Латинские королевства, часть Ii.

Не то чтобы графы так сильно любили Алису, вовсе нет. Но Понс еще при прошлом короле заявлял о самостоятельности и дело почти доходило до войны, Роман в начале правления Балдуина II уже поднимал мятеж, а Жослен II находился в сходном с Антиохией положении по вопросу вассал он Фульку или суверенное право имеет. Лидером выступал граф Триполи, давний союзник Хамы, а с недавних пор и соседней княгини. К тому же, строго говоря, Понс был единственным сеньором с безупречной позицией — графство Триполи действительно со времен основания считалось независимым. Аналогичный статус Эдессы и Хамы выглядел сомнительно, но обстановка позволяла сеньорам попробовать, а Алиса за союз платила из попавшей в ее руки казны.

От Фулька при этом, феодалы Заморья, клирики и высшая часть третьего сословия, с искренним любопытством ждали ответных действий — просто чтобы оценить дальнейшие перспективы правления. Король все прекрасно понимал, с ответом медлить не стал, а совершил быстрый маневр — погрузил в Бейруте армию на корабли и высадил десант в портах княжества. Такой хитрой логистики от залетного анжуйца никто не ожидал, отчего операция прошла успешно.

Высадившись на берег и объединившись с антиохийскими лоялистами, король двинулся на юг, где разбил перебрасываемые на север войска коалиции Понса, Романа и проалисиных антиохийцев. Битва стала первым серьезным боем между франками, Фульк доказывал, что шутить не станет.

Жослен II из Эдессы так и не выступил, по каковому поводу репутация нерешительного и ненадежного союзника за ним укрепилась.

* * *

Кампания заняла почти полгода, повлекла вышеописанные успехи Египта, но, казалось, вопрос о власти в Заморье решен.

Понс по разгрому привычно принес "надлежащие извинения", естественно, принятые — в своем праве был человек. Вассальную присягу он так и не дал, но о нем поговорим чуть позже.

Жослен II вообще выиграл традиционно для себя — не явившись и выждав. У Фулька начались проблемы в Иерусалиме, король спешил, и примирились на условии признания Эдессы вотчиной Куртене, в обмен на вассальную присягу короне.

Хаму король уверенно числил переданной в лен, а де Пюи изменившим вассалом, отчего после Антиохии двинулся в графство и осадил город. Но дела звали в столицу, и при посредничестве Понса сеньоры заключили мир, по условиям которого граф признавал себя ленником короны.

* * *

Антиохия сдалась при подходе королевских войск. Фульк обрел регентство и назначил править на месте коннетабля княжества Рено Мазуара, из лоялистов. Мятежных подданных княжества помиловали, а Алису вернули в Латтакию.

Вдовая княгиня открыто больше не бунтовала, но интриг не оставила. Спустя несколько лет она попробовала найти поддержку в Византии, предложив Иоанну II брак своей дочери Констанции и младшего сына императора Мануила. Заговор вскрылся, напугав вообще всех — василевс, как известно, считал Антиохию своей провинцией и предлагаемый брак явно вел к недружественному поглощению княжества. Возмутились и бароны, и Фульк — которому ромеи под боком не требовались, и патриарх Антиохии, и даже патрициат третьего сословия, вовсе не стремящийся в лоно империи, с ее четким налогообложением и жестким госрегулированием.

Из ситуации дипломатичный выход нашли только один, выдать Констанцию замуж. В Европе как раз обретался свободный жених, Раймунд де Пуатье. Внебрачный сын герцога Аквитании Гильома IX по прозвищу Трубадур, встречавшегося нам в начале повествования участника Арьергардного крестового похода.

