Естественный отбор

Подруги, как я не старалась, не идентифицировались. Знакомые наряды исказились заклинанием неузнаваемости. Я и лиц разглядеть не могла. Смотришь на человека, голубоглазый курносый блондин — шатен — брюнет с карими глазами и орлиным профилем. Или в обратном порядке. С ума сойти можно, если пытаться хоть кого-нибудь запомнить. Платья дам, и костюмы мужчин тоже постоянно меняли цвет и фасон. Фантасмагория!

Голос распорядителя бала, или, как правильно говорить ещё трезвым языком, церемониймейстера, известил о начале первого танца.

Допила шампанское, поставила бокал на поднос мимо пробегавшего официанта, и направилась в центр зала, где дамы уже образовали круг. Кавалеры встали к ним лицом. Анфас, как учил нас Лиепа. Вот сейчас мы и продемонстрируем всё умение, которое вложил в нас Клаурис, хорошей ему растяжки!

Оркестр заиграл пленительную музыку кароллы. Я плавно подняла руки, присела в поклоне и улыбнулась своему партнёру. Обворожительно. Парень оказался не промах, и ответил мне таким же дружеским оскалом. Хм, не испугался. Наши руки чуть соприкоснулись, мы постучали ножками об пол, поклонились и разошлись в противоположные стороны. Первая смена партнёров. Второй кавалер был похож на первого. В смысле плыл перед глазами, не давая зацепить хоть какую-нибудь примету или особенность. Снова лёгкое касание. Прогибаюсь назад, опираясь спиной на крепкую мужскую руку. Смена партнёра. Ох! Все красавцы удалые...

С каким по счёту партнёром при касании рук почувствовала лёгкий укол, не помнила. Но взметнувшийся на меня взгляд озадачил.

Неужели Жорж говорил об этом? Не-ет... Обычная накопившаяся статика, или магическая шутка.

А что? Ведь каждый надеется на чистое, искренне чувство... А таким невинным способом можно дать человеку надежду. Хотя бы на время бала.

На всякий случай для себя решила, что один раз не считается. Дальше видно будет. Нечего себя раньше времени пугать!

Танец закончился. Последний партнёр галантно поклонился и, без промедлений пригласил меня на следующий. Почему бы нет?

Это был вальс.

Мой кавалер показался мне более матёрым, что ли, чем наши привычные партнёры по отбору. Властные манеры, уверенные движения выдавали его возраст, хоть по внешности ничего понять было невозможно. Я предположила, что кто-то из придворных, не занятых в нашем конкурсе, решил приятно провести время, тем более что народу на балу, по моим прикидкам, было человек пятьдесят. Наш заботливый монарх нам снова усложняет задачу?

У меня даже шальная мысль мелькнула, что это Его Величество развлекается. А что? Он — вдовец, следовательно, мужчина свободный, и достаточно молодой... Перспективный, опять же. Ведь не все девушки ждут принцев, многие согласны и на королей.

Чушь, конечно. Но мне захотелось... пошалить.

— Вы так уверенно ведёте... — комплимент произнесла с придыханием, томно вращая глазами.

— Хм... — приосанился мой кавалер.

— Си-и-ир... — промурлыкала.

— О! Но, как?!!

Упс!

Король?!!

Хлор!

— Дитя моё, — голос довольный, даже польщённый, — Вы проявили потрясающую прозорливость! Я счастлив, что в Вас не ошибся!

Молодец... МО-ЛО-ДЕЦ! Нет слов! Петра, ты — идиотка!!!

— Ваше Величество, — прошептала тихо и виновато. Теперь только остаётся уповать на милость монарха. — А Вы тоже знаете, кто я?

— Разумеется, — он склонился к моему уху. — Неужели старый друг Иероним не наколдовал бы мне такого пустяка? Не смущайтесь, дитя моё... Кстати, вон он сидит на балконе. Помашите ему, только осторожно.

Я разглядела на балконе фигуру мужчины и послала ему воздушный поцелуй. Он сделал взмах рукой, словно ловит его, и поймал... красную розу.

