Consecration

— Акрдис, а ты подумал о названии? Как мы будем называться, когда объединимся? — спросил Руаил.

— Я не против, чтобымы называли себя Орденом Сваффара. В конце концов, это орден создателя магии, он должен жить вечно, да и название гильдии мне всегда не особо нравилось — кто придумал название "Прибрежный меч", не помню.

Сейчас в гильдии были все — Вэйтас, Акрдис, Оэн, Цефей, Линви, Пентарк, Руаил Кровавое Солнце, почти все рыцари-сваффарийцы и рекруты.

— Ах, чуть не забыл, — начал Акрдис, обращаясь к Вэйтасу, — у меня для тебя подарок, Ованвурх, спустимся в камеру заключенных.

Они зашли в камеру, где Акрдис показал Вэйтасу заключенного шпиона, которого поймали буквально перед приходом Линви, Оэна и Цефея. Фокусник презрительно охватил того холодным взглядом, и сказал ему:

— Хран-Йом подослал тебя? Как же я хочу наказать его за деяния! Ему не будет прощено то, что он делает. Вскоре после объединения Орден Сваффара выйдет Нерушимым Легионом* на Бафаге, вот тогда...

— Мечтайте! — оговорился шпион, — Вы думаете, что Хран совсем дурак? Его план огромен в масштабах, и горе тому, кто попытается его нарушить!

— О чем это ты?! — гневно спросил Акрдис.

— О том, что берегите получше свою Талларию!

— Ты, я смотрю, совсем разошелся, тварь! — Акрдис хватил плененного по левому плечу, — знай свое насущное место — ты здесь никто, поэтому держал бы лучше язык за зубами, не то в миг распрощаешься со своей жалкой жизнью! Пустые угрозы нас не удивят, а за свои выходки ты лишаешься еды на три дня.

— Да лучше убейте меня, чем я буду слушать вас!

Мистик вопросительно посмотрел на Акрдиса, потом снова на шпиона:

— У меня к тебе только один вопрос, крыса из Бафаге. Говорят, Хран-Йом появился в политической жизни страны четыре года назад и стал фоффеем три года назад, а до всего этого о нем не было ни слуху, ни духу. Вот вопрос — знаешь ли ты, откуда он пришел, где родился, служил ли где-нибудь? Участвовал в клановой войне?

— И учти — не ответишь, — прибавлял Акрдис, — и твои руки снова подвергнутся удлинению.

Шпион помедлил, но затем все же стал отвечать:

— Кто такой Хран-Йом? Был ли он замечен раньше? Воевал ли в какой-то войне? Я сам долго искал ответы на эти вопросы. О его прошлом почти ничего не известно, кроме того, что при нем был обруч власти Лаффон* — который имели только герцоги и графы Ванвара. Искать следы информации о его прошлом бесполезно — вероятно эти следы он уничтожил.

— Тогда как же ты стал его подчиненным? — спросил иллюзионист.

— До этого мной командовал прежний герцог Бафаге Уольтамар Корасор, который, как известно, пропал без вести. На этот счет тоже можно делать предположения, что кто-то его...

— Ты говоришь так, будто не рад тому, что тобой сейчас управляет Йом, — перебил плененного фокусник.

— Я рад только деньгам, выручке, зарплате. А тот, кто ее мне дает — мне безразличен. Знаю только устав — беспрекословное подчинение, нужно всего лишь быть верным своему слову, а на все остальное наплевать.

— Тогда зачем же ты отстаиваешь политику Хран-Йома тут у нас в плену, ведь наверняка знаешь, что это тебе не принесет денег.

— Ошибаетесь, — тихо продрожал голос шпиона, — мне был отдан такой приказ — прославление великого герцога Бафаге. Да, может, я проведу остаток дней здесь и сгнию, но если я вдруг сбегу, или мне удастся попасть домой, то за все свои действия я получу премию — такой уговор и контракт.

— Невероятно, Вэйтас! — воскликнул Акрдис, — эта падаль еще на что-то надеется! Вон какие речи! Премия?! Контракт?! Нет уж!

— Знаешь, Акрдис, — начал мистик, — мне его жалко...

