— А дальше? — потрясающе, таежный детектив.
— Понятно, почему девушку нашли именно здесь. К Большой Голоустной шла. Домой, так сказать. Оттуда тунгусов даже через триста лет не смогли вытеснить. У тунгусья внебрачные роды тоже не считают грехом и, скорее всего, они даму бы приняли... Нам это — совершенно ни к чему. Как тактически, так и стратегически. Но, полковник Смирнов думать дальше, чем на два хода вперед — не умеет. Заладил "баба с возу — кобыле легче"...
— А ты? — если вопрос так стоит, всех теток на ноги подниму. Мы им покажем звериное лицо феминизма!
— Мне кажется, что выгоднее её принять. Во-первых, с точки зрения местных, это — правильно. Казаков и русских тут не различают (интересная оговорочка, кстати). Зато, не признающих родства — однозначно сочтут нелюдями. Во-вторых, молодые женщины на дороге не валяются. А у нас — избыток мужиков... Пригодится.
— Рационалист?
— Реалист! Циник и прагматик... — я спокойна, я совершенно спокойна, а то он замолчит... — Соколов же девчонку элементарно пожалел. После перебазирования они со Смирновым в ссоре. Общественное мнение разделилось. Удачный момент слегка подкрутить гайки, — улыбнулся широко и беззаботно, — Работа у меня такая. Не знала?
— За этим ходил к Соколову? — посмотрел с уважением. А нечего словами бросаться. Каудильо у нас кто? То-то!
— И не только к нему. Не проболтайся раньше времени. Пусть будет сюрприз... Девчонка и её пацан — тут очень кстати. Тем более, что Голдан решила остаться добровольно. Это — уже важный политический факт. Новые граждане!
Лучший экспромт — заранее подготовленный. А уж многоходовка, в исполнении профессионала — вообще. На утреннем построении (с недавних пор, совместном), Володя попросил слова и буднично огласил проблему. Процитировал "Федеральный закон об актах гражданского состояния". Статья 15. Пункт 4. "Государственная регистрация рождения ребенка, родившегося в экспедиции, на полярной станции или в отдаленной местности, в которой нет органов записи актов гражданского состояния, производится органом записи актов гражданского состояния по месту жительства родителей (одного из родителей) или в ближайшем к фактическому месту рождения ребенка органе записи актов гражданского состояния".
— Граждане, — обратился он к собравшимся, — Чистая формальность. За отсутствием, поблизости, каких-либо законных органов власти, некому выписать пацану "Свидетельство о рождении". Вдруг "дыра" больше чем на месяц закрылась? На правах поселкового самоуправления надо выбрать ИО председателя Совета, ну и сам Совет, до кучи... Именные бюллетени уже отпечатаны... Всем просьба — задержитесь ещё на пятнадцать минут и проголосуйте, — никаких проблем, задержались...
Дежурная смена голосовала после обеда. Вячеслав Андреевич Соколов выиграл выборы Председателя подавляющим большинством голосов... А полковник Смирнов — даже не вошел в состав Совета. Вот так...
Столовая, в экспедиции — аналог городского рынка. Там все самые свежие новости и слухи. В маленьком коллективе, сплоченном общей опасностью, каждое ничтожное происшествие — важное событие. А хорошие новости — просто на вес золота. Новорожденный Батыр (так назвали, точнее, записали мальчонку) — настоящий символ надежды. Талисман и "сын полка". Вон, даже выборы для него провели! За ужином, с большим вкусом, обсуждали малейшие детали "светской хроники". Смирнова, в окружении свиты, я увидела издали мельком и не поняла — то ли он доволен (?), то ли случившееся ему безразлично... Вступление Соколова в новую должность очевидно спустили на тормозах. Внешне... Никакой торжественности. Поздравить и пожать ему руку, однако, подходили многие. А к нашему с Володей столику Соколов подошел сам. Со стороны — выглядело очень многозначительно! Заговорщики, блин...
