Не гадайте на ромашках. Книга 1

Бугров же подвёл всю эту ночную возню под свой план. Властно положив ей руку на плечо он изрёк:

— Так! Кому как, а детям спать пора. Пошли-ка подушечку обнимать, малыш.

Даша удивлённо вскинула брови, ей не слишком-то хотелось уходить от веселья, однако она привыкнув полагаться на него не стала возражать. Да и спорить с Бугровым бесполезно, ещё и при народе. Опять же, увести его подальше от костра, от алчных глаз охотниц, совсем не плохо. Бугров же велев верным оруженосцам доставить рюкзак на место, и притянув девчонку к себе на руки, пошагал к лагерю. Он нёс её осторожно, как ребёнка. Она плыла на его руках. Чья-то рука от всей души сыпанула по ночному небу пригоршнями звёзды: колье, браслеты... Нате вам, шикуйте! А может от щедрот своих, сорвал покрывало из густых облаков, решив подарить землянам небо в алмазах, небесный властелин. Собственно, какая разница... Холодный серп луны, прячущейся в кронах деревьев, сопровождал их на всём пути до самого верху. Даша балдела. Как хорошо на его руках, таких сильных и таких тёплых. Жаль, что это удовольствие продлиться недолго. Вот она палатка, всего в двух шагах. Дашку качали только одни мужские руки, — это руки отца. И вот Ромка...

— О чём задумалась?— неожиданно спросил он, наклонившись к побледневшей Даше. — Нога болит?

От этих вопросов она инстинктивно напряглась, стараясь не выдать кружащих её чувств и боли в разодранной ноге, выхватив интересный объект быстро перевела на него разговор.

— Ты классно поёшь. Мог бы стать артистом.

— Мало ли чего в любом из нас намешано...

— Смотри, мотоцикл, шикарный какой, — показала она на стоящую у кустов блестящую машину.

— Это мой, — небрежно бросил Роман.

— Опять сюрприз, — удивилась Даша. — Откуда деньги на такого дорого коня?

Её маленький пальчик водил по его сросшимся бровям. "С этим Бугровым сплошные загадки".

— Заработал.

— Кто ты Бугров, я ничего про тебя не знаю? — неуверенный пальчик прочертил его нос и упёрся в губы.

— Много знать вообще вредно. Тем более ночью, когда все кошки серы. В кустики хочешь?

— Да, — помедлив, согласилась Даша.— А ты подсматривать не будешь?

Бугров спрятал улыбку: "Не Дашка, а сплошная юмореска!" Но в воспитательных целях строго сказал:

— Больно надо. Далеко не отходи, темно, мало ли что...

Над этим "мало ли что" Даша не задумывалась. Она так усердствовала в выборе места, что благополучно влезла в крапиву.

— Ой, мамочка, — почёсываясь, взвизгнув, верещала она.

"Какого чёрта!" Бугор лез, как медведь, ломясь напрямую через кусты.

— Крапива жжёт, негодяйка, — топталась, почёсываясь, виновато она.

Бугор встал, как вкопанный. Рухнувшее в пятки сердце, вернулось на место, с ним и способность шутить.

— Подуть? — предложил, ухмыляясь, свои услуги он.

— Совсем не смешно. Обойдусь.

— Тогда постой тут. Нельзя и на шаг отпустить, везде неприятность найдёт, — ворчал он, отойдя на пару шагов в кусты.

— Я глаза закрою руками, — пообещала она ему, но тут же услышанное журчание обдало её жаром и догадка застряла в ушах: "Надо было не глаза закрывать, а уши, дурёха".

Он потёр в пальцах листочки. "Мытьё рук,— догадалась Дарья.— Ишь, чистюля".

— Детсад какой-то. Пошли-ка спать, страдалица моя, — подхватил он её на руки. "Так вернее".— Всю программу на сегодня ты уже выполнила сполна: ногу ободрала, жопку крапивой подпалила...

— Ромка, ты бяка,— надулась она.

— Да ну?!— хохотнул парень, прижав её к груди.— Чему -то другому ещё досталось...

