| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Темный экран идет рябью. Появляется объемное изображение. Космос. Среди звезд летит космический корабль. Играет торжественный марш. Снизу вверх начинают идти титры. Пафосный голос вещает:
— В далекой, далекой галактике...
— По крайне мере, тут история цельная! — вновь шипит моя милая:
— Ваши ряженные, и те весельчаки, как они, не помню, ну с тем парнем в железном костюме, а неважно, и тот летучий мышь уже четыре раза перезапускали! Четыре! Как вообще можно так-то?!
Однако разгорится спору не дало начало действа на экране. Один из героев орал на местного злодея и отказывался признавать его отцом. Обещал зарубить своей фиолетовой шашкой, как тот зарубил его деда.
Сейчас, в свете от жидкого экрана, созданного колонией наноботов (изобретение нашего института кстати!), я вижу свою ненаглядную во всей её красе.
Вдруг, что-то происходит. Её образ расплывается, как образы матери и отца. Над моей головой появляется черная точка, окруженная красной короной.
Черная дыра.
Она начинает всасывать все вокруг. Я понимаю, что мое детище уничтожает мой мир. Кричу в отчаянье, пытаюсь противостоять ей, но куда там человеческим силам до мощи гравитации. Меня вытягивает струной и всасывает в черную дыру. Мир меркнет. Вокруг лишь тьма.
Удар. Удар.
Боль, повсюду боль. Меня выталкивает агрессивная сила. Тащит все дальше и дальше от уничтоженного дома.
Тьма сменяется светом.
Странное пространство. Внизу искаженная бурлящая энергия, в ней переплетены все цвета радуги.
Над головой непроглядная тьма. Равномерная, пустая, упорядоченная.
Меня вновь ударяет неведомая сила. Это затухающее дерево из света, наносит удар за ударом своими ветвями, желая не уничтожить, а выгнать подальше от себя.
Еще удар, дерево рассыпается осколками, оставив после себя лишь два семени. Одно, большее, падает в энергию, и тут же прорастает необычным цветком из яркого белого света, с синими прожилками. Второе же семя, в виде необычного многогранного куба, повисев немного, вонзается в мою агонизирующую душу. Сила удара такова, что меня уносит вдаль. Мелькают мимо различные деревья из белого света с различными примесями. Но меня отталкивает каждое.
Из дыры, куда ударило семя-кубик, выходит энергия. Замечаю, что меня окружает ореол из неописуемого множества искаженных в боли лиц, они защищают меня от энергии, что идет снизу, и холода, что идет сверху.
В дыру, созданную семенем, постепенно вливаются эти искаженные лица. Защитная оболочка истаивает, я ощущаю нарастающий жар, идущий от моря энергии снизу, и касания всепоглощающего холода, руки которого тянуться сверху.
Вдруг, волна боли, еще большая, чем прежде, омывает все тело. Из дыры в груди начинают расти бирюзовые корни, состоящие из миллиардов нулей и единиц. Корни оплетают меня, просачиваются в каждую частицу моего естества. Но не успевают они полностью поглотить мою душу, как следует удар. Меня вбивает в небольшой росток, что слабо светиться зеленым.
"Замечаю" что по ростку ползают миллиарды насекомых, растут отвратительные грибы, и впились паразиты. Их слишком много, не сосчитать в уме и за всю жизнь.
Зеленый свет ростка окружает меня, сливается с бирюзовыми корнями-цифрами и подавляет их, и они теперь уже не пытаются разрушить мою душу и создать из неё нечто новое, а покрывают её на манер брони, закрывают все раны, полученные во время путешествия.
Выжженные эмоции исчезают, остается лишь голый разум. Боль уходит. Меня обволакивает теплая энергия жизни, корни из цифр впитываются в тело-душу, которую нежный поток уносит в сторону водоворота. Рядом со мной несколько точек-душ, но в сравнении с размером водоворота их количество слишком мало.
Меня тянет все глубже и глубже, к центру водоворота, а там вновь тьма. Позже я куда-то бежал-несся-спешил, успел. Затем думал-размышлял-выбирал и оживал духовно. А затем вновь свет и лица родителей и дядя.