Старший армейский комсостав при этом косился и шептался подозрительно. Подсевший к нам позже сапер Кротов в подробностях изложил причину. Большие начальники превентивно обменялись первыми мелкими пакостями. Соколов, в своей неподражаемой манере, немедленно после избрания, описал по радиотрансляции проблему — срочно нужен хоть один чистый бланк "Свидетельства о рождении" государственного образца, печать и книга регистрации актов гражданского состояния. Естественно, взять их в экспедиции совершенно неоткуда. Разве что — родить... А вдруг? У кого есть предложения?
Полковник Смирнов с горной высоты официальной должности, снисходительно наблюдал за "мышиной возней", уверенный, что раздобыть перечисленное просто негде. Точнее, он думал, что негде... А на самом-то деле... (тут Володя тихонько мне подмигнул, для намека, что тоже приложил к случившемуся руку) мир, очередной раз, стал свидетелем маленького "чуда коллективного творчества масс", как выразился бы папа. В маленьком старом сейфе с БДК, который перетащили на "нашу" сторону в качестве "подарка новоселам", при тщательном обыске (словно осмотреть его нутро раньше у моряков не дошли руки, только Володя откуда-то знал) обнаружили несколько типографских бланков (документов строгой отчетности, на гербовой бумаге, с серией и номером!) "Свидетельства о рождении". Правда, советского образца... Но, применительно к сложившейся обстановке... Короче, управляемая мистика.
— Обычное флотское разгильдяйство, — авторитетно успокоил Володя, — После распада Союза, БДК-91 (будущий "Оленегорский горняк") участвовал в эвакуации техники, вооружений и личного состава из стран Прибалтики. В силу печального опыта на Черном море — допускалась и возможность эвакуации гражданских беженцев. А беженцы — бывают разные. Вот и запаслись... На всякий случай. Была специальная инструкция... После "Беловежской пущи" вопрос стал не актуальным. А бумажки жрать не просят. Лежали и лежали потихоньку. Пока не дождались своего часа...
Вдохновившись известием о находке, работяги мигом смастерили гербовую печать из старой пятикопеечной монеты советских времен, обнаруженной в том же сейфе (подобное к подобному). А "книгу регистрации", за пять минут, изготовили на переплетной машинке от малого издательского комплекса (господи, ведь кто-то всерьез готовился к презентации "аномалии" на международном уровне, оргтехники запасли — валом). Таким образом, буквально через пару часов, новая власть обросла бюрократическими атрибутами и совершила свой первый самостоятельный акт — в присутствии свидетелей, под видео, узаконила появление на свет нового гражданина... Правильно, чего? Мы где? Мы кто? Тут Кротов загадочно округлил глаза, молча, словно обратившись за помощью к Володе. Оттого он к нам и сел!
— Хороший вопрос, — невозмутимо ответствовал мой мужчина, — а какое мнение на этот счет у Андрея Валентиновича?
— Говорят, сначала полковник против выборов не возражал, а теперь — он ими очень недоволен, — кратко резюмировал старший лейтенант, не вдаваясь в детали.
— Тогда, я тоже пас! — а сам-то — буквально лучится, как после удачной шутки (ну, если припомнить, что на месте Смирнова планировал оказаться он, то злорадство можно понять), — Пускай полковник решает. Это его начальником экспедиции назначили. Выборы мы провели законно, для форс-мажора — образцово. С юридической точки зрения к Соколову никаких претензий нет... Или?
