Тропою Белого Круга. Подкидыш Древних

Да, ещё есть некое управление реальностью. Только мне вообще непонятно как к этому подступиться и на какие внутренние "кнопки" нажимать. Если моя догадка о связи этой возможности с местной магией верна, то, возможно что-то прояснится, когда я смогу приступить к изучению магии в Катской Школе, но до этого момента пройдёт не меньше полугода. Вступительные Испытания традиционно проводятся в конце весны и неизвестно ещё, как я пройду это Испытание — говорят, далеко не каждому это удаётся. Впрочем, как раз здесь у меня особых сомнений и нет.

Впереди показалось здание городской стражи, массивное, приземистое строение из грубо отёсанного камня, всем своим видом призванное демонстрировать право властей наводить порядок в городе. Наверное, в каждом городе во всех мирах подобные места устроены так, чтобы вызывать у горожан подавленность, желание поскорее пройти мимо и никогда сюда не попадать, для чего достаточно не нарушать установленные законы. После того как я вместе со своими бойцами отметился у дежурного офицера об окончании патрулирования, мои воины, весело балагуря, направились в казарму. Я же, не найдя взглядом ни одного экипажа, направился в родовое поместье как есть, пешком, идти недалеко. Решено, завтра на службу приеду на своём скакуне.

Глава 6

Когда я вошёл в свою комнату, уже знал, что отец ещё не вернулся со службы. Вероятно, остался на совещании старших офицеров в штабе, он с утра что-то такое говорил, но я пропустил мимо ушей, подогреваемый горячкой предстоящих боёв. Чувствуется, в этом моём теле вовсю играют юношеские гормоны. Здравый смысл, привычный по прошлой жизни, спит беспробудным сном. Купальня и переодевание в домашний парадный костюм, дворцовый этикет, мать его. Завершив обязательную программу, я подошёл к зеркалу. После пробуждения в этом теле у меня толком не было времени себя рассмотреть. Конечно я подходил к зеркалу, когда наряжался в парадный китель на бал, но тогда в голове были совсем другие мысли и я смотрел не туда и не на то. Сейчас же, приглядевшись, я обнаружил, что поразительно похож на себя того, прежнего, только в юности. О чём это может говорить? Да ни о чём. Баронет, когда рос, тоже заглядывал в зеркало, а значит это всё может быть простым ошибочным узнаванием. Кстати, начинаю ловить себя на мысли, что личность баронета то ли подавилась моей, то ли как-то начала в неё встраиваться на правах "младшего партнёра". Призывно заурчавший живот отвлёк от размышлений о высоком, и я направился в обеденный зал, где слуги всегда готовы сервировать ужин хозяевам усадьбы.

Место во главе длинного обеденного стола, где всегда, сколько я себя помню баронетом, завтракает, обедает и ужинает мой отец, барон Гернар, сейчас пустует. В другой раз я бы обязательно дождался отца, но сегодняшний день выпил все мои силы. Стоило мне разместиться на своём привычном месте, как слуги начали приносить первую перемену блюд. Как баронет я даже не обратил внимания на суетящихся слуг, расставляющих передо мной на столешнице вычурные тарелки с различными закусками. В то же время, как командированный на Чукотку кандидат наук, я всё ещё не могу привыкнуть ко всему этому, несмотря на то, что уже несколько дней всё глубже увязаю в окружающем мире, будто неосторожный караванщик в зыбких песках. Свою необычность нужно тщательно скрывать, а значит, принимаю всё как должное. Пользоваться привилегиями аристократа, пусть и мелкого, вкусно кушать пока есть возможность, даже если за городом идёт война, и не смущаться завистливым взглядам — точно такие же я ловил, будучи главой отдела. Меняются миры, но люди неизменны везде и всегда. Людская зависть всегда ядовитой ржавчиной пожирает любое человеческое общение, а значит и нет смысла стесняться своего "высокого" положения.

