Моя идея всем очень понравилась. Быстро освободили подходящий стол, без затей просто покидав все на пол. Привязали к нему кабана найденными веревками. Послали слуг Белогура за длинными веревками, а сами попробовали потаскать стол на руках. Но не тут-то было! Стол цеплялся ножками за неровные камни пола и никуда не тащился.
— Нужно перевернуть! — осенило меня.
Кабана отвязали, стол перевернули. Дело пошло лучше. Стол как-то стал ездить по полу, но тут выяснилось, что теперь некуда привязывать кабана! Он проваливался между ножками и волочился где-то на уровне пола, что категорически не устраивало Белоура.
— Нужны доски! — продолжил я генерацию идей.
На доски разломали еще два стола и пару попавшихся под руку шкафов. Зачем рубили мечами шкафы, я не понял, но было весело. Из одного из них полетела мука, и мы смогли устроить метель среди лета. Правда, все вусмерть перепачкались, но это еще больше нас повеселило.
Пришли слуги, принесли веревки. Я привязал их к столу и дал команду тянуть. Стол поехал, но криво и медленно. Кабан был тяжелый и сильно придавливал крышку стола к полу.
— Нужно смазать! — догадался я.
Кинулись шариться по разоренной кухне в поисках смазки. Нашли жидкое масло в двух здоровенных бутылях, какой-то жир в бадье и куски сливочного масла.
Я намазал дорожку до дверей жиром и сливочным маслом, а потом еще полил сверху из бутылей.
То, что жидкое масло было лишним, я понял, когда все стали скользить и падать на пол. И так еле на ногах стояли, а тут еще пол скользкий! Но всем понравилось! Это так здорово, когда ты падаешь, сбивая кого-то с ног! Он сбивает еще кого-то, тот следующего, и вот все лежат на полу, политом маслом, посыпанным мукой и специями, и умирают со смеха. Особенно смешно, когда найдется кто-то, не понимающий юмора и упорно пытающийся встань на ноги, сердясь и ругаясь на окружающих. Тут вообще от смеха можно живот надорвать! В конце-концов, отсмеявшись и кое-как собравшись с силами, мы приступили к запуску "бегущего кабана".
— Раз, два, три! Тяните! — заорал я, отойдя подальше и для устойчивости прижавшись к стене.
Слуги что есть силы потянули пропущенные через отверстия в дверях веревки. Стол с привязанным кабаном сделал рывок и устремился к выходу, мимо Белоура, стоявшего на изготовку с мечом.
— Хаа..к! — выдохнул князь, красиво разворачиваясь и с размаху опуская меч на проносящийся мимо него стол с кабаньей тушей.
— Ба-бах! — раздался грохот, разваливающийся приспособы, и все полетело на пол. Кабан, стол и сам князь, задрав ноги вверх. Похоже, он смог перерубить мечом не только кабанью шею, но и доски под ней.
— Ха-ха-ха! — стали падать на пол от смеха присутствующие. Ноги их уже и так не держали, а смех отнял последние силы.
— Что тут происходит? — в самом разгаре веселья раздался чей-то недовольный голос.
В дверях кухни, за спинами охраны, появился хозяин замка.
— О, князь Гессен, — обрадованно откликнулся даже уже не пытающийся встать с пола Белогур, — вы себе не представляете! Мы охотимся на кабана! Мне уже давно не было так весело!
— Пропустите! — с раздражением в голосе сказал Гессен своим стражникам и, отпихнув в сторону одного из них, зашел на кухню.
Это он зря... сюда зашел, меланхолично подумал я, наблюдая за ёбнувшимся с размаху на пол князем. Вокруг над пытающимся встать и сыпящем проклятиями Гессеном радостно ржали валяющиеся гости, приветствуя нового товарища по играм.
Стражники, пришедшие с ним, как-то особо не спешили прийти на помощь своему господину, нерешительно толпясь в дверях и с опаской заглядывая внутрь.
Да... я бы тоже не стал спешить заходить сюда... Особенно после освещенного коридора.
