Генетический шторм

Ничего они укрепились, нарастили потенциал. Даже толстые стальные щиты с прорезями притащили, две штуки. СВД в углу стоит — позавидовал. Стереотруба старая. А вот народу нет, сам Степанов и ещё один мент, коего раньше я не видел. Куда им рейдовать... Людей всем не хватает. Чувствую, скоро у меня будет самая сильная группировка в секторе.

— Вижу, пополнения тебе не дали начальнички. А где третий?

— Да с ангиной улетел, чисто детский сад! Лечится, — досадливо отмахнулся Юра. — Отвезли с утра в санчасть аэропорта.

А вот я больного понимаю, это не детский сад, старлей, это реальная задница.

— Там-то как дела?

— За ночь тринадцать трупов, вот как. Гарик, ты не боишься коллег из выживальческой бригады? — неожиданно перевёл разговор Степанов. — Приметная машинка.

— Пусть выходят, — просто сказал я. — Будет у меня ещё один джип.

А что нужно было сказать? Кураж решает всё.

— Ладно, поехали мы, — решил я, усаживаясь слева на заднее сиденье, Будко с правой стороны.

За рулем сидела Линна. Утверждает, что с машиной хорошо знакома, даже участвовала пару раз во внедорожных покатушках. Серьёзная женщина, многое умеет, со спецподготовкой. Вам это не кажется странным, ась?

— С богом, ребята, Алик ждёт. Могу сейчас прострелять передовицу, пусть спрячутся.

— Не надо, Юр, пусть спят.

Мост мы проехали бодро. Уже на выезде тяжёлым силовым бампером аккуратно (не хотела Линна краску царапать, пока жалко, уж больно красиво машинка наряжена) толкнули с дороги брошенную "короллу", чтобы не мешала на обратном пути. Неизвестно, с какой скоростью назад полетим.

Сразу за мостом я обратил внимание на погоревшие здания двух павильонов рынка. Даже не столько погоревшие, сколько варварски разбитые. Торговый центр "Новый Век" оставался в стороне, толком не разглядеть, но стёкла вроде целы. Глупо его гробить, там целая банда может встать. Может, и встала.

Этот торговый пятачок Адлера, набитый ТЦ и супермаркетами, наглядно хранил следы воздействия глупости человеческой — идиоты всё ещё считают, что бытовая техника, крутые тряпки и цацки представляют ценность. Всюду следы пуль, стёкла выбиты, двери выломаны. Офис "Билайн" вскрыт, как консервная банка, у ювелирного бутика стена проломана ударом грузовика, КАМАЗ со смятой кабиной тут и бросили. И ни пробок, ни выхлопов, чистейший горно-морской воздух! Жуть.

Нехитрый маршрут мы с Линной изучили загодя.

Улица Ленина условно делит центральный район Адлера на морскую и верхнюю часть, абсолютное большинство частных гостиниц находятся на морской стороне, они компактно располагаются от улицы Просвещения до улицы Ленина. Выше гостиниц очень мало, там жилой район — многоэтажные дома, в которых сдаются квартиры "под ключ".

На центральной набережной расположились бесчисленные кафе с разнообразными программами, меню, уровнем цен, обслуживания и музыкальным фоном. На набережной практически нет отелей и пансионатов — это первая санитарная зона, где строить запрещено. Ближе к центральной улице находятся все банки, а в них стоит масса банкоматов, уже стопудово разгромленных или спёртых. И на улице банкоматы есть, и в крупных магазинах типа "Магнита" или "Паттерсона".

Что творится в администрации Адлерского района и других госучреждениях, страшно представить, одуревшее быдло первым делом туда ломанётся, смотреть, как там власть жила-поживала.

По Ленина, в тени деревьев, я пешком ходил до перекрёстка с улицей Гоголя, дальше не успел. Спускался к морю, попадая на шикарный пляж "Огонёк", очень мне там было по нраву: хорошие деньги вложили, но и сделали красиво, это лучшая набережная в Адлере. Как мне нравилось побродить вечерком по широкой набережной в разноцветной брусчатке, плотно посидеть в кафе, подмигивая редким отдыхающим женского пола... Пляжная полоса самая широкая в городе. Рядом расположен детский парк аттракционов.

