— Если ты еще не мечтаешь убить меня, ты начнешь — задолго до того, как это закончится, — говорил он. — Стремление разделаться с тем, кто выше по статусу, заложено в ситской природе. Мое недостижимое могущество порождает твою зависть; моя мудрость подпитывает твою жажду знаний; мои достижения возбуждают страстное желание повторить их. Так было заведено тысячу лет назад, и так будет продолжаться до тех пор, пока под моим чутким руководством ты не станешь мне ровней. И вот тогда, Сидиус, мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы подорвать заложенную Дартом Бейном традицию — ибо мы нужны друг другу, если хотим добиться поставленных целей. В конечном итоге между нами не должно быть секретов, зависти или недоверия. Мы станем творцами будущего всего Ордена ситов, и каждый обитатель Галактики ощутит на себе последствия наших деяний. Но пока этот день не настал, ты должен стараться, должен доказать свою пригодность — не только мне, но и темной стороне. Должен обратить ту ненависть, что ко мне испытываешь, в мощь — мощь, которая поможет тебе пройти все испытания, какие предложит темная сторона. В мощь, которая поможет смести с пути любые преграды.
Слушая лишь в пол-уха, Сидиус двигался с величайшей осторожностью; его пальцы и колени с трудом находили опору на камнях. Неделями Дарт Плэгас не давал ему спать, есть и пить. Если бы Сидиус только мог дотянуться до мууна, он бы утолил свою жажду, насытил голод, исцелил все раны. Но всякий раз каменная крошка осыпалась под его пальцами, и он скатывался вниз, почти к самому берегу, кувыркаясь, скользя на спине или животе, до крови раздирая кожу. На его теле почти не осталось живого места, но он снова и снова начинал свое бесконечное восхождение к вершине.
Внутренне кипя от злости, он преодолел еще метр по склону и призвал Силу, чтобы та помогла ему обрести равновесие, сделала его невесомым.
— Глупец, — усмехнулся Плэгас. — Чтобы преуспеть, нужно не просить помощи у Силы, а подчинить ее и породить мощь внутри себя. — Он театрально вздохнул. — И все же твой прогресс воодушевляет. Еще чуть-чуть, несколько сантиметров — только протяни руку, — и ты у цели. Очень скоро я смогу ощутить твое дыхание на своем затылке, почувствовать жар твоей ярости, твоей жажды убийства — ведь только убив меня, ты сможешь претендовать на власть, которой я обладаю. — Он замолк на мгновение, но не пошевелился, даже не оглянулся через плечо. — Ты хочешь задушить меня, как задушил свою несчастную мать; разорвать меня на части, как разорвал отцовских охранников. Что ж, твое право. Но чтобы сделать это, тебе придется сильно постараться, ученик.
Словно хищник, Сидиус оттолкнулся от склона и прыгнул, нацелив на Плэгаса свои растопыренные пальцы. Но вместо того, чтобы впиться в тонкую шею мууна, они схватили пустоту, и юноша рухнул лицом в землю. Откуда-то сбоку послышался издевательский смех учителя. Либо Плэгас двигался так быстро, что даже Сидиус не мог уследить, либо — что еще хуже — его не было там с самого начала.
— Тебя так легко провести, — сказал Плэгас, подтвердив вторую догадку. — Ты напрасно тратишь мое время. Еще одна подобная выходка, и темная сторона потеряет к тебе всякий интерес.
Сидиус вихрем развернулся и бросился на Плэгаса, но будто уперся в невидимую стену и отлетел обратно.
Тень мууна нависла над ним: сложив руки на груди, Плэгас угрожающе воззрился на ученика.
— Если ты хочешь однажды стать частью обоих миров — бренного мира и того, где властвует Сила — ты должен научиться использовать хитрость и уловки с выгодой для себя, а также распознавать, когда их используют другие. — Даже не протянув руки, Плэгас легко поднял его на ноги при помощи Силы. — Если ты сможешь прожить еще несколько дней без отдыха и пищи, я, возможно, соглашусь учить тебя.
