— У большей части рахит, да и остальные — здоровьем не пышут! Почему вы так живёте, Эмин?
— Недород, господин. Четвёртый год подряд в наших краях стоит засуха. Раньше, мы собирали богатые урожаи пшеницы, на склонах гор рос чудесный виноград, а сейчас... — Камиец мрачно вздохнул. — Каждый выживает, как может.
— Не очень-то у вас получается. Ладно, об этом позже...
Эмин привёл целителя к большому, некогда богатому дому и заколотил по воротам деревянной колотушкой. На стук вышла женщина с большим животом. Тяжело ступая, она подошла к калитке, отодвинула засов и быстро поковыляла обратно к дому.
— Плохо дело, — прошептал Эмин и умоляюще взглянул на Валентина: — Идёмте скорее!
Они стремительно пересекли двор, вбежали в дом, и в нос землянину ударил запах гниющей плоти со слабой примесью целебных трав. Солнечный Друг обогнал трактирщика, решительным жестом отодвинул с дороги беременную камийку и влетел в комнату, где на широкой, низкой кровати, лежал мужчина средних лет с серым, землистым лицом. Грудь его судорожно вздымалась, воздух с хрипом выходил из лёгких. Белая простыня, которой он был покрыт, пестрела грязно бурыми пятнами, в воздухе витал запах разложения и смерти.
— Минут десять, — буркнул себе под нос Валентин и гаркнул: — Все вон!
Женщины и дети, безмолвно стоявшие вокруг постели, повернули головы к неожиданному гостю, и бледный подросток лет пятнадцати тихо спросил:
— Вы пришли взыскать долг, господин?
— Я пришёл вылечить вашего отца! — рявкнул Солнечный Друг, и мальчишка недоумённо захлопал глазами:
— Но это невозможно...
— Делай, что тебе говорят, Назим! — раздражённо прошипел трактирщик. — Чтоб через секунду духу вашего здесь не было!
— Как скажете, господин Эмин, — опустил голову подросток, бросил прощальный взгляд на отца и глухо произнёс: — Мы уходим!
Повинуясь его словам, женщины и дети покинули комнату, и только беременная наложница хозяина упрямо замотала головой:
— Я останусь со своим господином до конца.
— Ладно, сиди, всё равно ты мой следующий пациент, — махнул рукой Валентин и шагнул к Томару.
Прислонившись к стене, трактирщик и наложница наблюдали за целителем. Сначала им показалось, что маг просто стоит над умирающим, но спустя несколько минут судорожные вздохи стихли, дыхание стало ровным и спокойным, лицо порозовело. Белая простыня растворилась в воздухе, и камийцы замерли: гниющие язвы заживали прямо на глазах. Веки больного дрогнули, поднялись, и Валечка жизнерадостно произнёс:
— С возвращением, кузнец!
Томар машинально кивнул, поднял руку и с недоумением уставился на неё.
— Я умер или выздоровел? Гория!
— Да, мой господин, — сквозь слёзы промолвила женщина, ойкнула и закусила губу: под её ногами растекалась лужица.
— Я же говорил! — воскликнул Солнечный Друг, сотворил халат и потрепал исцелённого камийца по плечу: — Вставай, дружок! Роды принимать будем.
— Гория! — Кузнец вырвал из рук Валентина халат, подскочил к женщине и, подняв её на руки, перенёс на кровать: — Где эти бездельницы? Эй, кто-нибудь! Сюда!
Дверь комнаты тотчас распахнулась, в проёме возник бледный юноша.
— Зови женщин, Назим! Гория рожает!
— Ага! — мотнул головой подросток, отступил от двери, и в комнату вбежала пожилая камийка.
— Нам лучше уйти, господин маг, — прошептал Эмин. — Здесь и без нас справятся.
— Пожалуй, — согласно кивнул Солнечный Друг, оторвал взгляд от лица роженицы, вышел в коридор и деловито поинтересовался: — Ещё тяжелые есть?
— Двое, — радостно кивнул трактирщик. — Плотник Овнан и любимая наложница винодела Даршана.
— Тогда вперёд!
