тысяча восемьсот последнего года алмаза.

Пока шли, пока умывались и пили сводящую зубы, но такую вкусную воду, день вступил в свои права. Плешков радовался, что осень стоит сухая и можно показать ребятам все красоты, а посмотреть есть что. В поселке кое где горели костры в огородах — жгли картофельную ботву, перекликались петухи, лениво побрехивали собаки и раздавались голоса ребятишек. Поселок расположился вокруг большого пруда, поднимаясь в небольшую горку, Санька вел их вверх, домой к себе и... Цветикам. Уже свернув на нужную им улицу услышали громкие детские крики:

-Явно назревает драка, — пробормотал Витёк.

Подойдя ближе, увидели, как прижавшийся к забору небольшой мальчишка стоит, сжимая кулачки и говорит:

-Есть у меня папка, есть, приедет скоро! — а нависающий над ним большой, лет семи-восьми парняга протягивая руки, явно пытаясь стукнуть маленького, орет:

-Выблядок ты, нет у тебя папки! — а стоящие вокруг мелкокалиберные пацаны и девчушки дружно поддерживают этого балбеса. Авер, взлянув на полные слез глаза малышка, замер:

-"Тонкова копия, откуда? Боже... Алька?" — пронеслось у него за мгновение, сердце пропустило удар, и враз случилось несколько событий.

Витек мгновенно скользнул к грязному пацану и, ухватив его за шиворот, легонько приподнял над землей:

-Ты почему маленьких обижаешь, дубина?

Саша не отрывая взгляда от малыша и видя, как по его щеке ползет одна слезинка, и вид этой слезинки прокалывает сердце, хрипло сказал:

— Как это нет папки, вот он я!

Мальчишка вскинул голову, недоверчиво смотря на него, а у Авера, казалось, не билось сердце... Мелочь, торопливо и трусливо разбегавшаяся в разные стороны, зашумела:

— У Мишки папка приехал!

-А Мишук и Саша смотрели друг на друга не шевелясь, Витек же поднес кулачище к носу дубины и сказал:

-Вот увижу даже неподалеку от мелкого — пришибу! Брысь, пакостник!

Из калитки стоящего неподалеку дома выскочил сухонький дед с крапивой и побежал наперерез трусливо оглядывающемуся пакостнику, а с дальнего конца улицы задыхаясь и прижимая руки к сердцу бежала худая женщина, почему-то в одной калоше.

Саша, ничего не говоря, протянул к малышу руки, и Минька, пронзительно закричав: — Папочка! — рванулся к Аверу... тот подхватил ребеныша, прижал к груди, и лопнула в его сердце натянутая струна, и стало так тепло, а Минька изо всех силенок обнимал Авера:

-Ты ко мне приехал? Никуда не уедешь без меня?

Авер только кивал.

-Деда!! — заорал вдруг ребенок. — Деда!! Мой папочка приехал!!

Деда, гнавший крапивой Веньку, отвлекся на минуту:

-Погодь, Минька. Я поганца проучу!

А Санька Плешков, обернувшийся и увидевший задыхающуюся женщину, прыжками понесся к ней. -Мамка! — схватив женщину в охапку, он замер, а женщина судорожно ощупывала его:

-Санька!! Сыночка!!

-Не, ну тут одни расстройства, — произнес Витек, — все плачут! Я тоже ща зареву!

-Не, дядя, — Минька, так и не разжимающий ручонок на шее Саши, заулыбался, — ты большой и сильный, как папа, а большие не плачут.

— Деда! — подошедший к ним старичок очень внимательно и строго смотрел на Авера:

-Ну, здорово, Мишка!

-Нет, — помотал головой Авер, — я не Мишка, я Сашка.

-Як так? — растерялся дед.

-Потом объясню, — показал глазами на счастливого Мишука папа.

-Ну тады ходим у хату!

— Саша, — окликнул его Плешков, — с мамкой моей познакомься!

Мамка, зареванная и счастливая, не отпускающая левую руку сына, проговорила:

-Варвара я!

— А чего это Вы, Варвара, в одной калоше бежали? — спросил Витек.

-Как? — мамка глянула на ноги и засмеялась, — ой! Я же шишки шелушила, когда соседский Петька шумнул, что сынок идет по улице, а я и не поняла, почему мне так неудобно бежать было... И смеялись все до слез, и уходило из души напряжение.

На улицу резко свернул газик и, поднимая тучу пыли, так же резко тормознул возле них. Выскочивший из машины мужчина бегом понесся в их сторону.

Плешков аккуратно высвободил у матери руку, а мужик, не говоря ни слова, крепко прижал его к себе, Варвара опять залилась слезами.

-Сын! — наконец отмер мужик.

-Все нормально, бать, все хорошо! Вот он я, чё вы всполошились?

-Так, — опять вмешался Витек, — пока разбегаемся. А к вечеру ближе словимся.

