Шепот звезд

Воин невольно затаил дыхание.

Сейчас должно воплотиться идея, которая реализовывалась лишь раз в истории человечества, но так и не получившая распространения из-за своей дороговизны. Но 'немезис' имел мандат наместника не бедной корпорации и поддержку Ордена, и после долгого анализа решил превратить дорогой проект космического города, в огромную космическую крепость.

Огромные туши транспортов укрылись мириадами искорок. Вспыхнув маневровыми двигателями, надутые пузыри строительных дронов замерли друг от друга на строго вымеренном расстоянии. Мутные резервуары, придавали строительным коконам сходство с переевшими клещами, что отскочили от резко похудевших транспортов, и замерли над обессиленной жертвой.

— Южный сектор готов, — отрапортовал первым диспетчер с головного транспорта.

Следом поспешили рапорта остальных операторов, что отвечали за развертывание монтажных коконов.

— Вторая волна доложить о готовности...

Прислушиваясь к переговорам, 'немезис' ощущал происходившее сенсорами и множествами рапортов и тревожных сигналов. Находясь в рубке 'штурмовика', слившего с крейсером в единое электронное целое, он видел любые погрешности в построениях, и незаметно поправлял неуклюжие команды диспетчеров, что управляли дронами опираясь лишь на показания приборов.

— Вторая волна готовность десять секунд...

Темные туши транспортов величаво заворочались с нанизанными кольцами грузовых отсеков. Потертые метеоритами и космическим ветром корпуса, неспешно тронулись с места. Открылись створки шлюзов. Темнота озарилась тысячами вспышками, и в космос вышли коконы второй волны. И дождавшись команды, дроны стремительно взмыли над тушами транспортов и заняв место в построении неподвижно замерли.

— Позиционирование закончено. Подать на излучатели монтажную мощность...

Сотни тысяч коконов закончили последние маневры. Из каждого дрона выдвинулось сплетение мощных раструбов, и космос засиял вязью ослепительных лучей.

Оплетая транспорты сияющими нитями и стальные пауки сплели вокруг на дичи, коконы из сияющей паутины.

— Контакт установлен на восемьдесят процентов! Обнаружена отклонение от эталона на дестяь процентов!

Голос оператора задрожал от волнения.

Понимая состояние людей, впервые воплощавших проект такого масштаба, 'немезис' незаметно подправил позицию нескольких коконов, и подал команду уплотнить сияние до максимального предела реакторов.

— Есть контакт! Устойчивая связи всего контура!

— Внимание! Операторам заправщиков, приступить к стыковке...

Часть первой волны коконов устремилась обратно к транспортам. На короткий миг коснувшись последнего грузового кольца, каждый кокон ухватил широкий гофрированный рукав и натужено взревев двигателями взмыл к узлам паутины.

— Стыковка завершена.

— Секторы Юг-1 Восток-2 ускорить развертывание.

Голос Данилова, перекрыл нештатные переговоры операторов. Заметив столкновение десятка коконов, тихо прошипел ругательства, и тут же перевел управления на резервного оператора.

Воин не вмешивался. В этот раз он наблюдал как новый оператор справит с нештатной ситуацией. По электронным цепям полетели команды и безвольно повисшие коконы начали движение. После серии грамотных маневров рукава распутались, и коконы устремились к ожидавшим собратьям.

Прорехи в сплетении желтых лучей зияли огромными дырами. И только коконы оказывались на линии, как к ним устремлялись лучи от соседних узлов.

Паутина приобрела цельность.

— Адмирал первый этап по плану. Ошибки в пределах погрешности, — выдохнул доклад Данилов, едва сдерживая восхищение, — какие указания?

— Истребители закончили посев сенсоров? — не чувствую увеличения сферы ощущений от маячков уточнил воин.

— Заканчиваем. Докладывают, что космос чист.

— Приступайте ко второму этапу!

— Есть приступать!

