мы из Бреста часть 3

— "Лейтенант" мог разделить свои подразделения. Одну направить в Могилев, а с остальными заняться нашими тылами. В том числе и нападением на Хауссера. Это если у него был свой транспорт. Возможно что "товарищ С" знал где будет Пауль и специально пошел туда с целью его уничтожения. Отсюда и немецкая форма у нападавших. Ну а для отрыва от преследования использовал свой коронный прием — пожертвовав частью своей группы, вывел остальных из под огня. Как он не раз делал. "Жертвенные бараны" пошли пешком, а лейтенант на автотранспорте дальше по тылам. Не удивлюсь, что его группа была в числе преследующих своих же.

— Насчет последнего вряд ли. "Товарищ С" не любит передвигаться пешком, а уж тем более преследовать своих. Мы не нашли на месте боя брошенной автотехники. Кроме того если принять твою версию то получается что у "Лейтенанта" должен был быть агент в частях СС знавший о передвижении Хауссера и оперативно сообщивший об этом. Т.е. в штабе дивизии СС сидит русский агент и оперативно сливает информацию о действиях дивизии двигающейся следом диверсионной группе? Ты не находишь это излишним?

— Ты прав. Это было бы действительно излишним. Если только агент не пытался обеспечить себе карьерный рост. Убийство командира дивизии, пусть и СС особой роли не играет. Всегда найдется лицо, которое его заменит. Если бы нападение было на штаб дивизии тогда да. Временная потеря управлением частями сыграло бы против нас. А так гибель Хауссера практически ничего не дает, кроме озлобления его солдат. Тогда получается, что это нападение могла совершить просто рейдовая группа русских, не имеющая никакого отношения к "мясникам". "Лейтенант", просчитав направление нашего следующего удара, на своей технике мог по дорогам быстро продвинуться к Монастырщине для соединения с рейдовой группой кавалеристов НКВД и совместно с ними устроить засаду. Получив таким образом больший результат чем убийство очередного генерала. Мне думается остановка наступления на несколько суток того стоит.

— Может быть и так. Пока не хватает информации. После боя русские отошли на восток, а потом их сменили свежие части, прибывшие из тыла. Я дал команду Клаусу выделить пару человек на отслеживание 132 батальона НКВД и диверсионных групп русских прошедших подготовку в Москве. Возможно, так мы сможем собрать больше информации о методах подготовки, личном составе и командире этого батальона...

* * *

* * *

Приказ ставки вермахта

15 августа 1941 года.

После доклада главнокомандующего сухопутными войсками фюрер приказал:

1. Группе армий "Центр" дальнейшее наступление на Москву приостановить. Оборону организовать так, чтобы характер обороняемых участков исключал возможность проведения противником охватывающих действий, а для отражения его наступления не потребовалось бы поддержки авиации и расхода сил пехоты.

2. Наступление группы армий "Север" должно в ближайшее время привести к успеху. Только после этого можно будет думать о возобновлении наступления на Москву. В связи с появлением кавалерии противника в тылу 16-й армии и отсутствием в резерве 1-го армейского корпуса подвижных частей возникла опасность, что, несмотря на сильную поддержку авиации, многообещающее наступление севернее озера Ильмень приостановится.

Из танковой группы генерала Гота немедленно выделить и передать в подчинение группе армий "Север" возможно большее число подвижных соединений (примерно одну танковую и две моторизованные дивизии).

Начальник штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Кейтель

По поручению Йодль

(Источник: Великая Отечественная война 1941-1945, в 12 тт. Москва, Военное издательство, 2011 год)

Глава .

В новеньком, хорошо подогнанном обмундировании с двумя шпалами в петлицах, я в сопровождении дежурного по Управлению шел под высокими сводами длинного коридора самого "высокого" здания в мире. Темным серебром в свете электрических лампочек отсвечивали металлизированные нити нарукавных эмблем овала и меча. Ковровая дорожка глушили наши шаги. Через несколько минут мне предстояла встреча с самым известным человеком в пенсне. Генеральным комиссаром Государственной безопасности Лаврентием Павловичем Берия. Кто-то в моем времени со страниц книг и журналов, голубых экранов телевизоров называл его "кровавым палачом" и т.д. и т.п. Кто— то хвалил, захлебываясь в своем красноречии. Для меня он сейчас был Командиром. Нормальным и адекватным руководителем, эффективным менеджером. От решения, которого зависели тысячи жизней, в том числе и моя. В своем трофейном генеральском кожаном портфеле я нес Наркому свои предложения по нашим действиям в тылу врага, организации и подготовки штурмовых подразделений в частях НКВД. Какое решение будет принято по окончанию этой встречи я не знал. Несмотря на то, что наша деятельность в немецком тылу была признана эффективной, не знали его и наше непосредственное командование — командир 2 бригады войск Особой группы НКВД майор Сергей Вячеславович Иванов и сам руководитель Особой группы при Наркоме старший майор ГБ Судоплатов.

