Часть третья

      Всего из большого зеркала вышли шестеро. Двое высоких мужчин, в аккуратных черных костюмах, скроенных с учетом приличного брюшка. Белые рубашки, красные галстуки, золотые заколки; запонки с камушками. Двое мужчин помоложе: костюмы столь же дорогие, но фигуры намного спортивнее. Может быть, эти самые силовики; а может, просто не состарившиеся еще чиновники. Наконец, двое мужчин среднего возраста, не с привычными планшетами, камерами — с папками и чернильными ручками. Еще когда Енот жил на Земле, ручки такие считались антиквариатом, но секретари делегации вполне привычно приготовились записывать ими протокол.

      Гости расселись на приготовленных вокруг низкого кольцевого стола стульях. Со стороны Республики присутствовали президент Надежда Ривер (так и представилась земным именем), старший секретарь Акаме, просто секретарь барон Носхорн, переводчик... Адзино Миура или Вильям Адамс, если угодно.

      Ну и полсотни штурмовиков с зажженными фитилями на галерее, ну и Эсдес на балкончике, спиной к стене, невидимая из комнаты. Дверь балкона по случаю теплой весны растворили, так что генерал наблюдала переговоры посредством маленького зеркальца на длинной ручке, и могла вмешаться в любой момент.

      Услышав имя переводчика, рассевшиеся послы понимающе переглянулись. Правый секретарь тихонько сказал соседу:

      — Он из самой первой волны тестировщиков. Надо же, выжил. При тогдашних технологиях мог собраться: “голова там — жопа здесь”. Похоже, местные не подозревают, кто он и откуда.

      — С чего ты взял, — удивился сосед. — Откуда столько сведений?

      — Все забываю, что тут нет гугла... Вернемся, загуглишь его имя.

      Старший в делегации полуобернулся к говорящим:

      — Так это наш человек? Высоко пролез! Но тогда имеет смысл прислушаться к его рекомендациям. А теперь, наконец-то, помолчите. Дайте мне хотя бы верительные грамоты вручить!

      После чего встреча уже покатилась по протоколу, без лишнего слова, без резкого движения. Енот окончательно уверился, что в делегации силовики есть: все шестеро послов доставали бумаги, поднимались для уместного неглубокого поклона, садились обратно, вынимали носовой платок — нарочито плавно. Чтобы никоим образом не напугать хозяев непонятным жестом, не спровоцировать резким движением.

      Как Енот и предполагал изначально, послы представляли огромную корпорацию, называемую без изысков “Проект”. В полном соответствии с теми же рассуждениями, Проект занимался межзвездными сообщениями, и вот, наконец, добрался до места обитания Енота.

      К сожалению, обратный путь на Землю для Енота пока что оставался закрыт. Но связано это было не с запретом теоретической физики и не с технической невозможностью. На обратный перенос Енота всего лишь не было предусмотрено средств. Как сразу с очевидным намеком пояснил посол, обратный портал примет ровно их шестерых, ибо рассчитан относительно некой вычисленной до грамма массы.

      Послы подтвердили сказанное зимой, в разгромленном при штурме доме Онеста. Во-первых, земляне признают Новую Республику суверенной договаривающейся стороной, а не будут пытаться завоевать здесь власть силой превосходящих технологий. Во-вторых, все земляне, прибывающие из порталов, соглашаются подчиняться здешним законам на той территории, где законы действуют. В-третьих, порталы будут устроены в указанном властями Новой Республики месте.

      — Все это новости, безусловно, хорошие. — согласилась Надежда, выслушав перевод. — Но что же все-таки от нас надо? Вы говорите об открытии большого числа порталов. Для вашей и нашей науки, так же и для торговли хватило бы одного портала. Ну, двух-трех.

      Старший из послов посмотрел на Вильяма Адамса прямо:

      — Нам требуется ваш совет и помощь. На планете Земля происходит экологическая катастрофа. И мы просим принять беженцев. Эвакуированных. В идеальном случае мы бы создали собственное государство где-либо в отдаленной местности...

      Енот икнул.

      Это значит — рваться на Землю бессмысленно?

      Это значит — возвращаться некуда?

      С трудом подбирая слова, Енот перевел фразы гостя. Посмотрел при том не на Акаме, как обычно — на Носхорна. Это значило, что соглашаться он категорически не советует. А если бы посмотрел на балконную дверь — удар холодом последовал бы через секунду. А если бы посмотрел на галерею... В общем, система сигналов не поражала сложностью.