Кухня представляла дикое зрелище. Остовы двух изрубленных шкафов сияли свежей щепой и щерились недооторванными дверцами. Пол был весь усыпан мукой, крупой, корешками и сушеными листьями, бывшими раньше специями. Кроме того, кругом валялись еще какие-то тряпки, щепки и осколки посуды. Тут и там виднелись пятна масла, издали похожие на муке на темные пятна крови. Стол, с освежеванным и обезглавленным кабаном, из которого торчали осколки белых костей, казался пыточным приспособлением с привязанным к нему замученным телом. Вокруг на четвереньках копошились пьяные гости. Все они были перепачканы жиром, маслом, мукой и облеплены сором, который они насобирали на себя, валяясь по полу. Их обсыпанные мукой белые лица с черными провалами глаз и блестящими зубами хохочущих ртов придавали им вид зомби. Если учесть еще два неустойчиво горящих масляных светильника, которыми все это освещалось, то картина получалась совсем адская.
"Зомбиленд..." — пришло мне в голову слово после осмотра кухни.
Вдруг меня привлекло еще какое-то движение в дверях кухни. Фелия!
Безрассудно выбившись вперед стражи, Фелия стояла у самого порога и, пугливо вытянув шею, открыв рот и округлив глаза, осторожно заглядывала внутрь.
Какие у нее зубки! Такие ровные, блестящие и влажные! Почему я их раньше не замечал?
Взгляд Фелии, тем временем проделав путь по кухне, остановился на мне, и через пару секунд недоумение в ее глазах сменилось узнаванием.
Испуганная лань! — внезапно пришло мне в голову сравнение. Не, ну какие у нее глазки! Просто прелесть! Надо срочно ей об этом сказать!
Я отклеился от стены, с помощью которой противостоял нападкам периодически вертикально поднимающегося пола, и устремился к невесте.
Как выяснилось мгновением позже, я тоже зря это сделал... Ноги мои разъехались самым предательским образом, и я, сделав пару немыслимых пируэтов, тоже грохнулся на четыре точки. Однако мой стартовый толчок от стены оказался достаточно силен, для того чтобы я поехал по жировой дорожке в направлении Фелии.
— Поберегись! — крикнул я, проезжая мимо ползущего на четвереньках в направлении выхода, сердито сопящего Гессена. Князь от неожиданности дернулся и шлепнулся на живот, не совладав с разехавшимися конечностями.
— Ах, Фелия! — воскликнул я, доехав до порога и хватаясь снизу за ее юбку.
— Ой, мама! Не подходи! — взвизгнула та, отскакивая назад и пытаясь выдернуть подол из моих рук.
— Ну что значит не подходи? — обиделся я. — Мне так много нужно тебе сказать!
Я потянул ее юбку вниз, на себя, пытаясь встать.
— Отпусти-ии! — завизжала Фелия и, ухватившись чуть выше моих рук, принялась дергать юбку влево-вправо, стараясь отцепить меня от нее.
Внезапно от этого укачивающего движения в моей голове что-то сдвинулось, и все выпитое за вечер вино, как-то до этого удерживающееся в желудке, могучим потоком ринулось вверх. Меня вывернуло... Прямо ей на юбку...
Утро добрым не бывает, припомнилось мне из студенческой земной жизни. Вот уж точно подмечено! Бедная моя голова! Бедный я сам! С утра заходил магистр, помахал руками у меня над макушкой, стало получше, но не кардинально. В левом виске кололо, в затылке отдавался висок, мутило и хотелось, чтобы это все внезапно как-то прошло. Тут еще пришел посыльный от Гессена, который стучал, казалось, не в дверь, а прямо по моей голове, и пригласил завтракать. Я снова чуть не вывернулся наизнанку, когда представил, что я что-то ем... Первой моей реакцией было послать приглашение вместе с завтраком, но потом, вспомнив, как я "лечился" на Земле, я все-таки решил пойти хоть немного поесть.
Кое-как встал, кое-как умылся, кое-как натянул с помощью Милы и Лоры одежду и дал им себя отвести к столу. За завтраком было тихо...