Две недели прошло с тех пор, как наш эшелон разгрузился на жд. площадке в ближнем Подмосковье рядом с аэродромом авиагруппы Паршина, ставшей местом дислокации подразделений моего батальона. Четырнадцать тяжелых, на грани нервного срыва истощения долгих дней. Слишком много надо было сделать. Требовалось провести переформирование батальона и других подразделений, решить накопившиеся организационные и кадровые вопросы, организовать учебный процесс, выбить необходимые материальные ресурсы. Я даже в душе пожалел, что через линию фронта перешли. Оставались бы на той стороне, забот было бы меньше.

Мы прибыли не на пустое место. Личным составом авиагруппы и прибывшими ранее бойцами были заранее подготовлены площадки под технику и зенитные орудия, склады ГСМ, спортивный городок и штурмовая полоса, отрыты землянки для личного состава и служб батальона. Паршин молодец не зря носит свои шпалы, все мои записи реализовал как надо.

Штаб и командование батальона под руководством Сереги Акимова, при непосредственном вмешательстве начальника отдела боевой подготовки ГУ МПВО НКВД СССР полковника Ивана Михайловича Третьякова (16 августа он был назначен заместителем Начальника Штаба Особой группы при Наркоме) и начальника штаба Особой группы полковника Орлова сделал многое. Но, тем не менее, оставалась куча нерешенных проблем требовавших моего срочного вмешательства и внимания. Чем мне и пришлось заниматься. Разрываясь между кадровиками, оперативниками и особистами присланными из Москвы, личным составом и командованием. Одной писчей бумаги извели грузовик, пока все решили и согласовали. А согласовывать пришлось очень много. Одно согласование штата чего стоил. До выхода за линию фронта все подразделения существовали по временным штатам. В принципе, формируя подразделения, я старался не сильно отступать от действовавшего штата стрелкового батальона 04/401 от 5 апреля 1941 года. Так личный состав был сведен в 5 рот (штурмовую — панцерную, пулеметную, минометную роту (с 82 и 120 мм. минометами), две штурмовых — стрелковых, несколько отдельных взводов (автомобильного, связи, разведки, снайперского, егерского и тыла) и артиллерийскую батарею 76 и 45 мм. орудий. От стандартных стрелковых подразделений этого времени они отличались большим наличием автоматического оружия, тяжелого вооружения и техники. В принципе у кадровиков к стрелковым подразделениям вопросов особо не было.

Но у нас кроме пехоты у нас были еще отдельные подразделения танкистов, артиллеристов и летунов. Вот по ним разговор был особый. Авиагруппа Паршина, состоявшая из 5 эскадрилий и служб обеспечения, фактически была смешанным авиаполком и содержалась именно по такому штату. Бронегруппа тот же танковый батальон, но имевший в своем распоряжении зенитный, противотанковый и артиллерийский дивизионы, мотострелковый батальон, отдельную ремонтную роту. Вся проблема была в том, что все эти подразделения не были предусмотрены никакими штатами НКВД. Вот и пришлось по ходу пьесы доказывать, согласовывать, убеждать и уточнять все это вместе с кадровиками.

Была и еще одна сложность. Подразделения и штаб бригады расположены на стрельбище ОСОАВИАХИМа в Мытищах и часто мотаться туда от нас было достаточно сложно.

Да и всем, кто был в командной линейке батальона, приходилось несладко. Для всех нашлось дело, поэтому никто не сидел просто так. Особенно доставалось Горохову, официально ставшему моим замом по хозяйственному обеспечению и получившему в петлицы кубики техника — интенданта 2 ранга вместе с должностью. Ему пришлось мотаться по складам и выбивать все, что нам было положено. Может быть "выбивать" и неправильное слово, нам вроде везде по указанию Наркома шли на встречу выполняя наши заявке, но поверьте по одной и той же накладной можно получить разное качество, а нам требовалось только лучшее. Хорошо, что Серега все захваченные нами автомашины вывез, а то бы совсем хана была. Ничего не успели бы сделать и получить. Спал бы личный состав на голых нарах, в холодных землянках и ел бы одни концентраты, а так бойцы спали в комфортных (почти домашних) условиях на белых простынях, постоянно меняли белье и ели горячую пищу. Хоть нам и пришлось слегка уменьшить трофейные запасы...

Только с наступлением ночи удавалось слегка расслабиться и посидеть за "рюмкой" чая и поговорить за жизнь и обмыть новые спецзвания, да и награды тоже. Почти весь комсостав получил очередные звания. Николай Козлов стал младшим лейтенантом ГБ и теперь носил три кубика в петлице. Несмотря на такой карьерный рост, остался простым и отзывчивым парнем. Политрук Григорьев (стал моим замом по политчасти) и Серега Акимов (стал моим чистым замом) — получили по шпале в петлицу. Так их отметили за прорыв у Паричей. Петрищев вставил кубик в петлицу и возглавил комендантский взвод. Все снайпера стали старшинами. Сержанты "старой и новой гвардии" поменяли свои треугольники на лейтенантские кубики и стали командирами взводов и рот. Рядовые добавили в петлицы геометрии — кто один, а кто и три треугольника заняв места командиров отделений и старшин. Пролился на нас и наградной дождь. На общем построении батальона бойцам "старой гвардии" были вручены награды, заработанные еще до войны. Остальным (по секрету) обещали вручить награды несколько позже. Так что все ходили радостные как новогодние елки.