Барон Гернар вернулся в поместье только поздним вечером и сразу же затребовал меня в свой кабинет. Переодеваться мне не потребовалось, поэтому явился без промедления. Отец выглядел каким-то особенно усталым. Мешки под глазами, хмурое выражение лица не предвещало ничего хорошего. После долгого молчания барон заговорил, продолжая пристально смотреть на меня, сидящего в роскошном кресле напротив его стола. Почему его голос показался старческим, до сих пор не могу понять. Барон ещё не стар, ему сорок семь лет, да и выглядит заметно моложе своего возраста. Всегда бодр и подтянут.

— Тим, — отец ненадолго замолчал, задумчиво посмотрев в окно. За тускло мерцающей плёнкой магической защиты, накинутой поверх стекла, сгустилась ночная тьма. Даже отсветы парковых магических светильников не могут полностью развеять опустившийся на город мрак. Собравшись с мыслями, барон продолжил:

— Только что на штабном совете барон Гистрат подводил итоги сегодняшнего дня. Я считаю, что ты тоже должен это знать. То, что творилось в городе — сам видел. В Порту и Казначействе удалось застать нападавших. Это оказались малограмотные сеоты из горожан, на жанаитов непохожи, во время схватки кричали что-то про величие Гидюлькара.

— А кто такой этот Гидюлькар? — я не удержался от вопроса и тут же осёкся. Отец очень не любит, когда его не дослушивают до конца.

— Не перебивай, сын. Я сам скажу, когда можно будет спрашивать, — барон выразительно со строгостью во взгляде, но беззлобно посмотрел на меня, — кто это такой и чем велик не знаю. И в штабе никто не знает. Дело передали городским дознавателям, да только они и так всякими делами завалены по самую макушку. Вряд ли смогут накопать что-то серьёзное. Живым из нападавших не сдался никто. Один из них, теряя сознание, активировал какой-то амулет, когда ему в бою отрубили руку. Взрывом разнесло в клочья и его и троих бойцов патруля, оказавшихся рядом. Это в Порту. Рубились жёстко, не сказать, что умело, но с каким-то огнём в глазах. Жанаиты-демонопоклонники провели ритуалы в семи точках города и везде успели уйти, — отец ненадолго прервался и жадно отпил сантинового сока, плеснув себе половину бокала. Я продолжал молча ждать продолжения.

— Налей себе чего-нибудь, — я в ответ отрицательно качнул головой.

— Хорошо, тогда продолжу. Свидетелей не нашлось, если кто что и видел, будут держать язык за зубами. Простолюдины отчаянно боятся жанаитов. Больше всего рыкч после ритуала появилось тоже в Порту. Один из патрулей, пришедших на подмогу, был растерзан пятёркой рыкч, выскочивших из старого рыбного склада. Наверное, при жизни эти рыкчи были рыбаками, ночевали рядом с вчерашним уловом. Там их и зацепило жанаитским ритуалом. Не понятно, для чего демонопоклонники устроили всю эту суматоху. Сразу видно, готовились серьёзно, а результат слабый, — отец снова замолчал, задумчиво потирая подбородок, — Думаю, это только начало. Завтра я добавлю к твоему патрулю мага-ученика. Мальчишка не особо силён, но большего выделить не могу. Лучше так, чем с одними амулетами. Теперь спрашивай.

— А сколько вообще в городе жанаитов? Почему с ними никто не борется? — слушая барона я погрузился в собственные размышления и не сразу сообразил, что нужно спрашивать, поэтому задал первый вопрос, который пришёл в голову.

— Никто не знает сколько их. До сегодняшнего дня считалось, что в Шергете их почти нет. Долго они не вылезали на поверхность со своими грязными ритуалами. Я давно знаю, что жанаиты обосновались в городе всерьёз и даже имеют сильную поддержку среди шергетской знати, но так они себя здесь никогда не проявляли, — отец задумчиво кивнул собственным мыслям.

— А как же Себа? Почему Себа не занимается этим делом? — по выражению лица барона я понял, что задал какой-то неправильный вопрос. Что-то в нём сильно не понравилось отцу.