-Саша, — окликнул Авера Плешков, — Подожди-ка! — полез в сумку и вытащил большой сверток:

-Мишук, это папа тебе купил, у него места в сумке не осталось, вот я и положил к себе, посмотришь дома, хорошо? А мы с тобой дружить будем?

-Да! — кивнул серьезно мужичок, у меня много друзьёв!

Авер с благодарностью взглянул на своего побратима, вот для чего тот машинки выбирал, для его сына. Дома, пока ошарашенная мать Альки суетливо собирала на стол, Сашу пытал дед, дотошно выспрашивая:-"Як и почаму?"

Мишук же не отходил от папы ни на шаг, ему постоянно надо было прикоснуться к нему, он трогал ручками его шрам, подлазил под руку, обнимал изо всех силенок, а Авер таял, как мороженое на жарком солнце.

-Ну штож, Сашка, я гляжу, ты усерьез настроился моих дорогих полюбить, я ня против, ты мужик сярьёзный. А от як ряшит унучка... но я за тебя словцо замолвлю, мы с Риткою точно против ня будем. Ритк, ты як?

-За! — коротко выдала будущая теща. — Минька — его не обманешь, раз прилепился к Саше, знать, одобрил, он так пожалуй только к Дрюне относится.

-Что ещё за Дрюня? — разом спросили Авер и Витёк.

-Да крёстный Мишуков, тоже афганец, хороший парень! — и видя, что Саша как-то напряжен, засмеялась. -Не, это только одноклашка, друг первейший, женат он, вот дочку недавно родили, ты Саша, сразу привыкай, что у Альки в друзьях больше ребят, чем девок! Да они сами припрутся, с тобой поговорить, у нас тут новости мгновенно расходятся. Уже наверняка все знают, что Санька Плешков приехал наконец-то, а к Альке — отец ребенка.

Витёк в одну минуту нашел общий язык и с дедом — "Мировой какой дедуля!", и с бабой Ритой, ни разу в жизни не коловший дрова, тут же подрядился попробовать как это делается. Сначала было плоховато, но потом пошло, и и Витёк, оголившись до пояса и поигрывая мускулами, начал лихо колоть полено за поленом. Сунувшемуся было помочь Сашке чуть не наподдал:

-Иди отсюда, а? Только из госпиталя, а туда же! — проворчал он, не видя, как сильно побледнела Алькина мать, прекрасно осознающая, что после окончания института и их Серый может попасть служить в горячую точку.

А Минька задремывал у папы на коленях, в папиных объятьях было так уютно, и когда Саша попытался его переложить в кровать, он заныл, вызвав удивление деда:

-Никагда не слыхав, чаго этта он ноеть, ты Сашок, полежи с ним, он перволновался, пусть уснеть при тебе.

— И уснули оба, спалось обоим сладко. Авера разбудило какое-то жужжание, прислушавшись, он понял, что на улице негромко переговариваются несколько мужиков. Полюбовавшись на сладко посапывающего сыночка — у него что-то внутри радостно ворохалось при этом, он бережно прикрыл малыша тонким покрывалом и пошел на улицу.

Сразу натолкнулся на три пары внимательных, изучающих глаз. -Здравствуйте, я так понимаю, вы Алины одноклассники?

-Здорово! — проговорил самый старший на вид из них, — давай знакомиться.— Василий, обязанный Альке, моей самой лучшей подружке, свидетельством о восьмилетнем образовании.

-Это как?

-А так, если б не она, я, наверное, до сих пор бы в шестом классе сидел!

Мужики заулыбались:

-Да, Алька тебя лихо вытягивала. Меня Петр зовут, — протянул руку второй.

-А я Геша.

-Мы вообще-то шли с настроем поругаться и личико начистить, а ты оказался не тем, чему мы, конечно, рады. Но... — его перебил выскочивший сонный, взъерошенный и какой-то испуганный Мишук. С круглыми глазами он выбежал на крыльцо, оглядел всех и с разгону кинулся Саше на шею:

-Папа, ты здесь!! — бормотал он, обнимая его.

Авер тоже бережно обнял Миньку и ответил:

-Я же тебе сказал, что никуда не денусь!

Минька поерзал у него на коленях, устраиваясь поудобнее, и сказал:

-У меня теперь папа есть, Саша, вот!

Мужики заулыбались и по очереди на полном серьезе пожимали ему ручку, потом сидели, негромко разговаривая. Мужики оказались нормальными, много рассказывали о своих школьных приключениях и проделках,а Авер слушал и удивлялся.

-Ни в жизнь бы не подумал я, что Аля такая... шпанистая росла? — изумился он.

-Она и ща не сахар, иногда так перо вставит, что неделю чешешься, я вот пару раз обижался на неё смертельно — ну, думаю, всё, пошла на фиг, кровожадная. Старался по другой улице ходить, а пройдет неделя, забудусь и прусь к ней: Аль, чё-нить там надо бывает...