И Валентин торопливо пошёл к выходу.
Всемогущему целителю пришлось задержаться в деревне. Он без устали ходил от дома к дому и лечил камийцев, а когда, к вечеру третьего дня, последний больной был исцелён, приступил к следующему этапу возрождения Фёсты.
Солнечный Друг собрал всех жителей на площади перед трактиром, поднялся на крыльцо и стал объяснять, как будет происходить процесс реставрации их деревни. Первым этапом, по мысли Валентина, было выращивание засухоустойчивых сортов ячменя, пшеницы и винограда. Прямо во время речи он наколдовал мешки с зерном, саженцы виноградной лозы, объяснив, что, с его благословения, окрестные поля и виноградники будут приносить четыре урожая в год, при любой погоде. Площадь огласилась восторженными криками, и, переждав бурю восхищения, Солнечный Друг продолжил выступление. Вторым этапом борьбы с нищетой, он считал налаживание производства алкогольных напитков: пива, вина и водки, с последующей реализацией продукции в Брадосе, а в будущем, по всей Камии. Он детально описал камийцам процесс изготовления пива и принцип работы самогонного аппарата, а, выяснив, что несколько жителей Фёсты умеют читать, снабдил их соответствующей литературой. Потом, недолго думая, Солнечный Друг назначил ответственным за возрождение деревни трактирщика, и Эмин, получивший громкий, непонятный титул "староста", поклонился магу не хуже бывалого царедворца. Валентин похлопал его по плечу, забрался в тележку и, торжественно напутствовав селян словами: "Вернусь — проверю", отбыл восвояси, не задумываясь о том, как распорядятся его дарами крестьяне.
Глубокой ночью Валентин достиг следующей деревни в отрогах Хаттийских гор и остановился на ночлег в местном трактире. Клайда оказалась богатым и процветающим селением, однако и здесь работа для целителя нашлась. С раннего утра в трактире собрались крестьяне. Они с нетерпением ждали пробуждения всемогущего целителя и, как только Валентин спустился в общий зал, стали наперебой приглашать к себе. Даже позавтракать толком не дали. На ходу выпив кружку молока, землянин отправился "на работу". Больных в Клайде было значительно меньше, чем в Фёсте, да и сама деревня выглядела конфеткой: крепкие добротные дома, ухоженные дворы и палисадники, жирная домашняя птица. На свежевыкрашенные заборы клонились ветви фруктовых деревьев, буквально облепленные плодами.
В первом же доме, где Валентин всего-то и избавил от токсикоза любимую наложницу хозяина, его чуть ли не силком усадили за стол, и землянин пожалел о выпитой в трактире кружке молока. Винодел Эльшан оказался докой по части приготовления плодово-ягодных напитков, и, не будь Валентин магом — выполз бы из дома на четвереньках. В следующих домах его встречали также радушно и гостеприимно. И, независимо от степени тяжести больного, норовили накормить, напоить, вручить деньги или подарки. А в последнем доме Валя едва отбрыкался от юной симпатичной камийки, которую вознамерился подарить ему вылеченный от застарелого радикулита работорговец Ашот.
Закончив обход деревни, Валентин собрался продолжить путь, но не тут-то было: селяне, огорчённые тем, что всемогущий целитель отказался от платы за лечение, устроили в его честь праздник. Винодел Эльшан, который, как выяснилось, был главой деревенской общины, преподнёс Солнечному Другу чашу вина из "золотых запасов", и, махнув на всё рукой, землянин остался в Клайде на ночь. И не пожалел. Местные крестьяне умели веселиться также хорошо, как и работать. Вино лилось рекой, выставленные прямо на площади столы ломились от угощений, а зажигательные танцы наложниц горячили кровь, и Валечка каялся, что отказался от живого подарка. Однако избавленный от радикулита Ашот заметил похотливый блеск в глазах гостя, и вскоре на коленях землянина сидела юная наложница Лейла... Праздник удался на славу.