История появления Раймунда на свет романтична: папаша страстно влюбился в жену своего вассала де Шательро, дама ответила взаимностью, после чего пылкий герцог ее красиво и при полном непротивлении похитил, поселил в отдельно стоящей башне (в замке поселить мешал сущий пустяк — законная жена), назвал Данжерозою (Опасной), а ее портрет велел нарисовать на своем щите, чтобы все завидовали. Герцога за то отлучили от церкви, но ему это было не впервой и не впечатлило. Жена жаловалась папе римскому, но впусте, Гильом хотел жить с любовницей. Так что супруге пришлось уйти в монастырь (где, заметим, уже жила предыдущая герцогиня, законных жен у титулованного певца было две, а с разводами имелись не до конца урегулированные вопросы). С похищенной герцог жил долго, она родила ему четверых детей, одного назвали Раймундом, и после смерти отца места в Европе ему не нашлось — бастард, потому что, хоть и очень знатного рода.

А вот Фульку он как раз подошел. Кроме родословной парень отличался силой (гнул железо, поднимал коней и демонстрировал прочие богатырские трюки), военными умениями, и предполагалось, что за подаренную княжескую корону будет верен королю. Король прекрасно знал всю аквитанскую семью, как законную, так и не очень, так что рассчитывал с кандидатом поладить. Послом отправили рыцаря из госпитальеров Жебара, Раймунд мгновенно согласился, и выехал на восток. По дороге его попытался изловить Рожер II Сицилийский, который все еще подумывал о своих правах на Антиохию, но жених от засады ушел, и до Антиохии добрался.

* * *

Констанс к тому времени стукнуло всего девять лет, отчего по приезду завидного жениха, княгиня Алиса предложила ему не дочкину, а свою руку, дама вообще все варианты рассматривала.

Раймунд возражал — перспектива хуже, чем у Фулька, у того хоть родной наследник имелся, а выгоды никакой. Но и обойти Алису оказалось непросто. В итоге, княгине пообещали брак, но обманули. Пока та готовилась к свадьбе, договорились с патриархом Антиохии, наследницу похитили, а затем быстро и тайно обвенчали с Раймундом. Так у Антиохии в 1136 году появился законный князь, ставший вассалом короля Иерусалима по договору. Алиса проиграла уже окончательно, удалилась в Латакию, а позже в монастырь к своей сестре Иветте.

* * *

Иветта, младшая дочь Балдуина II, тут же расскажем, в молодости стала монахиней. В церкви, понятно, долго на низовой работе не находилась, поскольку в 1143 году ее сестра королева Мелисенда основала под родственницу женский монастырь Св.Лазаря в Вифании, и уже через год Иветта стала там аббатиссой. Монастырь со временем обрел немалое влияние в Заморье, и мы с Иветтой еще встретимся, но позже, а пока вернемся к началу правления Фулька.

* * *

Королю Фульку с браками не везло. Первая (покойная) жена была, и сама не подарок, и супружеской верностью не страдала, отчего крови Фульку попортила немало. Со второй женой, тоже вышло не очень. К приезду европейского жениха, у девушки имелся местный бойфренд, граф Яффы Гуго II де Пюизе.

Его отец — Гуго, соответственно, I, известный французский диссидент (в политическом, а не религиозном смысле) и лидер оппозиции Людовику VI Толстому, в свое время взбунтовал против короля баронов и воевал с ним чуть не тридцать лет, то один, то вместе с королем Англии. В 1118 году Людовика достало, он замок Пюизе разрушил, лен отнял и искал оппозиционера для задушевного общения, но диссидент с женой и сыном сбежал в Левант, к кузену Балдуину II. В Заморье получил графство Яффу, весьма солидный фьеф. Сына отправили в Италию. Родители позже умерли, но фьеф остался в семье, и когда в шестнадцать лет Гуго II прибыл в Святую землю, получил графство в сохранности.

Молодой граф, явившись при дворе, завел с принцессой Мелисендой роман. Что, согласитесь, совершенно обычное дело, а в юном возрасте да жарком климате тем более. Так на эти шашни все спокойно и смотрели, а правящее семейство женило дочкиного друга на Эмме де Гранье, вдове графа Цезареи, барона Сидона и Иерихона. Эмма, упоминавшаяся ранее племянница патриарха Арнульфа, на момент второго брака покровителей по смерти дяди и мужа потеряла, оставшись "валютным резервом короны", правя обширными владениями в статусе регента своих двух сыновей — Готье и Эсташа. Детям по совершеннолетии отходили Цезарея и Сидон, но пока домен из двух графств и бароний получился мощным, а Иерихон оставался у супругов де Пюизе и после.

