— Я поменялась, с Тюрамом, — Лика закрыла ему рот ладошкой. — Я знала, что должна быть с тобой. Теперь мы вместе. И я ничего не боюсь.
Очнувшиеся пришельцы, забрав оружие и заставив снять спецкостюмы, погнали их перед собой к большому воздушному экипажу, стоявшему по другую сторону поселка. Уже залезая в узкий темный люк, Урган внезапно остановился, как громом пораженный простой и страшной мыслью. Пришельцы знали! Знали и следили за ними — может быть, с самого начала. Почему же они тогда столько ждали?! Ведь, если бы не дети, они, возможно, успели бы выстрелить первыми...
— Почему вы бездействовали?! — генерал Пээл был на полголовы ниже командира гвардейской роты и заметно уже в плечах, но, казалось, нависал над ним словно над нашкодившим мальчишкой. — Вы два часа — ЦЕЛЫХ ДВА ЧАСА!!! — следили за филитами и ничего не предпринимали! Почему?!!!
— Ваше превосходительство, приказ был выполнен, — гвардеец спокойно выдерживал начальственный гнев. — Мы же взяли их...
— На отходе! Уже после того как они сами отказались от нападения! — генерал был вне себя от ярости. — Чего вы ждали?!
— Они все равно не успели бы выстрелить, — проворчал в ответ гвардеец.
— Этот вопрос вообще не должен был возникать! Вы что, не знали, зачем они туда явились?! Или вам невдомек, что любое — любое! — нарушение периметра безопасности должно быть немедленно пресечено?! Я отстраняю вас от должности! Сдайте все дела своему заместителю!
— Вы не имеете права, — набычился гвардеец. — У вас нет для этого оснований, ваше превосходительство! Мы выполнили приказ, и вам не в чем нас обвинить!
— Вы ошибаетесь! — прошипел генерал. — Мне есть в чем обвинить — лично вас! Вы так хотели пострелять по живой мишени! Да?! И два часа ждали, что филиты дадут вам возможность нарушить приказ — категорический приказ! — взять их живыми!... Арестовать его!
Гвардеец отскочил в сторону, повалив кресло, но солдаты-рассыльные, обычно молчаливо подпиравшие стены во время совещаний, ухватили его за локти, заломили ему руки и выхватили уже почти извлеченный из кармана пистолет.
— На офицерскую гауптвахту его! До особого распоряжения!
Дождавшись, когда за конвоирами закроется дверь, генерал обвел собравшихся офицеров тяжелым взглядом.
— Я отстраняю гвардию от охраны колонистов. И возлагаю заботу об их безопасности на вас, суперофицер! — генерал остановился перед начальником планетной СБ. — Я передаю в ваше подчинение комендантскую роту, а гвардия пусть теперь будет выполнять их обязанности! Если необходимо, можете привлекать для выполнения этой задачи и другой персонал базы — во время, свободное от выполнения основных служебных обязанностей. Завтра утром представить мне план действий!
— Будет сделано, ваше превосходительство, — наклонил голову эсбист.
— Вы превышаете полномочия, — мягко заметил зам по вооружению суперофицер второго ранга Мивлио. — Могут возникнуть проблемы.
— Это будут мои проблемы! — снова повысил голос генерал. — И, если понадобится, я отвечу за свое самоуправство — лично перед Императорским Подручным! Господа, кажется, вы еще не до конца понимаете важность текущего момента. Я — и мы все — отвечаем за то, чтобы на Филлине благополучно состоялась церемония подведения планеты под Высокую Руку! И я сделаю все, чтобы она состоялась! Я буду беспощадно пресекать любые провокации, от кого бы они ни исходили, и беспощадно карать за допущенные серьезные ошибки. Я не буду разбираться, глупость это или измена, нерадение или саботаж! Ясно?! Позже я буду готов признать свои промахи, извиниться перед несправедливо обвиненными, понести заслуженное наказание, но — после церемонии!... У кого-то есть что-то сказать по существу?!