Воспоминания уходят, оставляя за собой лишь фантомную боль в груди. Я осознаю себя, покрытого потом с ног до головы, лежащего на полу в позе эмбриона. В голове пусто. Мыслей нет.
Когда в небе зашла луна, я, наконец, смог взять под контроль свое тело.
Осознаю, что развил три уровня, получил одно достижение, и чакры у меня почти нет. Давление в чакроканалах упало до опасного предела, еще чуть-чуть и каналы чакры начнут иссыхать. Очаг работает ровно, будто не желая спасать положение.
Усилием воли разжигаю очаг. Чакра высокой плотности ухает в чакро-каналы, отчего те раздаются вширь. По всему телу, на всей протяженности СЦЧ стреляет боль, но её не сравнить даже с тенью памяти ТОЙ боли.
Пошатываясь, встаю. В голове пусто. Думать не хочется. Смотрю в небо, на полную луну.
— Неужели я... — голос сорвался. Слов не находилось.
Сажусь на кушетку.
— Я не понимаю,... не понимаю,... кто со мной так шутит... кто...?
Мысль о гендзюцу приходит первой. Складываю печать концентрации.
— Кай!
Ничего.
— Дурак, гендзюцу ведь уже прошло. Ха-ха-ха... — давлю в себе истерический смех. Проходит Концентрация. Становится легче.
— И что это было? Неужели я и вправду... — проглатываю слова, не решаясь рассуждать дальше.
Хочется забыть увиденное, отстранится от навязчиво лезущих в голову мыслей, но тщетно. В голове нет-нет возникают картины прошлой жизни, переполненные эмоциями.
Страх колит сердце. Эмоции прошлого поглощают, под их влиянием возникают мысли несвойственные мне.
Ужас режет сердце.
"Нет, я не хочу!"
Воспалённое сознание ищет пути выхода. И находит.
Трусливо убегая от пугающей темы, разбираюсь с прибылью.
"С уровнями все ясно. Один в развитие Хидена, два в ниндзюцу. Так как на 21 уровне я развивал Хиден, то теперь доступен выбор улучшения для него", — концентрируюсь на этой мысли, не давая тревогам породить безумную панику.
"Тут все уже давно решено и продумано. Хиден, в частности, Когти мне нужны для ближнего боя. А так, как в долгом столкновении с мастером тай мне ничего не светит, то нужно развивать Когти в сторону убойности", — каждое слово внутри разума становится тем якорем, что не дает ветрам унести разум в нежелательную сторону.
[Био: Токсичный Коготь (II) — поражение иммунитета; свойство едкости;] (х) —
• Поражение иммунитета — в зависимости от Ян противника: Обнуляет иммунитет; снижает иммунитет на 50%;
• Свойство едкости — чакра приобретает свойство едкости — значительно увеличен урон по биологическим объектам; раны от когтей не заживают естественным путем; при попадании едкой чакры в СЦЧ противника будет нанесен вред стенкам каналов чакры.
Затем последовала очередь за навыком класса ниндзюцу.
"Тут у меня уже все решено. Именно к ветке этих навыков я шел всю свою сознательную жизнь".
— По крайне мере эту... — зачем-то говорю луне. Немного потряхивает, но уже не так сильно.
Система энергетических точек — мудр. Дополнительные органы, которые геном создаст в моем теле из каналов чакры. Помимо их полезности в бою, они еще и послужат золотой монетой перед горой полной алмазов. Скроют от сведущих людей на пару лет мой геном,... если он, конечно, не выдаст какой-нибудь гадости.
Всего Мудр семь. Два Ян-органа, два Инь, два на улучшение чакры и одна непонятно для чего. Описания на неё у меня нет.
Также создание каждой из Мудр требует наличия ячейки S класса. Всего у меня их на данный момент 4, часть придется потратить на изучение необходимых в будущем дзюцу, а часть на навыки и создание Мудр.
— Хватит медлить! — решительно выбираю навык-орган.