Этот район — от улицы Ромашек и до железнодорожного вокзала "Адлер" застроен неплотно. Над ним проходит основной — от Ромашек до улицы Мира — взлетно-посадочный коридор аэропорта "Адлер", народу, в основном, это не нравится. Выше Ленина много частных домов, практически все сдаются.

Типичная курортная индустрия. Была. Как там по-немецки? Отчего-то вспомнив школу, я вслух пробормотал:

— Плюсквамперфектум.

— Что-что? — полуобернулась Линна.

— Да так, вспомнилось из детства. Не гони пока.

— Но ведь полисмен сказал...

— Не гони пока, — повторил я. — Осмотреться надо, Линна, а не просто рвануть. Плевать мне, что там Степанов сказал, я не собираюсь сайгаком скакать. Пусть от нас скачут, враги...

Перед поездкой я всех инструктировал особо: забудьте все мирные цивильные правила, тактические решения принимайте мгновенно. Не дожидайтесь перестрелок и перепалок, на это наивных и берут! Только почувствовали, что перед вами враг, даже интуитивно — валите сразу же, без базаров. Сами, не советуясь и не спрашивая. Менты так не смогут, не та у них школа. И вояки не смогут, если это не внешне-напавший немецко-фашист... А мы должны суметь. Именно и только так — по-бандитски, и не в мифологии красивых понятий, а в реале, жёстком и диком. Личный состав слушал внимательно, но пока не прорубало, сразу видно — мирные они люди, не включился лютый режим.

Где-то дальше, в районе Свердлова, грохнул пистолетный выстрел.

Шкипер сбоку тихо крякнул. Так я и не понял: одобряет он моё решение или нет.

Пока улица была пуста, если не считать брошенные по обочинам машины, непривычно это видеть. Высокие стройные деревья, ухоженные газоны, витрины маленьких магазинчиков — для кого теперь это? Прямо очередная Припять, всё вымерло.

Но сразу перед перекрёстком с Ульянова произошла первая встреча с аборигенами, вернее, с одним из них. Наблюдатель это, сто пудов.

Невеликий кавказский человек с банкой пива в руке скучал на лавочке, стоящей у стены возле крошечной парикмахерской "Эстель" с открытой дверью. На земле сбоку — "помпа", что-то типа "ремингтона", они очень популярны. Заметив машину, наблюдатель неторопливо встал и хозяйской походкой подошёл к бордюру.

Повелительно махнул рукой.

— Притормози...

Машина остановилась. Не торопится, вразвалочку идёт. Хозяин тайги, мля.

— Сабур, пацаны! Кто такие? — лениво изрёк смелый человек. — Куда, зачем.

Я открыл форточку, смачно сплюнул на асфальт.

— Под кем ходишь, барбос?

Воин несколько растерялся, не привык к такому обращению. Но практика есть практика, и он быстро надулся снова. Это судьба такая: раз вписался, значит, должен соответствовать до последнего. Почему-то мало кто из дурного молодняка, рвущегося в бандиты, учитывает этот важный фактор.

Из двери парикмахерской никто не выскочил, а должны были, если он в группе. Сценарий простой — разлететься по-волчьи в разные стороны перед атакой. Значит, один. Что ещё имеем. Пиво в руках — слабая бригада. В нормальной бригаде внутренняя дисциплина покруче армейской, я уже не говорю про ответственность. Это в книжках все бандиты — босота тупая, то налёт неприятеля проспят, то на водке запалятся. Не все такие, не все. Хотя этот очень похож. И хорошо, если так.

— Я не понял, почему с хозяевами дерзкие? Не научили?

— Да мне по болту на всех твоих хозяев, я сам хозяин, вгрузись сразу, кенток. Повторяю крайний раз, под кем ходишь? Имя своё не называй, не интересно.

Он меня понял и почти правильно. А чё ж не правильно, если тебе в морду через моё плечо ППШ смотрит.

