Гиблый Мир - Черновик

Сколько проехал, а хрен его знает, но показания на дозиметре вроде бы снижаются, пока рано говорить, ибо может тот же глюк просто, или эта зараза опять засорилась и принялась врать. Вновь дома неподалеку, видно чуть дальше, стихает ненастье, село с виду, но все равно еду дальше, не до мародерки, мне сейчас вообще не до чего. Во, опять полегче ехать, всегда бы так, но нет же, почти сразу в другую сторону, и снова жри песок, коли на попкорн деньжат не заимел. Какая-то деревенька, но уже слева, и за ней сразу же справа, и что-то слева типа коровника или склада, вижу очертания, тьфу-тьфу, засмотрелся, песок пробился блин через щель. Приятного аппетита, можно дождика кислотного, а то запить бы не мешало.

Эх, столько всего пропускаю, жаба захлебнулась, зато сейчас меня не одна скотина не подстрелит, ибо нифига толком не видно, а если и увидишь, попробуй при таком ветре попади. Рвотные позывы не дают о себе позабыть, давно мне так хреново не было, месяц вроде бы целый. Попил бы чего, да вот знаю, что это только спровоцирует новую рвоту, надо терпеть, хотя и обезводиться есть риск, но сию дисфункцию пережить можно — лег и подох. После тошноты по неудобству занимает дорога с ее трещинами, колдобенами и провалами, в которые каким-то чудом не попадаю, передвигаясь чуть ли не на ощупь. Кратковременными пролесками и постоянными полями, где сильный ветер осаждает песчаными массами, забивающими все и вся, можно и не хвастаться, все же. Квад еще едет, но теряет в мощности, принимаясь все чаще чихать, иногда дергаясь. Если что-то не изменится, то вскоре рискую встать посреди дороги с плакатом 'жрать подано'.

Проехал мимо какой-то постройки, не обратил внимания, так как ударом из-за внезапной дорожной ямы вызвал очередные рвотные позывы, что заставило наклониться в сторону от руля, на всякий, хотя это больше машинально, ведь шлем все равно не позволил бы нормально очиститься. Хорошо, что хотя бы по левую сторону появился хоть и ссохшийся, но все же лес, и порывы ветра стихли. Немного замедлился, счищая одной рукой песчаные насыпи с себя и моего скакуна, периодически чихающего — воздухофильтр забился, не хорошо, доехать бы до чего-нибудь. Стряхнул песок и попытался набрать обороты, но квад, расчихавшись, намекнул, что больше так делать не стоит, я последовал его совету, тем более, что лес вскоре кончился, и вернулся все тот же ветер с тем же песком. А нет, не выйдет, сотня метров, и снова лес, хорошо, значит, еще проеду малость, ветер здесь есть, но слабее. За лесом посадка вдоль дороги, да и слева за полем большой лес, поэтому здесь и не особо ощущается теплый песчаный душ. А нет, особо ощущается, когда лес заканчивается вместе с посадкой, не сказал бы, что приятно от такого внимания. Поля здесь не маленькие, и ветру есть где разгуляться настолько, что из-за поднимаемой песчано-пылевой массы с полей ничего не видно дальше десятка метров, из-за чего пришлось не просто скинуть скорость до минимальной, но и прижаться к кваду, чтобы хоть как-то сократить угнетение песком.

Проезжаю мимо какого-то знака с неразборчивым названием и цифрой 'два', влево уходит грунтовка, расстрелянная синяя табличка намекает на деревеньку, но заезжать не буду, уж больно тут неспокойно, в смысле ветряно. Придирчивый? Само собой, вот заеду я, дальше что? Пока не воткнешься во что-нибудь, не заметишь, внутрь домов лезть наощупь себе могила, бежать при случае, далеко я уеду? Поэтому и придирчивый. Хотя, надо бы побыстрее найти какое-нибудь убежище, иначе точно встану посреди дороги, да и постоянные попадания на ямы тоже не особо радуют, нифига не видно, только кишки к горлу и очередная волна позывов. Не-не, надо бы съезжать, да и дозиметр несколько стих, отлежаться и оклематься бы. А еще постоянные автошоки, ну это когда трясет послабее, но часто, после землетрясения такое, только вот из-за того, что еду на кваде, почти не заметно, разве что когда вроде бы на ровной относительно дороге, а тебя трясет и сразу же начинает подташнивать, будто морская болезнь на лодке обуздала. А такие поводы проскакивали редко, ибо без всяких шоков тряски из-за разбитого полотна предостаточно.