Нет, ну вы видели ещё такую ненормальную, как я? Догадалась с кем потягаться в шалостях?! У старого мага этот приём, наверное, отработан был ещё во времена молодости моей бабушки...

— Старый дамский угодник, — рассмеялся король, и с удвоенной энергией закружил меня в вальсе.

Мне всё больше и больше нравилось на этом балу!

Его Величество станцевал со мной ещё и мазурку, а потом вежливо раскланялся.

— Милое дитя, мой возраст не позволяет мне наслаждаться и дальше Вашим обществом! Я должен перевести дух, — вторую фразу он прошептал мне на ухо. — Оставляю столь очаровательную даму моим юным конкурентам, которые сверлят мне спину недовольными взглядами. Но, если Вас посетит желание просто... поболтать, то буду ждать Вас во-о-он у той колонны.

Я проследила взглядом туда, где Его Величество назначил мне свидание, и склонилась в поклоне. Не совсем так, как того требовал дворцовый этикет, но и не так, как принято благодарить партнёра по танцам.

— Спасибо, сир.

— Тс-с... И всё же, — он кокетливо вздохнул, — как Вы юны и прекрасны! Жду Вас, с нетерпением престарелого ловеласа!

Он поцеловал мне кончики пальцев и величественно удалился на отдых.

Душка! Я буду любить нашего монарха ещё больше! И руки мыть не буду...

— Леди, — ко мне обратился... Ну, кто ко мне мог обратиться на балу? Правильно, очередной абсолютно незнакомый кавалер, неопределённой наружности. — Разрешите Вас пригласить?

— Извольте.

Вложила свою руку в его ладонь. Никакой реакции. Вздохнула облегчённо и со счастливой улыбкой вступила в круг танцующих пар.

Потом были другие кавалеры, а может и те же самые, кто знает. Но странного покалывания я больше не испытала. Радовалась этому несказанно. В какой-то момент опомнилась и поискала глазами пары, которые могли уже найти друг друга и начать светиться. Или ещё рано?

После очередного танца решила передохнуть и выпить чего-нибудь прохладительного. Церемониймейстер объявил следующий танец со сменой партнёров. Этого я категорически боялась и решила скрасить время в обществе обожаемого короля. На указанном им месте как раз стоял мужчина. Я, не задумываясь, направилась в его сторону. Чувство, что здесь что-то не так, проснулось во мне только тогда, когда я упёрлась взглядом в его ботинки. Почему подозрения во мне вызвали именно ботинки, я сказать не могла. Но уверенность в том, что блестящие лаковые штиблеты принадлежат другому мужчине, заставила меня нервно вздрогнуть.

— Простите, я, наверное, обозналась...

— Обознались? — удивился мужчина. — На балу Души? Занятно...

Я посчитала, что не вежливо обрывать разговор. Я всё-таки благовоспитанная девушка... иногда. Кроме того, в компании мужчины можно было спокойно переждать танец.

— Мы договорились с одним... э-э-э... кавалером встретиться на этом месте... и побеседовать.

— Жаль, что Вашего кавалера здесь нет, леди. Не могу ли я занять Вас беседой?

Если я ещё хоть секунду буду говорить в подобной манере, меня стошнит!

— Попробуй...те. А о чём мы будем... э-э-э... говорить?

Хлор бы побрал этот этикет и светские манеры! Как Клотильда выдерживает такую лабуду на приёмах? Да ей памятник ставить надо!

— Хотите, о звёздах? — мужчина величественно развернулся к огромному окну.

Ну, о звёздах, так о звёздах... Что я помню из астрономии? Парсеки, квазары, пульсары, жёлтые карлики... Ещё бы знать, что это такое?

Можно, конечно, поступить проще. Открыть рот и слушать своего кавалера, иногда поддакивая...

— О! Я обожаю слушать про звёзды!

Восторженный взгляд изображать не обязательно, слава богам, всё равно он его не поймает.

— Прошу, — мужчина протянул мне руку и тут же отдёрнул, покачнувшись, сделал судорожный вздох и вежливо осведомился. — Вам плохо?

Мне хорошо, ангидрит твою!!!