— Нет, Вэйтас, никакой жалости! Это враг! И он сгниет тут, как сам и сказал. В общем то, хотя... Что я собственно думаю? Да, ты прав, нельзя так зацикливаться, можно поступить более выгодно для нас. У меня есть небольшая задумка, думаю, тебе она ясна.

— Ты хочешь обменять его на двух рекрутов, которые бесследно пропали, и подозреваешь, что их похитил Хран?

— Именно. Это без колебаний совершил Йом.

— Значит, шанс попасть домой у меня есть, — улыбнулся, отвернувшись к стене пленник-шпион. По его виду нельзя было сказать, что у него оставались силы что-то говорить, отчасти из-за синяков, нарисованных Руаилом Кровавое Солнце.

— Для шпиона ты не сильно вынослив. Как твое имя?

— Вам оно не надо. Ты, Акрдис, итак сказал, что я тут никто, мое имя не многое скажет вам.

— Хватит, лучше скажи свое имя, — отрезал глава гильдии Сканора.

Пленник набрал воздуха, выдохнул и произнес:

— Эхобалл. Онсоу Эхобалл. Видите, что вам сказало мое имя? Ничегошеньки!

— Почему же? Я прекрасно знал клан Онсоу — он пал во время одной из клановых войн, и ты видимо являешься одним из последних представителей этого клана. И имя "Эхобалл" мне кое-что говорит. По-моему, с древнего Ванварского языка оно означает "сын гончара", что говорит о том, что твой отец занимался гончарным ремеслом. Клан Онсоу жил в Монлоре, а гончарня, как помню, там имеется и находится на окраине. Что ж, теперь передо мной прорисовывается картина, — сделал вывод Вэйтас.

— Во время великой войны клан Ованвурх... — начал шпион, — был на стороне короля, а значит, выступал против Онсоу. Ты наверняка тоже принимал участие в войне, не правда ли, Вэйтас Ованвурх?

— Мне не хотелось воевать, но ваш мятежный клан вынудил пойти на сражение.

— Конечно, Онсоу всегда были главной проблемой Талларии! Но ты скорей всего так же не помнишь, почему Онсоу организовали восстание. Не помнишь, как в Монлоре закончилась питьевая вода, а король еще вынуждал оплачивать налоги, которые были нам не по зубам. Ту войну не Онсоу начали, не Ованвурхи, не Энтоплески, не Тлаверины и Кронхи, ту войну начал сам король, не заботясь ни о ком. Система пала, Таллария была на грани раскола...

Вэйтас и Акрдис немо стояли пять минут, немного негодуя от слов пленника. Наконец Акрдис позвал фокусника, и они вместе вышли из камеры для заключенных, направляясь строить план по объединению.

— Да, уходите, все равно вам нечего ответить, — тихо произнес Эхобалл, а затем подумал, — какое им дело до того, что я думаю о Хран-Йоме? Ох, мне и самому интересно, что он там, черт возьми, делает! Побыстрее бы он узнал, что меня пленили. В этом случае остается надеяться только на его сообразительность. Надеюсь, ему бы не хотелось терять одного из лучших шпионов Бафаге, хотя... Какой я там лучший, если попался на такую слабую мышеловку? Проговорился, называется.

* * *

— Стагард! — раздался громкий низкий голос, обращающийся к советнику Мионора, — подойди сюда, я хочу поручить тебе важное и опасное задание.

— Да, ваше превосходство, что вы хотели? Слушаю и повинуюсь, — отвечал сидящий перед ногами, закованными в мощные новые стальные сапоги.

— Ты долго прятался под личиной советника короля Мионора, теперь тебе больше не нужно прятаться. Я даю тебе последнее задание. Но перед тем как я его озвучу, хочу спросить тебя кое о чем. Скажи, когда ты задумал месть?

— Тогда, мой герцог, когда король отвернулся от меня и моей семьи.

— Вот, соратник, со мной произошло то же самое. Мионор, как всегда, послал тебя ко мне, чтобы ты меня опять обучал уму-разуму. Жаль, что он не знает, кто ты на самом деле. За пять лет ты втерся в доверие так, что и не ототрешь! Теперь фаза нашей задумки подходит к финалу. Мионор II должен умереть!