— Про нашего Садзу слышал, не? — щёки борзого быстро сдувались. — Да ладно, ты чё, братан... просто поинтересовался.

— Езжай, Линна, — сквозь зубы приказал я.

Линна включила передачу и медленно тронулась с места.

— Катайтесь, катайтесь! — крикнул нам воин на прощанье. — Там вас, чертей, и уронят!

Вот зачем. Лучше б ты жало прикусил.

— Стоп.

Джип качнулся, резко встав колом. Я распахнулся, быстро вышел из машины, на правом боку кобура с "Токаревым", на пузе — любимая кама. Хороший вид, конкретный. Расстояние было плёвое, а шаги у меня большие, раз, два, и рядом.

— Ты чё, пацан! — заторопился воин. — Э-э! Езжай, не борзей, ответится по-лютому!

Поднять ствол он не успел, я перехватил "помпу" левой, сразу выдрал.

Такие вот ошибки в этом мире. Одноразовые. Не надо было нас "чертями" называть, я знаю, что это такое, и это был последний маркер, определивший порядок моих действий. Вытащив правой рукой кинжал, я легко вставил клинок ему между ребёр — почти без усилия, вот же страшное оружие.

— А тебе не по-лютому... Засыпай.

Опустив тело на асфальт, я крикнул шкиперу, от изумления опустившему автомат:

— Чё смотришь, ствол прими!

И легко потащил тело с обочины, затаскивая его мимо брошенного "логана" подальше — в пыльные кусты какой-нибудь лавровишни, тут у растительности все названия красивые. Снял лишь простенькую рацию и полупустой патронташ, вытащил из куртки блокнот и вернулся в салон.

— Поняли теперь, что я говорил на инструктаже? Закон фронтира.

— Это было круто, — шумно выдохнула Линна, снимая машину с ручника. — Тебе, Гарик, на Москву надо, район брать.

Как-то незаметно мы перешли на "ты", а чё, боевая операция.

— Так не стрелять же было... Нам ещё мимо "Южного Взморья" катить. Привыкайте, ребята, так вот и будем зачищать, по-ковбойски — полезно это, народу и у них мало.

А на Москву мне не надо, там много что нужно знать особого, да чуйку сперва качать. Не потяну такое, мы уж как-нибудь в провинциях встанем. Дальше какое-то время мы ехали молча, и понятно, почему — личному составу было, над чем подумать.

— Вот ведь... Тот, кто стреляет первым, — философски закончил вслух свою мысль шкипер.

Рация, кстати, не работала, сломана.

Так вот, до Гоголя я ходил, но нам надо дальше, к следующей улице налево, к морю, прямо перед мостом через речку с чарующим именем Херота. Нормальное название? Во-во. Местные жители возмущаются, требуют изменить. Мне стало интересно, поспрашивал в местном музее. Оказывается, сами местные и виноваты. Исковеркали красивое название, теперь стонут.

Стояла там когда-то десятая рота, так местечко и называлось. И не просто "Х рота", а геройская 10-я мушкетерская рота знаменитого Навагинского полка. Орлы были, реальные вояки. Они станицу Абинскую отбили у черкесов при потерях 9 к 685... Что может быть проще, название обратно поменять? А нынешнее, да... запоминается. Всё собирался сходить, посмотреть. Ну, вот сейчас и посмотрим. Перед Свердлова опять остановились, деду показалось, что из окна многоэтажки кто-то смотрит с верхнего этажа.

— Мужик, вроде. С бабой. Может, посигналим, да заберём? — предложил он.

— С чего бы это, — удивился я. — Не наши они. Вы вот, например, все сами пришли, потому что двигаться способны. А не в схроне сидеть, обсираясь от каждого шороха и писка. Сидячие мне не нужны, тут пусть МЧС парится, им и скажем... Давай-ка пересядем, Василий Семёнович.

— Слегка бесчеловечно, — отметила дама.

— И спорить не стану, — согласился я.

До "Южного Взморья" ехали спокойно, а на подъезде к санаторию начали разгоняться.

— Линна, вали на полной, и не останавливайся ни при каких: перепрыгивай, тарань, вали! Семёнович, при первом запале начинай бить длинными вбок по ходу движения, стриги всё подряд. Я в люк.