Нет, надо было в ту деревеньку сворачивать, риск есть, но все же, разобью квад, мало того, что дорога такая, что лучше молчать, так еще и ничего не видно. Замечаешь яму, когда квад в нее попадает, а попадает тот чаще, чем я думаю о еде, а о еде я думаю всегда, но сегодня такие мысли имеют обратный эффект. Нечем уже даже просто рыгать, но от этого дорога лучше не стала, и если судить по ней, то местным довольно-таки плохо жилось, матерились небось они здесь постоянно, проклиная господ. Стали попадаться сгоревшие останки машин, я насторожился, видать, впереди что-то есть, только вот пока не видать. А стоп, слева вроде бы какой-то сарайчик, еле виден, но вроде бы есть что-то. Выехал вот на открытую местность, и ветер вроде даже как-то спал настолько на мгновение, что песчаная пелена ослабла, и среди песчаника блеснула на солнце металлическая оболочка постройки. А может и мираж, иллюзия или как там, самообман короче, но все же, проезжаю какой-то отрезок, и в подтверждение дорогу пересекает колейка прямо по просеке, напоминающей ту, по которой я удирал от джипа и наткнулся на перегоночный завод.

Насторожился, но все же сворачиваю и еду, пришлось согнуться и наклонить голову вниз, чтобы хоть как-то выдержать режущие песчинки, набивающие сразу же проем шлема и царапающие лицо, летя прямо навстречу. Подкатил через несколько сотен метров к площадке, на которой стояли строительный вагончик из оцинкованного металла и сарай поменьше, и тут же квад заглох, сделав за меня выбор. На дверце от вагончика висит замок, и дверца валяется рядом с дверным проемом. Окна вагончика разбиты, видны следы погрома, обильно присыпанные песком, можно залезть, но не особо там укроешься.

Кое-как слезаю с квада, тут же сгибаюсь в положении 'щас сблюю', но позывы остались позывами, нечем же, кишки только и остались, но, чувствую, скоро наступит их время. Подхожу, точнее ковыляю к сарайчику, проем небольшой, не заедет квад, да и как он заедет, если вагончик стоит на колесной платформе? Скрипя песком на зубах и превозмогая собственное бессилие, скрепленное постоянной тошнотой, я заковылял, согнутый ставшими неподъемными рюкзаком и остальной амуницией, к серому сараю, на котором выцвело, но все же различимо слово 'Огнеопасно'.

Серая стальная дверь плотно заперта, сюда не лезли, надпись, наверное, испугала, попробовал пошевелить ручку, эффект очевиден, разворачиваюсь, подхожу к кваду, за это время ставшем более походить на насыпь в карьере, кое-как отыскал кувалду. Да-да, у меня и такое есть, как же без универсального ключа. Ухватился по привычному, попробовал замахнуться, но тут же ощутил, что сейчас мне будет потруднее не то, что ударить, а просто удержать кувалду. Тело уже почти не слушалось, слабость и свинцовость собственной плоти особенно остро почувствовались сейчас, когда я встал на ноги. Но как бы не хотелось все бросить и усесться рядом, а лучше прилечь, я не могу себе позволить такую неописуемую роскошь. Из последних и давно закончившихся сил поднимаю кувалду и нелепо ударяю по замку двери, прокрутившись по инерции вокруг себя и рухнув на стену, с отпусканием кувалды под ноги. Попробовал дверь, все также, проворчал, выплевывая проникший уже всюду песок, отталкиваюсь от стены, поднимаю с кряхтением кувалду, встаю, чтобы в этот раз было удобнее бить, раскачиваю кувалду, пытаюсь прицелиться и сдержать позыв, ударяю, дверь отозвалась звоном, кажется, даже металлические стены залязгали. Смотрю, есть, зараза, пошло, двери делали у нас нормальные, а вот замки ставили китайские, покосило его внутри, может даже и треснул, еще раз замахиваюсь, ударяю, звон, хруст, что-то выпало, дергаю ручку, дверь открылась.