Ранним утром расписная тележка вновь покатилась по дороге. Провожала всемогущего целителя только Лейла. Стоя у околицы, она махала рукой удаляющейся тележке, а когда та скрылась за поворотом, побрела к дому хозяина. Возвращаться к строгому и жестокому Ашоту ужасно не хотелось. Тем более теперь, когда она потеряла девственность и утратила для торговца былую ценность. Оставалось надеяться лишь на тонкую золотую цепочку, которую целитель надел ей на шею со словами: "Этот амулет притянет к тебе замечательного мужа, девочка!" Что маг имел в виду, камийка не поняла, но через день после отъезда Солнечного Друга в гости к мастеру Ашоту нагрянул старший сын влиятельного столичного вельможи. Увидев Лейлу, молодой человек влюбился с первого взгляда. Он, не торгуясь, купил девушку, увёз в столицу и, вопреки традициям, сделал любимой наложницей...
К вечеру мохноногие лошадки доставили всемогущего целителя в маленький городок Нери. Стражники в алых халатах подняли алебарды в приветственном жесте, и к тележке подбежал офицер:
— Приветствую Вас в нашем славном городе, господин целитель! Достопочтенный барон Лияз, правитель Нери, с нетерпением ожидает Вашего визита. Позвольте мне проводить Вас!
Офицер с достоинством поклонился, а Валентин, несколько удивлённый осведомлённостью горожан, подумал: "Собака лает — ветер носит. Но мне это только на пользу. Проеду по Камии с триумфом. Глядишь, потом мамочке расскажут, что я вовсе не такой никчёмный, как она считает!" Землянин важно кивнул офицеру и степенно проговорил:
— Я принимаю приглашение достопочтенного барона. Пусть Ваш город живёт и процветает, а я в свою очередь постараюсь помочь всем страждущим.
Один из солдат пошёл вперёд, указывая дорогу, и мохноногие лошадки потрусили следом. Валечка откинулся на подушки, с ленивым интересом разглядывая город: ладные одноэтажные дома за витыми коваными оградами, небольшие площади и рынки. Горожане кланялись великому целителю, но Валентин не отвечал на приветствия: он устал от путешествия и с нетерпением ждал встречи с бароном Лиязом, зная, что сначала его накормят, и только потом дадут отдохнуть.
Мохноногие лошадки вкатили тележку на центральную площадь, больше похожую на сквер. Каменную мостовую разрывали длинные прямоугольники земли, засаженные лиственницами и клёнами.
— Просто и красиво, — улыбнулся землянин и посмотрел на вытянутый одноэтажный особняк с многочисленными стеклянными окнами-дверями, перед которым собралась толпа богато одетых мужчин. — Пир обещает быть интересным и шумным.
Тележка замерла возле парадного входа — самого большого из окон-дверей, и стражник, сопровождавший Валентина, откланялся и поспешил обратно к воротам. По маленьким откидным ступенькам землянин спустился на мостовую, расправил складки солнечного балахона и посмотрел на высокого поджарого мужчину с тонким золотым обручем в седеющих чёрных волосах.
— Я правитель Нери, — провозгласил камиец и шагнул к гостю. — Счастлив приветствовать всемогущего целителя в моём городе! Не откажи мне в удовольствии, попировать в твоём обществе, Солнечный Друг.
— Не откажу, — усмехнулся Валентин и вместе с правителем Нери вошёл в особняк.
Приближённые барона, восхищённо переговариваясь, последовали за ними. Землянина привели в просторный зал с высоким потолком, щедро покрытым лепниной, и усадили на почётное место, рядом с Лиязом. Проворные рабы немедленно наполнили кубки, и пир начался. Звучали тосты и хвалебные речи, но Валентин, увлечённо поглощающий еду, к ним не прислушивался. А когда землянин насытился, ему страшно захотелось спать. Примерно с полчаса он терпел, не желая огорчать щедрого хозяина, а потом решительно поднялся:
— Мой путь был долог и труден, барон. Слишком много страждущих встречалось мне, и, я уверен, в Нери их окажется не меньше. Но, прежде чем я начну исцелять горожан, мне необходимо хорошенько выспаться.
— Конечно, конечно! — воскликнул Лияз и хлопнул в ладоши.