О вызове к Наркому я даже и не думал. Мало ли у него таких комбатов как я, а тут вчера вечером пришел приказ о прибытии к Наркому с докладом о действиях батальона в тылу врага. Хорошо еще, что нами был своевременно подготовлен доклад на эту тему, а то неудобно бы получилось. Кроме всего прочего я нес свои предложения по целому ряду вопросов. Надеюсь, мне удастся их показать Наркому.

* * *

* * *

После ухода Седова в кабинет заглянул секретарь. Выдав несколько распоряжений Берия отпустил его и оставшись один задумался.

Седов в очередной раз смог его приятно удивить. Старший лейтенант Гос. Безопасности оказался умнее, чем казалось раньше. Молод, расчетлив, предан, хороший организатор, в меру горяч, умеет держать себя в трудной обстановке и в разговоре с руководством. Грамотный в военном отношении. Не военный гений, но, тем не менее, очень крепкий и верный командир соответствующий своей должности. Можно продвигать по службе дальше, но пока об этом рано говорить. Все же большинство командиров оперативных частей НКВД знают друг друга по совместной службе достаточно давно, приход со стороны в их число нового человека и его быстрый рост может вызвать определенное отторжение, зависть и трение между ними. Сейчас этого допускать нельзя. Требуется бить врага и не допускать размолвки между своими. Пусть Седов растет естественным путем. Он и так сделал большой скачок. Еще два месяца назад был всего лишь командиром взвода в линейном полку РККА, а теперь комбат НКВД и на его петлицах сияют две шпалы. Из армейского лейтенанта вырос до армейского майора. Начальники областных Управлений НКВД с такими долгие годы ходят и радуются. А тут сразу такой рост, но по заслугам. Некоторые предлагали Седову сразу третью шпалу повесить и назначить командиром вновь формируемого стрелкового полка, но после размышлений Берия отказался от этого. Рано еще. Седова в войсках знают как удачливого командира рейдового подразделения. Диверсанта. Теперь пусть узнают как командира линейной части, обзаведется знакомствами, создаст свою команду, а мы его поддержим. Посмотрим, как парень справится с должностью комбата и проведет подготовку личного состава. Если все будет хорошо, позже назначим командиром моторизованного штурмового полка. А если не справится, то переведем в аппарат Наркомата или найдем иную должность. Тем более что на парня подготовлено представление на 2-ю Звезду Героя.

Кадровикам дана команда приготовить к подписи все нереализованные представления о награждении на бойцов и командиров батальона. Седов неделю назад сдал еще целую пачку представлений, в том числе и на погибших. Скупердяйничать и тянуть с ними не будем и все поддержим. Армейским командованием после боев в районе Слуцка, Бобруйска и Могилева оперативно подготовлено награждение отличившихся бойцов и командиров. 16 августа об этом состоялся Указ, где для бойцов НКВД места не нашлось. Вроде, они как бы и не причем. Так дело не пойдет. В ближайшие дни надо решить вопрос со Сталиным о награждении наших товарищей. Чтобы не везти всех награжденных в Москву, нужно уговорить Калинина, провести награждение медалями красноармейцев непосредственно в части и самому там присутствовать. Помочь так сказать во вручении. А вот награды комсоставу и ордена бойцам обязательно будем вручить в Кремле в присутствии Сталина и членов Ставки. Это будет удар по некоторым особо "говорливым товарищам" в Политбюро и армии, покажет роль органов НКВД в войне. Возможно, стоит организовать встречу награжденных с Кобой, чтобы он узнал правду из уст непосредственных участников событий. Седов вполне к этому готов. Правду рубит почем зря, в выражениях не стесняется, используя "соленые" словечки. Потом можно будет сделать для своих награжденных отдельный прием здесь в наркомате. Главное что Седов, остальные командиры и бойцы будут знать, кто это все обеспечил. Верность людей не надо покупать, лучше заслужить делами. Забота о личном составе тут не на последнем месте. Предложения Седова можно реализовать, есть в них рациональное зерно, как в организационном, так и военном плане.

В принципе там ничего сложного и невыполнимого нет. Внести изменения в военную форму для сотрудников НКВД можно своим приказом. Там-то изменений не так много — налокотники и наколенники, разгрузочные жилеты, рейдовые рюкзаки, маскировочные костюмы для снайперов и егерей, берет вместо пилотки и фуражки, стальные кирасы для штурмовых подразделений по образцам, имеющимся в батальоне. Предусмотреть предметы женского туалета. Женщин все больше поступает в войска, а носить им приходится физиологически не подходящее мужское нижнее белье. Что не хорошо, бабам же рожать еще. Больших денежных вложений это не потребует, а пользы будет много. Изменения в войска пойдут по мере формирования и подготовки частей, развертывания производства. Заказы разместим на предприятиях ГУЛАГа и Наркомата. То же самое можно сделать и по оружию. Там же где развернуто производство глушителей БраМИТ, начнем выпуск глушителей по образцам Седова.