[Muladhara]{энергетический орган Ян типа}:
• Открывает доступ к созданию Стихии Ян. Контроль Стихии Ян не имеет обычных штрафов за преобразование энергий.
• Создается клубок чакроканалов в районе (паха) — в процессе (осталось 200 сеансов сна — 8 часов каждый).
• Клубок чакроканалов в районе (паха) преобразовывается в энергетический орган (Очаг Стихии Ян) — ожидание.
• Доступна возможность использования Muladhara для накопления энергии второго порядка (чакра)/ энергии третьего порядка (Стихия Ян) — ожидание.
• Ян зарождения жизни — вы мужчина с сильным половым Ян элементом. Половой элемент Ян (Ян зарождения жизни) будет влиять на половой элемент Инь партнерши — до выравнивания Ян и Инь партнеров, преобладает шанс зачатия ребенка женского пола. Параметры ваших детей, завязанные на Ян элемент, будут в диапазоне между начальными параметрами (при первом уровне) и конечными параметрами (при уровне на момент зачатия) (при сохранении наследственности Мудр каждые 4 поколения добавляется бонус к наивысшей характеристике Ян элемента потомков +10%).
• Сила линии крови повышена от 0.3, по шкале стабильности Инь-Ян, до 0.4 — ваши гены укрепляются в потомках.
• Muladhara является частью цельной системы Мудр. При полной активации Мудр будут открываться дополнительные эффекты.
Выдохнул. Все, выбор сделан. Пытаюсь ощутить в районе паха что-нибудь необычное, но ничего не вышло.
— Конечно, ведь нужно поспать.
Отчего-то спать не хотелось. Страх вспомнить что-нибудь еще вновь проснулся внутри.
"Нужно посоветоваться с учителем", — решил я.
Понимая, что одиночество в нынешнем моем положении губительно, собираюсь идти в Нору. Возможно, дети уже спят — в таком случае просто посмотрю на их мирный сон.
Прихватив с собой свиток с угощением, бегу в сторону Норы.
— Теневой Клон!
В облаке дыма появляется моя точная копия.
— Какой-то ты угрюмый, — подмечаю походя.
— Ты еще себя в зеркало не видел. Беги, давай, я присмотрю за Юрэцу, — не желал разговаривать клон.
Скачу по крышам, не забывая об осторожности, обхожу бродящих по улицам бандитов.
Сам не заметил, как стал выжимать из своего тела все соки. Приятная боль в мышцах, горячий поток чакры сквозь них, дают ощущение жизни и реальности происходящего.
За рекордные сроки я добрался до одного из неблагополучных, но довольно мирных районов Танзаки.
Не шумя, вхожу в дом маленькой семьи Цуцудзаки.
Дети еще не спали.
— Привет, — махаю рукой в приветствии. На губах улыбка.
* * *
Цин-Цин отвлеклась от тортика и вновь глянула на шиноби. Сегодня он был не такой как вчера.
Что-то было не так.
Девочка прикрыла глаза и прошлась по господину Аки взглядом. Вроде все нормально, но если всмотреться "глубже", то можно увидеть тень сомнений на его лице.
Цин-Цин всегда была чутка к чужой боли. Причина ли в том, что ей пришлось пережить, или в утраченном достоянии её семьи — не важно. Важно то, что девочка могла понять, когда человеку плохо, "увидеть" его БОЛЬ. И если понадобиться немного её ослабить.
Немного смущаясь, девочка поставила недоеденный торт на стол, погрозила хищно поглядывающей в его сторону малышке Юзу кулачком, и подошла к господину Аки.
Так как она не могла выражать свои мысли словесно, Цин-Цин без предисловий зашла к Аки-доно за спину, положила свои маленькие изящные руки на его голову.
Аки немного напрягся по привычке. Хоть и понимал, что Цин-Цин не желает ему зла, но профессия, как говорится, обязывает быть подозрительным.
Цепкие девичьи пальцы начали свою пляску среди волос Аки. Девочка старательно использовала все свои умения, чтобы расслабить пациента.
Удивленный Аки, не стал препятствовать выражению симпатии Цин-Цин.