— Сын, ты же знаешь, что Себа прекратила своё существование после подписания Льюзеттского Мира. Тайные Управы расформированы везде кроме Каты, — барон посмотрел на меня так, словно я сказал что-то неприличное, — Ты же не веришь всяким глупым слухам?

Яркая вспышка за окном на мгновение затопила кабинет ослепительным светом. Гд-да-дах. Я не успел ответить, за окном оглушительно громыхнуло. Если бы не магическая защита, сейчас бы наверняка взрывом вышибло стёкла, звонко задрожавшие в рамах. Пол ощутимо качнуло, а с потолка посыпалась штукатурка вперемешку с пылью. Отец, не обращая внимания на упавший и скатившийся на пол графин с сантиновым соком, быстро что-то нажал под столом, переводя магическую защиту дома в запредельный режим. Магические светильники в кабинете резко потускнели, их свет сместился в красную часть спектра. Защитная пелена, тускло мерцавшая за окном мгновением раньше, внезапно налилась ярким синим светом, за которым уже невозможно разобрать происходящее снаружи. Увидев неправильность, я пригляделся и различил на поверхности защиты чуть более яркую крупноячеистую сеть прожилок, пылающих ярко голубым. Эта сеть образовала множество одинаковых шестиугольников, мягко пульсирующих снизу-вверх. В наступившей тишине отчётливо слышно негромкое жужжание как от электрического трансформатора.

— Быстро за мной, в подвал, — барон был уже на ногах, увлекая меня за собой. Когда мы выбежали из кабинета, громыхнуло снова, но уже более приглушённо. С потолка больше ничего не сыпалось. Я вдруг сообразил, что подвал нашей немалой усадьбы всегда был для меня закрыт. На лестнице уже ждёт четвёрка бойцов баронской дружины, возглавляемая неизменным сотником Таширом Кафалем.

Лестничные пролёты промелькнули как в тумане. Барон вынул из внутреннего кармана амулет на цепочке, прикреплённой к лацкану пиджака. Тонкий чёрный стержень точно вошёл в отверстие сбоку массивной поблёскивающей тусклым серебром двери в подвал. Спустя пару мгновений дверь бесшумно дрогнула и чуть приоткрылась. В этот момент мне показалось, что по двери пробежала едва заметная красно-оранжевая паутинка и тут же растаяла.

— К этому я и собирался перейти, когда ты принялся спрашивать всякие глупости, — чуть ворчливо пробормотал отец, когда мы уже спускались вниз, оставив за спиной надёжно запертую магией стальную дверь, — надо же! Два Молота Юдды подряд в один дом! Никогда не поверю в такие совпадения.

Снаружи снова громыхнуло, уже совсем тихо.

— Три Молота Юдды! — несмотря на общую тревожность, мне кажется ситуация даже начала веселить барона, — Это три профессора магии или высший маг! Откуда это у сеотов?!

Когда за нами захлопнулась точно такая же, как и наверху, стальная дверь, я окинул взглядом обстановку зала, в котором мы очутились. Никогда раньше мне не доводилось побывать в этом подвале, несмотря на то, что прожил баронетом в этом доме почти всю свою разумную жизнь. Отец и сам нечасто спускался сюда, когда же это случалось, он мог задержаться здесь и на несколько дней. Осматриваясь по сторонам, я пришёл в полное изумление. Словно попал в рубку космического корабля. Размещённые по стенам многочисленные экраны транслируют потоковое видео отовсюду вокруг поместья. Есть даже виды соседних улиц. Несмотря на ночную тьму, картинка ясная, детали прекрасно различимы. Кое где в воздухе висят голографические виртуальные экраны, транслирующие всевозможные параметры в виде графиков и условных схем. Чужеродно среди всего этого царства высоких технологий выглядит обитаемый островок в центре зала, составленный из тяжеловесной мебели родом из того мира, что остался наверху, за пределами подвала. Отойдя от первоначального ошеломления, я пригляделся и понял, что всё это великолепие создаётся амулетами. Очень редкими и дорогими амулетами Древних магов. О некоторых мне доводилось читать, изучая теорию магии с наставником, о других я даже и не подозревал.