Ноги ватные, во рту разом всё пересохло, перед глазами радужные круги мигают! Чем это нас так шарахнуло? Шальной шаровой молнией? Еле отдышалась... И тут до меня дошло... как до амёбы.

— Это что, — я подняла на него испуганные глаза, — разряд такой силы?

Этот террорист уже отошёл от удара и радостно пялился на меня, улыбаясь с приветливостью голодной акулы.

— Не бойся... Давай руку. Больше такого не будет... Обещаю!

Ну, предположим, я тебе поверила... И, если это шутка, сделаю ректификацию мозга без анестезии!

Я осторожно вложила свои пальцы в его ладонь и... пропала. Горячая волна опять хлынула по всему моему телу, но не с такой мощью, как от первого прикосновения. Нега и блаженство, которые разлились во мне в начале бала, сейчас словно утроились. В груди заныло так сладко, что я испугалась заработать диатез.

Я люблю! Я ЛЮБЛЮ!!!

Я любима... Ох-х-х...

Мамочка... Как с этим справиться?

— Ты как? — нежный, заботливый голос... абсолютно незнакомый.

— Попить бы? — прохрипела жалобно.

— Я сейчас, — он попытался уйти, но я не отпустила его руки.

— Нет, я с тобой!

— Ха! Мы забыли, где находимся!

Он махнул рукой, и к нам тут же подскочил официант.

— Минеральной воды, — попросила я севшим голосом.

— И шампанского! — потребовал мой мужчина. — И мне, и леди! — Официант удалился. — Надеюсь, все танцы теперь мои?

— Конечно...

Почему так горят щёки? От смущения что ли?

Официант принёс напитки. Холодная вода немного остудила пылающее горло. Шампанское окончательно привело меня в чувство.

— Иди сюда, — он потащил меня за колонну. Вот только зачем? — Прости, но я должен это сделать!

Он нагнулся и коснулся моих губ нежным, почти невесомым поцелуем. Словно обнял мои губы своими. И как тогда на яхте, пристально посмотрел мне в глаза. Я собрала все свои силы, хоть заклинания великого мага перебить не могла, но минуту, целую минуту любовалась золотыми искорками в его карих глазах.

Хотела назвать его по имени, но он приложил палец к моим губам и прошептал.

— Под действием магии ты произнесёшь не то имя, какое хочешь. Но я именно тот, кого ты хотела назвать. Верь мне!

— Я знаю, что это ты...

И мы целую вечность танцевали с ним, легко ступая по Млечному пути. И не размыкали рук, что бы не прервалась музыка сладостных ощущений, охвативших наши тела. И не отрывали глаз, потому что наша любовь раздвинула оковы заклинания, и мы смотрели друг на друга нашими глазами. А всё остальное было не важно!

Аплодисменты, раздавшиеся посередине одного из танцев, удивили меня. Я стала оглядываться, а Вольф подсказал мне, куда надо смотреть. Недалеко от нас в танце кружилась пара, вокруг которой разгоралось магическое сияние. Это им хлопали люди.

Очень надеюсь, что это были Жорж и Хлоя.

Практически сразу аплодисменты повторились. На противоположном краю танцпола засияла ещё одна пара. Кто? Эрсель и Джордж? Или кто-то из приглашённых гостей пришёл на бал влюблёнными.

Через танец аплодисменты повторились третий раз. Причём, хлопки почти затихли, а потом возобновились с новой силой, переходя в овации. Я с интересом стала осматривать зал.

— Не ищи никого, шепнул Вольф на ухо. — Это мы.

— Что? — я перестала дышать от счастья. — Мы сияем? Правда?

— Правда! Я сейчас провальсирую нас до зеркала, и ты убедишься в этом своими глазами.

— Не надо... — прошептала еле слышно. — Мы с тобой теперь одной крови... Между нами нет различий... Сердце к сердцу... Душа к душе...

Он понял всё. Он же гений, мой Вольф! Он, улыбаясь, повторял слова моей мантры... нашей мантры. И я сливалась с ним, как сливалась с огнём, как сливалась с морем. Весь мир исчез. Остались только мы, только волшебная музыка наших сердец и Млечный путь под ногами...

