— Отпустите его, — приказала Кээрт, поднимаясь с колен. — Я сняла печать. Он больше не опасен, но ничего не помнит.
Ничего?! Кэноэ поднял голову, ослабляя хватку. Рядом хлопотала над Нриант мама, затягивая рану чистой салфеткой, чтобы остановить кровь. Второй охранник лежал на полу лицом вверх, уставив в потолок пустые остановившиеся глаза. Он был мертв.
— Вы находились под сильным ментальным воздействием, — деловито обратилась Кээрт к охраннику. — Некоторое время вы были не в себе. Запомните: что бы здесь ни совершилось, это сделали не вы!
— Не я?! — охранник попробовал встать. Кэноэ протянул ему руку. — А мой напарник... он тоже сошел с ума?
— Он — нет, — медленно произнес Кэноэ. — Но могли другие! Во дворце почти четыреста охранников! И если хотя бы половина из них превратится в безумных убийц...
Он начал лихорадочно вспоминать расстановку постов. У них в покоях — а это полдюжины жилых комнат, столовые, кабинеты и куча технических помещений — должны сегодня дежурить шесть охранников. В столовой идеальная звукоизоляция: пока дверь закрыта, они могут ничего не услышать, даже если рядом будут убивать...
Внезапно за окнами ярко полыхнуло. А затем на Дворец обрушился чудовищный удар. Погас свет, жалобно зазвенели небьющиеся стекла. Некоторые из них, не выдержав напора, покрылись сеткой трещин.
Забыв обо всем, Кэноэ подскочил к окну. Над парком, в той стороне, где находился дворец Совета Пятнадцати, поднималось, грозно клубясь и разрастаясь на глазах, черное грибовидное облако. "Оонк достаточно безумен", — внезапно вспомнились Кэноэ слова бабушки Инноэне. Неужели он решился на немыслимое?!
Дверь в столовую широко распахнулась. Если бы это был кто-то из сошедших с ума охранников, им всем тут бы и пришел конец. Но это, к счастью, оказалась Гвиэнт в покрытом влажными темными пятнами спортивном костюме, немного помятая и растрепанная.
— Тревога! На меня напал охранник, пришлось его убить! — выкрикнула она и осеклась, увидев на полу мертвое тело и леди Элаэнне, продолжавшую заниматься Нриант. — Черные печати! Это они?!
— Да, — напряженно подтвердила Кээрт, прислушиваясь.
Взрывная волна прокатилась через них и затихла, а во Дворце словно кто-то включил звук. Откуда-то доносились отдаленные истошные крики, а совсем рядом раздалось несколько хлопков выстрелов.
Где-то идет бой, значит, не все охранники во Дворце сошли с ума! Кэноэ, наклонившись, забрал парализатор и инъектор с антидотом у убитого и перебросил его пистолет безоружной Гвиэнт. Отец поднял с пола пистолет, выбитый из руки охранника, "расколдованного" Кээрт, оставив того только с парализатором.
— Я с вами! — Кээрт сбросила длинный домашний халатик, оставшись в коротких облегающих штанах и топике. Даже в такую минуту Кэноэ не мог не залюбоваться ей. — Постарайтесь не убивать "опечатанных"... тех, кто под черной печатью! Сейчас, когда она активировалась, ее легко снять.
Все эти слова и действия заняли не больше дюжины секунд. Гвиэнт с пистолетом в руке скользнула в полутемный коридор, за ней поспешили Кэноэ и Кээрт. Замыкали их группу отец и охранник, похоже, еще не совсем пришедший в себя. Мама осталась в столовой с раненой Нриант.
В большом темном холле шла интенсивная перестрелка. Мужчина в форме охранника, спрятавшись на перевернутым массивным креслом, палил из пистолета куда-то в сторону помещений для слуг.
— Он под печатью! — воскликнула Кээрт.
Но Кэноэ и сам уже видел обернувшиеся к нему белые пустые глаза и выстрелил, почти не целясь. Безумец, пораженный сразу двумя парализующими стрелками, — это не сплоховал охранник, "распечатанный" Кээрт, рухнул на пол. Кээрт с антидотом в руке склонилась над ним.