Внутри серого сарая желтели десятки различных сочлененных труб, занимающих две трети внутреннего пространства, какие-то вентиля, вторая дверь располагалась в противоположной стене, ничего более. Прикрыл дверь, чтобы песком не засыпало, игнорируя валявшуюся под ногами кувалду, приковылял к кваду и, превозмогая собственное тело, со скрипом песка меж сжатых зубов и накатывающей тошнотой, налегая всем весом, оттащил квад к сарайчику за противоположную ветру сторону. Сделал я это не особо быстро, можно даже сказать, что особо медленно. Каждый шаг давался с таким трудом, что после него хотелось пустить пулю в лоб, первые шагов пять из Макарыча, вторые пять уже из Сайги, причем, под конец хотелось выпалить в себя всю обойму, перезарядиться и выпалить снова.

Когда все-таки я поставил квад, отдышался, отплевался песком, изрядно похозяйствовавшем в моем рту, взял с засыпанного багажника что-то в мешках с продуктами, прихватив пару бутылок красного из запасника, водку брать не стал, и так хреново, а я говорил, что не переношу горькую. На последних обрывках сознания ухватил еще канистру с водой и потащился обратно, отворив дверь локтем, закрыл сразу же, внутри сразу же воцарился полумрак, свет пробивался через решетки вентилирования, а вместе с ним и песок, не много, но все же. Не помню, как сел, снял рюкзак, куда положил оружие, что вообще делал, просто ушел в...

День 1843

Как же объяснить свои ощущения? Примерно разве что, ты лежишь, не можешь пошевелиться, не потому что от любого малейшего напряжения по всему телу накатывает невыносимая боль, из-за которой хочется вырвать собственные кости и выбросить их, разорвать плоть и сжечь, нет. Не можешь, потому что сил нет, постоянная жажда, даже если как-то смог сделать глоток. Все тело словно обожжено, но изнутри, чувствуешь, как кожа отслаивается, но если посмотришь в это место, то ожога не увидишь, а если что-то и появилось, то точно в этом месте отвалится.

Если бы я получил такую дозу радиации в прошлой жизни, то наверняка загнулся, а так провалялся сутки вроде бы на полу, время от времени подергиваясь в тошнотных судорогах, подыхая, но не сдохнув. Не первый раз, но как в первый раз, врагу не пожелаю. Видать, многовато я нахватал, не уследил, теперь вот лежу на полу, но уже с открытыми глазами и пялюсь в точку на потолке, заставляя себя глотать бурую жижу из бутылки вина. Воды я выпил сразу же, как очнулся, потом принял таблетки и теперь просто пью, на большее сил нет, и даже если захочу в туалет, думаю, что пойду под себя, так как последние остатки сил истратил на совладение со штопором. Тело все также болит, но в определенный момент привыкаешь к боли и забываешь про нее, принимая за должное, как дыхание примерно. Болит, значит живешь, дышишь, значит живешь, дышишь и болит, значит выжил.

Дозиметр все же привирал в дороге, засрался засранец, показывает чуть меньше прежнего, но все же очень высокую дозу, ну да ладно, песчанка закончилась, не свечусь в темноте, и хорошо, отлежусь и дальше в путь. Выкарабкаюсь.

Глоток.

О чем это я? А, об облучении, так вот, вообще все радиоактивно и до бздеца было, только слабее, называли тогда естественным фоном. Гранит к примеру, красиво, когда все им уложено, мощно, только вот жить в нем, как делали многие богачи, жиревшие от собственной вороватости, я бы не стал. Но идиотам можно было, быстрее бы передохли, если бы не бздец.