М-да, нас явно стало меньше, подумал я, оглядев поредевшие ряды гостей и стараясь вдыхать пореже, чтобы не ощущать запаха еды. Всего второй день жорно-питьевого марафона, а уже такие потери!
Взяв себе тарелку какой-то каши-размазни типа овсяного клейстера, я принялся макать в нее ложку, доставать ее и внимательно смотреть, как по ней стекает каша. Я готовился к тому, что я сейчас буду есть... это можно съесть... и оно не вылезет назад... это даже вкусно...
Неожиданно в тишине зала, в котором было слышно только звяканье столовых приборов о посуду, раздались шаги нескольких пар ног, и на входе в зал появился Гессен и Фелия в сопровождении слуг.
Привет с охоты, сказал про себя я, увидев, что князь прихрамывает. Наверное, вчера на кухне об пол приложился... Я перевел взгляд на дочь князя.
Фелия! Ах... ты ж... Я застыл с ложкой в руке. В памяти всплыла картинка как я, стоя на коленях, тяну ее за юбку на себя и что-то там лопочу. Блин!.. Я стоял на коленях перед низшей! Я, Бассо эль Эгардо, стоял пред ней на коленях! Да Сихот бы с ними, с этими коленями, хуже было, что я желал ее! Я, демон, хотел низшую!
О боги, какое позорище! Я схватился за разламывающуюся голову рукой. Какой ужас...Что же вчера было!?
— Вам нездоровится? — участливо спросил меня подошедший Гессен.
Лучше было умереть, подумал я, промычав в ответ что-то нечленораздельное.
Князь с дочерью уселись за стол рядом со мной. Я сидел, стараясь не поднимать глаз, сгорая от стыда.
Как я опозорился, Сихот меня подери! Если дома узнают, то я до конца жизни стану посмешищем всего Эсферато! Подумать только, какая будет сплетня — сын Эгардо гонялся за низшей самкой! Потянет на шутку столетия! В университете прохода не будет... Засмеют вусмерть! Сихотовы копыта, что это меня так торкнуло? На Земле столько времени было, да и возможностей тоже... Некоторые самки чуть ли не в штаны мне лезли и ничего, хоть и выпивши тоже был! Даже и мыслей не возникало... А тут такой алес!
Что со мной? Может, я болен? Я прислушался к своим ощущениям. Вроде нет, состояние, конечно, хреновое, но вроде как после обычной пьянки, ничего особенного...
А может, это Хель шуткует, пришла мне в голову мысль. Так сказать, шутка за несговорчивость? Вот ведь зараза! Точно она! А что еще может быть? Не краса же Фелии меня поразила?
Вот, ничего особенного... Я перевел взгляд на Фелию.
Заметив, что я ее рассматриваю, невеста одарила меня взглядом, который, похоже, по ее задумке должен был заморозить меня в сосульку. Но мне ее взгляд был безразличен, впрочем, как и то, что она обо мне думает.
Вот ведь гадство-то какое! Мало того что похитили меня из другого мира, тела лишили, так еще изгаляются, гады! Шутки шутят! Проклятые высшие! Во мне начал подниматься гнев.
Кинуть бы сюда пару наших легионов, они бы тут быстро запели бы по-другому, подумал я, видя перед внутренним взором марширующие легионы повелителя. Тех бы Разрушителей сюда! Они бы уж точно Хель ленточки на ее платье в бантики повязали... Ну может, маги помогли бы малость... Вот только как это сделать? Хм... А ведь это идея — призвать верховного мага и пусть он отсюда портал в Эсферато вертит! Отец, помнится, говорил, что, когда дело касается его шкуры, то у верховного резко обостряется соображаловка. Вот пусть и сообразит! А там наши подтянутся и...
— Знаете, Эриадор, хочу вам сказать, что компания князя Белогура это не совсем та компания, в которой я бы хотел видеть своего будущего зятя... — очень некстати начал разговор со мной Гессен, отвлекая меня от картин сладостной мести.
— И чем же плоха его компания? — хмуро поинтересовался я, перестав зомбировать Фелию невидящем взглядом и фокусируя его на князе. — Я вчера не заметил среди них недостойных людей!