Кто организовал такой выгодный брак, не ясно. Возможно, для Гуго постаралась влюбленная принцесса — брак с Эммой дело не столь интимное, сколь хозяйственное, форма присоединения активов. Вполне вероятно, король или королева решили усилить позиции дочки на будущее, создавая в лице ее фаворита войсковой и финансовый кулак для поддержки будущей королевы... нам то не важно, а интересны последствия.

Будь граф Яффы старше или умнее, он действительно мог бы стать самым влиятельным сеньором королевства, подружившись с приемными сыновьями и обретенными вассалами. Но он был молод, слабоволен, но притом резок, не сдержан на язык и заносчив, а таких мало кто любит. Кроме девушек, разумеется — но этого, порой, маловато.

* * *

Пока новый король усмирял лордов Севера, в Иерусалиме королева Мелисенда и де Пюизе пришли к выводу, что Фульк, собственно, уже не нужен.

Законный наследник — есть. Ходили упорные слухи, что отцом Балдуина III является не законный муж, а граф Яффы (забегая вперед, второй сын Мелисенды, внешне походил на Фулька куда больше старшего), но с точки зрения тогдашнего (равно как и нынешнего) права, отцом по умолчанию считался супруг. Опекун наследника — королева, наследник коронован... и почему бы такой умной и красивой женщине не стать регентом, а ее немолодому, и не блещущему красотой мужу с горизонта не исчезнуть? Тут и былой привязанности место найдется.

Фульк для местных баронов своим пока не стал, но привез с собой массу рыцарей из Анжу, быстро делающих карьеры. Так что противники у него нашлись, а уж "под Мелисенду" вербовка сторонников заговора шла и вовсе неплохо. Сама королева, безусловно, открыто против супруга не выступала, речь шла о "возмущении де Пюизе против попирающего исконные устои чужеземца", но и намеков хватало.

Вассальную присягу де Пюизе принести как-то не успел, потому, когда король увяз в Антиохии, поднял ту же тему, что и северная коалиция — заявил о суверенности Яффы и Цезареи, а еще задался публично вопросом о праве Фулька править вообще.

Игра могла получиться. Удар с тыла, соглашение с северными сеньорами, признание ими Мелисенды в качестве регента — и Фульк оказывается без козырей. Подвели король и сам Гуго.

Первый, как мы сказали, быстро разделался с мятущимися баронами, предложил им приемлемый мир и смог освободить силы. К тому же, выяснилось, что король не так уж и одинок в Заморье. У Эммы де Гранье подросли два сына, желающие вступить в наследство. Для чего отчим им не требовался, а с учетом его близости к королеве, в случае успеха заговора, мог и помешать. Да и за маму было обидно, ее роль тут смотрелась вовсе уж неприглядно и оскорбительно. Нашлись и другие, поставившие на короля, потому Фульку о происходящем донесли.

Не то чтобы короля сильно заботила неверность супруги, но власть упускать он не собирался, и события разворачивались быстро.

Срочно закончив на севере, Фульк весной 1132 года вернулся в столицу, где тайно, но всерьез занялся расследованием. Первым делом, принялись пытать приближенных Мелисенды, "ромейский умелец, служащий королю, сажал их на вертел и поджаривал". А Готье де Гранье, вдруг взял, да и вызвал отчима Гуго на поединок. Обвинив в разнообразных нарушениях рыцарской чести. Де Пюизе вызов принял, но на встречу не явился, из столицы сбежал и попробовал поднять Яффу. Среди низшего слоя феодалов уклонение от шоу многие сочли бесчестьем, и от лидера заговора стали отходить, а неуемный Роман де Пюи, граф Хамы, наоборот, воспрял и выступил в поддержку Гуго II.