— Или! — слегка помрачнел Кротов, — Рядовой состав последнее время интересуется политикой. А среди "инженеров" (название прилипло к "секретным работягам" довольно прочно) ходят разговорчики... Например, о том, что все здесь собравшиеся, по праву рождения, граждане СССР. А следовательно, могут в любой момент, свободным волеизъявлением, взять и восстановить Советскую Власть... Решение референдума, о сохранении Союза ССР — по прежнему в силе. Есть у них там некий Ахинеев. Язык без костей, — Володя выразительно поднял бровь, — Я всё понимаю, — смущенно замялся Кротов, — пока это болтовня, на уровне анекдота. И — тем не менее. Выборы были... "Свидетельство о рождении", с серпом и молотом на обложке — выписали... Точно такой же печатью — заверили... Все старательно делают вид, будто ничего особенного не происходит. А на самом-то деле... Московского государства здесь ещё нет. Российского — тоже пока нет. Выходит, тихой сапой — здравствуй Союз?
— Объясните солдатам, что Россия — законный правопреемник Советского Союза и все советские документы сохраняют силу, — снизошел Володя, — У них самих, причем, поголовно — точно такие же "Свидетельства о рождении". Чем Батыр Гольданович хуже? На оберточной бумаге ему бланк заполнять прикажете? Согласен, с ретро-символикой, при оформлении, слегка переборщили... И что?
— Спасибо! — с неожиданным облегчением поблагодарил сапер, — Тогда всё выглядит действительно... разумно. Да...
— Зачем ты устроил этот цирк? — спросила я спину Владимира, как только мы отошли достаточно далеко от столовой. Он остановился и резко развернулся, чуть не сбив меня с ног. Поймал, подхватил, прижал...
— Власть не должна валяться под ногами, как пьяная уличная девка. Пусть уж лучше Соколов, чем... этот.
— П-п-поясни... — ветер поднимается. А меня — прошибло холодным потом, — Ты это заранее организовал?
— Нет, конечно, — он даже слегка удивился моей тупости, — откуда мне было знать, когда девчонка родит?
— Тогда как же...
— Смирнов упустил власть! — три негромких слова прозвучали, как приговор трибунала, — Он сам виноват.
— К-к-когда? — насколько я понимаю, полковника с поста никто пока не свергал и даже не планирует. Что случилось?
— Галчонок, выше голову. Процесс идет штатно. Неужели не заметила? — а что я должна была заметить?
— Я же объяснял... Власть и информация — сверхтекучие субстанции. Чуть зазеваешься — выскользнут из пальцев навсегда. Своей власти Смирнов здесь не имеет. Она вся у него заемная. Нет "дыры" — нет поддержки.
— Предполагаешь, что "аномалия" закрылась надолго, — странно, я сумела такое сказать почти спокойно.
— Уверен... У профессора Радека был сердечный приступ... Прочие сотрудники в состоянии тихой паники. Когда эти сведения дойдут до народа... Может возникнуть соблазн "оптимизировать численность населения".
— В-вариант развития, по типу "Командора", ты считаешь вероятным? Из-за Смирнова и наших военных?
— Из-за трусливой штабной сволочи, — кривая ухмылка, не сулящая ничего доброго — С морской пехотой у нас пока всё в порядке. Другая сила отсутствует. Достаточно чуть придержать уродов. А лучше — их стравить.
— К-к-кого? — с заиканием надо что-то делать. Не так уж я замерзла. Это на нервной почве.
— "Штабных" с "космонавтами", разумеется... — в полумраке заметил недоумение и покровительственно улыбнулся, — Это наши "верхи" и "низы". Помнишь классическую формулировку "революционной ситуации"?
— В-верхи — н-не могут, а н-низы — н-не хотят... В у-условиях резкого обострения обстановки. А п-почему?
— Потому, что "если процесс нельзя предотвратить, то его надо возглавить" или хотя бы запустить в точно известный момент. Азбука управления, — распахнул полы теплой куртки и притянул меня внутрь, — Грейся!
— Сложно... Растолкуй, как-нибудь на пальцах, для бедной глупой женщины.
— Да легко! — угадала, хорошее настроение, — Ты ведь заметила, что полковник Смирнов выглядел невозмутимым, чем откровенно выделялся на фоне своего окружения? Они — злые, а он — практически спокойный...