* * *
Ползя на карачках по вечной мерзлоте, весь в ссадинах и ожогах от светового меча, Сидиус умоляюще посмотрел на Плэгаса:
— Ну когда уже, учитель?
Плэгас погасил алый клинок и нахмурился:
— Спустя миг... Или целую вечность. Перестань думать о будущем и сосредоточься на настоящем. Ученик сита — полная антитеза юному джедаю, которого холят и лелеют в храме, выпуская с тренировочным мечом на бой против летающего шарика. Сит знакомится с болью с самого начала — и с самого начала учится ее причинять. Сит впивается в горло — как это сделал ты на своей семейной яхте.
Сидиус продолжал смотреть на него, не отводя глаз:
— Я хотел спросить: когда я наконец смогу научиться?
Муун смерил его взглядом:
— Трудно сказать. Люди — сами себе злейшие враги. Твое тело не выдержит жестокого обращения. Его легко травмировать и трудно исцелить. Твое обоняние и осязание развиты неплохо, но зрение и слух недостаточно остры.
— Значит, у меня совсем нет никаких достоинств, учитель?
Плэгас опустился перед Сидиусом на одно колено:
— У тебя есть Сила, ученик, и талант быть лидером. Что важнее, у тебя есть кровожадность серийного убийцы, хоть нам и стоит придержать ее в резерве — если только насилие не послужит какой-то исключительной цели. Мы не мясники, Сидиус, как некоторые из ситов прошлого. Мы — архитекторы будущего.
Сидиус сглотнул и наконец обрел голос:
— Когда?
Поднявшись, Плэгас вновь зажег световой клинок:
— Через десятилетие — и ни днем раньше.
ЧАСТЬ II: УРОКИ МОГУЩЕСТВА
54-52 года до битвы при Явине
Глава 13
Оседлавшие бурю
В безумной погоне за добычей два сита, учитель и ученик вот уже одиннадцать стандартных лет, летели — почти в буквальном смысле — по травянистой равнине. Их короткие плащи развевались за спинами, руки сжимали вибромечи, предплечья были красными от крови. Та же кровь запеклась в длинных волосах человека и высохшей коркой покрывала безволосый череп мууна. Стадо проворных длинношеих животных с черно-коричневой полосатой шкурой сопровождало их в этой бешеной гонке. Они смерчем неслись по саванне, словно ими владел единый коллективный разум, заставляя совершать синхронные прыжки или менять направление.
— Это не погоня, — говорил на бегу Плэгас, — это призыв. Ты должен посмотреть на мир глазами своей жертвы, стать объектом ее вожделения. То же верно, и когда ты призываешь Силу: ты должен сделаться желанным, привлекательным, вызвать зависимость. И какая бы мощь тебе ни понадобилась, она подчинится тебе.
Животное, на которое Сидиус положил глаз, было неотличимо от других в стаде. Но ученик сита уже держал его в своем разуме, смотрел его глазами, был един с ним. Зверь внезапно оказался рядом и, будто предчувствуя свою смерть, склонил голову набок, чтобы подставить мускулистую шею. Когда виброклинок пошел вниз, глаза животного закатились и остекленели. Горячая кровь хлынула во все стороны, но очень быстро остановилась — Сила покинула существо, и Сидиус впитал ее в себя.
— Теперь еще одно, — одобрительным тоном сказал Плэгас. — А потом еще.
Будто неистовый шквальный ветер погнал Сидиуса вперед.
— Почувствуй, как энергия темной стороны растекается по твоим жилам, — донесся из-за спины голос Плэгаса. — Мы содействуем матери-природе, отбраковывая слабых, — и помогаем себе самим, совершенствуя навыки. Мы — стая хищников!
Планета с низкой гравитацией была известна в те дни под именем Бушуй, а ее причудливое многообразие флоры и фауны стало результатом дерзкого эксперимента давно вымершей расы, которая изменила атмосферу, ускорила вращение планеты и способствовала буйному росту лесов и расширению пастбищ. По всей поверхности были разбросаны еще функционирующие машины древних, и даже по прошествии тысячелетий животные, которых они завезли, плодились и благоденствовали. Ничто на этой планете, которая быстро вращалась вокруг своей оси, не двигалось медленно и тягуче: даже день и ночь сменяли друг друга с невероятной быстротой; даже бури и те накаляли атмосферу Бушуя с завидной и жестокой регулярностью.