Вторая волна дронов, с тянувшие рукава от транспортов, устремилась на стыковку, и, сплетаясь в единое целое, коротко вспыхнула силовыми захватами.

— Внимания капитанам транспортов. Подать давление в биокамеры. Быть готовыми к изменению массы. Подготовить операции коррекции орбиты, — отложив суровый тон, Данилов выдохнул, и на полушепоте добавил, — Ну, кто верует, пусть молится...

— Готовность три, два , один... Открыть затворы!

Тысячи рукавов натянулись струнами, и вздуваясь буграми, пропуская через себя наполнитель, завибрировали от давления. Достигая коконов, минуя распределительные узлы, бурая масса повалила сплошным потоком.

Подчиняясь давлению гнавшему пузырящуюся пену вперед, 'биобетон' стремительно заполнял пустоты внутри энергетических капилляров. Силовое поле лучей удерживало массу внутри и придавало движению нужное направление, а энергетическая составляющая оберегала быстро делящихся бактерии прирученного биологического строителя от смертельного космического излучения.

— Сектор 'Север-2', сектор 'запад-5' замкнулся! Давление в норме, запрашиваю направление сброса излишек.

— Принял. Сброс запрещаю, установите новое направление в сектор 'Север 2— Восток 9'.

— Выполняю...

Новый луч прочертил пространство, и в указанном оператором направлении стал расти бурый отросток.

В одном секторе рукав не выдержал давления. В миг вспучившись, лопнув одновременно выбросив в космос облако бурого вещества. Попав под смертельное излучение светила, незащищенные бактерии быстро 'гибли' образовывая окаменевшее облако, уже помеченное бортовым интеллектом как метеоритное образование.

По концам обрыва 'биобетон' вспучился уродливым наростом и застывая 'каменными' пузырями запаяли обрывки рукава наглухо.

— Операторам секторов скоординировать перераспределения подачи раствора, и закрыть брешь....

Воин отключился от созерцания кипевшего монтажа.

Теперь можно вздохнуть свободнее.

Через сутки монтажные лучи отключатся и 'живой бетон' потеряет живучесть. Особые клетки, имевших в предках морских коралов погибнут, и превратятся в стены космического колосса, способного выдерживать перепады температуры от абсолютного нуля до взрыва мезонной боеголовки.

А после запуска демонтированных с 'ковчегов' реакторов, и превращения их в энергетическое сердце, крепость замерцает латами зерцал защитных полей. Нарастит плоть из броневого покрытия, ощерится стволы дальнобойных орудий, бесчисленными лафетами ракетных установок и превратится в неприступную твердыню, — форпост человечества в неосвоенном секторе пространства.

Отвлекаясь на зуд вызова, воин ответил:

— На связи.

— Извините, что отрываю Вас в такой момент, но..., — изображение Ригеля замялось, но воспитанное учёной карьерой упорство заточила пухлое лицо в готовность поскандалить, — Мне отказали в участии разведывательной экспедиции, и я решительно заявляю свой протест. Ведь в договоре сотрудничества четко указаны мои... есть пункт...

— Я прекрасно знаю текст договора, — воин прервал Ригеля на выдохе, и как можно дипломатичнее произнес: — Профессор... На борту крейсера находится НЕЧТО, с чем ранее человек никогда не сталкивался. И в такой эпохальный момент вы желаете участвовать в рядовой разведке планеты? Пусть даже и с необычными климатическими поясами и буйством животного мира— это всего лишь планета. А ведь в трюме — увековечение вашего имени.

Ригель нахмурился. Блеснув глазами, зажевал губу и криво усмехнулся:

— Адмирал вы пытаетесь сыграть не на тех струнах. Думаете, что прожив сотню лет я не переболел тщеславием? Увы... Я вирусолог, мой удел микроорганизмы. А не ковыряние по локоть в крови во плоти еще живого человека.

— Так это все-таки человек... Это единое мнение?