      — Извините, господин посол. Это условие для нас неприемлемо. Анклав чужаков, оснащенный неизвестными нам технологиями, нам не нужен.

      Посол с намеком поглядел на протез Надежды:

      — Мы охотно поделимся некоторыми технологиями с вами.

      Ривер покачала головой:

      — Миура. Объясните гостям нашу политику в области технологий.

      Енот вежливо поклонился, тронул носовым платком уголки глаз и сказал:

      — Оправдание технологического прогресса только одно. Это медицина. Здоровье. Срок жизни. Пока прогресс дает все это, мы согласны, стиснув зубы, терпеть попутное изобретение оружия и его полевые испытания в форме мировых войн. Здешняя медицина лучше нашей, это я почувствовал на собственной спине. И справился с лечением не какой-то великий врач, а всего лишь лиценциат, даже не бакалавр, не академик! Но и здешняя медицина не всесильна. В этой области мы бы приняли помощь. Но при определенных ограничениях.

      Посол вежливо слушал.

      — Сколько человек вы бы хотели переправить сюда?

      — До полумиллиона. Возможно, до семисот пятидесяти тысяч.

      — Всего лишь? Речь не пойдет о миллиардах?

      — Наша техника столько не осилит. Господин... Адамс. — Гость прекрасно понял смысл имени:

      — Буду честен. Мы торгуемся не с позиции силы. Как переводчик, как человек, занимающий уникальную позицию на стыке двух миров...

      Еноту сразу представился жирный кошак, балансирующий на покосившемся заборе между истошно лающими псами.

      — ... Что вы нам посоветуете? Попросту? — закончил посол.

      — Вы не могли знать, что встретите тут меня или кого-то похожего, — спросил тогда Енот. — Почему делегация говорит на русском?

      — С вами общался сотрудник техподдержки. По вашему счету, это произошло в начале зимы. Сотрудники эти знают самые распространенные языки Земли. Так что встретить здесь кого-то вроде вас мы не надеялись, а твердо рассчитывали. Хотя именно вот Адзино Миуру или там Робинзона Крузо вовсе не ожидали. Мы не подслушиваем и не подсматриваем в каждое зеркало, если вы опасаетесь именно этого.

      — А почему? — переведя своим ответ, Енот задал следующий вопрос.

      — Потому, что мы рассчитываем на вашу долговременную помощь. Сегодня мы вас обманем; завтра обман вскроется. Это принесет нам больше убытков, чем сиюминутный выигрыш. Мы, Проект, невообразимо для вас богаты. Мы можем себе позволить планировать на тысячелетия.

      — И это окупается? — не сдержал скепсиса Енот.

      — Но мы же здесь, — улыбнулся посол. — Более того. Мне думается, что вы, господин Миура, — гость намекнул на земное происхождение переводчика, — можете себе представить сложность оборудования Портала. Но мы сумели создать настолько надежные и простые приборы, что ими пользовались даже подпольно.

      Енот попытался вообразить Звездные Врата, ужатые до размеров мобильника. Карманную черную дыру. Пожалуй, не врут. Корпорация, способная на подобный научный прорыв, не должна крохоборничать просто потому, что научные исследования вовсе не торговля неким товаром, известным и предсказуемым. Совершенно разные процессы, технологии, отбор людей, правила игры. Вывод: гости привыкли рисковать и брать на себя ответственность за риск.

      Посол прибавил:

      — Не знаю, как у вас тут шла история, и как довольно развитое государство масштаба Империи смогло возникнуть без дальнобойного оружия, без двигателей внутреннего сгорания, без электросвязи. Может, все это когда-то знали, но забыли. Может, в катакомбах под вашей Столицей или там в далеких заброшенных шахтах еще имеется законсервированная смерть разного рода. Мы могли бы помочь и с этим. Вернее, против этого.

      — Нет уж, — Енот решительно мотнул головой:

      — Внешних врагов у Новой Республики почти нет. Мы не нуждаемся в таком оружии, полиция работает хорошо. Если вы желаете именно моего совета...

      Гость кивнул, подтверждая, что ждет мнение землянина, знакомого с местными условиями:

      — Да, господин Адамс, именно вашего.

      — Мне больше нравится, когда за убийство человека приходится платить. Хотя бы терпеть запах из его рта, схватившись в клинч. Не говоря уж — уметь фехтовать хоть немного.