— Кто здесь?! — властно крикнул отец.
— Ваше высочество?! — на дальнем конце холла встала в полный рост темная фигура.
Человек сделал несколько медленных шагов вперед, выйдя на чуть лучше освещенное место, и Кэноэ, наконец, узнал в нем еще одного охранника. Он шел, скособочившись и зажимая рукой левый бок, где униформа была вся пропитана кровью. В другой руке у него был зажат пистолет.
— Произошло что-то страшное, ваше высочество! — охранник сделал неловкое движение рукой и скривился от боли. — Мой напарник сошел с ума! Неожиданно начал стрелять в слуг, хотел убить меня, еле успел вывернуться и парализовать. Потом был взрыв, ядерный взрыв, а затем появился этот... Думал, хочет помочь, а он тоже стал стрелять, ранил меня...
— Они были не в себе, в них кто-то вложил программу, превратившую их в безумных убийц! — резко сказала Кээрт, — Где ваш напарник?! Сейчас я приведу его в порядок!
— А тебе не трудно? — Кэноэ помог Кээрт встать, затем протянул руку сидящему с потерянным видом на полу освобожденному стрелку. — Не будет переутомления?!
— Для этого не нужно тратить много сил, — Кээрт решительно закусила губу. — Особенно, если мне поможет Гвен. Давайте скорее, времени мало!
Пока девушки занимались еще одним охранником, Кэноэ подсчитывал потери. Помимо парня в столовой, убиты были двое слуг, еще трое, включая Нриант и Фруамса, его личного камердинера, ранены.
— Как знала, что потребуется! — Гвиэнт выбежала в холл, держа за ремни несколько иглометов из их закладки. Один из слуг нес за ней кофр с кассетами. — Вооружайтесь! Во Дворце до сих пор идет стрельба! Надо помочь четвертому этажу!
Кэноэ словно окатило холодным душем. Он боялся за Кээрт и родителей, но не они должны были стать главной мишенью убийц! Их покои находились на пятом, предпоследнем этаже левого крыла Дворца, а прямо под ними, на четвертом, располагались помещения, занимаемые Императорской семьей. Еще ниже, на третьем, комнаты принцессы Кэвироа и гостевые спальни, одну из них занимает принц Кхаэро. Дальше пойдут медицинские кабинеты, спортивные залы развлекательный центр, библиотека, на первом этаже — кухни, кладовые, прачечные и другие служебные помещения, и везде свой персонал! И это не считая центральной части с кабинетами и парадными залами и правого крыла, где размещались комнаты секретарей, фрейлин, охранников и прочего дворцового люда. Что же сейчас там творится?!
В коридорах, прилегающих к покоям Кэноэ и родителей, было темно и пусто. Никто не встретился им и на площадке, откуда широкая парадная лестница вела на четвертый этаж и дальше вниз. Откуда-то продолжали доноситься крики, звон разбиваемого стекла, шум падения чего-то тяжелого, но внизу было тихо, и от этого тревога только нарастала.
На четвертый этаж шли все, способные держать оружие. Трое пришедших в себя охранников, двое вооруженных лакеев, Кэноэ с отцом, Гвиэнт, взявшая на себя командование их маленьким отрядом, и Кээрт, взявшая парализатор и инъектор с антидотом. Она так и не переоделась, лишь взяла у Гвен черную куртку от спортивного костюма, прикрывшую слишком яркий и видный даже в полутьме желтый топик. Сама Гвиэнт осталась в свободных брюках и темно-серой футболке, промокшей от пота. В покоях с ранеными остались мама и несколько слуг с двумя пистолетами и иглометом.
Первый пролет они преодолели без помех, но на следующей площадке Кээрт предостерегающе подняла руку.
— Там, внизу, есть "опечатанные", их, как минимум, двое. Я чувствую их, они словно издают неприятный, гнилостный запах.
— Тогда приготовились! — Гвиэнт зажала в руке ребристый овал гранаты. — Атакуем!