— Я не знаю, что вам наговорила эта одержимая..., — лицо подчеркнулось складками презрения, а глаза вспыхнули огнем еще свежего 'диспута', — Это человек! Готов поклясться своей кафедрой, что это самый обычный мужчина рожденный в человеческом мире! Я даже могу сказать какими вирусными заболеваниями он переболел и каким препаратом его лечили... так, что мне нечего больше здесь делать и я требую что бы мне дали спокойно работать по своей специальности. Мне ведь нужно собрать уйму контейнеров с образцами, сделать первые наблюдения, составить отчеты...

— Хорошо профессор, пусть будет по вашему.

Внеся изменения в приказ о составе экспедиции, утвердил план разведывательной высадки на поверхность планеты. Переключившись на внутренние системы, заглянул в бурлящие людьми и погрузочными киборгами ангары 'Ковчегов'.

Массивные корпусы рубок управления планетарных ботов, с узкими бойницами, и широкими крыльями у утолщениями гравитационных компенсаторов, припадали к полу ровным рядами застывших для пикирования хищников. Принимая в свои недра десяти тон груза и десятки людей, первая разведывательная экспедиция готовилась к вылету.

— Адмирал, — всплывшее изображения Данилова, проявилось поверх предстартовой суеты разведовательной партии, — Каркас готов на 45 процентов. Экспедиционный корпус — готовность к старту 20 минут. Какие будут распоряжения?

— Какие данные с периметра?

— Без изменений. Никакой активности, — четким голосом Данилов повторил показания сенсоров, и от себя добавил, — космос чист как слеза младенца. Если бы не видел запись остатков первой волны, подумал, что ошибся планетой. И кстати адмирал, 'ястребы' докладывают, что и орбитального мусора нигде нет. Эвакуаторы с Незабудки здесь не шерстили?

Данилов тоже заметил эту необычность. Складывалось ощущение что планеты вообще не касалась волна колонизации. Ни остатков кораблей, ни обломков, даже в координатах первой высадки, обычно воздвигали первые здания колонии — все шумело и цвело девственной зеленью, и резвилось богатым животным миром.

— Это еще одна странность, но не критичная. План прежний. Разворачивайте спутниковую систему наблюдения. Разведкорпус производит высадку в экваториальной зоне. Закрепиться на поверхности силами десанта, расчистить плацдарм для безопасной высадки тяжелой техники.

Горя энтузиазмом, Данилов ответил:

— Есть, мой адмирал!

Воин всмотрелся в человека на проекции. Лицо полное готовности решить все вопросы, действия четкие и реакции на ошибки подчинённых взвешенные. И вдруг такая смена отношения. Если раньше это была холодная невозмутимость, то сейчас старого ветерана переполняла энергия готового сворачивать горы человека. Что движет человеком уволенным из флота корпорантов, с довольно с заурядной должности коменданта орбитальной группировки.

— Послушайте, полковник, — отбросив официальный тон в последнее время все больше вызывающий оскомину 'немезис' прищурился, — у меня накопилась статистика по вашей работе. По количеству, качеству распоряжений, по действиям ваших подчинённых и не только. И у меня возник вопрос. Ведь вы же не исполняли ранее подобных обязанностей? Откуда у вас такой показатель результативности?

Только в глазах промелькнула тень беспокойства и тут же лицо Данилова приняло выражения простоватого вояки, услышавшего просьбу о построении реактора мезонинного распада.

— Э...Адмирал? Я не понял вопроса...Что я не так делаю?

— Не хотите отвечать. Ну что же, оставим вопрос открытым. Доложите, тогда, что у нас по пробуждению колонистов?

— Они во второй очереди, — тут же отозвался Данилов, — сейчас побудка двух батальонов десантников, а затем возьмемся за гражданских.

ГЛАВА 24

Расширенный сенсорикой слияния ощущения окружавшего космоса скомкались в горошину. Все чувства втянулись в границы тела а его замутило от резкого перехода.