Если во "Взморье", по наводке, действительно села крепкая банда, то бодаться мы не будем, прокатимся мимо со свистом. Мотор заревел турбиной, "ленд" танком полетел вперёд. Обычно мои опасения напрасными не бывают, но тут пронесло: никто нас не укусил. То ли спят сурками, то ли нет самой идеи тормозить каждую машину и подставляться под встречный огонь. Что угодно можно думать, вплоть до пустоты внутри комплекса. Промелькнул КПП санатория, рекламные тумбы и стеклянные павильоны следом — дальше потянулся забор, спрятанный за стволами высоких деревьев. Скорей бы, неудобно тут стрелять будет, причём, всем.

Уф! И пёс с ними, проехали да чуть разведали...

Слева быстро пролетел парк аттракционов, вот уже и Гоголя. Если свернуть налево, будет неплохая шашлычная, а потом бесконечный ряд ларьков, до самого "Огонька".

Здесь случайного путника опять поджидали.

Поперёк дороги стоял одинокий маленький "паджеро", и я сразу его вспомнил.

Ярко-красная машинка в варианте с открытым верхом и толстыми хромированными дугами постоянно моталась по улицам Адлера, медленно так, показушно. За рулем всегда сидел один и тот же малорослый разбитной армянин, беспрестанно сигналящий приезжим девушкам и включающий через динамики, закреплённые на дуге, гнусявое рекламное объявление, на все лады расхваливающее пляж "Огонёк" и тамошние объекты пищепрома. Вот такой рекламный ход.

На этот раз за рулём джипёнка сидел другой человек — прежнего-то я хорошо запомнил, все глаза измозолил — и рекламировать пляжи этот явно не собирался.

— Бьём? — сквозь зубы спросила Линна, вкладываясь в руль, но начиная рефлекторно притормаживать.

— Нам такой джип нужен, коллеги? — задал я встречный вопрос.

— А как же! — заорал боевой дед.

— Тормози с заносиком, что бы моим бортом подлететь!

Линна так и сделала, хорошо она водит.

Бандит, вальяжно сидевший в джипе с АКСУ на коленях, в какой-то момент решил, что мы тормозить не собираемся вовсе и панически полез из машины, тут ему не до стрельбы было — разве это спасёт в таком раскладе. Мелькнула оранжевая футболка в облипочку, блестящая такая, дорогие кожаные штанчики. Я уже крепко взялся за ручку двери, готовясь выпрыгнуть на асфальт с кинжалом, но на этот раз Линна мне поживодёрствовать не дала — задний бампер нашей танкетки ударил выскочившего бандита по левому бедру. Тот, истошно заорав, упал, перекатился, потянулся за отлетевшим автоматом.

— Бах! — хлопнул её "стечкин" одиночным с водительского, как только успела!

И дырка во лбу, никаких контролей. Дед с ППШ выскочил из своей двери, обвел стволом местность. Крепко впитали урок подчинённые.

А нечего стоять на пути, такие времена. Я посмотрел на водительницу-воительницу.

— Закон фронтира, — москвичка облизнула сухие губы и потянулась за спину к бутылке с минералкой.

— Уважаю, Лидия Аркадьевна! — честно сказал, сейчас я искренне восхитился.

— Гарик, я тебя умоляю...

— Всё понял, эскузи, Линна, — не стоит такую женщину дразнить. Дырочку сделает.

Есть второй автомат! Магазин пристёгнут, и ещё два полных лежали на сиденье. Теперь они на полу, торопился боец драпать...

И два модных фильдеперсовых джипа. За руль красной игрушки сел Василий Семёнович. Подогнал сиденье, поворочал зеркала, ППШ положил на колени. Частные дома верхней стороны улицы признаков жизни не подавали. Если кто и видел бой, то связываться с "танкеткой" не захотел.

— Знакомо? — осторожно поинтересовался я.

— Не-а! — радостно ответил шкипер. — А чё тут знакомиться-то? Это же не 412-ый, ну, ты помнишь.