— Могут быть осложнения с гвардейцами, — осторожно сказал Мивлио. — Они воспримут приказ об обмене обязанностями с комендантской ротой как оскорбление.
— Я надеюсь, они достаточно дисциплинированы, чтобы не устраивать мятеж на военной базе, — мрачно улыбнулся генерал. — И я думаю, что смогу объяснить им, за что и почему арестован их бывший командир... Еще вопросы есть?!... Тогда давайте займемся делом. До прибытия Императорского Подручного остался какой-нибудь месяц с небольшим, а у нас еще так много не готово!
Когда за последним из офицеров закрылась дверь, генерал устало рухнул в свое кресло и обхватил голову руками.
"Ох, голова моя, голова! Сколько новых забот!".
Например, филиты, расхаживающие по базе в защитных костюмах, в которых их не улавливают биоискатели, разве что вплотную. И пусть они уверяют, что это их собственное изобретение, его-то не обманешь: ясно, что это работа тех, из города. Интересно, сколько неучтенных филитов находятся сейчас внутри периметра?!
Да и сам периметр. Физически невозможно контролировать двести с лишним километров границы с помощью двух шестерок танков, сотни людей и примитивной автоматики, которую, как оказалось, вполне можно обмануть. Пока их спасал только страх филитов перед всемогуществом и всеведением грозных пришельцев из космоса, но вот уже нашлись те, кто перестал бояться. Сейчас их дюжина. А что будет дальше?!
Генерал внезапно подумал о находящемся почти по соседству с Центральной базой филлинском городе, и ему очень не понравился ход этих мыслей. Более десяти миллионов филитов! Озлобленных, полуголодных филитов, среди которых может найтись не то что одна дюжина, а не одна тысяча "горячих голов"! И что самое страшное, с этим городом уже ничего не сделаешь. Поздно!
"Ничего не поздно", — вдруг пришла ему в голову спасительная мысль. А какой смысл филитам теперь ютиться на этом пятачке? Война кончилась, пусть возвращаются по домам, восстанавливают свою страну. Оговорить вокруг базы расширенную зону безопасности, скажем, пятьдесят километров вместо тридцати, и пусть делают на остальной территории все, что хотят!
Гениальная идея! И почему она раньше никому в голову не пришла?
Найдя хороший ответ на сложный вопрос, генерал заметно приободрился.
Теперь следующая проблема. Что делать с пойманными филитами? Если бы это были кронты, тут никаких сложностей бы не возникло. Намерение совершить преступление равносильно самому преступлению, так что публичная казнь — без вариантов. Но филиты — не кронты. К счастью, не кронты — те одиннадцать лет назад особой щепетильностью не страдали, вырезали всех без разбора...
Да, филиты заслуживают того, чтобы остаться в живых. Но что с ними делать? Передать их филлинским властям, как они просят? Нет, по крайней мере, не сейчас. Не известно, какое их там ждет наказание, но наверняка кто-то будет считать их героями. И по той же самой причине их нельзя отправлять в рабочие бригады...
Стоп! Еще одна идея и, кажется, снова удачная! Помнится, в церемонии принятия под Высокую Руку должны участвовать так называемые "пленные филиты", которых Императорский Подручный должен амнистировать и что-то еще там... Так пусть "пленных" сыграют настоящие пленные! Ведь их взяли с оружием в руках, причем, они даже, кажется, были одеты в свою военную форму. Решено! А пока передать их той самой группе по изучению филитов, которая уже который день просит выделить ей хотя бы полдюжины для своих штудий. Вот, а получит дюжину. И пусть проводит над ними свои исследования, лишь бы вернула к началу церемонии живыми и здоровыми!
Дверь в камеру открылась с громким лязгом, и Дэсс Урган с отвращением поднялся с койки. В проеме показались двое пришельцев, вооруженных короткими дубинками. Один из них сделал недвусмысленный жест — выходи, мол.
Снаружи ждали еще двое. Они заковали Ургана в наручники и вчетвером куда-то повели по узким коридорам и лестницам. Пожалуй, можно было бы гордиться тем, что его считают таким опасным, если... если ему еще было бы чем гордиться.