Два сита уже успели побывать во многих местах планеты: в густых лесах, на засушливых равнинах и на самом дне морей, — и повсюду оставляли груды мертвых тел самых разных животных, оттачивая боевое искусство, вдыхая миазмы темной стороны.
За много километров от того места, где началась охота, Плэгас и Сидиус сидели под гигантской кроной дерева, чей ствол был так широк, что мог вместить в себя лэндспидер и на чьих могучих ветвях расплодились растения-паразиты. Насквозь пропитанные потом, учитель и ученик в молчании переводили дух, а вокруг них уже вились назойливо гудящие насекомые. Под полупрозрачной кожей мууна была хорошо заметна пульсация трех сердец, а взгляд его ясных глаз был устремлен вслед убегающему стаду — тем животным, которым посчастливилось уцелеть.
— Лишь немногие из моего народа знают, насколько я богат, — промолвил он наконец, — ибо вовсе не бизнес — главный источник моих богатств. Много лет подряд мои коллеги удивлялись, почему я не женат, и в конечном итоге пришли к выводу, что я обручен со своей работой, — даже не догадываясь, насколько они правы. За исключением того, что моя истинная невеста — темная сторона Силы. То, что древние называли Боганом — в противовес Ашле26.
Даже джедаи понимают, что брак с женщиной, не способной постичь, каково быть во власти Силы, обречен на провал. И потому Орден запрещает бракосочетания — во имя, как утверждают джедаи, чистоты Ашлы.
Но Ашла — искажение сути вещей, ибо тьма всегда стояла превыше света. Исходный посыл — завладеть могуществом Силы и поставить его на службу разумной жизни. Древние расы — небожители, ракаты — не пытались оправдать свои поступки. Они перемещали планеты, формировали звездные системы, создавали машины темной стороны, — такие как "Звездная кузница", — как им заблагорассудится27. Если при этом гибли миллионы — что ж, ничего не поделать. Жизни простых существ имеют мало значения — но джедаи не в состоянии этого понять. В своем стремлении спасать жизни и поддерживать равновесие в Силе они совсем упустили из виду, что разумная жизнь должна эволюционировать, а не чахнуть, погрязнув в застое и самоуспокоении.
Помолчав, он внимательно посмотрел на Сидиуса:
— Вне всяких сомнений, в текстах, которыми я снабдил тебя, содержатся упоминания о так называемой теории Потенциума28 — о том, что свет и тьма зависят лишь от намерений того, кто обращается к Силе. Еще одно искажение истины, придуманное теми, кто стремится сделать нас рабами Силы. Сила воды и сила огня не есть одно и то же. И ледники, и вулканы способны преобразовать ландшафт, но первые хоронят под своей толщей то, что лежит под ними, тогда как последние создают новый рельеф, буквально выплескивая его наружу из жерла. Ситы подобны черным дырам, а не безмятежным звездам. Мы не можем светить бесцельно — мы искривляем время и пространство, подчиняя Галактику своим целям.
Чтобы обрести эту невообразимую мощь, одного послушания недостаточно; нужны настойчивость и упорство. Ты должен всегда быть начеку, всегда чувствовать, в каком направлении движется поток темной стороны — ведь как бы ловок и проворен ты ни был, Сила не станет тебя жалеть. Как ты уже познал на собственном опыте: твое тело спит, но разум никогда не знает покоя.
Поднявшись с земли, Плэгас расправил длинные руки, и с его пальцев сорвались слепящие молнии, подпалив траву на равнине.
— Могущественный в Силе джедай может научиться создавать лишь жалкую пародию, но отнюдь не истинную ситскую молнию, которая, если дать ей волю, способна не только лишить сознания или убить, но и физически трансформировать жертву. Лишь сит может подчинить себе молнию Силы, ибо только мы способны отказаться от жалости и принять последствия такими, каковы они есть. Для этого нужда жажда власти, какую не так-то легко утолить. Сила противится алчущим, а потому ее нужно сломить, усмирить, превратить в рабочее животное. Заставить повиноваться твоей воле.