Решив, мудрее промолчать, Даша прильнула к его плечу, стараясь не задеть губы. Ей так нравилось быть рядом с ним совсем маленькой и беспомощной. Даже ещё меньше и беспомощнее чем она есть. Ах, как жаль, что дорога так коротка и не растянешь её, как резинку. Шли, шли и дошли. Палатки уже не пустовали. Кто ещё танцевал, кто искал звёзды в ветвях, а кто и сны смотрел. Такое дело на любителя. И на женской стороне, и на стороне ребят, доносилось сопение. Свежий воздух опьянял, тем кто спал, спалось сладко.

— Пойдём к стенке, — определил место Бугров, устраиваясь сам и указывая место ей. — Ложись рядом.

— Ром, нельзя рядом, палатку разделили на две половинки: мужскую и женскую,— усомнилась она.

— Мне что ли нельзя? — он сверкнул в темноте белыми зубами.— Мне что ли они будут нотации читать... Не бери на голову ерунду. Устраивайся.

Естественно, не поверить ему Даша не могла. Бугрова остановить невозможно. Да и ей кто указ, школа-то уже окончена. Опять же, разве они делают, что-то плохое...

Он старался не сходить с деловых рельсов и не терять головы. Запретный плод всегда сладок и он избалованный вниманием барышень пытался сейчас не сорваться голодным зверем на Дашу. Кто б подумал, что его так круто стреножит малявочка. А ведь он готов хоть сейчас пойти с ней вабанк: сделать предложение. Только нельзя... Не время. Он должен непременно быть достоин её... Да и Громов рог обломает. Надо ждать. Всему своё время.

Дашка взбила ватную подушку и приткнулась между брезентом и им. Но просто так тихонько лежать она не могла. То что-то торчало под матрасом, то мешало под головой. Разве она нарочно, совсем же нет. Так получается. А недовольный Бугров ворчит:

— Опять вертишься, не лежится тебе, что на сей раз?

Вот ведь какой. Не мог сразу угомониться. Если на пляже то раз, кувырк и храпака давил, а тут вот всё ему надо...

— Ноги замёрзли,— буркнула она.

Оценив её виноватый вид, участливо спросил:

— У тебя носки тёплые с собой есть?

Есть ли у неё носки, разве она знает, если не сама складывала вещи.

— Надо посмотреть в рюкзаке, бабушка собирала. Вон, он под головой.

— Раз бабуля упаковывала, значит, должны быть.— Бугров, приподняв её голову от подушки, с азартом принялся рыться. Не без толку. Вскоре объявил:— Нашёл. Давай утепляться. Дама, вашу ножку.

Его рука, сжимая ступню, скользнула по её лодыжке, затем выше, коснулась колена... Но ничего не произошло. Натянув ей носки Бугров завалился спать. Она невесело усмехнулась: "Настоящая семейная идиллия". И тут эта самая идиллия была нарушена.

— Даша, как нога? — поинтересовалась классная, вошедшая в палатку и недобро глянувшая в сторону Романа.

Бугров сразу же приподнялся на локти и внимательно наблюдал.

— Нормально, Алла Константиновна,— бодренько ответствовала Даша. Голос её после плавания его ладоней по ноге немного хрипел. Учительница не могла этого не заметить. Да и пожаловала она сюда уж точно не из-за царапины на ноге. Так и есть, после минуты молчания, классная заявила.

— Я бы хотела с тобой поговорить, если позволишь?

— Пожалуйста,— перекрестила с Бугровым взгляд Даша.

— Роман, выйди на минутку, — попросила Алла Константиновна.

— Это ещё зачем? — упёрся Бугор.

— М-м!...У нас женский разговор,— нашлась учительница.

— Подумаешь государственная тайна.

— Ромаша, пожалуйста, — поняв, что классная не отступит, и Бугров тоже, взмолилась и Даша, стараясь безболезненно сломить его сопротивления.

Подождав, пока он закроет проём, классная подсела к девушке поближе на только что освобождённое парнем место, и помучив своими пальцами рукава куртки, наконец-то, вымучила из себя:

— Это не моё дело, конечно. Вы окончили школу и сейчас вольные птицы. Но, но, но... Поосторожнее с ним, — наконец решилась она сказать то, зачем пришла.— Прошу тебя. Он взрослый парень, причём известная в городе личность, а ты не такая, как другие девочки. Ребёнок ещё. Будь по-другому, я б и не дёргалась. Не позволяй ничего этакого, взрослого, — тщательно подбирала она слова. — Не для тебя он, девочка. — Она ещё раз вздохнула и добавила:— И куда только твои родители смотрят.