Вчера их взяли в оборот настоящие профессионалы. Он вначале попробовал поиграть с ними в молчанку, но они быстро сломили его, равнодушно и деловито пообещав применить пытки — не к нему, а к Лике. Потом начался конвейер. Их посадили в крохотные душные одиночки, извлекали оттуда по одному, допрашивали, сравнивали показания, выявляя несообразности, потом снова допрашивали... К вечеру они знали почти всё. Ургану удалось утаить только происхождение спецкостюмов, выдав их за местную разработку. То, что их привез Альдо Моностиу, знал, кроме него, только Шанви, но он тоже промолчал. Впрочем, пришельцы и так догадались, что идею о том, как защищаться от биоискателей, ему подсказали в Лешеке...
Под вечер их снова собрали вместе, пропустили через какие-то медицинские процедуры, заставили снять одежду — всех, включая Лику — и отправили в душ. На выходе они получили грубое белье и странные комбинезоны тусклого серо-зеленого цвета с яркими ядовито-желто-зелеными значками на спине и широкой поперечной полосой на груди. После этого их снова развели по одиночкам, уже побольше размером, с парашей и узкими топчанами, покрытыми полумягким пластиком. Там он и провел ночь, проворочавшись с боку на бок...
Поднявшись по очередной лестнице, конвоиры завели Ургана в небольшую комнату без окон, усадили на какой-то странный стул с высокими подлокотниками, но совершенно без спинки и приковали за руки и ноги специальными зажимами. Потом двое пришельцев стали по бокам Ургана, а кто-то открыл дверь за его спиной и вышел наружу.
Стараясь, по возможности, не шевелиться — оковы чутко реагировали на его движения, тут же впиваясь в тело, Урган начал осматривать комнату. Она вся была заставлена шкафами и полками с незнакомой аппаратурой, а на большом столе боком к Ургану стоял странный прибор, похожий на очень плоский телевизор, торчащий на одной ножке над круглой подставкой, напоминающей формами и размером тыквочку. Перед подставкой прямо на столе лежал еще какой-то плоский предмет с рядами небольших квадратных клавиш.
Дверь за спиной Ургана снова скрипнула. В поле его зрения появились еще двое пришельцев в военной форме. Один из них, с тремя прямоугольными нашивками с оранжевой окантовкой на рукаве, уселся за стол, второй, с одной нашивкой, прислонился к стене сбоку.
Старший пришелец отдал какую-то команду. Оковы, державшие Ургана, расстегнулись. Урган медленно вытянул вперед затекшие ноги и стал осторожно разминать руки, стараясь вести себя максимально спокойно и не раздражать конвоиров.
— Ты — командир? — услышал Урган произнесенные по-гранидски слова автоматического переводчика.
— Да, — отрицать очевидное было бы глупостью, а отказываться брать на себя ответственность — трусостью.
— Почему вы не стреляли? — задал новый вопрос пришелец.
Странно, вчера это их совсем не интересовало. Или то были другие пришельцы?
— Мы не стреляем в женщин и детей, — презрительно сказал Урган. — Мы — не вы! Это вы — грязные убийцы!
— Почему грязные? — кажется, пришелец даже обиделся. — Это такое идиоматическое выражение? Мы — не грязные, мы очень чистые и очень аккуратные убийцы.
— Угу. Заметно.
Пришелец, кажется, даже не обратил внимания на замечание Ургана.
— Это хорошо, что вы не стреляли, — глубокомысленно заметил он. — Казнить вас не будут. Но вы должны будете поработать. К нашей с вами обоюдной пользе.
— Простите, а кто вы? — осторожно спросил Урган.
Он так и не мог определить, один пришелец находится у него за спиной или двое. Это его нервировало.
— Научный департамент Космофлота. Мы прибыли на эту планету, чтобы изучать вас.
— Вскрывать будете? — не удержался Урган.