"Неплохо у неё выходит", — ошарашено думал шиноби. И чем дольше танцевали девичьи пальцы сквозь бронзовые волосы шиноби, тем приятней и спокойней ему было.
Через примерно десять минут Аки понял — девочка профессионал! Её учили таинству массажа, ведь только своим пониманием нельзя добиться той техники и точности исполнения, которую сейчас демонстрировала Цин-Цин.
А сама Цин-Цин о чем-то напряженно размышляла. Она закусила губу, брови девочки сошлись на переносице, нет-нет она поглядывала в сторону брата.
Под конец сеанса, что-то для себя решив, она глазами попросила Цуцудзаки, а затем и пару раз кивнула головой на расслабленного шиноби. Цуцудзаки нахмурился. Не хотелось ему делать, что просила сестра, слишком опасно было, но и откинуть в сторону её мнение и делать по-своему мальчик не мог.
Закончился массаж. Закончились и переглядывания Цин-Цин и Цуцудзаки.
— Ты полна тайн, Цин-Цин-чан. Один из лучших массажей, которые мне когда-либо делали, — похвалил девочку шиноби, при этом крутивший в сознании новый расклад. Предположение о том, что девочка обучалась в каком-то клане, возможно даже клане ниндзя, стали перевешивать на весах сомнений иные предположения и теории.
— Шиноби-сама, — привлек к себе внимание Цуцудзаки. Выглядел мальчик напряженным и хмурым, а еще чего-то опасался:
— Аки-сама, вы возитесь с нами, потому что хотите сделать Цин-Цин шиноби? Это из-за её странных глаз?
Шиноби не был удивлен вопросом. Хмыкнув лукаво, он кивнул:
— Да. У девочки талант и я хотел предложить ей, и вам двоим, как её семье, перебраться в Коноху.
Ожидаемое признание почему-то не обрадовало Цуцудзаки. А ведь он об этом так долго мечтал! Выкарабкаться со дна жизни, поменять землянку на небольшую квартиру со всеми удобствами, выбрать профессию и начать, наконец, выучиться — это желание любого разумного ребенка из трущоб.
— Шиноби-сама, — сглотнул Цуцудзаки:
— Вы хороший человек. Я могу это понять, ведь вам не обязательно было с нами столько возиться. Одно предложение ухода из Танзаки в Коноху сделали бы меня, и моих сестер самими счастливыми детьми этого города! — словно оправдывая последующую глупость, говорил Цуцудзаки. Он сделал паузу, и, не дождавшись вопроса от шиноби, вымолвил на одном дыхании:
— У Цин-Цин обычные глаза! В них нет чакры! Её проверяли еще у неё дома и ничего не нашли!
Шиноби усмехнулся.
*Смешок*
А затем разразился веселым смехом. И было не понять смех этот разочарования, или вызван чем-то иным.
— Ух, насмешили, — вытер слезу у глаза Аки минутой спустя:
— Так даже лучше. Будь её глаза Додзюцу, и это навлекло бы на вас множество проблем. Если Цин-Цин не обманули, и глаза у неё и вправду обычные, то значит, что её плотная чакра результат не их влияния, а природного потенциала её организма... Кхем, в общем, отсутствие чрезмерной ценности её как шиноби намного лучше для вас, чем внимание высокопоставленных шиноби из Конохи.
— Но как же...? Зачем мы тогда вам? Цин-Цин нема... и это никак не исправишь... лучше взять здорового и сильного... Я не отговариваю! Мы рады и согласны... но почему... я не понимаю, — Цуцудзаки запутал сам себя. Его интеллект был неплох, но отсутствие полной информации сыграло с ним злую шутку.
Рука пятнадцатилетнего шиноби легла на плечо Цуцудзаки. Сильные пальцы больно впились в кожу:
— Не думай слишком много — голова заболит. Что вы, сопляки, знаете о шиноби?
Сейчас Аки уже не выглядел добрым парнем, чуть старше Цуцудзаки и сестер. Сейчас перед тремя детьми был хмурый воин, человек знающий цену жизни.
— Сядьте. Все, — командный шепот придавил детей к их сиденьям.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