Осадки — самая стремная тема, я и про дождь, и про снег, и про песчаные бури'.

Глоток.

Не, не об этом надо. Голова совсем не соображает, да еще и винный градус накатил, последние шарниры по углам раскатились, пару потерял или вообще сломал. Нифига не могу собраться, зато хорошо, теперь хорошо, почти не тошнит, вино стоит, никуда не надо торопиться, все равно ехать не на чем, надо чистить квад, фильтры забились, поэтому я и твердил, что от песчанки надо держаться подальше.

От всего надо держаться подальше: от ненастья, от зверей, от людей, от больших городов, потому что в них только смерть, от маленьких городов, потому что и в них только смерть, от поселков и деревень по той же причине. Везде только смерть, романтика кончилась с первым взрывом, истлела, ослепла при вспышке, превратилась в пепел, разлетелась прахом от ударной волны. Мародерка — единственный способ хоть как-то выжить, а не способ обогатиться, оружие — единственный способ защититься. Одиночество — единственный способ не быть преданным.

Глоток.

Я ошибался, когда думал, что еду по нефтепроводу, это газопровод, трубы вокруг для снижения давления вроде как, а определил я, что в них газ, по надписи на выцветшей табличке, вон висит на двери, а света через щели решеток вентиляции достаточно.

Значит, там не нефтезавод, а газо или как-то так. Но все равно, думаю, там имеются резервуары, закаченные газом, что, в принципе, тоже не плохо. Машины на газу найти можно, да и топливо там тоже, думаю, хранили для собственных нужд. С газом даже проще, нефть надо перегнать, а газ закачал и жги, делай себе барбекю. При этом он ну никак не распадется на фракции, страшна только потеря в следствие утечки, но это можно предотвратить, если организовать должную охрану и набрать необходимые силы для обороны от всяких гостей.

Глоток.

Кожа на открытых местах рук покраснела, и пузырьки что ли появились, хрен с ними, после Умки ничего не страшно. Слабость только бесит, точнее полное бессилие, шевелиться вообще не могу, вот только как-то рукой бутылку поддерживаю, подношу и выпиваю, все, что-то иное не получается сделать, словно вся кровь в теле застоялась и загустела. Тело словно свинцом залилось, онемело, став неподъемным.

Глоток.

Блин, пью, пью, а во рту все равно сухо, даже слюны нет, зато стойкое ощущение песка не растворяется все никак.

Глоток.

Как же тут невыносимо душно, а я вдобавок во всей своей броне валяюсь на полу и медленно копчусь в этой стальной коптильне, словно кусок мяса, дымка разве что не хватает. Ну да, для друзей снаружи я примерно этим и являюсь, пищевая цепочка немного изменилась, так что расслабься и получай удовольствие. Хотя бы сюда никто не влетит, если не догадается войти через дверь, которая теперь не особо-то защищает от вторжения, постарался, а в таком случае надо бы найти сил пальнуть с сайги, кстати, а где она?

Глоток.

Хорошо, не, плохо, даже хреново, но хорошо. Дозиметр почти не трещит, саркофаг защищает, кожа почти не горит, пузырей нет почти, хотя, везде я не смотрел, почти живой. И это, спасибо, что бухой, так отлеживаться менее болезненно, иначе бы сходил с ума. Тошнота вчерашняя ушла, пришла сегодняшняя, а это уже успех.

Глоток.

Блин, бутылка кончилась, надо бы еще одну открыть. А что еще делать? Не квад же идти чистить, кстати, как он там? Не угнали еще? Газовщики например, хи-хи. Представил картину, как два или три зомби-газовщика копошатся возле труб типа ремонтируют.

Глоток.

Нет, определенно подох бы уже по пути из-за радиации, как пить дать, сгнил бы заживо, выплюнул бы себя, а потом сгнил. Кстати, надо бы попить, а ну да, я же вино и пью. Пожрать бы вот не мешало, хотя нет, потом, а то еще пойду... под себя, гы-гы. Предсмертный юмор, ничего не может быть убийственнее.

Глоток.