— Что? Это шутка? Нет, не будем. Для этого есть сканеры, они показывают все, что у вас внутри. Но есть кое-что, для чего сканеры не помогут. Это мозг. Мы хотим узнать, как вы думаете, как принимаете решения, насколько быстро соображаете. Мы будем тестировать вас. Мы не причиним вам вреда. Но нам нужно ваше сотрудничество. Добровольное сотрудничество.
— Мне нужны добровольцы. Ты, ты и ты, — пробормотал про себя Урган. — А если мы откажемся добровольно сотрудничать? — спросил он громко. — И что мы за это получим?
— Вы торгуетесь? — приподнял брови пришелец. — Жизнь, а позже свободу. По-моему, этого более чем достаточно.
— А мне не нужны жизнь и свобода, — Урган потихоньку подтянул ноги и взялся за подлокотники. — Мне нужно только одно, чтобы вы все исчезли с нашей планеты! Раз и навсегда!
— Вы многого хотите! — старший пришелец рассмеялся. Засмеялись и все остальные.
Итак, за спиной у него только один конвоир, прямо за креслом. Хорошо.
— Боюсь, мы не сможем выполнить это ваше пожелание, — издевательски сказал пришелец, отсмеявшись. — Но если вы не захотите сотрудничать добровольно, вы будете сотрудничать принудительно. Вы любите свою женщину и своего ребенка?
— Какого ребенка?! — Ургану показалось, что кресло проваливается под ним.
— Ах, вы не знали? Ваша женщина ждет ребенка, вот это как раз наши сканеры хорошо показали. И только от вас зависит, будут ли они жить, или нет!
Дальше ждать было бессмысленно. Урган стремительно катапультировался со стула, но не вперед, а назад. Опираясь руками на подлокотники, он ударил ногами стоявшего за ним пришельца, удачно упал, перекувыркнулся, сбил подсечкой второго конвоира... и тут же сам оказался прижатым спиной к полу. В лицо его смотрел оружейный ствол.
Тяжело дышащего Ургана снова усадили обратно, приковав на этот раз только за руки. Пришельца, которого он ударил ногами, похоже, просто унесли, второй, кряхтя, поднимался с пола.
— Отменно, отменно! — старший пришелец, похоже, был только рад неожиданному развлечению. — Но на что же вы надеялись?
— Все равно, надо было попробовать, — Урган упрямо поднял голову.
Конечно, у него изначально не было шансов, в одиночку против пятерых. И, хотя его обучали рукопашному бою, он только летчик, а не бравый спецназовец. Но сдаваться сразу было невозможно...
— Вы ненавидите нас? — пришелец встал из-за стола и подошел вплотную к Ургану, глядя ему в глаза. — Тогда мы договоримся. Я предлагаю вам другую плату за сотрудничество. Я дам вам шанс убить одного из нас!
— Только одного? — Урган уже пришел в себя.
— Вы так кровожадны?! Я успокою вас, этот один будет стоить многих. Он будет стоить тысяч! И если он умрет, ваша планета уже никогда не превратится в имперскую колонию!
— А вам от этого какая польза? — грубо спросил Урган.
— Империи не нужны дальние колонии, — прошептал пришелец, глаза его горели фанатичным огнем. — Вы все равно будете ненадежными подданными, вас всегда придется контролировать. Это нерационально. Проще сразу отпустить вас прочь! Вы согласны?
— Да, я согласен.
Этот пришелец был безумен, но и сам Урган чувствовал, что и его охватывает безумие. Почему бы двум безумцам не найти общий язык?
— Очень хорошо, — пришелец снова подошел к столу и сел на его край. — Но я должен принять меры, чтобы вы не проболтались. Если вы хоть слово скажете о том, что здесь прозвучало, вас немедленно убьют. Вас и вашу женщину. И ребенка.
Второй пришелец, до этого безучастно стоявший у стены, подошел к Ургану. В руках у него был странный предмет, выглядевший как помесь шприца и длинноствольного пистолета. Холодный ствол уперся Ургану чуть выше правого уха, он ощутил удар и легкую, мгновенно прошедшую боль.