В зал, словно прекрасные лебеди, вплыли наложницы в полупрозрачных белых одеяниях. Позвякивая золотыми украшениями, они подхватили землянина под руки и увлекли к дверям. Валечка, хихикая, вместе с красотками проследовал в роскошные покои, позволил раздеть и обласкать себя, после чего заснул, крепко и умиротворённо.
Проснулся землянин от странного шуршания, будто рядом с ним теребили бумагу. Валя разлепил глаза и с недоумением обнаружил, что ему не показалось. Неподалёку от него, кропотливо и быстро работая зубами, суетились четыре жирные мыши. И грызли они не что-нибудь, а любимый журнал Валентина — "Ликероводочное производство и виноделие". Брезгливо поморщившись, маг разогнал мышей, бережно восстановил пострадавший номер и только после этого огляделся. Он сидел в углу пустой каморки с белёными стенами, низким потолком и маленьким квадратным окном. Сквозь окошко в каморку проникали яркие солнечные лучи, и целитель понял, что давно рассвело. "Интересно, это причуды барона? Или кто-то другой набрался храбрости похитить всемогущего целителя?" — с ухмылкой подумал Валентин, устроился поудобнее и раскрыл журнал. В каморке было темновато, и маг сотворил небольшое хрустальное бра. Мысленно пожалев, что не может вытянуть с Земли новый номер, он с удовольствием перечитал статью о переработке барды, внимательно рассмотрел картинки с экспериментальным дизайном бутылок и этикеток и наколдовал широкий бокал с коньяком. Сделав большой глоток, маг задумчиво посмотрел на белёную стену и занялся творчеством. На меловой поверхности появились затейливые эскизы этикеток для водки "Целительская", пива "Урожай Солнечного Друга" и вина "Для мамочки". Потягивая коньяк, Валентин лихо менял цвета и рисунки, но названия оставлял прежними. "Нужно скопировать на бумагу и отправить в Фёсту", — посмеивался про себя маг, прикидывая, не добавить ли для камийцев более привычные имена. — А что "Горькая настойка принца Камии" вполне сгодится, да и "Наливка великого Олефира" звучит неплохо. А ликёр можно назвать "Оргазм любимой наложницы"..." Однако новым этикеткам не суждено было появиться на свет: дверь распахнулась, и в каморку вошёл невысокий юноша лет пятнадцати в грязной потрёпанной рубахе непонятного цвета и серых шароварах. Босые ноги прошлёпали по земляному полу, и юный похититель остановился перед целителем.
— Проснулся? Отлично! — заявил он и нахально улыбнулся.
Землянин с удивлением оглядел мальчишку:
— Как тебя зовут?
— Арсен.
— Ну и наглый ты парень, Арсен, — хмыкнул землянин, и юноша яростно сверкнул глазами:
— Я не наглый, я — сильный!
— В самом деле?
— Да! — Мальчишка упёр руки в бока, точь-в-точь, как Валечкина мама, и самодовольно заявил: — Я сделал рабом мага! Теперь вся Камия признает мою силу! Я стану таким же великим, как принц Артём!
— Замечательно! — поставив бокал на землю, зааплодировал Солнечный Друг. — И что ты собираешься делать с магом-рабом?
— Для начала ты построишь мне замок! Такой же, как у великого Олефира!
— Не получится. Я его не видел. А ты?
Мальчишка сдвинул брови и засопел, как закипающий чайник:
— Делай¸ что говорят, иначе — побью!
— Подожди, хозяин, — весело улыбаясь, проговорил землянин. — Я готов сотворить для тебя замок, только объясни, что ты с ним будешь делать?
Арсен гордо вскинул голову:
— Поселюсь. Соберу армию и объявлю войну всем — Крейду, Харшиду, Брадосу...
— Нет! — твёрдо сказал Валентин, и мальчишка растерянно заморгал:
— Что значит нет?
— Замка ты не получишь. Я очень порядочный невольник и забочусь о благе хозяина, так что ни замка, ни армии творить не буду! — Валентин взял бокал, хлебнул коньяка и наставительно добавил: — Для того чтобы стать правителем Камии тебе, для начала, нужно подрасти.