Шумно вдохнув, 'немезис' открыл глаза.

Голову нещадно ломило. Во рту противный вкус химии. Забывшие как смотреть на мир глаза, отказывались понимать и воспринимать окружавшую действительность через два маленьких и не совершенных сенсора зрения. Сквозь немоту пробился шелест выходящего из затылка шунта, проступили контуры рубки, и цветастая россыпь индикаторов ворвалась в сознание хороводом разноцветных огней.

Туман рассеялся и Немезис смог сконцентрироваться на собственных мыслях, ощущениях.

Телу срочно необходим отдых, и как можно больше. После длительных слияний мозг 'прирастет' к могучим протезам и отторгнет родные органы осязания, тогда ему дорога только в 'призраки'. Лишаться плоти и становиться сознанием штурмового крейсера Ордена. Корабля апокалипсиса — 'гасители солнц'.

Воплощенный в сталь принцип смерти, на веере стальных игл нес самое разрушительное оружие — генераторы чудовищной мощи. Рождаемая в недрах бриллиантовых сфер энергия выплескивалась с кончиков излучателей и устремлялась к планете веером ослепительных молний. Соприкасаясь с атмосферой, энергия разрушала ионный слой, и на поверхность устремлялась жесткое излучение местного светила.

В считанные часы, радужное сияние над мегаполисами выжигало все живое. Не спасали ни стены, ни энергетические щиты, сам воздух планеты становился смертоносным для обитателей и все живое умирало в мучениях от радиационных ожогов и лучевых болезней.

Стряхнув невеселые мысли, Немезис сосредоточился на панели. Требовательно мигал индикатор персонального вызова. Лабораторный комплекс. Лайма.

— Немезис! — воскликнула профессор.

Возбужденная, с растрёпанной прической, с кругами под глазами, но с фанатичным блеском, Лайма почти кричала. — Я хочу, что бы вы на это взглянули!

Это настолько срочно?

— Решать Вам, — недовольно пожала плечами Лайма, — но в любом случае, считаю что это надо увидеть.

Получив согласие, не признающие косметики губы, скривились улыбкой триумфа. Глаза блеснули огоньком удовлетворения от тяжелой работы. Ведь вскоре результат оценят, и уже более спокойным голосом Лайма добавила:

— Это существо, что-то невероятное, такого симбиота нет в природе ...

Под едва различимый шелест сервоприводов, 'немезис' тяжело поднялся с кресла. Остатки онемения, нехотя растворились в волне покалываний. Зашипел медблок. Короткая вспышка боли, и от шеи понеслась волна бодрости. Обогащенная стимуляторами кровь, забурлила в венах.

Воспользовавшись лифтом, он наполнил коридоры лязгом тяжелой поступи. Проходя ответвление в сторону технического ангара, 'немезис' остановился.

Коридор перегораживала туша киборга. Заваленная набок конструкция членистоногого киборга, напоминала только что убитого зверя, возле которого собрались знающие охотники, с задумчивым видом обсуждавшие лучшие места вырезки. Над раскрытым боком погрузчика, стоял мастер Крафт. Всматриваясь за спину техника, увлечено ковыряющегося внутри, торговец придерживал панель, косясь на дергающиеся суставчатые манипуляторы, прислушивался к приглушенному голосу изнутри агонизирующего киборга.

— Я как специалист говорю. Этот шлейф нейронных пучков идет на блок логистики, — пробубнил техник. Показавшись над проемом, утер раскрасневшееся лицо тыльной стороной ладони с зажатой трубкой анализатора, — сигнал пропадает уже в этой долбанной логике, поэтому жучила и стал выкидывать фокусы.

Нагибаясь в проем, Крафт пропал из виду, и появился со словами:

— Логика здесь не причем..., — поморщившись от запаха горелого пластика, осуждающе помотал головой, — и сваливать все на мозг не стоит.