С Яффой не вышло, поскольку там фаворита ждал подоспевший от Фарамы граф Хомса Балиан Ибеллин с дружиной, вполне лояльный королю. Ибеллин, проживая на границе и предпочитал крепкую центральную власть, прекрасно помня, кто его в Дамаске из осады спасал. Ибеллин удостоился признательности Фулька и долгой ненависти Мелисенды.

По сути, на этом заговор провалился. Но де Пюизе, не сумев мобилизовать собственный домен, бежал с небольшой свитой в Пелузий к египтянам, где его радушно приняли и доверили фатимидские войска, которые граф повел на Аскалон, пытаясь все же доиграть партию в союзе с Романом де Пюи.

* * *

Фульк, додавив мятеж в центре страны, летом развернулся было обратно к Хаме, но на полдороге узнал о новом повороте. Пока король соображал, кого бить первым, на арене появилась королева Мелисенда.

Королева хотела вернуть любовника и обрести власть.

Первым делом, она объявила борьбу за мир, сообщив, что грозящую вторжением египтян междоусобицу пора прекращать. И прекратить ее может только законный опекун законного малолетнего Балдуина III. Даму поддержал патриарх Иерусалима Вильгельм Мессинский и ряд баронов, среди которых набирала популярность идея "нулевого варианта". По местным меркам, свары и впрямь далековато зашли, тут не Европа — фронт цивилизаций. К "партии королевы" присоединился Понс Триполийский, выказавший желание мира и готовность забыв раздоры идти воевать Египет. Звучало вполне благородно, а его дружина придавала Мелисенде уверенности.

Позиция "партии королевы" выглядела не убиваемой, отчего король пришел в некоторое замешательство.

Открыто выступить против мира и совместного похода на Фатимидов, он, понятно, не мог, свои не поймут, даже анжуйцы. Демонстрировать слабость тоже не хотелось.

В этот момент, гирьку на весы бросило третье сословие, и что особенно интересно — нелатинское. Патрициат Дамаска, Тира, Акры и Бейрута (в основном из восточных христиан, кроме Дамаска, где мусульмане лидировали), заявил о поддержке короля. Кварталы итальянских республик (Венеции, Генуи и Пизы), на удивление совместно, проголосовали также.

Это выглядело резким новшеством, ранее как "субъекты политики" рассматривались только франки из феодалов и духовенства. Но ситуацию поменяло, силы супругов оказались равны.

В такой, окончательно ставшей несуразной ситуации, Фульк и Мелисенда пошли на переговоры. Гуго II де Пюизе с египетским контингентом взял многострадальную Фараму и осадил Аскалон, вопрос требовалось решать. Договорились на, в сущности, действительно равных условиях.

Романа де Пюи вновь лишили лена, на сей раз окончательно и выслали в Европу.

Хаму передали Балиану Ибеллину, отняв Хомс — королева не простила срыва яффского мятежа. Впрочем, обмен был не так уж неравнозначен, Хама смотрелась победнее, но латинизировалось дольше и лежала дальше от направления главного удара, так что и затрат требовала меньше. И все понимали, что сдача союзника в ранге графа, требует размена фигур.

Хомс получил Понс Триполийский, на правах лена от Иерусалима, за каковой (но не за Триполи) принес вассальную присягу, а позже женил сына, Раймунда II Триполийского, на сестре королевы Годиерне, скрепив нерушимый союз доменов браком. Схема не только привязывала Понса к трону, но и укрепляла границу, Триполи располагало большими силами для защиты крепости.

Остальные вассалы, кроме де Пюизе получили амнистию независимо от сторон, а города дополнительные привилегии для коммун.

* * *

С графом Яффы история не кончилась. После соглашения коронованной семьи, коалиция умиротворенных вассалов выбила египтян из-под Аскалона и прошла на запад, вновь вернувшись к Пелузию, где граница стабилизировалась.