На лестничной площадке оказалось сразу четверо "опечатанных". Один был убит на месте осколками гранаты, второй ранен и дострелен. Еще двоих только оглушило взрывом, их вырубили из парализаторов. Над одним из них тут же склонилась Кээрт. Кэноэ остался прикрывать ее. Покои Императора были намного больше его собственных, и в этом лабиринте неосвещенных комнат и коридоров враг мог появиться с любой стороны.
Так оно и получилось. Откуда-то сбоку в холл выскочил еще один безумец в форме Императорского телохранителя. В обычной обстановке Кэноэ не имел бы ни малейшего шанса против такого бойца, но печать, очевидно, повлияла на его профессиональные навыки: Кэноэ, державший наготове парализатор, успел выстрелить первым.
Кээрт, сняв черную печать с двух охранников, взялась и за него, и тут разыгралась ужасная сцена.
— Значит, это была не игра?! — несчастный телохранитель, стоя на коленях, раскачивался из стороны в сторону и буквально бился головой о стену. — Я их убил по-настоящему!?
Он единственный из всех помнил, что происходило с ним под действием печати. Мир превратился для него в виртуальную игровую реальность, и надо было ходить и убивать всех, кто не идентифицировался как "свой". Другие безумцы, очевидно, тоже воспринимали его как "своего", поскольку не только не трогали его, но даже могли действовать с ним сообща.
— Хорошо, что вы туда не пошли. Там была мясорубка, — на площадку вышла мрачная Гвиэнт. На ее лице бирюзовела свежая длинная царапина. — Кээрт, ты закончила? Там для тебя есть работа. Мы парализовали еще одного.
— Только одного?
— Извини, не сдержались! — проходя мимо стенающего несчастного телохранителя, Гвиэнт коротким движением руки погрузила его в блаженное беспамятство. — Мы опоздали, звезду им в ...! Холодные все. Этих, с проклятыми тьмой печатями, оказалось здесь слишком много...
На четвертом этаже была бойня. Комнаты и коридоры были буквально залиты кровью. Из всего здешнего штата уцелели лишь одна перепуганная до невменяемости служанка и один охранник, после смены с дежурства откликнувшийся на просьбу симпатичной девушки помочь ей потаскать что-то тяжелое. Поэтому в момент атаки, когда дисциплинированные и проверенные телохранители вдруг сошли с ума и принялись убивать своих же товарищей, слуг и даже охраняемых персон, он находился вместе с ней в какой-то кладовой и уцелел.
Императору и его семье так не повезло. Все трое были убиты в своих постелях. Причем, кронпринц, наверное, так и не проснулся. На его мертвом лице застыло страшное в своей неуместности выражение мирной расслабленности.
Охранник, молодой парень, лишь во второй раз назначенный на ответственный пост в Императорских покоях, был страшно расстроен, очень зол и громогласно обвинял себя в трусости. Ведь вместо того чтобы броситься в безнадежный бой и героически погибнуть, он предпочел забаррикадироваться в кладовой вместе с испуганной девушкой и ждать врагов, сжимая в руке церемониальный незаточенный меч — свое единственное оружие на тот момент.
Так или иначе, он рвался с бой и с радостью присоединился к их маленькому отряду. Равно как и двое охранников с лестничной площадки, уже немного отошедшие от легкой контузии и кратковременного паралича.
Это дало им возможность восполнить потери. Один из лакеев, отважно бросившийся первым в темный коридор, был убит наповал. Охранник, которого Кээрт "распечатала" первым, еще в столовой, получил иглу в руку и стал небоеспособным. Гвиэнт отправила его наверх вместе с продолжавшей рыдать служанкой и снова приведенным в чувство телохранителем, от которого, впрочем, все равно не было никакого толку.
— Идем на третий этаж! — мрачно приказала Гвиэнт. — Но боюсь, мы и там найдем только трупы!
Первое тело они увидели на лестничной площадке. Женщина в униформе Дворцовой обслуги, судя по оставленному ей кровавому следу, ползла из холла наружу, пока не потеряла сознания.
Один из охранников склонился над ней.