Ты ж меня в упор видеть не можешь? — отвечает. Да, Аль, как-то без тебя неинтересно, да и скучно, давай мириться? Вот так и живу. С семи лет мучаюсь, не повезло жить через один дом, она этим и пользуется. Вот уже, шестнадцать, не почти семнадцать лет... но втыкает всегда по теме, справедливо, — посмеивался Петя, — да и ща, если за дело, ох и навтыкает, а ведь с виду чистый цветочек!

— Ага, цветочек, с метровыми шипами, — пробурчал Геша, и все трое захохотали, — было дело!

Авер сидел спиной к улице и не видел, что мимо по тротуару прошла, наверное, большая часть жителей посёлка, особенно женского полу, всем страшно интересно было посмотреть на Алькиного мужика. Ребята же, сидевшие лицом, посмеивались и вдруг как-то напряглись, когда мимо шла очередная женщина:

-Шла бы ты домой, Пенелопа, — ухмыляясь, проговорил Геша, — тут ваши не пляшут, улицей выше надо гулять!

Авер, занятый Мишуком, — тот, хитро блестя глазёнками, шептал ему на ухо "страшшную тайну", — не обращал внимания на мимоходящих, ему было очень интересно общаться с Алькиными ребятами, и ещё интереснее узнавать маленького, но такого славного человечка.

-А где же Виктор наш? — спохватился он, вспомнив про Доронина.

-Виктор твой умотал в лес, за шишками с моим младшим братом, не волнуйся, придет довольный по уши.

-Значит, так, — подвел итог Васька, — ща мы по домам, завтра на шашлыки ждем, Бабур прискачет по-любому, Стоядиновичи тоже обещались... Саш, ты нам понравился, мы теперь за Альку спокойны. Ты только её по-первости поаккуратнее обнимай, а то может и прилететь, была там неприятная история! — И видя, как напрягся Авер, успокоил, — не, все нормально, нашего боевого воробья так просто не зацепишь, она озабоченному в глаз ткнула и по яй...э-э... промеж ног пиночину, моя школа, зря что ли учил?

ГЛАВА 11

У Альки выдалась сумасшедшая неделя, поступила партия муки со слабой клейковиной, батоны"поплыли"— вместо нормальной формы получались расплывшиеся лапти. То ли поленилась, то ли не успела проверить муку второй технолог, но Альку выдернули в четверг ночью пекаря, по первому замесу увидевшие, что будет много брака. И завертелась карусель. Алька всю ночь разгребала последствия, искала варианты замены, хорошо, что оставался остаток старой муки — нельзя же было оставить город без хлеба. Утром с Зоей Петровной решали где и как быстрее найти нормальную муку, выпеченные плоские батоны сактировали, пересушили и размололи, затем отправили на птичник.

Четверг — пятница получились очень напряженные, Алька для подстраховки опять вышла со сменой в ночь на субботу, во избежание какких-либо неприятностей. Все было в порядке, только в Медведке ждал её сыночек, ещё с вечера, поди, начавший приставать к мамке и деду: -Почему не приехала мама?

Утренняя электричка уходила совсем рано, Алька с работы не успевала на неё, и поехала она в обед, договорившись с Зоей Петровной, что если все нормально, понедельник пробудет в Медведке. Народу , ожидающего автобус, оказалось неожиданно много, и Алька полусонная после ночи, представив 'удовольствие' в переполненном людьми транспорте, пошла пешком, не оглядываясь, слыша за спиной свист подошедшей с другой стороны электрички. Немного погодя послышался топот бегущего человека и знакомое: "Алькаа!" — притормозила, с удивлением глядя на братика:

— Серый, ты чего, ведь сказал, что только в октябре приедешь?

-Аль, Санька Плешков приехал, вместо июня в сентябре, ведь даже мне не писал, что раненый лежит в госпитале, он там какого-то своего командира спас, оказывается. Ох, ща и настучу по одному месту, друг называется.

-А ты откуда все знаешь?

-А он вечером в общагу на пост звонил, орал в трубку, что ждет и если не приеду... А как я не приеду, когда с трех лет-самый лучший друг он мне.

-Как он хоть?

-А гогочет, теть Варя, говорит, бежала к нему в одной калоше, а дядь Коля корвалолом отпивался, увидев его руку.

Пока спускались с горы, их догнали ещё два пацана из Серегиного класса, — тоже узнав, что Плешков приехал, рванули домой.

— Нас Маринка Грекова вчера нашла, а как же мы Санька не увидим, там все наши уже в ожидании, класс-то, после вашего, тоже самый дружный.

Ребята, оживленно разговаривая, быстро дошли до поселка. Конечно же, пацаны рванули к Плешковым, а Алька, пыхтя и отдуваясь, тащила свою и Серегину сумки, мечтая 'вот прийти, расцеловать своего любопытного сыночка и немного, с часок поспать...'