— Я всегда ждал этих слов, мой властелин. Ждал, как грома средь ясного неба.

— Время настало. Мионор долго клепал нам мозги и вот мое терпение лопнуло! Наш шпион должен был вернуться два часа назад, но его до сих пор нет. Судя из этого можно предположить, что его взяли в плен — треклятый Орден Сваффара объединяется с этими отбросами из Сканора, что усиливает мои опасения. Сейчас медлить нельзя, отправляйся в Пирфу, Стаг, и убей короля. Я даю тебе все необходимое.

— Сию же секунду начну приводить задание в действие, — утвердил Стагард, и направился в столицу.

Сидящий на троне поднялся. Шрам от веска до губы... Это был Хран-Йом. Его новые латы блестели от солнечных лучей, попадающих в окно.

— Он быстро умчал. — послышался чей-то хриплый голос сзади.

— Вы уже не спите? — спросил Хран-Йом.

— Мне некогда спать. Вижу, скоро ты станешь королем, значит, наш план будет выполнен, и тогда я, наконец, смогу заполучить его.

— Конечно, вы его получите. Я вот только и сейчас не понимаю — зачем он вам нужен? Ну камень, ну драгоценный, и что с того? Он же не самый дорогой в мире, есть алмазы и подороже.

— Это мое дело, а ты следи за своим.

Из-за трона вышел сухой старик лет восьмидесяти. Он высоко поднял свои брови, и уставился на герцога, который молвил:

— Чего тебе надо? Сейчас я пойду продумывать стратегию.

— Эх, бестолочь! Гниль твоя стратегия — без меня ты никогда не мог ни шагу ступить.

Йом обомлел:

— В чем дело?

— В том, что это мне уже надоело! Я посылал тебя на поединок с Руаилом Кровавое Солнце для твоей победы, а не поражения. Почему ты не убил тогда этого липового гроссмейстера?

— Есть рыцарский закон. Он написан для всех рыцарей и не следовать ему я не могу.

— Сейчас этот Руаил создает новый Орден Сваффара, орден сильней предыдущего. Плевал я на твое поражение тогда, лишь достань мне камень и можешь свободно забирать свою сгнивающую Талларию. Надеюсь, ты понял, что я тебе хотел сказать.

Хран-Йом вновь сел на трон и покачал головой, даже немного расстроился. На небе не было ни тучки, поэтому солнце, проникая через окно, сильно отблескивало от новой начищенной брони.

— Да сними ты свои эти яркие доспехи! — возмущался старик.

— Тебе все не нравится, успокойся уже. Старческий маразм тебе не к лицу.

— Старческий маразм?! Ты сейчас у меня дубиной получишь! — вскипелдедок, а Хран мельком посмотрел в окно, сказав:

— Какой сегодня ясный день! Даже не мог никогда представить, что Мионор будет отправляться на небо именно сегодня.

— Так сегодня самый лучший для этого день! Представь, как его душа будет порхать в безоблачном небе, — ухмылялся старик немного остыв.

— Надеюсь, Стагард успеет к вечеру...

— Помнишь, Хран, как мы перебивались отходами, а не едой, носили жалкие тряпки? Сейчас ты герцог Бафаге, в будущем король. Ты представляешь себе это? Мог представить в те часы, когда мы почти ели собственные тела, чтоб не умереть с голоду?

— Я все помню, старый друг, конечно все.

— Тогда не задерживай ни меня, ни себя, и побыстрее действуй — мне не нужна твоя чрезмерная медлительность. Больше всего меня волнует этот Руаил Кровавое Солнце — он очень силен, в бою использует волшебство. Будь осторожнее с ним. Но это не все.

— Конечно не все. Меня одолел не Руаил, а маг.

— Вот. Нужно узнать, кто это такой. Кто с помощью белой безобидной магии смог повалить тебя на землю.

— Он использовал заклинание тогда, и все уснули. — утвердил Хран.

— Что? Заклинание-пограничник?! — возмутился старик, — выходит, он обучался в Магистэриюсе у Квартуса Фолэ — только этот маг знал пограничники, весьма опасные штучки. Чем-то такие чары сравнимы с черной магией, колдовством, знание которого было утеряно много веков назад. Нужно разобраться с этим магом как можно скорей. Может, ты этого не знаешь, но в древних войнах первым делом стремились убрать магов врага — они представляли на поле боя наибольшую опасность.