Оркестр закончил играть, а неугомонный распорядитель уже объявлял следующий танец. И опять со сменой партнёров.

Он что, издевается? Или это испытание такое? 'Найди меня снова...'

— Я не хочу, — вцепилась я руку Вольфа.

— Я знаю, где мы можем спрятаться от остальных.

— Зачем прятаться? Просто не пойдём его танцевать.

— И будем сиять тут у всех на виду? Иди за мной.

Он на несколько секунд отпустил мою руку и пошёл в сторону окна. Белоснежная гардина — парус, из-за которой разливался рассеянный свет, надёжно укрыла нас от посторонних глаз. И сиять мы там с Вольфом могли без опаски.

А всё-таки он гений! Гений во всём!

Я стояла перед большим террасным окном и смотрела в черноту вечной ночи, прочерчиваемой огненными трассами комет и метеоров. Я летела через космос вместе со 'Звёздной бригантиной'. За моей спиной стоял Вольф, поглощённый, как и я новым, потрясающим чувством. Его рука лежала на моём плече, а второй он перебирал мои локоны. В какой-то момент я почувствовала нежные касания его пальцев на моей спине. Недопустимый поступок, нарушающий строгие требования этикета... Но ему можно. Тем более что тело отзывается приятными мурашками и требует продолжения.

Я потёрлось щекой о его руку, лежащую на моём плече, не зная, как ещё проявить своё одобрение. Говорить: 'Ещё! Ещё!!' ужасно не хотелось.

Он понял, и снова пробежался пальцами по оголённой спине, очертив зону выреза.

Как странно и незнакомо реагирует тело на его прикосновения... Я и не подозревала, что могу ТАК чувствовать! А что творится с моей грудью?

А как чувствует он? Надо прикоснуться...

Оборачиваюсь, и натыкаюсь на внимательный, изучающий взгляд. Я что, смотрю на него так же?

Дотрагиваюсь до его лица. Нежно... Провожу по контуру губ. Он целует мои пальцы.

Я знаю этот поцелуй.

Вольф обнимает меня, прижимая к своей груди. Вдыхаю его запах.

Я помню этот аромат...

— Во-о-ольф?! — даже заклинание не помешало произнести его имя.

— Что, любимая? — провёл рукой по волосам.

— Я думала, что ты со мной вот так близко первый раз! Но... я помню твои прикосновения, твои поцелуи... И этот аромат... Что со мной происходит?

— Ты права... — взял мою руку и поцеловал ладонь.

Тело пробило молнией, выпуская на свободу мою женскую сущность, моё естество. Мыслить в таком состоянии было крайне затруднительно, но я всё-таки попыталась связать факты. Вариантов было несколько. Решила не напрягать мозг, и получить сведения из первоисточника.

— Договаривай, — срывающимся голосом, ибо этот завоеватель методично исследовал губами мою руку, и уже добрался до внутренней стороны локтя, а там такая чувствительная кожа....

— Ты замёрзла... И плохо отогревалась. Я тогда попросил их уйти, а сам разделся и... стал согревать тебя своим теплом.

Упс!

— Ты воспользовался моим беспомощным состоянием, — сказала и сама себе удивилась. Уж больно довольный тон получился. Это что, я сама себя не знаю?

— В другом состоянии ты от меня шарахалась! — улыбнулся мягко, снова пробежал пальцами по спине, вызывая дрожь. Я судорожно вздохнула. — А так я совместил приятное с полезным.

— И... насколько далеко ты зашёл в совмещении?

Чего это у меня так щёки загорелись? Тельце то бесчувственное было... Ага... А поцелуи и запах помню.

— Настолько, что бы ты согрелась моим теплом, — а взгляд хитрый и насмешливый.

— И вовсе я не шарахалась, — изобразила обиду. Только изобразила, надеясь на примеряющий поцелуй. Не зря надеялась.

— Тогда, почему ушла тогда на палубу? — с сожалением. — Я подумал, ты всё поняла...

— Я поняла... И запретила себе в это верить.