— Проходи, присаживайся, сын, — отец указал в сторону ближайшего кожаного кресла, — рано или поздно я собирался показать тебе это место, сердце всего дома. Враги решили, что лучше рано. Пусть.

Когда мы разместились друг напротив друга, а охрана отправилась в соседнюю комнату, барон после недолгого раздумья решил продолжить:

— На штабном совете обсуждали многое, в том числе и результаты боёв за пределами города. Потери с нашей стороны серьёзные, больше семисот человек. Большинство погибших — слабо обученные ополченцы. В войсках очень мало магов, едва хватает на поддержание магической защиты отрядов, энгирские маги вроде и сильны, но слишком редко вступают в бой. Говорилось вроде всё по делу, но я почувствовал какую-то гнильцу в происходящем и мне это сильно не понравилось. После того как я в лоб задал вопрос барону Гистрату, почему военно-транспортный воздушный корабль бездарно висит в центре Шергета, вместо того, чтобы хоть разок пройтись над полем боя и осыпать наступающих врагов из бортовых пушечных метателей, сам виконт Фицлор резко высказался, чтобы я прекратил нести чушь.

— Но корабль в самом деле мог бы сильно помочь в обороне, — я не удержался от того, чтобы вставить своё слово, хотел было озвучить ещё кое-какие мысли, посетившие меня, но решил, что это будет слишком для шестнадцатилетнего баронета.

— Я о том и говорю, но не это главное, я почувствовал, что далеко не все в штабе работают на победу, а кое-что мне и раньше доносили помощники. Атака на наш дом сеотскими магами, — барон на время замер, обдумывая только что подоспевшую мысль, — а сеотскими ли вообще? Если бы не артефактная защита поместья, построенная на амулетах Древних, от дома бы даже щепки целой не осталось. Молот Юдды — это не шутка, во времена Войны Истребления этим заклинанием разносили на куски ходячие крепости Союза Государств. Профессор магии, сотворивший Молот Юдды, будет восстанавливаться не меньше седмицы, оставаясь беспомощным как младенец.

Я с опаской посмотрел в сторону амулетных экранов внешнего наблюдения. Потребовалось время, прежде чем я узнал в мешанине поваленных деревьев, беспорядочно рассыпанных камней и искорёженной кованой ограды наш некогда великолепный парк. Через дорогу занимаются пламенем знакомые очертания полуразрушенного особняка баронета Стагжека, нашего соседа. Амулет с безжалостной чёткостью показал обезображенные обуглившиеся тела парковых слуг и охранников. Чем ближе к эпицентру, тем мельче раскрошены осколки скульптур и каменных построек. От тех, кто при первом ударе был рядом с домом, вряд ли хоть что-то осталось.

Барон тем временем встал из кресла и подошёл к одному из артефактов на ажурной стойке. За его широкой спиной я не смог разглядеть что именно он сделал. На амулетном экране среди обломков ограды из земли медленно выдвинулись аккуратные серебристые столбики, на вершинах которых тут же нечасто замерцали зелёным горизонтальные круглые пластины, установленные на тонких стержнях.

— Не думаю, что кто-то ещё сегодня заявится в гости, но осторожность не помешает, — отец повернулся ко мне и не спеша возвратился в своё кресло, — Чуть не забыл, сегодня мне очень не понравилось, как переглянулись виконт Фицлор и Витольд Маулс. Ладно, забудь... Это всё потом, неизвестно какая нечисть вылезет на патрулировании завтра, иди спать. Ташир всё здесь покажет.

Неожиданно мне вспомнилась та очаровательная девчушка, как же её звать? Точно, Рисса! Нужно обязательно наведаться, как в городе станет поспокойнее. Вспомнить бы ещё адрес, я же диктовал его кучеру...