Дашка, пощипывая одеяло, жалела учительницу. Она её понимала, и страх и заботу... только она не знала о Романе того, что знала о нём Даша. Вздохнув и погладив руку женщины, она прошептала:

— Не волнуйтесь вы так, Алла Константиновна, родители в курсе. К тому же я глупость не сделаю, Роман тоже нет...

Та опешила и не поверив растерялась, а потом обиженно буркнула:

— Я ничего такого не имела в виду. Ну, хорошо... Будем считать это вашим делом. Я совесть свою успокоила. Долг выполнила. А там, как знаешь. Родителям виднее. Спокойной ночи.

Недовольная классная прошла молча мимо стоящего у мотоцикла Романа. Он посмеиваясь засунув обе руки в карманы спортивных брюк, потопал назад.

— Предупреждала? — поинтересовался тут же вернувшись, он.

— Почти. Она неплохой классной дамой была, просто мы с тобой всех выбили из колеи. Спокойной ночи искуситель.

— Не понял, я кто?

— Спи.

— Сама чего тогда крутишься?

— Положение правильное выбираю. Так спина мёрзнет, так руки.

— Нерешаемых задач нет, сама говорила. Так теплее, — сгрёб он её под себя. — Теперь всё в тепле, и никаких проблем.

"Теперь другие проблемы, и покруче холода",— полыхнуло в Дашкиной голове. Жаром горит спина, вжатая в грудь Бугрова. Молоточками стучит шальная кровь в висках от его близкого дыхания. Горят щёки, и сохнут губы. "Почему бы ему сейчас не поцеловать меня, — страдала Дашка. — Так нет же, лежит, как бревно. Когда не надо, то, пожалуйста, а если очень хочется, не дождёшься. Мучение одно с ним непонятливым, и ведь не попросишь. Господи, ладони сейчас расплавятся в его огненных ручищах, а спина просто сгорит". Обидевшись на Романа, она скорая на расправу определила степень их отношений. "Всё ясно с ним. Наши отношения слишком легки и непонятны, чтоб надеяться на что-то серьёзное с его стороны. В таких, как я, не влюбляются, здесь классная права. Для него я только игра, смешная забава. Надо успокоиться и не желать несбыточного. Не дано, не моё". Так было легче и тяжелее. Не понятно, но бывает. А где-то рядом с палаткой пел соловей, надрывая Дарьино сердце. Ей хотелось вскочить, прогнать его, закричать громко, громко: "Летел бы уж отсюда серый, не бередил и так кровоточащую душу".

— Ром, а Ром, ты спишь? — донеслось от входа.

— Какого чёрта? — озлился Бугров, приподнимаясь.

— Выйди, поговорить надо.

— Опять? Уже одна была, говорила. Между нами, то есть между мной и ребёнком нет ничего такого чего бы следовало стыдиться. Между нами детская, кристально чистая любовь! — ворчал он, устраивая удобнее, как ему казалось спящую Дашку и пробираясь к выходу, где его ждала "англичанка". Его: — Ну, что ещё?— прозвучало раздражённо— холодно. Любезно— не назовёшь, но Даше они показались не бурчанием, а звоном.

Умеющая держаться и не выдававшая своих чувств на людях Даша, сейчас превратившись в слуховой аппарат, притворяясь спящей, крутилась на жёстком матрасе точно на гвоздях. Подслушивать, конечно, нехорошо. Всё правильно, но что делать, если очень хочется. "Англичанка" не классная, с советом не придёт. Ей совсем другое подавай. Молодая, красивая, его ровесница. Эта в кустики потащит. Даша так старалась, что ухо стояло почти торчком. О! Теперь можно и разобрать...

— Ромочка, из-за тебя все наши девочки подурели и перессорились,— сюсюкала "англичанка".— Тебе не говорили, что ты супер.

Дашку аж подбросило: "Вот ведьма!"