— Перед Силой нельзя расшаркиваться, — добавил он, когда последние разряды сорвались с его пальцев. — Чтобы научиться создавать молнии так, как это делают ситы, тебе однажды придется испытать их мощь на себе, самому впитать их энергию.
Когда последние из пожаров потухли, Сидиус спросил:
— Я тоже физически трансформируюсь?
— В престарелого, бледнокожего, брюзжащего, желтоглазого монстра — ты это имеешь в виду? Такого же, какой стоит сейчас перед тобой? — Плэгас ткнул себя в грудь, после чего вновь сел на землю рядом с учеником. — Ты, разумеется, уже знаком с преданиями о короле Оммине с Ондерона, о Дартах Сионе и Нихилусе. Но произойдет ли подобное с тобой — я сказать не берусь. Знай лишь одно, Сидиус: мощь темной стороны не вредит ее обладателю так же сильно, как тому, у кого ее нет. — Он злорадно улыбнулся. — Мощь темной стороны — это болезнь, от которой ни один истинный сит не захочет исцелиться.
* * *
На Хайпори они сами превратились в добычу: облаченные в черные плащи из зейд-ткани, они стояли спиной к спине внутри кругов из дроидов, переоборудованных "Оружейными цехами Бактоида" в боевые механизмы. Две сотни запрограммированных противников: двуногих, на гусеничном ходу или на генераторах антигравитации, — сжимали в руках самое разнообразное оружие — от ручных бластеров до короткоствольных винтовок. Лишь несколько лет назад Плэгас разрешил ученику взяться за световой меч, и сегодня Сидиус сражался оружием, которое сам же и сконструировал из сплава фрика и ауродия и "оживил" с помощью синтетического кристалла. Созданный для изящных, с длинными пальцами рук — настоящее произведение искусства, а не оружие, — клинок монотонно гудел, когда Сидиус водил им перед собой.
— У каждого оружия есть свои свойства и особенности, — декламировал Плэгас, направив собственный клинок в феррокритовый пол имитирующего городские условия полигона так, словно собирался зажечь фитиль. — Дальность действия, пробивная мощь, скорость перезарядки... Часто бывает так, что твоя жизнь зависит от способности сосредоточиться на оружии, а не на том, кто его держит. Ты должен научиться распознавать оружие мгновенно, кто бы ни произвел его: "БласТех" или "Мерр-Сонн", "Тенлосс" или "Пракс". Тогда ты сразу поймешь, как тебе расположиться и как лучше отразить выстрел.
От слов Плэгас перешел к делу, когда первое кольцо дроидов двинулось на него, беспорядочно паля из всех орудий. Клинок мууна замелькал вокруг Сидиуса, отражая лучи либо в стрелявших, либо в фасады фальшивых домов, окружавших площадку. Впрочем, иногда Плэгас даже не пытался выставить клинок, а просто извивал свое гибкое тело, и лучи проходили в сантиметрах от него. Дроиды падали наземь один за другим. Из покореженных корпусов лились смазочные материалы и били фонтаны шрапнели. Очень скоро все до единого дроиды первой волны валялись грудами на феррокритовом полу.
— Следующее кольцо — твое, — объявил Плэгас.
Суровый необитаемый мир Хайпори принадлежал ТехноСоюзу, чей председатель-скакоанин Уот Тамбор получил свое кресло в республиканском Сенате благодаря "Капиталам Дамаска". Взамен бионический гуманоид допустил Солнечную гвардию эчани на Хайпори и предоставил им боевых дроидов, необходимых для тренировок. Призвав Уота рассчитаться за очередную услугу, Хего Дамаск запросил приватный тренировочный сеанс на городском полигоне. Именно поэтому Плэгас и его ученик могли размахивать мечами без свидетелей — хотя и не рисковали рубить или протыкать дроидов, а лишь отражали выстрелы им навстречу.