— Да я понял, что наибольшую. Когда этот, появившийся ниоткуда волшебник, откинул меня каким-то заклятьем, как пушинку... — потом Хран задумался. — Может и нам нужно набрать войско белых магов?

— Задумка твоя хороша, дружок, — отвечал старик, — но где мы магов возьмем? В наше время их осталось не так много, а нападать и силой брать Магистэриюс — чистое безумие! Там столько волшебников, пусть даже и белых магов, но тех, которые твое горе-войско вмиг разобьют, или что еще хуже, усыпят подобно тому чародею.

— Пока что нападать на Бокан бессмысленно — в этом я тебя поддерживаю. Что ж, мне нужно переформировать свое войско и отправляться брать столицу наконец! В тот раз, когда ее брал Тейростарх, мои катапульты почти разломали городскую стену, и если ее до сих пор не отстроили, то у меня больше шансов на победу, чем раньше.

— Вот только не забывай, что половина твоих катапульт осталась там и была отдана в казну Пирфы, из-за того, что твой воевода Тейростарх еле унес оттуда свои ноги. Знаешь, почему я хочу найти тот камень, о котором все время тебе говорю? Он имеет мощную магическую силу и залечивает раны. Если установить его на какого-нибудь воина из нашей армии и одеть в доспехи с головы до пят, вручить в обе руки по длинному щиту, то этот воин, бегая среди наших, просто будет лечить их на ходу. Раньше зачарованный бриллиант был у Магистэриюса, ведь его в свое время создал сам Сваффар, и он стоял на алтаре в качестве символа белой магии. Потом Магистэриюс подарил камень гильдии Сканора, а когда та начинала расформировываться, от твоих,кстати, действий, то кто-то выкрал этот алмаз, и он после появился на аукционе в Рэйдлоте, Авебата. Король Мионор как раз ездил на встречу с графом Рэйдлота и королевой Рэхар, где камень волшебный заметил и выкупил. Видишь, нам даже ехать далеко никуда не нужно, правда теперь проблема побольше — король Мионор подарил на днях сей камень одному из своих фоффеев, которого охраняет стража. Получить амулет можно, завоевав Пирфу, что ты и сделаешь. Когда ты, так сказать, покоришь столицу, мы все оптом получим. Хорошо, что этот дурак-фоффей еще не понял, как амулетом этим пользоваться и какая в нем сокрыта чудовищная мощь.

— Дурак-фоффей, дурак-фоффей... — подхватил кто-то.

Хран-Йом обратил взор в темный уголок своего тронного зала, где за шторой этот кто-то прятался. Тяжелый кулак Йома ударил о подпорку тронаи он громко позвал:

— Ты уже вернулся? Что ты узнал, дурья твоя башка?!

— Мой герцог хочет знать, что знает сейчас самый хитроумный и..

— Говори, что узнал, иначе голову срублю! — приказал Хран своему шуту.

Шут вышел из темноты. Это был небольшой горбатый карлик. Один глаз был зеленый и смотрел на герцога, другой голубой уставился в пол и скептически относился к изменению своего вечного положения. Можно сказать, этот шут был самым веселым существом во всем сером замке, но, к сожалению, еще и самым тупым, хотя шпионские способности доселе держали его на расстоянии от плахи. Небольшими шажками шут подходил к Хран-Йому и говорил на своем пути:

— Хитроумный слуга все знает. Шпиончик расшпионен. Орден объединяется. А королик... Королик останется один ночью, когда все будут на празднике...

— Да ты говоришь дело, дурак проклятый! Знаешь, куда Стагард отправился? Нужно сообщить ему, чтоб не убивал короля днем...

— Слуга все знает, слуга уже все сделал. Слуга видел сеньора Стага, и сказал ему. Стаг пообещал убить короля, когда все отправятся на праздник. Его величество господин Мионор делает ошибку, отказываясь от приглашения на пир. Теперь бедный королик останется почти один-одинешенек, с десяточкой своих хилых воинов. Моему властелину не составит труда стать короликом.