— Говорили... ещё и не такое. Не заливай, зачем пришла?— насмешливо рыкнул Бугров. Он не сразу понял зачем она тут объявилась. Но после её плетений и заливаний сообразил, что она имеет в виду. И принял свой обычный в таком деле образ. Насмешника -ловеласа.

"Англичанка" смело устроила свою ухоженную руку у него на груди.

— Посмотреть на тебя...

"Так я и поверила",— засопела Даша.

— Посмотрела... Пока!— присвистнул Бугров.

Даже такой ответ не смягчил настроение Даши. А "англичанка" от такой категоричности засуетилась:

— Пойдём, пройдёмся, — взяла она его под руку.— Дело у меня к тебе.

"О как! Дело у неё. Понятно, что за дело".— Потрясла кулаком Даша.

— Нет. Не хочу,— отказался Роман.— Я не могу менять своё график, а сейчас в нём стоит сон, а не прогулка.

— Не юродствуй. У меня серьёзный разговор. Дело.

Погружённый в раздумья Бугор смотрел в землю и молчал.

— Ну, пошли, коль такая охота до дела,— вдруг согласился он чувствуя себя, как всегда, непринуждённо и самоуверенно.

Раздираемая яростью и любопытством, Дарья прислушивалась к шарканью его кроссовок перед палаткой, к треску сухих веток под ногами на тропинке и её приглушённым шагам в шлёпанцах. Сердце разрывалось: было так хорошо и вот... Закравшиеся мысли бурно будоражили её воображение. "Всё, всё, всё!"— Дашка ткнулась в подушку лицом и беззвучно заплакала. "Всё шло замечательно, а "англичанка" взяла и вбила между нами клин. А он, бегемот, не может не знать куда и зачем она его потащила и всё же потопал. Противный, противный..." Оказывается, иногда бывает достаточно лишь одного нечаянного движения, чтоб жизнь сломалась точно хрупкая льдинка. Раз и в руке совершенно иное.

А парочка не ведая её страданий по тропинке удалялась в чащу.

— У меня есть то, что надо тебе, а у тебя наоборот,— загадочно начала "англичанка". Он хмыкнул, а она продолжила:— Мы можем оба получить удовольствие. Только не ври про любовь к Дашке. Или про то, что ты собираешься теперь на бантик завязать. Не надо ля-ля. Я кое-что поняла,— лукаво подмигивая, объясняла ему свою политику школьная дама.

— Например? — встал вкопанным кустом удивлённый Бугров.

Её ладони прошлись по его груди, как по барабану. Бам-бам...

— Пожалуйста. Нельзя же серьёзно относиться к тому, что мы сегодня наблюдали. Тебя наверняка наняли для неё в качестве кавалера или охраны.

— Какая поразительная интуиция, — усмехнулся Роман. — Ну, а вдруг...

— Вот уж нет. Никаких "вдруг". Она умная девочка, только на таких квочек, никто никогда не обращает внимание.

Бугров вспомнил Дашкино рассуждение о том, что кроме секса есть много интересных вещей и повторил это слово в слово ей. Не только подразнить, но и убедиться ещё раз— женщины разные и для разного. Та отмахнулась, как от назойливого комара и раздражённо добавила:

— ...Но мы отвлеклись и говорим всё не о том. Принимаешь моё предложение или как?

Бугров думал не долго. Право зачем себя обижать. Выбирать ему опять же не приходилось. Он гудел уже, как высоковольтный столб. В таком напряжении находиться возле Даши он не мог. Можно, конечно, сделать сброс на Натали или какую-нибудь ещё козочку, но молоденькие не столько романтические, сколько стервозные дуры, настучат же Даше, а с этой сексуально озабоченной мадам самое то... Нечего ломать голову, надо исходить из реальных возможностей.

— Почему бы и нет. Ты же сама определила параметры наших отношений. У тебя точно есть, что надо сейчас мне. Я ж поделюсь удовольствием с тобой,— резонно заметил Роман, определяя свою долю участия в договоре.

— Отлично! — обрадовалась такой сговорчивости собеседница.

— У нас есть пятнадцать минут, — помахивая презервативом, определил время удовольствия Бугор.

Она попробовала надуть полные губки и выторговать себе ещё время.

— К чему спешить, разогреться даже не успели.