      Посол замолчал. Свита дисциплинированно внимала. Енот перевел уже сказанное, и продолжил:

      — Поэтому предлагайте, чтобы технологии приходили сюда вместе с носителями. Пришел мастер обработки металла? Прекрасно, пусть ищет работу в кузницах и слесарных мастерских. Тут все убого и уныло? Отлично, пусть внедряет прокат, штампы, метрологию, допуски, карусельные станки, трехкоординатные центры — если экономика требует, если общество к этому готово — внедрение совершится. Нет — нет. Но готовые заводы переносить мы не разрешаем. И огнестрельное оружие всех видов давить будем беспощадно.

      — Вы не обратились за разрешением к вашему президенту. Вы здесь не просто переводчик!

      — Я военный министр, — улыбнулся Енот. — Но в разоренной мятежом стране, вы не поверите, даже взяток не несут. Приходится подрабатывать по выходным.

      — Однако! Даже для господина Миуры неплохая карьера.

      — Я не прочь ее разнообразить. Если поток из Порталов будет большой, займусь переводом. А на свое место в правительстве я уже нашел превосходную кандидатуру.

      — Поток будет большой, — без улыбки подтвердил посол. — Мне кажется, мы поняли вашу позицию. Если вы предоставите нам небольшую паузу для совещания, мне кажется, мы могли бы завтра представить вам проект рамочного соглашения.

      Переводя столь тяжеловесную фразу, Енот даже головой закрутил. Надежда согласилась, не скрывая облегчения:

      — Превосходный результат первой встречи. Разумеется, если они сдержат слово!

* * *

      — Сдержать слово? Какого хрена! Почему мы должны договариваться с собственной программой?!

      Посол оглядел сотрудников: похоже, вопрос интересует всех, вон как неотрывно провожают взглядами. Никто не лезет в планшет, никто не переговаривается.

      — Что ж, — сказал тогда старший, — могу объяснить, но это долго и научно. Кому скучно, может выйти.

      Сотрудники оглядели комнату отдыха. Покосились на дверь в галерею капсул, откуда только что вернулись. Все шестеро посетили виртуал через капсулы полного погружения, точно как игроки гильдии “Аритака”. И потому легко смогли вернуться. А вот чтобы вытащить обратно того же переводчика, для него придется синтезировать здесь новое тело. Испытатели первых Порталов знали, что дорога им — в один конец. Завербовались туда люди, которым на Земле уже было нечего терять. Не зря же Адамс-Миура собственную спину в пример приводил.

      Но технология синтеза еще только разрабатывается. Иначе ту же спину переводчику можно было синтезировать в медицинском регенераторе, вообще не затрагивая виртуал, и все сопуствующие загадки.

      Начавшееся на Земле оледенение сильно затормозило науку вообще, и эту линию Проекта в частности. Замысел команды в том и состоял, чтобы перевести большую часть ученых в мир виртуала полностью. Освободившись от забот по жизнеобеспечению, управляя из виртуала киберами, сотрудники Проекта могли довести до победы синтез тел приблизительно года за три. Ну, пускай за пять-шесть...

      Исходную позицию понимали все переговорщики. А вот чего не понимали — зачем вообще договориваться с собственной программой, если достаточно нажать нужные кнопки? Так что из комнаты никто не вышел: сначала так привыкнешь избегать скучных рабочих моментов, а потом попросят из команды. Дескать, мы пахали, а ты-то здесь при чем?

      — Мы внимательно слушаем, — сказал задавший вопрос.

      — Первое. Кроме ботов, тут есть игроки. Можно ненароком обидеть игрока.

      — То есть, программа не показывает кто игрок? Даже администрации?

      — Это не компьютерная игра. Если здесь кто-то получит доступ к твоим личным данным, ты потеряешь не просто прокачанного персонажа, не время, не деньги. Ты потеряешь жизнь. Любую защиту умелые люди могут взломать, любые проверки обойти. Поэтому принцип: ключевые куски кода не доступны физически. Никому вообще.

      — А как тогда системные администраторы?

      — Администратора тоже можно купить, сооблазнить, запугать, обмануть, наконец. Поэтому им доступно лишь чуть больше, чем пользователям. Ключевым кодом они тоже могут пользоваться только в рамках готовых функций. Возможность доступа к личным данным исключена, как понятие. Повторяю, раз с первого раза не поняли. Мало ли, подсмотрят о ком ты там правой рукой мечтал. Так ведь могут и взломать реально, стереть в ноль.

      — И все же, господин посол, хакеры взламывали даже неприступные стены!