— Жива, — сообщил он. — Кажется, дышит.
Гвиэнт молча покачала головой. Им было некогда оказывать ей медицинскую помощь. Да и, по большому счету, нечем. Все, что у них имелось, это индивидуальные аптечки с набором первой помощи у охранников.
Отец приготовился первым скользнуть в тишину и полумрак обширного холла. Гвиэнт молча придержала его за рукав, жестом дав команду перейти во второй эшелон.
А ведь после гибели дяди и кузена отец стал Императором! — вдруг пробила Кэноэ неожиданная мысль. По-хорошему, его следовало бы отправить вместе с ранеными на пятый этаж, да вот только не знаешь, где сейчас безопаснее — в покоях, куда может в любой момент придти враг, или здесь, среди вооруженных бойцов. Да и не согласится отец! Кэноэ, пожалуй, впервые видел его таким серьезным, сосредоточенным и, несмотря на всю трагичность момента, счастливым. Похоже, в бою принц Клоэрмэ, наконец-то, нашел смысл жизни.
Мертвая тишина вокруг давила. Хотелось сгрудиться в одну кучу, ощетинившуюся стволами во все стороны. Наверное, поэтому Гвиэнт старалась поддерживать достаточно протяженный боевой порядок. Впереди, разведчиками, шли двое охранников, которых поддерживала лично их командир. За этой тройкой следовали, можно сказать, главные силы, в состав которых входили отец, Кэноэ, вооруженный парализатором и пистолетом, и Кээрт, исполняющая также обязанности живого локатора. Пока что она не поднимала тревогу, значит, одержимых поблизости не было. Но они постоянно натыкались на их недавние жертвы.
Немолодой слуга в парадной ливрее. Тело лежит поперек коридора. Возле стены валяется поднос, все еще исходит паром лужица туа, вылившаяся из расколовшегося термокувшина. Хрустят под ногами рассыпавшиеся легкие печеньки...
Уборщица. Так и сидит, вжавшись в угол, лицо закрыто руками. Рядом развороченный корпус маленького автоматического пылесоса. Кто-то не пожалел и на него пару игл...
Охранник за столом. Убит выстрелом в голову. Парализатор выпал из мертвой руки под стул. Он, похоже, ничего так и не успел сделать...
Зато муж принцессы Кэвироа, очевидно, сумел оказать сопротивление. В лужице воды лежат растоптанные цветы. Пол усеян осколками массивной хрустальной вазы. И тело охранника. Голова разбита, из груди торчит небольшой аккуратный ножик — такими только резать фрукты или счищать с них кожуру. Впрочем, убит он иглой из пистолета. Добили другие "опечатанные"?
Принцессу Кэвироа они обнаружили в спальне у огромного шкафа с распахнутыми дверцами. Трудно сказать, что она собиралась делать в последние мгновения своей жизни — искала аварийный выход, который вполне мог быть замаскирован шкафом, оружие или просто одежду, чтобы прикрыть короткий легкий пеньюар. Но, так или иначе, отсрочкой, которую ценой своей жизни купил ей супруг, она не воспользовалась.
Близнецы, как и Императорская семья на четвертом этаже, погибли в своих постелях. На подушке одного из братьев обнаружилась темноволосая женская головка, прильнувшая к плечу мертвого тела. Кто она, они не смогли определить. Лицо девушки было залито кровью и обезображено попаданием иглы.
Дверь в комнату принца Круанмэ была распахнута настежь, но постель в ней была аккуратно застелена, а сама комната оказалась пустой. Это вселяло хоть какую-то надежду.
Внезапно Кээрт подняла руку.
— Я чувствую "опечатанных". Их много — пять или шесть. Вон там!
Впрочем, они уже не нуждались в целеуказании. Где-то недалеко раздался грохот, будто уронили что-то тяжелое. Потом послышался скрежет — очевидно, это тяжелое тащили по полу.
— Это шумят со стороны гостевых комнат! — сориентировался один из охранников. — Там ночевал принц Кхаэро! Может быть, он еще жив и сопротивляется?!