— Нет, без всякого сомнения, это все замечательные и в высшей степени достойные и уважаемые люди, — быстро согласился со мной князь, сделав в подтверждение своих слов утверждающий взмах рукой. — Единственный их недостаток — они слишком увлекаются вином!
— То есть вы намекаете на то, что я вчера немного выпил? — так же хмуро поинтересовался я.
— Э... видете ли ... — начал было князь, но закончить не успел.
— Немного?! Да ты нажрался, как свинья! И облевал мне юбку!
Похоже, у Фелии сорвало клапан от возмущения, и она не стала разводить политесы, назвав вещи своими именами.
За столом возникла пауза. Гессен и я уставились на Фелию, но если он с изумлением, то я, пожалуй, с отвращением.
— Князь, при всем моем уважении к вам, я все же вынужден заметить, что ваша дочь дурно воспитана! Мало того что она употребляет слова, которые знать юным девушкам совсем не годится, так она еще влезает в мужские дела и комментирует то, что явно выше ее понимания! — ответил я на ее выпад.
Услышав такое, князь шумно засосал в себя воздух и принялся багроветь, но пока молча. Видно, соображал, чего ему сказать.
Однако Фелия уже сообразила что ей сказать, или не соображала вообще, а сразу выдавала на язык свежак, только что пришедший в голову.
— Я дурно воспитана?! Это я дурно воспитана?! Можно подумать, что это я вчера в скотском состоянии ползала по полу и изгадила вам одежду!
— Что касается небольшого прискорбного инцидента, лишившего вас юбки, считайте, что я вам должен две! Я вам их обязательно куплю! — хмуро ответил я. — А насчет того, что кто-то где-то ползал, хочу вам заметить, что я там был не один, а в компании уважаемых гостей, которых ваш уважаемый отец пригласил, между прочим, на вашу помолвку! И потом, я же вам говорю, что вы совсем не понимаете мужских занятий! То, что вы видели, это была засада на кабана, которую вы, по своему недопониманию, приняли за невесть что!
— Ах, засада! Вот значит как! Значит, мой жених мастер по засадам на кухне! Что-то я не видела вас на охоте сражающимся с напавшими кабанами!
— То есть вы хотите обвинить меня в трусости? — уточнил я, вопрошающе подняв брови и наклонив голову.
— Пока нет, но я хочу убедиться, что мой жених смелый человек! Эриадор, я хочу с вами сразиться! Я вызываю вас на поединок! — выдала Фелия.
Совсем охренела!
Князь попытался засосать еще воздуха, видно, забыв, что он у него уже есть. В зале наступила внимательнейшая тишина. Все присутствующие обратили взгляды на меня и ждали, что я отвечу.
— Это невозможно, — сухо ответил я.
— Почему? — спросила Фелия.
— Видите ли, это небезопасно... — парировал я.
— То есть вы боитесь? — добавив в голос наигранного удивления, спросила Фелия.
Хм, какая подстава... Стоит мне сказать сейчас, что я боюсь, то следующим шагом Фелии будет, наверняка, заявление, что за труса она не выйдет и значит, свадьбы не будет. Собственно то, чего я и добивался... Хм... Заманчиво! Только вот придется стать трусом в глазах окружающих... Как-то оно мне не нравится, такое решение. И Аальст меня не поймет... Не, пожалуй, я откажусь от такой сомнительной победы. Будем крутить колбасу дальше...
— Боюсь, но не за себя, а за нас... — ответил я.
— Что значит за нас? — не поняла Фелия.
— Видите ли, дорогая, в сражениях всегда есть победитель и проигравший. Побежденный долго помнит горечь поражения, а победитель порой слишком долго живет воспоминаниями о победе. Когда дело касается чужих друг другу людей, то это не имеет значения, но все меняется, когда люди не враги. Мы с вами не чужие, начинаем совместную жизнь, стоит ли ее начинать с обиды? — принялся я витиевато выруливать, чтобы избежать прямого столкновения с Фелией.