— Ну... Странно, конечно. Хотя, чего ему горевать? Типа выборы проиграл? Как был он начальником экспедиции, так им и остался. Совет — параллельная структура гражданской власти.
— А кто из этих двоих теперь главнее? — озадачил...
— Не знаю. Странный вопрос. Пока "аномалия" открыта — точно Смирнов. За ним — Москва. Когда "аномалия" закрыта...
— Тогда главный — Соколов. Как законно выбранный, всеобщим и равным голосованием представитель народа. Сам Смирнов в выборах участвовал? Следовательно, он признал их правомерность и легитимность... Мышеловка! Если высшее должностное лицо участвует в избирательной компании, то оно автоматом подчиняется её результатам. Точка. Схватка между формальным и неформальным лидерами отменяется...
— А сам Смирнов новый расклад понимает? — безжалостный сухой смешок.
— Не до конца. Он — растерялся. Пока — тихо радуется, что удачно спихнул с себя ответственность за решение скользкого вопроса с "бесхозным младенцем" и заодно бытовую текучку. А власть тем временем утекла... Остались лишь служебные полномочия и обязанности. Понимаешь разницу?
— Значит, регистрация рождения Батыра — это только предлог... А на самом деле... Маленькая революция?
— Удобный повод, без стрельбы, узаконить факт, который очень скоро для всех станет ясным... Соколов — яркий организатор. Смирнов — унылый исполнитель. В угрожающей обстановке исполнитель обязательно должен подчиняться организатору, а не наоборот... Но, надо было обставить процедуру мирно, что бы "перехват управления" не вызвал у Смирнова агрессивного протеста. Согласись, красиво получилось?
— А кто тогда ты? — в ушах сама собой заиграла музыка из "Двенадцати стульев", — Великий Комбинатор?
— Я администратор, — бархатный баритон Миронова из "Обыкновенного чуда", — Простой администратор, пока даже не министр... Выдвигаю на посты годных людей и задвигаю в тень негодных... Серая и скучная профессия, мадам.
— Может, всё обойдется? — что-то последний намек вызывает беспокойство.
— Не обойдется. Соколов теперь может спокойно опереться на коллектив. Смирнов — на Соколова. Зато те, кто опирался на Смирнова (его полномочия данные свыше) — теряют власть вообще. У них сразу возникает огромный соблазн опереться на штыки...
— Что-то это мне напоминает... Семнадцатый год... Революция прошла гладко, зато потом — такое началось...
— И мне, — под меховыми полами куртки Володи уютно, реальная жизнь кажется далекой и не страшной.
— Господин министр, у вас уже есть куда бежать? А женское платье, на самый крайний случай? — ой! Мой язык...
— Язык до Киева доведет, — объятия стали крепче, — Но, не вздумай такое ляпнуть публично. Прорвемся!
Глава 11.
Два места до Парижа.
Утро нового дня началось задолго до рассвета. По внутренним ощущениям часов в пять. С детства ужасно ненавижу вставать под звуки проводной радиоточки. От хрипа репродуктора громкого вещания я проснулась впервые в жизни... Даже сразу не сообразила, где я и что со мною. Прислушалась. Не разобрала ни криков, ни стрельбы. Да и транслируемая речь звучала слишком монотонно... Рядом, тихо чертыхаясь под нос, одевался и напяливал на себя военную ременную сбрую Володя. Стол "жилого модуля" занимал раскрытый чемоданчик...
— Идиоты! — рычал он, застегивая тугие пряжки, — Ленивые идиоты! Захотели приключений на свою жопу?
— Что случилось? — вылезать из-под теплого одеяла ужасно не хотелось, хоть убивайте, — Война началась?
— А ты послушай, — зло бросил он через плечо и выскочил в мокрую тьму, не застегнув дверной клапан...
— ...на период введения военного положения, — продолжал бубнить репродуктор над головой, — запрещено проведение митингов, собраний и массовых мероприятий, — ну, по крайней мере, это — не нападение туземцев...
